Хобби

В самой маленькой комнате квартиры царит творческое оживление. Бабушка  Елена Борисовна и внучка Маша  -  обе  с руками,   испачканными красками,  как весенняя радуга,  заняты вырезанием и  сборкой  из картонных коробов  небольшого кусочка  волшебного мира.   
- Бабуська,  можно я буду класить тлавку?
- Крась, только аккуратно,  не испачкайся.

Елена Борисовна посмотрела на внучку и подумала о бессмысленности предупреждения. На внучке уже ничего нельзя было испачкать, поздно.
-  Бабуська, можно я етой  класивой покласю?
-  Маша, но где ты видела золотую  траву?
Внучка на мгновение нахмурила брови,  и на всякий случай посмотрела,  куда бабушка  поставила красивую баночку.
- Во сне.   Птиськи иглали на ней.
- Это во сне. А в жизни травка  зелёная. На,  крась.

Маша грустила недолго. Творческое начало победило и,  высунув кончик языка, девочка  стала старательно раскрашивать  травку.
Мир,  создаваемый бабушкой и внучкой,  был прекрасен. В нём всем хватало места.  Берёза с белым стволом и зелёными листьями соседствовала с пушистой ёлкой  с длинными зелёными иголками.  На еловых ветвях расселись разноцветные птички.  В траве земляника красными  ягодами манила и притягивала взгляд,  рядом  росли оранжевые подосиновики и белые грузди.
- Бабуська,  а мы пойдём за глибами в наш лес, когда налисуем?
- Пойдём, пойдём.

Елене Борисовне  вдруг вспомнилось, когда она принесла в садик картонный  замок принцессы - первую, ещё далёкую от совершенства,  работу, сделанную вместе с внучкой, и улыбнулась. Тогда  внучка  сказала с большой гордостью.
-Это бабуська  моя налисовала.
Такие мгновения в жизни выпадали ей  не часто, но они грели.  Казалось,  даже от воспоминаний  тепло разливалось  по  телу.

Входная дверь громко  хлопнула. По стуку Елена Борисовна поняла:  пришёл с работы зять. Она локтем, чтобы не испачкать,  прикрыла дверь в комнату. За дверью слышался мелодичный  голос дочери и односложные реплики  зятя,  удивленного тем,  что Маша не выбежала встречать.   

Девочка с головой ушла в творчество:  внизу нарядный  лес выглядел ее стараниями, как тетрадь первоклассника с первыми  нарисованными палочками -  такими же неуклюжими, но только зелёными.

Елена Борисовна вздрогнула. Раздался вежливый стук в дверь,  и на пороге  появился зять Николай.  С  натянутой улыбкой поздоровался, но войти не решился. Не то, чтобы в комнате были ему не рады, - просто  творческий хаос не предполагал присутствие посторонних.  Из-за плеча  зятя выглядывала дочь Юля:
- Маша, ты почему не встречаешь папу с работы?
- Папа, я лисую  тлавку. Мне некогда.
Николай с досадой посмотрел на увлечение тёщи,  борясь с  беспричинным недовольством:
- Мама, что вы себя мучаете в свой выходной?  Лучше сходили бы с внучкой погуляли в парк,  как все.
- А мы с бабуськой  гуляли. Птисек колмили, - радостно доложила Маша.
Николай не оставлял попыток как то прекратить творческий хаос, устроенный  тёщей:
- Записали бы Машу в какой- нибудь  кружок, да  и ходили бы с ней.
- Маша ходит в садик,  ей ещё рано, а мне уже поздно по кружкам ходить.
Разговор не клеился.
- И когда вы думаете всё это закончить? – с надеждой спросил зять.
- На следующей неделе заканчиваем летний лес.  Но в садике попросили нарисовать еще зимнюю сказку к Новому  году.

Николай понял,  что зря спрашивал,  и так всё ясно:  это не закончиться никогда.   Он ещё раз осмотрел комнату:  стены и пол заляпаны краской, картон разбросан по всей комнате, в центре композиции клей,  краски и кисти. И среди всего этого копошились два увлеченных  друг другом существа,  и в их  мире  он вдруг почувствовал себя лишним.
- Коля, не мог бы ты купить белой краски? Для зимы её много надо, - попросила  Елена Борисовна, смущенно улыбаясь. 
Зять  развел руками и молча кивнул.  Обернувшись к жене,    проворчал:
- Птичек они кормили… А  меня кто-нибудь покормит?
Жена обняла его и повела на кухню. Елена Борисовна прикрыла за зятем дверь,  через которую  словно холодным ветром  потянуло в  лето.  Но не остудило  его,  а принесло  только свежесть, заставив  ещё больше ценить созданное  ее руками  тепло.