Мы одних кровей
- Папа, ты не забывай закрывать дверь. А то чем чёрт не шутит. Увидит какой-то не очень честный человек, что дверь открыта, и соблазнится что-то взять себе «на память».
Дедушка соглашался с такими доводами, но выходил из квартиры, словно шел хлопотать по хозяйству и по-прежнему не закрывал дверь на ключ. Тут уж я дедушке начинал объяснять:
- Дедушка, вот ты снова не закрыл дверь. А в квартире телевизор, холодильник и ещё много всего. И всё нажито «непосильным трудом» (слышал, так мама говорила). А вдруг кто-то заберёт телевизор, что мы тогда с тобой смотреть будем?
- Ох, внучек, стар я. Стал уже о многом забывать. Отдам-ка я бабушке ключи. Так надёжнее будет.
Так, беседуя, выходили из «спичечного коробка» (так называл наш дом дедушка) на свежий воздух. Я любил гулять по городу с дедушкой и бабушкой. С ними он был совсем другим, незнакомым. Получалось, что хоть я и живу в нём вот уже пять лет, а не знаю ни города, ни улицу. А дедушка и бабушка знакомили меня и с городом, и с парком, и много ещё с чем. Я видел красивые дома, детские площадки, качели. Особенно мне нравится «Зоомагазин», который недалеко от нашего дома. А в нём такая красота! Рыбки, птицы… Папа и мама меня никогда сюда не приводили. Вероятно, боялись, что я просить буду их купить что-то. Да мне и просить ничего не понадобилось. Деда мне аквариум с рыбками безо всякой просьбы купил! Просто посмотрел мне в глаза и узнал, что я рыбок хочу.
- Так, Славка, я по твоим глазам вижу, что тебе рыбки нравятся. А если нравятся, то купить непременно надо. Тем более, что и ты им понравился, и даже больше чем они тебе.
Деда у меня такой! Он и у бабушки всё по глазам видит. Ей и говорить ничего не надо, только посмотрит на него, а он уже всё знает, что надо делать. У них этот «разговор» хорошо получается, ведь живут бок о бок много лет и родные такие, что не оторвать друг от друга. И я у них «родной и любимый», и они меня «насквозь видят»… А все потому, что я с ними живу каждый год всё лето.
Сколько себя помню, столько и слышу, как мама папе говорит:
- Миша, ты подал заявление на отпуск? Скоро ведь к родителям надо ехать. Работы там, сам знаешь, не меряно, не считано. С огородом нужно помочь, да сарай починить.
И начинают планировать, что купить дедушке и бабушке, а что, как последний раз, например, для ремонта холодильника (папа в нём здорово разбирается). А я не могу дождаться их и своего отпуска.
Когда папа вёл меня первый раз в садик, сказал:
- Сынок, тебе почти три года. Уже большой. И должен знать, что ты теперь, как и мы с мамой, будешь каждое утро ходить на работу в садик. И ещё должен запомнить, что к любой работе надо относиться очень серьёзно и всё делать так, как скажет воспитательница. Тогда и уважение к тебе будет.
- А деньги будут давать?
- Вот с этим, брат, загвоздка. Денег не будет. Но дороже денег будет похвала воспитательницы за твои успехи и хорошее поведение. Так, что ты старайся. И я старался. Лидия Михайловна так и говорила маме и папе:
- Старательный у вас Славик, послушный.
Родители радовались такому сообщению и неизменно покупали мне моё любимое пирожное «Птичье молоко» и очередную книжку. Оказалось, что книжки я люблю больше чем пирожное.
Но я не только книжки любил. А перво-наперво - папу, маму, дедушку, бабушку, а потом книжки и жить в селе.
В селе такое приволье, что не передать! Ел фрукты, пил парное молоко, бегал по земле, а не по асфальту, купался в речке. Всё было красиво и интересно! Особенно мне нравилось с дедом по хозяйству «хлопотать», как бабушка говорила.
Мы выходили с ним из дома и «окунались в благоухающий ароматов цветов»! Деда, стоя на пороге, делал глубокий вдох. Потом раскрывал руки, как крылья, и говорил:
- Посмотри, внучек, в каком красивом мире мы живём! Ты ощущаешь аромат жизни? Дыши и наслаждайся этим эликсиром!
И я, раскинув руки как он, стоял рядом и вдыхал эликсир жизни. Я во всём ему подражал. Даже старался прихрамывать так как он. За что он меня отчитал:
- Надо же, чего удумал - хромать! Дай, Бог, чтобы вам, детки, никогда не пришлось испытать ужасов войны, боли от ран и видеть убитых...
Потом мы шли в сад к деревьям. И он рассказывал мне обо всех секретах их жизни. Называл каждое дерево на нашем языке, а потом на какой-то латыни. Деда мой учёный агроном, поэтому всё знает о растениях и животных.
А как мне нравится, когда он с голубями разговаривает. Засвистит, и они ввысь поднимаются. Кружатся над двором, ожидая, когда их на завтрак позовут. Даём им зерно, воду и к кроликам идём.
- Вот с ними морока, - говорит деда. - Болеют часто.
Зато «хрюшка» не доставляет хлопот. Мы гладим её, а она от удовольствия тихонько похрюкивает, забывая, что хочет есть.
Куры к нашему появлению во дворе равнодушны. Только петух Петька нас замечал, вернее, меня. Громко кукарекал, бил левым крылом о свою ногу и, подняв перья, шёл на меня. Деда его останавливал на полпути окриком:
- Кыш, вояка! Не смей приближаться к моему любимому внуку и бить молодых петухов!
От слов «к моему любимому внуку» я подрастал прямо на глазах. Бабушка так и говорила:
- Ты, Слава, прямо на глазах растёшь. Вон как за лето вымахал.
Я счастлив, что дедушка и бабушка меня любят. И я их очень люблю и скучаю, когда живу в городе. А мне нравится больше в селе жить. Может потому, что я «дедовых кровей»?
Об этом он сказал, когда мы были на пасеке. Я боялся подойти к ульям. Деда надел на мою голову сетку, подымил дымокуром и сказал:
- Не бойся, внучек. Ты моих кровей и пчёлы тебя не покусают.
Он смотрел соты, а я держал дымокур. Пчёлы не кусали. А какой медовый аромат был! Пахло акацией, а позже - липой. Деда отламывал мне кусочек сот, а я высасывал из восковых ячеек мёд - вкуснейший за самые дорогие конфеты.
Побывав в гостях у пчёл, мы отправлялись завтракать. Бабушка неизменно звала нас «мужики».
- Мужики, управились по хозяйству? Тогда не медлите, а то завтрак остынет!
Какой там «остынет»! Мы так быстро мыли руки и шли на бабушкин зов, что пар над тарелкой не успевал подняться, как мы уже сидели за столом.
А к вечеру деда водил меня на огород. И здесь я о каждом овоще слушал много интересного. И так каждое лето. За лето я от дедушки узнавал больше, чем за девять месяцев в садике. А потом Лидию Михайловну удивлял знанием сказок (их мне бабушка читала), деревьев, трав, птиц, овощей. А когда пошёл в первый класс, то учительницу восхищал быстротой чтения и счёта. Читать деда научил по своей «хитрой науке». А считать и задачки решать учил тогда, когда управлялись по хозяйству. В саду или на огороде мы были, деда везде придумывал задачу, считалку. Покажет на голубей, которые сидят на лестнице, и спрашивает, сколько их там. Считаю. Потом ждём, пока несколько штук улетят. И я должен ответить - сколько улетело, а сколько осталось. И никогда не подсказывал мне, а терпеливо ожидал, пока я несколько раз переберу все пальцы на руках и дам правильный ответ. Тогда он счастливо улыбался, гладил по голове и гордо повторял:
- Моих кровей внук растёт!
… После окончания второго класса, меня впервые не повезли на лето в село. На мой вопрос: «Почему вы не хотите отвезти меня к дедушке и бабушке?» - мама ответила, что им сейчас не до меня.
- Как это не до меня, если я им всегда нужен?! А кто дедушке по хозяйству помогать будет?
Но папа с мамой были грустные. И папа сказал, что в этот раз в село поедет только мама.
- Так надо. Ты уже большой и должен понимать, что «если надо», то нужно выполнять. Мама приедет, и мы потом все вместе поедем в село. А позже, при благоприятном случае, поедем и к моим родителям. Это дедушка и бабушка, которые живут в далёком от нас городе.
В селе мама была больше двух месяцев. А пока я очень, ну очень скучал по бабушкиным сказкам, дедушкиным рассказам о растениях, животных, птицах и жучках и… тосковал. Даже во сне их видел часто. Но меня не везли в село.
Приехав домой, мама сказала папе, что ничего хорошего врачи не обещают.
- Отозвалась эхом война. Какой-то осколок через столько лет напомнил о тяжёлых ранениях. И почему раньше его не удалили? Может не было бы таких последствий. Теперь ходить не сможет.
Услышав о врачах, не стал ни о чём спрашивать. Я понял, что дедушка болен. Мама теперь часто ездила в село одна. Вместе поехали только на следующее лето.
Я не мог дождаться, когда мы приедем. Когда подъехали к дому, выскочил из машины и побежал в дом. Бабушки в доме не было. А деда, мой любимый деда, поседел, похудел, стал намного меньше. Он один сидел на кровати, а перед ним стояла коляска для инвалидов. И я понял всё, о чём мне не хотели говорить.
Мне так стало жалко дедушку, что я заплакал. Подбежал к нему, обнял и всё говорил и говорил, как я его сильно люблю и что, если он разрешит, я никогда от него не уеду.
- Деда, родной мой, любимый деда, что же ты не позвал меня? Я бы тебе помог! Как же наше хозяйство без тебя? Деда я тебя буду вывозить на прогулку, буду рассказывать обо всём.
Ты знаешь, как я теперь много знаю всего! Я тебя буду возить в сад, к голубям и будем свистеть им вдвоём. Ты меня научишь свистеть? Повезу к пчёлам. Я смогу теперь всё делать так, как ты меня учил, а ты будешь держать дымокур. Я всё смогу делать так, как ты. Я же твоих кровей!
А деда, мой любимый деда, только гладил мою голову и молчал. И на мои руки тихо падали его слёзы. Мой деда плакал. Мы плакали вместе и понимали друг друга как никогда раньше. Потому, что мы с ним одних кровей!
14.09.2013 г.
Свидетельство о публикации №213112601245
Александр Шевчук2 27.02.2017 07:58 Заявить о нарушении
Это счастье, когда в семье царит любовь и взаимопонимание.
Мир и счастье Вашему дому!
С уважением.
Евгения Козачок 27.02.2017 22:58 Заявить о нарушении