Новая жизнь философа, часть одиннадцатая

Народ, почувствовавший воздух перемен в политике ещё вчера, сегодня приуныл. Возврат Премьер-министра на прежнюю должность воспринимался, как новая волна застоя в их жизни.
Про возвращение на прежнюю должность министра тяжёлой промышленности вообще ничего не было сказано в прессе. Рядовые министры вообще тенями проходили по жизни, иногда сверкая перламутром. О Клавдии Кузьминской заговорили хором все телеканалы. Огромная толпа женщин, наиболее продвинутых в понимании политики, окружила главную арку Кремля.
-Не позволим! -Не дадим узурпировать Власть мужикам! -Да здравствует Клавдия Ивановна Кузьминская!
Эти транспаранты стояли над головами орущих женщин. Кордон полицейских стоял молча перед женщинами преклонного возраста.
-Дамы! Просьба не шуметь! Вы мешаете Президенту страны сосредоточиться над решением судьбоносных Указов! - увещевал толпу какой-то полковник полиции.
К концу дня у женщин отсырел порох. Шёл снегопад. Лозунги совершенно перестали читаться.
В это же время в зале заседаний Кабмина сильно потела Клава Кузьменко. Ей прочитали подлинник Заключения трактата философа. Ответить или просто опровергнуть было нечем. Клава Кузьменко допустила непростительную ошибку - вместо точки поставила запятую. В трактате философа стояла правильная точка. В зал заседаний вошёл прежний Премьер-министр, высоко держа голову над своими плечами. Клава Кузьменко привстала. В тот же момент нога её подвихнулась. Плюнув на свой уже потерянный имидж, Клава скинула туфли с десятисантиметровыми каблуками, став сразу маленькой женщиной. Штукатурка от холодного пота сползла с её лица, волосы проявили свою седину. Щёки, поддерживаемые пудрой и лаком, обвисли. Перед министрами стояла маленькая, седенькая старушка. Медленной походкой, держа туфли в руках, Клава просеменила мимо довольного Премьер-министра.
Премьер немедленно взгромоздился в премьерское кресло.
-Ну, на чём мы остановились на прошлой неделе? -грозно спросил он. Несмотря на его грозный вид, работать пришлось всё над тем же заключением трактата, написанным Клавдией Кузьминской. Новый текст философа ещё не отпечатали. Запятая вместо точки продолжала оставаться препятствием к правильным решениям. Философ продолжал сочинять невообразимые проекты новой жизни. Клаве Кузьменко назначили пенсию - десять тысяч рублей ежемесячно. Она всё-таки проработала, пусть недолго, на высокой должности. Прокуратура доказала, всё же, что диплом госпожа Кузьминская купила за большие деньги. Помогла нерасторопность преподавателей Университета. Они стали жить не по средствам! Теперь просто Клава продолжает жить во дворце философа домработницей, часто путая свою пенсию и оклад философа. Философ стал частенько выпивать шампанское из французской провинции Шампань. Клава пьёт пиво из Баварии. Средства ей позволяют это. Иногда она задумывается чисто философски - хватало ли бы ей её пенсии на месяц. Но это происходило в редкие дни, когда философ искал деньги в своём сейфе и не находил их.
-Клава, а где мои деньги? - обычно спрашивал философ.
-Чего это вы, Виктор Иванович, деньги-то разбрасываете? Вот они! -говорила Клава недовольно, находя их в карманах своего передника.
Сам философ за кражу своего Заключения к своему трактату на Клаву не обижался. Наоборот, он часто задумывался, что бы могло произойти, если бы Клава не проявила инициативу.
-Кстати, как тебе, Клава, удалось получить красный диплом в этом престижном Университете? - спросил философ однажды.
-Самым честным образом, - охотно ответила Клава. - Всякий раз, когда нужно было ответить на пять, я доставала из кармана красную купюру и, вертя её в руках, как флажок, на обратной стороне читала шпаргалку. Преподаватель получал в конце ответа эту купюру без шпаргалки, а в зачётке появлялась отметка в соответствии со стоимостью купюры.

конец