Часть третья. Глава 2

     Вернувшегося в Париж Арамиса ждал сюрприз. Хозяйка дома, где он снимал квартиру, с негодованием поджимая губы, сообщила, что господина семинариста за время его отсутствия неоднократно спрашивала дама. Вероятно из опасения быть узнанной, она приезжала в разных каретах (хозяйка считала это верхом безнравственности) и присылала разных лакеев. Передала несколько записок, причем последнюю принесли совсем недавно. Хозяйка, как честная женщина, выполняет просьбу, хотя считает своим долгом… –  и несчастному постояльцу пришлось добрых полчаса терпеть менторский тон возмущенной мадам.
     Когда Арамис, наконец, оказался у себя, и смог прочитать послания, его ждал второй сюрприз – записки были от разных женщин. Стоило ему исчезнуть из Парижа никого не предупредив, как знакомые дамы все, как одна, заметили его отсутствие в салонах, и пожелали увидеть. Отчасти это было потому, что в это время года Париж пустел, но Арамис пока не был осведомлен о таких тонкостях и почувствовал себя польщенным. Он потратил большую часть дня на то, чтоб освежить свой гардероб – благодаря щедрости мадам де Шеврез он мог себе это позволить.
     Затем пошел справиться о друзьях. Портос оказался в карауле, а Атос был в Версале с королем. Арамису оставалось только улыбнуться – дамы не могли выбрать лучшего момента, чтоб приглашать его в гости.
     Уроки, полученные в поездке, не прошли даром, Арамис сам себе удивлялся: разговоры с дамами больше не вгоняли его в краску. Ну, почти не вгоняли. Во всяком случае, давнишние опасения, что над ним могут смеяться, теперь казались глупыми. Он не хуже других!
     Когда Арамис добрался до салона мадам де Ресто, хозяйка ласково попеняла ему, что он совсем ее забыл и навестил только теперь. Впрочем, она не слишком усердствовала: все ее внимание было отдано одному из гостей. Как поспешили насплетничать «подруги» хозяйки, этот господин скоро покинет Париж, и мадам не хочет терять ни минуты. Госпожа де Ресто была настолько поглощена этим гостем, что совершенно забыла про остальных, которые, оставив общий разговор, разбились на группки и с упоением перемывали друг другу кости. Салон напоминал болотце, где, при внешне полной неподвижности воды, можно внезапно наткнуться на опаснейший омут. Злословили тут с самыми любезными улыбками, а горячие уверения в дружбе прикрывали зависть и жажду превосходства. Но Арамис ничего этого не замечал. Пристроившись за креслом одной из дам, он время от времени вежливо кивал, изображая интерес, а сам предавался приятнейшему в мире занятию – грезил о Мари де Шеврез.
     Как ни странно, остальные были похоже увлечены еще больше, потому что появление нового лица кроме Арамиса никто не заметил. Портьера слегка раздвинулась, и Арамис мог видеть как стоявший в прихожей мужчина, видимо только что вошедший в дом, что-то коротко и властно сказал слуге. Слуга отодвинул портьеру и, пробежавшись глазами по лицам, обернулся к мужчине, словно спрашивая, правильно ли он понял. Тот ответил нетерпеливым жестом.
     Брови Арамиса поползли вверх – он узнал Атоса. Само появление его в светском салоне было удивительно, но поразило Арамиса не это. Он никогда раньше не видел такого выражения лица у своего друга. Он видел его разным: грустным, веселым, насмешливым, равнодушным, доброжелательным и раздраженным. Но вот жестоким – никогда.
     И это была не просто жестокость. Это была холодная, мрачная сила, неумолимая и безжалостная, стершая с лица Атоса все иные оттенки чувств и эмоций, кроме одного – желания убить.
     Арамис осторожно, стараясь не привлекать внимания, вышел в прихожую. Атос обернулся, и у Арамиса перехватило дыхание от его взгляда. Но Атос тут же взял себя в руки:
    - Арамис? Не Вас ожидал, но рад видеть. Так даже лучше.
     Шорох портьеры, и взгляд Атоса, скользнувший поверх головы друга, снова стал холодным - cлуга привел того, кого ожидал Атос. Арамис силился припомнить имя гостя, которым была так очарована хозяйка, но долго думать ему не пришлось:
    - Маркиз де Балинкур, – голос Атоса был столь высокомерен, что Арамис поежился – он совершенно не узнавал друга. – Маркиз де Балинкур, я требую у Вас удовлетворения. Этот шевалье, –  короткий кивок в сторону Арамиса, –  засвидетельствует мой вызов. Завтра в пять Вы будете на Пре-о-Клер. Вы будете там.
     Взгляд, сопровождавший последние слова, ясно говорил: «Вы будете там, или я убью Вас прямо здесь».
     Маркиз смог только кивнуть – голос ему не повиновался.
    - Шевалье, –  Атос чуть повернул голову в сторону Арамиса, –  этот господин даст Вам адрес своего секунданта. Вам необходимо немедленно переговорить с ним. Я непременно хочу видеть  этого господина завтра. Непременно.
     Он преувеличенно вежливо поклонился с такой жестокой улыбкой на губах, что эта вежливость выглядела просто убийственной. Затем коротко кивнул Арамису: «Шевалье!», и вышел.
    - Это черт знает что, –  еле слышно выговорил де Балинкур. – Я… Мне… дуэли запрещены…
     Арамис холодно поинтересовался:
    - Вам будет угодно дать мне адрес или…
     Маркиз вздрогнул, и испуганно поглядел на Арамиса. «Он подумал, что я тоже хочу убить его прямо здесь», –  понял Арамис и повторил более мягким тоном:
    - Вам угодно дать мне адрес?
     Маркиз кивнул и, немного подумав, назвал адрес. Арамис поклонился, поймав себя на том, что невольно скопировал манеру Атоса.
     Он вышел, оставив де Балинкура в полуобморочном состоянии.
     Быстро сбежав по лестнице, он поспешил на улицу – не хотел заставлять Атоса ждать. Но сколько ни оглядывался растерянный Арамис, Атоса нигде не было. Оставалось действовать по собственному усмотрению. Арамис постарался вспомнить все, что когда-либо слышал о дуэлях из разговоров мушкетеров, и, вздохнув, отправился по названному Балинкуром адресу.
     Хозяином дома – бароном д’Орм – оказался мужчина лет тридцати пяти. Будь он пониже ростом, его можно было бы назвать толстым, но он был выше Арамиса на голову, и это позволяло его массивности выглядеть значительной. Впрочем, сам хозяин придерживался иного мнения. Собственный рост и толщина смущали его, он сутулился и тушевался, а его взгляд был виноватым, словно он просил прощения, что занимает так много места.
Арамис представился. Барон посетовал, что не имеет чести знать его, но заверил, что, конечно же, будет очень рад познакомиться. Он суетливо стал отдавать распоряжения принести вина, передвинуть кресло, прикрыть окно… Потом, извинившись, зачем-то сам пошел поторопить слугу.
     Вся эта суета мешала Арамису сосредоточиться. Собственно, Атос почти все сказал, за исключением самого главного – что послужило поводом для вызова. Арамис тщетно пытался придумать достаточно туманную фразу, которая сказала бы все и ничего конкретного. Пока он шел, он придумал их с десяток, но сейчас мельтешение барона сбивало с толку, и все фразы повылетали у него из головы.
     Когда хозяин, наконец, угомонился и уселся напротив, виновато поглядывая на гостя, Арамис с ужасом понял, что понятия не имеет с чего начинать – в голове было совершенно пусто.
    - Мне поручено… э-э-э… мой друг… дело в том, что мой друг поручил мне потребовать… передать… – Арамис был почти в панике, но, неожиданно, д’Орм сам пришел ему на помощь.
    - Я знаком с Вашим другом?
    - Нет, это он знаком с одним Вашим другом.
    - Вы можете назвать его имя?
    - Да, маркиз де Балинкур.
    - И у Вашего друга дело к маркизу?
    - Да. Это дело требует Вашего участия.
     Д’Орм напряженно засопел и встревожено уточнил:
    - Моего участия и Вашего, как я понимаю?
     Арамис кивнул. Его собеседник отер пот с лица и задышал еще громче:
    - Вы хотите сказать, что это вызов?
     Арамис снова кивнул. Толстяк нервно сглотнул:
    - Нам тоже придется драться?
     Судя по всему, бедняга был испуган перспективой самому взять оружие в руки. Арамис даже почувствовал некоторую жалость к несчастной жертве дружбы с маркизом:
    - Завтра на Пре-о-Клер в пять часов я буду иметь честь скрестить с Вами шпагу. – Он поклонился.
     Затем, едва сдерживая улыбку, попытался подбодрить совершенно расстроенного противника:
    - Маркиз весьма ценит Вас, если обратился именно к Вам в таком деле.
     Барон только вздохнул и махнул рукой:
    - Да ему больше некого просить!
     Он наклонился к Арамису и доверительно стал пояснять:
    - Если дома узнают, что у него дуэль – даже не представляю, что устроит ему жена. Ему любая дуэль покажется ерундой. Я боюсь, что если она узнает о моем участии, то и мне несдобровать. Я приду, но прошу Вас, – он прижал руки к груди, – никому ни слова обо мне. Это же в наших общих интересах.
     Арамиса разбирал смех – в глазах друга Балинкура секунданты были чем-то вроде сообщников и жертв одновременно.
    - Да, конечно, я никому не скажу.
     Вздох облегчения был ему ответом. Хозяин, преисполненный благодарности, стал усиленно потчевать гостя вином, но его отвлек слуга, передавший записку. Барон пробежал ее глазами и передал Арамису:
    - Ну вот, Вы должны это прочитать, – он явно проникся доверием к молодому человеку.
     Тому ничего не оставалось, как взять записку.

«Дорогой барон!
Прошу Вас быть моим секундантом. Ужасно неприятно беспокоить Вас по такому пустяковому делу, но Вы знаете мои обстоятельства. К сожалению, в этот раз я был поставлен в такие условия, что избежать поединка невозможно. Повод самый глупый – легкомысленная женщина, в чье легкомыслие никак не хотел верить тот, кого она обманывала. Такое случается сплошь и рядом, но некоторые видят в этом повод для дуэли, хотя эту историю уже все забыли. Еще раз прошу прощения за беспокойство, и рассчитываю на Ваше благоразумие.
Ваш маркиз де Балинкур».

    - Видите ли, – смущенно пояснил барон, – маркиз… он всегда старался уладить дело миром.
    - Благодаря Вашему посредничеству? – догадался Арамис.
    - Ну да, – толстяк пожал плечами. – Ведь можно извиниться. Вы не подумайте, маркиз не трус, он просто… ну как бы это сказать?
    - Он вежливый человек, –  непередаваемым тоном подсказал Арамис.
    - Вот именно! – барон благодарно улыбнулся. – Зачем же сразу хвататься за шпаги? Не все же…
     Окончание фразы он пробурчал себе под нос, так что Арамису не удалось ничего расслышать. Но он стал кое-что понимать. Барон хочет помирить противников, так уже бывало, и он рассчитывает, что так будет и сейчас. Подтверждая догадку Арамиса, барон спросил уже в открытую:
    - Вы поможете? Поговорите с Вашим другом! Вы же видите, повод самый ничтожный. Какая-то дама кому-то что-то обещала, а, может, не обещала. Просто не надо быть таким доверчивым. В любом случае, все было давным-давно, уже никто ничего не помнит. Неужели это стоит того, чтоб перерезать друг другу глотки? Если каждый раз, когда дама начнет капризничать, кидаться на всех со шпагой… сами понимаете. Может, дама вообще была рада избавиться от Вашего друга? Это задевает самолюбие, я понимаю, но если тебя не любят, шпагой взаимности не добьешься. Я думаю, что именно это маркиз имел в виду. Ваш друг слишком самолюбив.
     Арамису краска бросилась в лицо:
    - Барон, Вы намерены судить о моем друге?
     Барон опомнился:
    - Прошу прощения, конечно, нет, я увлекся. Ваш друг без сомнения, весьма достойный человек. И тем обиднее будет, если два достойных человека не найдут общего языка. Как Вы считаете?
     Арамис встал, и отвесил барону изысканный поклон:
    - Я считаю, что все наши сомнения будут разрешены завтра на Пре-о-Клер. К Вашим услугам, барон.
     Хозяин дома в ответ неловко поклонился.
     Выйдя на улицу, Арамис задумался. Он никого не собирался мирить, об этом не может быть и речи: Атос лучше знает, считать себя оскорбленным или нет. Но все же, барону удалось поколебать уверенность Арамиса – как столь ничтожный повод может вызвать такую жажду убийства? Неужели Атос, которого он привык видеть столь хладнокровным, так стремится отнять жизнь у другого, что способен довольствоваться как поводом любой глупостью, лишь бы утолить эту жажду? Просто ради того, чтоб убить?
     На квартиру к Атосу Арамис пришел в расстроенных чувствах. Он хотел, чтоб Атос развеял его сомнения, объяснил, что на самом деле произошло.
     Атос встретил его холодно. Он пил и не прекратил этого занятия, даже выслушивая рассказ Арамиса. Когда тот дошел до предложения барона, Атос жестом прервал его:
    - Это все лишнее. Главное, он завтра придет.
    - Атос, мне пришлось прочитать записку.
    -  Да, я понял.
    - Маркиз написал, что стало поводом. Я не просил у Вас объяснений, но…
    - Можете принять объяснения маркиза.
    - А Вы ничего не хотите мне сказать?
    - Нет.
    - Вы за это хотите его убить?
    - Да.
     «Вам так нравится убивать?» – этот вопрос едва не слетел с губ Арамиса, но он сдержал себя.
     Атос посмотрел в глаза Арамису, и у того появилось суеверное чувство, что Атос услышал этот вопрос. Лицо мушкетера стало спокойным, как у человека принявшего решение. Вот только решение это было – убить. И это было ответом на вопрос.
    - Вам лучше уйти, – холодно заметил Атос, – я сейчас не лучшая компания. Завтра я буду ждать Вас на месте.
     Он отвернулся к бутылкам.
     Арамис еще немного подождал, но Атос не обращал на него внимания, будто был в комнате один.
     Арамис не выдержал:
    - Атос, я же хочу помочь Вам.
     Атос продолжал молча пить.
    - Так нельзя.
    - Арамис, – в голосе Атоса появились обычные доброжелательные нотки, –  я понимаю Ваше беспокойство и благодарен Вам. Но я ничего не буду объяснять. Ни Вам, ни кому бы то ни было еще. Маркиз получит то, что заслужил. Заслужил задолго до нашей вчерашней встречи. Это действительно давняя история. Ах, если бы я знал! Если бы он сказал это тогда…
     «Вы бы его и убили тогда», – мысленно продолжил Арамис и вздрогнул, услышав:
    - Да, я бы убил его, – Атос криво улыбнулся. – Ваша мысль была слишком очевидна, как, впрочем, и моя. Давайте на этом и закончим. Идите, Вам надо подготовиться, ведь это будет первая дуэль для Вас. Но не последняя, насколько я понимаю.
     Арамис вспыхнул – призрак улицы Пайен на мгновение заставил его лицо исказиться. Атос мрачно заметил:
    - Вот видите, то, что история давняя, не всегда имеет значение, не так ли?
     И прибавил с убийственной улыбкой:
    - Маркиз получит то, что заслужил.