Рисунок

Сказка для маленького художника. И эта картинка,это его работа. С днем рождения Андрюша!
***
Представь себе лишь на короткое мгновенье,
Лишь на секундочку, на миг представь!
Приходит счастьем вдохновенье
Не бойся ничего, сомнения  свои оставь!
И в тот момент ты сможешь все – миров творец!
 И оживут фантазии твои, и воплотятся в жизнь…
Путь будет это дом простой, или  дворец
Решать тебе! Зажмурь глаза и за реальность не держись!
Лишь кисти взмах, колышется трава и шепчет поле,
 И гибкие березки, словно милые подружки.
Склоняться низко, завидуя лишь ветра воле
Рисуй талант, твори… но помни: это не игрушки,
Рисуешь ты миры…
***
Бывает, какое-то занятие захватывает человека настолько, что все остальное становиться тусклым и не важным.  Оглянувшись вокруг, стряхнув с себя наваждение,  он с удивлением понимает, что прошло не только время, изменился мир вокруг него, изменились люди. А в тот самый особый момент, когда в рисунках оживают мысли, когда забавный олененок посмотрит на тебя с удивлением с листа бумаги, тогда кажется, что все люди умеют так же уноситься в мир фантазий. И не покидает ощущение  порой, что сквозь пространство и время, доносится звон колоколов, с того самого, особенного рисунка.
Сколько себя помню, во мне всегда  это было.  Даже слово не могу подобрать точное: если назвать художеством, будет слишком просто  и не передаст всех ощущений, того, какой важной частью моей жизни это стало. Скорее назвал бы волшебством, но под это определение тоже не подходит то особое чувство, словно покалывание в кончиках пальцев,  которое приходит каждый раз, как только я погружаюсь в это занятие. Я рисовал палочкой на песке, стирая миры, и рисуя новые. Рисовал угольком на стене, на старых рулонах обоев, на тетрадных листах. Мультфильмы или книги всегда интересовали только, как новые идеи для моих рисунков. И только позже, занимаясь с педагогом, Екатериной Владимировной, я узнал, что понятие «рисуют», применимо к графике, а  «пишут» - к живописи. Отправляя работы на конкурсы, я замирал на это время, жил ожиданием того, как оценят мой труд. Самому часто сложно увидеть, хорошо или плохо получается. Мои родные всячески поддерживали меня, поощряли мою любовь к живописи.
Забыл сказать, нас у мамы пять сыновей, и к весне в нашей семье должен появиться еще один братик.  Я Андрей, и мне  сегодня исполняется 11лет. Совсем недавно были дни рождения младших Дениса и Вовы, и вот, наконец, то я дождался своего.
Когда-то давно я услышал интересную теорию, что есть параллельные миры. Чтобы мы не думали, о чем бы ни мечтали,, это всегда отражается где-то в этих мирах. Вот только представьте: все добрые и злые фантазии живут своей жизнью, как мы люди.  Если бы на минутку попасть в тот мир. Я думал об, этом рисуя большой, светлый город. А со следующим рисунком, полем ярко цветущих маков я уже совсем расфантазировался. Если злые люди, то и миры их окутанные отражениями их душ. Мой, наверное, не был бы таким злым. Вокруг поля выстроились стройные березки, белые, кудрявые облака  плыли по голубому небосводу.

Появилось реальное ощущение  летнего ветерка,  с густым ароматом цветущего поля. Заколыхались головки маков, низко кланяясь  своему создателю. Зашелестело поле, зашептались березки. На кухне мама гремела посудой.
- Мальчики, кушать. Андрей, ты, что там замечтался? Уже третий раз зову.
Сидя за столом, я все еще ощущал аромат цветущего макового поля. Чувствовал дуновение озорного летнего ветерка. Даже встал из-за стола, посмотреть закрыто ли окно, нет ли сквозняка. Отвечал на вопросы невпопад,  думая об этих мирах, о поле.
Глядя на незаконченный рисунок, я рассмотрел новые детали, которые точно не рисовал.
Часть маков потемнела и склонилась ниже, и с некоторых осыпались лепестки. У одной из берез была нарисована нечеткая фигурка человека.
-Мам, ты не видела, кто трогал мой рисунок?
-Никто не трогал. Вова, Денис и Вася  спят уже, а Федя за уроками сидит,- мама очень удивилась моему вопросу.
-Точно? Мам, мне кажется, что кто-то  тут дорисовал.
- Точно, сынуль, точно. Заканчивай свои дела, и спать пора. Уроки выучил?
-Выучил. Можно еще пол часика?
-Только пол часика.
На моем рисунке был закат. Никаких берез, поле, разделенное широкой дорогой, а за ним, среди холмов, в огненно красном небе солнце  дарило свои последние лучики. 
Утром, собираясь в школу, я случайно глянул на мой рисунок и замер… Маки, покрытые каплями россы, тянули свои алые головы навстречу восходящему солнышку.
На дороге сидела птица и с любопытством смотрела прямо  мне в глаза. За полем, вдалеке, опять была нечеткая фигура человека. Я совсем не испугался, скорее, ощутил восторг, как от нового открытия. Автоматически положил лист в рюкзак, что рассмотреть внимательнее на перемене. Но день выдался насыщенным, таким полным событий, что все отошло на второй план. Была контрольная работа по математике, вызывали к доске на русском.
Мой педагог в художественной школе, Екатерина Владимировна, внимательно посмотрела на поле.
-Прекрасно нарисовано, ты  как точно передал образы, положил тени. Впечатляет!
Она не увидела то, что я хотел ей показать, поле как поле, никаких удивительных вещей, все тоже, что я рисовал в первый раз. Даже грустно стало, может я все это себе придумал?
Дома я забросил рисунок на тумбочку, он грустно зашелестел и упал на пол к моим ногам.
Я поднял его, положил на стол, взял кисть и краски, и стал  внимательно рассматривать…
Все те же березки, голубое небо, и грустно склонившие свои яркие головы маки. Я даже не сразу понял, что у берез стоял очень знакомый мальчик,  щеки его были мокрыми от слез, он тянул ко мне руку, словно умоляя о помощи. Да это же я сам! Как такое может быть. Я потянул руку к нему навстречу, чтобы потрогать, реален ли он. И все повторилось, зашелестел ветер, радостно зашептались березы…
***
-Ну что ты так долго? Я тебя уже, который день зову!
Он был совсем как мое отражение в зеркале. И даже смотрел на меня моими же глазами, улыбался моей улыбкой и протягивал мне дружелюбно руку.
-Ты кто? – Глупый, наверное вопрос…-Где я? И как я сюда попал?
-Это я тебя позвал. Меня тоже зовут  Андрей, я присматриваю за миром, который ты создал. Он полностью состоит из твоих рисунков. Люди живут своей жизнью, в нарисованных тобой городах, есть целые материки населенные динозаврами, ящерами. Есть  множество судеб и историй, придуманных тобой. Целые миры исчезают. Людям свойственно забывать, заменяя новыми эмоциями и воспоминаниями. Ты стал взрослеть, и забывается многое.
- Это твою тень я видел за деревьями и в конце поля? - Я положил на землю кисти и краски, которые так и держал в руке, и даже вытянул шею, прислушиваясь внимательнее, стараясь не пропустить ни слова.
-Нет, даже странно. Если бы это были жители этого мира, ты бы увидел четкий рисунок, а никого другого здесь быть не должно.
-А тебе, откуда знать? Если мир вымышленный, то и законов здесь быть не  может.
-Есть законы, они всегда есть, и правила есть, иначе был бы хаос. Ты создатель этого мира, ты видишь все, что когда-то создал.
-А я, могу менять правила?
-Наверное, можешь, но я не уверен.
Мы сидели под березой, разговаривали, солнце медленно катилось к закату, окрашивая небо в тот самый, алый цвет макового поля. Словно смелый художник размашистым движением нарисовал на небе огненные полосы.
-Темнеет, нам надо спешить! Тут за полем деревня. Давай за мной, а то не успеем.  Все вопросы потом.
Бежали мы очень быстро. Ночь наступала в прямом смысле слова, черной полосой стирая все на своем пути. Заскочили в дом и захлопнули быстро дверь. На улице стоял гул, грохот…
-Стирает все, - грустно сказал мой двойник.
-Как это стирает? – я даже понять не мог, о чем он говорит
-Все на своем пути стирает, весь прошедший день. И странности какие-то стали твориться последнее время. Люди пропадать стали.
-А дом сотрет? – мне стало жутко страшно.
-Нет, не бойся ничего, дом не сотрет. Будет завтра новый день, и все кто остался там, на открытом пространстве, завтра и не вспомнят кто они и откуда.
- И давно у вас так? – этот ужас у меня даже в голове не укладывался.
-Остальное я тебе потом расскажу, ну что давай ужинать?
Наблюдать со стороны за самим собой было странно. Андрей отказался «домовитым» парнем. И в маленькой коморке у него был  внушительный запас продуктов. Тут тебе и яблоки в плетеной корзинке, и  связки сушеных грибов, и короб, полный орехов. Даже бочоночек с медом был.
- А ты где сколько продуктов набрал?
-Поменял. На свои рисунки. Представляешь, тут никто кроме меня рисовать не умеет.
Что в городе обменял, а что у пасечника. Грибы сам собрал.
Он деловито накрывал на стол, попутно рассказывая мне про уклад жизни и про правила этого мира.
-Ты запоминай, чтобы потом вороной белой не выглядеть. За речку ходить нельзя. Там твои динозавры живут. Никто не знает почему, но они никогда не переходят на эту сторону. В городе, на главной площади есть большой рынок, он открыт один раз в неделю, как раз завтра. Про рисунки никому не говори. Это у нас под запретом.
-А как же ты тогда меняешь? И где берешь краски?
-Краски я сам делаю. Не такие, конечно, как у тебя,- он кивнул на мои краски, которые я оставил на тумбочке в прихожей. – А вот с рисунками все сложнее. Я прошу слепого деда Митю, он каждый день у Храма стоит с протянутой рукой. Не знаю, кому он их отдает, но вечером я получаю то, что просил, в разумных пределах.  Я его только на площади вижу, где живет, не знаю. А с пасечником на свой страх и риск. Я когда под ливень попал, заболел сильно. Он сам пришел меня навестить, переживая, что я помогать на пасеку не пришел. И увидел рисунки. У него жена пропала и маленькая дочка. Не успели вечером спрятаться, их я ему и нарисовал.
- Ты портреты рисуешь? Я еще не умею, - сложно, наверное?
-Поначалу было сложно, но потом я стал просто закрывать глаза и представлять, что хочу передать на лист, и все получилось.
***
После ужина, я попросил показать свои работы. На одном я увидел, знакомы колокола, на другом маковое поле с птицей, а на последнем, выполненном простым угольком, стояла знакомая нечеткая фигура. Я присмотрелся поближе, в нечетких очертаниях угадывался мужской силуэт. По коже пробежали мурашки, от рисунка тянуло холодом и злом.
-Заканчиваем болтовню, и спать! Утром с первыми лучами в город. Я тебя позвал не просто так. Нужно разобраться в том, что происходит по ночам, и узнать, куда пропадают люди.
Утро выдалось солнечное, ясное. Никакого следа, от того что происходило ночью не было, может только все было слишком  чистым, нигде на пылинки. Я смотрел на такого веселого Андрея, и удивлялся его приподнятому настроению. Если все так плохо, как он рассказывал, то нет никаких поводов для веселья.
Рынок встретил нас гомоном, разноцветными товарами, бряцанием всякой утвари.
Я первое время был дезориентирован, а вот Андрей, напортив, был как рыба в воде. Он ловко сновал между прилавками, периодически здороваясь со знакомыми. То взмахом руки, то кивком головы, иногда останавливаясь и перебрасываясь парой слов.
На самом краю рынка стояла одинокая бабушка, возле нее Андрей стоял дольше всего, что-то объясняя и бурно жестикулируя и показывая в мою сторону. Вернулся он довольный, неся в руках два ароматных початка вареной кукурузы.
-Вот и позавтракаем, - подмигнул он мне.
«Все-таки мы с ним очень разные» подумал я, глядя на булыжники под ногами, так и не заметив, что мы уже ушли с площади.
Появилось неприятное ощущение, что за нами кто-то наблюдал.  За спиной еще стоял шум и гам, оглянувшись назад, так и не заметил ничего подозрительно, но ощущение меня не покидало.
-Ты покажешь мне город?
-Покажу, тебе будет интересна его западная часть, дальше идти думаю, не стоит. Там не все в порядке с самим городом и люди странные.
Когда то в книге я видел подобные улочки, узкие, с множеством балкончиков, с которых свисали вьющиеся растения. И множество горшков с цветами, настолько много, что даже рябило в глазах.
-Неужели я мог нарисовать, когда то нечто подобное? Я не помню…
-Ты и не рисовал, ты придумал это во сне. Не поверишь, бывает даже так. Когда тебе приснился какой-то монстр, мы тут неделю всем городом его вылавливали.
А еще один случай вспомнился, когда в твоей семье появился младший брат, ты так был рад младенцу, что у нас за одну ночь почти в каждой семье тоже появился маленький младенец. Мы очень зависим от тебя, от твоих чувств и переживаний. О тебе здесь кроме меня никто не знает. Представляешь, какая бы паника началась, узнай люди, что они зависят от ребенка. Что их могут забыть или изменить жизнь за одно мгновение. Так мы шли, разговаривали, проходя мимо девочки, играющей с куклой, мимо мальчика, который чинил трехколесный велосипед… Даже сами не заметили, как город менялся, становился темнее, суровее. Исчезли цветы, яркие краски, и все вокруг становилось серым, а потом черно-белым.
Я остановился и замер, открыв широко рот от удивления. Звучит на первый взгляд дико, но посреди улицы был обрыв, очень похожий на оборванный лист бумаги. Половина дома исчезла, будто стертая огромным ластиком. И  дорога, и другая сторона улицы выглядела так же. Выскочила кошка, замяукала, и побежала в ту сторону, через секунду мяуканье оборвалось и затихло, кошка исчезла в той слепящее белой пустоте. Через минуту, та же кошка выбежала опять из-за того же дома и повторила путь.
-Не хотел тебе показывать, чтобы не расстраивать. Это то, что ты забываешь. Я пытался исправить ситуацию, но вышло еще хуже.
-Все это ты рисовал?
-Да, черно-белое, это моя работа. Что мог, исправил, углем рисовал, но люди сюда ходить бояться. Делают вид, что этого места нет.
Я достал краски и хотел начать исправлять, но Андрей дернул меня за руку, и утащил за переулок.
-Ты с ума сошел? Что будет, если увидят?
-Ты же сам сказал, сюда не ходят.
-Может и не ходят, но рисковать среди белого дня не стоит!
-Ночью же нельзя, а так оставлять, тоже не правильно.
-Давай потом что-нибудь придумаем, а пока пошли я тебя кое с кем познакомлю.
***
Храм поражал своим великолепием. Не то, чтобы он был какой-то очень особый.  Вернее он был особым лично для меня, я вспомнил, как сидел над рисунком, как рисовал купола, колокола…
-Так и будешь стоять, открыв рот? Тогда все поймут, что ты не отсюда.
Мужской голос был молодым, а вот вид говорившего человека, заметно отличался. Старые лохмотья, длинная борода, черные очки и трость в руках красноречивее слов говорили, что передо мной стоит слепой человек.
-Я его не рисовал! – вырвалось само по себе.
Слепой закинул голову и расхохотался:
-Это и есть создатель это мира? Я думал он постарше! А ты талантливый мальчик, и наш Андрюшка очень на тебя похож. Поговорим, но не здесь.
Он провел нас в подвал соседнего дома. Я ожидал увидеть заброшенное место, но внутри все было уютно. Все стены были увешаны рисунками Андрея, я сразу узнал его работу, ни с чем не перепутаешь. Вот куда девал их слепой!
-Давай знакомиться, я Антон. Чай будешь? Только у меня травяной, совсем не такой как в твоем мире. И травы у нас особые. Андрюша,  угости гостя чаем.
***
Проваливаясь в сон, я отчетливо понял, что мне показалось странным: знакомая фигура «деда», его молодой голос, и то, что Андрей прекрасно ориентировался в чужом доме, хоть и говорил раньше, что не знает, где живет «слепой дед». Все это пронеслось за долю секунды, и навалился тяжелый сон. И для слепого, он слишком уверенно передвигался.

-Ну, ты как?
Надо мной стоял какой-то мужчина и внимательно ко мне присматривался.
-Андрюха, не спеши вставать. Сколько раз я тебя просил не ходить в ту часть города!
-А вы кто?
-Ну вот, теперь еще и отца родного забыл. Ложись в постель, отоспись, а завтра позову доктора.
Я ворочался долго, болела голова. За плотно закрытыми окнами гудело и бушевало. «Наверное, это буря», я же помнил, что такое буря, но не мог вспомнить кто я и откуда.
Доктор, старенький на вид мужчина в очках, сказал, что, скорее всего это амнезия, нужно еще полежать денек и надеяться, что память вернется сама. Никаких ушибов и гематом он не обнаружил. Днем я выполнял папины поручения, в общем-то, не сложные, а по вечерам, он закрывал дверь на ключ и уходил куда-то. Я лежал в постели и слушал все ту же бурю. Когда я просился на улицу, слышал каждый раз одно и то же:
-Тебе нельзя! Опять попадешь в неприятности.
И каждое утро он меня спрашивал, не вспомнил ли я, хоть чего ни будь. В тот день папа нервничал и куда-то собирался.
-Мне с тобой можно? Я уже устал днями сидеть в доме.
-Нет, нельзя! Я спешу, и объяснять в тысячный раз не стану. Ты мне слишком дорог, чтобы я тебя потерял!
От скуки я начал делать уборку в доме, вымыл полы, посуду, сложил все вещи аккуратненько в шкафу. Не убранной осталась только кладовка. Корзина с яблоками показалась мне смутно знакомой. Я сложил мешочки с крупами на полку, и тут увидел лист бумаги под самой нижней полкой. Я наклонился, чтобы рассмотреть его получше, и тут скрипнула дверь. Папа вернулся уставший и злой, разговаривать со мной он не стал, переоделся, посмотрел на меня внимательно и ушел, не забыв закрыть дверь на ключ.
Это была целая стопка рисунков, и под самым низом лежали краски и кисти. Даже не понимая, что я делаю, я побежал за кружкой воды, сел на пол и стал рисовать на обратной стороне листа этот дом, и дверь с кладовки, от которой тропиночка вилась дальше и дальше, а на горизонте виден был  большой город. Когда я поднял голову, то услышал нарастающий гул, и увидел точно такую же дверь как на рисунке. Выйти в бурю я побоялся, дверь прикрыл старым плащом, который нашелся в шкафу. До города оказалось не так уж далеко. Мне показалось, что я тут уже был тут, знакомые улочки, знакомые цветочные горшки. Пустая площадь казалось, вот-вот оживет и наполниться гомоном, бряцаньем посуды, криками. А вот тут должна сидеть старушка с початками кукурузы…
***
Я побежал вперед, радуясь. Что столько всего вспомнил. Поднял голову и увидел купола, звонили колокола, наполняя душу трепетом и восторгом. И тут я вспомнил маму, купальню в Монастыре, не понимая, как я мог такое забыть. Хотя вопросов было не меньше чем раньше: почему папа ничего не говорил о маме? Почему я не мог вспомнить, где она?
-Андрей! Сюда!
Смешная конопатая девчушка с тоненькими косичками потащила меня в улочку за храмом. Я почувствовал колющий спину взгляд, но на площади перед храмом никого кроме слепого не было.
-Ты куда пропал? Я тебя месяц уже ищу! Ты обещал мне, помнишь, обещал вернуть маму! Она ночью пропала!
-Ты кто?
-Ты что, меня не помнишь? Я Марина, мы давно уже дружим. –она прыснула от смеха, хотя я ничего смешного не заметил.
-Все считают нас женихом и невестой. Мы с тобой на маковом поле познакомились, я дочь пасечника, единственная, кто не пропал. Ты сказал, что нарисуешь всех, и они вернуться, но закончить работу не успел.
Маковое поле…березы…темный силуэт…. И тут я вспомнил все. Как я раньше не оглянулся, выбегая из дома. Может, тогда глядя на поле, я бы вспомнил. И тот слепой на площади, он видел нас, и он вовсе не слепой…
-Есть куда спрятаться? Меня не хорошие люди ищут. Я тебе потом все объясню.
Она вела меня улочками в ту самую черно-белую часть города. Вела уверенно, значит, была здесь не первый раз. Квартира на третьем встретила нас не запертой дверью.
Прошло уже четыре дня, я сидел в квартире, завесив все окна, а Марина носила мне кушать и узнавала все новости. Сегодня она пришла с самого утра, глаза блестели, и она заметно нервничала.
-Вот, молоко принесла, пей.
У молока оказался горьковатый привкус.
-Молоко, наверное, не свежее?
-Прости меня Андрюш, я не хотела. У меня нет причин тебе не верить, но он вернет мне моих родных, а ты не можешь, ты их не помнишь.
И все вокруг завертелось, голос Марины слышался уже издалека.
***
Очнулся  среди того самого макового поля. Руки были связанны, а рядом стоял Андрей. Я постарался повернуть голову и уперся взглядом в начищенные ботинки.
- Андрюха, давай пошевеливайся. Солнце катиться к закату, нужно успеть. Ты хорошо запомнил то место, откуда он пришел?  Ты уже месяц топчешься по кругу, неужели это так сложно? Ночь надвигается, поторапливайся. Его оставим здесь. Только представь, сколько добра ты сможешь сделать, как изменишь весь мир! Я буду тут за всем присматривать! Ты помнишь все, до мельчайших деталей, ты никогда ничего не забываешь, а значит, никто не  больше не исчезнет.
-А как же те люди, что продают по ночам по твоей вине?
-Нарисуешь их снова. И все.
-Хорошо, но мне кажется это не правильным. Я появился в этом мире благодаря нему, я отблеск его мыслей, и так поступать с ним, плохо, у  меня его талант.
- Ну, смотри сам, если сотрет вас обоих, то твоему миру тоже придет конец.  Ты должен занять его место. Будет все как ты и мечтал. Ты же сам можешь создавать миры. Так могут только по-настоящему талантливые люди.
А солнце неумолимо катилось к закату. На меня никто не обращал внимания. Антон пошел вперед, а в руках Андрея что-то блеснуло и упало на землю рядом со мной.
Я попытался дотянуться, нащупать рукой…Это было стеклышко. Простое маленькое стеклышка, которое мой двойник мне аккуратно бросил. Я смотрел на их спины и усиленно пилил веревку. Послышался надвигающийся гул.  Они бежали очень быстро, а у меня никак не получалось перепилить веревку. И тут я почувствовал острую боль. Видимо порезал об стеклышко руку. Капля была намного ярче  пурпурного заката, ярче макового поля, и падала очень медленно. Как только она коснулась земли, навстречу надвигающейся ночи понеслась огромная волна и врезалась в темноту.  Мир вокруг, словно разбитое зеркало раскололся на мелкие кусочки, разлетелся во все стороны. Я даже зажмурился от страха.
Светило солнце, улыбающийся Андрей развязал мне руки и  протянул  краски:
-Нарисуй мне новый дом, и новое поле, тебе же надо будет как-то домой возвращаться.
-А ты мне расскажешь, что произошло? Помогай, давай, я сам должен все рисовать?
Мы с ним долго рисовали поле, солнце, дорогу, потом его дом, а попутно он мне рассказывал о том, что все-таки произошло.
-Ты однажды был очень грустный, болел, и что-то рисовал. Думал о том, что у тебя получается целая история, как комикс, и в ней ты нарисовал себя. А потом пожалел, что уйдешь спать, и эта история останется незаконченной. Я нарисован тобой, но я особенный, ты в тот момент наделил меня подарком – своим талантом. Правда я это понял не сразу, и когда мне было скучно, чертил полочкой на песке разные рисунки. Совсем как ты иногда. Ты рисуй, рисуй и слушай. Я нарисовал муравья, а он задвигал лапками и убежал. И тогда я начал спасать то, что ты забывал. Старался запомнить все, как было, и рисовал исчезнувшее угольком. Думаешь, почему я тебе динозавров не показывал, они теперь черно-белые, как и та часть города. Я попробовал сделать краски, сначала не получалось, я уже решил сдаться, и тут, неожиданно для меня все вышло.
В тот вечер я и нарисовал Антона. Я был зол на тебя, у тебя были родные и близкие, а я оставался один на один со своей тайной. Наверное, именно поэтому Антон получился злой. У него был свой мир, но он как-то пробрался в наш, и начался тот ночной ужас, который ты видел. Он хотел власти, а я хотел все исправить.
- Давай дом рисовать, кушать уже охота. Посмотри вверх, видишь?
И в правду, солнце стояло посреди неба и не двигалось с места.
Дом по просьбе Андрея нарисовали ближе к полю, среди берез. Внутри все оказалось таким же, как и прежде. Похрустывая соленым огурцом Андрей продолжил рассказ.
-Это он предположил, что у нас особая связь. Я тебя всегда чувствовал, знал, о чем ты думаешь. Антон сказал звать тебя. Ты его видел только тенью, потому что он не твое создание. У нас с ним были разные цели. Ему нужна была власть, а мне все исправить. Вернешься домой, как только захочешь.
Мы много времени провели вместе, восстанавливая все по частичкам его памяти, а краски все не заканчивались. И вот, пришло мое время вернуться домой. Не покидала уверенность, что мои краски и целый мир остался в надежных руках.  А мне осталась маленькая лазейка, маленький способ вернуться обратно, когда я захочу…
А мои родные…для них я оставался на месте, только на один миг задумался над  красивым маковым полем, нарисованном на простом листе формата А4.