Неоконченная повесть. продолжение

 В Политехническом институте уже были готовы к наплыву несостоявшихся студентов. Прямо  в фойе стояли столы,за которыми восседали вершители наших судеб. Оказалось ,что и в Политехе всё заполнено и недобора нет ни на одну из специальностей. Но самое удивительное,что мы нос к носу столкнулись там с нашей подругой Эльвирой Ландес. Она поступала в городе Алма-Ата и тоже не прошла по конкурсу и,как и мы,решила пройтись по всем вузам столицы в поисках уже не по душе,а любой специальности. Но,как ни странно, в тот год недобора нигде не было. И вот мы расстроенные,обменявшись впечатлениями,накопившимися за всё время,решили,что свет на Киргизии клином не сошёлся. Родственники были только у Эльвиры в Челябинске. Дядька у неё работал на заводе ЧМЗап- Челябинский Машиностроительный Завод автотракторных прицепов.Мы решили,что Эльвира напишет ему:что он нам может предложить. Дома у меня мой провал восприняли спокойно.А мы всё с девчонками обсуждали наши планы на будущее. Наступил сентябрь,ответа пока из Челябинска не было и,если честно,мы все находились в каком-то подвешенном состоянии неизвестности:как жить дальше и ,что делать... Мои родители ни на чём не настаивали и по поводу нашего намерения уехать  не высказывались категорически ни "за",ни "против".Наконец,дядька отозвался положительно и мы,быстро упаковав чемоданы,втроём:Галка,Эльвира и я отправились во взрослую жизнь поездом до Челябинска.Дядька нас встретил,привёз к себе домой и разъяснил обстановку. Нас с Галкой взяли ученицами токарей,а Эльвиру,по-свойски,ученицей контролёра ОТК(отдел технического контроля). Нам сняли комнаты,недалеко от завода,а Эльвира осталась жить у родственников. Меня поселили у женщины-пенсионерки,Галку тоже,но довольно далеко от меня. Цех,в котором мы начали своё обучение,был очень огромным и,когда все станки начинали работать,гул стоял неимоверный. У меня наставником была довольно молодая женщина,имя которой я,к сожалению,забыла. У Галины был наставником мужчина. Ученическая заработная плата составляла сорок рублей,двадцать из которых надо было отдать за квартиру.Короче мы питались в основном макаронами с маргарином и чай с хлебом и сахаром. Теорию мы прошли и нас стали подпускать к станкам. В один их обеденных перерывов,когда наши наставники,отключив станки,ушли обедать в столовую,мы с Галкой решили самостоятельно поработать.Галка зажала металлическую заготовку,и,оставив ключ в шпинделе(по-моему так называется эта штука,в которой зажимается деталь) нажала кнопку"Пуск".Мы сначала не поняли,что просвистело над нами,но,когда где-то в середине цеха что-то с металлическим звоном грохнулось. Мы поняли сразу,что это ключ,который мы забыли убрать. Мы оцепенели на какое-то мгновение,а потом побежали туда,откуда раздался этот звон. Нам надо было срочно найти этот злополучный ключ,чтобы скрыть следы нашего прямого нарушения техники безопасности. Нам это удалось довольно быстро. И только потом мы осознали все,что могло бы произойти с нами или с тем,кто в этот момент мог оказаться  в цехе и попасть под этот довольно увесистый,летящий на скорости ключ. Меня ещё доставала стружка,снимаемая с заготовки. Она почему-то всегда норовила попасть обязательно  в глаз,несмотря на защитные очки. Руки тоже все были в ожогах от этой горячей стружки.
        Наступила зима,не наша киргизская,а настоящая русская. Было ощущение,что я уже никогда не согреюсь:было холодно в цехе,на улице почти всё время дул пронизывающий до самых костей ветер. Тогда ещё была шестидневная рабочая неделя. Один выходной мы проводили вместе с Галкой и Эльвирой. Раза два даже сходили в кино. Пытались успокоить себя,что на следующий год обязательно будем поступать в ВУЗ. Жизнь постепенно теряла свою романтику:не хватало денег,времени,кроме сна и работы,его ни на что не оставалось. Над городом всё время висело низкое,серое небо.Мы начали скучать по своему южному солнышку. Мы сдали на первый разряд и нам стали доверять станочную очистку заготовок. Потом нас перевели на двухсменный график работы. Ночью очень страшно было возвращаться домой по тёмным улицам.Я не выдержала и в одном из писем маленькими буковками написала,что хочу домой.Николай мне писал письма довольно редко и в одном из них написал,что оставил какую-то Нину Ивановну. Кто это была такая я понятия не имела,но было как-то не очень приятно. Вскоре я получила денежный перевод от родителей с категоричной припиской отца:"Деньги на билет!" Пути к отступлению были отрезаны.Я сообщила об этом девчонкам.Галка начала меня убеждать,что Павка Корчагин жил и не в таких условиях и т.д. и т.п. Эльвира категорически отказывалась от возвращения,а Галка всё отговаривала меня от приобретения билета. И,где-то через недельку,она наконец-то созналась,что тоже решила ехать,а просто пыталась сама себя переубедить. Мы приобрели билеты и четырнадцатого декабря отбыли в родные пенаты. Эльвира осталась в Челябинске,но не на долго. В апреле следующего года она тоже возвратилась.Вот так мы и остались в своём родном городе Кара-Балта на долгие-долгие годы. До самого "великого переселения" после развала СССР.