Не навреди

Не навреди!
Иван Филиппович проснулся сегодня очень рано. И сам не понимал – почему? Просто дёрнулся во сне и сразу проснулся с чувством какой-то тревоги на сердце. Он прислушался к его биению. Как будто никаких изменений. Даже постоянной, лёгкой боли в левой верхней стороне груди не было. Это его удивило. Он, как-то, уже и свыкся с такими ощущениями. Каждое утро на вопрос жены – как самочувствие, отвечал всегда шуткой: «Самочувствие и здоровье соответственно паспорта. Ты пойми, мать, если человек в нашем возрасте проснулся и у него ничего не болит, значит, он умер. Только мертвецы боли не ймут». Жена с укоризной смотрела на него и только головой качала. Она с грустью стала замечать, что последнее время муж начал быстро стареть. Не лицом, не фигурой – всё как всегда. Но что-то новое появилось в его взгляде. Стал задумчивым и, главное, изменилась походка. Он стал передвигаться не той, бодрой походкой, почти солдатской, а медленнее. Ноги стал передвигать почти не сгибая колен. При каждом вставании со стула или кровати, в его коленках раздавался хруст, как будто кто-то наступил на рассыпанную соль. Сколько раз она старалась уговорить его пойти к врачу. Провериться, сдать анализы и, вообще, определиться, как жить дальше, как себя вести в этой непростой, по нынешним временам, жизни. Но последний раз он был в поликлинике, когда ещё работал. Уже, будучи на заслуженном отдыхе, работал по силе возможности. Но, тогда это было необходимостью. Ежегодный профосмотр. Без него не допускали к работе. А сейчас он считал лишним тратить время в очередях, под дверями кабинетов. Это было так мучительно и стыдно наблюдать, как без очереди проходили свои люди: друзья, родственники, знакомые. Их без зазрения совести проводили медработники под видом экстренности. И тянулись минуты и часы ожидания. Не-е-т! Это не для него. Покуда ноги носят, до тех пор будет воздерживаться от посещения всевозможных медучреждений и больниц.
В его памяти возникали детские и юношеские воспоминания, связанные с посещением больниц. Как у многих людей и у него возникали проблемы со здоровьем. Грипп, болезнь ушей и зубов в расчет не брались. Первая проблема возникла, где-то, в пятом классе. Банальный аппендицит. Больница, операционная, палата – всё как всегда, но ему запомнился послеоперационный период. Сколько тепла и заботы было ему уделено. Профессиональное участие врачей, материнская и отцовская забота нянечек и взрослых мужиков, лежащих с ним в одной палате.
Второй раз – удаление миндалин. Это уже в юношеском возрасте. Но опять та же больница и та же забота. И никого не нужно было просить и долго звать – включил тумблер возле кровати и уже перед тобой стоит фея в белом халате. Не нужно было платить за то, чтобы принесли судно, не нужно было платить за каждый сделанный укол. Никто не выписывал тебе кучу рецептов, по которым за свои деньги в нынешнее время нужно покупать лекарства. Врач назначил, медсестра принесла – и никаких проблем.
Первым шоком от нынешней системы здравоохранения для Ивана Филипповича был случай, когда на его глазах человек упал на работе и сломал себе руку выше кисти. Пока ждали «скорую помощь», как умели, оказали свою помощь. Наложили две дощечки, обездвижили кисть руки, перевязали. Ну, и всё – чем могли, тем и помогли. Приехала «скорая» и первый вопрос к пострадавшему был: «Деньги у вас есть? Без денег вам не наложат гипс. Мы то отвезём в больницу, но без денег…». И неопределённо покрутил ладонью. У Ивана Филипповича перехватило дыхание. «Как так, без денег не окажут помощь? А врачебная клятва? Клятва Гиппократа, как они говорят. Это же, как присяга на верность Родине. Господи, куда мир катится?» И только, когда травмированный заверил, что по приезду в больницу позвонит жене, и деньги будут, посадили его в машину, даже не осмотрев травмированную руку. С тех пор Иван Филиппович стал ярым противником посещений больниц. «Только в крайнем случае. Только, когда уже будет невмоготу». И, в дальнейшем, всякие хвори старался пережить дома. Даже когда у него случился первый инсульт – не поехал в больницу, а лечился дома, принимая процедуры самостоятельно. Не лёг в больницу и при повторном инсульте. Мир не без добрых людей. Приехавший домой врач-невропатолог оказался очень порядочным и очень внимательным. Вник в проблемы ветерана, назначил медсестру для выполнения процедур. Даже такое, казалось бы, небольшое внимание вселило оптимизм в больного. И, слава Богу, он начал быстро поправляться. И ещё не известно, что больше повлияло на благоприятное течение болезни – лекарства или человеческое обращение и заряд оптимизма, заложенный доктором болящему?
Но случился с Иваном Филипповиче неприятный случай. Вернее, не с ним лично, а с другим человеком, но оставившему в его душе незаживающую душевную рану, которая постоянно кровоточила при каждом общении с медициной.
Шли годы, не шли, а бежали. Он давно уже не работал. А есть такая закономерность, чем дольше человек занят полезным трудом, чем дольше он стремится к достижению каких-либо целей, а проще, если существует цель в жизни, тем дольше человека обходят хвори стороной. Так случилось и с ним. Как только стало меньше забот, меньше стало физической и умственной нагрузки, так и стали появляться болезни и болячки. То одна, то другая. Правда, не такие уж и тяжелые, но красоту жизни начали портить. Особенно в том плане, что теперь приходилось чаще обращаться к медицине. А это, как известно, ох как ему не нравилось. Но, что поделаешь? Раньше, как говорилось, была жизнь, а теперь моменты. Вот и в тот день он с какой-то проблемой пришел в больницу. Приём, как обычно. Зашел в кабинет. За столами два доктора – женщина и мужчина. Иван Филиппович направлен к женщине, следующий в очереди за ним – к мужчине. Всё как обычно – измерение давления, расспросы о симптомах и т. д. Его врач уже заканчивала с ним, когда он услышал разговор врача с посетителем за соседним столом. «Доктор, а это надолго? А что же делать дальше, как быть?»
Доктор с безразличным выражением лица посмотрел на посетителя, а потом, с лёгкой иронией в голосе, спросил:
-А сколько вам лет, уважаемый?
-Да вы же только спрашивали. У вас записано в карточке.
-Вот и я о том же говорю – вам семьдесят пять. Ну, и что же вы хотите от жизни? Семьдесят пять – это тоже срок. Не каждый доживает и до этого возраста. А вы всё чего-то ждёте от жизни. Так что, дедушка – фенита ля комедия. Смиритесь.
Иван Филиппович, услышав эти слова, даже забыл, что он находится на приёме у доктора. Внимательно стал смотреть на соседа по несчастью. Тот сначала, скорее всего, не понял истинного смысла, сказанного доктором, но когда до него дошло значение сказанного, от неожиданности сел обратно на стул
-Доктор, так что же мне гроб можно заказывать?
Лицо его побледнело, вернее не побледнело, а пожелтело. Как у покойника. Левое веко и щека задёргались. На глаза начали наворачиваться слёзы.
-Нет! Нет! Ну, что вы. Я пошутил. Вы просто меня неправильно поняли.
Но, как говорится, слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Иван Филиппович сидел тоже ошалевший от такой бесцеремонности доктора. Его врач что-то спрашивала у него, а он не слышал её, и всё смотрел и слушал, как доктор пытается загладить свою вину. В голове сразу закружились мысли: «Как же так? Неужели мы уже никому не нужны? А как же то время, те годы, когда мы гнили в шахтах, чтобы вот такие, как этот, могли жить, учиться, получать дипломы, кандидатские, докторские звания, не вложив за всю свою жизнь никаких материальных средств в общий вклад? Мы работали, чтобы вот такие имели возможность получить образование, а когда придёт время, позаботиться о нас. Видать, не все это понимают, не все это осознают. А как же заповедь любого медика – не навреди? И кто избавит нас от таких горе-докторов?»
Иван Филиппович повернулся к своему врачу. До него начало доходить, что она ему говорила. Извинившись, он объяснил, что задумался. Да и было над чем.
Закончив со своим врачом, торопливо оделся и постарался побыстрее покинуть помещение кабинета. Выходя, он видел, как доктор ещё  что-то говорил его соседу, но он уже не слушал. В голове вертелась только одна мысль: «Оказывается, никому они уже не нужны. Они, как балласт для государства. Правду люди говорят – болеть в нашей стране очень дорого. Легче похоронить, чем вылечить. Проклятье! А как же клятва Гиппократа, как же первая заповедь медика – не навреди? НЕ НАВРЕДИ