Больше свободы - больше рабства

В нашей удивительной стране прослеживается любопытная закономерность. Чем больше у нас свободы – тем более крепнет рабство.
В качестве иллюстрации приведу пример из родной мне сферы образования.
В советское время учителей принимали на работу отделы образования (т.н. «гороно» и «районо», т.е. городские и районные отделы), - точно так же, как и директоров школ. Конечно, зависимость директора от чиновников была большой, но скорее неформальной. Чиновники, невзлюбившие какого-то директора, вынуждены были долго и трудно выживать его с помощью подковёрных интриг и мелких пакостей – и, как правило, добивались своего. Но многие, даже и неугодные, директора – держались годами и десятилетиями.
Уволить учителя было тоже трудно. Легко было уволить явного антисоветчика или алкоголика и прогульщика. Если же учитель не допускал антисоветских высказываний и был добросовестным и дисциплинированным человеком, то мог себя чувствовать довольно независимым от директора, потому что его принимали на работу совсем другие люди. Его положение было достаточно прочным и стабильным.
Прямое угодничество учителей перед директором в те времена тоже встречалось, но нечасто, скорее – как редкое исключение.
Моя мама, например, была учителем русского языка и литературы, а также – долгие годы – возглавляла партийную организацию своей школы. Хотя она не любила партийной работы и стать парторгом её почти насильно заставили, директора школ скорее опасались её, а не она их.
Хотя, конечно, зависимость от государства, от государственных программ и пр. - у советских учителей была большая. Свободными людьми они не были, но и рабами в полном смысле слова - тоже.
Но вот настали новые времена: перестройка, демократия. В общем, «свобода взметнулась неистово», как правильно писал в своё время Маяковский.
В министерство образования – на должность замминистра – пришёл очень прогрессивный, добродетельный человек – Александр Асмолов. Недолго он там просидел, но успел лоббировать принятие закона о т.н. «самостоятельности образовательных учреждений». Суть его – в том, что на работу учителей теперь принимают исключительно сами директора школ, они ни перед кем не обязаны отчитываться в том, почему одного учителя приняли, другому – отказали. Увольняют тоже директора, при этом должны соблюдать только формальные требования закона, что несложно.
Специфика педагогической работы – в том, что уволить можно абсолютно любого учителя. В любой момент и без всякого труда. Такая эта работа: всё идеально не бывает. Придраться всегда есть к чему – было бы желание.
В то же время учительская работа интересная и сложная. Учиться нужно долго, требуется высокая квалификация. Поэтому любящий свою профессию учитель дорожит своим положением. Наконец, к детям как-то привязываешься.
И получилось, что учителя оказались в полной – практически, феодальной – личной зависимости от директора.
В начале 2000-х гг. я возглавлял в Петрозаводске общественную организацию, которая изучала ситуацию в образовании. Мы составили целый список – как правило, очень хороших – учителей, которые были выдавлены из школ города из-за личной неприязни к ним директоров. Причина неприязни, чаще всего, - недостаточная покорность учителя, отсутствие раболепия в его поведении, отношениях с директором. Помнится, таких было больше 25 человек, а в Петрозаводске всего около 50 школ.
В то же время директора школ постоянно встречаются друг с другом на совещаниях, и у них есть чёрные списки учителей. Если учитель «не сработался» (т.е., если называть вещи своими именами, - не проявил себя достаточно послушным рабом) с одним директором, его уже никогда никуда на работу не возьмут.
Те же учителя, которые научились успешно «срабатываться», деградируют нравственно и профессионально. Им просто не нужно профессионально расти, т.к. их положение зависит исключительно от умения угодить начальнику.
Одновременно и «директорский корпус» страшно деградировал.
И в советские времена среди директоров школ было много чиновников-карьеристов, пожалуй, даже – большинство. Но много было и Настоящих Педагогов.
Сейчас все директора школ – чиновники. Одно из условий этой работы: директора школы можно уволить в любой момент без объяснения причин.
Т.е. директор рабски – как в Средние века – зависим от своих работодателей: чиновника отдела образования и мэра. Настоящий Педагог на это не пойдёт. На таких условиях готов «работать» только отпетый карьерист-чиновник.
Учителя – столь же рабски зависимы от директора, от личных отношений с ним. Чуть-чуть не угодишь – и всё: и из этой школы уволят, и вообще ты больше работать не сможешь.
Когда А.Асмолов выступил с инициативой столь замечательного закона о «самостоятельности образовательных учреждений», он, конечно же, мечтал о свободе. Он очень любит свободу и демократию! Правда, что это такое – не понимает: человек-то советский. Практической деятельностью тоже никогда не занимался: он университетский преподаватель психологии. Просто он слышал, что «самостоятельность» - это что-то такое ну очень хорошее! Ну чудесное просто!!
В результате чиновникам-карьеристам – директорам школ – дали такую свободу, какая не снилась ни одному европейскому директору школы. Единственная ответственность – надо угодить начальнику. От подчинённых директора школ не зависят абсолютно. Зато те абсолютно зависимы от любой прихоти директора.
Вот такая «самостоятельность».
Свободы стало больше. Рабства – тоже!
Но что тут особенного? Это же Россия.
А после 1917 г. что было? Боролись, боролись за свободу – и в результате получили то же самое рабство, только в гораздо более грубой и жестокой его форме.
Больше свободы – больше рабства!
И так будет до тех пор, пока мы не поймём: свободный человек – не тот, кому дали свободу. Это тот, кто сумел развиться до уровня свободного человека, научился быть свободным. Т.е. научился добросовестно трудиться, уважать себя и других, уважать законы и их соблюдать – и пр., и пр.
А когда рабам дают свободу, они пользуются ею для укрепления рабства. Что вполне естественно и не может быть иначе.