01. 6 Некоторые свойства Я-сознания

Отождествление
Отождествление - важная психологическая особенность, пронизывающая всю нашу жизнь: мы не замечаем ее, так как находимся в ней. Мы никогда не свободны от отождествления. Если мы полагаем, что не отождествляемся с чем-либо, то мы отождествляемся с идеей о том, что мы не отождествлены. Отождествление повсюду, в каждом моменте обычной жизни. Когда мы начинаем самонаблюдение, некоторые формы отождествления уже становятся невозможными. Но в обычной жизни почти все является отождествлением. Отождествлению невозможно  дать однозначное определение. Попробуем хотя бы описать ситуацию.
Я-сознание есть самостоятельная информационная сущность, обособленная, энергетически изолированная  информационная система, рождающаяся из взаимодействия Истинного Я и окружающего мира. Она совершенно не тождественна Истинному Я и, как всякая обособленная информационная система, обладает рядом собственных свойств и качеств, способных радикально влиять на взаимодействие Я с окружающим миром.
Программа «личность», задуманная и появляющаяся как инструмент познания мира и его трансформации, за время формирования накапливает огромное количество автоматических навыков, условных рефлексов, иных способов реакции  и отражения.  В результате в операционной системе «сознание» образуется нечто вроде «вторичного Я», собственной «вторичной воли», которая на самом деле состоит из совокупности заложенных в сознание автоматизированных рефлексий.
Скорость реализации таких рефлексий многократно превышает скорость реакции «обычной» сознательной воли, управляемой Истинным Я, поэтому сознание человека к определенному возрасту неуклонно превращается в «склад автоматов», действующий как бы сам по себе, практически без участия Истинного Я, отделенного от взаимодействия с миром своей вышедшей из под контроля операционной системой – умом-сознанием.
Личность – Эго чаще всего полностью подменяет собой Истинное Я и начинает диктовать последнему свою картину мира, свои потребности и свое поведение.
Отождествление является одним из самых основных алгоритмов, благодаря которому Я-сознание вообще существует. Слово «отождествление» (или идентификация) происходит от латинских слов idem, означающего «такой же», и facere, означающего «делать». То есть, если я с чем-то отождествляюсь, то «я» «делаю это таким же». Таким же, как что? Я наделяю это восприятием себя, становящимся частью моего «отождествления». Один из основных уровней отождествления — это отождествление с вещами: со временем моя игрушка заменяется моей машиной, моим домом, моей одеждой и так далее. Я пытаюсь найти себя в вещах, но это никогда не удается, и я заканчиваю тем, что теряю себя в них. Это удел Я-Сознания.
Когда ребенок усваивает, что постоянно произносимая родителями в его присутствии последовательность звуков — это его имя, он начинает приравнивать слово, становящееся в его уме мыслью, к тому, кто он есть. На этой стадии некоторые дети говорят о себе в третьем лице: «Ваня хочет есть». Вскоре они выучивают волшебное слово «я» и приравнивают его к своему имени, которое до этого уже приравняли к тому, кто они есть. Затем приходят другие мысли и сливаются с исходной Я-мыслью. Следующий шаг — определить и обозначить те вещи, которые будут составлять «меня», станут частью «меня». Это  отождествление с предметами, то есть наделение вещей, а в конечном счете,  обозначающих их мыслей, своим самоощущением.
Так ребенок начинает отождествлять себя с предметами и явлениями окружающего мира. Когда «его» игрушка ломается или ее кто-нибудь отнимает, он испытывает сильное страдание. Не потому, что игрушка имеет какую-то особенную ценность — ребенок скоро потеряет к ней интерес, и она будет заменена другими и предметами, — а из-за мысли, что она «его», как бы часть самого Я. Причина такого острого страдания заключена в слове «моя» и имеет структурный характер.
Бессознательная потребность усиливать свое отождествление через слияние с предметом встроена в саму структуру операционной системы «сознание».
По мере роста ребенка исходная Я-мысль стягивает к себе другие: она отождествляется с его половой принадлежностью, вещами, воспринимающим и чувствующим телом, национальностью, расой, религией, профессией. Другие вещи, с которыми отождествляется Я, — это роли (мать, отец, муж, жена и т.д.), накопленный опыт и мнения, симпатии и антипатии.
Человек при отождествлении может совершенно потерять нить задачи, которой занят. Он может отождествиться с проблемой, и в таких случаях человек часто сам становится «проблемой», причем не только для других, но и для самого себя.
Самое сложное, например, при эмоциональной вовлеченности,  не потерять суть, причину, вовлечения в ту или иную ситуацию. Любая т.н. «проблема» - это часть целого. Отождествляясь с «проблематичной частью», мы рискуем сузить видение всей ситуации до ее часто даже не очень значительного аспекта. В таких случаях, мы теряем возможность видеть ситуацию в истинном, целостном спектре, что сильно мешает решению даже самых «узких» проблем.
Все знают, что «со стороны виднее». Отождествляясь с ситуацией, человек лишает себя возможности этого видения со стороны и часто допускает ошибки. Для того, чтобы хорошо рассмотреть предмет, лучше взглянуть на него хотя бы с маленького расстояния.
Методологический принцип таков: прежде чем заносить явление в категорию "зла" (механичности) или "добра" (сознательности) и бороться с ним или же усиливать его, следует понять, какую функцию оно выполняет в жизни человека.
Отождествление – один из важнейших аспектов внимания.
Это полное переключение внимания на объект, который по каким-то причинам важен в данный момент для человека. Важность обычно определяется эмоциями. Поэтому мы отождествляемся с тем, по отношению к чему испытываем эмоции. Отождествление в принципе объяснимо с прикладной точки зрения, поскольку заставляет человека  сосредоточиться на том, что в данный момент представляет наибольшую опасность или может принести наибольшую пользу.
Но отождествление - в интересующем нас аспекте - это неадекватное переключение внимания, когда мы уделяем э объекту больше внимания, чем он заслуживает. Человек отождествляется с объектом своего желания, поскольку желание продуцирует эмоции. Объект как бы заполняет всю сферу сознания, занимает в нем несоответственно большое место, вытесняя все остальное.
Фактически, отождествление есть «близкий родственник» концентрации. С той лишь разницей, что при концентрации внимание сосредотачивается в соответствии с некоей осознаваемой целью.
Проблема отождествления в том, что оно подсовывает нам
частичное, неполное, отрывочное, а выдает это за целое, единственно
возможное и исчерпывающее.
Наша цель – отождествление.  Но не с частичным, а с целым.
Поскольку отождествление с технической точки зрения есть полный захват внимания некоторым частным аспектом жизни, можно представить себе, как противодействовать отождествлению.
Первый ответ очевиден – осознание причины концентрации внимания на выбранном частном аспекте. Осознание переводит внимание со вторичного на первичное, с объектов сознания на само сознание.
Дополнительный шаг – это  введение дополнительных объектов в зону  внимания. Тут решение вопроса заключается в том, чтобы расширить сознание, не позволять одному объекту, одной эмоции, одной идее, одной потребности и т.д. заполнять весь "экран".
Почему, когда люди ссорятся, им чаще всего необходим кто-то третий, чтобы помирить их? Ответ прост: этот третий есть новый объект в зоне внимания обоих, что создает возможность для разотождествления ссорящихся с ситуацией.
Этот «новый объект» может быть интеллектуальным - новое осознание ситуации. Или эмоциональным - новый человек, шутка. Или двигательным - одна из причин, почему при серьезных отрицательных эмоциях помогает тяжелая физическая работа.
Наша психика часто работает так же, как у животных или у маленьких детей. Основной способ изменить внутреннее состояние - отвлечь человека на что-то другое, переключить внимание. Довольно эффективным средством также является введение игрового элемента или, если получается, самого понятия игры - это позволяет человеку меньше отождествляться с объектами, поскольку осознание процесса игры служит хорошим предохранителем от излишней серьезности.
Наиболее мощным, очевидным и, вместе с тем, почти абсолютно незамечаемым, является отождествление с собственными мыслями, со  своим умом.
Это сложно увидеть, т.к. очень непривычно – отделить Я от собственных мыслей и ощутить, что Я не есть мысли. Сознание, говорящее “я есть”, не является мыслящим. Когда мы осознаем, что мыслим, то это осознавание не является частью мышления.
Большинство людей настолько отождествлены с голосом в голове — непрекращающимся потоком навязчивого думанья, сопровождаемого эмоциями,  что их можно охарактеризовать так: захваченные собственным умом. До тех пор, пока ты не начнешь это осознавать, ты будешь принимать «мыслителя» за того, кто ты есть. Ядро всей  мыслительной деятельности составляют определенные и устойчивые мысли, эмоции и реактивные стереотипы поведения, с которыми человек отождествляется больше всего.
Рассмотрим некоторые другие распространенные виды отождествления.
Отождествление с вещами и алчность
Отождествление с вещами приводит к мощной потребности во владении вещами. Я-сознание стремится приравнять владение к существованию: я владею — значит, я существую. И чем больше имею, тем больше существую.
Я-сознание живет через сравнение. То, как нас воспринимают другие, превращается в то, как мы воспринимаем себя.
Рекламщикам отлично известно: чтобы продать человеку вещь, не особенно ему нужную, его надо убедить, что эта вещь будет добавлять нечто к тому, как человек себя видит, или как его воспринимают окружающие, иначе говоря — что-то добавлять к его «я».
То, с какими вещами человек отождествляется, зависит от него самого — от его возраста, пола, уровня дохода, принадлежности к определенному социальному классу, моды, окружающей культурной среды и т.д. То, с чем человек отождествляется, имеет отношение только к содержимому; тогда как бессознательная вынужденная потребность отождествляться является структурной. Это один из основных способов функционирования Я-сознания.
В основе так называемого «общества потребления» лежит тот факт, что «найти себя» через вещи в принципе невозможно: чувство удовлетворения живет недолго, и поэтому человек все время ищет что-то большее, продолжает покупать и потреблять. Но удовлетворение от приобретения вещи и обладания ею  как относительно мелкое чувство живет недолго. Поэтому отождествление с вещами приводит к  постоянной глубокой неудовлетворенности, чувству нецелостности и недостаточности. Говоря «я еще недостаточно имею», Я-сознание в действительности подразумевает: «я еще не достаточен».
Обладание вещами и предметами — концепция владения чем-либо — это фикция, созданная сознанием для придания себе качеств видимой прочности и постоянства, а также для того, чтобы стать замеченным.
Поскольку найти себя через чувство обладания невозможно, то в при отождествлении с вещами в человеческом сознании прочно укореняется потребность всегда иметь больше, чем имеется в наличии. Это и есть всем известная «алчность». Никакое эго не может долго жить, не нуждаясь в большем. Это психологическая потребность, т.е. потребность иметь больше вещей, с которыми можно отождествиться. Это аддиктивная потребность — не настоящая.
Наиболее яркой и наглядной формой владения вещами являются деньги – «всеобщий эквивалент». Отдадим себе отчет: в наблюдаемом сознании людей существует непреложная тенденция оценивать значимость и «величину» той или иной личности в соответствии с денежными и иными активами, которыми эта личность владеет. «Успешный» - это богатый. «Состоявшийся» - это состоятельный. «У него все хорошо» - значит, у него много денег. Деньги и вещи есть основной критерий оценки личности.
Такой критерий может иметь место, если заранее знать, что материально-вещественные коммерческие реализации – это и есть доминанта того или иного человека. Однако распространять такую унифицированную мотивацию на всех без исключения представляется явным преувеличением. У всех сразу не может быть больше, чем у тех же всех.
У отождествления с вещами и деньгами есть и весьма крупные издержки, причем не только для «бедных», но и для «богатых». Отождествляющий себя с вещами человек обречен искать и не находить — потому что, пока действует принцип отождествления, никакое имущество, никакое место, никакие ресурсы или условия не удовлетворят человека. Что бы он ни имел и чего бы ни получал, он не будет «счастлив». Он по-прежнему будет искать нечто такое, что даст надежду полнее состояться и ощутить полноценность взамен ущербности, и по-прежнему будет питать живущее внутри чувство недостаточности.
Отождествление с телом
Помимо вещей, еще одной базовой формой отождествления является «мое» тело. Тело бывает мужским или женским, и поэтому ощущение себя мужчиной или женщиной для большинства людей становится первой и весьма значительной частью самовосприятия. Половая принадлежность становится отождествлением, которое поощряется с ранних лет и побуждает к исполнению определенной роли, к следованию обусловленным моделям поведения, влияющим на все стороны жизни. Многие люди целиком находятся в ловушке этой роли. Более того, в части культурных сообществ отождествление с известной половой принадлежностью влечет за собой определенное занижение самооценки. Худшее, что может случиться с женщиной, живущей в рамках некоторых  традиций, — остаться незамужней или бездетной, а с мужчиной — лишиться половой потенции и оказаться неспособным производить детей. Жизненная реализация человека воспринимается как нечто зависящее от его половой принадлежности.
Самоощущение большинства людей в огромной мере определяется именно внешним видом и состоянием тела — его силой или слабостью, внешней красотой или уродством — по сравнению с другими. У многих чувство собственного достоинства внутренне связано с физической силой, подтянутостью и представительной внешностью. Не меньше и тех, у кого оно занижено, поскольку они воспринимают свое тело уродливым или несовершенным.
Не только люди с хорошим телом приравнивают его к тому, кто они есть. Можно очень легко отождествиться и с «проблемным» телом, превратив его несовершенство или болезнь в свое отождествление. Тогда вы можете считать себя страдающим от того или иного хронического заболевания, бессилия и говорить о себе как о теле. В этом случае вас окружат вниманием врачи и близкие, которые будут постоянно поддерживать ваше умозрительное самоотождествление с ролью страдальца или пациента. Как следствие, вы будете бессознательно цепляться за болезнь, потому что она станет важнейшей частью самовосприятия. Найдя отождествление, Я-сознание не желает с ним расставаться. В поисках средства для своего усиления и самоотождествления Я-сознание способно даже придумывать себе болезни.
Отождествление и враждебность
Выражение недовольства является одной из излюбленных стратегий Я-сознания, используемых им для самоусиления. Это самая простая форма заявить о своем существовании – выразить претензию, создать возмущение, всплеск эмоций, энергий, помех.
Создать собственную упорядоченность – сложно и долго, а вот предъявить претензию к существующей упорядоченности  не требует ни усилий, ни времени. Каждый случай выражения недовольства — это маленькая выдуманная история, не вызывающая у автора ни малейшего сомнения в своей достоверности. Выражается ли это вслух или про себя, не так важно. Некоторые Я-сознания, не имеющие большого выбора для отождествления, легко выживают на одном лишь выражении недовольства.
Нереагирование на проявления эго окружающих —  не только самый действенный способ для выхода за пределы собственного Я-сознания, но вместе с тем и самый эффективный способ растворения коллективного человеческого эго. Однако быть в состоянии нереагирования возможно только при условии понимания того простого факта, что чье-то агрессивное, враждебное поведение есть сугубо механическое следствие работы чужой программы «Я-сознание», проявление коллективного функционального расстройства. Когда мы осознаем, что это поведение не носит личного характера, то причина, вынуждающая  реагировать, исчезает.
Причина агрессии неосознанных людей – не мы, а их собственное стремление к признанию, к заявлению своего места в мире.
Нереагирование — это не слабость, но сила. То же можно выразить словом  прощение. Прощать означает не обращать внимания, вернее, смотреть сквозь эго.
Многие люди постоянно ждут повода среагировать на что-нибудь, в отношении чего можно почувствовать раздражение или беспокойство, и им никогда не приходится долго ждать. «Это произвол», — говорят они. «Как вы посмели!», «это возмутительно». Они точно так же привязаны к вредной привычке расстраиваться или злиться, как иные к наркотику. Путем реагирования на то или это они утверждают и усиливают свое самоощущение.
Застарелая враждебность становится причиной злопамятства. Носить в себе враждебность означает находиться в состоянии хронического «противостояния», поэтому у многих людей злопамятство составляет значительную долю их эго. В душе нации или племени коллективное злопамятство может сохраняться веками и служить топливом для непрерываемого круговорота насилия.
Может быть не совсем очевидным, каким же образом выражение недовольства — скажем, дорожными пробками, политиками, «жадными богачами» или «ленивыми безработными», коллегами или бывшим супругом, мужчинами или женщинами — может создавать чувство превосходства. Между тем, это очень просто. Выражение недовольства дает бесценное чувство собственной правоты.
Ничто так не укрепляет эго, как чувство правоты. Быть правым означает быть отождествленным с ментальной позицией — точкой зрения, историей. Разумеется, для того, чтобы чувствовать себя правым, нужен кто-то другой, кто будет неправ. Иначе говоря: чтобы усилить свое ощущение «самости», нужно сделать других неправыми.
Я-сознание все принимает личностно. Каждое Я-сознание принимает мнения и точки зрения за факты. Более того, оно не может отличить событие от реакции на него. Любое эго — это мастер раздельного восприятия и создания искаженных интерпретаций. Отличить факт от реакции можно только через осознание, а не через думанье. Только через осознанность можно увидеть: вот ситуация, а вот гнев по поводу нее, и потом понять, что к ней есть и другие подходы, другие способы действовать. Только через осознанность можно увидеть ситуацию или человека целиком, а не ограничиваться выб выбором лишь одной точки зрения.
Я-сознание несамодостаточно. Оно всегда нуждается в сравнении себя с другими сознаниями. И в этом заключается кардинальная ошибка подавляющего числа людей. Себя следует сравнивать только с самой самим. Это беспроигрышно, надежно, саногенно.
Человеческое эго в таком его коллективном аспекте, как «мы» против «них», еще более безумно, чем «я», индивидуальное эго, хотя механизм тот же самый. Более того, огромная доля насилия, совершаемого людьми по отношению друг к другу, является результатом действий не криминальных сил или умственно неполноценных лиц, а нормальных респектабельных граждан, служащих коллективному эго. Можно пойти дальше и сказать, что на этой планете «нормальное» эквивалентно безумному.
Отождествления и ролевые игры
Я-сознание, когда оно чего-либо хочет или не хочет от другого человека, обычно играет какую-нибудь роль, направленную на удовлетворение собственных «потребностей». Это может быть рост материального благосостояния, чувство власти, превосходства, собственной уникальности, либо желание получить какое-либо вознаграждение — физическое или психологическое.
Обычно люди совершенно не осознают исполняемые ими роли. Они сами и есть эти роли. Одни — едва различимые. Другие — кричаще-очевидные для окружающих, но не для самих игроков. Некоторые роли служат только для привлечения внимания. Эго бурно разрастается на внимании окружающих, являющемся еще и психической энергией. Эго не знает о том, что источник всей энергии находится внутри тебя, поэтому ищет его снаружи. Эго ищет внимания в какой-нибудь форме, такой как известность, похвала, восхищение, или просто хочет быть так или иначе замеченным, то есть, ищет признания и подтверждения своего существования.
На ранних стадиях так называемых романтических отношений ролевые игры — весьма распространенное явление. Их цель — притянуть и удержать того, в ком эго усматривает способность «сделать меня счастливым». «Я сыграю роль того, кого хочешь ты, а ты сыграешь роль того, кого хочу я». Это негласный и неосознаваемый договор. Однако ролевые игры —тяжкий труд, и потому такие роли нельзя выдержать сколь угодно долго, особенно когда люди начинают жить вместе.
Разумеется, в этом мире разные люди выполняют разные функции. Иначе и быть не может, потому что по интеллектуальным и физическим способностям люди сильно отличаются друг от друга. На самом деле значение имеет не то, какую функцию мы выполняем, а отождествляемся ли мы с ней до такой степени, чтобы она завладевала нами и превращала жизнь в исполнение роли.
Играя роли, мы неосознаны. Например, если мы, отождествившись с ролью больного, обращаемся к врачу, полностью отождествленному со своей ролью доктора, то для него мы будем не человеком, а историей болезни. В действие вступает огромное количество обусловленных моделей поведения, определяющих природу взаимодействия двух людей. Вместо людей в отношения вступают концептуальные мысленные образы. Чем более люди отождествляются со своими ролями, тем менее естественны их отношения.
Многие дети испытывают скрытую злобу и враждебность по отношению к родителям, и часто причиной тому становится отсутствие настоящих отношений с ними. Ребенок имеет глубокое сильное желание, чтобы его родитель был человеком, а не ролью, как бы добросовестно он ее ни исполнял.
Любить — значит видеть себя в другом. Тогда «инакость» другого начинает восприниматься как иллюзия, свойственная чисто человеческому миру, миру форм. Страстное желание любви, живущее в каждом ребенке, — это страстное желание быть признанным не на уровне форм, а на уровне существования. Если у родителей в почете только  «прикладное», бытовое измерение ребенка, и они пренебрегают его существованием, ребенок будет чувствовать, что их отношения не реализованы полностью, что в них не хватает чего-то абсолютно важного для жизни. И тогда в ребенке начинает расти боль, и порой по отношению к родителям появляется бессознательная враждебность. «Почему вы меня не признаете?» — вот что говорят эти боль и враждебность.
Легко увидеть, что внешние отождествления создают фоновое состояние несчастья, которое у многих людей становится преобладающим внутренним состоянием. Многие в этом состоянии проводят большую часть жизни. Они настолько отождествлены с ним, что не могут отступить назад и увидеть его. У почти любого человека тело сильно напряжено и испытывает стресс, причем не потому, что ему угрожает какой-то внешний фактор, — ему угрожает фактор, живущий внутри ума.
Люди никогда, ни в какой ситуации, ни в каком месте, ни с каким человеком, даже с самим собой не чувствуют себя свободно. Они все время стремятся «домой», но никогда и нигде не чувствуют себя дома.