Странные люди

      Вот так думаешь иногда: вот ей-богу, странные эти люди...
      Она родилась. Но настолько больной и слабенькой, что все дружно удивились – зачем она вообще это сделала.
      Ситуацию осложняли ещё два обстоятельства: во-первых, она родилась в деревне начала 60-х, а во-вторых, она родилась в сентябре. Самая запарка, в колхозе – битва за урожай. Ни машин, ни людей. В смысле свободных. Поэтому ни о каком «срочно-в город-в больницу» даже не заикались.
      А местное медицинское обслуживание оставляло... Честно говоря, оно ничего не оставляло кроме зеленых пятен от зеленки – единственной панацеи от всех хворей и напастей. А при таком богатом выборе медикаментов – установка диагноза – вообще непозволительная роскошь. А никто даже и не пытался. И так всё понятно: температура – сумасшедшая, дите не ест, не пьет, орет, надрывается, и его безусловно можно понять... Одним словом, умирает. И чего, собственно, драгоценную зеленку зря переводить.
      А как всё великолепно начиналось! Родственники, бездетная семейная пара, мечтали, просто спали и видели, назвать малышку своей крестницей.  Ничего удивительного, вот  с этим-то в то время было всё в порядке. Пол будущего ребенка определялся с минимальной погрешностью, исключительно на глазок, по внешним признакам, их было целое море: форма живота, плоский или заостренный, красота мамочки, пропавшая или внезапно появившаяся... и т.д. и т.п. Имя девочке было придумано – нежное и трогательное... как божья коровка. И дата крестин тоже была выбрана, согласно календарю сельских работ. Но увы.
      Они, эти родственники, жили в другой деревне, в которой, как вы уже догадались, наравне с медицинским обслуживанием средства коммуникации также оставляли желать лучшего. Поэтому сообщить будущим крестным о печальном повороте событий не было никакой реальной возможности. А вокруг все тормошат и торопят – крестите-крестите, крестите-крестите, а то опоздаете. Вот именно, куда? Все торопили бедных, перепуганных, убитых горем и полной беспомощностью родителей скорей покрестить дитя для того, чтобы не дай Бог оно не померло  некрещеным. Чтоб отпеть как полагается. В том, что помрет, уже никто и не сомневался. И родители уступили.
       Крестными позвали случайных людей, кто первый под руку подвернулся, да какая была, в принципе, разница, чистая формальность, два-три дня крестными побудут, не больше... Крестили в какое-то неурочное время, нарушая каноны... Имя записали другое... опять же какая разница под каким именем хоронить... Всё второпях, впопыхах, через пень колоду...
       Покрестили, слава Богу, успели, домой принесли. И ребенок, теперь уже вполне подготовленный к переходу в мир иной, утомленный процедурой священного таинства, впервые за столько дней спокойненько себе заснул мирным сном...
       У неё не осталось от своих крестин праздничных фотографий, не только цветных, но и черно-белых, никаких. Не было ни белоснежного платьица в рюшечках-оборочках в два раза длинней её самой, ни огромного банта, просто чудом держащегося на лысой головке. Не было ничего. Ничего, кроме имени. Имени Богородицы, подаренного торопящимся священником, спасшего ей жизнь.
       Она замечательно выросла, вышла замуж, родила и воспитала с мужем троих детей, которыми может, без ложной скромности, гордиться. Двух девочек и одного мальчика. Официально она носит имя Богородицы, а для своих – нежное и трогательное... как божья коровка...
      А те родственники, которых прочили в крестные, так до сих пор и не простили...
      Вот, ей-богу, странные эти люди...