Трагедия в Риге или после драки кулаками не машут

  Наталья вышла из магазина. На улице было сыро и темно. В ушах ещё гудел сигнал, извещающий о пожаре. Он гудел все тридцать минут, пока Наталья была в супермаркете. На её вопрос, о работавшем сигнализации, продавщица ответила, что он гудит весь день и уже надоел, и, якобы, охрана не раз проверяла очаг пожара, но не найдя ничего такого, успокоила продавцов. Но,  и на улице ещё Наталья слышала этот звон. «А может это в моих ушах так гудит» - подумала она, переходя улицу. И, в тот же миг, она за собой услышала громкий треск и ужасный громоовой хлопок. Она оглянулась, и с ужасом увидела, что люди убегали давя друг друга из супермаркета, так как крыша супермаркета обвалилась. Пылевая завеса, дым, крики ужаса, убегавших людей, сметенье, и кровь на руках и на щеках,убегавших с криками людей, с ужасом увидела Наталья. Её сердце сильно колотилось, от увиденного и слышанного.
У Натальи промелькнула мысль: «И я могла быть там! Если бы я ещё задержалась на десять секунд, мои детки стали бы сиротами». Перед глазами сразу возникли Ванечка и Любочка в слезах, и почему-то, в лохмотьях. Ужас и неприятные виденья преследовали Наталью всю дорогу. Она почти бежала от ужаса и крики постепенно утихали. Было неприятное желание держать в руках эти злосчастные покупки. Ей хотелось выбросить покупки, которые жгли больно её руки. Но она этого сделать не могла, думая, что она заплатила за них, чуть не всю зарплату мужа. И она не выбросила их, донесла, эти ненавистные покупки, до дома. Когда открыла дверь в квартиру, то увидела перед телевизором мужа и своих детей. Они, сразу же, бросились к маме, и наперебой рассказывали со слезами, обнимая чудом спасшую Наташу. Она обнимала каждого из них, и со слезами, рыдая говорила: «Меня спас Господь, ведь я вышла из магазина за пять-десять секунд до трагедии». Плакали все, обняв друг друга, в прихожей. Когда, наконец, все успокоились, Наталья разделась, и быстро прошла к включённому телевизору. Там, диктор рассказывал о трагедии. Она тревожно говорила, что приехали спасатели, и спасли уже сотни людей, но под завалами ещё остались  многие. Что погибших четырнадцать человек. Диктор говорила о причинах обрушения, что хотели устроить зимний сад и навезли много мешков земли, и поэтому конструкции не выдержали.
 Муж Натальи на это сказал:
 - Что говорить теперь. Погибшим людям всё равно, а их детям, оставшимся сиротами, это не доказательство. А у погибших есть мужья и жёны, родные и друзья, и всем  это ужасная рана, которая не скоро заживёт. После драки кулаками не машут.
   В страшном сметении  они легли спать поздно. Впрочем, пятилетний Ванечка и двухлетняя Любочка уснули раньше. Им было спокойно с мамой и папой. Они спали крепко, но Наталья и её муж, ещё долго переговаривались и ужасались.
 На завтра, как только проснулись, включили телевизор. Дикторша уже говорила о тридцати погибших.
  Дети, в своей комнате пищали и визжали. Они не поделили игрушку и пришли жаловаться к маме, и папе. Папа сказал Ванечке, гладя его по рыжим волосикам:
 - Ты же мужчина и должен уступать сестрёнке!
   Дети шалили и отвлекали от телевизора своих, внимательно смотревших новости, родителей. Детям было всё равно, что там показывали и рассказывали. Они быстро забыли вчерашнюю тревогу, а Любочка, наверное, и не поняла, что тако «рухнуло». Главное и мама, и папа были рядом, а с ними спокойно и хорошо. Ванечка, конечно, помнил вчерашнее, как папа схватился за голову и сказал: «И ваша мама там!»  Как он, Ванечка ревел. Ревела и  Любочка за компанию. Ну, а теперь... ведь, мама пришла.  Вон, теперь, она живая и смотрит телевизор.   Она почему-то плачет и Ванечке тоже стало грустно, и он захныкал. Мама погладила его по головке, и он успокоившись, ушёл в детскую. Там снова послышались визги и писки. Наталья сказала мужу: «Пойдём, посмотрим на магазин!»
Они одели детей, оделись сами, и вышли на улицу.
  Ещё на лестнице им встретился сосед по площадке. Он сказал:
- Вы слышали? Какой ужас!
 Узнав, что Наталья вышла из магавзина за десять секунд до рухнувшей крыши магазина, он , теперь, смотрел на неё, как на чудо, и говорил: «Слава Богу!». Они вышли на улицу, где суетился народ.  Многие быстро шли в сторону магазина с цветами и со свечами. Наталья с мужем, тоже, купили цветы и свечу. Когда пришли на место, то увидели большую толпу, вокруг разрушевшего магазина.  Но близко к магазину не пускали, было оцепление. Там сновали спасатели, в своих оранжевых робах. В толпе многие плакали, и рыдая, кричали: «Пустите, мы спсём родных!», но полиция стояла вокруг красной ленты оцепления. На такие крики полиция отвечала,
 - Там опасно!  Может ещё раз рухнуть, спасатели, сами очень осторожны!
 И полиция была права, тут же с громыханием рухнуло бетонная констукция и народ, стоявший вокруг с криком и рыданьем застонал громче. Ужас овладел всеми, многие рвались к обвалам, но полиция не пускала. Спасатели вынесли ещё три тела. Они сами вытирали слёзы, потому что, это были их товарищи. Почти целый день, без обеда, спасатели разбирали завалы и выносили погибших. А число погибших всё росло. В толпе говорили разное, кто называл число тридцать, кто сорок.
 Да, теперь, уже их число было сорок. Об этом говорила полиция, но, говорили полицейские, раненных извлекли гораздо больше.
 А раненные, только что спасшиеся, были в шоке.  И, в первое время, они были в оцепенении. Потом, через некоторое время, они будто очнувшись, и, видя свох плачущих родных, которые звали их по именам, кидались к ним. Но их задерживали, быстро грузили на «скорую» и увозии в больницу. У многих, у них кровь хлыстала ото всюду. Они теперь плакали, поняв всю травгедию и что они чудом спаслись.
 Наталья, тоже, была в оцепенении.  Будто сквозь сон она услышала, как плачет Любочка. Она чувтвовала теперь, как тянет её Ванечка за руку. Она сказала, плачуемуся мужу: «Пойдём домой! Дети проголодались!». Когда они пришли домой и накормили детей, включили телевизор, где дикторша уже не так тревожно говорила, что число погибших возросло до пятидесяти двух. Через день дикторша в новостях уже спокойно называла число погибших пятьдесят четыре, и сказала, что объявлен трёхдневный траур, И что во многих церквях служат панихиду по погибшим. Что Литва и Эстония, тоже, объявили трёхдневный траур. Ещё, в новостях, показали оцепление разрушенного магазина, и толпу скорбящих людей. Вокруг оцепления было много-много цветов и горели свечи.
- Видят ли погибшие эти цветы и ощущают ли тепло, и запах дыма свечей? – сказал муж, снова застонав, схватившись за голову.
- Может быть и видят. И может быть до них доходит этот запах.  Но это скрыто от нас, об этом знает только Бог, - тихо и грустно сказала Наталья, - во всяком случае, у Бога все живые. Тела уходят в землю, а душа - в вечно Живущего Бога.