39. Сикстинская Мадонна Роман Единственая

           Новелла 39. Сикстинская Мадонна

      Посвящаю моей жене

                Вы цель и высшая вершина всей вселенной.
                Вы наилучшая краса юдоли бренной.
                Коль мирозданья круг есть некое кольцо
                В нем, без сомнения, вы камень драгоценный!      
                Омар Хайям

     Я сидел за шикарно накрытым столом, в отдельном зале ресторана закрытого мужского клуба, и, умиротворенно потягивая хорошее красное вино, снисходительно смотрел на компанию из дюжины мужчин среднего возраста, разгоряченных доброй выпивкой и пытающихся изображать веселье при отсутствии сдерживающих начал в лице жен. Собственно говоря, и я, и разгоряченные мужчины находились на мальчишнике нашего старого школьного друга, который после очередного развода снова пытался обрести счастье семейной жизни в неизвестно каком по счету - дай бог не последнем - браке. Но бракосочетание должно было состояться только завтра в присутствии многочисленных детей от предыдущих браков брачующегося, его предыдущих жен, их новых мужей и старых тещ, с которыми брачующийся продолжал «дружить домами». С венчанием в церкви, шампанским, цветами, криками «горько»  и прочими атрибутами радостного веселья, предшествующими долгим и счастливым дням семейной жизни.
     А сегодня вечером мы сидели за столом, где брачующийся – все его так называли – в очередной раз прощался с холостяцкой жизнью, и каждый из нас пытался на собственных примерах объяснить ему плюсы и минусы брака. В основном все высказывали мысль, что в браке на один плюс приходится сотня минусов, и по мере увеличения количества выпитого и повышения градуса в наших головах количество минусов все больше и больше увеличивалась. Но потенциальный новобрачный не обращал внимания на все наши «весомые» аргументы и постепенно – не без нашей помощи и вместе с нами накачивался вином и, кажется, начинал терять последние остатки рассудительности.
     В общем веселье только разгоралось. Гремела музыка, вокруг сновали «гарсоны» с напитками и закусками, оплаченными брачующимся - жизнь была прекрасна.
Сотрапезник, сидевший за столом справа от меня, «по секрету» сообщил мне, что в ближайшее время на мальчишнике ожидается появление «герлс облегченного поведения». Они должны будут напутствовать брачующегося на долгую счастливую семейную жизнь и исполнить танец живота, дабы оживить в его памяти все те действия, которые он должен осуществить в первую брачную ночь.
     Это секретное известие моментально облетело всю компанию и дало повод для новых аргументов в пользу проводить жизнь в «веселии и радости», которая намного лучше и приятнее при отсутствии семейных уз. В общем, каждый как мог пытался раскрыть глаза «брачующемуся» на отсутствие необходимости жениться и высказать всю правду о том, что хоть женитьба не роскошь, а суровая необходимость, но лучше все-таки быть холостяком.
И тут появились около дюжины «герлс», все как на заказ – заказ  оплатил брачующийся - высокие, стройные, ярко накрашенные и чем-то похожие на гладиаторов – наверное, одеждой.
     После выпитого красного вина  у меня начинало двоиться в глазах,  но я все же смог рассмотреть девушек, мне бросилось в глаза, что они были не одеты, а скорее прикрыты каким-то подобием одежды. Две или три из «герлс» были одеты в кожаные, похожие на тонкие ленточки трусики и в подобие кожаных бюстгальтеров, смахивающих, скорее всего, на кожаные наглазники-повязки на глазах пиратов. Друг от друга девушки отличались тем, что кожаные трусики и бюстгальтеры одной были густо прострочены круглыми серебристыми заклепками, другой - ромбовидными, а третьей - треугольными заклепками. Две или три другие «герлс» были также слегка запакованы в легкие одежды - они были в джинсовых треугольных «надлобокниках» с тонкими веревочками-стрингами сзади, а на сосках у них были какие-то джинсовые присоски. Эти джинсовые присоски потом во время их танца отвалились, чем вызвали наш бурный восторг. Остальные дамы были в каких-то сеточках наголо и напоминали гладиаторов - ретиариев только без трезубцев в руках.
     Девочки весело хихикая, стеснительно расселись у нас на коленях – стеснение вызывалось тем, что коленей наших было несколько мало – большую часть наших коленей занимали наши животы.
     Тут распорядитель – был и такой -  маленький, плюгавенький, с прилизанной лысиной человечек – махнул рукой, заиграла бурная музыка, загорелись и заметались с разных сторон разноцветные прожекторы, фонари и фонарики. Откуда-то снизу по полу повалил разноцветный дым – «девочки»  вскочили и начали трясти чреслами и подбрасывать ноги выше головы в такт музыке. Это вызвало у всех присутствующих бурный выплеск энергии в виде воя и надсадного рева, переходящего в рык львов во время весеннего гона где-нибудь в пампасах Африки.
     Похотливо-сексоэротические телодвижения «гладиаторш» заставляли глаза разгораться, у многих присутствующих изо рта потекли слюни, а из носов начало капать. Вдруг заиграла спокойная музыка, и одна из «ретиарш» в голубом, холодном свете прожектора начала вращаться вокруг тонкого, серебристого цвета столбика, постепенно сдергивая с себя сеточку. Все застыли, напряженно следя за действом. В этот момент я заметил, что все гладиаторши с заклепками и одна в джинсах исчезли из зала. Пошарив вокруг глазами, я заметил, что двое или трое сотрапезников также отсутствуют. Я решил проследить, в чем дело, и заметил, что они вдруг появились из замаскированной под нишу боковой двери у бара. Мой сотрапезник справа, некоторое время назад исчезнувший, тоже появился и сел на свое место размягченный и томный. Я глазами спросил его – где он был? На что он, пытаясь перекричать музыку, поведал мне на ухо, что за нишей у бара имеются «кабинеты», где гладиаторши за отдельную плату могут исполнить танец живота для «отдельного индивидуума». На предложение показать мне дорогу я отказался, боясь, что после выпитого я не смогу оценить достоинства танца живота.
     Бравурная музыка сменялась эротической. Все «герлсы», периодически исчезая в нише у бара, станцевали вокруг серебристого столбика, в ходе трясения чресел сдергивая с себя «надлобокники» и «наглазники», рев львов - самцов стал постепенно переходить в урчание накормленных и напоенных котят с рекламы кошачьего корма. Наш, мальчишник, переходил в фазу, когда после всего увиденного и прочувствованного наступала пора «философического» осмысления всего пережитого. Если верить палеонтологам или как называл их один мой друг – «раскопологам», то согласно эволюции,  после «гомо эрректуса» - человека «прямостоящего», появился «гомо сапиенс» - человек мыслящий, не обошло стороной это явление эволюции и наш мальчишник.
     Внезапно со своего места встал один из сотрапезников – его звали Михаил Иванович, но мы со школьной скамьи звали его Мышаней. Заломив руки вверх к большому прожектору в центре зала, он заявил, что готов сейчас же поставить ящик шампанского тому, кто в одном тосте научно объяснит ему и всем присутствующим, что такое женщина. Все разом замолчали, осмысливая вопрос и обдумывая ответ в контексте пережитого на мальчишнике и предшествующего ему семейного опыта, пытаясь привлечь к этому из извилин мозга те крохи научного познания, которые еще оставались после выпитого и закушенного.
     Брачующийся, после уединения в нише у бара с проклепанной в ромбики девицей, сурово вращая глазами, изображал работу мысли. Сосед справа от меня, которого я знал с детства как женоненавистника и женщинолюба одновременно, громко кашлянул и встал с места, держа в руке полный бокал.

     Тост первого оратора. Свою речь он построил в античном стиле - от противного, т.е. все женщины - противные существа. «У всех у них глаза испуганной лани и черные копыта!» – громогласно заявил он. И дальше вся его речь сводилась к мысли, что все женщины являются тормозом прогресса, двигателями которого являются мужчины. С момента своего появления на свет из ребра мужчины – Адама, женщины подавляют мужчин в их стремлении к свободе, и повторил известную банальность, что женщина создана из ребра мужчины потому, что это единственная кость, которая не имеет мозгов. День своего появления на свет женщины сами же придумали отмечать как праздник – международный женский день 8 марта, но который на самом деле есть не что иное, как день памяти - когда несчастный Адам потерял свое бракованное ребро.
     Дальше – больше. Вследствие отсутствия мозга Ева, как неразумный ребенок начала все подряд пробовать на зуб и, вопреки запрету самого Господа, съела яблоко с древа жизни. И накормила этим отравленным яблоком несчастного Адама. И когда вопросил Господь – «Адам – ты ел плод с древа познания добра и зла?», то Адам, как честный человек и настоящий мужчина не стал отрицать очевидное и сразу же простодушно сознался, заявив, что плод ему дала поесть его жена Ева. И он с аппетитом съел его - как джентльмен он не смог отказать женщине в просьбе попробовать ее домашнюю стряпню. Ибо желания женщины – это неизлечимый недуг, которому нет никаких сил и возможностей сопротивляться простому мужчине. Но этим неразумным поступком пробовать все подряд, что попадется «на зуб», Ева обрекла невинного Адама и всех мужчин быть изгнанными из рая на тяжелую и беспросветную жизнь на земле – добывать пропитание, для женщин  в первую очередь, а затем и для себя, в поте лица своего. И с тех пор желаний и зубов у женщин прибавилось и все они острые как ножи. И вот они уже больше миллиона лет грызут мужчин своими прихотями и причудами. А мужчины, не имея возможности ответить, тихо страдают, иногда только позволяя себе в свободное время, которого остается не так уж и много, как, например, на сегодняшнем мальчишнике, выпить  с друзьями, посочувствовать их беспросветной жизни и самим получить немного сочувствия. Поэтому для освобождения мужчин надо всех женщин переселить на необитаемый остров, где они не смогут вредить несчастным мужчинам. А если они скажут, что без них мы мужчины не сможем воспроизводиться, то, как известно, именно мужчины двигают прогресс и именно они придумали колбочку, в которой можно растить детей, и вырастили барашку клона Долли, так что человечество не вымрет. А в руках женщин мужчины вымирают – ведь во всех газетах пишут, что женщины, назло мужчинам, в среднем живут больше мужчин на 11-12 лет.
     И вообще по статистике на 10 женщин приходится 9 мужчин и имеется тенденция, что в скором времени на 10 женщин будет приходиться 8 и меньше мужчин. И вот эти 1-2 женщины, которым не хватает мужчин, есть благо, потому что, не имея возможности унижать и уничижать мужчин, они снимают стрессы, танцуя перед ними  в костюмах Евы, и тем самым  способствуют прогрессу и развитию мужского человеческого общества. Поэтому жены – есть вред для человечества, а женщины без мужчин – есть благо человечества, и он подымает бокал за  их процветание. Его речь прерывалась бурными аплодисментами каждый раз, когда он требовал убрать женщин из мужского общества и чтобы женщины в костюмах Евы танцевали на вечеринках.

     Тост второго оратора. Сотрапезник, сидевший через два стула справа от меня, решил тоже сорвать свою долю аплодисментов, встал со стула и, немного кренясь вправо - в сторону руки, в которой он держал полный бокал вина, взял слово. Все замолкли, сосредоточив лица и наморщив лбы.
     «Чтобы показать, как беззащитны мужчины и коварны женщины», - начал свою речь оратор, - «Я хочу рассказать историю, которая произошла со мной, когда я был студентом.  Я учился в институте в другом городе и жил у своей тети - маминой сестры, с дядей - ее мужем и их десятилетним сыном - моим двоюродным братом. Тетя моя была рослая, крупная женщина сурового нрава. Чуть что не по ней, устраивала нам всем - трем мужчинам – разносы. Особенно доставалось мужу. Дядя был мелкокостный, худой, но жилистый, спокойного уравновешенного нрава, с тонким юмором мужчина, как он любил сам говорить - фанат и бессменный член клуба «КВЗ» – как выпить и закусить, но тетя всегда была начеку и не давала дяде особенно разгуляться.
     Однажды в субботний день мы все сидели за обедом. На первое был наваристый говяжий бульон из сахарных костей – тетя его очень любила, в особенности грызть кости – она это делала с большим наслаждением, как львица, грызущая буйвола в телевизионной программе «В мире животных». В этот раз тетя была очень живописна – густая, желтая грива ее крашеных волос была легкомысленно подвязана желтой же ленточкой. В руках она держала огромную говяжью берцовую кость и с аппетитом грызла ее сахарные головки.
     Дядя уныло ковырял ложкой в тарелке, но, как видно, без рюмочки аппетит у него не открывался. На его предложение: - неплохо бы перед обедом для аппетита пропустить рюмочку «аперитива», тетя заявила, что после рюмочки ему всегда хочется полежать с газетой на диване. А суббота в неделе единственный день, когда он, как мужчина,  может выполнить свой мужской долг по дому. Например - вынести мусор, починить водопроводный кран, который протекает. Пропылесосить комнаты, заменить лампочку в люстре – т.е.  все то, что он уже целую неделю, должен сделать и все никак не соберется и т.д. и т.п.
     Дядя, демонстративно бросил ложку и, пристально посмотрев на тетю, сказал, что это известно всем женщинам - хорошие мужья на улице не валяются - они валяются на диване, отдыхая после работы.  Кстати сказать, именно поэтому ты всегда точно знаешь, где меня можно найти! - Тонко прищурившись добавил дядя. И затем осторожно продолжил: -  И, вообще, как глава семьи в доме, муж должен делать все, что захочет. Или вообще ничего не делать – копить силы для серых трудовых будней! – c опаской произнес дядя после многозначительной паузы. И мрачно добавил: - И вообще хорошо быть женщиной – знаешь, что твое место кухня и нет у тебе других проблем! А мужчинам не повезло – приходиться всю жизнь страдать, искать себя и свое место в этом большом и жестоком мире.
     И пользуясь тем, что тетя была занята высасыванием мозга из кости, продолжил «развивать свою мысль»: – жена должна заниматься своим основным делом – вести домашнее хозяйство и обслуживать мужа. А она сейчас очень похожа на львицу и фигурой, и огромными глазами, и костью во рту – с нее любой художник, не прибегая к натуре, сможет нарисовать реалистическую картину – огромная львица пожирает свою закланную добычу – несчастного буйвола. Дядя все это произнес таким трагическим тоном, что сложилось впечатление, что закланная львицей добыча это он сам и есть.
     «Вот сейчас догрызу кость, встану и начну жизнь сначала – проглажу тебе шнурки от калош, наточу твое безопасную бритву, наведу стрелки на твоих бермудах - буду обслуживать тебя дома, как будто не делала это всю свою загубленную тобой жизнь! Тоже мне, закланный дикий козел! Серые будни у него! Да тебе лежание на диване, ни с какого бока не поможет – все равно не подрастешь!» – громко заявила тетя, отставив в сторону говяжью кость. Тетя никогда не лезла за словом в карман и тут же безапелляционно продолжила «развивать уже свою мысль», заявив, что если она львица, то дядя - мелочь пузатая, непонятно на кого похожая – то ли воробей, то ли мышонок, и что в ее роду все были крупные и рослые. А он сам со своим весом - 40 килограммов только и годится что в жокеи. И еще неизвестно, будет ли его – «дохлика» слушаться лошадь - ведь это только она одна его послушалась, когда он сделал ей предложение выйти за него замуж и с тех пор вот уже много лет, как ломовая лошадь, тащит семейный воз и страдает, слушая его бестолковые, бредовые речи.
     Короче говоря, в таком духе она бушевала еще минут десять, и ее речь сопровождалась треском говяжьей  берцовой кости, которую она не переставала сокрушать своими большими и крепкими зубами, вперемежку с панегириком о никчемности мужчин вообще и никчемности своего мужа – моего дяди - в частности.
     Когда словесный гром, но не костный треск, несколько поутих, мой дядя, как ни в чем не бывало, спокойно, без эмоций, обращаясь ко мне, сказал: – «Послушай, сынок, я хочу рассказать тебе одну поучительную историю. Жил-был в одной семье кот – он ничего не делал. Даже мышей не ловил, ел кошачий корм, лизал свои «Фаберже», мурлыкал и целыми днями грелся на солнышке. Он был любимцем хозяина - тот в нем души не чаял. Но хозяйка недолюбливала кота, и между ними не стихало глухое противостояние – холодная война.  Когда хозяин был в длительной отлучке, хозяйка часто забывала, или специально  не кормила кота. Кот, вынужденный бороться за свою жизнь, стащил на кухне кусок бифштекса, приготовленный хозяйкой для себя, и там же на кухне стал жадно, урча от удовольствия, этот бифштекс пожирать. В это время на кухню зашла хозяйка и застигла кота на месте преступления.
     Короче говоря, кота беспощадно отлупили шваброй, выбросили вон из дома и за ним были закрыты все двери. Нечего делать, пошел кот в лес и попался на глаза прогуливавшемуся там льву. Тот долго, изучающее смотрел на кота и спросил его: – «Ты кто? По виду ты  похож на нас, львов, и мне кажется, что ты из нашей кошачьей породы, но почему ты такой маленький? Как это можно объяснить?» Кот, съежившись от страха при виде когтей и зубов льва, ответил: – «С самого начала я родился львом, но затем попал в руки человека и в результате в его руках уменьшился в росте. В руках человека – особенно женщины - все живое становятся и мельче, и бессловеснее, и ничтожнее».
     От яркого света, вдруг вспыхнувшего в глазах внимательно слушавшей и даже прекратившей грызть кость тети, чуть не загорелись наши волосы, и не расплавилось все вокруг - начиная от стола и тарелок и кончая ножами и вилками. «Ты хочешь сказать, что ты попал в мои руки и потому стал таким маленьким?» – прошипела тетя, отставив в сторону кость. Что было дальше, рассказывать незачем, и так все ясно» - подытожил свою речь «тостующий» - «В руках женщин мы, мужчины, испытываем унижения и уничижения и в результате из грозных львов превращаемся в дранных котов. Да здравствует свобода! Долой тиранов-женщин!» - закончил свою речь оратор. Ему тоже бешено аплодировали.

     Тост третьего оратора. Сотрапезник, сидевший через два стула слева от меня, покачиваясь, медленно встал со своего места. Этот наш школьный товарищ с детства любил «напрягаться» в точных науках, особенно в математике – любил считать и коллекционировать денежные знаки. Он не был полностью законченным сквалыгой – иногда, когда бывал в настроении, у него можно было выпросить «прошлогодний снег» под проценты и твердые гарантии – дать списать домашнее задание по литературе или истории или под другие школьные «фантики». Еще я знал, что этот мой школьный сотоварищ – я иногда помогал ему, за «фантики», выбивать долги с должников, с детства очень любил азартные игры «на интерес». Но играть абсолютно не умел – не было таланта, и ни в одной игре он хорошо не разбирался, всегда неоправданно рисковал и часто по крупному – по школьным меркам, проигрывал. Он любил будоражащий дух сам процесс игры и свое центральное место в нем – быть всегда и во всем на виду. Все его должники знали его этот «пунктик» и отыгрывали у него свои долги по кредитам в карты, особенно в «очко» и в классический преферанс «с бомбами». А он, в свою очередь, после каждого проигрыша, отыгрывался на победителях, поднимая им процентные ставки по кредитам.
     Теперь он вырос и стал крупным финансистом – заведовал солидным кредитным банком. Он единственный не уединился в нише у бара ни с одной из гладиаторш – был сильно пьян. Ведь известно же, что на «халяву» пьют и язвенники и трезвенники. Вставая с места, банкир уронил стул и все бросились бестолково и суетливо помогать ему его поднять, не из-за подхалимажа, а из простого естественного желания помочь человеку, от которого им что-нибудь нужно - ведь угодить состоятельному человеку всегда предполагает и ожидает ответ в виде вознаграждения и «кредит по блату» - за услуги.
     Банкир размерено, взвешенно и глубокомысленно заявил, что мужчина по своей природе неприхотлив и от жизни ему немного надо. Помимо любимой работы, ему необходимо немного «оттянуться» - отдохнуть в казино за картами или рулеткой, или поиграть в тотализатор на ипподроме на скачках. Ну, там еще вкусно поесть, выпить в сауне или на яхте с друзьями и деловыми партнерами в окружении красивых женщин. Согласитесь, что это немного и недорого. Но женщины тратят на себя больше, чем все государства мира на солдат и вооружение. Оно и понятно – они и победы одерживают чаще. И все вооружение женщин: - маскировочная косметика и парфум, многочасовые сидения в блиндажах косметологических, массажных, пласто-хирургических и прочих «салунов» красоты, походы за боевой амуницией по модным ювелирным, обувным, одежным, аксессуарным и прочим «трендинговым» супермаркетам, стоит огромных средств и способно разорить даже самого Ротшильда. Эти жены грабители – настоящие Робин Гуды! Отбирают деньги у богатых мужей и отдают их каким-то несчастным Диорам и Кабанам!
       Как-то я намекнул жене, что она тратит слишком много на себя. «А ты видел меня хотя бы раз без французской косметики, шиншилловой шубы и жемчужного ожерелья – подарков моего папы?» - ответила мне жена. «Если бы увидел, то больше потратился на лечение у психолога и на кучу антидепресантных таблеток, выписанных этим психологом. А развод стоил бы тебе и того дороже – ведь все наше семейное имущество записано на меня! Так что тихо сиди и вовремя плати!» Пришлось в очередной раз промолчать в ее женскую  «тряпочку от Вер-суче». При словах о совместно с женой нажитом семейном имуществе, лицо банкира, как в детстве у ребенка проигравшего «фантик», скривилось в гримаске, готовясь «пустить слезу в жилетку». Но усилием воли, он мужественно, как настоящий мужчина, смог «совладать» с собой и эффектно закончить тост. «Долой женщин, разорительниц семейного бюджета и разрушительниц простого мужского человеческого счастья!» - с одухотворением на лице закончил свой тост банкир – наш друг с детства. Все яростно ему аплодировали. А между собой, но так, чтобы было слышно банкиру, жалели беднягу и желали ему как можно быстрее выпутаться из своего бедственного материального положения.
 
     Мнение следуещего оратора. Следующий тостёр - преподаватель биологии в университете, во время произнесения тоста, все время дергался как кузнечик и от возбуждения постоянно поправлял сползающие очки рукой, в которой держал бокал, так что даже выплеснул на себя вино. Как я знал, этот мой школьный приятель в детстве очень любил ловить сачком бабочек и затем, оторвав им крылья, наблюдать, как они трепыхаются.
«Жизнь мужчины до женитьбы напоминает мне жизнь паука, который, беззаботно распустив на солнышке паутину, мирно ловит и поедает зловредных мушек. Проблемы у паука возникают, как только он женится. Ведь всем известно, что как только паук исполнит свой мужской долг, зловредная паучиха отгрызает у него голову и затем съедает его целиком, если, конечно, он вовремя не успеет сбежать. Так и в жизни мужчины - мужчина должен следовать зову природы и исполнять мужской долг, после которого сразу же бежать от семейной жизни, иначе быт засосет его и не даст возможность «самовыразиться» в жизни. Лично я считаю», – с гордостью сообщил «тостер» - «Что до сих пор жив только потому, что смог вовремя «смыться» от четырех своих жен». Все бешено ему аплодировали и желали долгих лет жизни и счастья.

     Речь следующего «тостёра» отличалась единственным достоинством – она была краткой. Наш школьный друг и, как мы знали, с детства большой любитель шахмат, в своем тосте заявил, что, как известно, в шахматах – королева главная фигура и может ходить во всех направлениях, а несчастный король только на одну клетку и  при этом все время должен бояться, чтобы не нарваться на «мат». Эмансипация раскрепостила женщину до такой степени, что жены, как шахматные королевы, ходят на все четыре стороны и заходят в своих похождениях довольно далеко. А несчастные мужчины только числятся королями, а сами без жен и без угрозы «мата» даже шагу ступить не могут. И поэтому он предлагает направить в мировую шахматную федерацию открытое письмо с предложением разрешить королю, как и королеве, ходить во все стороны на любое количество клеток. Он сказал, что давно вынашивал эту идею, подготовил письмо с этим предложением и тут же раздал какие-то бумажки, которые все присутствующие мужчины тут же с энтузиазмом подписали.

     Мнение остальной «массы» ораторов. После этого все присутствующие, в том числе и я, захотели выступить и объяснить – что же такое женщина. Но все их объяснения повторили мысль предыдущих ораторов и сводились к тому, что все женщины стервы и как хорошо было бы, если женщин не было бы вовсе. Таким образом, все мужчины, присутствовавшие на мальчишнике однозначно признали и расписались в том, что их жизнь в руках женщин есть невероятные страдания и сплошные крестные муки - «Почище, чем у Христа на кресте!»
     Исходя из общего настроя собравшихся, я в своем выступлении вышел с «законодательной инициативой»: - предложил всех женщин отправить на необитаемый остров, чтобы они жили там как амазонки в первородном состоянии – без дорогостоящей косметики и парфума. А мужчины бы посещали их весной, когда томление духа возбуждает плоть. И после этого мужчины могут опять быть свободными и счастливыми. Можно узаконить посещения и в другие дни – это уже зависит от желания мужчин. Ведь нет же правил без исключений. Мое предложение было бурно поддержано громкими аплодисментами.
     Ситуация в зале ресторана стала походить на сцену из американского фильма режиссера Сиднея Люмета «Двенадцать рассерженных мужчин» с Генри Фонда в главной роли. Мы, как присяжные заседатели в суде, на своем закрытом заседании, единогласно вынесли обвинительный вердикт – все женщины виновны и им не место на земле уже потому, что они женщины и создают проблемы мужчинам.
     Не высказался только мой друг детства. Я знал его еще с детского сада, затем мы вместе  учились в одной школе – сидели за одной партой, но в институтах учились в разных городах. Мы много лет не виделись и, вот сегодня встретились, и очень обрадовались встрече. Он всегда был целеустремленным, вдумчивым и рассудительным человеком и общение с ним доставляло истинное наслаждение. Он единственный спокойно сидел за столом правда, один раз и он исчез в нише у бара с «джинсовой гладиаторшей», но я знал, что ничего человеческое ему не чуждо, и все, что он делал, делал без надрыва и фанатизма.
     Он сидел слева от меня, мы потягивали вино и вспоминали юность, школу, учебу в институте и расспрашивали, как дела друг у друга, у наших друзей и близких. В беседе приятно протекало время.
     Но, видать, «Мышаня» следил за регламентом и отметил, что мой друг слева от меня не высказал никаких мыслей насчет женщин. Постучав ножом по бутылке и восстановив тишину в зале, он церемонно предоставил слово моему другу.
               
     Тост моего друга. Когда мой друг встал со своего места, зал затих. «Дорогие мои» – сказал оратор, – «За этим столом сидят друзья с детства. Мы вместе учились в одной школе, вместе росли, вместе взрослели и сейчас мы все уже мужья, отцы семейств, много повидавшие, много прожившие и пережившие. Что ждет нас завтра - неизвестно, но сегодня мы рядом, и нам тепло и уютно вместе, и я знаю, что все то, что я сейчас скажу, не будет воспринято как нечто чуждое, не прошедшее через наши сердца и души.  Думаю, что у каждого из нас в жизни хотя бы раз был случай, когда рушился сложившийся стереотип, и мы оказывались перед чем-то, что выше, чище и сильнее нас. Понять, принять или отвергнуть это «что-то»  зависит от нас самих.
     Я хочу рассказать случай, который произошел со мной и который открыл глаза на многое, быть может на самое главное в жизни человека. Как вам известно, после окончания школы, я уехал в другой город, где учился в институте и жил у родственников на квартире. Вы знаете, что я с детства занимался спортом – вольной борьбой – и, учась в институте, продолжил тренировки, выступал за институтскую команду и даже был чемпионом института по вольной борьбе в среднем весе. Я сблизился со спортсменами институтской команды и моими однокурсниками – особенно близко подружился с Борей – он был штангистом, и Валерой – боксером. С  Борей занимался штангой еще один наш приятель – Дима, но он был старше нас и учился уже на 4-м курсе, но это не мешало нам общаться, вместе тренироваться и болеть друг за друга на соревнованиях. Боря был порывистый, шустрый юноша, Валера – спокойный до определенного момента, затем как плотно сжатая пружина мог взорваться, и не только на ринге, и тогда его – трудно было остановить. Всех спокойней был Дима – рассудительный, скорее флегматичный, как и все очень рослые – ростом под два метра, крупные, здоровые люди, он, я думаю, боялся своей силы и боялся разозлиться, чтобы в ярости не причинить никому вреда. Во всяком случае, возбужденным я его никогда не видел.
     Еще к нашей компании примыкал Миша – он не занимался спортом, но любил выпить, закусить, услужить друзьям – сбегать за сигаретами, принести пиво, поиграть в карты. Собственно говоря, любовь к преферансу и сблизила нас с Мишей, думаю, ему льстило, что спортсмены, здоровые, авторитетные парни проводят с ним время, играя в карты и потягивая пиво.
     На втором семестре первого курса, на общеинститутском вечере, посвященном 8 марта, я встретил ее - все звали ее Лина,  но как я узнал впоследствии, ее полное имя было Магдалина. Она была высокая, рослая, статная, прекрасно сложенная красавица с правильными чертами лица, бархатной кожей персикового оттенка, с длинными ногами, длинными прекрасной формы пальцами на руках. Что-то царственно-величественное было в ее походке, несколько косом  разрезе зеленных глаз, в движениях ее гибкого тела. Она была старше меня – училась на третьем курсе. Я сразу же крепко, с юношеским пылом влюбился и прямо сказал ей об этом во время первого танца. Она ничего не ответила на мое признание, только посмотрела долгим, каким-то отсутствующим взглядом и отвернулась. Я пригласил ее на второй, третий и последующий танец, и моя настойчивость, видно, понравилась ей, потому что, в конце концов, я сумел уговорить ее принять мое предложение придти  на свидание в известный ресторан в ближайшую субботу в 7 часов вечера. Она сказала, что подумает, и чтобы я не звонил, взяла мой номер телефона, сказав, что позвонит сама. Я был на седьмом небе от счастья и не мог дождаться, когда наступит суббота.
     В субботу днем Лина позвонила, сказала, что вечером свободна и придет на свидание. Уже в 6 часов я был в ресторане, заказал столик, обсудил меню с официантом, поговорил с музыкантами и т.д. – вы можете понять мою энергию, наверное, у вас всех это тоже было в жизни. Она опоздала ровно на 2 минуты, но извинилась за опоздание.
     Мы сели за столик, официант разлил шампанское, мы выпили за счастье и здоровье. Я был сильно возбужден и, желая поразить интеллектом находящуюся рядом красивую женщину, болтал не  умолкая. Причем нес всякую чепуху, считая, что говорю умные вещи. Она вежливо молчала и только иногда смотрела на меня длинным, изучающим взглядом, и через некоторое время я почувствовал, что она раскусила меня, пустозвона, может быть, не без способностей, но на данный момент ничего собой не представлявшего мальчишку. Мы танцевали, играла музыка, и постепенно атмосфера непринужденности окутала нас, нам стало – во всяком случае, мне - легко и просто. Она тоже открылась, что-то рассказывала из своей жизни. Потом к нашему столику подходили ее знакомые, они весело шутили с ней, пару раз пригласили ее танцевать - я безумно ревновал.
     Так прошло время до закрытия ресторана, нас вежливо попросили собраться и покинуть ресторан. Я расплатился, и мы вышли из ресторана, я остановил такси, и мы доехали до ее дома. Мы вышли из такси, сердце у меня бешено билось и, казалось, не помещалось в груди. Она опять посмотрела на меня долгим взглядом, кажется, поняла мое «прединфарктное» состояние и пригласила к себе выпить чашечку кофе, сказав, что родителей нет дома – они уехали на дачу. Мы вошли к ней в дом, это был одноэтажный частный дом с двориком. Еще не заходя в дом, я уже весь дрожал мелкой животной дрожью. Как только мы вошли в прихожую, я сразу же крепко обнял и поцеловал Лину. Сначала она не ответила на поцелуй, затем я почувствовал, как по ней тоже пошла горячая волна. Дальше я ничего не помнил – что-то горячее, плотное и безмерно прекрасное приняло меня в свои объятия.
     Утром мы проснулись – я в некотором смущении и от-того что получил то, что хотел и от-того, что по молодости не знал как вести себя дальше. Она опять посмотрела на меня долгим взглядом, предложила кофе, я умылся, оделся и, договорившись о следующем свидании, ушел. Сердце почему-то уже не стучало так гулко и сильно как перед свиданием.
     В дальнейшем мы еще несколько раз встречались у нее дома, затем еще пару раз на квартире моих друзей, когда их родители не были дома, затем я встретил других девушек, студенческая жизнь катилась по накатанной колее. Пару раз, когда я был свободен, я звонил ей, но она была занята, пару раз позвонила она – я, по каким-то причинам, отговорился от свидания. Я запомнил наш последний разговор. Позвонила она и попросила, чтобы я больше не звонил ей, т.к. у нее серьезные дела и у нее не будет времени для меня. В конце разговора, после долгой паузы, она сказала мне, что я хороший юноша, у меня есть задатки стать хорошим мужчиной. И возможно, добавила она - в будущем я стану настоящим  человеком, и что женщина, которая полюбит меня, и я женюсь на ней, будет счастлива, и она только жалеет, что это будет не она. И затем положила трубку. Я без особых сожалений продолжил свою студенческую жизнь, но иногда вспоминал ее долгий изучающий взгляд, и какая-то дрожь пробегала по телу.
     Прошло почти три года, я учился уже на 4-м курсе, с Линой мы часто встречались в стенах института и просто на улице, здоровались, интересовались как дела, как жизнь. Я знал, что она еще не вышла замуж, но окончила институт и сейчас работает в каком-то офисе. Воспоминания о ней заслонились новыми встречами-расставаниями, т.е. жизнь шла своим чередом. Наша спортивная компания тоже понесла потери – Дима окончил институт и, как мы знали, уже работал в какой-то организации.
     В конце четвертого курса перед сессией мы встретили Диму перед институтом. Мы обрадовались встрече с ним, пошли расспросы, как жизнь и прочее. Дима рассказал, что он хорошо устроился, работает, женился и два месяца назад у него родился сын и он по старой памяти приглашает нас в субботу к себе в гости, чтобы познакомить с женой и сыном. Мы очень обрадовались его счастью, поздравили его и пообещали, что обязательно придем к нему домой. В субботу, купив подарки - торт, цветы и распашонки малышу, мы пошли по указанному адресу, мы - это я, Боря, Валера и Миша.
     На звонок  дверь открыл Дима, принял у нас подарки и провел в комнату.  Там нас встретила Лина – с расцветшей в полную силу женской красотой и все такая же стройная и прекрасная. Мы все остановились ошарашенные. Но Лина сама подошла к нам – к каждому по отдельности, поцеловала всех в щечку, при этом назвав нас уменьшительно-ласкательно: - Олежкой, Бориской, Валеркой и Мишаней, и я понял, что мы все в разное время были близки с нею. Но ни она, ни мы, ни словом, ни взглядом не показали это.
     Она вынесла и показала нам своего сына – розовый спеленатый комочек, упакованный в воздушный конверт. Мы благословили его на долгую, счастливую жизнь, и я обратил внимание на то, каким счастьем светился Дима, смотря на Лину и на ребенка. Лина была прекрасна с ребенком на руках – вокруг ее волос и тела сверкал золотистый ореол. Ее глаза светились необыкновенным счастьем и непередаваемой радостью – они говорили что-то, но я, все еще не пришедший в себя от всего виденного и пережитого за такой короткий промежуток времени, не понял, что говорят ее глаза.
    Мы сели за стол, выпили за здоровье Димы, Лины и их ребенка и затем как водится в процессе застолья крепко, по-студенчески, напились. Лина ни словом, ни видом не показала своего неудовольствия - она продолжала вся светиться от внутренней радости. В тот момент я понял - все то, что она искала и хотела от жизни и от мужчин, она нашла в Диме и в своем ребенке. А с нами встречалась, пытаясь понять, кто мы и что собой представляем, и если находила в нас хоть что-то приятное и порядочное, шла с нами до конца.
     Мужчина думает, что это он выбирает свою единственную женщину. На самом деле женщина выбирает своего мужчину и идет с ним до конца или до той грани, пока не поймет, что он не тот единственный, с которым она будет счастлива всю жизнь. И не дай бог, если женщина разлюбит. Тогда никакие материальные блага, угрозы и страхи не заставят женщину быть твоей.
     Не каждому мужчине дано понять и подняться до высоты любви выбравшей его женщины – в молодости по неразумению и отсутствию жизненного опыта, с возрастом - по природной глупости, лени или пошлости, сластолюбия, мздоимства или интриганства, обывательских представлений и предрассудков и прочих многочисленных человеческих слабостей. Поэтому на свете не так уж много счастливых людей. Но если мужчина сможет понять и полюбить женщину - не будет на свете счастливее человека!
     Все это я понял в тот вечер и благословил Лину, Диму и их ребенка. Единственное, что я не понял – что говорил ее загадочный взгляд, когда она держала на руках ребенка и смотрела на нас.
     После застолья, когда мы  вышли на улицу и остановились в скверике перед домом, Миша не выдержал и выдал все, что думал о Диме и Лине. «Она же трахалась со всеми в институте, на ней пробу ставить негде, как Дима мог жениться на ней, на нее же все будут пальцем показывать. Такие, как она, охмуряют безвольных и глупых людей как Дима», - кипятился он. «Не твое дело судить и осуждать, хотел Дима и выбрал Лину – это его личное дело, не видишь, они счастливы и не могут надышаться друг на друга и на ребенка. Благослови выбор и радуйся счастью друга, что может быть лучше этого», - сказал я. Но Миша никак не мог успокоиться, он сказал, что во время застолья он отвел Диму в сторону и рассказал ему все, что  знал о Лине.
     «И что он ответил тебе на это?» - вдруг осевшим голосом спросил Валера. В своем праведном гневе, ничего не замечая, Миша сказал, что, выслушав его, Дима попросил его не утруждать себя пересказом  криминального досье на Лину. И так как  все это происходит в его доме, то он просит - его Мишу, уйти из его дома и забыть дорогу, а также освобождает Мишу от необходимости жать руку и говорить ему, Диме, здравствуй при встрече. «Как же так я открыл ему правду, а он не хочет разводиться с этой шлюхой» - продолжал кипятиться Миша. 
     Я посмотрел на Мишу и вместо его лица увидел какое-то серое, с безглазыми глазами, сальное, бесформенное пятно. Я увидел глупость человеческую в чистом виде,  и меня, как молнией пронзила мысль, я понял: – глупость – это и преступление и наказание! И я ударил кулаком по этой бессмысленной серой массе. Миша отпрянул. «Ты что, ты что», - горячо зашептал он – «Зачем ты меня бьешь за правду?» По выражению его лица я понял, что он действительно верит, что страдает за правду. «За такую правду не грех и убить» – спокойно сказал Валера и тоже ударил Мишу в лицо. «Никогда не лезь со своей правдой к счастливым людям» - так же спокойно сказал Боря, легко, как будто привычно жонглировал гирями, поднял за шиворот Мишу и как тряпку отбросил его в сторону. «Я так думаю, что мы все трое также освобождаем тебя от необходимости пожимать нам руку и здороваться с нами при встрече», - сказал я. Мы повернулись и пошли домой. Так окончилась эта эпопея. Мы продолжали дружить с Димой и Линой, не часто, но иногда встречались, радовались встречам.
     Через несколько лет после окончания института, уже работая в солидной организации, я поехал в Германию в деловую командировку, и мои деловые партнеры повели меня  в Дрезденскую галерею. Я в то время был уже достаточно зрелым, не очень много, но кое-что повидавшим человеком.
     Проходя анфиладой залов Дрезденской галереи, я увидел ее – Сикстинскую Мадонну. Я увидел небо и на фоне этого синего неба свою маму, держащую меня, маленького, на своих руках. Я даже почувствовал тепло маминых рук. Глаза Мадонны смотрели на меня – я заглянул в них и понял, что говорил загадочный взгляд Лины в тот памятный вечер.
Взгляд Мадонны говорил: - «Я только что в муках родила ребенка и знаю, что на страдания и крестные муки родила я своего ребенка! И все равно я счастлива – я принесла в мир Человека! Прошу вас, люди - примите, любите и благословите его!» И это были глаза моей мамы!
     «В муках рождающие и знающие, что на муки рождают - да будут благословенны женщины всего мира! Никогда не видеть им слез и страданий своих детей!» - закончил свой тост мой друг.
     В зале наступила какая-то неестественно звенящая тишина.
     Вдруг какая-то неведомая пружина распрямилась в нас. Все присутствующие медленно и торжественно встали со своих мест с полными бокалами в руках. И над накрытым столом, как над жертвенным алтарем, тихо пронеслось и где-то в вышине замерло разом вырвавшееся из наших сердец благословение - Ave  Maria!  Ave Madonna!

             Продолжение Новелла 40 Продолжение криминал Fака