Семён резник - борец за еврейское счастье

  СЕМЁН РЕЗНИК - "БОРЕЦ" ЗА ЕВРЕЙСКОЕ СЧАСТЬЕ

   ВВОДНАЯ ЧАСТЬ
Что написано пером,
не вырубишь Топаллером.
По мотивам народной поговорки.

Мои претензии к г-ну Семёну Резнику не имеют никакого отношения к личности писателя, с ним никогда не был знаком и не общался. Не касаются они и литературных способностей писателя. Замечание носят исключительно принципиальный характер, связанный с идейной частью ментальности еврея Резника, с его пониманием и изложением большинства вопросов истории российских евреев, с отношением к русским антисемитам. Резник считает себя принципиальным борцом за интересы евреев. В письме, адресованном г-ну Е. Берковичу, автору сайта "Заметки по еврейской истории", Резник сообщил: "Как Вы знаете, я часто подвергаюсь атакам со стороны красно-коричневых патриотов России. Это понятно, ибо мои писания портят им их игру, мешают спасать Отечество от жидо-масонской скверны. Поэтому когда «Стасик» Куняев пытается отыграться на моей «ритуальной фамилии» или газета Проханова приписывает мне авторство гнусной книжонки, которую я не писал, то к чувству гадливости, какое вызывают такие приемы «полемики», примешивается и удовлетворение тем, что порой мне удается их достать" (сайт "Заметки по еврейской истории", № 10 (101), октябрь 2008 года). «Моя область деятельности – то, что происходит в России и с русским еврейством», - без  ложной скромности сообщил Резник телезрителям передачи с Топаллером, посвящённой оценке творчества и роли А. Солженицына в российской истории (RTVI, 17 августа 2008 года).
В некотором смысле С. Резник является собирательным образом, поскольку его взгляды весьма широко распространены в еврейской среде выходцев из Советского Союза и тех, кто никуда не уезжал и продолжает жить в сегодняшней России. Поэтому критика ошибочных взглядов этой группы людей может иметь более широкий смысл, чем дискуссия с одним автором. На мой взгляд, Резник олицетворяет мышление местечковых евреев, которые получили высшее образование в советских вузах, однако так и не смогли преодолеть историческую ограниченность мышления. По-существу, они не вышли за пределы черты оседлости на территории Российской империи, где наши общие предки прожили около 125-ти лет. В интервью с Топаллером Резник назвал главную причину своего выезда за рубеж: «Мой сын закончил английскую школу. Я не чувствовал себя сионистом (ещё бы, в гнездилище русских антисемитов, где пребывал писатель, сионисты не работали! – В. О.), считал, что могу реализоваться заграницей». – «И ваши ожидания подтвердились?» - «В основном, да, хотя было много разочарований». Тут выяснилось, что Резник не смог опубликовать в СССР свои книги «Хаим да Марья» и «Кровавая карусель», потому и уехал: «Я пытался их опубликовать в СССР, я считался русским писателем, и уезжать из России мне было очень тяжело. Когда я понял, что издать их трудно, я уехал». Выходит, окончание сыном английской школы было сопутствующей причиной, а не главной.
«Я издал здесь книги, которые имели резонанс, - продолжил Резник. - Я стал писать, что хотел, и мог это осуществить». Между прочим, в обращении «К читателю»  в предисловии к одной из этих книг - «Хаим да Марья», «свободный» Резник признался: «Стыд за своё национальное происхождение я выдавливал из себя по каплям, как Антон Павлович Чехов выдавливал из себя раба» (С. Резник. Хаим-да-Марья, изд-во «Вызов», 1985, стр. 7). Находясь среди антисемитов, "скромный" Резник привык стыдиться своего еврейства, и ему очень хотелось поместить своё имя рядом с известным писателем и антисемитом А. Чеховым. Интервью с Топаллером подтвердило, что выдавить из себя раба Резнику до сих пор не удалось и не удастся.
Мещанские признаки проявляются  во многих суждениях и поступках С. Резника и, прежде всего, в раболепии перед классиками русской литературы, которые одновременно являются антисемитами. Разве можно говорить о наличии какого-либо вкуса автора, если он сам навязывает читателям хвалебные отзывы своих знакомых о книгах до их прочтения! Явно кокетничая, Резник написал в предисловии "От автора" в книге "Вместе или врозь?": "В какой мере убедительно моё прочтение, судить не мне", а на обложке этой же книги вы сможете прочесть, например, такие лестные высказывания: "Критики и читатели считают: "Семён Резник - выдающийся знаток того, о чём пишет". "Продемонстрированное автором владение историческим материалом восхищает". Обе фразы написаны на нижегородском диалекте и восхищают необыкновенной скромностью автора, который бежит впереди своих творений в роли глашатая. Даже в короткой аннотации по поводу предстоящего выступления в Нью-Йорке в марте 2011 года г-н Резник ухитрился вставить два восторженных отзыва о себе любимом. Приведу один из них: "Из рецензии: «Книга достойна внимательного чтения. Тем более что написана мастерски и читается легко сюжет за сюжетом, как увлекательный детектив». Семен Ицкович". А как ещё читать такую литературу как не сюжет за сюжетом? И каким образом мужественный Ицкович решил утверждать о достоинствах книги от имени всех читателях сразу? В каждом предложении слышится всё тот же восторженный стиль самого писателя. Очевидно, этот человек несамодостаточен, если нуждается в донорстве искусственно созданных отзывов. По поводу отзывов Резника о своём творчестве и выдающихся способностей личности следует написать отдельное эссе.


Семён Резник, борец за еврейское счастье.

Позиция Резника является типичной для евреев, воспитанных в среде русских антисемитов. Эти люди всю жизнь проработали в советских идеологических организациях (редакциях, издательствах, газетах) под неусыпным оком сотрудников госбезопасности, впитали в кровь и в манеру мышления штампы лживой советской пропаганды по большинству вопросов, связанных с русско-еврейскими отношениями. Характерный признак подобного мышления заключается в том, что еврейские носители продолжают плестись в обозе советской идеологии, навязанной русскими шовинистами, и неспособны от неё освободиться. Этих же взглядов придерживаются некоторые соратники Резника, работавшие вместе с ним на радиостудии "Голос Америки" после эмиграции в Соединённые Штаты. Взгляды Резника близки А. Эскину в Израиле, Е. Берковичу в Германии, С. Динкевичу из Нью-Джерси и многим другим.

  ЗАМЕЧАНИЯ ПО ПРИНЦИПИАЛЬНЫМ ВОПРОСАМ

Мы жалуемся на то, что нас презирают,
а сами себя почти презираем.
З. Жаботинский. О национальном воспитании. 1913 г.

1. ПРЕСМЫКАНИЕ ПЕРЕД АВТОРИТЕТОМ РУССКИХ КЛАССИКОВ
Эта проблема связана с желанием местечковых евреев существовать в сообществе признанных авторитетов мировой литературы, несмотря на антисемитские взгляды многих из них. Именно такие евреи лучше, чем антисемиты, оправдывают и пропагандируют антисемитских классиков, которых оказалось в мировой литературе гораздо больше всякой нормы. Этим евреям кажется, что если они откажутся от преклонения перед авторитетами классиков, то окажутся на обочине или вне мировой литературы. Такое положение их пугает и не укладывается в привычный мир душевного спокойствия. Подобный подход к представителям русской литературы проявился у Резника в высказываниях по поводу творчества и мировоззрения злобного антисемита Ф. Достоевского, а также последнего классика советско-русской литературы, не менее злобного и аморального писателя А. Солженицына.

А. ФЁДОР ДОСТОЕВСКИЙ
Своё отношение к писателю Ф. Достоевскому С. Резник изложил в статье "Достоевский и евреи" (С. Резник. Достоевский и евреи, «Шалом», № 240, май 2002, стр. 16). Вот несколько основных высказываний автора из этой статьи.
а. Резник считает, что Достоевский не является антисемитом. «Ксенофобия, бесспорно, входила в мир мыслей и чувств Достоевского, но мир этот был огромен, так что ксенофобия занимала в нём очень маленький угол».
На мой взгляд, ксенофобия и антисемитизм составляли сущность мировоззрения Достоевского, ими заражена не только публицистика, но и многие художественные произведения автора. Фактически, Достоевский был предтечей еврейских погромов в России, начиная с 1881 года. Размер угла ксенофобии русского писателя, естественно, Резник назвать не сможет, потому что этому литератору не по силам определять размеры геометрических фигур. Во-вторых, антисемитизм, как правило, связан с глупостью и аморальностью его носителей, поэтому он не может быть частью мировоззрения. Как и беременность, антисемитизм частичным быть не может: либо они есть, либо их нет. Разница состоит в том, что беременность продолжается в течение девяти месяцев, и её даже можно прервать, а глупость и антисемитизм остаются на всю жизнь.
б. Резник считает, что Достоевский принадлежит всему передовому человечеству, поэтому с искренним возмущением восклицает: «Так что же - следует «отдать» Достоевского красно-коричневым патриотам…, тогда как всё остальное, и в особенности его гениальные творения, принадлежат нам. Ни в коем случае!» Эти фразы нельзя читать без чувства юмора. Резник разбушевался и вызвал бурю в стакане воды. Можно подумать, что от Резника зависит, «отдавать» или не отдавать юдофоба Достоевского антисемитам, который и без его усилий принадлежит русским шовинистам по праву происхождения и согласно мировоззрению.  "Всё остальное", в том числе и его "гениальные творения", отравлены ядом того же неиссякаемого шовинизма и беспредельного антисемитизма.
в. Не обращая внимания на многочисленные злодейские высказывания антисемита, Резник считает Достоевского великим гуманистом: «Несмотря на некоторые, не украшающие его крайности, Достоевский был гуманистом». Резника нисколько не смущает, что «гуманист» Достоевский иносказательно называл евреев «жидами», «жидовщиной», «жидовским царством», при этом имел в виду всех евреев, в том числе самого Резника. Только большой русский гуманист мог придумать такие высказывания по поводу евреев: «Дух (еврея)… дышит безжалостью ко всему, что ни есть еврей». «Еврей, где ни поселялся, там ещё пуще угнетал и развращал народ…, ещё отвратительнее распространялась безысходная, бесчеловечная бедность, а с нею и отчаяние». Дополню эти мерзкие лживые фразы другими, не менее безобразными мыслями и словами большого «гуманиста»: «Ну, что, если евреев было бы 80 миллионов…, не содрали бы кожу (с русских) совсем! Не убили бы дотла, до окончательного истребления, как делывали они с чужими народностями в старину, в древнюю свою историю?». В этой фразе клевета достигает таких размеров, что возникают сомнения в психическом здоровье автора. «Еврею до истощения русской силы дела нет, взял своё и ушёл». «А ведь неграм (американским) не уцелеть, потому что на эту свежую жертвочку как раз и набросятся евреи». И так далее, и так далее.
г. Резник зациклен на понятии "великая русская литература". Если считать эту литературу "великой", тогда антигуманные заявления Достоевского выглядят особенно дикими, несуразными, античеловеческими, а таких высказываний хватит на сотни антисемитов. Резник не в состоянии согласиться с тем, что антигуманная литература не может быть великой, иначе в его сознании рушатся все принципы, в соответствии с которыми он прожил большую часть своей жизни. Любая антисемитская литература, воспитывающая ненависть к другому народу, не может считаться гуманной, независимо от высоких художественных достоинств, какими бы она ни обладала. Этот постулат является аксиомой, его невозможно опровергнуть. Отсюда неизбежно следует главный вывод: антигуманная литература не может считаться великой для человека, имеющего собственное достоинство.
Немецкие нацисты и их пособники разных национальностей также были б-о-ль-ш-и-м-и гуманистами, выращивали цветочки под окном в Освенциме, "собирали" чужие произведения искусств, по-отечески заботились о здоровье собственных детей, любили музыку, а вот еврейских детей считали недочеловеками и заживо сжигали вместе с родителями и книгами. Они убили, зарезали, сожгли, закопали заживо, разбили головы о камни около полутора миллионам еврейских детей в годы последнего Холокоста. Достоевский был их предтечей.
Б. АЛЕКСАНДР СОЛЖЕНИЦЫН
Отношение С. Резника к творчеству Солженицына изложено, главным образом, в книге "Вместе или врозь? Заметки на полях дилогии А. Солженицына (С. Резник. Вместе или врозь?, Захаров, М., 2005), а также в интервью на радио и телевидении. 
а. Резник подхватил восторженное отношение российских властей к творчеству фальсификатора истории и зациклился на прославлении величия этого антисемита. Признавая, что Солженицын  «оптом и в розницу позорит еврейскую нацию», еврейский защитник называет юдофоба «всемирно известным и всемирно почитаемым писателем» (С. Резник. Вместе или врозь?, журнал «Вестник», № 2, 2003, стр. 17). Эта ущербная и антиеврейская позиция Резника, естественно, импонирует антисемитам. Они до сих пор приглашают удобного еврея участвовать в общих дискуссиях за круглым столом и не мешают публикациям его книг в России.
В 2001 году в первой главе книги «Вместе или врозь?», названной «Ожидание шедевра», Резник писал: «Громкое имя обладает особой притягательной силой, а имя Солженицына в этом отношении совершенно уникально. Когда вспоминаешь масштаб его таланта…, когда вспоминаешь о той беспримерной стойкости…, когда думаешь об орлиной высоте…, то от каждой его новой работы ждёшь нового проникновенного СЛОВА. Заранее полагаешь, что ничего, кроме шедевра из-под пера такого писателя выйти не может. И если шедевра не находишь, то прилагаешь неимоверные усилия, чтобы всё-таки отыскать» (Вестник, №8 (293), 15 апреля 2001 года). Именно так Резник и поступал. Особая эмоциональная взвинченность автора способствовала созданию мифов, от которых некоторые создатели не могут отречься до сих пор.
Писатель Войнович в 1962 году лестно отзывался по поводу «Одного дня» Солженицына, но через сорок лет признался: «Насчёт его (Солженицына) «великости» мы все в своё время слишком погорячились, и я в том числе» (В. Войнович. Портрет на фоне мифа, 2003). Резник продолжает горячиться до сих пор.
б. Резник придумал миф о том, что творчество Солженицына можно разделить на две части: вначале прогрессивную, а затем - не очень. «Фигура Солженицына – глубоко трагичная потому, что за 20-30 лет он создал огромное количество идей (можно частично согласиться с этим суждением, если добавить слово «антисемитских» – В. О.), которые перевернули мир, а в следующие годы – разрушал этот мир. Человек сам себя разрушал 30 лет». По Резнику получается,  что Солженицын сначала был праведником, а во второй части жизни малость свихнулся и стал разрушать созданное ранее. Эту же мысль Резник изложил в статье с интригующим названием: «Солженицынская трагедия», пытаясь сохранить за Солженицыным титул великого писателя, который якобы оступился, скурвился, потерял прежнее равновесие и стал пожирать былое величие. «Вместо того чтобы стать центром объединения всех антикоммунистических и демократических сил, - фантазировал бесконечно наивный Резник, - он стал тараном разъединения и раскола. Он стал крутить неподъемные красные колеса, доказывая миру и самому себе, что «во всем виноваты евреи» — как раз по сценарию «еврейско-ленинской революции», давно уже, как оказывается, набросанному в его потайной тетрадке». Это добавление – «давно уже» - выставляет Резника на всеобщее посмешище, который обнаружил в жизни Солженицына два периода. «Ну, а если великий человек тратит вторую половину жизни на то, чтобы убить то, что невероятными усилиями своего таланта и духа созидал в первую половину? Это трагедия в квадрате, супертрагедия. Она разыгрывается на наших глазах» С. Резник. Солженицынская трагедия, «Вестник», №23 (334), 12 декабря 2003 г.). Не на «наших» глазах, а только на подслеповатых резниковских.
в. Резник вступил в явное противоречие с реальной хронологией творчества Солженицына. Напомню читателям, что одним из первых шедевров резниковского кумира, когда тот был ещё «праведником», оказалась мерзопакостная книжонка «Евреи в СССР и в будущей России», которую Солженицын прятал от посторонних глаз почти сорок лет. Эта книжонка, названная мною «Антисемитским манифестом», была написана Солженицыным в самом начале творческого пути и в виде конспекта содержала всю антисемитскую сущность писаний будущего русского пророка. Первая редакция "манифеста" относится к 1965 году, вторая – к 1968. Книжонка писалась секретно одновременно с повестью «Один день Ивана Денисовича», которая была издана в 1962 году. Роман «Раковый корпус» создавался в 1963-66 годах, «Архипелаг ГУЛаг» - в те же годы, когда кристаллизовалось антисемитское мировоззрение Солженицына. Вначале Резник попался на удочку Солженицына, который 40 лет отрицал авторство этой книги,  и вместе с ним после публикации опуса 1965-68 годов называл этот труд «провокацией», «фальсификацией». Однако после детального ознакомления сам же признал обман: «А на поверку оказывается, что пакостный опус принадлежит перу самого Александра Исаевича, а не какого-то фальсификатора. Он и несет за него ответственность» (С. Резник. Белая лебедь и шесть пудов еврейского жира, «Вестник», №11(322), 28 мая 2003 г.). В таком случае, когда же Солженицын был праведником? Очевидно, только в утробе матери.
г. Однако, и после разоблачения лжи Солженицына, Резник продолжал утверждать: «Солженицын – это фигура огромного масштаба. Я относился к нему с огромным уважением. Этот человек в одиночку пробил стену, и за это ему многое можно простить». Напомню, что ранее писал Резник о Солженицыне, «пробившим стену»: «Он-то в своей книге поносит целый народ — оптом и в розницу. Кому только не достается от него на орехи, включая людей одной с ним судьбы: бывших фронтовиков, сражавшихся рядом с ним (и часто не хуже него); бывших зэков, тянувших вместе с ним (и часто тяжелее него) тюремную лямку; коллег-писателей, прокладывавших вместе с ним хлипкую тропу к свободному слову; друзей, с большим риском помогавших ему «бодаться с дубом» советской системы. Такое сведение национальных и личных счетов может взорвать кого угодно». Кроме Резника, конечно, который питает к антисемиту неизбывное «огромное уважение» до сих пор. Писатель считает себя фигурой большого масштаба, если пишет о себе: "Я относился к нему...", как будто это Резника отношение к Солженицыну имеет историческое значение. Вновь на поверхность вылезла всё та же местечковость. Нетрудно догадаться, что в цитате Резника речь шла о евреях, однако он готов простить Солженицыну поношение целого народа, к которому, вроде бы, также принадлежит.
Резник  бездумно прославляет Солженицына: «Его повести и романы «Один день Ивана Денисовича», «Раковый корпус», «В круге первом», а также трёхтомник художественно-публицистического шедевра «Архипелаг ГУЛаг» - это великое создание творческого гения» (С. Резник. Русская икона сквозь западные очки, «Вашингтонский Таймс», 23 сентября 2001 года).  В этой фразе – вся суть резниковских писаний о Солженицыне. Ту же оценку творчества Солженицына повторил Резник через семь лет и в телепередаче с Топаллером 17 августа 2008 года.
У Солженицына нет ни одной повести, где бы он блудливо не измывался над евреями. В романе «Раковый корпус», автор придумал венеролога Фридлянда, идеи которого «могут погубить всё человечество». Почти никто не заметил антисемитских октав в первой повести об Иване Денисовиче. В повести с вздорным сюжетом «В круге первом» множество отвратительных дискуссий сытых заключенных, занимающихся откровенной демагогией с антисемитским сквозняком. Особенно тошнотворной и провокационной является импровизированная сцена как бы судебного заседания суда в шарашке, напичканной стукачами, над русским князем Игорем Святославовичем, жившим в Х-м веке, которого назначенный Солженицыным прокурор - развязный еврей Рубин, якобы судит  русского князя (!!!), ни много, ни мало, за  измену родине. С койки выступал «кудлатый Каган»: «Я гуманно требую – повесить его, сукиного сына!» (Солженицын. В круге первом, стр. 19-21). Разве эти сцены не являются прологом для погромного настроения! В «Архипелаге ГУЛаг» в 1973 году Солженицын повторил безобразною сцену с жирным кладовщиком Бершадером, которую впервые придумал ещё в опусе «Евреи в СССР и в будущей России», а в книге «Двести лет вместе» описал в третий раз! Резник этого и не заметил!
Российский журналист М. Дейч назвал Солженицына «бесстыжим классиком», а еврей Резник продолжает выступать в своём репертуаре: «Солженицын показал нам, что можно говорить, имея нравственность». До лживых повестей Солженицына пугливый Резник не ведал, где находится правда, а в отношении нравственности вспомнил совершенно напрасно, ибо сам же писал, что Солженицын оболгал всех евреев.
В статье «Русская ласка» З. Жаботинский заметил в адрес холопствующих евреев: «Всё равно, кому нужно усердствовать, тех не остановишь». Вот Резник и усердствует более сорока - пятидесяти лет!
     2. ПОВТОРЕНИЕ АНТИСЕМИТСКИХ БРЕДНЕЙ
а. Резник не смог разобраться, как жили евреи в Российской империи с русскими – «Вместе или врозь?» Оценка русско-еврейских отношений у Резника совпадает с мнениями самых отъявленных антисемитов. Солженицын назвал проживание евреев в России совместным. Если евреи с русскими жили вместе, значит, имели равные права и равную ответственность за всё, что происходило в стране. Поэтому в зубах Солженицына не стихает поток антисемитских обвинений: евреи, мол, спаивали русских крестьян, заниматься земледелием не хотели, избегали службы в армии, зато очень активно проявили себя во всех смутах. У Резника та же оценка "совместной" жизни евреев и русских, что и у Солженицына. Пусть вас, читатель, не смущает вопрос в названии книги Резника, это он так оригинальничает, а в тексте самой книги совершенно чётко разъясняет: «В моей книге я пишу, да, последние 200 лет русские и евреи в России прожили вместе в самом прямом и простом смысле этого слова. Они вместе боролись, мечтали, заблуждались, страдали, гибли и убивали, заваривали кашу и расхлёбывали её». Эта характеристика и понимание совместной жизни погромщиков и жертв является принципиальной позицией беспринципного автора. В ней содержится сущность русско-еврейских отношений, которую "храбрый" Резник старательно избегает.
Так можно говорить только о равноправных народах, живущих на одной территории, но никак нельзя сказать о притеснителях и притеснённых, о погромщиках и их жертвах, о гонителях и бесправном еврейском населении империи. Как же антисемиты должны радоваться таким евреям, ведь резники лучше самих русских патриотов выражают и защищают национальную точку зрения. Резнику осталось только рассказать, как «вместе» русские и евреи выселяли друг друга из мест проживания, «вместе» ограничивали друг друга в правах, «вместе» участвовали в погромах, «вместе» обвиняли друг друга в ритуальных убийствах еврейских детей и служили в русской армии в качестве пушечного мяса рядовыми тоже «вместе». Резник не понимает или делает вид, что слово «вместе» в устах Солженицына означает не «простое» проживание на территории одной империи, а равную ответственность за всё, что происходит в стране. Какой же Солженицын антисемит, если он именно так и повествует о совместной жизни евреев и русских!
б. Такая же путаница в голове Резника и по поводу еврейских погромов. Резник пишет о погромах так, что, фактически, оправдывает русских разбойников: «Русский народ …имеет и своих мерзавцев, на что, по известной формуле В. Жаботинского, всякий народ имеет право. Погромы 1905 и других лет совершал не русский народ, а его отребье, руководимое властями и чёрной сотней. То, что отребья оказалось так много (несколько миллионов – В. О.), русских не украшает, но основная вина в том лежит на тех же властях и идеологах черной сотни». (С. Резник. Вместе или врозь? «Вестник», № 18, (303), 09. 04. 2002 г.). Попробуйте разобраться, кто же виноват в еврейских погромах: русский народ, отребье или власти с черносотенцами неизвестного происхождения. Как будто это «отребье» опустилось с Луны, а черносотенцы выросли в Уганде. Туманнее  сказать даже русские антисемиты не смогли бы.
в. "Мнение" Резника нередко совпадает с суждениями самых отъявленных антисемитов. В передаче А. Черкизова "Кухня" Резник солидаризировался со словами Бондаренко, заместителя главного редактора фашистской газеты "Завтра" А. Проханова:  «Я хочу вот что сказать, что мне очень приятно было слышать всё, что говорил Владимир Бондаренко, он подтверждает то, что я говорю и пишу уже много лет. И сейчас, когда Владимир Бондаренко, ближайший сотрудник Александра Проханова, так замечательно аполитично говорит о книге Солженицына, мне это очень интересно слышать. Вы знаете, недавно Александр Проханов шагал вместе с Зюгановым под красным знаменем на какой-то демонстрации, и тут же пишет статью о протоколах сионских мудрецов». По-моему, нечленораздельные фразы Резника, опубликованные в отчёте Черкизова, напоминают бред.
г. В истории с убийством царской семьи в июле 1918 года Резни, фактически, повторяет идеи русских националистов, не разобравшись в главном. В главе "Русская смута: цареубийство" Резник так и не назвал реальных убийц, а привёл многочисленные фантазии фальсификаторов, заявив в своём духе: "Могу с уверенностью сказать, что не вообще русские (и не только русские) преувеличивают участие евреев в этом преступлении, а несколько демагогов черносотенного толка" (стр. 417). Слова "не вообще русские" выделены самим автором. Таким образом Резник вновь дезевуалирует участие русских в убийстве царской семьи так же, как он это делал в отношении участников еврейских погромов. А далее следуют безопиляционные заявления: "Ленину царь был нужен живым. Не из гуманных (упаси Боже!) соображений, а из далеко идущих революционных планов". Слова Резника "упаси Боже!" в скобках написаны для русских антисемитов специально, чтоб не подумали, что он защищает Ленина. "Троцкий подал идею проведения показательного суда над тираном, и Ленин ухватился за неё".  Резник назвал эту идею преступной, потому что, по его мнению, "монарх, по определению, людскому суду не подлежит". Таким утверждением Резник выводит царя за пределы правомочности земного суда за земные преступления.
А далее он повторил без каких-либо ссылок на источники главную идею антисемитов об указании Кремля на проведение расстрела: "Санкция была дана - Лениным через Свердлова. Остальное было делом техники...".  Резник так и не понял, кто был старшим в доме Ипатьевых во время расстрела, кто принимал решения, и кто же убил царя. В книге Резника достаточно много ссылок на источники, но нет ясности в отношении главных исторических вопросов. 
д. Резник не отличает идеи большевиков, которые во главе с Лениным совершили Октябрьский переворот в 1917 году, от идеологии коммунистов во главе с преступником Сталиным, которые исказили идеи Ленина и довели их до абсурда. Поэтому он пишет по поводу расстрела царской семьи: "Ленинская клика вряд ли решилась бы убить невинных детей" (стр. 422). В предисловии к книге "Сквозь чад и фимиам: Историко-документальная проза разных лет. События, портреты, полемика" Резник утверждает: «О некоторых аспектах и эпизодах российской истории, которые способствовали возникновению большевизма-сталинизма, о судорожных усилиях его вернуть в современную Россию, о борьбе против этих тенденций в прошлом и настоящем рассказывает эта книга» (М., «Academia», 2010). Сочетание слов "большевизма-сталинизма" вызвано именно этой путаницей в голове автора.

       3. ОТСУТСТВИЕ СОБСТВЕННОГО МНЕНИЯ
а. Резник всегда чрезмерно осторожничает, боится попасть впросак, потому что ни в чём не уверен. Оттого и назвал книгу с вопросительным знаком: "Вместе или врозь?" Испугавшись ответственности, дополнительно пояснил под названием: не подумайте, ради Бога, что решил замахнуться на самого Солженицына, нет! Это не критика трудов великого писателя, а только "Заметки (мог бы написать нежнее - "заметочки" - В. О.) на полях дилогии А. И. Солженицына". Кто же будет воспринимать всерьёз робкие заметки на полях, если две трети первого издания книги Резника (из 386 страниц – 264!) вообще не имеют отношения к труду Солженицына? Во время радиопередачи А. Черкизова «Кухня» (4 октября 2003 года) Резник поскромничал: «Я дал название книге «Вместе или врозь?». Не всё получилось, как я задумал. Я не считаю её полемикой, я делаю пометки на полях».
В  издании книги "Вместе или врозь?" 2005 года Резник добавил пояснение, которое ничего не прояснило: "По большому счёту, почти всё, что мы пишем, это "заметки на полях", написанного кем-то до нас. Я даю своё прочтение политической истории России параллельно с попыткой определить реальное место в ней евреев и так называемого "еврейского вопроса" (стр. 7). Своё "я" Резник осторожно спрятал за фразой с местоимением "мы пишем", а слова "параллельно с попыткой определить" ни к чему не обязывают автора. "Я пытался", а как получилось - "судить не мне"!
По поводу названия и содержания книги Резника журналист В. Каджая, участвовавший с той же в радиопередаче Черкизова, произнёс в адрес Резника сомнительный комплемент: «Книгу Солженицына надо было назвать «200 лет врозь», а книгу Резника «200 лет вместе»… У меня было такое ощущение, что книгу Резника писал русский человек, который любит Россию, любит русских, любит русскую культуру. А вот книгу «200 лет вместе» писал человек, который не любит Россию, не русский человек писал, который русский народ принижает». В этой фразе о любви всё замечательно, но Каджая вместе с Резником совсем забыли о евреях.
б. Как обычно, ни на один серьёзный, да и на несерьёзный вопрос тоже, Резник ответить не может. В телепередаче той же RTVI 15 июля 2005 года ведущая А. Баррата после долгих разговоров вокруг да около о творчестве Солженицына, наконец-то, прямо спросила Резника: «Так Солженицын – антисемит или нет?», - мужественный борец с антисемитизмом ответил: «Я этого не знаю».
В передаче с Резником Топаллер спросил собеседника: «Как такое получилось, почему еврейская интеллигенция не заметила подвоха раньше, никто не заметил, что Солженицын – против Запада?» На что Резник отвечал за всю интеллигенцию: «Я этого не знаю».
Подводя итог деятельности Солженицына, Резник сказал Топаллеру: «Человек сделал так много добра, обидно, что он разрушил всё». Топаллер переспросил: «Что же больше принёс Солженицын – добра или зла?». Чрезвычайно нерешительный Резник ответил: «Вопрос интересный. Ответить не берусь». Вопрос о добре и зле повис в воздухе, а ведь это один из самых важных вопросов, на которые Резник был обязан ответить, иначе, зачем изучал творчество Солженицына столько лет! Трудно, невозможно сказать чего-либо в отношении проявления добра, однако перечень зла, который оставил после себя стране и гражданам разных национальностей одиозный русский писатель, можно перечислять так долго, что не хватит страниц газеты. Фактически, Солженицын избежал войны, ни разу не стрелял во врага, а затем хвалил немцев и выступал в защиту власовцев, воевавших с оружием в руках против своего народа. Он и после смерти пожелал лежать поближе к могилам предателей на территории Донского монастыря.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Оправдывая зигзаги своего мышления, Резник прикрывается словом "мы": "Все мы питаемся соками и отравляемся ядами духовного, интеллектуального, идейно-информационного пространства, в котором живём и чьими испарениями дышим" ("Вместе или врозь?", 2005, стр. 7). Резник живёт в США более четверти века, однако по собственному желанию продолжат дышать отравленным информационным пространством России. Кто же виноват в таком выборе?
Странная любовь некоторых евреев к антисемитам является наследием позорного прошлого, психическим отклонением, называемым мазохизмом, преодолеть которое им не по силам из-за местечковой ментальности. Пусть эти литераторы не ссылаются на полученное образование, оно не имеет отношения к нравственным отклонениям и к ограниченности их кругозора. «Величие» Достоевского, как писателя, для евреев не имеет никакого значения. Пусть о его «величии» заботятся другие, кому этот деятель близок по духу. Поляки по-своему относятся к творчеству Достоевского, называвшего их не иначе как «подлыми полячишками». В Польше не издают книг Достоевского, и не читают, чтобы не травмировать национальное достоинство. И правильно делают! Нет сомнений, что французы, немцы, турки, которых вздорный Достоевский также не очень жаловал, ведут себя подобным образом. Только у евреев встречаются многочисленные резники и динкевичи, которые своей беспринципностью и ограниченностью позорят нашу нацию. Могут ли евреи обойтись без антисемитских произведений русских классиков? Безусловно! А тот, кто не желает отстать от антисемитского поезда, пусть продолжают ездить в его тамбуре, зачитываться их произведениями, но должны помнить слова Жаботинского, сказанные предельно корректно в адрес устроителей юбилейных торжеств Н.  Гоголя, которые выражали чувства благоговения перед талантливым антисемитом: «На днях праздновали юбилей Гоголя, и немало евреев использовали этот случай лишний раз «поплясать на чужой свадьбе». И девяти десятым из устроителей и участников не придёт в голову задуматься, какова с нравственной точки зрения ценность этого обряда целования ладони, которой отпечаток горит на еврейской щеке; не придёт в голову, каков посев компромисса, бесхарактерности, самоуничижения забрасывается в сознание отрочества этим хоровым поклоном в ноги единственному из первоклассных художников мира, воспевшему, в полном смысле этого слова, все-ми красками своей палитры, всеми звуками своей гаммы и всем подъёмом увлечённой своей души, воспевшему еврейский погром»  (З. Жаботинский, Русская ласка, 1913). Прекрасные, золотые слова великого Жаботинского! Весьма вероятно, что и в наше время, на очередном юбилее Гоголя, можно будет снова увидеть «пляшущих» евреев на русской свадьбе. Проблема отношений с антисемитами лежит не в области просвещения или культуры, а связана с проявлением бесхарактерности, безнравственности и компромиссности еврейских почитателей чужих талантов. Такие свойства человеческой натуры, как ненависть к другому народу, не зависят ни от степени образования, ни от уровня культуры, ни от творческих способностей личности, а имеют прямое отношение к нравственной позиции человека.     Резник не понимает, что литературные, музыкальные произведения и живопись, пропагандирующие ненависть к другим народам, гуманными и великими быть не могут, если, конечно, помнить и постоянно носить в душе и сердце вечные еврейские заповеди, которые принёс в мир на скрижалях великий Моисей. Своей мнимой деликатностью и пошлой политкорректностью по отношению к тем классикам, которые оскорбляют и презирают евреев, считают их людьми второго или третьего сорта, эти поклонники антисемитов наносят непоправимый вред духовному здоровью еврейского народа. Эти деятели никак не могут отойти от навязанного им в детстве понятия «великая русская литература». Собственную слабость и беспринципность зомбированные евреи вольно или невольно распространяют на всю нацию. Любовь к антисемитам - старая еврейская болезнь. Чем раньше мы начнём её осуждать, высмеивать и лечить, тем скорее наступит реальное равноправие евреев среди других народов.  Резника печатают в России не потому, что изменилась Россия, а потому, что сам Резник нисколько не изменился, он продолжает жить интересами России и прогибаться, как и прежде в гадюшнике, под русской ментальностью. Находясь в свободной стране около четверти века, Резник участвует вместе с российскими антисемитами в круглых столах, издаёт книги в России на хорошей бумаге, очевидно, не за свой счёт, и ежедневно поддерживает связь со старыми приятелями. Свои серебряники он честно отрабатывает.
Попробуйте написать правду о русской истории без прикрас, правду о еврейских погромах с участием сотен тысяч русских погромщиков на территории Российской империи и после её исчезновения. Попробуйте написать настоящую правду о жесткости и прямом участии русских преступников в убийстве царской семьи и членов династии Романовых в 1918 году, правду о русских участниках в сталинских репрессиях, тогда об издании подобной книги в России можно забыть навсегда. А книги Резника в России печатают без всяких ограничений. Его приглашают для участия в разнообразных дискуссиях с антисемитами, потому что он является безобидным собеседником, неспособным высказывать нелицеприятную для антисемитов историческую правду. Этот бесспорный признак душевного состояния писателя является главной оценкой творчества С. Резника с точки зрения российского менталитета.

ВЛАДИМИР ОПЕНДИК                12 МАРТА 2011 ГОДА

                ПОРТРЕТЫ:
              
Семён Резник Фёдор Достоевский      Александр Солженицын



Рецензии
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.