О конце света

В тот день в галактике, в нашей солнечной системе, на планете земля, во всех более -  менее крупных и не очень городах было оживленно.  Как заразная болезнь разносилась сенсационная новость о грядущем событии, событии беспрецедентном, не имеющем ни малейшей исторической аналогии, события, поставившие всех в тупик, даже закоренелых теологов. Собственно, было бы немного неправильно так далеко заходить на эту тему. А, в общем, то, просто пошел отсчет конца света. Вот так просто. Город гудел с утра, закрылись больницы, зачем они, если все совсем скоро умрут? Закрылись пожарные, полиция, распустили армию по домам, МЧС, остались лишь развлекательные заведения вроде ресторанов, кинотеатров.  Последние к слову говоря, почти не пользовались популярностью, поскольку уже в течение десятка лет активно запускали в прокат фильмы о конце света, и вот те на,  получите и распишитесь, как раз то о чем мечтали!

Странное ощущение пустоты на душе, и расслабленности тела. Все теперь ясно и понятно. И не нужно напрягаться, что бы получить должность повыше, не нужно доказывать никому и ничто, теперь все равны. Зачем ты столько лет копил такие деньги, напрягался, жертвовал отпущенным тебе временем, если уже завтра ты все это потеряешь, и даже свою жизнь?! За спиной загудело. Рев семисот лошадей разорвал мертвецки затихшую улицу и нарастал с каждой секундой…. Потом был хлопок. Вспышка справа озарила дом до самого девятого этажа, сменив себя на черный смог, окутавший все небо. Еще один мажор устроил себе дорогие похороны, - подумал я и допил сок. Затем скомкал пакет и аккуратно бросил его в урну. Ухмыльнулся, подумав, что подобная педантичность, при текущих обстоятельств, уже неуместна. Пьяная компания шагала, обнявшись и весело гоготала, смеялась, орала песни, в своем основном содержании матерные. Пропустив её, я свернул направо и направился прямиком к дому. Секундомер неумолимо отсчитывал последние часы моей жизни, когда он закончит меня уже не будет…

Так много непонятного было, теперь все понятно и все имеет свой смысл. Смысл жизни – просто жить, не думать о времени отпущенных  тебе, не думать о мелочах, в своей совокупности и составляющих всю нашу обыденную и, в общем, то пустую жизнь. Жизнь ради жизни. На улице вовсю шпарило солнце, странная погодка для конца света, я немного не так представлял себе последний день вселенной, но впрочем, какая разница? Думаю, если бы лил дождь, я бы непременно возмутился, что это в последний день на земле и такая плохая погода? Наверняка это заговор богов! Такова уж природа человека, нам нужен баланс, а мы стремимся к крайности, даже если и потом возмущением нашим нет предела.

Домофон был сломан, рваная рана на том месте, где должна была быть кодовая панель. Кто-то заорал сверху, потом вниз упал мобильный телефон, разбившись вдребезги об пол. Я остановился, подумав о несчастном, кому сейчас возможно куда хуже, чем мне. Хотя до этого я был уверен, что мое внутреннее состояние хуже любой рваной раны. Крик повторился, отчаянный женский крик сменился на всхлипы. Голоса грабителей раздавались, где то с пятого этажа. Черт, да там же моя квартира!! – выругался я и стремительно сорвался с места.
Этаж за этажом я преодолел на одном дыхании. Жуткая картина предстала передо мной…. Порнография или сюрреализм, как выразились бы сомнительные ценители современного искусства. Называйте, как вам будет удобнее, квартира была похожа на помойку. Листы бумаги, варварски вышвырнутые из стола, личные письма по всей квартире, документы. Одежда на полу, джинсы, курки, шарфы, шапки…. Все вперемешку. Разбитая чашка кофе дополняла сей незатейливый натюрморт современного искусства, хотя это всего лишь был страх. Дикий животный страх за собственную жизнь подтолкнул этих людей на подобную жестокость к себе подобным. Ослепил и наблюдал со стороны, чем все это закончилось.
Закончилось все убийством. Мать лежала на кухне вся в крови. На лице было много синяков, ссадин, царапин, волосы спутались и закрывали почти все лицо. Я считал, что хуже уже быть не может, я ошибался...
Сердце защемило от боли потери. Ужас был столь велик, что ему уже не было места в моей сердце, в моей душе, в моем теле. Я закрыл рот рукой, стараясь не закричать, я закрыл глаза. Не хочу видеть, не хочу слышать, не хочу воспринимать эту безумную реальность. Бог, если ты слышишь этот крик, значит, слушай, я презираю тебя! Мы твоя ошибка, твой просчет о ВСЕМОГУЩИЙ, уничтожь меня, уничтожь этот мир, уничтожь и создай заново. Сделай это поскорей, я не хочу больше видеть все это!
Желание не исполнилось, и мир остался прежний, и я был. Бог хотел невозможного, он ждал прощения и смирения. А человек не видел даже грех. А может это я этого захотел? Хотел бы все вернуть…. Я упал на колени, я обнял мать. Безумное желание вернуть её, и те минуты, отданные мне ей, я закрыл глаза. Но видения не пропадали, впервые в жизни я столкнулся лицом к лицу с её величество – госпожой смертью. Минутой раньше и я бы спас её!

Так прошло около часа, потом часы запищали, возвещая меня о том, что до конца света осталось всего пять часов, мать была холодна. Я накрыл её одеялом, принесенным из комнаты, и поцеловал в лоб.  Закрыл дверь на ключ и спустился на улицу.

Листья шуршали под ногами, прилипали к подошве ботинок. Солнце играло бликами на лужах, словно смеялось над моей потерею, словно я был в компьютерной игре, и все вокруг было нереально. Это реально! Это моя боль!  Моя рана! – Выкрикнул я, почувствовав, как боль в груди резко кольнула сердце и затихла. Все имеет смысл, - думал я, направляясь вверх по улице, - просто я не вижу его, все просто. – Как бы хотелось в это верить, искренне, беспрекословно, как в детстве, когда верил всем и всему! Освободиться от этих мыслей было непросто, и я направился к ней…

Даня? – Удивленно спросила она, и дверь призывно запиликала. Я промолчал. Она еще, что то сказала, но на глаза уже навернулись слезы, а гул в ушах заглушил все остальные звуки. Вспомнилась мать. Она так же меня называла....
Я поднялся до седьмого и тихо постучал в дверь. Она открыла. На ней были обтягивающие, белые трусы и темно-синяя футболка, явно не по размеру, маленькая, соблазнительно открывающая стройный животик и аккуратный пупок с блестящим пирсингом. Босоногая, тапочки валялись в стороне, непричесанная, хотя какая теперь, в сущности, разница? Она нерешительно переминалась с ноги на ногу, и тоже молчала. Глаза её были красные, наверное, она тоже плакала.

- Все в порядке? – спросил я для порядка.

- Да. - Коротко ответила она и слабо улыбнулась, – Даня, я так рада, что ты пришел!

- Мать убили, - коротко объяснил я и прошел мимо её гробового молчания в комнату.

Мы лежали на диване, взглядом буравя потолок. Она гладила мою руку, я гладил её. Просто было хорошо, просто два человека нашли друг друга в этом огромном безумном мире, и лежали вот так просто, и не нужно было никого и ничего.

- У тебя мягкие руки, - мечтательно произнес я, лаская её ладошку.

- Она улыбнулась и погладила мою, - а у тебя, сильные, - сказала она и повернулась ко мне. Её ласкающий взор пьянил меня и впервые я захотел её. Захотел взять её, захотел прыгнуть на неё и погладить её груди, разорвать футболку и овладеть ими, захотел всю и без остатка. Секунду спустя я так и сделал...

мы лежали на огромном диване как два истощившихся родника. Счастливые, словно сама вселенная разрешила нам заниматься сексом. Я первым нарушил эту первозданную тишину, и повернулся к ней.

- Осталось пять минут. - Зачем то напомнил я.

- Знаю, - ответила она и закрыла ладошкой мои губы. – не говори, - прошептала она, - просто наслаждайся….

Я наслаждался, время тикало, потом, словно невидимая рука щелкнула тумблером и свет пропал. Пропало всё и вся, вселенная перестала существовать…..

Амбициозный проект, миллионное финансирование, а в итоге? – Спросил у собравшихся Генри Форм. – Я вовсе не хочу гнать волну на теоретиков, да, идея достойна романа, но давайте, ну хотя бы на секунду, посмотрим трезво на текущее положение дел. Он поднял вверх ладонь и загнул на нем первый палец. Проект не вышел на заданный уровень, раз! Проект, не ушел дальше теоретических измышлений это два! И наконец, потраченные на него миллионы, это три! Я без лишнего негатива заявляю, проект надо заканчивать, если мы конечно не хотим что бы нас закрыли окончательно….

Профессор Стоун слушал все это, а на душе кошки скреблись. Он остался не удел. Неудачник, сломанный мечтатель, так о нем завтра будет голосить все главные газеты города. Бог потерпел фиаско, - услышал он за спиной свою первую в жизни язву. Стоун Бок, возомнил себя Богом – он уже представил первые заголовки газет. Он тихо покинул зал совещаний, и вышел в коридор. В сердце беспокойно закололо, Стоун достал таблетки, не глядя заглотил треть от склянки и прижался спиной к двери. Спустя минуту он уже почувствовал себя лучше. Затем он направился к себе в кабинет. Открыл дверь, включил свет, микроскоп оставался включенным.
Простите меня, простите, простите…. Ну простите, меня! – Сказал он, а затем протянул руку и выключил свет в микроскопе.
Наступил конец света.