Марк Твен о религиозности людей и насекомых

30 ноября 1835 года в США родился Сэмюэл Лернхорн Клеменс (1835 – 1910), больше известный миру как юморист Марк Твен.

Однажды он получил анонимное письмо, в котором было одно слово: «Свинья». Он тут же в газете опубликовал сообщение по этому поводу: «Часто мне посылают письма без подписи, но вот я получил письмо с одной подписью».

Как у героев его знаменитых романов, его жизнь изобиловала приключениями. Как-то Марк Твен путешествовал по Франции железной дорогой и попросил проводника разбудить его, когда поезд прибудет в Дижон, где он намеревался выйти. Однако утром, когда поезд уже приближался к Парижу, Марк Твен проснулся и понял, что Дижон он проспал. На его негодование проводник ответил:
— Я очень сожалею, что не угодил вам, мсье. Мне сегодня определённо не везет. Вот и ваш соотечественник, которого я высадил в Дижоне, почему-то очень сердился.
Когда Марк Твен редактировал одну сельскохозяйственную газету, к нему обратился некий выскочка-журналист:
— А вы смогли бы отличить свинью от журналиста? — с ехидной улыбочкой спросил он у писателя. Твен смерил его взглядом и ответил:
— Знаете, вряд ли.

Небезынтересным представляется актуальное не совсем научное исследование автора, представленное им в опусе «О религиозности муравьёв». Тут следует дать слово самому юмористу.

«В Джайпуре я повторил некоторые опыты сэра Джона Леббока с муравьями и получил сходные результаты. Потом я предпринял собственные опыты. Они показали, что муравьи хорошо ориентируются в сфере духовных интересов.
Я соорудил четыре миниатюрных храма: мусульманскую мечеть, индийское свя¬тилище, еврейскую синагогу и христианский собор — и поставил их рядом. Затем я пометил пятнадцать муравьёв красной краской и пустил их на волю. Они бегали взад и вперед, глядели на храмы, но не заползали внутрь. Я выпустил еще пятнадцать муравьёв, пометив их синей краской. Они вели себя так же, как их красные собратья. Я позолотил и выпустил еще пятнадцать муравьёв. Тот же результат. Все сорок пять муравьев суетились, ни на минуту не останавливаясь, подходили ко всем храмам, но не заползали ни в один из них. Я счёл доказанным, что избранные мною муравьи не имеют твердых религиозных убеждений; это было необходимой предпосылкой моего следующего, еще более важного эксперимента.

Я положил у входа в каждый храм белую бумажку. На бумажку перед мечетью я положил кусок замазки, перед входом в святилище — немного дегтя, перед входом в синагогу капнул скипидара и перед входом в собор положил кусок сахару. Теперь я выпустил красных муравьев. Они отвергли замазку, деготь и скипидар и набросились на сахар с жадностью и, как мне показалось, с искренним чувством. Я освободил синих; они в точности повторили действия красных. Золотые поступили так же, без единого исключения. Это не остав¬ляло сомнения в том, что муравьи, лишённые определенного вероисповедания, если им предоставить выбор, отдают предпочтение  христианской  религии   перед всякой другой.
Чтобы проверить опыт, я запер муравьёв и переместил замазку в собор, сахар же положил в мечеть. Я выпустил сразу всех муравьёв, и они толпой ринулись к собору. Я был тронут до глубины души и пошёл в соседнюю комнату, чтобы записать этот замечательный опыт. Вернувшись, я увидел, что все муравьи отступились от христианской веры и перешли в магометанство. Я понял, что поспешил с выводами. Мне стало неловко и горько.

Уже не столь уверенный в себе, я решил довести опыт до конца. Я положил сахар сперва в третий, потом в четвертый храм. Что же я установил? В какой храм я клал сахар, в тот и устремлялись муравьи. Таким путем я пришел к неопровержимому выводу, что в отношении религии муравей является полной противоположностью человеку. Человек идет в тот храм, где учат истинной вере. Муравей же — в тот, где дают сахар».

Комментарии, мне кажется, излишни. А вопрос о мотивах религиозности по-прежнему актуален.

Ещё о Марке Твене смотрите: http://www.proza.ru/2011/06/02/1252