Пчелы

   Дом наш стоял на отшибе,метрах четырехстах от деревни,на берегу реки рядом с мельницей.Три сотки огорода,примыкающие с утренней стороны,были обнесены высоким,двухметровым забором из толстого необтесанного горбыля.Река в половодье заливала половину огорода,но,к счастью,до дома не добиралась.

   С тех пор,как мать сошлись с отчимом,мы словно цыгане кочевали с места на место,с квартиры на квартиру,пока,наконец,на долгие шесть лет не осели,уехав из районного центра,в отдаленной марийской деревне,куда отчима пригласили заправлять мельницей.

   Наше нехитрое хозяйство  -  два небольших улья,собака Жучка,кот Васька,разобранная железная кровать,сундук с тряпьем да ящик с посудой,полдюжины кур,-все это,со всеми вместе,разместилось на одних санях.Куры были инкубаторские,с петушиными повадками,дрались между собою,гонялись за прохожими и яиц почти не несли.В деревне куриное поголовье пополнили,завели петуха,потому как прошлому из-за его агрессивности,отрубили голову.

   Для огорода куры были головной болью,хотя в округе на сотни метров тянулись поля и прибрежный пустыре,их неизменно заносило в огород,где вся эта обнаглевшая свора с тупым остервенением принималась потрошить грядки.Я с яростью гонял их,но это не помогало.И,наконец,окончательно рассвирепев,ловил первую попавшуюся из кур, ниткой привязывал к хвосту перетянутый пополам тетрадный листок и вся куриная братия до изнеможения принималась бегать вокруг дома.Нитку крепил не сильно,она соскальзывала с хвоста,бумажка слетала и в огород их больше не тянуло.Теперь они,сбившись в стайку, мирно паслись  и о чем-то озабоченно переговаривались между собою.

   С переездом в деревню пополнилось и пчелиное семейство.Вместо привычных,российских,отчим откуда-то со Ставрополья выписал более продуктивных,кавказских,породистых пчел,и теперь в огороде,вдоль избы,стояло уже пять или шесть ульев.Своих пчелы не трогали,разве что во время роения или когда их чем-то здорово беспокоили,тогда доставалось всем и своим и чужим.

   В огороде ничего замысловатого не садили.Грядка огурцов,пара грядок лука,грядка моркови,чеснока,десятка два помидорных кустов - и все.Бобы,свеклу,репу сажали по краям грядок,а под картошку колхоз выделял отдельный, заброшенный участок в деревне.

   С наступлением лета,время от времени, в соседнюю деревню,где был клуб и находилась колхозная контора,привозили кино.Сеансы начинались затемно,часов в десять-одиннадцать и мы, вся  мелкотравчатая шпана,как со своей деревни,так и со всех окрестных , с первых  по шестые-седьмые классы,старались не пропустить ни одного фильма.

   Парней ,более старшего возраста,за исключением одного-двух,в деревне просто-таки не было,-  Сидели за драку с поножовщиной.А те,что оставались,в кино почти не ходили,с рассветом шли на работу.

   Домой возвращались поздно,в первом или втором часу ночи.Полтора километра до деревни проходили быстро,до ругани споря,перебивая друг друга,обсуждали фильмы,травили байки,орали  хулиганские частушки:
   Мы ребята -ежики,
   У нас в кармане ножики,
   Кто заденет ежика,
   Тот получит ножика!
Ближе к деревне приумолкали.То ли сказывалась усталость,то ли боялись потревожить взрослых и получить нагоняйПо домам расходились молча.

  Где-то уже с середины деревни я оставался один.Идти через  поле было совсем не страшно.Но в пасмурные июньские ночи,когда невозможно было различить даже дорогу,и когда по горизонту сквозь тучи пробивались тяжелые лунные отсветы,становилось чуточку жутковато.

   А вдоль реки,по пойменным лесам   -  ивнякам и ольшаникам,на многие километры,стараясь перещеголять друг друга,надрывались соловьи.Порою внезапно все затихало и вслед за привычными трелями,вдруг начинали чудиться какие-то зловещие и совсем не соловьиные нотки.Казалось,что в непроницаемых черных зарослях прячутся вовсе не птицы,а возятся и плюхаются жуткие неземные существа.Но проходило мгновение,утробные звуки переходили в бульканье   и страхи отступали.

   Родители спали.Долго приходилось стучаться.Мать сонно,незлобиво ворчала,отчим для порядка матерился,обзывал дармоедом,полуночником.На этом все и кончалось.

   Ульи меня крепко выручали.Выговоры лишний раз выслушивать не хотелось и потому,когда выставлялись зимние рамы,я приспособился,забираясь на крышку стоящего под окном улья,тихонечко отодвигать створку окна,ведущего в горницу и незаметно пробираться в избу.К моим ночным бдениям пчелы относились довольно-таки благосклонно,совершенно на них не реагируя.

   Летом мельница почти не работала,то весною прорывало гать,то подмывало плотину и уносило вместе с мостом и пока река окончательно не входила в берега,восстановительных работ не начинали.

   В засушливые годы,когда запруду и налаживали,воды в реке набиралось на один-два дня работы.Потом,когда к началу шестидесятых колхоз увеличили,объединив в один,из трех-четырех,десятка полтора деревень,от запруды и вовсе отказались,приспособив для помола старый довоенный трактор-колесник,который до осени почти не использовали.Поэтому на лето отчим подряжался на другие дела,- что-то штукатурить,красить,перекладывать печи,а то и просто на столярные и плотницкие работы.Мать,управившись с домашними и огородными заботами уходила помогать ему,забирая с собою младшего брата.

   Дом и хозяйство оставались на мое попечение.С утра,задав корму курам и поросенку,я отправлялся на отработку в школу.Убирали траву,мусор на школьном дворе,рыхлили клумбы с ноготками,касмеей,гнеоргинами,пололи грядки с овощными всходами,  - хотя этим занималась учительница,а мы больше наблюдали,это все равно считалось трудовой практикой.

   Школа была деревянной,рубленой,с входными большими сенями,с двумя классами и еще небольшой смежной с одним из классов комнатушкой,отделенной широкой русской печкой и дощатой переборкой,за которой ютилась семья одной из наших учительниц.Классы были смешанными,- одном учились первые и третьи классы,в другом вторые и четвертые.В соседней,русскоязычной деревне детей было очень мало,а марийские детишки до школы на русском почти не говорили.но через один-два месяца,после того как они приходили в школу,проблема эта полностью исчезала

   Может поэтому,прожив в деревне несколько лет и освоив марийский не хуже русского,я так ни единого раза и не отважился разговаривать на этом языке,а если и делал это,то тогда,когда приходилось общаться с малышней,которая и сама-то еще толком на родном языке не говорила.
   
И еще,во всем этом самым нелепейшим было то,что и мои сверстники,оказываясь в русскоязычной среде,упорно одергивали друг друга,стараясь говорить только на русском. 

   Со школьной практики нас отпускали часам к десяти.Время еще было раннее,на игры не тянуло,да и мальчишек на отработке всегда было очень мало,учителя рассчитывали практику так,чтобы во избежание непредвиденных авантюр не создавать однородных компаний и поэтому домой практически расходились в одиночку.

   Когда родителей не было дома,через двери я не ходил,и если надо было попасть в избу,по привычке забирался в окно,заваливался с книгой в кровать и читал,показа окном,на горизонте не объявятся с червями и удочками первые рыбацкие компании.По этой причине ключей мне не оставляли.Разве что вертушку на огородной калитке отчим сделал так,чтобы она открывалась туже обычного.

   Дом не охранялся.Воровства в деревне не было.Собак   если и держали,то так,для порядка.Вот и в этот день Жучка увязалась за родителями.С утра было солнечно,а сейчас,ближе к обеду,небо затянуло легкой белой вуалью.

   Было тепло и тихо.Но, подходя к дому,я заподозрил что-то неладное.Из огорода доносился странный и монотонный вой.Там что-то мельтешило и шевелилось.И только подойдя ближе я понял,что произошло.Ватага малышни,человек в пятнадцать,в визгом и воем носилась по периметру огорода,отчаянно размахивая руками.На мое появление они не обращали никакого внимания.Вслед за ними клубящимся облаком носилась разъяренная стая пчел,с ненавистью атакуя то одного,то другого взвывающего от ужаса чужака.

   Пробегая мимо,малышня волей неволей задевала и сотрясала ульи,все больше и  больше раззадоривая пчел.

   Помочь им сейчас я ничем  не мог.Упав на траву катался и корчился в коликах смеха.А малышня бегала и вопила все громче.Вертушка,которую они закрыли за собою,в панике никак не хотела открываться.

   В огороде их  привлек лук,который мать всегда высаживала немного раньше деревенских.а в чужом огороде и хрен толще и редька слаще!

   Когда я наконец распахнул калитку,вся босоногая рать,выскользнув на свободу,с дружным воем,перегоняя друг друга,не сбавляя скорости и не оглядываясь,по объездной дороге ринулась в сторону деревни...
,