Данилина. глава 3

Разгладив белоснежный фартук, Данилина бросила взгляд в зеркало. Оттуда на неё смотрела девочка, очаровательная школьница. Пышный, как облако, фартук на коричневом платье словно трепетал - два белоснежных крыла бабочки, готовой вспорхнуть. Она нежно коснулась кончиками пальцев тончайшего кружева, замерла, любуясь. Грациозно повернулась то одним боком, то другим, закружилась в медленном танце, оценивая своё отражение со всех сторон.
- Ой, какая же я красивая! - прошептала она, и губы расплылись в довольной улыбке. – Сейчас ещё и туфельки примерю. Тогда точно лучше сестёр буду.
Новенькие, лакированные туфельки, словно два чёрных воронёнка, стояли у кровати и, казалось, смотрели прямо на неё. Данилина взяла одну туфельку в руки, вдохнула свежий, терпкий аромат кожи.
- Ах! - вырвалось у неё. - Как хорошо пахнет!
Бережно погладив лакированную поверхность, она надела их. Ногам было уютно и удобно. Маленький каблучок придал ей рост, и Данилина, кружась, как юла, запела:
- Нарядная!.. Нарядная!.. Самая нарядная! Пам-пам-пам-па! А ещё я буду самая лучшая в школе!Читать я уже умею… И не по слогам, как Митька, пальцем водя, а целую газету… Вон как мама удивилась.
Перед её глазами встала картина...
Мать стирала в корыте, а Данилина, устроившись рядом, увлечённо читала газету. Заметив раздел с кулинарными рецептами, она радостно воскликнула:
- Ма, смотри! Здесь новый рецепт напечатали, как быстро печенье испечь!
Она бойко зачитала вслух, не замечая, как мать замерла, поражённая:
- Когда же ты научилась так хорошо читать, Линочка?..  Я столько билась с Митькой, а ты, оказывается, сама выучилась! 
- А я рядом с вами стояла и запоминала. Потом повторяла всё за Митей, - призналась Данилина. - Когда Митя уходил на улицу, я брала его Букварь и читала по памяти.
Мать ласково улыбнулась и, прижав её к себе, поцеловала в щёчку и промолвила:
- Какая же ты у меня умница, Линочка! Я горжусь тобой.
Данилина смутилась от материнской похвалы и ласки. Особенно ей понравилось, как мать ласково назвала её. Ведь так она  называла её, когда хвалила за что-нибудь.
Девочка подошла к зеркалу, посмотрела в него и огорчённо добавила:
- Но я умею не только читать и рисовать. Ещё я знаю наперёд… Если бы мама с папой тогда ночью поверили и послушали меня... 
Она вспомнила, как в ту ночь сон украсил её явлением странного гостя. Он был такой высокий, как колокольня. Данилине пришлось сильно запрокинуть вверх голову, чтобы разглядеть его. На нём был плащ, длинный и тёмный, словно ночь без звёзд, с глубоким капюшоном, прятавший его лицо в зыбком тумане. Голос же звучал тихо, как шёпот бабушкиных сказок:
- Иди, Данилина, - прозвучало словно издалека, - скажи родителям, чтобы шли в сарай. Иначе беда случится…
Она кинулась будить родителей, но они, сонные, не вняли её словам, отослали обратно в постель. Не поверили! А наутро… Отец, бледный, словно полотно, рассказал о кошмаре, что развернулся в сарае. Оказывается, овечка ночью принесла ягнёнка. Маленького, чёрного, словно уголёк, с кудрявой шёрсткой… А свинья, что в загоне томилась, почуяв запах крови, выломала хлипкую дверь и… загрызла овцу…
Данилина с досадой отмахнулась от воспоминаний и посмотрела на покупки. Они были рассыпаны по столу, стульям и кровати, как драгоценные россыпи. Подойдя к столу, она замерла, зачарованная видом цветных карандашей и красок.
- Какие же они яркие! Какие красивые цвета! Я так хотела такие же!..
Данилина взяла в руки коробку с красками, осторожно открыла её и понюхала. Зажмурившись от удовольствия, она с восторгом произнесла:
- Ах, какой запах! Теперь в моём альбоме будут самые волшебные рисунки.
Она перелистала тетради в косую линейку, в клетку. "Скоро и писать научусь!.."
- Мама! - позвала Данилина, её голос звенел от восторга. - А где моя ручка? Как же я буду учиться писать?
Выглянув из кухни, мать улыбнулась и ласково успокоила её:х
- Да она же в пенале, дочка! Там и перья запасные лежат. Ты посмотри внимательней. Проверь!
Данилина тут же принялась ворошить стопку новых тетрадей и учебников, принадлежавших братьям и сёстрам.
- Ты лучше в своих вещах посмотри, - мягко сказала Ангелина Александровна. - Там и ластик, и карандаш... Всё на месте, ничего не забыли?
Данилина обернулась и с нетерпением спросила:
- А сколько ещё дней до школы осталось?
- Не терпится? - усмехнулась мать. - Скоро, совсем скоро. Время пролетит незаметно. А банты свои видела?
- Нет ещё.
Ангелина Александровна подошла к стулу, где на спинке покоились белые и чёрные фартуки для дочерей. Приподняв их, она извлекла оттуда белоснежные атласные ленты и, перекинув их через руку, продемонстрировала дочери.
- Вот, полюбуйся! Красивые?
- Это мне?! - изумлённо спросила девочка, не отводя восторженных глаз от лент.
- Ну, не мне же? - улыбнулась мать. - Кто у нас в школу собирается? Будешь у нас нарядная, как куколка.
- А где мои банты? - раздался звонкий голос Милы.
- А это чьи фартуки висят, наши или Данилины? - поинтересовалась Полина, вошедшая вслед за сестрой, крепко держа за руку младшего брата, который уже тянулся к заветной коробке с карандашами.
- Не трогай! - строго одёрнула она его.
Только Алька и слушать не хотел. Ангелина Александровна улыбнулась и подхватила сына на руки.
- Видишь, сынок, сколько всего нужно для школы? Вот подрастёшь, и сам пойдёшь в первый класс. И у тебя будут такие же тетрадки, карандаши и учебники. А сейчас это нельзя трогать, чтобы не порвать, не испачкать.
Пока мать ворковала с сыном, девочки окружили стол, с любопытством разглядывая покупки, которыми, не умолкая, хвасталась Данилина.
- Смотрите, какие у меня краски и карандаши!
Она расстегнула портфель, и наружу, словно птицы из клетки, выпорхнули недавно сложенные вещи.
- Мне мама купила два фартука: белоснежный и угольно-чёрный. А у вас тоже такие?
- Да, - улыбнулась Полина, примеряя белый фартук перед зеркалом. В глазах её плясали озорные искорки восторга.
Мила тоже подхватила фартук и  принялась крутиться перед зеркалом, отодвигая старшую сестру. В комнате поднялся вихрь девичьей суеты, как вдруг в дверях появились братья - Митя и Илья.
- Ничё себе! Сколько шмоток! - присвистнул Илья, окинув взглядом гору вещей. Но Данилине вдруг стало неинтересно. Она, словно тень, выскользнула из комнаты, прихватив с собой старые краски, подаренные на день рождения.
"Пойду на луг. Там спокойно… И никто не мешает мечтать".

Первое сентябрьское утро дышало ледяной свежестью. Данилина сквозь дрёму слышала, как по селу разливаются петушиные трели, но ей отчаянно не хотелось покидать тёплую постель. Во сне она неслась по узкой тропинке вдоль глубокого оврага, портфель бил по ногам и до школы почему-то никак не удавалось добежать. На школьном дворе она видела пёструю толпу детей. Девочки, словно куколки, были с огромными атласными бантами в косичках. Мальчишки в нарядных рубашках стояли с важным видом. Все строились на линейку. Рядом маячили чьи-то родители, обеспокоенно поглядывая на своих чад. Учителя вышли из школы и подошли к детям. Директор что-то стал говорить, но слов не было слышно. "Как? - пронзила её мысль. - Не дождались меня?!" Вдруг оглушительно прозвенел звонок. Данилина закричала в отчаянии:
- Постойте!.. Я сейчас!.. Я уже здесь!..
Она бежала и кричала, но почему-то её никто не слышал. И школа оставалась всё так же далеко. Горячая обида обожгла щёки слезами:
- Я здесь!.. Я уже здесь!.. Постойте!..
У самых ворот школы она увидела маму, которая с тревогой махала ей рукой и звала:
- Данилина!.. Дочка!...
Распахнув глаза, Данилина утонула в густом тумане непонимания. Где она? Что случилось? Как она могла проспать школу? Лёгкое прикосновение коснулось плеча, словно взмах крыла бабочки. Над ней, в мягком свете утренних лучей, стояла мама, и тихий шёпот, как утренняя роса, коснулся слуха:
- Дочка! Просыпайся же… В школу пора!
 





    Продолжение следует