Литературное молитвословие Н. Языкова
Какою бы ни была религиозная молитва( хвалебной, просительной или покаянной), преломляясь в художественном тексте, она становится одним из способов интертекстуального общения. «Молитвою мы с Всеблагим и Животворящим Богом и Спасом нашим беседовать удостаиваемся»,- подтверждает преподобный Серафим Саровский(4,с.16). «Молитва есть беседа или разговор наш с Богом»,- говорится в Законе Божьем(2,с.13). Православная Церковь утверждает, что молитва необходима для каждого, как воздух и пища, что все у нас от Бога и нет ничего своего. Жизнь, способности, здоровье даются Богом. Господь добр и милостив, поэтому, если от чистого сердца, с верою и усердием просить Его о своих нуждах, Он непременно исполнит желание и даст все, в чем нуждается просящий.
Обратимся к стихотворению Н. Языкова, написанному в 1824 году. Оно очень короткое, как и сама молитва, его открывающая:
Слава богу.
О, слава богу, слава богу!
Я не влюблен, свободен я;
Я выбрал лучшую дорогу
На скучной степи бытия:
Не занят светом и молвою,
Я знаю тихие мечты,
И не поклонник красоты,
И не обманут красотою!(с.105)
Одним из мотивов данного стихотворения является мотив отчуждения от видимого, которое есть не больше чем « скучная степь бытия», ради мечты о невидимом. Лирический герой приближен к «стяжавшему совершенную любовь к Богу», который «весь изменился в любовь» к Нему и оставил все другие привязанности(4,с.4). Он отгородился от мира суеты и шума, от ненужных связей и идола в лице женщины:
И не поклонник красоты,
И не обманут красотою…
«Не отдавай женщинам сил твоих, ни путей твоих губительницам царей»,- как говорится в Книге притчей Соломоновых (Притч. 31,3). «Женщина безрассудная, шумливая, глупая и ничего не знающая, садится у дверей дома своего на стуле, на возвышенных местах города, чтобы звать проходящих дорогою, идущих прямо своими путями: «кто глуп, обратись сюда!» и скудоумному сказала она : « воды краденые сладки, и утаенный хлеб приятен» (…) От воды чужой удаляйся, и из источника чужого не пей, чтобы пожить многое время, и чтобы прибавились тебе лета жизни»(Притч.9, 13-18).
Лирический герой « выбрал лучшую дорогу». «Кто хранит наставление, тот на пути к жизни; а отвергающий обличение- блуждает»(Притч.10,17). «Мудрость разумного- знание пути своего, глупость же безрассудных- заблуждение»(Притч.14,8). «Путь жизни мудрого вверх, чтобы уклониться от преисподней внизу»(Притч.15,4). Мотив праведного пути является основным в Библии.
В сборнике потаенной литературы в качестве антирелигиозного стихотворения неоднократно включалось языковское «К***» («Кому достанется она,/Нерукотворная Мария», 1824 г.) Действительно, в те годы было велико веяние вольномыслия, и Языков оказался не чуждым его. Однако в письмах из Дерпта он часто старается отделить себя от своих стихов, предупреждая, что следует различать, где в них дух Божий, а что от лукавого. Было бы ошибкой судить о переживаниях поэта по многим его стихотворениям: они не всегда отражают «наличную жизнь» и продиктованы «вдохновенным сердцем». Языков был закрытым человеком, застенчивым, что резко противостоит его стихотворной разудалости, поэтому нередко поэта обвиняли в неискренности. Заметим, что сами по себе стихи Языкова автобиографичны, однако чувства порой напускные ( от лукавого ли,от великого ли желания « не остыть» для поэзии). Так, большинство его элегий в 1820-е годы прямо или косвенно связано с Воейковой, которой Языков был увлечен в это время. Его чувство к ней, возможно, и было головным, как полагает К. Бухмейер(6, с.20), однако несомненно одно- оно сыграло немаловажную роль в поэтическом развитии Языкова. Воейкова была для поэта подлинным ценителем его стихов, побуждала к поэтической деятельности. Досада на Воейкову, которая не отвечала на чувства Языкова, но, как ему казалось, удерживала при себе « коварной лаской» с целью доставлять стихотворный материал в издания мужа, заставила поэта говорить о своей влюбленности в стихах как о «миленьких бреднях». Стихотворение же « Слава богу»- одно из тех, в котором поэт обнажил свою душу, освободившись от иронии, так свойственной его раннему творчеству.
Очень откровенным является и другое его стихотворение, которое так и называется- «Молитва»(с. 147).
Молитва.
Молю святое провиденье:
Оставь мне тягостные дни,
Но дай железное терпенье,
Но сердце мне окамени.
Пусть, неизменен, жизни новой
Приду к таинственным вратам,
Как Волги вал белоголовый
Доходит целый к берегам.
12 апреля 1825.
В нем нет экспрессии, оно спокойно, ровно и серьезно. «… будем искать прежде Царствия Божия, и сия вся приложатся нам», по слову Спасителя (Матф 6,33). Лирический герой Языкова желает «неизменным», т.е. «достойным» прийти к « таинственным вратам» Царствия Небесного, потому что истинное « наше житие на небесех есть» (Филипп 3,20). А так как Царствие Божие приобретается многими скорбями, то он готов страдать, только бы терпение было. ( Исаия говорит: « Терпящие Господа изменят крепость, окрылатеют, аки орли, потекут и не утрудятся, пойдут и не взалчут»(Ис.40,31).(Ср. «И как орел ширококрылый/ Взлетит до неба твоего!» из подражания псалму XIV» Языкова)) Что и просит лирический герой.
Стихи Языкова, в которых незримо присутствует Сам Господь Бог, наполнены особым смыслом, они- прорыв в иной мир, беседа с небом, вечностью, которую человек ощущает уже здесь, на земле, особенно ясно в пограничной ситуации или условиях болезни. Здоровье от Бога, но и болезни- проявление Божией милости- посылаются человеку, чтобы открыть глаза на неправедную жизнь:
Велик Господь! Земля и неба своды-
Свершители судеб его святых!
Благословен, когда казнит народы,
Благословен, когда спасает их…(с.248)-
Писал поэт в 1830 году по поводу прекращения эпидемии холеры в Москве.
Велик господь! К нему сердца и руки!
Ему хвалу гласи тимпана звон!
Ему хвалу играйте песен звуки!
Велик господь! И свят его закон!(с.249)
Данное стихотворение является реминисцентным, оно обращает нас к хвалебной молитве Господу Богу: « Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!»(Слава Богу!).
В 1835 году Языковым написана еще одна молитва («Моей лампады одинокой…»). В ней поэт обращается с мольбой не лично к Богу, но к светилу, которое переняло у Него Божественную суть:
Позволь еще вкусить отрады
Молиться богу за нее,
Его прелестное созданье,
Мое любимое мечтанье
И украшение мое.(с.300)
Светило является здесь своеобразным посредником между поэтом и Владыкой. Стихотворение посвящено сестре Языкова Екатерине Михайловне (1817-1852), которую он горячо любил и о которой проявлял неустанную заботу: высылал ноты, рекомендовал книги для чтения, желая, чтобы сестра сидела не только с французскими романами. Тревогой за ее судьбу проникнута и «Молитва». Языков молит в числе прочего дать сестре «верного супруга, / Младого, чистого душой,/И с ним семейственный покой,/ И в нем приветливого друга», « почтительных детей,/Здоровых, умных и красивых,/И дочерей благочестивых,/И веледушных сыновей(там же). Стихотворение написано, возможно, при известии о сватовстве Хомякова, друга Языкова. 24 апреля 1836 года Н. Языков писал сестре: «Не знаю, как выразить тебе радость, которая во мне кипит и блещет, когда читаю и перечитываю теперешние твои письма. Эта радость так сильна и действительна, что я не могу ничего делать, ничего на ум нейдет: весь я занят тобою, все мои помыслы слились в одну благодарственную молитву Богу, и предмет этой молитвы-ты, моя милая, добрая моя, голубица моя… Это так и должно быть, этого я ожидал, надеялся и теперь это вижу. И все вы, начиная, как мне кажется, с тебя, моя милая, полюбили его, и я разумеется, тем паче, что знал его еще прежде…»(цит. по:5,с. 173-174). Таким образом, и аллюзийное начало играет немаловажную роль в стихотворении.
Спустя же 400 лет после Рождества Христова православные стали молиться и словами Ангельской песни, историю возникновения которой поэт описал в «Землетрясении»(1844): сильное землетрясение в Константинополе разрушало дома и селения. Устрашенный царь Феодосий 2-й и народ обратились к Богу с молитвой. Во время общего моления на виду у всех мальчик был поднят на небеса, а затем спущен на землю. Он рассказал собравшимся около него, что слышал, как ангелы пели: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный». Умиленный народ, повторив эту молитву, прибавил «помилуй нас», и землетрясение прекратилось.
Языков пересказал сюжет, однако стихийное явление соотнес с «годиной страха», себя с «благочестивым отроком», молитву с поэзией, заканчивая свое творение следующими строками:
Так ты, поэт, в годину страха
И колебания земли
Носись душой превыше праха,
И ликам ангельским внемли,
И приноси дрожащим людям
Молитвы с горней вышины,-
Да в сердце примем их и будем
Мы нашей верой спасены(с. 339).
Данное стихотворение, написанное за два года до смерти Языкова, подводит итог интертекстуальному общению лирического героя и Всевышнего. Слово молитвы сменяется здесь словом о молитве, а непосредственная обращенность к Богу- диалогом с поэтом.
Таким образом, литературное молитвословие дает возможность поэту присвоить статус пророка, а поэзию величать пророческой. Поэтому закономерным, в результате осознания великой миссии, становится и обращение Языкова к псалмам, их переложению.
Библиография.
1.Библия.-М.,2004.
2.Закон Божий.-М.:Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2005.
3.Как правильно молиться?/Сост. Е.Санин.-Спб.: Сатисъ,2006.
4.Наставление отца нашего преподобного Серафима Саровского Чудотворца (Благословение митрополита Минского и Слуцкого Патриаршего экзарха всея Белоруссии Филарета).-Минск, 1992.
5.Рассадин А.П. Последний из пушкинской плеяды.-Ульяновск, 2002.
6.Языков Н.М. Стихотворения и поэмы/Сост. К.К. Бухмейер и Б.М.Толочинский.- Л: Сов. Писатель, 1988.
Свидетельство о публикации №213112401166