Постельная драма

Напоришвайн Оглос Рытмич - длинное имя толстого и вечно потного человека из числа тех, кто в разговоре подходят вплотную и плюются в лицо. Оглос Рытмич живёт в городе Гаага, в Южной Голландии за счёт своей бакалейной лавки. Повторюсь, это очень тучный человек, с маленькими глазками, с широким, красным лицом, с горой кредитов, с расстроенной нервной системой, с вечно пилящей женой и с вечно пьющей и некрасивой любовницей. Иначе говоря, не самая приятная особь.

Его положение ещё усугублено тем фактом, что единственным русскоговорящим мужчиной в этом городе, которого он знал, был мелкий, худощавый Игнатий Вымазок - человек невыносимо практичный, молчаливый и замкнутый. Волею судеб они с Оглосом стали лучшими друзьями. Оглос часто заходил на выпивку к Игнатию, когда жена выгоняла из дома, друзья толковали о жизни, о красивых женщинах, о дорогих винах и элегантных авто. Я не физик, но заметьте, как легко и смело утверждаю, что одноимённые электрические поля притягиваются. Это своего рода эбонитовая палка о двух концах. В данном случае, Игнатий - щедро натёртый положительный персонаж, склонен читать лекции о том, как надо жить, как надо есть, как и куда выбрасывать мусор. Он педантичен до неприличия и отвращения, по нему черти в аду пишут свои уродливые фрески. Оглос же, наоборот, напрочь отрицателен. В своей небольшой квартирке он умудряется сохранить такой беспорядок, что порой кажется, нет пределов человеческому творчеству и сознанию. Носки вечно сложены не по парам, пиджаки мятые, вид угрюмый, дыхание отвратительное, усы растрепаны, волос, слава Богу, нет. В любви он тоже неряха. С женой они живут уже 20 лет вместе, но она так и не улыбнулась за эти годы ни разу. И Оглос не стал искать причину в себе. Вместо этого,  он нашёл себе любовницу, о которой его жена уже давно знала. Но здесь не родина - бежать некуда. Поэтому жене приходилось терпеть его пьяные идиотские выходки, его абсолютное равнодушие ко всему происходящему в жизни и его низкую, до боли худющую брюнетку, от которой несло куревом всегда и очень сильно. Именно из-за этой противоположности характеров дуэт Игнатия и Оглоса сумел сохранить свою стойкость. Это было нечто вроде небольшого русского оазиса посреди голландской пустыни.

Однажды Оглосу нужно было занять 50 евро, чтобы погасить кредит, который висел уже где-то около полугода. Не долго думая, он пошёл к Игнатию. Он идёт, подходит к его подъезду и тут останавливается.

-Так - думает он вслух. - А не задолжал ли я ему и так что-нибудь?

Оглос начал перебирать в голове последние события и пришёл к выводу, что он чист перед своим коллегой. Однако волнения его от этого не улетучились. Занимать деньги - отдельная глава в жизни человечества. Это настолько иногда бывает непомерный труд, что за него тоже надо бы платить. А какие же таланты просыпаются сразу в человеке, просящем взаймы. Он и актёр - даже уличные бродяги не скривят рожи беднее, чем он. Он и сценарист - в его голове сразу крутится миллион историй и мыслей о том, как сделать эти же истории убедительнее. Он и художник - надо будет, и он зарисует твой автопортрет, но только завтра : а сейчас, можно, пожалуйста, я возьму...А просить деньги у Игнатия ещё и утомительнее. Он будет 2 часа вещать о том, что так поступают только малодушные, плохие, люди, которым совесть и в кошмарах не снилась. Но не было ещё случая, чтоб он отказывал. Поэтому Оглос выдохнул, приготовил себя морально к надвигающейся буре и подошёл к его двери. Позвонил. С минуту подождал. Ответа нет и не предвиделось. Ещё позвонил, ещё, затем ещё. Тогда он достал ключи и открыл дверь сам ( два друга были очень близки, что у каждого имелись ключи от квартиры коллеги ).

В квартире было холодно, окна были открыты. Первый этаж был украшен пустотой и тишиной.

-Игнат!!! - крикнул Оглос, - это я Оглос! Ты позволишь? Я открыл твою дверь сам! Игнат! Ты где, наверху? Игнат!

Ответа нет.

-Игнат!!! Игнат, ответь, ты слышишь?

Ответа опять нет. Оглос крикнул ещё два раза, но всё тщетно.

"Что за безобразие?" - думал он. - "Машина его стоит, значит никуда он не уехал. Сегодня воскресенье, на работу идти не надо, что за форменное безобразие?"

Оглос решился подняться наверх в его спальню. На втором этаже было ещё холоднее в силу сквозняка. Игнатий верил в то, что оптимальная температура, которая должна стоять в квартире - это 16 градусов Цельсия, не больше. Поэтому он всегда открывал на ночь окна. Оглос на цыпочках прошёл коридор и медленно отворил дверь в спальню. Увиденное им поразило его. На большой двухспальней кровати лежал Игнатий, нет, точнее, одна только его голова. Всё остальное тело, надеялся Оглос, лежало под огроменным одеялом, которым он был закутан с ног до головы. Лицо не двигалось, и при тусклом свете голландского полудня принимало бледный оттенок. Он лежал и не показывал даже малейшего намерения вставать несмотря на то, что уже шёл второй час.

"Неужели умер?" - первая мысль, которая проскользнула в голове Оглоса. " Или спит просто, гнида? Но сейчас уже час, не по его это стандартам так долго спать! Кошмар! Даже и не знаю, что думать! Или, может, действительно, того? Господи!"

Голова лежит неподвижно.

"Будить как-то не хочется! Проснётся же, разозлится! Ах, что же делать! А вдруг, действительно, того? Никого у него тут нет, кроме меня! Никто бы и не узнал, если бы я...Боже что я такое говорю! Разбудить бы надо, да как-то неудобно!"

Рядом с кроватью стоял шкаф. На шкафу лежали ключи Игнатия от квартиры, ключи от машины и фотографии его сына, который остался жить в России. Оглос начал медленно теребить эти предметы, передвигая их с места на место, шелестя ими.

"Сейчас проснётся, а я будто тут такой, случайно зашёл, наведать решил. Задел так сказать. Да и вставать пора! Что за лень, что за безответственность, час дня, скоро уже половина второго будет! Где ж твоя аккуратность, мистер Педант? Ой, как ты меня злишь, падаль!"

С минут 5 он занимался этой ерундой. Но результата нет. Ужасные мысли лезут в голову, выветрить их не получается несмотря даже на все открытые окна. Тогда Оглос начал ходить по спальне туда-сюда.

"Ну же, чёрт возьми, проснись! Кто же так спит-то? Медведи и то более чутко спят, а этот, видимо, вообще недавно только из воды вылез, тина морская! Законов наших не знает! У нас тут не спят в такое время! Стыдно в конце концов должно быть."

Походил он так 5 минут, потом снова побренчал ключами, потом начал импульсивно кашлять, да только нет в этом толка. Хоть бы один вздох во сне бы сделал, так Оглос бы со спокойной душой ушёл и вернулся бы через часок другой. Но теперь он испугался. Испугался даже не за бедолагу, сколько за себя. Он подошёл к окну.

"Господи Боже! Не двигается! Ну нет, быть того не может! Прошу, только не его, только не сейчас! Мужику едва за 50, ну что же ты творишь? Господи, ну неужели действительно всё вот так! Да как же проверить? Какая ситуация, врагу не пожелать!"

Он оглянулся на Игнатия. Тот недвижим. Посмотрел он так на него с минуту, с другую.

"Ну что же я за идиот такой! Друг мой сейчас в опасности! Друг! Быть может, его ещё можно спасти, быть может, так и надо было, чтоб я пришёл! А я стою тут, идиот, и боюсь подойти из-за денег! Соберись, Оглос! Что ты за трус такой плешивый! Ах, была-не была."

Оглос подошёл к постели, схватил плечо Игнатия и начал нервно его дёргать. Спящий оставался им же. Бездыханно лежал он на кровати, как будто это была кукла. Тогда Оглос схватился двумя руками за него и начал его сильно дёргать.

-Игнатий! Игнатий! Проснись, ради всего святого!

Тут Игнатий резко просыпается. Видимо, рожа Оглоса представляло в тот момент настолько ужасное зрелище, что Игнатий вылупил глаза и со всей дури ударил своего лучшего друга в нос. Оглос отлетел к комоду и схватился за нос руками, при этом издавая звуки, похожие на плач. Оба тяжело дышали.

- Оглос! Мать моя женщина! Ради всего святого! Прости меня, дурака, как я мог! Ах, чёрт тебя дери! Что ты делаешь здесь? Почему ты меня пихал? Прости меня, идиота, пожалуйста! Я просто сильно очень испугался...я...я...

-Да заткнись ты, дурак! - завопил Оглос, - настоящий друг так бы никогда не поступил! Я-то думал ты всё...я-то думал, ты того! Концы отдал! Я за тебя боролся...Ай...чёрт...как болит...

-Да разве же я умер?! Живой, невредимый...

-Да кто же тебя знает, идиот! Лежал как труп бездыханный! Времени уже пол второго! Ну ты и урод! Как больно...Ладно, пошёл-ка ты знаешь куда? Чтоб после этого я ещё...Ах! - Оглос махнул одной свободной рукой в его сторону и поспешил вниз, на первый этаж.

-Оглос! Дружище! Ради всего святого! Прости меня! Я случайно! Я...я...ты напугал меня сильно, честное слово тебе говорю! Я не хотел, никогда в жизни не хотел тебя бить! Прости, пожалуйста...

Игнатий побежал за ним по лестнице в своей некрасивой, запачканной в жиру ночнушке. Оглос уже был у выхода.

-Да чтоб мне тебе простить...Да...Знаешь что, пошёл ты! Я тут пришёл, испугался, подумал, что всё...лучшего друга отобрала у меня жизнь! А он - нет! Живой и ещё дерётся! Ух ты, гнида! Да... - Оглос начал обуваться, одной рукой держась также за нос.

-А ты, друг, зачем пришёл-то сегодня ко мне...?

Оглос на момент замер. Посмотрел своим упрекающим взглядом на Игнатия.

-Я тебя навестить пришёл! Думал, вот зайду к другу сегодня, вместе посидим, поедим, вспомним былые времена! А нет! Ты, видимо, в боксёрский кружок записался, вот и времени на меня нет! Да и вообще! Я пришёл с такой целью, а ты мне оставил свою метку на лице! Спасибо, нечего сказать! Да пошёл ты!

С этими словами Оглос вышел из квартиры, а Игнатий ещё долго бежал за ним и выпрашивал прощения.