Гильза

Подходил май к концу. Отгремела уже самая жуткая пора для школьников конца восьмидесятых: позади осталась страшная годовая контрольная по математике, жуткие экзамены и прекрасные перспективы летней школы для особо одарённых. И вот уже подходили к концу дни летней практики, за которыми маячили долгожданные, кажущиеся бесконечным счастьем летние месяцы каникул. Именно в один из таких прекрасных дней обычная ученица обычной московской школы Катя Новикова, при прохождении школьной практики и сделала прямо возле школы удивительную находку. Катя, вместе с двумя подругами, выполняя возложенное на их маленький отряд поручение,  при помощи лопат и граблей приводили в порядок один из участков школьной аллеи славы. Там в честь каждого погибшего в годы Второй Мировой   солдата была посажена берёзка, стройные ряды которых вытянулись  вдоль всего здания. Работали девчонки дружно и дело уже подходило к концу, как вдруг лопата Кати при очередном копке со скрежетом и лязгом выворотила из земли почерневший, продолговатый, цилиндрический  предмет.
«Ух-ты! Патрон!»- воскликнула Катя, моментально схватив находку. Год назад при похожих обстоятельствах их ровесник- ученик пятого класса Саша Лейкин на зависть всем учащимся выкопал  поржавевший, но хорошо сохранившийся штык от трёхлинейки, а семиклассник Витя Белкин нашёл корпус немецкой летучки- чем так же имел успех в газах товарищей. Так что такие находки были отнюдь не редкостью в этих местах и найти подобный раритет дело было весьма почётным. И вот теперь такая удача выпала на долю Кати.
«Брось ты его!- осторожная Таня даже отступила на шаг назад: Взорвётся ещё!»
«Ты дура или как?- Катя даже повертела пальцем у виска: Он же старый, столько в земле пролежал!». И в подтверждении своих слов протянула находку вперёд.
«Так это вообще пустая гильза!- сказала Вероника, отбросив грабли она взяла находку на руки и принялась вертеть её в руках: Ржавая, пустая и сплющенная ещё с одного конца… Тоже мне драгоценность, да у деда моего таких штук пять!». И она с презрением бросила гильзу обратно на землю.
«Ничего она не ржавая, она же медная- ответила Катя, снова подняв находку: Смотрите, тут надпись какая-то старая. Кто-то гвоздём выцарапал.»
Она потёрла почерневшую гильзу от крупнокалиберного пулемёта, очищая буквы.
«ВАЛЯ»- сказала она через несколько секунд: Здесь написано «ВАЛЯ».
Затаив дыхание девчонки сгрудились вокруг, внимательно рассматривая корявые печатные буквы.
Она не сплющена- сказала Катя: Её специально забили- видите края вовнутрь загнуты чем-то тяжёлым. Наверное там что-то есть. Наверное записка.»
«Наверное какой-то раненый боец перед смертью написал письмо своей жене и дочери! И чтобы оно сохранилось, вложил его в гильзу»- сказала Таня.
«Здесь же не было фашистов, они только пролетали на самолётах, когда бомбили. Этой пулей наверное убило какую-то девушку, которую звали Валя. Наверное она была санитаркой!- мечтательно произнесла Вероника, подняв глаза вверх: А потом и имя её выцарапали на память!».
«А может это был фашистский шпион, запечатавший в гильзу сведения своему, у которого был позывной ВАЛЯ.» - продолжила мысль Таня.
Мою бабушку тоже зовут Валей- сказала, задумавшись, Катя: Покажу гильзу бабушке. Она всю войну провела в Москве, тогда ей не исполнилось ещё восемнадцати лет и её не взяли в армию. Однако бабушка дежурила на крышах и гасила вражеские зажигалки. Наверное она должна знать что это такое.
«Ой, а можно мы с тобой?!- в один голос закричали остальные девочки: Нам интересно! Катя, ну пожалуйста!!!».
Ладно, пойдемте- назидательно по-взрослому сказала Катя: Но смотрите! Бабушка у меня строгая! Ведите себя смирно!
Последние слова она сказала уже явно для пущей острастки: бабушка Валя безумно любила единственную внучку, чем та, надо сказать, пользовалась вовсю- все проказы и шалости безвозмездно сходили ей с рук.
Бабушка!- выпалила Катя, как вошла в прихожую: Ко мне подружки пришли! Таня и Вика!
Она указала на столпившихся в коридоре девочек, смущённо переминавшихся с ноги на ногу.
«Здравствуйте, девочки!- бабушка с улыбкой на морщинистом лице вышла из кухни, на ходу протирая полотенцем чашку: Катя, проводи гостей на кухню- чай готов, а то что вы все в коридоре столпились. «
Бабушка- сказала Катя, когда все уселись за стол, вдыхая аромат свежезаваренного индийского чая и малинового варенья, специально для такого случая вытащенного из холодильника: А мы сегодня у школы вскапывали землю у берёзок и нашли вот что.
С этими словами она выложила на стол завёрнутую в платочек таинственную гильзу.
Бабушка с любопытством одела очки и взяла гильзу в руки.
В таких гильзах во время войны частенько хранили записки и донесения.- сказала она: Смотрите- один конец заклёпан. Эти гильзы не ржавеют, поэтому бумага в них может храниться очень долгое время.
А здесь ещё надпись есть- сказала Катя: Имя написано. Прямо как тебя зовут: «ВАЛЯ».
Где?- спросила бабушка и, увидев надпись внимательно и пристально рассматривала её, и вдруг охнула, не сдержав возглас удивления.
Что с тобой, бабушка?- испугалась Катя: Тебе плохо!
Нет- ответила та: Это просто моя гильза. Я в сентябре 1942 года написала одну записку и вложила её в эту гильзу, после чего закопала её именно на том месте. Удивительно что спустя столько лет вы, и именно вы нашли её! Ну-ка.
С этими словами она вытащила из ящика кухонного стола кусачки и аккуратно раскрыла зазубренные, плотно спаявшиеся за много лет концы наклёпа. На свет появилась пожелтевший, скомканный кусок бумаги. Бабушка аккуратно развернула его и показала девочкам. Это была записка, написанная карандашом, полустёртым, корявым подчерком:
«Сегодня пятое сентября 1942 года. Я ела брюкву. Это была такая вкусная брюква! Я никогда не пробовала ничего вкуснее этой брюквы!».
Девочки недоумённо уставились на текст, который показался им страннее странного.
Вы знаете, что в 1941 году великим усилием удалось отстоять Москву от удара гитлеровских полчищ. На Москву была брошена группа армий «ЦЕНТР» и мощный танковый корпус маршала Гудериана. В ходе битвы за Москву, нечеловеческими усилиями врагов удалось отбросить назад. – сказала бабушка: Мне было тогда пятнадцать лет- я дежурила по ночам на крышах и тушила зажигалки, которыми враг нещадно забрасывал столицу нашей родины. Зимой 1942 года Москва пережила страшный голод- продовольствия не было совсем, и хотя положение было не таким страшным как в Ленинграде, люди тоже падали и умирали на улицах от голода. Весной и летом было несравненно легче, однако продовольствия всё равно не хватало катастрофически. Поэтому на улицах устраивались огороды, которые спасли много жизней. Именно в то день мы собирали с одного из таких огородов крупный урожай брюквы. За нами зорко следили бойцы НКВД, пресекавшие в городе хищения и мародёрство, поэтому взять себе немного этих корнеплодов не разрешалось- всё свозилось в склады общих городских запасов, а за кражу могли расстрелять сразу. Но мне удалось втайне спрятать одну брюкву за пазуху. Я принесла её домой и у нас казалось впервые за много времени был просто королевский ужин. Каша из брюквы была восхитительна.
Бабушка вздохнула, глядя на опустевшую гильзу, а потом произнесла: Про себя конечно я понимала, что совершила нечестный поступок, недостойный пионера будущего  комсомольца. Но я так хотела есть и у меня дома была больная мама и тётя! Может быть эта брюква и спасла тогда тётю- она очень сильно болела и совсем слегла. А может и нас всех- не знаю! Мама чуть ли не сутками стояла в очередях за продуктами и часто, особенно зимой, возвращалась ни с чем. Конечно кто-то давал нам какие-то кусочки, у нас были карточки. Но этого не хватало, совсем не хватало. Вот почему я в память о своём поступке и о волшебном, непередаваемом вкусе той брюквы, втайне написала записку, вложила её в пустую гильзу и закопала в том месте, где спустя много лет вы нашли её.
Бабушка замолчала, а потом с мечтательной улыбкой сказала: Никогда я ещё не пробовала такой брюквы как тогда. Вспоминаю и даже сейчас хочу той, именно той брюквы. Да, внучки вы мои это была волшебная брюква- та брюква, которая вкуснее многих королевских кушаний и заморских деликатесов!
Когда девочки ушли, Катя подошла к бабушке и попросила попробовать ту замечательную кашу из волшебной брюквы. Бабушка с радостью исполнила желание внучки и приготовила чудесное блюдо так, как готовили его в военной Москве- без масла, сахара и соли. На простой воде, даже без хлеба. Катя попробовав эту кашу, сморщилась с первой же ложки.
Фу, какая гадость, ба!- с отвращением сказала она: Даже не солёная.
Соль тогда невозможно достать было!- сердито сказала бабушка: А ты говоришь масло, сахар! Не знаешь ты, внучка что такое голод! Тогда кошек ели и даже людоедство случалось!
Ты ещё сырую картошку есть стала!- ответила Катя: Да под расстрелом бы гадость эту в рот не взяла бы! 
Отец то Кати работал снабженцем продовольственным, так что немудрено, что баловал дочурку свою всяческими деликатесами: тут тебе и шоколад, и бананы, и колбаса полу копчёная - словом всё что в те времена рядовому советскому человеку, если он конечно не был видным деятелем каким или работал в этой сфере, и достать то возможности никакой не было. Так что сама Катя привередой была жуткой: «Это не ем, это фу…» в всё в таком же духе. И о голодоморе, что в Поволжье был, на Украине  и в Москве военной, так же как и страшной блокаде Ленинградской слышать то слышала, да только воспринимала всё так в лёгкую: ну голод и голод- есть хотелось и всё тут!
Махнула рукой бабушка только на эти слова, что спорить с тем, кто даже понятия не имеет что такое голодное опухание, дистрофическое истощение, да мечта о маленьком пайке чёрствого хлеба не похожего даже по вкусу на хлеб…
А спустя некоторое количество времени, когда грянула перестройка и по улицам таскали портрет Горбачёва, украшенный талонами, словно Брежнев медалями, стало продовольствие по талонам этим как по карточкам в войну. А потом и вовсе исчезло всё съестное с прилавков магазинов, даже талоны- и те частенько отоварить не могли. По счастью не долго это время продолжалось, но весьма тяжко тогда пришлось большинству населения. Кто как мог выкручивался из положения: хорошо у кого запасы в стеклянных банках были, тот ещё худо, но перебивался. А иные и в самом деле голодали по настоящему- только чёрствый хлеб, да бульонные кубики и употребляли. За хлебом очереди километровые стояли и в одни руки не больше двух буханок- и то по талонам! Сократили тогда Катиного папу с работы не взирая на былые заслуги, и в момент прекратилось всё изобилие  их семейного стола- враз перешли с деликатесов на поручный провиант. Хорошо что вопреки увещанием Катиных родителей, бабушка даже в лучшие их времена всё же делала кое- какие заготовки на зиму и сейчас они как никогда пригодились. Но не давала бабушка внучке одно варенье с булкой есть- диабет зарабатывать, благо всегда было средство у неё проверенное…
Отодвинула от себя пустую тарелку Катя, облизала ложку и, глядя на стоящую у плиты бабушку со вздохом попросила: Ба, положи ещё кашки, пожалуйста… Вкусная брюква эта, только соли бы ещё немножко добавить.