Ценностный аспект социального познания

Инвариантно   вопрос об истинности в  социальном познании решается с позиции религиозной философии (пример – учение Августина  Блаженного),  где подлинным бытием обладает только Бог, и ему присущи  те атрибуты,  которыми было наделено бытие у античных философов. Он вечен, неизменен,  самотождественен,  ни от чего не   зависим   и является источником всего сущего.  Христианский Бог,  сам по себе не доступный для человеческого познания,  тем не  менее  открывает себя человеку в священных  текстах  Библии,  толкование которых и есть основной путь  Богопознания,  как единственный  путь  постижения истины. Истина в её религиозном понимании творится  без какого-либо участия человека,  но даётся ему в  актах  Богопознания  и откровения. Истина состоит в реализации  замысла Творца  относительно человека  и его истории,  исходя из того, что человек в христианской теологии есть образ и подобие Бога.  Истина,   явленная в  лице Христа,  есть  не только видимая ипостась   Абсолютной истины,  но  и  пример обретения единства с ней, а познание Истины  для человека верующего не только возможно, но инеобходимо,   так как  «Я  есть путь,  истина    и  жизнь (Ин. 14:6)   Истина здесь  представлена  не в  образе некой  абстрактной  универсальной  идеи, но  в  образе   личности  Богочеловека,  который  показывает  людям, что закон Любви есть единственный закон Бытия. «Бог есть любовь, и   пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём». Любовь (к Богу и  ближнему) есть основополагающая нравственная ценность христианства. В Священном Писании подробно трактуются и другие ценности христианства, как и предписание для христианина, как должно поступать, чтобы не свернуть с пути Истины.
Признание религиозных ценностей как эталонных – залог ясного, четкого, детерминированного конструирования социальной реальности. С одной оговоркой: в теократическом, но не в светском государстве, предполагающем равенство всех религиозных  конфессий.  Конечно, это отнюдь  не означает, что религиозные ценности не могут приниматься в светском государстве за  некую  нравственную   основу – напротив,  попытки внедрения  религиозных  ценностей  нередки и,  возможно, где- то достаточно  успешны.  Однако потенциальная религиозная детерминированность социальной реальности озадачивает нас далеко не  праздным  вопросом:  ценности  каких конкретных религий заслуживают того,    чтобы  быть привнесенными  в современное   общество)?  Избрание одной религии в качестве основополагающей противоречит принципу равенства всех конфессий, закреплённому законодательно. Попытка  агрегирования  ценностей,  взятых  из  различных  религий, затруднительна, так как у каждой религии имеется собственный набор ценностей и приоритетов, порой противоречащих друг другу (при всей кажущейся схожести их моральных норм).  Очевидно, оптимальный  выход из положения – достижение морально-нравственного общественного консенсуса,  опирающегося  на фундамент определённого  набора  аксиоматических гуманистических принципов – некую современную  модель кантовского категорического императива, предусматривающую свободу морали  как от религии, так и от внешней  среды, существующую благодаря «чистому практическому разуму», т.е. в  свободном выборе свободного человека в пользу Добра. Конструируемая на такой основе социальная  действительность и  будет истинной, как истинным  будет и социальное познание, способствующее её формированию, становлению, развитию, укреплению.
Последняя проблема, которую предстоит решить при определении критериев истинности социального познания (и аккумулируемой им социальной реальности) – проблема общественного    консенсуса  уже не  в аксиологическом, а в праксеологическом аспекте. Достижение общественного  консенсуса  на  уровне признания абстрактной морали должно быть подкреплено всеобщим единодушным,   осознанным и свободным  выбором  в  процессе  трансляции   моральных ценностей в  ткань социальной  реальности. Приводит ли неизбежно реализация потребностей и интересов различных индивидов и социальных групп к «сословно - классовой» окраске конкретных практических подходов к воплощению  утвержденных  нравственных  норм?  Нравственный выбор отдельно взятой личности,  отдельно взятой социальной группы не может быть абстрагирован от  воспроизводства его экономических, политических, правовых,  культурных  притязаний.  Инвариантность  «истинного»  выбора  предполагает   в том числе единое,  однонаправленное действие  членов общества в решении  той или иной практической задачи.  Каждый    индивид,   каждая  социальная  группа  заинтересованы  в   удовлетворении собственных  материальных,   политических,   социокультурных   потребностей,  упрочении собственной позиции в социуме. В условиях ограниченности ресурсов общественная модель,  позволяющая  удовлетворить  потребности всех индивидов,  всех социальных групп  одновременно представляется утопичной,  ведь  опережающее  насыщение возрастающих потребностей одних членов общества становится возможным только за счёт ущемления потребностей других, чем, собственно, и вызываются  как масштабные, так и плавные,  малозаметно протекающие метаморфозы в обществе.  Руководствуясь     «своей»  истиной  (которая, разумеется,  истиной в общепринятом значении   являться не может), социальная группа пытается развернуть ситуацию в сторону собственной практической целесообразности,  пользуясь при  этом  всеми    проверенными методами – политическая борьба,  законотворчество,  слияние капиталов, дипломатические договоренности,   воздействие на сознание масс при помощи  СМИ,  средств художественной культуры  и – как крайний вариант – восстание,  освободительная война,  революция.   Причем временная победа тех или иных сил, закрепление продвигаемого ими конструкта социальной деятельности – отнюдь не свидетельство истинности их выбора. Нередко  требуется  историческая оценка  с  высот  прожитого  времени,  так как воплощенная на практике модель, действие  (истинное или неистинное) не  всегда  сразу  приносит плоды, которые могут быть  детально и объективно  проанализированы.   Закономерно,  что по   сей день  не  дана адекватная оценка истинности событий Октября  1917г. – при наличии широчайшего спектра мнений историков, философов, политологов. Признается  лишь  грандиозная  роль в истории человечества данного события,  повлиявшего  на весь дальнейший  ход  мировой цивилизации,  но так и не поставлена точка в  определении    знака. Следует признать,  крайняя полярность  оценок  не служит  оправданием отсутствия вердикта, ведь тогда девальвируется само понятие истины применительно к социальным процессам. Очевидно, решение проблемы невозможно без обращения к теме общественной справедливости.