Честные глаза

У меня есть, отнюдь не безосновательное, подозрение в том, что все бабы, культурно изъясняясь, не очень умные. Ну посмотрите сами, как они выбирают нас мужиков. Им же с нормальными, приличными не интересно. Они же такого, если и приберут к рукам, то мигом потом со света сживут. Им же непременно какого-нибудь развратного прожигателя жизни подавай. Вот тут они действительно, как роза на хорошо удобренной навозом почве, во всем своем великолепии, роскошным бутоном раскроются и зацветут.
Со мною намедни был такой случай, который и помог мне убедиться в правильности моей точки зрения, на сей счет. Отправляемся мы с приятелями на выходные, как всегда, в ночной клуб. И то, правда, а что дома то, нам, теперь уже закоренелым холостякам, сидеть? Как я сам, по этому поводу, обычно говорю: «Дети выросли, жены разбежались –
только и остается, что в свое удовольствие наконец-то пожить». Итак: не успели мы с корешами зайти в одно из таких вот, смело можно сказать, типичных питейных заведений, как нас уже начали барышни сами, не дожидаясь пока мы соизволим проявить инициативу, на танец приглашать. Я то, что, я то с виду спортсмен «отмороженный» – майка-полурогатка, с выпирающими из под нее мышцами, джинсы, как теперь носят, потертые и драные в пяти местах, ну, а на ногах (не помню уж точно, с носками или без?) все стоптанные, пусть и известной фирмы, кроссовки, а потому, в следствии всего этого, ко мне, со стороны прекрасной половины человечества, сами понимаете, интерес какой? Разве что спортивный, для моциона, по принципу, что коли уж бежит по соседней беговой дорожке, то что же от него-то отставать; так, если только за компанию – поддержать стесняющуюся подругу, пригласят. А вот мой приятель Толя, ну весь из себя: рубашечка на нем такая модная, белая, с вечно расстегнутым, как у отпетого мачо, от ворота, на три пуговицы вниз, воротником, брючки отутюженные и туфли лак. Типа только вышел из офиса и загулял. Или, как еще можно женскими глазами охарактеризовать, вечно пьяный и молодой. Они же, дамы то наши, все до единой, невзирая на социальное положение и возраст, одними стереотипами живут, а оттого, на всю эту показушную дребедень, как щука на сверкающую и производящую некоторое непроизвольное движение блесну, сразу же клюют. Таким образом и я, вместе с ним, в тот, плавно переходящий в ночь, вечер, выразимся так, под общий замес попал. Сижу себе, значит, на диванчике, как кот Бегемот, починяющий примус, никому не мешаю, попиваю пиво и на выплясывающие на танцполе группы, исподволь гляжу. Вернее, только расположился, до кучи со своими друзьями, как я уже говорил, и тут вот, не кстати, быстрая композиция закончилась, и на нас, со вступлением медленной, подгулявший слабый пол осуществил самый настоящий штурм. Ибо подкатывают они к нам без какого либо предупреждения и заявляют: «ребята, мы вас приглашаем, пойдемте танцевать!». И как тут откажешься, это ж белый танец, это ж надо последней свиньей тогда быть; хочешь не хочешь, а приходится идти. Нет, определенно, я на обратное не способен, пусть даже вторая половина, которая, на тот момент, на мне свой выбор остановила, толстуха, каких свет не видывал, и встретив ее где-нибудь ненароком на улице, я бы лучше, дабы не подвергать себя лишний раз опасности, на другую сторону, что от катящегося с горки и неуправляемого катка, сразу же перешел. Но виду я, в данной ситуации, что так оно и есть, разумеется, ни за что не показываю, а, в связи с этим, всеми силами изображаю улыбку, хоть лимон в рот клади. И всю эту муку смертную, выделывая с ней разные па, мужественно терплю. А вот Толе, моему приятелю, в отличие от меня, по настоящему повезло. Вот что значит достойный прикид. Девушка, которой он приглянулся, во всех отношениях приятная – мало того, что стройная, фигуристая и на личико смазливая, так еще и, как позже выяснилось, банкирша.
У него пять судимостей за плечами и все за мошенничество, а она ему знаете что (по его словам, донесенным до нас чуть позже) говорит: «Мне понравились, мужчина, ваши честные глаза!»
Подумать только, оборжаться можно, это у него то? И переубедить ее в противном, естественно, уже невозможно. Да и как бы ни к чему. Пусть этим служба безопасности, из возглавляемой ею финансовой империи, занимается – ей за это как никак деньги платят, а мне-то что?
Сумел себя преподнести человек, молодец!
И вот он через неделю уже на ее серебристом «Лексусе» разъезжает, и шести процентный кредит, под какой-то сомнительный бизнес проект (опять же через нее и хрен разберешь на кого) берет. Как сыр, в общем, в масле катается, сигару, как Черчилль изо рта не вынимает и коньяк дорогих сортов из хрустальных рюмок как путевый пьет. Не иначе, скоро знаться с нами, со своими преданнейшими дружками не будет… Да и когда, опять же таки, ему – ведь в этом месяце, насколько я слышал, они собираются медовый месяц на Ибице провести, а затем, в следующем, как бы в отпуск, отправиться толи на Майорку, толи в Куршавель.
Ну не с приветом, спрашивается, бабы, а?
А так-то мне, конечно, все равно: притом, что за друга своего я искренне рад – хоть мир посмотрит. Не забыла бы она его только, где-то по пути, как надоевшую игрушку, вот ведь что!!!

Май 2010 г. Тольятти