Что такое храбрость?!

     Что такое храбрость?!
( По рассказу Л. Н. Толстого "Набег")               
                Храбрый тот, который ведет себя как следует…

Л.Н.Толстой! В чем секрет необыкновенной популярности великого писателя?! Почему по прошествии не только десятков, а и сотен лет мы, читатели, вновь и вновь обращаем свои взоры к его творчеству?!
Секрет, верно, в том, что классика никогда не «выходит из моды». Она испытана временем, ибо дает ответы на вопросы не одного десятка поколений. Опережая время и события,  гении-классики сумели изучить наши с вами души, их становление и развитие.
«Диалектика души» - этот термин имеет самое непосредственное отношение к творчеству писателя. Читая его произведения, мы видим,  как изменяются в чреде событий мысли и поступки героев.
Особое отношение у писателя к войне. И это не случайно! Ведь он и сам стал участником двух войн: Кавказской и Крымской. Но задолго до этого была в его жизни и еще одна война – Отечественная война 1812 года. Он вырос на рассказах о подвигах, совершенных в той великой войне с «непобедимым» Наполеоном Бонапарте. Многих героев той войны Лев Николаевич знал лично.
Но первой настоящей войной, увиденной воочию, стала для будущего писателя Кавказская война.
О том, что было прочувствовано и увидено в той страшной мясорубке, и написал в одном из своих первых рассказов «Набег» Л.Н.Толстой.
А все началось с того, что старший брат Николай Николаевич, служивший офицером в двадцатой артиллерийской бригаде под крепостью Грозная, предложил Льву Николаевичу поехать с ним на Кавказ. 30 мая 1851 года братья доехали до места назначения. Л.Н.Толстой был принят на военную службу в ту же артиллерийскую бригаду., где служил брат,  в качестве волонтера, т.е. добровольца.
Именно это событие и легло в основу вышеназванного рассказа, полное название которого звучит так: «Набег. Рассказ волонтера». Наивный молодой юноша, герой произведения, рвется в бой, ему не терпится показать свою отчаянную смелость, храбрость. Но умудренный жизненным опытом капитан Хлопов пытается усмирить пыл юноши. Уж он-то знает наверняка, что такое война. Об этом свидетельствует его диалог с главным героем рассказа:
«— А мне можно будет с вами идти? — спросил я, помолчав немного.
— Можно-то можно, да мой совет лучше не ходить. Из чего вам рисковать?..
— Нет уж, позвольте мне не послушаться вашего совета: я целый месяц жил здесь только затем, чтобы дождаться случая видеть дело, — и вы хотите, чтобы я пропустил его.
— Пожалуй, идите; только, право, не лучше ли бы вам остаться? Вы бы тут нас подождали, охотились бы; а мы бы пошли с богом. И славно бы! — сказал он таким убедительным тоном, что мне в первую минуту действительно показалось, что это было бы славно; однако я решительно сказал, что ни за что не останусь.
— И чего вы не видали там? — продолжал убеждать меня капитан. — Хочется вам узнать, какие сражения бывают? прочтите Михайловского-Данилевского «Описание войны» — прекрасная книга: там всё подробно описано — и где какой корпус стоял, и как сражения происходят.
— Напротив, это-то меня и не занимает, — отвечал я.
— Ну, так что же? вам просто хочется, видно, посмотреть, как людей убивают?.. Вот в тридцать втором году был тут тоже неслужащий какой-то, из испанцев, кажется. Два похода с нами ходил, в синем плаще в каком-то... таки ухлопали молодца. Здесь, батюшка, никого не удивишь.
Как мне ни совестно было, что капитан так дурно объяснял мое намерение, я и не покушался разуверять его.
— Что, он храбрый был? — спросил я его.
— А бог его знает: все, бывало, впереди ездит; где перестрелка, там и он.
— Так, стало быть, храбрый, — сказал я.
— Нет, это не значит храбрый, что суется туда, где его не спрашивают...
— Что же вы называете храбрым?
— Храбрый? храбрый? — повторил капитан с видом человека, которому в первый раз представляется подобный вопрос. — Храбрый тот, который ведет себя как следует, — сказал он, подумав немного.
Я вспомнил, что Платон определяет храбрость знанием того, чего нужно и чего не нужно бояться, и, несмотря на общность и неясность выражения в определении капитана я подумал, что основная мысль обоих не так различна, как могло бы показаться, и что даже определение капитана вернее определения греческого философа, потому что, если бы он мог выражаться так же, как Платон, он, верно, сказал бы, что храбр тот, кто боится только того, чего следует бояться, а не того, чего не нужно бояться».
И главный герой стал объяснять капитану мысль, плавно вытекавшую из этого философского трактата, « что в каждой опасности есть выбор, и выбор, сделанный под влиянием, например, чувства долга, есть храбрость, а выбор, сделанный под влиянием низкого чувства, — трусость». Но  капитан Хлопов так и не понял глубины мысли героя. У него на все это были свои нехитрые жизненные мудрости, простые и понятные.  Он знал, что многие не вернутся из похода. Знал и то, что в любой момент может быть убит либо он, либо кто-нибудь из его товарищей. И по этой самой причине он не понимал и не принимал восторженного состояния юноши, не знавшего, что такое война!
Так и случилось. В ходе сражения были убитые, в числе которых оказался и совсем юный прапорщик Аланин, с воинственным восторгом ринувшийся  впереди солдат на врага. Страшно, бесчеловечно и жестоко, когда и с той и с другой стороны умирают люди.
Лейтмотивом проходит в рассказе мысль о безнравственности и бессмысленности войн!
И в самом деле, разве храбрость в том, что один человек убивает другого, или в том, чтобы заниматься мародерством, забирая чужое, в виде трофея?!
«Там рушится кровля, стучит топор по крепкому дереву, и выламывают дощатую дверь; тут загораются стог сена, забор, сакля, и густой дым столбом подымается по ясному воздуху. Вот казак тащит куль муки и ковер; солдат с радостным лицом выносит из сакли жестяной таз и какую-то тряпку; другой, расставив руки, старается поймать двух кур, которые с кудахтаньем бьются около забора; третий нашел где-то огромный кумган с молоком, пьет из него и с громким хохотом бросает потом на землю».
И все это происходит на фоне необыкновенной красоты Кавказа: «Природа дышала примирительной красотой и силой».
«Неужели тесно жить людям на этом прекрасном свете, под этим неизмеримым звездным небом? Неужели может среди этой обаятельной природы удержаться в душе человека чувство злобы, мщения или страсти истребления себе подобных? Всё недоброе в сердце человека должно бы, кажется, исчезнуть в прикосновении с природой - этим непосредственнейшим выражением красоты и добра».