Случай на реке

 
Ещё на западном небосклоне оставались яркие звёзды, а на востоке уже  занимался рассвет, сначала в виде серой полоски у горизонта, а спустя несколько минут небосклон преобразился и стал лилово- розовым. Светало…
С запада от просёлочной дороги к деревне Ильинка  подул слабый ветерок, и на небольшой речке  под названием Сереж на открытой от камышей поверхности пошла водная рябь, прибивая к берегу речной мусор: мелкие полусгнившие ветки вербы и камышовые стебли, спящих мальков  и речную тину.
От дуновения лёгкого ветерка на некоторое время ожил, почти потухший костёр, осветив стоянку и спящих людей у реки.
Прижавшись, друг к другу у костра спали трое мужчин, одинаково одетых в защитные комбинезоны. Лиц их не было видно, потому, как голова и плечи рыбаков были закрыты байковым одеялом. Здесь же у костра лежали рыболовные снасти и незатейливая хозяйственная утварь и еда: пустые кастрюля с ведром, котелок с остатками пищи, куски хлеба и зелени.  Поодаль в кустах валялись пустые бутылки из-под водки и пива. В глубине кустов стояла легковушка, укрытая в брезентовый чехол. В утренней тишине прогремели два выстрела…
Мужчины у костра зашевелились, а один из них отбросив с головы одеяло, нехотя поднялся и стал поднимать остальных, расталкивая каждого.
-  Вставайте, светает, - подгонял он товарищей. - Слышали выстрелы дуплетом, здесь недалеко? – спрашивал он у друзей, стягивая с них одеяло.
-  Серёга отстань, дай поспать, это уток стреляют, - в голос противились друзья, натягивая на головы одеяло.
Прогремело ещё два выстрела, за ними ещё и ещё…
Со стороны кустов, где стояла автомашина, послышался храп, и к костру выскочила молодая косуля. Увидев костёр и людей, животное взамешательстве остановилась, а через секунду,  бросилась обратно к реке. Спустя минуту, снова прогремели два выстрела, и что-то тяжёлое плюхнулось в воду…
- Это же явное убийство!? – недоумённо воскликнул Сергей, услышав плеск воды и, обращаясь к друзьям, добавил: - Насколько я знаю,  охота на косуль летом запрещена. Давайте поднимайтесь! – поторопил он товарищей. - Посмотрим, кто там такой смелый стреляет, да ещё на рассвете. Паша, карабин прихвати, - попросил он, помогая товарищу подняться на ноги.
Следом нехотя встал третий, но тут, же отказался идти с друзьями, сославшись на головную боль.
-  Что-то мне нехорошо после вчерашней ухи… головка побаливает, да и на одной ноге я за вами не успею, - признался он, сделав болезненную гримасу на лице. –  Пока ходите, я порядок наведу и костёр, оживлю….
Мужчина нагнулся к земле, поднял несколько сухих тальниковых валёжин и бросил их в костёр. Костёр огрызнулся снопом искр, взметнувшихся в серое небо, немного подымил и стал разгораться с новой силой.
   -  Скорее всего, местные ребята развлекаются, - сказал третий, и, видя, что Павел расчехлил карабин, на правах старшего, предупредил: - С карабином  там Паша аккуратнее…
-  Я тут местных охотников всех знаю, стрелял кто-то чужой, - твердо ответил Сергей за Павла и попросил: – Ты Михаил Иванович, посматривай и в случае чего, к нам на помощь.
-  Типун вам на язык, - огрызнулся третий и наказал: – И поделикатнее, если кого встретите.
Сергей и Павел, дружно закивали в ответ и поспешили к реке и вскоре скрылись в гуще кустов; и некоторое время сквозь ветки был виден свет от фонарика и слышались торопливый шаги, удаляющихся людей.
Когда звуки шагов затихли, Михаил Иванович стал приводить в порядок место ночлега, перед этим подбросив в костёр ещё несколько сухих веток. Потом, прихрамывая на одну ногу, спустился к реке и набрал полведра воды для чая. Вернувшись к костру, подвесил ведро на деревянный крюк, уперев один конец палки в бревно и сел рядом и стал смотреть на огонь, вспоминая, что предшествовало встрече новых друзей…

***

Михаил Творогов познакомился со своими коллегами: Павлом Скопинцевым и Сергеем Варламовым на семинаре егерей в  городе Назарово, и всё свободное время после занятий они проводили вместе: по вечерам играя в бильярд в местном Доме Культуры, или сидели за графином пива в кафе «Сибирь». Эти  занятия и сблизили  мужчин, и не только это…
Двухдневный семинар собрал егерей, чуть ли не со всего края. Организаторы семинара постарались наславу, представив перед участниками выставку чучел птиц и зверей, наиболее встречающихся в лесах юга края, сделанных местными охотниками. Кроме этого участникам слёта было показано несколько документальных фильмов об охране животных и борьбе с браконьерами.
Героем одного из фильмов и был новый товарищ Павла и Сергея егерь из-под Минусинска Михаил Иванович Творогов.
В сюжете фильма рассказывалось, как отважный егерь, ценой тяжёлого ранения, захватил группу браконьеров во главе с директором одного из местных леспромхозов. По сюжету, егерь застал преступников во время погрузки убитого лося в автомобиль и потребовал следовать за ним. Завязалась перебранка, в ходе которой Михаил применил ракетницу, выстрелив вверх и тем самым, вызвав помощь.
Спутники директора посчитали действия егеря, как нападение на них и в ответ открыли стрельбу из нарезного и гладкоствольного оружия большого калибра, ранив Михаила картечью в обе ноги.
Перетянув кровоточащие раны верёвкой, отважный егерь не дал уйти браконьерам. Расстреливая обойму за обоймой, он вынудил преступников бросить оружие и лечь на землю. Он так и держал их под прицелом, пока не подоспела помощь.
В той неравной схватке Михаил вышел победителем, но в результате потерял ступню левой ноги. Браконьеров арестовали и судили открытым судом, назначив им разные сроки заключения. Михаилу тогда было всего двадцать три года, а совсем недавно он разменял четвёртый десяток…
После просмотра фильма Сергей и Павел, не скрывали своего восхищения Михаилом и целый вечер в кафе восторгались товарищем и произносили тосты за мужскую дружбу. Вернувшись в гостиницу, друзья продолжили вечер, выпросив у буфетчицы несколько бутылок  «Жигулёвского». 
На следующий день Сергей Варламов пригласил друзей отметить окончание семинара в более свободной обстановке, на природе рядом с деревней, где совсем недавно жила его родная бабка.
После обеда в субботу Сергей заехал за Михаилом и Павлом  в гостиницу на своих подержанных «Жигулях» первой модели, а через час, прикупив продуктов и спиртного, друзья пылили по грунтовой дороге в направлении села Ильинка…
Михаил улыбнулся, вспомнив, как прошла вчерашняя рыбалка и вечер после неё, и,  ужаснулся, увидев у кустов гору пустых бутылок и недоеденную закуску рядом с костром. Он встал и убрал еду в пакет, а бутылки собрал в кучу, а потом вернулся к костру и стал смотреть на огонь, теперь уже, вспоминая своё недавнее прошлое…

***

В профессию егеря Михаил попал случайно.
После призыва в армию, будучи водителем тягача, он как-то доставлял почту в часть, и не удержался, прочитав письмо девушки, семья которой жила в сибирском селе недалеко от Минусинска. Девушка писала, что окончила среднюю школу и учится в педучилище, и что ей хочется познакомиться со смелым и отважным парнем, похожим на её отца. Из  письма Михаил узнал, что отец у девушки работает егерем в большом лесном заповеднике, а мать домохозяйка - воспитывает двух братьев близнецов. Текст заканчивался просьбой к командиру части передать письмо самому лучшему солдату, и что девушка «ждёт ответа, как соловей лето!».
Михаил, когда дочитал письмо, в нерешительности задумался.
«А вдруг это судьба! – подумал он и решил не передавать письмо командиру. – Напишу девчонке всё, как есть и попрошу фото», - решил он, и спустя два дня отправил письмо и свою фотографию по указанному адресу.
Ответ пришёл через неделю. Михаил первым делом, когда вскрыл конверт, стал рассматривать фото девушки. Света, так звали его новую знакомую, стояла около калитки дома и улыбалась. И что-то в этой улыбке привлекло парня, к тому же девушка была высокой и стройной. В письме Светлана рассказывала о своей учёбе в педучилище и о разных девчачьих впечатлений относительно ребят в группе и преподавателей. В конце была штатная приписка: «жду ответа, как соловей лета», и всё.
Михаил не удержался и показал фото девушки своему земляку Валентину Кожухову. Тот посмотрел на фото и хмыкнул:
-  Не боишься, что твою подружку могут отбить? Красивая она…, - посмотрев внимательнее на фото, размеренно сказал он, и вздохнул: - Везёт тебе Мишка на девчонок, а моя Наташка вот уже месяц мне не пишет. Не уступишь? – спросил он, косо посмотрев на товарища.
-  Ты не шутишь? – в ответ спросил Михаил, и, видя, что тот заулыбался, добавил: - ничего смешного…. Только она не захочет с тобой…
В ответ Кожухов вызывающе засмеялся:
 - Посмотрим!? – сказал он и ушёл не попрощавшись.
С тех пор, словно кошка пробежала между однополчанами. Кожухов открыто сторонился Михаила и не шёл с ним на контакты, когда тот пытался заговорить с ним. Михаил чувствовал, что возникшая неприязнь со стороны земляка, вот-вот перерастёт в открытый конфликт.
Так и произошло. Перед самой зимой Михаил получил очередное письмо от Светланы и очень обрадовался. Вскрыв письмо, он увидел среди исписанных листков, сложенный вдвое конверт. Михаил подумал, что это поздравительная открытка на ноябрьские праздники и распечатал конверт. Но он ошибся! Это было письмо к Светлане, как он понял от Кожухова, того самого, с которым у него не складывалась армейская дружба. Прочитав содержание письма, он почувствовал, что у него  появился соперник. В письме таинственный Александр называл Михаила слабаком и неженкой, в отличие от него: спортсмена и отличника боевой подготовки.
Неудержимая злость на  незаслуженную клевету его личных качеств со стороны земляка охватила Михаила, и он готов был идти и найти обидчика и поговорить с ним, как взрослый мужчина. Но любопытство, «как к этим обвинениям отнеслась его знакомая девушка?» заставило его остановиться и прочитать письмо Светланы.
«А, вдруг, она поверила этому выскочке и дала ему отставку? - думал он, нервно читая листки с красивым почерком. - Она не поверила, не поверила!», - ликовало всё внутри у Михаила, после того как он закончил читать написанное.
Злость на Кожухова к тому моменту не прошла, и он решил поговорить с ним один на один сразу, же после ужина. Но разговора не получилось. Валентин, как ни в чем, ни бывало, отказался от письма, сказав Михаилу, что тот его оговаривает. После такого ответа Михаил засомневался и попросил Кожухова написать на письме несколько слов, чтобы сличить подчерк. Тот без раздумий написал несколько слов.
Сличив написанное с подчерком в письме, Михаил понял, что земляк говорит правду: подчерк сильно отличался от того, что был в письме к Светлане.
-  Если ты думаешь, что я мог написать левой рукой, то ты ошибаешься! Левой я могу, но только буквами, - и он показал, как это выглядит.
-  Значит, под твою диктовку это сделал кто-то другой, ведь о девушке я рассказал только тебе, - не отступал Михаил, видя, как выкручивается земляк.
-  Ты хочешь, чтобы я доложил обо всём зам. командиру взвода по политчасти? – неожиданно спросил тот у Михаила. – Так, пожалуйста, завтра мой рапорт будет лежать у него на столе. Твои придирки относительно меня беспочвенны, а письмо мог подглядеть у тебя в тумбочке любой дежурный по казарме.
-  Не думал я, что ты такая сволочь! – не выдержал Михаил. – Не хочешь по-честному, будет по-плохому.
-  И об этом я напишу в рапорте…
-  Пиши, но запомни, я перед тобой заигрывать не буду, - и Михаил, что было силы, ударил Валентина в живот.
Тот согнулся в коленях и рухнул на пол и стал кататься, изображая нестерпимую боль. Вокруг стали собираться солдаты. На шум, в казарму забежал дежурный офицер.
-  Кто его так? – спросил он у солдат, но те молчали.
-  Это сделал я, рядовой Творогов, - ответил Михаил и вышел вперёд.
К этому времени Кожухов пришёл в себя, поднялся на ноги и стал бросаться на Михаила с кулаками. Но дежурный лейтенант остудил его пыл, командой:
- Обоих до утра на гауптвахту, пусть поостынут, - приказал он сержанту.
-  Их вместе нельзя, товарищ лейтенант, передерутся, - засомневался сержант Поликарпов.
-  Мне надо в санчасть, живот болит, - скривил лицо Кожухов, снова согнувшись в трипогибели.
-  Ладно, рядового Творогова отведёшь, а этого в санчасть, - и он ткнул пальцем на Кожухова.
-  За что ты его? – поинтересовался сержант на пути к гауптвахте.
- За дело, - ответил Михаил, не вдаваясь в подробности.
-  Не хочешь говорить, дело твоё! Посидишь на губе, на каше и хлебе, может, научишься отвечать, когда старшие по званию спрашивают, - недовольно ответил сержант
-  Сволочь этот Кожухов, - сказал Михаил и попросил сержанта: - Вот возьми письмо, сохрани до лучших времён, и добавил: - Там причина нашего конфликта.
-  Раз так…, - замешкался сержант. – Спасибо за доверие. Зови меня Петром один на один, - сказал он и протянул Михаилу свою руку.
-  Ладно, - ответил Творогов, пожав в ответ руку сержанту. – А сколько мне сидеть на губе? - спросил он, когда они подошли к гауптвахте.
-  Дежурный сказал на одну ночь, а завтра командир решит, что с тобой делать, - ответил Поликарпов, и пояснил: - У нас в части строго с драчунами и с дедовщиной…
На следующий день дежурный по гауптвахте привел Михаила к командиру полка.
Разговор о службе с командиром полка для рядового Творогова был весьма поучительным…
Подполковник долго молчал, рассматривая с порога, вошедшего рядового с ног до головы.
-  Значит, решил подраться из-за девчонки? – наконец, спросил он, глядя в глаза солдата.
-  Нет, товарищ комполка, из-за унизительных слов  в письме Кожухова относительно меня, - возразил Михаил.
-  Не правильный ответ, - не спуская взгляда с солдата, произнёс командир. - А твою версию ещё надо доказать. Кожухов в своём объяснении отрицает свою принадлежность к письму.
-  Я и так знаю, что он писал! Больше некому…я фотографию только ему показывал, товарищ подполковник, - настаивал Михаил.
-  Бить-то зачем, и в присутствии солдат? – сурово спросил подполковник. – Это тебе не улица, рядовой, а Советская Армия…
-  Он меня своим ехидством из равновесия вывел, товарищ подполковник, вот я и не сдержался и  слегка ткнул его в живот.  Если бы я знал, что вот так получится, я его бы лучше на занятиях по рукопашному бою  размазал, - откровенно ответил Михаил.
- Придётся  тебя Творогов десять суток на гауптвахте посидеть за драку и подумать. Что молчишь? И запомни, рядовой, подобные нарушения у нас в полку не заминают, - напомнил командир.
-  Никакой он мне не товарищ, - тихо проворчал Михаил, отвернув лицо в сторону.
После этих слов подполковник не выдержал.
- Ты как стоишь перед старшим офицером? - крикнул он, привстав из-за стола. –  Смирно! У тебя для меня один ответ: «так точно! или  «никак нет!». Ясно! Отсидишь десять суток, там посмотрим, что с тобой делать. А теперь иди и доложи своему командиру о моём решении.
- Есть десять суток! - громко сказал Михаил и вытянулся.
- И не спорь со старшими, - смягчил тон подполковник и добавил: - На гауптвахте веди себя посдержанее солдат, а то дело может дойти до трибунала, - предупредил он и отдал Михаилу злополучный конверт.
-  Есть вести себя сдержанно, - повторил Творогов, взяв письмо в руки и, развернувшись на месте, строевым шагом вышел от командира.
«А сержант на счёт строгости командира не врал», - подумал Михаил, вспомнив, о чём предупреждал Поликарпов, спускаясь по лестничному маршу. Около зеркала в холле Михаил остановился, и перед тем как продолжить путь к взводному, пригладил подросшие волосы,  вытер пот со лба и надел фуражку, глубоко вздохнул, подтянув через ремень гимнастёрку, и  пошёл докладывать о вынесенном комполка взыскании...
На гауптвахте Творогов просидел четверо суток, после чего в воинской части объявили сборы. Мотострелковому полку, где Михаил служил водителем артиллерийского тягача, командирам и личному составу предписывалось в недельный срок укомплектовать запасы, получить боевое снаряжение и по железной дороге прибыть на военные учения, которые намечались в конце года в Средней Азии.
- А как с остальным сроком? - спросил Михаил у начальника гауптвахты, переодеваясь в каптёрке.
-  Вернёшься, досидишь, - то ли серьёзно или в шутку ответил лейтенант, возвращая рядовому ремень и его личные вещи.
Заканчивался 1979 год…
Дальше служба у Творогова проходила на военном аэродроме в Киргизии. На аэродроме он подвозил боеприпасы к транспортным самолётам, разное вооружение: от крупнокалиберных пулемётов,  пушек и гаубиц до запасных частей к танкам и бронетранспортёрам.
К концу службы  Михаила перевели на бензозаправщик, с которого осуществлялась заправка фронтовых бомбардировщиков Су-24. Там он и закончил служить в звании старшего сержанта, получив за безупречную службу солдатскую медаль «За боевые заслуги».
О споре  с Кожуховым Михаилу долго напоминало письмо, из-за которого он попал на гауптвахту. Уже после демобилизации в поезде Михаил встретил сослуживца, который рассказал ему, что Кожухов воспользовался дракой и, после операции на аппендицит выпросил у командира полка перевод в другую воинскую часть.  Командир удовлетворил просьбу солдата, и тот вскоре уехал. С тех пор, по словам однополчанина, дальнейшая судьба Кожухова ему не известна.
Вернувшись, домой, Михаил узнал от знакомых, что с парнем судьба сыграла злую шутку. Находясь в самоволке по новому месту службы, Кожухов не подчинился военному патрулю и попал под трибунал. Ему дали два года дисбата, но и там у него начались осложнения с товарищами, и в одной из драк его закололи насмерть обыкновенным ножом… 
К удивлению родителей Кожухова Михаил зашёл к ним и выразил соболезнование по поводу гибели их сына. Сделал он это, чтобы не держать зла на покойника, который когда-то причинил ему боль. После этого у него словно камень свалился с плеч и больше об этой обиде он  вспоминал редко.
Через десять дней Михаил уехал знакомиться  со Светланой, да так и остался, женившись на девушке из Сибири и став егерем в лесхозе под Минусинском. Работа в лесу и женская забота Светланы сделали  Михаила прекрасным работником и семьянином. Через год Светлана родила ему двойню – мальчика и девочку…
Всё бы ничего, если бы не тот досадный случай с браконьерами, в результате которого он потерял ступню. Нога нет-нет, да напоминала о себе, словно подсказывая ему, что пора менять службу. Михаилу несколько раз предлагали оседлую работу в заповеднике, но он не соглашался, мотивируя это тем, что всеми своими жилами прирос к любимому делу – защите зверей и животных, к людям с которыми работал, ко всему тому чего не встретишь в обычной жизни…

***

С реки подул прохладный ветерок, и Михаил вздрогнул от его прикосновения, очнувшись от воспоминаний. Встал. Поёживаясь, пошевелил костёр палкой, подталкивая несгоревшие коряжины в центр костра, и посмотрел: не закипает ли вода в ведре? Мелкие пузырьки воздуха, скопившись на дне ведра, периодически отрывались и поднимались на поверхность...
«Через минуту закипит», - подумал он и бросил в воду столовую ложку заварки и несколько листьев  сушёной мяты, разбросав  в костре недогоревшие головёшки. Подождал минуту и опустил ведро прямо на пышущие огнём угли. Так его научил заваривать чай  его тесть, отец жены Светланы. Потом отставил ведро на землю и прислушался.
Где-то впереди слышались голоса, переходящие в спор людей и Михаил понял, что Павел с Сергеем догнали браконьеров. Голоса не умолкали и скоро перешли в крики, а потом всё затихло.
Михаил пожалел, что отпустил ребят, да ещё и с винтовкой. Он накинул на себя ветровку, взял свой бинокль и, прихрамывая пошёл вдоль берега. Пока он шёл, обходя небольшие заводи, успокоился, в надежде отыскать товарищей живыми и невредимыми.
Уже почти рассвело и сквозь синеву редких туч на небе стали пробиваться первые солнечные лучи, отражаясь в реке лучезарными бликами, похожими на лепестки роз - сиреневых и белых.
Во всём великолепии наступающего утра, река по-прежнему оставалась угрюмой и молчаливой. Кое-где по течению образовался утренний туман, скрывая собой водную поверхность,  с ней диких уток и буйную растительность.
Михаил шёл, всматриваясь в берег реки, в надежде, что вот за поворотом он увидит своих друзей. Но Павла с Сергеем не было видно.
«Они что, сквозь воду провалились?», – мысленно спрашивал он себя, оглядывая прибрежные кусты и берег.
Впереди на противоположном берегу послышался шум мотора и Михаил увидел отъезжавший уазик.
Он поднёс к глазам бинокль и стал рассматривать подозрительную машину. Номеров на ней не было, а в самодельном кузове, прикрытым брезентом что-то лежало. Михаил приблизил изображение – из-под брезента торчали копыта животных.
«Где ж тогда его товарищи? – подумал он и позвал: - Сергей, вы где?
Вместо ответа он услышал шум удаляющейся машины и шелест  камыша у реки. Он крикнул громче, и в кустах у берега, заросшего осокой, чуть впереди, услышал наподобие мычанья телёнка:
- Мы-ы-ы зде-с-ь-ь…, - слышалось из кустов.
Михаил ринулся к кустам, разгребая высокую траву...
Пройдя несколько метров по траве, он провалился и оказался по пояс в воде. Протез незаметно сполз с ноги и остался на дне ямы. Михаил напрягся и рванул к кустам, стремительно хватаясь за траву и скользя по ней, как на санях. Это у него получилось, и он выбрался на твёрдую землю. На небольшом клочке суши он увидел связанных верёвкой между собой двух людей. Это были Павел с Сергеем. Павел лежал, не двигаясь, а Сергей крутил головой и мычал сквозь повязанный на голову тряпочный мешок. Услышав рядом возню, он  попросил развязать мешок. Михаил привычным движением ножа разрезал верёвку, опершись левой ногой в землю. И тут только понял, что потерял свой протез...
-  Бандиты…браконьеры…сволочи…, - торопливо перечислял Сергей, хватая ртом воздух и пытаясь встать на ноги, после того, как Михаил снял с его головы мешок и развязал общую веревку. – Они сволочи, Павла по голове прикладом, а я не успел помочь, вот дурак…, - клял он себя, на чём свет стоит. - Всё сделали, как в иностранном боевике. Павла по голове, мне мешок на голову. Я даже не рассмотрел их лица, - сокрушался мужчина.
- Зато я одного запомнил, - подал голос Павел, открыв глаза и придя в себя. – Голова трещит…. Чем это меня? – спросил он, крутя головой по сторонам.
-  Хорошо вскользь ударили, профессионально, чтобы без крови, - пояснил Михаил, осмотрев место удара. – Так моджахеды наших часовых снимали на постах, мне рассказывали, - и пояснил: - Делали это, чтобы не измазаться в крови.
-  Так ты в Афганистане воевал? – спросил Сергей.
Михаил повернулся к Сергею и кивнул головой.
-  Шофера рассказывали, - добавил он, и показал на свою ногу.
-  Надо протез из воды достать, пока его не засосало, - попросил он Сергея и показал на яму. – Я тебя, Серёга, верёвкой обвяжу, мало ли что…
Процесс доставания протеза занял несколько минут. Сергей несколько раз подныривал  под кочку, где предположительно был протез, и скоро достал его и передал Михаилу.
-  Обратно через яму я не пойду, - сказал Михаил, прикрепляя мокрый протез к ноге. – Потащите по траве. Ты как? – спросил он у Павла.
-  Мутит меня, - ответил тот, прикрывая глаза.
-  Придётся, Сергей, тебе одному нас через яму тащить, сначала его, а потом меня, - попросил Михаил.
На твёрдую землю они выбрались спустя несколько минут. После чего Михаил решил сделать привал, чтобы немного отдохнуть и подсушить протез и одежду…
Всё это время Сергей нервничал, перекладывая свою одежду с места на место, а Павел несколько раз пытался что-то сказать, но Творогов сдерживал его, объясняя парню, что с таким сотрясением лучше помолчать. Наконец Михаил сдался и раненный заговорил:
-  Я тут недалеко карабин случайно утопил, когда с Серёгой шли через ручей, - признался Павел. – Я покажу где?
-  А я думаю, почему Пашка не стрелял? Оказывается, он был без оружия, раззява, - возбуждённо заговорил Сергей, в очередной раз, переворачивая рубашку. - Вряд ли они на нас кинулись, если бы карабин был с нами, - усмехнулся он, глядя на Михаила.
- Кинулись! – утвердительно заметил тот. – Вам попались не простые браконьеры, а браконьеры заготовители. И оружия у них было  поболее,  вашего.
- Но не убили же? – Сергей вопросительно посмотрел на товарища.
-  Если бы знали, что есть третий, непременно убили бы, - ответил Михаил. - А так подумали, что сами сдохните, а если не сдохните, так рассказать вам нечего. Где обронил карабин? – спросил он Павла.
Тот  приподнялся на локтях и показал в сторону ближайших кустов.
- Вон у того куста ручей впадает в реку, там в радиусе десяти метров, - ответил тот, показывая рукой.
-  Какие десять метров? там ручей всего в два метра, - удивился Михаил.
-  Я там ногу подвернул, а карабин по привычке откинул в сторону, чтобы не выстрелил, - объяснил Павел. – Он и  улетел в воду далеко.
- Конспиратор, - назвал Павла Михаил. – Говорил аккуратнее…теперь, Сергею отвечать придётся за оружие.
-  Я же не нарочно…, - ответил Павел и закрыл глаза и опустился на траву.
-  Болит? – спросил Михаил, нагнувшись к Павлу.
-  Терпимо…
-  Ладно, вы оставайтесь здесь, а я обшарю берег, - предложил Сергей, вставая с земли в одних трусах. -  Если повезёт, то мы будем с оружием.
Сергей ушёл и вскоре вернулся с карабином в руках.
-  Цел кормилец, - ласково приговаривал он, поглаживая по прикладу. – И патроны, наверное, не отсырели, проверь, - попросил он и передал карабин Михаилу.
- Сейчас проверим, - сказал тот, привычно принимая винтовку, и стал щёлкать затвором, выбрасывая из магазина патрон за патроном.
Потом взял один из них, расшатал и вытащил пулю. Высыпал порох на сухую ладонь, и повернул ладонь вниз. Потом вернул ладонь в исходное положение. Пороха на ладони не было.
-  А я что говорил, даже не отсырели, - обрадовано произнёс Сергей, забирая оружие у Михаила, и, повертев винтовкой, стал разбирать карабин по частям.
– Пусть на солнце полежат и просохнут вместе с  одеждой, - объяснил он, аккуратно выкладывая детали на траву.
-  А если те двое, с «одноглазым», назад вернуться нас добивать? – осторожно спросил Павел у присутствующих, не открывая глаз.
-  Не вернутся, здесь в объезд до нашего места километров десять…, - уверенно ответил  Сергей. – Я-то знаю… и потом расцвело.
-  Всё может быть, - перебил товарища Михаил и добавил: - Надо нам отсюда выбираться, и поскорей. - Говоришь, мужиков было двое, а один из них без глаза? – задумчиво спросил он Павла.
- У него стеклянный глаз был, - оживился Павел, присев на траву. – Смотрел, на меня,  не моргая.
-  А шрам на левой щеке у него был? –  с интересом спросил Михаил.
-  Темно было…, я не разглядел, - ответил Павел.
-  Лысый он был, высокий такой, - вмешался в разговор Сергей. – Я его первым заметил, когда мы их догнали, но лица тоже не рассмотрел. Он на главаря был похож. Всё руками командовал при погрузке.
Они в лодку тушу, косули загружали…, - добавил он и спросил у Михаила: - Зачем тебе эти подробности?».
- Знал я по жизни одного похожего человека на вашего обидчика, но это было давно, лет семь назад…, -  в раздумье произнёс Михаил и заметил: - Мало ли браконьеров одноглазых бывает, да ещё лысых…
-  Расскажи, - полюбопытствовал Сергей.
Сквозь облака выглянуло солнце, осветив всё вокруг...
-  Длинная история, как-нибудь в другой раз, - ответил Михаил. – Смотрите, светло, как днём…нам пора, - сказал он и прищурился.
-  Здесь недалеко дорога! – удивлённо воскликнул Павел, показывая на просёлочную дорогу, которая петляла по взгорку выше берега реки. – Куда она идёт? - спросил он Сергея.
-  Откуда я знаю? Я сам здесь второй раз, - признался Сергей. – В основном рыбалка и охота на той стороне, там и уток  в три раз больше чем здесь.
-  Так вот почему нас не заметили браконьеры! Они знали, что здесь не может быть рыбаков, - догадался Михаил, вставая в полный рост. – Сейчас посмотрим, - сказал он и потянулся за биноклем.
Он взял бинокль и стал водить им, рассматривая местность от самой стоянки.
 - Дорога как раз рядом с нашей стоянкой проходит, а отсюда метрах в двадцати, - докладывал Михаил, разглядывая местность. - Так что тащить тебя метров двадцать придётся. Ты лежи, не вставай, без дела пока мы ходим с Серёгой. Твоя травма головы сравнима с тяжёлой контузией, так что полежи, - приговаривал он Павлу.
Закончив осмотр местности, стал одевать на себя, подсохшую одежду.
-  Может, я один справлюсь, Михаил Иванович, зачем тебе с больной ногой? – спросил Сергей. –  Оставайтесь вдвоём, я мигом прикачу…
-  Я уже видел, как вы без меня…, - заметил Михаил. - Пойди я с вами два часа назад такого бы не случилось. Нет, - возразил он, - пойдём вместе, только ты позади, - приказал он Сергею.
До стоянки дошли быстро, за пятнадцать минут. По пути к месту Михаил несколько раз останавливался и прислушивался. Было относительно тихо, только всплески кормящихся рыб, да звуки проезжавших машин на дороге, изредка нарушали привычный утренний шум у реки.
У самой стоянки мужчины разглядели следы косули, и Сергей показал Михаилу, где косуля свернула к костру.
-  Защиты у нас просила, бедненькая…, - жалостливо сказал он и упрекнул Михаила: - А ты «по уткам стреляют». Надо было сразу вмешаться…, возможно, тогда успели...
-  Хорошо, что не сразу, - перебил Михаил. - Перестреляли бы вас с Павлом здесь же недалеко. Да и мне бы досталось.
-  Тихо, - просипел Сергей и присел у кустов. Тоже сделал и Михаил.
С противоположного берега прямо к ним приближалась лодка без мотора. На ней два человека.
-  Подплывут ближе, я окликну, а ты смотри, - скомандовал Михаил и, передёрнув затвор карабина, залёг в кустах, рядом с ним пристроился Сергей.
Когда лодка оказалась в нескольких метрах от берега Михаил громко крикнул:
-  Чё надо, не видишь, закидушки с сетью стоят? Валяй отсюда, пока не утопили.
-  Дед мотай отсюда, там браконьеры, - послышался с лодки ребячий голос.
-  Погодь, я лучше извинения попрошу, не успеем, - ответил мальчишке старческий голос. – Вы Михайловские или Канашские? - крикнул дед. – Так что извиняйте, заблудились мы.
-  Причаливай, обсудим, - скомандовал Михаил.
- Лодку деду оставьте, - испуганно попросил мальчик на вид лет десяти, двенадцати.
-  На кой она нам, не бойтесь, подплывайте, - успокоил Михаил мальчика, и старик сел за весло.
-  Да вы, с оружием, - испугался старик, увидев в руках Михаила карабин.
-  Егеря мы, не бойся дед, - вышел из кустов Сергей.
-  Так мы с внуком за «мордой» приплыли, она вот тут у берега в омуте, - суетливо объяснял старик, не веря, что перед ним инспектора. – В такой же амуниции, как у вас и браконьеры разъезжают, - трясся он
-  Да не бойтесь не браконьеры мы, - успокоил рыбаков Михаил и спросил у старика: – Говоришь, что здесь хозяйничают браконьеры из Михайловки и Канашские? Как это понимать? – спросил Михаил.
- Уток заготавливают в разное время, косуль с зайцами постреливают. Могут и марала зимой загнать, или окуней мешками наловить электротоком, - со знанием дела, ответил старик. – А браконьерами зовём, как все говорят…. Знамо, что не местные озорничают.
- Сегодня, дед, никого не встречал? – поинтересовался Сергей.
-  Не встречал…, - неуверенно ответил старик, переглянувшись с внуком.
-  Дед, ты, что забыл, как уазик мимо деревни  проезжал? – писклявым голосом спросил старика мальчик и дёрнул за штанину. – Он ещё около дома Митьки Серёгина останавливался, - искренне напомнил он старику.
-  Не видел, и ты не видел, - заволновался дед. – Ты перепутал, внучек. Уазик у колодца останавливался, а рядом дом твоего дружка - поправил дед внука.  – Вспомнил?
Мальчик снова посмотрел на деда и нерешительно кивнул головой.
-  Мне показалось, дядя, что у дома…, - поняв намёк деда, тут же поправился мальчик.
-  Вспомнил! - обрадовался старик и спросил: - Так мы причалим, инспектор?
-  Причаливай, - разрешил Михаил и предупредил: - Тебе дед и тебе мальчик  лучше о нашей встрече никому не рассказывать. Ясно!? А если кто-то из рыбаков нас сейчас вместе увидел, скажите, что городские мужики у вас интересовались, где лучше рыбалить. Понятно я говорю?  И, про карабин и форму ни-ни. А то замучают вас расспросами и привлекут внимание браконьеров, раз вы их вчера видели.
-  Как тут не понять, вы люди военные в форме, а мы деревенские, малограмотные…, - зачастил старик. - Мы к вам с пониманием, товарищи, - услужливо говорил дед, обещая: - Я даже своей старухи не скажу, что с вами разговаривал, не то, что другим знакомым.
Колька, помоги, - строго приказал старик внуку, торопливо подтягивая плоскодонку по осоке за цепь.
Пацан, подтянув серые штаны, спрыгнул в воду и стал толкать лодку с кормы. Когда лодка уткнулась в твёрдый берег, дед облегчённо вздохнул, перекрестился, взял котомку и, босым, с засученными штанами пошёл вдоль берега. Через минуту он нашёл привязанную за корягу верёвку. Подозвал внука, и они вместе вытянули на берег огромную «морду», сплетенную из ивовых веток. Внутри приспособления, сверкая чешуёй, трепыхалось больше десятка рыб. Старик залез рукой в суженное горлышко снасти и бережно выложил в котомку пойманную рыбу. Потом положил в «морду», бумажный пакет с приманкой и бросил всё в воду на старое место.
Михаил с Сергеем наблюдали, как ловко старик проделал всё это за каких-то три минуты.
-  А дед наш самый настоящий браконьер, - с издёвкой похвалил старика Сергей. – Мы втроём на удочку и половины его улова не поймали.
-  Пусть плывут, - ответил Михаил. - Ты же сам говорил, что здесь рыбалка неважная?
-  Зато отдых настоящий и комаров мало.
-  И рыбы, - передразнил Михаил. – Пошли, а то завистно смотреть на чужую добычу, - поторопил он Сергея. – Колька! – позвал он мальчика. – Пошли с нами пустые бутылки заберёшь.
Мальчик вопросительно посмотрел на деда.
-  Иди, уж, - разрешил старик. – Сдадим посуду в сельпо…, и будет тебе конфетка, а мне папироска…. Может, вас ребята рыбкой угостить?  - спросил он, очевидно услышав разговор инспекторов.
-  Спасибо, наелись уже ухи, - поблагодарил Михаил и ещё раз напомнил деду: - Так ты старик о нашей встрече никому…, а то зачем тебе и внуку неприятности?
-  Так серьёзно? – только и спросил старик и покачал головой. -  Беги Колька за инспекторами, я у лодки подожду, - поторопил он внука, доставая из кармана кисет с махоркой.
Сборы  на стоянке были недолги. Пока Сергей убирал и складывал вещи, Сергей возился у «Жигулей». А когда он завёл мотор, Михаил облегчённо вздохнул.
-  Хоть тут без приключений, - похвалил он товарища и стал укладывать тёплые вещи, рыболовные снасти и хозяйственную утварь.
-  Чай из ведра в канистру перелей, - попросил Михаил, передавая товарищу ещё тёплое ведро с чаем.
-  Думаешь, дед не протрепится насчёт нас? – спросил Сергей, осторожно переливая чай в канистру, периодически бросая взгляд вслед удаляющейся лодки.
-  Не должен, - ответил Михаил, - а вот в парне я не уверен. Сдаётся мне, что этот Колька попытается сам разузнать у своего товарища, кто останавливался в тот день у колодца? И тогда…, - Михаил недоговорил.
В метрах в ста от стоянки, он увидел группу деревенских мужиков, которая двигалась в их сторону.
-  Что будем делать, видишь незваные гости? – спросил он у Сергея, показывая на людей.
-  Дай бинокль, - в ответ попросил тот и, когда Михаил отдал ему прибор, стал смотреть  в их сторону.
-  Это Ильинские, - сказал он, не отрываясь от бинокля, и Михаил облегчённо вздохнул:
 - А мне браконьеры померещились, - признался он Сергею.
Вскоре деревенские мужики подошли к стоянке. Увидев одетых в защитную форму людей, вперёд вышел бородач лет сорока пяти и спросил:
-  Это не вы тут, граждане, под утро стрельбой развлекались? Полдеревни перепугали выстрелами.
-  Точно они! - подтвердил другой мужик, моложе лет на пять первого, становясь рядом. - Карабин у него, Васька, смотри, калибра…забыл…, больше семи миллиметров, -  заикаясь, вспомнил он.
-  Постойте мужики, что не узнаёте? Это я Сергей Варламов, - окликнул мужиков Сергей, и те облегчённо загалдели, узнав в мужчине знакомого егеря из соседнего лесничества.
- Мы Степаныч, извиняй, вот на него больше смотрели, уж больно этот с винтовкой нас беспокоил, - не скрывая волнения, заговорил бородач. – Раз ты с ним вместе, значит всё в порядке, - дипломатничал Василий. - Вы извините, сами понимаете беспокойство у нас вышло. Так-так…. И Меркурий  на вас с перепуга  наскочил. Шутка ли стрельба на весь свет. Вы сами слышали? – спросил он в конце речи.
-  Не только слышали, но и видели, - не стал скрывать Михаил, понимая, что об этом, так или иначе, узнает вся деревня, лишь пояснил:
- Косулю они подстрелили, да с десяток уток, - сказал он о браконьерах.
-  А вы что, отпустили их? – спросил бородач.
-  Не отпустили, а упустили, - поправил мужика Сергей.
-  И карабин не помог?
-  И карабин! – вздохнул Сергей.
-  Бывает…
-  Это Голохины стрельбу затеяли, больше некому, - сказал третий мужик, вмешиваясь в диалог.
- Ты, Афанасий, осторожней на свояков, - предупредил Меркурий, худощавого мужика лет пятидесяти. – Зять ихний в городе большой начальник, он тебе за клевету быстро мозги промоет.
-  Не промоет, если не расскажешь, - огрызнулся Афанасий и попросил бородача: – Ты Васька не сильно слушай этого брехуна. У него одно на уме, как всех перессорить. Голохины – точно!
-  Постойте, не спорьте мужики, - остановил спор Михаил. – Лучше скажите, кто через вашу деревню на уазике часто ездит?
-  Так это Канашский председатель…, - вырвалось у Меркурия. – У него УАЗ, переделанный под грузовик и без номеров.
- Знаешь председателя? – спросил Творогов, повернувшись к Сергею.
-  Ну, - утвердительно ответил тот. – Ты хочешь сказать, что нас…, Сергей замолчал.
-  Надо проверить, - продолжал Михаил. – А вам мужики спасибо за разговор. Здорово вы нам помогли. Ещё раз благодарю, а нам пора.
-  Может, папиросами угостите, а то в сельпо одним Памиром торгуют, - попросил бородач на прощанье.
Сергей залез в машину и достал из бардачка пачку Беломорканала.
-  Угощайтесь, - сказал он мужикам, распечатав пачку.
Меркурий ловко выхватил из рук Сергея пачку с папиросами и быстро разделил её среди мужиков.
-  Извиняйте, что вам не досталось, - сказал он, оскалив зубы, и добавил: - Вы люди запасливые и у вас наверняка ещё есть…
-  Курите на здоровье, нам не жалко…
Сергей сел за руль, Михаил рядом. Мужики расступились по краям, пропуская машину…
Когда  выехали на просёлочную дорогу, Сергей сказал:
- Только председатель тот не лысый и не одноглазый. Мужик, как мужик. Странно всё это…, оборотень что ли? - Сергей замолчал, покусывая нижнюю губу, и стал бормотать себе под нос какие-то непонятные слова.
- Молишься что ли? – спросил Михаил, прислушиваясь.
-  Ага, бабка научила сглаз снимать, - ответил тот.
-  С кого снимать? -  не понял Михаил.
- С кого, кого? С нас Миша! Не мешай…, - и он продолжил шептать  заклинание.
Творогов слушал шёпот товарища и его распирал смех. Наконец, Сергей закончил, трижды сказав в конце «сгинь нечистая сила!».
-  И ты веришь в эту чепуху? – спросил Михаил, когда тот замолчал.
-  Верю! – ответил Сергей и добавил: - Бабка моя этим заклинанием ни одного человека спасла. Полдеревни к ней снять сглаз ходили. Не веришь? – спросил Сергей, видя, что Творогов улыбается глазами. – Я и сам ей поначалу не верил, если бы, не один случай…
-  Потом расскажешь, - перебил товарища Михаил. – Лучше за дорогой смотри.
Сергей недовольно поёрзал на сиденье и буркнул в ответ:
-  Зря не веришь…
Спустя минуту они подъехали к месту, где оставили Павла.
Павла на месте не было, и Михаил забеспокоился.
-  Может, он по личной надобности в кусты ушёл? подождём, - сказал Сергей и дважды просигналил.
Но Павел не появлялся. И тогда Сергей уговорил Творогова послушать про случай, произошедший с его дедом в молодости.
Михаил слушал байку товарища, а сам думал о недавней стрельбе и нападении на друзей.
-  Может, Пашку того, как моего деда? -  спросил Сергей и  глазами показал вверх. – Что-то долго его нет?
 Михаил очнулся от дум и повернулся к реке.
-  Да вон он целёхонек! – радостно выкрикнул он, увидев невредимого Павла.
Павел  шёл по пояс раздетый и махал товарищам рукой.
-  Заждался я вас, ну и не выдержал и пошёл на стоянку, - объяснил Павел, подойдя к машине. – До середины пути дошёл – слышу, машина сигналит. Пришлось возвращаться, еле обратно дошёл…, - и он выругался непристойным словом. Сел около машины на кромку дороги. – Жара…, - произнёс он, вытирая с лица капельки выступившего пота.
-  Серёга сейчас такое про тебя подумал, - Михаил не сдержался и засмеялся и сквозь смех добавил: – Он решил, что тебя инопланетяне к себе утащили.
Павел в ответ засмеялся, придерживая голову от смеха рукой.
-  Хорошо бы…, подлечили, - сказал он, едва сдерживая смех.
-  Не смешно, - обиделся Сергей. – Хотите, заедем в деревню и спросим у жителей? – не отступал он.
-  Ладно, пошутили, и хватит, - примирительно заговорил Михаил, вытирая слёзы. – А если серьёзно, то наш случай, Сергей, действительно,  выглядит очень странным, если не считать, что уазик был председательским.
-  А я что говорил, - оживился Сергей. – Возможно, кто-то под видом председателя творит здесь неблаговидные дела.
-  Разве для тебя это новость? - спросил Михаил у Сергея. - Когда повсеместно браконьерничают.
-  В тайге такие случаи зачастую, верно…,  - согласился Сергей, - а вот, чтобы здесь - первый раз слышу. Скорее всего, местные сами браконьерничают, а мы им случайно помешали.
-  Расскажи всё сначала, как дело было, когда вы пошли на поиски косули, - попросил Творогов Павла. – А то я что-то не совсем понял, что же произошло на самом деле, и почему они вас связали?
-  Сергей впереди меня шёл, - начал Павел, поглядывая на Сергея. - Посмотрели мы по кустам - нигде косули не видать и следов от неё, и решили к воде выйти. Тут я и запнулся о корягу, ну и карабин выронил в воду. Да ещё этот туман, в трёх метрах не видать. Встал, поднял длинную палку, что под руки попалась. Пока поднялся, слышу, Сергей с кем-то громко разговаривает, матерится.  Я к нему. И про карабин забыл от страха. Бегу, кричу: не двигаться стрелять буду и машу палкой. Думал, послушают и сдадутся. Выскочил на берег, и тут вижу, на Серёге одноглазый, мешок завязывает, я к нему и тут что-то тяжёлое «бац» мне по голове. Очнулся, когда ты нас развязал.
-  А косулю видели?
-  Так я ж Сергея спасал, не видел.
-  А ты Сергей?
-  Не разглядел, туман был…, - признался тот, опустив понуро голову. - Короче, поторопились  мы с Пашей…
Михаил облегчённо вздохнул, выслушав признание обоих товарищей.
-  Зачем врали, что видели, как грузят косулю? - спросил он у Павла и тот виновато понурил голову. - Теперь мне ясно, как было дело на самом деле, хотите, расскажу? – снова спросил Михаил у примолкших друзей и объяснил: – Вы не на тех напали, а настоящие браконьеры спокойно ушли обратно в деревню, когда обнаружили нашу стоянку. И старика с внуком  и мужиков они к нам отправили, чтобы утрясти ситуацию и узнать, кто мы есть на самом деле?
-  А где ж тогда косуля? – спросил Сергей. – Я сам слышал, как она в воду кинулась и поплыла на другой берег.
-  Браконьеры её там и добили, - продолжал Михаил, -  а вас дураков пустили по ложному следу, чтобы конкурентов подставить. Думаешь, зря деревенские мужики к  нашей стоянке подошли? Не зря! Проверить нас хотели, кто мы есть на самом деле. А мне про председательский уазик намекнули. Видел я, как уазик без номеров  от противоположного берега отъезжал, когда вас разыскивал, вот мужики нарочно и показали, что уазик был председательский.
- Получается, что председатель и одноглазый никакие не браконьеры, а обыкновенные рыбаки. Так вот почему они нас не утопили, а спрятали в кустах, - предположил Сергей. -  Меня в мешок головой, а Павла по голове вскользь прикладом, чтобы не до смерти. Не закричи он на них, дело бы ограничилось вторым мешком, только и всего, а так…
Вот дураки! – воскликнул он. - И Михаил из-за нас чуть протез свой не утопил, Пашка. Ох! Умора! Вот отдохнули, ха-ха-ха…
-  Подождите смеяться, это ещё не всё, - прервал смех Михаил. Павел с Сергеем в замешательстве переглянулись  и замолчали.
-  В кузове под брезентом несколько туш животных лежало, - продолжал Творогов. – Я из бинокля копыта животных хорошо разглядел. Проверить надо канашского председателя, Сергей - узнать, что он в действительности вёз в кузове: косуль или что-то другое?
-  Как сейчас проверишь? Столько времени прошло, - озабоченно ответил Сергей, почесав затылок.
-  Поехали к нему, - предложил Михаил. – Тебя он знает, да и мы с Павлом с удостоверениями. Думаю, что если его хорошенько убедить – расскажет, как миленький, а не расскажет, попробуем осмотреть дом. Я же не мог копыта с чем-то другим перепутать….
-  Так он нас и пустил? - высказал сомнение Сергей. - Обязательно потребует санкцию прокурора на обыск. Точно! Мужик он грамотный.
-  Поехали, что мы теряем? – поддержал Михаила Павел. – Если всё так, как думает Михаил Иванович, обязательно покажет, что вёз. Зачем председателю шум поднимать на весь район? Ни к чему! А если откажется, дело по идеи можно квалифицировать, как не подчинение должностному лицу при исполнении…
-  Ну, ты и сказал! – воскликнул Сергей. – Какое дело? О чём ты? И кто его будет квалифицировать, мы с тобой? Да пошлёт он нас, куда дальше. Из всех улик у тебя шишка, а у Михаила Ивановича одни предположения. Этого явно недостаточно, чтобы обвинять председателя в браконьерстве, - настойчиво возразил он. - Может, и не председатель был в машине, а кто-то другой, – сказал Сергей, повеселев от своей догадки. -  Да мало ли уазиков без номеров по району катается. В любой деревне в округе есть автовладельцы….
-  А я и говорю: поехали, проверим! – не выдержал Творогов. - Чего языки чесать зазря: «так этак», - передразнил он. – Поехали Серёга, или боишься?
-  Не хочу лезть наражон, ведь мне здесь работать, - честно признался Сергей.
-  Хорошо! я поговорю с председателем, а вы с Павлом посидите в машине. Согласен?! - снова предложил Михаил.
-  Ну, если так поехали, - нехотя согласился Сергей, садясь за руль.

***

Когда проехали село Ильинку и свернули на сахаптинскую гравийку, в зеркале заднего вида Сергей увидел, около сельсовета, милицейский уазик, рядом мужиков и двух милиционеров. Те о чём-то спорили и размахивали руками, не обратив внимания на проезжавшую легковушку…
В этот воскресный солнечный день дорога до Канаша оказалась пустынной. Из встречного транспорта им попался маленький автобус Павловского завода с несколькими пассажирами.
На въезде в деревню гравийка плавно перешла в ухабы и ямы.
Сергей  крутил рулём, тормозил, объезжая неровности и не высохшую грязь с лежащими в ней  свиньями.
-  Как они тут живут? – ворчал недовольно Павел, то и дело, раскачиваясь на кочках. – У нас в районе такие деревни редкость и то на отшибе, - сравнивал он.
На что Творогов незамедлительно вступил в разговор:
-  Пока дельный мужик в руководстве не появится так и будут жить в говне. Правильно Серёга? – спросил он.
-  Не знаю, что от правильных людей зависит, но у нас в районе таких деревень с десяток, - отозвался Сергей. - Как дождь пройдет, пиши, пропало. Тракторами и комбайнами любую дорогу за час можно в ямы  и ухабы превратить. Техника-то, теперь около домов стоит, а не на машинном дворе…, там один металлолом. Вон смотрите, где трактор или комбайн стоит, там механизатор живёт, а где травка и щебень там председатель или зоотехник.
- А учитель с фельдшером? – поинтересовался Михаил.
-  Школа и больница на центральном хозяйстве, - со знанием дела ответил Сергей.
-  Хорошую экскурсию ты нам показал, - засмеялся Павел. – Прямо на родине побывал.
- Ты откуда родом? – спросил Михаил, развернувшись к Павлу.
-  Из Чувашии, - ответил тот и добавил: – Служил, под Красноярском, да так и остался после армии.
-  Значит, не зря ты про родину свою вспомнил, - заулыбался Сергей. - Здесь твои земляки как раз и живут. Деревня-то чувашская, -   и, увидев, как стало серьёзным лицо Павла, поспешил успокоить его: - Не волнуйся это здесь на улице грязь, а в домах и дворах полнейшая чистота, как в городе.
-  Да я не об этом…мать и братьев вспомнил, - ответил тот и, уткнувшись  лицом в боковое стекло, швыркнул носом.
-  На чувашском языке можешь говорить? – спросил Михаил, толкнув Павла в плечо. Тот повернулся, и Михаил увидел глаза парня, полные слёз.
- Могу…, - ответил Павел, скривив губы и едва улыбаясь.
- Пойдешь со мной к председателю, толмачом. Председатель из чувашей? - спросил Михаил Варламова.
-  Я с ним по-чувашски не говорил, - ответил Сергей. – Всё на русском…. Да вот его дом, - сказал он и резко вывернул руль, и машина, подпрыгнув на яме, остановилась напротив большого дома. Перед изгородью у ворот стоял знакомый УАЗ с пустым кузовом и снятым передним колесом на домкрате.
-  Этот от речки отъезжал? – спросил Сергей, показав на УАЗ.
-  Похож..., - неуверенно ответил Михаил, и спросил: – Так я пошёл?
-  Договорились, же идти, а мы здесь покараулим, - безразлично ответил Сергей.
-  Может всё же ты со мной? как-никак он тебя знает, - попробовал ещё раз убедить товарища Михаил.
В это время калитка в заборе дома открылась и на улицу вышли двое мужчин: один худой и лысый, второй пониже, но мощней.
Увидев, стоящую у дороги легковушку, худой что-то сказал второму и направился в сторону машины.
- Одноглазый! – вырвалось у Павла, и он инстективно стал доставать из чехла карабин.
-  Второй, председатель? – нервно спросил Михаил у Сергея.
-  Нет, этого не знаю, - ответил тот и хлопнул дверкой. - Что будем делать? – спросил взволнованно Сергей.
- Сидите и не высовывайтесь, я один с ними поговорю, - ответил Михаил, вышел из машины и пошёл навстречу «одноглазому».
Увидев незнакомого человека в форме инспектора лесхоза, «одноглазый» остановился и полез в карман брюк.
-  Нужен председатель, - громко крикнул Михаил, не спуская взгляда с руки «одноглазого» и, продолжая идти вперёд.
 «Одноглазый» остановился и крикнул напарнику:
 - Петь тут до твоего брата приехали.
Он вытащил руку из кармана вместе с пачкой папирос и сунул папироску в рот, подкурил и вернулся к уазику и занялся колесом.
 К Михаилу подошёл второй, в застиранной гимнастёрке и спросил:
- Что надо? Брат в отъезде, я за него…, - и он протянул Михаилу шершавую руку. – Поликарпов Петр.
Михаил взглянул на мужчину. Перед ним стоял, немного возмужавший, тот самый, отличник боевой и политической подготовки сержант Петр Поликарпов, с которым он начинал службу в армии.
-  Михаил Творогов, егерь, -  представился он, пожав руку.
 Михаил на несколько секунд задержал руку мужчины в своей ладони, из-за чего Поликарпов снова взглянул ему в глаза.
- Творогов, Творогов знакомая фамилия…, - произнёс он.
-  Драка в казарме и гауптвахта…, - напомнил Михаил.
-  Всё вспомнил! Не может быть!? Вот так встреча! – обрадовано выкрикнул Поликарпов и стиснул Михаила в своих объятьях.
-  Стоять… не двигаться…отпусти его, - раздался за спиной голос Павла и Михаил растерялся.
Петр  разжал  объятия, и оба обернулись.
-  Опять ты!? - удивлённо произнёс Петр, узнав в парне незнакомца на реке, но увидев  в его руках карабин, остановился и медленно поднял руки.
 Это твой гаврик? - спросил Поликарпов, наклоняясь к Михаилу и изменившись в лице, шепотом добавил: – Два часа назад вот также, только с палкой этот парень пытался остановить нас с Зурабом, - прошептал он. - Пришлось нам его   и сообщника, сначала успокоить, а потом связать. Уж больно яростно они нас атаковали. Я тогда подумал, что местные криминал пригласили, чтобы с нами расправиться. А оказывается - это инспектора… скажи ему кто мы.
-  Павел всё нормально, свои! Опусти карабин, - попросил Михаил, не на шутку испугавшись.
-  Эти люди  нас чуть не убили сегодня утром…ты почему на их стороне? – крикнул тот, нервно поводя стволом винтовки, то на Петра, то в сторону.
-  Павел успокойся, я всё объясню…это мой однополчанин, - уговаривал Творогов. -  Случай на реке досадная случайность…. Да отпусти ты карабин, - повысил голос Михаил, видя, что тот не реагирует. - Всё равно он разряжен, - и показал Павлу на горсть патронов в руке.
-  Ты разрядил, а я зарядил, - выкрикнул Павел и, поведя стволом чуть в сторону, выстрелил.
Пуля со свистом пронеслась мимо головы Михаила и ударила в забор, пробила доску и улетела к сараю.
Лежавшая неподалёку в грязи свинья вскочила и, визжа, кинулась вдоль улицы, следом за ней устремились две собаки, отчаянно лая на животное. Утки, мирно щипавшие зелёную травку вдоль ограды, закрякали и сбились в кучу, прикрывая своё потомство, напугав, подобравшегося к ним кота. Во дворах залаяли собаки,  а из-за забора стали выглядывать любопытные. Людей было немного, в основном женщины и ребятишки и несколько мужиков.
-  Серёга, что стоишь? Помогай!   - кричал товарищу Творогов. - Он сейчас сдуру всех перестреляет, прячьтесь…, - махал он рукой бабам и ребятишкам.
В то же время, застрявший в машине Сергей дёргал дверку водителя, пытаясь её открыть, но она не поддавалась…. Павел рвал затвор карабина, стараясь перезарядить, но это у него не получалось, патрон упрямо не вставал на место.
Глядя на эту картину, Творогов понял, что если он сейчас не предпримет действенных мер – быть страшной беде!
«А потом в суде, - представил он, - вынесут приговор…. Хорошо, если никто не пострадает…, а Павлу дадут срок за преступление, совершённое в состоянии эффекта…. Да и им с Сергеем не поздоровится. Убийство может произойти вот сейчас прямо у него на глазах, если не остановить Павла…».
Но Петр Поликарпов уже принял решение и, что было силы, рванул к человеку с карабином. Михаил сделал движение вперёд, но протез предательски подвернулся и он упал. В этот момент Варламов, наконец, выбрался из машины и обхватил Павла сзади и повалил его на землю. Карабин выпал из рук стрелявшего, а подбежавший Петр успел подхватить его. На Павла навалились сразу трое мужчин и придавили его к земле.
Павел кричал и материл своих обидчиков, включая Михаила, называя его предателем. Он  пытался вырваться, но тщетно: мужики прижали его к земле крепко, кто-то передал одному из них верёвку и Павлу связали руки, и скоро силы покинули его.
-   Не нормальный, псих…, - матерились мужики, отступая от Павла.
-   Убить, его мало, бабы! - кричала толстая тётка, призывая других женщин к самосуду, пытаясь пнуть лежащего ногой. – Вон как свиней напугал, как и нас…, - горячились бабы.
Но Михаил с Поликарповым преградили желающим подраться путь, оттеснив их в сторону, чем вызвали недовольство женщин.
-  А ну по домам, - крикнул Поликарпов бабам. – Всё концерт окончен. Видите, приходит в себя.
 Распластавшись на траве, Павел рыдал и бил связанными руками о землю и говорил что-то невнятное.
 Сергей Варламов стоял над Павлом и пытался его успокоить, придерживая за плечи.
Среди баб и мужиков, окруживших Павла послышались возгласы, с намёками, что егерь сумасшедший.
Поликарпов подошёл к Михаилу и передал в руки карабин.
-  Он что не в себе? – спросил он, наблюдая за нервным приступом Павла.
-  Твоя работа, -  зло ответил Михаил, выхватив у него карабин. – Это ты его сегодня утром на реке по голове, да так, что он полчаса пролежал без сознания.  Он запомнил твоего напарника, а когда его увидел – случился нервный срыв.
-  Он сам кинулся на нас, вот я,  его же палкой стукнул по голове. Не думал, что так серьёзно.
-  Он товарища своего защищал, - объяснил Петру Творогов. – Думал, что вы браконьеры…, а вы их как бандитов связали и в кусты. Даже не разобрались, кто они такие? Эх ты, а я когда-то на тебя равнялся…
-  Ты меня Творогов не стыди, не в армии, - резко оборвал Михаила Поликарпов. - Вы зачем сюда приехали, разобраться или самосуд устроить?  Похоже, что самосуд раз с карабином явились!
Петр приблизил своё красное лицо к Михаилу и выдохнул на него табачным перегаром.
- Если у вас есть что-то на нас с Зурабом – обращайтесь в органы прокуратуру, а не устраивайте шум со стрельбой на всю деревню, - сказал он, немного понизив голос. - Сообщил бы куда следует, сразу, - отчитывал Поликарпов, -  не стояли бы мы друг против друга, а твой друг не бился бы в нервной горячке.
Равнялся он на меня, надо же вспомнил! – снова завёлся Поликарпов. - Когда это было Творогов? Эх! Один, значит приехать, побоялся…,  товарищей с собой прихватил, - изощрялся Петр. – Теперь вас будут привлекать, а не меня с Зурабом. Лично в прокуратуру напишу про стрельбу, - пообещал он.
-  Что ты несёшь! Какой самосуд, какая прокуратура, - огрызнулся Творогов. - Мы сюда приехали, чтобы узнать, что вы вёзли под брезентом в кузове, только и всего.  Я в бинокль сам отчётливо видел связанные копыта.
-  Дурак ты Творогов… ну кто так узнаёт? Приехал бы один, повторяю, а не с командой, я бы тебе всё показал и объяснил,… эх, что тут говорить, - и Поликарпов, махнув рукой на Михаила, отвернулся.
Подошёл Варламов и с презрением посмотрел на Поликарпова
 -  Вот этот Павла по голове ударил, я его по голосу узнал, - сказал он Михаилу, показывая на Петра, - а «одноглазый» в это время мешок мне на голове завязывал.  Мало тебе, что сделали с Павлом, - обратился он, - так теперь нас решил ославить на весь район. Пашку жалко…вон толпа как негодует, готова растоптать. В больницу надо его.
- Сами виноваты…, что ж теперь кулаками после драки махать, - ответил Петр. - Поехали в больницу…, что мы звери, какие, в конце концов, - сказал он и направился поднимать Павла.
-  Постой, - окликнул его Михаил, - мы сами, наш товарищ! - и тихо добавил: -  И то, правда, что мы звери, какие…., - повторил он.
- Зураб, - через секунду крикнул Поликарпов «одноглазому», заканчивай с колесом, в больницу повезём парня, - и, поймав на себе вопросительный взгляд Творогова, объяснил: - Вашему товарищу гораздо будет удобней в кузове и на свежем воздухе, чем в легковушке. И хватит сориться, ведь, ежу понятно, что каждый из нас прав по-своему! – произнёс он, протягивая   руку Михаилу. – Мир!?
-  Воспользуемся предложением? Ты как? – спросил Михаил Сергея, и, не подавая руки Петру, ответил: - Я с тобой не воевал сержант....
-  Ладно, переживём, рядовой…, - ответил тот.
-  Тогда готовь свой тарантас, - согласился Творогов, обращаясь к Петру. – Ехать далеко?
-  Обратно, километров десять, - ответил Сергей за Петра. – Ты лучше с Павлом поезжай, а я следом, - попросил он.
Через пять минут машина была готова, и Павла уложили в кузов на доски, предварительно постелив  ватное одеяло и подушку. В кузов к нему забрался Михаил. Павел лежал, отвернув лицо в сторону, и постанывал.  Из огромной шишки на голове струилась кровь, и Михаил попросил у Сергея бинт из аптечки и стал перевязывать товарища…
-  Времени сколько? - спросил он у Петра.
Тот посмотрел на циферблат: часы  показывали далеко за полдень.
-  Поехали, - скомандовал он Зурабу.
Машины медленно тронулись друг за другом, а стоявшие зеваки стали расходиться по домам …

***

 В районной больнице, перед тем, как завести Павла  в приёмный покой, дежурный врач осмотрел больного прямо в машине.
-  Откуда  у вас такая тяжёлая травма головы? – спросил он у Павла, осмотрев шишку на голове.
-  Ударился об корягу на рыбалке, - неожиданно ответил Павел, чем повёрг остальных в смятение. – Купались, а я решил нырнуть с берега…вот со всего маху головой, - объяснил он.
- Он правду говорит? – спросил врач у присутствующих.
-  Раз говорит, значит, так и было, - уклончиво ответил Сергей.
-  Я подтверждаю! всё так и было и без криминала, - подтвердил Творогов.
-  А почему сразу не завезли к нам, а поехали в Канаш?  - спросил доктор, обходя уазик. - Я смотрю, знакомая машина тамошнего председателя, - заметил он и поинтересовался у водителя: - Где сам Степан Петрович?
-  Уехал в район ещё в четверг, - ответил за Зураба Поликарпов. - Доильную установку задумал приобрести, вот его и вызвали в сельхозтехнику. А этих мы по пути подобрали, когда с Ильинки возвращались, - соврал Пётр.
- Точно мы колесо пробили, а пока меняли вот они подъехали, - подыграл Поликарпову Сергей и пояснил:  - в кузове лёжа можно ехать, а на легковушке нет.
 -  А вам, зачем всё это знать? – спросил Михаил у доктора. - Парня надо лечить, а вы допрос нам устроили. Видите ему нехорошо на жаре…
Павел сделал вид, что ему трудно дышать.
- Ведите товарища, - согласился врач и обстоятельно объяснил Михаилу: - А спрашиваю вас потому, чтобы правильно записать в журнал причину травмы. Я же не был там, где он шишку набил! И чтобы потом не оказалось, что больного по голове чем-то другим ударили. Понятно!? – спросил он, и, услышав в ответ дружное «понятно», скрылся за входной дверью.
Михаил с Сергеем помогли Павлу выбраться из кузова уазика.
-  Ты зачем соврал доктору? – спросил Поликарпов, нагнувшись к Павлу. – Сказал бы всё, как есть…травма ведь криминальная. Я бы не в обиде был.
-  Я тоже не в обиде, - ответил Павел. - Сказал и сказал, я от своих слов не откажусь! А очевидцам в деревне объясни, дескать, мы практические навыки отрабатывали с применением оружия при захвате браконьеров, - попросил он.
- Им и так понятно, что ученья, - успокоил Петр. - Вот набьёшь больше шишек, дай бог научишься, - и улыбнулся. – Я, конечно, не твою шишку имею в виду…, - сказал он, слегка смутившись своим сравнением, и замолчал.
-   Нельзя, не разобравшись, лезть в драку - правило номер один! Слушать более опытных товарищей - правило номер два, - неожиданно ответил Павел. -  Оба эти правила, мы с Сергеем нарушили, за что я поплатился. Ведь Михаил Иванович предупреждал нас быть аккуратнее... И  ещё! Хочу спросить, перед тем, как  вы сдадите меня в больницу. Что было в кузове или секрет?
-  Никакого секрета нет, - ответил Петр. - Два барана в подарок  на праздник мусульман, от моего друга по службе, - ответил Поликарпов. – Пообщались мы, значит, с Ильёй Серёгиным, выпили за встречу, ну и заночевали у него, а  утром чуть свет собрались домой. Баранов связали и живьём в кузов под брезент. Но по пути Зураб уговорил меня задержаться и порыбачить. Мы же не знали, что судьба сведёт нас  с вами вот таким способом, - заметил рассказчик.  Выходит зря порыбачили, раз человека покалечили…, - и Петр вздохнул. – Ты прости, если можешь! – обратился он к Павлу.
- Прощаю, - с трудом произнёс Павел. - Я, как увидел «одноглазого»…Зураба, - продолжал он, - в глазах помутилось, а когда ты обхватил Михаила, я подумал, что началось, и поспешил ему на выручку…. А дальше не помню всё, как в тумане. А теперь ведите, - попросил он.
-  Ты не переживай всё будет в порядке, врачи быстро на ноги поставят…, - повеселел Поликарпов.
- Где вы там застряли, - послышался из двери женский голос. - Валерий Иванович давно ждёт вас в приёмном покое.
- Ты лечись, я тебя послезавтра навещу, обязательно, - вслед крикнул Пётр, когда  Павел с товарищами скрылись за дверью…
-  Хорошие вы ребята, - похвалил Пётр, когда Михаил с Сергеем вышли из больницы.
-  Зря хвалишь, не за что, - ответил Творогов и попросил: - В следующий раз со своим товарищем, будь осмотрительнее, когда незнакомых людей в лесу или на реке встретишь. Это могут быть и вовсе не браконьеры и не бандиты…
-  Хорошо бы, чтобы они предупреждали и сами на других сломя голову не нападали…, - вставил словечко Поликарпов. – Да и Павла я не просил врать, - заметил он.
-  Всё так, да не так! – не согласился Творогов. – В том, что мы не сказали доктору правду - это не твоя заслуга, а уж тем более не моя. Просто Павел решил заключить мир с тобой, а мы его поддержали. Ему этот поступок  придётся помнить всю жизнь, впрочем, как и стрельбу из карабина…
-  Неужто такой совестливый? Я не заметил…, – перебил Петр.
-  Думай что хочешь, - ответил Михаил. – Только выслушай, что я думаю, по этому поводу и  не перебивай, - попросил он.
- С некоторых пор, - продолжил он, - у людей напористых и наглых, вроде тебя, появилась чрезмерная уверенность в своей непогрешимости, а у других совестливых, вроде нас, низкая оценка своих возможностей. Другими словами одни, считают себя людьми высшего сорта и плюют на все законы и правила, другие пытаются противостоять им, и когда это не получается, отвечают тем же. В результате сплошное недопонимание и войны. Разберись вы с Сергеем и Павлом сразу, всё бы было по-другому,  и нам не пришлось говорить неправду доктору, а Павлу стрелять из карабина. Понимаешь, о чём я говорю?
-  Ты оправдываешь действия своих парней, а нас сравниваешь с подонками? – спросил возмущённо Петр. - Но не мы на них напали первыми. И не надо ставить под сомнения действия тех, кто держал оборону. А законы я чту, уж поверь - спокойно возразил он. – Ты представь, что на месте твоих товарищей могли оказаться мы. Где гарантия, что с нами разобрались бы по-другому?  Никакой! Не надо было наскакивать на нас с криком «ату их!». Надо было это делать деликатнее, вот мы и отреагировали соответствующим образом!
-   Значит, мы с Павлом проявили невежливость, а вы нас за это наказали? – усмехнулся Сергей. - Вы разве не слышали оружейной стрельбы на реке? – спросил Варламов
- Теперь мне понятно, что у  вас в голове подстреленная косуля была, и единственное желание по-быстрому задержать браконьеров, но мы-то не браконьеры. Вот в чём ваша ошибка! – воскликнул Поликарпов. – И причём здесь стрельба? – недоумённо спросил он, и, подумав, продолжил: - К вашему сведению эта самая стрельба и спровоцировала наши дальнейшие действия с Зурабом. Нам тогда показалось,  что задержись мы ещё на несколько минут, всё может быть не в нашу пользу, поэтому  по-быстрому связали  ребят и ходу. Сами понимаете, не до разговоров было…. Уже за рекой кто-то стрелял нам вслед. Вон посмотрите справа на борту царапины, - и он подвёл Михаила с Сергеем к  уазику.
Михаил потрогал вмятины на заднем крыле автомобиля, и понял, что стреляли картечью.
- Интересно ты рассказываешь! – не без иронии в голосе сказал он. - Получается, что кто-то столкнул нас лбами, чтобы пролилась кровь!? Но зачем? – спросил он.
- Вот этого я не знаю, - честно признался Поликарпов и предложил: – Если хочешь, давай выясним это, не впутывая местную милицию. Вдруг кто-то из них здесь замешан?
-  А вы не думаете, что это простая случайность? – не выдержал Варламов. – Сколько работаю в лесхозе, браконьерства за милиционерами не замечал.
 - Где ты видел, чтобы стражи порядка открыто, против закона пошли? – усмехнулся Поликарпов. - Поэтому тебе кажется, что такого не бывает. На самом деле всякое может быть. Ты, Творогов, лучше скажи, кто вам про председательский УАЗ надул в уши?  - спросил Пётр.
-  Сначала мальчишка, сосед твоего знакомого, сказал. Потом мужик со странным именем Меркурий подтвердил, что видел вас в деревне, - ответил Михаил.
-  Знаем такого! – засмеялся в ответ Поликарпов. - Его Меркурием прозвали ещё со школы, а настоящее имя у него Иван, а фамилия Штучка. Хотите, расскажу подробности?
-  Валяй до конца, раз начал, - поддержал Творогов.
-  Дело было так, - рассказывал Петр. - В седьмом классе на урок географии этот Штучка кусок скалы притащил. Преподаватель спрашивает: откуда? А тот отвечает, что водители самосвала дали, когда отсыпали дорогу до Канаша. Преподавателю потребовалось несколько минут, чтобы узнать у ученика, зачем тот притащил камень?
Оказалось, что шофёр пошутил над деревенским парнем, открыв ему «тайну», об упавшей из космоса скале с планеты Меркурий много-много миллионов лет назад. Шофёр сумел убедить незадачливого школьника в том, что только при нынешней власти скала нашла применение на строительстве, той самой дороги, которая проходила через Ильинку, и дал ему для коллекции кусок. С тех пор Ивана стали дразнить в деревне Меркурием, - закончил он.
-  Бред какой-то, ты не шутишь? – спросил Михаил.
-  Мой двоюродный брат со Штучкой семилетку заканчивал в 1961 году, он и рассказал мне.
-  Может, мы сейчас поговорим с этим Штучкой? – спросил Сергей. – Помнится другой мужик из той же компании, называл Меркурия интриганом. А  вдруг он признается?
-  В чём! Что УАЗ председателя видел? Так от этого факта никто не отказывается. Нет! Не мог он додуматься до такого. Чтобы стравить приезжих? Вряд, ли,… скорее всего непреднамеренная случайность, - возразил Поликарпов.
 - Вам что больше заняться нечем, как в следователей играть?  - засмеялся Варламов. – Может, хватит!? Давайте лучше отметим вашу встречу, ведь столько лет вы не виделись с Петром, -  неожиданно предложил он Михаилу. – И забудем недавний спор.
- Мировую по всем правилам? Поехали, - немного, подумав, согласился Петр. – Посмотрите, как живу, а заодно убедитесь, что я вез не косуль, а баранов, - и пояснил: - дом у нас с братом на двоих.
- Спасибо, как-нибудь в другой раз, нагулялись уже…, вон одного потеряли,- вежливо отказался Творогов. – Мне вечером на поезд, да и Сергею пора домой.
-  Тогда счастливо, - не стал уговаривать Петр облегчённо, вздохнув. -  Приезжай на рыбалку или за орехами, - пригласил он.
- У нас этого добра у самих, было бы время, - ответил Михаил. - Павла проведай, - попросил  напоследок Творогов.
- Не держи на меня зла за мешок, - сказал Зураб, улыбнувшись Сергею, до этого, молча,  наблюдавший в сторонке за разговором трёх русских.
-  Что ж теперь, всякое бывает…, - сбивчиво ответил Сергей, не ожидавший извинения от «одноглазого».
 Пожав друг другу руки, они разъехались в разные стороны, и быть может навсегда...

***

Всю дорогу до Ильинки товарищи не проронили ни слова. Каждый думал о своём: Сергей, о неудавшемся отдыхе и Павле, Михаил о семье и доме…
В Ильинке, около сельсовета их остановили милиционеры и попросили у Сергея показать  разрешение на ношение карабина.
-  Ты не при исполнении инспектор, а в командировке на учёбе, - сказал сержант, проверив все документы Сергея. – Придётся оформить протокол об изъятии, а то на вас жалуются жители деревни, - и он кивнул на крыльцо, где стояли: знакомый старик с лодки и Меркурий.
-  Они косулю подстрелили, - сказал старик, когда их подозвал милиционер. – Я сам её нашёл в камышах. Только пуля прошла навылет через шею…
-  Подтверждаю, больше некому, - подтвердил Меркурий. – Точно наших ребят в это время на реке не было, товарищ сержант! Голову на отсечение даю…
-  Давай без головы, Штучка, - перебил свидетеля сержант.
-   Послушайте, сержант, - обратился к милиционеру Творогов. – Во время встречи с мужиками сегодня утром, мужик по имени Афанасий фамилию Голохина называл. Кто это?
-  Разберёмся, - сурово ответил сержант. - А пока, до выяснения, я вас задерживаю на сутки и изымаю оружие.
- Ты Вальков зря вот так с нами, как с преступниками, ведь соседи…, -  сердито сказал Сергей, вытаскивая карабин из чехла.
Милиционер взял карабин, открыл затвор и понюхал.
-  А из оружия действительно стреляли, - сказал он, передавая карабин напарнику. – Сеня положи в машину.
-  Вот видите, мы не врём, - оживился Меркурий. – Дед Савелий их ещё утром разгадал, когда морду на той стороне ставил, - проговорился мужик.
-  Морду я вчера днём ставил, - поправил старик Меркурия. – Вечно ты Иван всё перепутаешь, -  и он недовольно зыркнул на него глазами.
-  Ты меня, Голохин, в дураки не записывай, - повысил голос Меркурий. - Я сам видел, как ты с племянником на лодке отплывал.
-  Так может, правду, говорил нам Афанасий при встрече, утверждая, что стреляли Голохины, имея в виду, твоего однофамильца? – спросил Творогов у старика.
 -  Были они и сегодня уехали, - неторопливо ответил старик.
-  Вот видишь Вальков, мы здесь не причём, а  что карабин не почищен моя вина, - признался Сергей, поняв, что разговоры о  браконьерстве придуманы самими «свидетелями».
Сержант пытливо слушал доводы сторон и неуверенно моргал глазами, не зная:  верить ли мужикам или поверить тому, что говорит инспектор.
-  Прямо детективная история, - вздохнул он, выслушав разные стороны. - Придётся всех доставить в Назарово, раз такое дело - переглянувшись с напарником, решил сержант. – Там следователь разберётся…
-  Сержант ты спроси про улики, где они? – подсказал Михаил, видя, что дело заходит в тупик.
-  Где косуля? – тут же переспросил сержант у старика.
-  Так я её того, разделал, а мясо засолил. Жара…, не отдавать, же её собакам. Вот и Ивану добрый кусок отвалил, - не скрывая, признался старик, чувствуя свою безнаказанность.
-  Значит, съели улику, - заметил второй милиционер. – Что ж ты Меркурий не с этого начал? – спросил он, повернувшись к мужчине. – Это меняет дело…
- Дед Савелий сказал, что косулю инспектора подстрелили…, откуда мне было знать, как было на самом деле? – взъерошился он. – И вы не спрашивали…. А мясо я взял из уважения к Владимиру Ивановичу, вот…
-  Вот дурень! -  вспылил старик, и в сердцах плюнул себе под ноги. – Интриган с планеты Меркурий, - обозвал он напарника.
- Вот и весь детектив, - засмеялся Михаил. – Отпускай нас сержант! Дело об убийстве косули лопнуло, как мыльный пузырь. Видишь сговор свидетелей налицо, и улику они поделили. Забирай своих браконьеров в город, там они ещё кого-нибудь следователю сдадут. А на нас пиши протокол об изъятии карабина, мы согласны! – и добавил: - Поздно уже, а нам пора ехать.
-  Так мы тоже пойдем? – нерешительно спросил старик, заглядывая в глаза сержанту. – Этот Меркурий, бес его, всё перепутал. Ему что ночь, что день, всё одно. И я дурак с доносом…извиняйте.
-  Это ты перепутал, - закричал Меркурий, сорвав голос. – Мы же свояки, а ты обзываешься, - сипел он. - Был бы  ты чуть моложе, я бы показал тебе, где ночь и где день.
- Идите уж, пока не передумал, - разрешил милиционер, едва сдерживая смех, а, когда «свидетели», бранясь меж собой, скрылись за забором, дал волю эмоциям, ухахатываясь от неудавшейся попытки граждан уличить инспекторов в браконьерстве.
-  Вот деятели…целый день водили нас с напарником за нос со своим доносом, заговорщики, ядрена корень…, - говорил сержант, продолжая смеяться.
Отдышавшись после смеха, примирительно сказал:
- Ладно, сосед, езжай без протокола и запомни наперёд, что оружие во время отдыха должно находиться в сейфе!
-  Да понял я, - ответил Варламов, запихивая карабин обратно в чехол.
Когда они отъехали на приличное расстояние от деревни, Михаил спросил товарища:
-  Теперь понял, как на самом деле всё было?
-  Ну!? Говори версию…
 - Приехал племянник, - начал рассказывать Творогов, - решил на заре уток пострелять, а тут косуля…, вот он её в азарте и хлопнул. Думаю, - продолжал Михаил, - у человека, подстрелившего косулю,  не было желания вас стравливать с кем-то ещё, а уж тем более с людьми на уазике. Всё произошло случайно, - подытожил он, - Теперь я понял, что ни у кого из участников этих событий не было злого умысла - сталкивать всех лбами, за исключением стрельбы картечью. Но с этим фактом пусть разбирается милиция. Ты со мной согласен?
-  Павла жалко, не за что пострадал, - вздохнул Сергей, ничего не ответив  Михаилу, и он понял, что тот по-прежнему думает о связи Поликарпова с браконьерами.
Вскоре они доехали до гостиницы и стали прощаться.
-  Павел, когда поправится, напиши мне или позвони, вот телефон и адрес, - попросил Михаил, передав записку. - Индекс не перепутай, - почему-то попросил Михаил.

***

Вечером, взяв билет до Абакана и сев в плацкартный вагон, Михаил подумал:
«Сколько событий произошло с ним за один день! - и приятных и нет, сколько персонажей он встретил! - людей добрых и не очень, глупых и хитрых, безвольных и устремлённых.
Все, что произошло с ним и товарищами на реке и после, напомнили ему давнюю историю с письмом Светланы, где так и не нашли виновного. Впрочем, как и сейчас…».
Подошла проводница вагона и попросила у Михаила билет.  Он отдал билет, и посмотрел в окно.
Натужено просвистел встречный тепловоз, мелькая и гремя вагонами, и Михаил подумал, вдогонку уходящему составу:
«Хорошо бы вот так по колее и всю жизнь, с остановками и перегонами, без резких своротов и аварий и по расписанию...
Но в жизни всё не так! – думал он. - В жизни у каждого своя дорога: у одних по колее, у других по бездорожью, а у третьих не всегда с хорошим тупиком….».
Но одно успокаивало Михаила, что выбранная им профессия егеря  не только защитит, от пагубной привычки заклятых браконьеров истреблять зверей и пернатых, но и поможет возродить утраченное во время лесных пожаров и суровых зим.
Досадный эпизод, случившийся с ним на реке Сереж, где пострадали его новые знакомые, и погибла косуля, несколько расстроил его, но и не убедил, что всё так просто в этой жизни.
«Порой для людей из глубинки, нет другого способа, чтобы  избежать браконьерства – иначе не выжить, - рассуждал Михаил. - Вот и видишь как в живой природе,  всё меньше и меньше встретишь лося, или марала, а в реках изысканных рыб. Уже не видно на небе, как раньше, караванов перелётных птиц или следов лисицы и зайца, а тем более волка, и от этого становится как-то не по себе.
Разве непонятно браконьерам, -  думал Творогов под перестук колёс, - что природа небезгранична, а ощущение азарта охотника – это «несравнимое ни с чем удовольствие?». Может это  и так!? Только во всём нужна мера! Достаточно вспомнить, как жили наши предки, охотясь организованно и в отведённых местах, сохранив для последующих поколений богатства леса.
С перестройкой у многих любителей поохотиться, наравне с понятием  демократии, пришла вседозволенность и попирание закона. Браконьеров становилось больше, и с ними Михаил последнее время сталкивался всё чаще и чаще.  И события на речке Сереж тому подтверждение...».
Потом он начал думать о жене и детях, и возникшая было на душе тревога,  быстро прошла и больше не возвращалась. С этим он и заснул, и проснулся, когда поезд подходил к Абакану.
После приезда домой он несколько раз звонил Сергею Варламову, беспокоясь о здоровье Павла. А спустя ещё неделю ему  позвонил сам Павел и поблагодарил его за науку остаться человеком.
Что имел в виду Павел Скопинцев, Михаил так и не узнал. Была  догадка, что под словами: «остаться человеком» Павел имел в виду  свой поступок по отношению к Петру и Зурабу, но догадка так и осталась не подтверждённой. Вскоре Павел уехал к себе на родину в Канаш, и следы его затерялись...
После очередного скандала с руководством, уволиться из лесничества и Сергей Варламов, вернувшись на угольный разрез, но и там у него возникли споры с начальством, и, завербовавшись осенью, он уехал на заработки в Якутию.
А Михаил Творогов остался верен себе, и после небольшой шумихи, связанной с его переходом на работу в новый заповедник, всё, же настоял на своём, получив назначение в Саяны.
На календаре значился 1991 год…