Ничья.
Для них это серьезное шоу. Они смотрят его по телевизору и тратят деньги на голосование за понравившихся участников. Они называют этих людей смешным словом «экстрасенс» и считают их, чуть ли не волшебниками. Это их дело, но теперь ей придется... нет, это невообразимо! Ей придется участвовать в этом балагане! Она дала слово. Теперь она будет притворяться одной из этих… людей, более того, ей придется с ними общаться. Цель всей ее жизни давно определена, но действовать пока рано, так почему бы не убить время и не поиграть в эти нелепые и непонятные человеческие игры? Нестрашно, что она теряет?
Если я говорю языками человеческими и ангельскими, если имею дар пророчества и всю веру, так что могу и горы передвигать, а не имею любви — я ничто.
Апостол Павел.
Глава 1
Отбор.
Свет не согревал. Это летом свет софитов обжигает, но глухой зимой на это можно не надеяться. Причем не просто зимой, а самой лютой зимой за последние сто лет. Зима, она каждый год самая суровая, а лето самое жаркое, весна самая затяжная, а осень время самоубийц. Журналисты, посвятившие себя различным погодным явлениям крайне предсказуемы. Ну а что им бедным остается делать? Что может быть однообразнее и скучнее погоды? Вот и приходится им выкручиваться и придумывать эти нелепые «сенсации». Ни за что не пошел бы в синоптики – скукотища!
Костик в последний раз затянулся и демонстративно выбросил окурок на бетонный пол. Потом уберут – на то они и обслуга. Он не был неряхой, но старался всем своим видом показать насколько ему безразличны такие никчемные мелочи, как чистота ангара снятого за бешенные деньги, и труд всяких там… «убиральщиков».
Костик был звездой. Его узнавали на улицах и просили автографы. У него была шикарная машина, огромный загородный дом и остальные атрибуты положенные его замечательной и уникальной персоне. Мог ли он рассчитывать на подобное лет десять назад? Мог. У Константина - тогдашнего студента журфака всегда были амбиции. А теперь он ведущий известного шоу и все здесь вертится вокруг него.
Они снимали уже пятый час – становилось нудно и как-то однообразно. Так часто бывает, когда ты ведешь, сам уже не помнишь какой сезон одной и той же передачи. Все повторяется лишь с небольшими изменениями. Ну вот опять! Костик раздраженно фыркнул при виде новой претендентки на участие. Мелкая, невзрачная... килограмм сорок не больше. Такие как она включают дурочек и давят на жалость. Как жалко времени! Тарас тем временем уж точно окалел в багажнике, а ведь он жаловался на простуду вроде… и из-за таких вот пустышек нормальный парень теперь точно сляжет с воспалением.
Пустышка тем временем прошмыгнула под свет ламп. Так вот вы какие – болотные эльфы! - со смехом подумал Костик. Она, конечно, не была чем-то сверхъестественным, простая крошечная девчушка, как говорится без особых примет. Росту в ней было метра полтора, и его недостаток она компенсировала чудовищными ботинками на толстой подошве. Ее непонятного цвета волосы были стянуты в неряшливый спутанный пучок на затылке. В ушах торчало безумное количество золотых колец и даже тоннели в ушных хрящах были золотыми. Одета она была в толстую и длинную бесформенную зимнюю куртку грязно-коричневого цвета, застегнутую по самое горло. Такого же цвета были ее кожаные брюки и теплые зимние варежки с абсолютно идиотским рисунком в виде оленей. Она деловито сняла варежки и потерла руки.
- Здравствуйте. Как вас зовут? – Костик одарил коричневое нечто дежурной улыбкой.
- Кира. Меня зовут Кира.
У нее был неожиданно спокойный голос – никакого волнения. Это было необычно и неизвестно почему сразу насторожило. За пять лет работы в шоу «За гранью» Костик привык видеть стресс. Каждый маскировал его по-своему – кто-то робел, кто-то хамил. Определить человека в стрессовом состоянии Костик мог с легкостью. В чем дело? Она пришла на съемку популярного шоу, откуда это безразличие? Может она нереально тупая и даже не понимает, где находится? Костик внимательно посмотрел на Киру. Ее лицо не говорило о глупости, а скорее о противной начитанности и мерзком всезнайстве. Костик страшно не любил таких женщин. Она не была уродиной, странная комбинация родительских генов обеспечила девчонке довольно яркую внешность, но значение ей она не придавала. У нее было интересное и вместе с тем совершенно неприятное и отталкивающее лицо – гремучая смесь скандинавского типа с чем-то восточным. Ярко выраженные скулы, четкая и резкая линия нижней челюсти придавали ей волевой, и даже агрессивный вид. Кожа не бледная, а скорее слегка желтоватая, волосы темно русые с непонятным золотистым оттенком. Глаза карие, почти черные, но ресницы и брови почему-то были светлые. Из-за этого ее глаза казались двумя круглыми черными провалами на светлом и блеклом лице. Взгляд, вот что было в ней действительно особенное. У нее был взгляд зверя, крайне тяжелый и неприятный. Казалось, он проникает чуть ли не под кожу, прожигает до внутренностей. Нехороший взгляд. Косметики на лице не было никакой, и судя по всему не бывало никогда. Было ясно, что Кира, мягко говоря, не очень любила свою внешность. Подобные воображалы, как правило, убеждены в том, что в человеке главное душа. Но есть ли смысл искать душу в Кире совершенно закрытой и почти мертвой? Это как шкатулка с сюрпризом, внутри которой дохлый голубь. Первое впечатление о ней было обманчивым. При всей своей миниатюрности и нескладности Кира вполне могла сойти за молодую девушку или за очень симпатичного парня, но лет ей было больше. Возраст выдавали темные круги под глазами и слегка опущенные уголки губ. А ее всезнающая и всеотрицающая манера держаться была следствием какой-то болезни или личного горя, а не юношеского максимализма. Так выглядят люди, потерявшие близких или самих себя. Общаться с ними нужно очень осторожно. Никогда не знаешь, какие демоны живут в этой немытой голове.
- Мне надо найти человека в багажнике – сказала она тем же убийственно спокойным и безразличным тоном.
- Э… да, вам надо найти человека в багажнике за пятнадцать минут.
- Это плохо.
- Что простите? – Костик понял, куда она клонит. Сейчас начнется уже знакомое причитание и игра на публику. Похоже, сегодня будет очередной скандал. Ведущий чувствовал, как неприязнь к Кире начинает блуждать в его венах.
- В помещении холодно – безразлично сказала она, рассматривая потолок. - Задание на время. Парень в багажнике простужен. Вы жестокий человек. Это плохо.
Это было не предположение и не торговля, она объясняла ему как семилетнему ребенку! Обалдевший Костя теперь смотрел на Киру во все глаза. Кира тоже смотрела на него, очень пристально смотрела. Возможно, дело было в предвзятом отношении к ней или Костик банально перенервничал, но он почувствовал тяжесть в ногах и сильную боль в висках. Если раньше Кира его сильно раздражала, то сейчас он постепенно начинал ее ненавидеть.
Она вздохнула и слегка поёжилась. Затем решительно расстегнула куртку и сбросила ее на соседнюю машину. Внутри куртка оказалась норковой, причем довольно дорогой.
- Полагаю время пошло? – спросила она на этот раз с осуждением и какой-то брезгливостью.
- Да, разумеется – отрезал Костик холодным тоном.
Она повернулась к нему спиной. Кто бы говорил о холоде! Под свою, несомненно, теплую куртку Кира умудрилась надеть какую-то немыслимую блузку с полностью открытой спиной. Это был не вырез, а полное отсутствие одежды сзади. Не смотреть на ее спину Костик не мог. Разумеется, ничего особенного в этом не было, но в помещении было холодно а она была не совсем одета. Есть такое выражение «мне холодно на тебя смотреть». Похоже, это был именно тот случай.
- Э… Кира, я конечно извиняюсь, но машины в другой стороне – не удержался Костя.
- Извините.
Она резко развернулась. На щеках проступил румянец – видимо Костик ее смутил. Она как школьница опустила глаза и поспешила к машинам в дальний конец ангара. Бедняжка так торопилась, что запуталась в своих модных ботинках и начала падать. Костик с легкостью подхватил ее. У нее были странные духи. Немного восточных пряностей, ладана, копоти и чего-то неуловимого и неприличного. От Киры шел жар и ощущение полной беззащитности, как от котенка. Она посмотрела ему в глаза и застыла. Костик тем временем пришел в себя и отошел от Киры на метр.
- Осторожнее Кира. Не волнуйтесь у вас куча времени.
- Удивительно, какой вы наивный! – сказала она, подавив хриплый смешок – столько лет в этом крутитесь, а людям верите! Забавно. Спасибо за слабость и помощь.
Она не была милой, или смущенной. Она была жесткой, грубой и по-прежнему безразличной ко всему происходящему настолько, что напоминала мертвеца. Единственным живым элементом были ее безумные глаза. В какой-то момент Косте показалось, что один ее глаз стал совсем черным, но взяв себя в руки, он понял, что обознался. Тем временем, надевая на ходу свою шикарную шубку-куртку, Кира уже неслась к той самой машине. Резко остановившись возле «Волги», она развернулась на каблуках и с вызовом и нетерпением прикрикнула на Костика.
- Чего стоим?! Кого ждем?! Открывайте скорее, маркиз, у вашей жертвы уже ноги отнимаются!
- КАК? – Костик бежал к машине, не обращая внимания на то, как сильно Кира его бесит – Как это вы так быстро нашли? Вы уверенны в своем выборе? У вас еще есть время – прошло чуть больше минуты и…
- Хватит болтать! – рявкнула она. - Человек замерз на улице минус двадцать, а здесь от силы плюс три!
- Кира…
- Я уверенна в этом так же, как и в том, что вчера вы разругались со своей пассией и утром давились яичницей, так как она ушла, а вы ничего другого готовить не умеете. Посуду за собой вы не помыли, а выкинули тарелку в мусорное ведро вместе с половиной еды, так как яичницу и лапшу быстрого приготовления ненавидите еще со студенчества. Короче!
Она сама открыла багажник и выпустила Тараса. Затем немедленно потребовала миску и горячую воду. Кажется, произошел технический перерыв в течении которого Тарасу грели ноги и наверно лечили. Костик тем временем просто старался успокоиться, так как ноги упорно не хотели его держать.
Глава 2
Тень старой дружбы.
Женя сидел в своей шикарной гостиной и готовился к банальному просмотру телевизора с женой. Все как в любой нормальной семье. Вот только семья у него была ненормальной. Женька вырос, как тогда говорили, в простой семье рабочих. Родители его жили дружно и всегда уважали друг друга. У них была куча мелких семейных традиций. Как, например, совместные ужины или обсуждения типа «чего бы ты, сынок хотел на день рождения?». У Жени все было иначе, и он пошел на это сознательно. Что толку в голодной и дружной семье, ведь именно такая и была бы у него, если бы он и дальше пел в ресторане и женился на какой-нибудь официантке. Женя очень любил свою жену Алису, но равным ей он не был, и никогда не будет. Это не страшно – но это иначе. Он не мог сказать ей «замолчи» или «перестань ныть». Не мог решать что купить, или куда ехать отдыхать. Он даже не мог сам выбирать, что ему петь, или где ему выступать, так как все решала Алиса, а платил за все ее папа. Это не страшно – это начало карьеры.
- Лиса, милая, уже началось!
- Иду, иду, там все равно еще заставка минут на десять. Кстати, Глеб – жук не мог нам запись принести, ведь он же прошел отбор! Уже почти победил, считай!
- Конкурс только начался. Там ведь не только Глеб, а еще человек десять.
- Ой, да ладно, у него же ДАР – настоящий! Его же все-все знают – он не может проиграть!
Такая наивность и самоуверенность Алисы совершенно его не раздражали. И дело не в том, что она типа главная. Раньше Женьку злили подобные девицы и он просто обожал анекдоты про блондинок. Но был у него мудрый друг, а точнее подруга хореограф, открывшая ему глаза на многие вещи. Раньше он редко с ней соглашался и мог часами спорить, доказывая свою правоту. Зато теперь, спустя много лет и живя от нее за сотни километров, он стал ценить и вспоминать эти споры ни о чем.
- Мне жаль тебя. Ты только подошел к этой реке, а я ее уже переплыла…
- Ты о чем?
- Твое отношение к блондинкам. Это зависть – типичный и злейший человеческий порок. Ты настолько раздавлен завистью, что не видишь очевидного.
- Кира, ты в своем уме? Я завидую этим…
- Да. Они живут на той же земле, что и мы, но остаются наивными, как дети. В то время как ты отрастил себе панцирь и стараешься ненавидеть окружающие рожи поменьше или хотя бы делать вид, что это так. Жизнь била их. Может меньше. Может не так подло. Но била! Кто сказал, что знание и презрение к окружающему миру лучше, чем розовые очки, в которых они ходят? Ты не думал, что некоторые из них делают это осознанно? Зачем лаять и бросать слюни как верный пес, если можно быть для жизни ее любимым котом? Я их не защищаю, они другие и это не значит что они хуже…
Если в твоей жизни есть такой друг. Неважно когда вы виделись в последний раз, перезваниваетесь или нет, ты всегда помнишь о нем.
Шоу как обычно началось затянуто. Долго ныли о том, какие они популярные и сколько было претендентов на участие. Затем стали показывать отдельные лица из толпы отбираемых. Для начала прошлись по некоторым из фриков, затем взялись за иностранцев. Иностранцев было много, что как обычно, и как разумеется, говорило это не о том, что наших мало, а о безумной популярности шоу у «наших соседей». Дескать, это вы у вас там победители, а у нас вы и отбор пройти не сможете. В общем, все как всегда. Затем показали Глеба. Отзывы о нем были противоречивые и разные. Ну, это ясно – он уже популярен и известен. Для остальных участников он основной конкурент и главное бельмо в глазу.
С Глебом Женя познакомился три года назад, вскоре после женитьбы на Алисе. Как только они вернулись из свадебного путешествия, его жена активно занялась его карьерой. Для начала они посетили нескольких астрологов, говоривших полнейший бред. Затем Алиса нарыла по огромному блату адрес элитного колдуна по имени Глеб. У него была целая куча звездных клиентов и все были от него в восторге.
Глеб жил в крохотной квартирке в центре. Квартира была обставлена по всем законам жанра: черные стены, старинная мебель, черепа, пауки, пыль и полумрак. Картину немного портил сам Глеб. Сложновато соответствовать образу черного и могущественного колдуна, если тебе всего семнадцать и на лице веснушки. Однако парень очень старался. Волосы и ногти были выкрашены в черный, глаза подкрашены и мастерски размазаны. Черная одежда и богатый набор серебряных безделушек также прибавляли солидности. Конечно, Женя был скептиком и в басни о великом колдуне обслуживающем только звезд шоу-бизнеса верил с трудом. Но все же он верил. Женя уже верил в экстрасенсов, магию и прочее. Он был родом из крошечного украинского городка, где в магию верили все. Верили и боялись. И это не были суеверия – причина для страха действительно была.
Глеб давал дельные советы, и многое видел, хотя никогда не говорил о Женькином прошлом. Возможно, большая часть его предсказаний основывались исключительно на психологических приемах, но некоторые вещи просчитать было невозможно. Со временем Женя стал ему доверять и даже считать своим приятелем. Теперь Глеб участник шоу и должен будет доказать всем, что он действительно чего-то стоит. Сейчас ему было двадцать и надо сказать, что он неплохо смотрелся на экране. Невысокий, мрачный парень с черными волосами и темными глазами. Веснушек уже не было, а кожа была крайне бледной. Женька подозревал, что здесь не обошлось без дорогого косметолога, но игра стоила свеч. Вид у юного «колдуна» был предельно зловещий. Глеб стоял в толпе и с крайним безразличием выслушивал нравоучения какой-то кудрявой истерички о том, что он зажравшийся шарлатан и здесь ему не место. Голос за кадром взахлеб комментировал ситуацию, а толпа в свою очередь продолжала дебатировать.
Женьку подобный расклад радовал, ведь чем больше внимания сейчас уделят Глебу, тем больше у него шансов. Тем более, по словам самого Глеба, чем больше негатива, тем легче ему работать.
Первым испытанием по традиции был предмет за ширмой. Вся многоликая и продолжающая шуметь толпа хлынула в зал. Люди пытались почувствовать предмет, расположенный за огромной непроницаемой стенкой. На этот раз это была связка воздушных шаров. Женя уже приготовился к очередному эпизоду с участием его приятеля, как вдруг в кадре появилось знакомое лицо его хореографа. Она быстро вошла в зал, подбежала к ширме, протянула вперед две руки и слегка пошевелила пальцами. Затем так же быстро вышла.
- А вот и первые догадки – помощница ведущего Натали, подскочила к Кире с микрофоном. Надо полагать она спешила развенчать очередного фрика.
- Неужели вы так быстро во всем разобрались, милочка?
- Не вижу смысла торчать в набитом людьми зале, МИЛОЧКА, особенно если учесть что все здесь готовы друг друга сожрать. За ширмой разноцветные воздушные шары. Они парят в воздухе. Они связаны лентой или веревкой… скорее лентой. И на ней болтается какая-то безделушка. Возможно, плюшевый звереныш… может дракон. Спасибо за внимание МИЛОЧКА. С вашего, МИЛОЧКА, позволения я, МИЛОЧКА, пойду. Мне пора есть…
Это была Кира и ее защитная манера говорить. Раньше она была другой, но после всех тех ужасных событий…
Глеба надо предупредить.
Глава 3
Родная энергетика.
Глеб смотрел на свое изображение в телевизоре. Он даже прикупил телевизор для этих целей. Надо же посмотреть свои победы на большом экране. Раньше он вполне обходился ноутом и интернетом. Но теперь в его карьере колдуна все будет по высшему разряду. Ему нравилось то, как он выглядел. Все эти отбеливания кожи и покраска… хорошо получилось. За испытания он не волновался. Глеб не был зазнайкой, но он знал себе цену. Он действительно был потомственным колдуном. Его мать и бабка называли себя ведьмами, и он не считал это странным. Он вырос в этой среде и привык ничему не удивляться. Глеб знал, что у него есть способности и знал их пределы. Он изучал психологию и мастерски умел приврать или пустить пыль в глаза, но иногда это были не просто догадки.
Как же орет эта кудрявая! Так и гланды простудить недолго. Кажется, именно тогда Глеб заметил Киру. Она единственная не обращала внимания на ругань. Кажется, он осматривался, оценивая масштабы скандала и рожи его «почитателей», когда заметил ее. Она сидела прямо на полу в углу зала и смотрела в окно. Глеб всегда обращал внимание на девушек ниже его ростом, и она определенно была такой. Жаль, что она смотрит на небо в окне и ее лицо скрыто под капюшоном ветровки. Неужели ей нет дела до скандала? Она достала из кармана телефон, что-то клацнула и положила обратно. Глеб понял. Девчонка подергивала стопой как будто в такт. Она в плеере! И судя по одежде это рок на полной громкости. Даже если кто-то из толпы начнет стрелять – она не услышит.
Потом их впустили в зал. Он долго стоял у ширмы. Курил. Отходил. После скандала немного тряслись руки. Злость на кудрявую тетку уходила с трудом. Затем Глеб смог успокоиться и отключиться от шума толпы. Он закрыл глаза и стал ждать вспышек. Первая вспышка была не четкой. Затем минут через пять тишины пошли более четкие образы. Глеб судорожно сжимал амулет из черного дерева, подаренный матерью. Наконец образ прояснился. Решив, что с него хватит и дальше он запутается, Глеб вышел из зала. У выхода его встретила эта жуткая стерва Натали. Наглая писклявая баба бесила его давно, и дело было не в том, что он был ей практически по пояс. Она была притворщицей. Натали всегда была гипердружелюбна во время интервью, а потом говорила гадости людям в спину. Сегодня, однако, ее подменили. Вид у ведущей был растерянный и печальный. Она даже показалась Глебу милой.
- Добрый день, Натали!
- А... Добрый день. Я вас, кажется, знаю вы Глеб.
- Да, я Глеб.
- Надеюсь, вас не очень расстроила эта сцена перед испытанием? Я хотела сказать, не обращайте внимания, похоже сегодня все на взводе… нервы шалят, наверное.
- Неужели вам тоже нахамили?
- Нет, ну не то чтобы…
- Не обращайте внимания! Если хотите, я вас с удовольствием научу поглощать негатив. Это даже приятно.
- Серьезно?
- Да. Вы хотите знать, что я видел?...
Теперь, просматривая передачу у себя дома, Глеб понял, КТО довел бедную Натали. И смеялся во весь голос, но тогда ему было жаль бедную девушку. Поговорив с ней и рассказав о своих видениях, он решил, что на сегодня общения ему хватит. Дело было не в той сцене перед испытанием или в усталости. Просто иногда люди начинали Глеба напрягать. Он вышел на лестницу и решил пробраться на крышу здания. Поднявшись на самую верхнюю лестничную площадку и уже достав сигарету, он увидел знакомый силуэт в ветровке. Она сидела на верхней ступеньке и ела.
- Приятного.
- Спасибо.
- Ты знаешь, там испытание уже типа началось и…
- Я в курсе. Я уже. В смысле я вышла через минуту. Если хочешь, можем даже обсудить эти дурацкие шарики, но после того, как я поем, если ты не против…
Глеб заметил, что ест она при помощи ножа и вилки из специального термоса, рядом стоит еще один термос по-видимому с чаем. Такой серьезный подход к еде его удивил. Сам Глеб немного перенервничал утром и совершенно ничего не ел. Теперь он об этом жалел, но ничего тут не поделаешь.
- Извини, я помешал, я…
- Глупо извиняться. Ты голоден, как я вижу.
- Хочешь сказать, что видишь меня насквозь и…
- Нет, у тебя голодный взгляд. Я должна обязательно съесть все это, но могу отдать половину хлеба и налить чая. – Она уже доставала из сумки аккуратно запакованный хлеб и металлическую кружку.
Вся посуда и приборы были по виду довольно недешевыми и, скорее всего, подбирались специально. Глеба так и подмывало спросить, почему посуда не из серебра или золота, но он удержался. Вместо этого он присел на ее ступеньку.
- Анорексия? В смысле лечишься?
- Меня зовут Кира.
Кира одарила его странной и немного дикой улыбкой. Она была старше, чем показалось сначала. Глеб даже захотел спросить, сколько ей лет, но вовремя помолчал. У нее был добрый и какой-то жалеющий взгляд. Кира сидела в полосе солнечного света и у нее были самые странные карие глаза из всех, которые ему приходилось видеть, включая свои собственные. Наверно при другом освещении это не заметно, но у радужек был ненормальный оранжево-красный оттенок. Вместе с тем ее прожигающий взгляд не вызывал дискомфорта. Глебу стало как то по-особенному тепло и спокойно.
- А я Глеб, ну ты наверно в курсе.
- Нет. Если честно я поняла, что с тобой что-то связано. Ну, в смысле, у всех этих. Но меня такие вещи не очень заботят. Люди всегда любят поискать врага, если тебе интересно мое мнение. Ты ешь.
- Спасибо. Ты не слышала обо мне?
- Нет. Я не очень слежу за… ты какой-нибудь певец или?
- Только не говори, что у тебя нет телевизора!
- Есть, и не один, я в них фильмы смотрю иногда.
- Ну, я работаю со звездами…
- То есть ты не астролог. Ха. Теперь понятно.
- Понятно, что я не астролог или понятно, почему меня все ненавидят? Или понятно, что это последний наш разговор, так как ты тоже меня возненавидишь и будешь делать вид, что мы не знакомы? Булку я тебе не верну, учти, я уже надкусил и …
- Понятно, почему мне так легко с тобой разговаривать. Родная энергетика. У нас есть общий знакомый.
- Общий знакомый?
- Да. Поэтому ты меня не пугаешь и не раздражаешь, как остальные. Есть один человек. Он знаком с тобой и он мой друг. Ну, ты бы сказал знакомый или приятель. Но я-то дружить не умею – поэтому друг, которому я не звонила семь лет.
- Значит, у нас есть общий друг? Как его зовут?
- Скоро узнаешь. И ты прав, это возможно и не последний наш разговор, еще два испытания и съемка, на которой объявят участников. Но после первого эфира ты, скорее всего, будешь меня избегать.
- Боюсь даже выдвигать предположения…
- Он расскажет тебе, почему со мной лучше не общаться.
- Погоди, твой друг скажет избегать тебя? Он типа тебя оберегает?
- Нет, он оберегает тебя. И он будет прав. Так будет правильнее. Это не страшно. Если ты решишь меня избегать, я пойму.
- Ты типа опасный сорокакилограммовый человек-монстр?
- Я вешу сорок пять и совершенно не опасна. Просто запомни мои слова и решишь потом сам. Я никогда и ни на кого не обижаюсь. Одиночество меня не тяготит, а только радует. Так что не заморачивайся по мелочам. Мне не нужны друзья, я могу промолчать неделю и прекрасно себя чувствовать.
- Ни одна женщина не может промолчать целую неделю. Я точно знаю, я ж экстрасенс.
- Я молчала и дольше.
- Бойкот?
- Суицид.
- Не смешно.
- Извини, с юмором у меня не очень.
Глава 4.
Страшные тайны и мелкое предательство.
Женя позвонил утром, после первого эфира:
- Привет, Глеб это Женя. Блин, глупо представляться, я же наверно высветился уже в телефоне, и… я видел тебя вчера, ну в телевизоре… в смысле в передаче и…
- Ты хочешь встретиться.
- Откуда?
- Забей, я ждал звонка. Куда мне подъехать?
Глеб не очень любил раннюю весну. Вся эта слякоть, грязь и странные мысли. Он спешил.
Значит Женя тот самый предатель, готовый втоптать в грязь совершенно безобидного, а что самое мерзкое, абсолютно беззащитного человека. Они прошли испытания и вошли в десятку. Они – он и Кира. Глеб ждал этого звонка и даже немного расстроился, что этим ничтожеством оказался его любимый клиент. Женя верил Глебу. Это было удивительно, но он полностью доверял юному экстрасенсу и никогда в нем не сомневался. Теперь это не удивляло, ведь Женя «друг» Киры. Он был знаком и даже типа дружил с очень сильным экстрасенсом. А через сорок минут он ее предаст.
Глеб влетел в ресторан. Женька сидел за дальним столиком в пустом зале и, судя по виду, сильно нервничал. Злость достигла апогея. Мысленно Глеб уже подбирал проклятье по-гаже. Он никогда и никого не проклинал – «молод еще» - говорила его мать. И это была правда. Он вообще старался даже не думать о таком, но сейчас…
- Привет, ты быстро. Есть будешь?
- Говори, что хотел.
- Разговор предстоит долгий и сложный, ты присядь, Глеб, пожалуйста.
- Предавать вообще сложно, наверное. Да ты не стесняйся, она знает, что ты предашь.
- Она?
- Кира сказала, что ты захочешь предупредить. Если честно, можешь не напрягаться. Я прекрасно разбираюсь в людях и…
- Да, она настоящее чудо.
- Чудо? Что ты хочешь сказать этим?
- Она ничего не говорила? В смысле она сказала, что я захочу предупредить тебя, и все?
- Да. Не понимаю.
- Просто есть вещи, которые нужно знать о ней, чтобы держать дистанцию или просто не причинить боль. Она и сама могла бы рассказать, но ей это тяжело. Кира никогда и никому не верит.
-…
- Не перебивай. Мне самому сложно рассказывать. Но, похоже, вам предстоят совместные испытания. И это может сделать вас друзьями, боюсь предположить чего похуже.
- Женщины без чувства юмора меня не интересуют. Кстати ты, похоже, учился шутить у нее.
- Да ладно, она неплохо шутит, только немного мрачновато и не всегда понятно. Знаешь, когда с ней долго общаешься не влюбиться в нее вообще очень сложно.
- Так дело в этом?
- Совершенно не в этом. Просто я пытаюсь рассказать то, что не хочу вспоминать. Кстати, почему ты никогда не говорил о моем прошлом?
- Я его не вижу, не вижу и все. Сам не знаю, почему так, но я вижу тебя только в этом городе. Со мной такое впервые, я очень старался, но нет.
- Меня это не удивляет. Хочешь знать почему?
- Только не говори, что дело в Кире.
- Дело вообще не в ней. Это наш город и все, что там происходит. Это долгая и неприятная история, но ты должен знать хотя бы то немногое, что знаю я. Мы с Кирой родились в одном маленьком украинском городке. Нет в нашем городе ничего примечательного или знаменитого. Я первый и единственный, кто прославился, хотя шансы Киры были выше. Она потрясающий хореограф, просто гений. В пятнадцать лет она уже вовсю ставила номера, а когда выучилась, ее умоляли работать в столице. Я никогда не видел, чтобы кто-то танцевал лучше. А еще у нее был изумительный голос, но не судьба…
Есть в нашем городе одна странность – приезжие. Кажется, простые люди живут, все скромно и умеренно, но в центре городка стоит шикарная гостиница. Не поверишь, в Москве таких немного, а у нас есть, и всегда была, будь она неладна. И не обычная гостиница, а с рестораном, концерт-холлом, клубом. Думаешь, пустая гостиница? Нет. Всегда минимум один, два постояльца. И каких постояльца! Шикарные машины в нашем городе не редкость и заметь, никаких скандалов. Как ведут себя богатые бандиты в маленьких городках? У нас все иначе… Я там вырос и не замечал таких мелочей, пока не стал петь в этом проклятом ресторане. Кира тогда дружила с Лесей, моей бэквокалисткой, ты ее знаешь, она и сейчас на меня работает. Она ставила нам номера, иногда пела или танцевала. Я не знал тогда, что наш город опасен, особенно для нее.
Стоит на окраине нашего городка один дом. Не дом даже, а усадьба. Раньше там помещики жили – одна семья, странная семья. Они и теперь там живут. Не поверишь, революция, войны, коллективизация и еще Бог знает что, а они до сих пор живут там, как будто вне законов и вне времени. Сколько город стоит, живут. О них всегда знали, старались избегать и не сплетничать. За столько лет все настолько привыкли к этой запретной теме, что не замечают. Сейчас остался из всей этой семьи всего один человек, но страх остался. Страх и тень слуха о том, что к этому парню едут бандиты и богачи со всех концов бывшего СССР и еще о том что люди, с которыми он общается иногда странным образом исчезают. Никто ничего не знает, и не видел, но шепчутся…
Я пел в ресторане, и я умею слушать. В общем, вскоре я знал несколько слухов о последнем представителе этой странной семьи. Одни говорили, что у него сильнейший наследственный дар, и он ведает о прошлом, настоящем и будущем. Другие говорили, что вся его семья многие поколения служит дьяволу. Третьи говорили, что рождаются в их семье только мальчики, а их матери умирают при родах. Я не знаю точно, во что из этого можно верить. Этого парня все называли Беня. Он часто заходил к нам в ресторан поесть, с охраной разумеется, он никогда не ходил по городу без двух охранников (можно подумать были желающие к нему подойти). Некоторые люди любят говорить, что внешность обманчива, но это не так. Когда я увидел его в первый раз, я подумал, что сделка с дьяволом - бред. Дьяволу просто незачем заключать сделку с самим собой. Через несколько лет я понял, как сильно был прав. Я говорил с ним всего два раза в жизни, но никогда этого не забуду. Конечно, то немногое что мне известно в основном домыслы, по-настоящему я знаю о нем очень мало, и поверь, не хочу знать больше…
Надо, наверное, начать с того, как они встретились. Это было летом, Кира тогда еще училась в школе и была классическим гадким утенком. Немного нескладная и абсолютно невзрачная. Если честно до того вечера я совершенно ее не замечал, даже не смотря на тот факт, что она была лучшей подругой моей девушки. Мы с Лесей были ее старше всего на несколько лет, но разница были значительной. Я никогда не вникал в дела с подтанцовкой или в танцевальную программу, ей полностью занималась Леся. И когда она сказала что вместо больной танцовщицы сегодня выйдет Кира, я даже немного удивился, но возражать не стал. Нет, то что девчонка помогает ей с хореографией я знал, но танцевать соло…
Мои опасения развеялись с первых аккордов музыки. Я никогда не видел, чтобы ТАК танцевали. Казалось, что Кира светится изнутри. Я смотрел на нее как под гипнозом. И я был не один. В конце ее первого номера я увидел Беню. Он сидел у самой сцены и улыбался. Ничего более жуткого, чем эта улыбка я в жизни не видел. Мне стало совершенно не по себе, захотелось крикнуть на весь зал, чтобы Кира бежала отсюда, но я промолчал. Тем же вечером в общую гримерку зашел наш директор и сказал, что Беня хочет поговорить с Кирой. Меня парализовало от ужаса. Однако Кира совершенно спокойно сказала, что сейчас подойдет. Она проводила взглядом опущенные плечи директора и улыбнулась, а точнее оскалилась. Трудно сказать, чья улыбка испугала меня больше – ее или Бенина, но они стоили друг друга. Затем она подошла к своей сумке, достала оттуда небольшой нож и, спрятав его в рукав, вышла в коридор. Она уже подходила к его столику, когда я вошел в зал, но Леся меня остановила:
- Не лезь в это дело!
- Ты с ума сошла! Мелкая - твоя подруга. Ты знаешь, что говорят об этом парне! Он на куски ее порвет, даже тела не останется!
- Вот именно, она моя подруга, и ты о ней ничего не знаешь. Им НАДО поговорить. И это не нашего ума дело.
- Что значит не нашего?! Она ребенок еще!
- Этот ребенок на той неделе встретил на улице взрослого парня, который мучил котенка. Так этот ребенок завалил того паренька на землю и избил ногами так, что если бы я ее не оттащила, пришлось бы ему скорую вызывать.
- Не оттащила? Она же вдвое меньше тебя?
- Да! Так что не лезь, она давно хочет с ним поговорить.
Я посмотрел на столик. Кира сидела напротив Бени. О чем они говорили в тот вечер, я не знаю. Ей было пятнадцать, а Бене от силы семнадцать, но мне показалось, что я наблюдаю за встречей двух королей. Кира держалась очень прямо. Ее правая рука лежала посредине стола, а в ладони был зажат нож. Самым странным было то, что больше ничего не говорило о каком-либо напряжении в разговоре. Минут через двадцать Беня что-то шепнул охраннику и тот принес бутылку вина и бокал. Беня открыл вино, налил его в бокал и поставил перед собой. Потом он взял у Киры нож, порезал свою руку и стал лить в бокал собственную кровь. Лица Киры я не видел, но она без спешки протянула руку и взяла этот чертов бокал. Затем она выпила все залпом, встала и вышла из зала. Беня остался сидеть за своим столиком. Он еще долго там сидел в тот вечер и ушел из ресторана, когда рассвело…
- Женя, ты конечно не обижайся, но это еще ни о чем ТАКОМ не говорит – не выдержал Глеб – я слышал о подобном. Есть такой обряд - пить кровь врага. Это кажется что-то кельтское. Если он дал свою кровь, значит, согласился с тем, что Кира сильнее его или что-то в этом роде. Я не силен в этих вещах, но поверь, иногда темные так делают и это совершенно не страшно. Ты сам сказал, ваш городок маленький. Значит и слухи у вас расползаются быстро, и факты перевираются со страшной силой. Доказательств же нет. Ну, живет у вас потомственный уродец, что тут такого? Я уверен семья эта сама слухи эти распространяла, раз дом свой сохранить умудрилась.
- Почему ты решил, что он уродец?
- Ну, ты сказал «страшный», я и решил, ну заячья губа или…
- Беня наоборот всегда был слишком красив. Он как будто ну… Короче он как не настоящий, понимаешь? Неестественно красив. Как дьявол…
- Тем более все понятно. Он понравился Кире, и она решила произвести на него впечатление. Все логично. Красивый парень, темные слухи, деньги девушки любят подобное. Ну, крутила Кира миллион лет назад со странным парнем, что тут страшного? Почему я должен ее избегать?
- Потому, что ничего она с ним не крутила. Иногда мне казалось, что эти двое друг друга ненавидят или опасаются, но жизнь Киры в тот день изменилась навсегда. Через неделю она ушла из дома и стала жить на съемной квартире.
- Школьница ушла из дома? Неблагополучная семья?
- Нет, семья как раз нормальная. Кира была единственным ребенком, и ее родители были помешаны на контроле. Но она ушла и насколько я знаю, они вообще перестали общаться.
- Перестали общаться? Как можно перестать общаться с собственным ребенком? Где она брала деньги?
- Я не спрашивал. Они снимали квартиру пополам с моей Лесей и деньги у Киры были всегда. Она продолжала ходить на учебу и на репетиции, шутила и валяла дурака с ребятами из группы. Все было как раньше, только что-то изменилось в ее взгляде. Я часто думал о том их разговоре. Возможно, они продолжали общаться, но никто никогда не встречал их вместе. Иначе Киру стали бы избегать и относиться к ней, как к Бене, но этого не случилось. Прошло несколько лет, и тот случай почти забылся. Вокруг Киры стали виться парни. Мы с Лесей старались не лезть в ее жизнь, а она никогда особо не делилась. Все произошло внезапно. Леся ночевала у меня и утром поехала домой. Минут через сорок после ее ухода раздался звонок. Леся что-то орала в трубку, и я срочно поехал к ней. Дверь в квартиру была не заперта. Я зашел на кухню и тут же выбежал в туалет. Через минуту я взял себя в руки, умылся и вернулся. Вся кухня была в крови и осколках. Кира сидела на полу в углу и слегка вздрагивала. Похоже, что плакать она больше не могла. Я внимательно ее осмотрел и, заметив, что на ней нет ни капли крови, немного успокоился. Потом я глянул на стол и снова выбежал в туалет. В коридоре я столкнулся с очень бледной Лесей.
- Что произошло?
- Она молчит. Я не знаю… я пробовала ее растормошить, но ничего не вышло…
- Растормошить?! Леся, там на столе лежат отрубленные человеческие пальцы!
- Я знаю. Что ты предлагаешь? Милицию вызвать? Она не в себе. Кто бы это ни сделал она явно не при делах, крови на ней нет, а отмыться в таком состоянии…
- Отмыться? Кто бы это не сделал? У тебя много вариантов?! Леся очнись! Мы с тобой отлично знаем, кто это сделал и милиция ему не помеха. Они скажут, что ничего не видят, а у нас галлюцинации!
- Женя, успокойся.
- КАК?
- Надо дать ей воды с валерьянкой. Я пробовала сама, но ее так трясет… Короче, ты держишь, а я даю лекарство.
- Хорошо.
Мы вернулись на кухню и стали пытаться привести ее в чувства.
- Милое зрелище.
В дверном проеме стоял Беня. Я никогда раньше не видел его так близко. Он почти полностью перегораживал вход в кухню. Черные волосы были очень прямыми и доставали до плеч. Действительно нереальными были глаза. Я даже подумал о линзах. Радужки были яркого и какого-то мультяшного зеленого цвета. Таких зеленых глаз не бывает. Такой цвет бывает только у весенних листьев или детских игрушек, но никак не у человека. Он смотрел не на меня, он смотрел на Киру.
- Я немного вспылил… не дуйся, ладно…
Он прошел в кухню и присел возле нее.
- Я хочу, чтобы ты пошла в ванную и приняла горячий душ. Потом, когда ты окончательно успокоишься, ты прочтешь все то, что лежит в этой папке. Ты меня поняла? Все. Очень внимательно прочтешь. Если после этого ты захочешь снова помыться – валяй! Только не бери средство для мытья унитаза. Когда ты снова успокоишься, вернешься сюда, и мы будем пить чай. И запомни, меня совершенно не интересует ни содержимое этой папки, ни твое мнение на этот счет. Обсуждать с тобой что-либо я не собираюсь…
- Что там?
- То, что ты уже говорила мне. И то, с чем я никогда не смирюсь.
Кира встала, и молча вышла из кухни. Беня тем временем снял куртку и отнес в коридор. На нем были старые джинсы и белая майка, перепачканные кровью и землей. Руки, плечи и видимая часть спины были полностью покрыты татуировкой. Именно одной большой татуировкой со странными символами и каким-то славянским орнаментом. И еще у него были шрамы. Шрамов было очень много и раны, оставившие их, по-видимому были когда-то очень болезненными. Беня начал «уборку». Он совершенно спокойно сгреб отрубленные пальцы в пакет для мусора и стал отмывать кровь со стен, пола и даже с потолка. Заговорить с ним мы так и не решились, просто стояли у стенки и старались с ней слиться. Потом он поставил чайник на плиту и полез в холодильник. Он методично выгрузил все содержимое холодильника на стол и начал его рассматривать. После десяти минут тщательного исследования продуктов, он «вернул» большую их часть в холодильник, а из остальной стал что-то готовить. Наконец Кира зашла на кухню. От нее сильно пахло хлоркой.
- Что за хрень?
- Отбеливатель.
- А что за хрень ты вывалил на сковородку?
- Тебе надо поесть.
- Не хочу.
- А мне насрать. Если не поешь – сломаю челюсть.
- Логично.
Беня поставил на стол четыре чашки и налил в них чай, затем насыпал всем по две ложки сахара и размешал.
- Всем пить.
Мы с Лесей молча взяли свои чашки и стали пить. Беня взял чашку и налив в нее что-то из маленького пузырька протянул Кире.
- Яд?
- А хочешь?
- Да.
- Не надейся. Только после меня - не хочу тебя хоронить… оставишь папку себе?
- Зачем?
- Я ее заберу…
- Как хочешь.
- Заберу и сожгу к чертям!
- Не важно.
- Что не важно?
- Все не важно. Это успокоительное?
- Нет, немного подстегнет аппетит.
- Ладно.
- Мне уйти?
- Да. Навсегда.
- Я приду через неделю.
- Через две.
- Ладно, через две, но ты примешь все мои условия. Поверь, мне так же неприятно, как и тебе. Но выбора нет. Я постараюсь не лезть, но ты должна принять это все и смириться.
- Ты смирился?
- Речь не обо мне.
- Как всегда.
- Тебе не удастся меня разозлить… не сегодня, я устал, закапывать мертвых утомительно… увидимся.
Две следующие недели мы тщательно делали вид, что ничего не произошло. Кира ездила в институт и ходила на репетиции. Иногда я хотел наорать на нее, заставить все мне рассказать и объяснить, но молчал. Через две недели она переехала в собственную квартиру в самом центре города. Мы с Лесей вызвались помочь ей перевезти вещи. Похоже, ее новая квартира давно пустовала, но вместе с тем казалось, была сделана именно для нее. Новое жилье моей подруги вызывало у меня ужас. Я точно знал, кто додумался выкупить в роскошной «сталинке» два верхних этажа в одном подъезде, причем вместе с крышей. Входная дверь была из нержавеющей стали и напоминала вход в банковское хранилище. Отперев немыслимое количество замков, Кира впустила нас внутрь. Абсолютно все в квартире было белого цвета. Эффект был ошеломляющим. Белые кафельные полы отражали белый потолок, стены, занавески, светильники и мебель. На второй этаж вела белая лестница.
- Что там?
- Зал для репетиций. Туалет слева, кухня прямо, спальня за той дверью.
Единственным не белым пятном была дверь в спальню. Все двери в квартире были белыми, кроме одной и она повторяла входную не только толщиной и материалом, но и количеством замков. Именно тогда я понял, что этот человек, а точнее существо, украло ее жизнь…
Глеба перестал забавлять рассказ Жени. Он пытался вспомнить, что все это ему напоминает, но не мог найти ответ. Ему стало казаться, что он сам стоит в этой белой квартире и ждет чего-то ужасного.
- Он живет с ней?
- Нет. Она живет одна. У нее каждый день куча тренировок и персональный график питания.
- Каких тренировок?
- Рукопашный бой, стрельба и еще много… разных и непонятно зачем ей нужных. Еще она любит общаться с приезжими в ресторане или гонять по городу на гоночных машинах. У Киры есть своя охрана, и ее по-прежнему ни разу не видели вместе с Беней. Мы по-прежнему дружим, но это теперь сложнее.
- Ты говорил, что дважды разговаривал с Беней. Первый случай, как я понял, ты рассказал. А второй?
- Когда Кира почти умерла.
- Что?!
- У нее было заражение крови. Я не знаю подробностей, мне тогда показалось, что она просто расхотела жить. Она почти не выходила из своей квартиры кроме как на тренировки свои дурацкие. А когда заболела… Я думаю, она специально не лечилась. У Киры была банальная гнойная ангина, но закончилось все ужасно. Она навсегда потеряла свой голос и теперь ей больно петь – я не знаю, почему так, никогда не слышал о подобном. Когда Леся вызвала скорую, Кира уже бредила. Я приехал в больницу утром. Леся ждала меня на крыльце…
- Как она?
- Все было плохо, а потом стало еще хуже…
- Хуже?
- Ей нужно было переливание. Они уже собрались ставить капельницы, как она очнулась и стала орать. Потом вбежал ее охранник и выгнал медсестру.
- Что значит выгнал?!
- Минут через пятнадцать в палату зашел Беня. Он очень сильно кричал на нее, и сам поставил ей капельницу.
- Сам? Ну, все теперь нормально?
- Не знаю… он лег на соседнюю кушетку и подсоединил себя к системе… он вливает ей свою кровь. Мне стало страшно, и противно… я убежала…
Палату Киры было легко найти. У дверей охрана, за дверью крики:
- Пошел вон! Я не хочу тебя видеть. Я презираю тебя!
- Прекрати мне врать! Я был у тебя в голове! И хватит нести чушь, я запрещаю тебе умирать!!!
- Каким же образом ты мне помешаешь?! Будешь выть под моей дверью или переломаешь мне все кости и будешь кормить через капельницу?!
- Ты знаешь, что я сделаю!
- Я тебе запрещаю!
- Будешь выть у меня в палисаднике?! Или продолжишь меня бесить, чтобы я сам тебя завалил?!
Я постучал в дверь и зашел в палату.
- Может это не мое дело, но что происходит?
- Привет, смелый парень, твоя подруга истеричка, склонная к суициду. У нее самый отвратительный характер в мире. Спорить с ней совершенно бесполезно, а пытаться помочь так же глупо, как плевать против ветра. Больше всего на свете я хочу он нее избавиться, но это невозможно.
- Не слушай этого психа, Женя, все нормально.
- Я слышал другое. У тебя вроде как заражение крови, Кира?
Она начала плакать. Я не очень люблю, когда люди так делают, тем более я совершенно не ожидал этого от железной Киры.
- Кира, не плачь, не надо – Беня изменился в лице. - Ну что такое? Этот полудурок напугал тебя? Выгнать его? Не плачь, лучше поори на меня еще, я даже возмущаться не буду…
- Это я ее пугаю?! Ты, псих ненормальный! Убийца, урод… Я сказал ей правду, а ты… что ты вообще делаешь с ней рядом? Тебе место в дурдоме.
- Сам додумался или она сказала?
- Насчет убийства?
- Насчет дурдома.
- Женя, не слушай Беню, он шутит.
- Шучу?
- Шутишь.
-Да, ЖЕНЯ, я шучу. Слышишь, стерва, а «женя» случайно не женское имя?
- Не знаю, «кира» кажется мужское…
- Это тебя все равно не оправдывает. Успокоилась?
- Да, давай поговорим конструктивно.
- КАК?
- У меня есть ряд требований.
- А ты быстро учишься девочка-монстр. С ужасом представляю, насколько твои требования неприемлемы, омерзительны и самое главное невыполнимы.
- Плох ученик, не способный превзойти учителя.
- Э… Женя, выйди нафиг из палаты и погуляй там, со своей бывшей, на воздухе. Я выйду через час, и мы поболтаем. Не бойся. Конечно, я искренне ненавижу тебя, но вредить не стану.
Я отослал Лесю домой и стал ждать Беню. Он вышел в больничный двор часа через два. Было заметно, что он сильно устал и очень расстроен. Он сел рядом и закрыл лицо руками.
- Ладно. Давай мне свою руку.
- Это не опасно?
- Сегодня нет. Сегодня у тебя типа «в гостях у сказки», парень, я даже больно делать не буду и врать не стану и даже… ну, корче не бойся.
Он взял меня за руку. Голова сильно закружилась, мне казалось, что я очень медленно куда-то падаю. Беня что-то шептал очень тихо и странно водил свободной рукой в воздухе. Я подумал, что он пересчитывает в уме то, чего я не вижу. Когда он отпустил мою руку, я понял, что сильно замерз.
- Значит так, у тебя есть два варианта. Первый вполне вероятен. Второй вероятен процентов на десять. Это хороший процент. Займемся вторым вариантом.
- А первый?
- Алкоголизм, разочарование, разбитое сердце. Да и то если очень сильно повезет.
- Повезет?
- Ты много общаешься с Кирой. В таких случаях обычно исход ясен. Ее нереально не любить.
- Даже тебе?
- Речь не обо мне. Полюбишь ее, и даже ясли я разрешу тебе жить, жизнь твоя будет ничтожной. Она никогда и никого не полюбит, пока я жив. Это не угрозы и не хвастовство, мы рождены, чтобы не давать жить друг другу и это наши проблемы. Любой, кто вмешается, будет только бесить ее и меня и скорее всего, умрет, так как я шизофреник и контролировать себя не умею, да и Киру иногда заносит. Так что вариант номер два наиболее приемлем.
Он не шутил и не злился. Он говорил как очень усталый врач со своим пациентом или автомеханик. Беня что-то написал в блокноте, затем вырвал лист и протянул мне.
- Завтра ты уволишься. Ты соберешь все вещи, продашь квартиру и уедешь в Москву. Там ты пойдешь по этому адресу. Этот человек даст тебе работу и поможет со временным жильем. Тебе надо год попеть в его заведении, а потом ты очень удачно женишься, и твоя карьера пойдет в гору. Если ты сделаешь все именно так – будет тебе счастье, смелый мальчик. Про первый вариант я уже сказал. Ты должен забрать с собой бывшую, она тебе поможет. Оставаться в городе ей нельзя. Кажется, я обратил на нее внимание, а это всегда плохо заканчивается. Я не люблю пугать Киру, у нее потом кошмары… кстати, устроишь себе проводы. Через три дня ее выпишут, и она захочет с вами попрощаться.
- Я могу ей все рассказать?
- Ей – да. У нас нет секретов. Остальным – нет. В психушке плохо кормят, ты мне поверь.
Как ты уже понял, я выполнил все, что он сказал.
Глава 5
Фантом.
Раньше Андрей не верил в экстрасенсов. Хирургу глупо верить в подобные вещи, тем более, если в твоей семье все врачи. Он верил в медицину и науку, а еще в то, что главное верить в добро и помогать людям. У него были четкие и твердые жизненные принципы, основанные на клятве Гиппократа и нравоучениях отца профессора.
Все стало совсем иначе после смерти жены. У Даны была саркома легких и он ее не спас… Он был виноват. Андрей сам проводил эту операцию и сам понял, что надежды нет. Его мир не рухнул, рухнул сам Андрей.
Молодой врач не бросил работу. День за днем он боролся со своей болью сам, но ничего не получалось. Каждый сходит с ума по-своему. Кто-то пьет, кто-то режет вены. Андрей стал видеть мертвых. Легкие тени. Сначала он видел их только на кладбище, потом в больнице. Никогда нельзя угадать, в чем может быть твое спасение. Андрею повезло, он решил, что это не безумие, а дар. Дар, который он получил, как плату за боль, как еще один шанс помочь людям. И тогда в его жизни появилась новая цель – доказать самому себе, что он не безумен. Несколько лет он собирал информацию, учился, пробовал и ошибался. Выбора у него не было, либо он станет тем, в чье существование никогда не верил, либо, даже страшно подумать что будет.
Андрей достиг своей цели и теперь он участник шоу. Теперь все будут знать, кем он стал и чему сам научился. Он не боялся насмешек или непонимания со стороны родственников. Он ЗНАЛ, что он прав. Он ЗНАЛ, что он лучший. Андрей всегда был лучшим. Лучшим учеником, лучшим студентом, лучшим врачом. И теперь он лучший экстрасенс. Ему очень хотелось, чтобы все знали об этом. Отборочные испытания он прошел с легкостью и даже не удивился, когда ему позвонили и пригласили на первую съемку участников.
По дороге на съемку он перебирал в уме своих конкурентов. Эфира еще не было, и его сведения о других участниках были ограничены, но примерная картина была ясна. Андрей был наблюдателен и неплохо чувствовал чужие силы. Он даже успел переговорить со всеми, кого считал хоть чуть-чуть достойными сражаться с ним. Ну, почти со всеми. Оставался еще этот мелкий чудик, Глеб и его несчастная угасающая подружка. Девчонку он не брал в расчет – она была обречена. Андрей не знал, можно ли ей помочь, но просить о помощи было некого. Он не спал всю ночь и думал об этой несчастной девочке. Решения не было.
Он обратил на нее внимание на третьем испытании. Точнее не на нее, а на ее спутника. Речь шла не о Глебе, смешившем ее весь день и изображавшем крепкую дружбу. Это случилось под вечер. Испытание затянулось и на улице стало совсем темно. Андрей читал книгу и старался не нервничать. Читать было сложно. Большинство уже прошло и осталось человек шесть, но Глеб ржал как конь (точнее очень злой пони). Решив, что с него хватит, Андрей отложил книгу и уже собирался выматюкать этого гаденыша как следует, но замер. Рядом с Глебом стояла миниатюрная, болезненного вида девочка с покойником за спиной. Ничего подобного Андрей раньше не видел. Тени, приходившие к нему, были еле заметными, почти невидимыми сгустками. Он часами пытался их рассмотреть и определить хотя бы контуры. Несколько лет ушло на то, чтобы начать общаться с ними и понимать, что они показывают. Тут был другой случай. Зрелище было чудовищным. Огромное черное пятно, парило в паре сантиметров от пола и нависало над несчастной. Оно напоминало движущиеся клубы черного дыма. Когда она смеялась, дым слегка касался ее плеча. Неожиданно девчонка повернулась и прожгла его взглядом. Андрею сразу расхотелось ее спасать. Она не была ребенком. Про таких говорят «маленькая собачка до старости щенок». Она была совсем взрослой и очень злой. Ее взгляд пылал такой ненавистью и яростью, что Андрея бросило в жар. Это был не покойник и даже не сущность. Она одержима. Одержима полностью и безвозвратно. Одержима и обречена. Туман за ее спиной пришел в движение и, переместившись вправо, закрыл ее от Андрея. Говорить ей что-либо было бесполезно. Они не знакомы и она его уже ненавидит. Вполне возможно, что ее больше нет, а тело полностью контролирует этот черный фантом. От этой мысли Андрей пришел в ужас. Почему он не заметил этого раньше? Может, неделю назад ее еще можно было спасти?
* * *
Он подъехал в назначенное место немного раньше. Возможно, он хотел предупредить Глеба или с кем-нибудь посоветоваться, но этого ненормального еще не было на месте, а советоваться было глупо. Через двадцать минут собрались почти все. Андрей был крайне доволен собой. Он «просчитал» всех участников и теперь осталось дождаться Глеба и возможно Киру. Он снова вспомнил ее черную «тень». Что если Глеб решил заехать за ней и нашел ее мертвой? Страшные мысли прервал визг тормозов и громкая музыка. На парковку резко и нахально ворвался пошло-голубой «mini». Зачем так громко? Судя по выбору музыки и стилю вождения, за рулем этой откровенно бабской машинки был Глеб. Однако, Глеб уже вылезал с пассажирского сиденья. За рулем была женщина. Узнать Киру было сложно. Судя по всему, она наконец-то нашла свой паспорт и решила одеться соответственно возрасту, указанному в нем. Ее «тень» исчезла. Андрей смотрел на Киру во все глаза, но не нашел даже намека на тот черный дым, так сильно испугавший его. Глеб подошел ко всем и поздоровался. Разумеется, ответили ему далеко не все. Этого выскочку никто не любил, и общаться с ним желающих не было. Кира прошла мимо, даже не посмотрев на участников, она рылась в сумочке, доставая свой чертов плейер. Андрей с удивлением отметил, что она может быть вполне симпатичной. Ее длинные волосы были вымыты и уложены в сложную прическу в стиле 30х годов. Глаза были ярко накрашены в тон изящной темно-сливовой дубленки. На ней были черные кожаные брюки и фиолетовые сапоги на шпильке. В ушах сверкали крупные серьги с камнями. Неужели настоящие бриллианты? Машинка хоть и бабская, но не дешевая, совсем не дешевая. Московский регион, а ведь Кира из другой страны. И что это за хамство? Почему это она не поздоровалась? Мстит за своего звездного дружка? Глеб постоял со всеми около минуты и рванул к своей «мамочке», тщательно подпиравшей забор в сторонке. Андрей старался не прислушиваться к обрывкам разговора. По всей видимости, паренек опять шутил и веселил свою симпатичную спутницу. Потом началась съемка.
Все шло как обычно. Андрей предполагал, что съемка передачи дело нудное и не ошибся. Камеры, операторы, ведущий – все как в телевизоре, только дольше и немного неуютно. В конце первой передачи, ведущий каждый раз проводил небольшое испытание для участников. На этот раз Константин решил придумать нечто оригинальное.
- Сегодня у нас будет небольшой «поединок». Я предлагаю вам сыграть на выбывание. Начнем с Алины и Андрея. Вы выйдете в центр зала и по очереди попытаетесь считать друг с друга информацию. Тот, у кого это лучше выйдет, останется. Проигравший участник уступит место следующему. Победит последний оставшийся. Вопросы? Глеб?
- Да, у меня вопрос. Кто будет определять так называемого победителя?
- Разумеется я. Кира? Вы, кстати, сегодня потрясающе выглядите.
- Спасибо, Костя, мне приятно. Мы можем работать на расстоянии или должны прикасаться друг другу?
- Это на рассмотрение того, кто будет считывать.
- Начнем? Андрей? Алина?
Для Андрея все шло успешно. Он без труда «закрылся» от Алины – красивой и немного стервозной участницы, больше всех ненавидящей Глеба. Затем обошел Макса – здорового крепыша, явно ему симпатизирующего. После общения с Максом остался неприятный осадок. Во время разговора Макс казался классным и добрым, а на деле он был подлым и деспотичным мерзавцем, испорченным властью. После «общения» с ним Андрею захотелось помыть руки. Потом он «считывал» информацию с Ирины. Ирина была цыганкой, с ней было труднее, но Андрей справился. Сергей был астрологом и нумерологом, он долго что-то вычислял по дате его рождения и в результате почти ничего не сказал. Когда подошла очередь Киры, Андрей чувствовал себя непобедимым.
- Добрый вечер, Андрей. Я могу зайти со спины?
- Что?
- Вы не против, если я стану у вас за спиной? Я не буду вас касаться просто стану за спиной и протяну руки. Не бойтесь.
- Боюсь? Вы шутите, Кира? – усмехнулся он.
С какой стати он должен бояться эту мелкую невзрачную козявку?
- Простите? – с легким недоумением спросила она.
- Ничего. В смысле я не против. Делайте, что хотите.
- Хорошо. Постарайтесь не шевелиться.
Она встала у Андрея за спиной, и спине стало холодно. Андрею показалось, что его парализовало. Он не мог пошевелиться. Потом, в районе лопаток, стало очень горячо.
- Потомственный врач. Идеалист. Самооценка сильно завышена. В детстве занимался спортом, как все. Стандартный набор травм. Хорошо рисует, художественная школа. В семь лет сильно переживал из-за смерти собаки. Кажется пудель. Джек. Склонность к гастриту и саморазрушению. Много страдал. Пять лет назад потерял жену. Ее кровь у него на руках. Ничего криминального. Похоже, он сам ее оперировал, кажется, саркома или силикоз легких. Что-то на «С» и чернота. Чувство вины и самобичевание. Да. Саморазрушение и идеализм. Чудовищное добро без вектора. Самоучка. Таких как вы проще убить, чем обучить. Безалаберный и наивный. Вы мне неприятны. У меня все.
- Осторожнее, Кира, Андрей уже показал свою силу, не боитесь мести за свою грубость?
- Грубость? Костя, что вы. Я не грубила – сказала она бесцветно. - Кое-что я даже умолчала. Поверьте, это было бы действительно грубо. Андрей не будет мне мстить, он же… ха! «адепт света». Такие не мстят, такие оказывают медвежьи услуги.
Все эти гадости она умудрилась сказать совершенно спокойно и без выражения, будто читала вслух инструкцию к пылесосу.
- Андрей? У вас есть что возразить? Кира где-нибудь ошиблась?
- Только в том, что не была грубой и что я не буду мстить. – Андрей был в бешенстве.
- Кира? Можно взять тебя за руку?
Киру передернуло. Впервые за время испытания на ее отмороженном лице появилось хоть какое-то выражение. Андрею даже показалось, что ей стало физически больно. Возможно, показалось.
- За руку? – спросила она скривившись.
- Да. Мне нужна твоя правая рука.
- А левая не подойдет?
- Нет, только правая. Мы торгуемся?
- Нет. Держи. Без обид.
У нее была очень маленькая ладонь. Пальцы были прямыми и длинными Ногти были коротко обрезаны. Андрей взял ее холодную руку. Образы пошли сразу. Очень яркие и четкие.
- Ты из многодетной семьи.
- Нет.
- В детстве много болела.
- Нет.
- Родом из приморского городка.
- Нет.
- Каждое лето ездила на море.
- Нет.
- Нет?
- Нет.
- Я не знаю. Я четко вижу море и порт.
- Мимо.
- Ты врешь. Почему я вижу порт, море, подводные лодки?
- Потому, что я так хочу – хищно улыбнувшись, сказала она. - Я же говорила, бери левую.
- Чтоб тебя.
- Похоже, у нас сменился лидер! Кира, вы остаетесь. Андрей, не расстраивайтесь.
Андрей встал на свое место и не без удовольствия стал наблюдать, как к Кире подходит Татьяна. Именно ее он считал своей ровней. Татьяна была темной. Черная одежда, серебро, амулеты. От нее шла сила и уверенность. Андрей знал, Киру сейчас размажут.
- Здравствуйте, Татьяна.
- Давай на ты, так проще.
- Давай. Кто первый?
- Начинай. Зайдешь со спины?
- Нет. Тебе же это не нравится.
- Не нравится. Дать руку?
- Не надо – снова скривившись, она и засунула руки в карманы. - Так. Тебя учили. Бабушки. Родная и ее сестра. Мать оставила с ними. Ты самая сильная в роду. Твоя сила в любви. В тебе ее много. Ты даешь и получаешь. Ты первая и единственная в роду, создавшая семью. У тебя любящий муж. Вы хорошо живете. Он тобой гордится. У вас двое деток. Девочка унаследовала часть силы. Ты ее учишь понемногу. Позавчера вы смотрели дачу. Хотите брать, но дороговато.
- Думаешь, стоит взять?
- Недвижимость. Решение сложнее, чем кажется. Тут небольшая перевязочка. Выберешь одно, будет и другое.
- Плохо?
- Нет. Третий ребеночек. Вам с мужем надо подумать. У вас дети удачные. Много силы. Советую брать. Могу денег долгануть. Серьезно.
- Хорошо.
- Ты на юго-западе живешь?
- Да.
- После съемки подвезем тебя домой. Не бойся у меня пятнадцать лет водительского стажа. Гнать не буду, но доедем быстро. Успеешь математику своей проверить.
- Спасибо. Теперь я?
- Хорошо. Тебе обе руки?
- Желательно.
- Хорошо. Только не огорчайся. Мне очень не хочется тебя огорчить.
- Не бойся, я много гадостей видела. Если что-то такое будет, я промолчу.
- Спасибо.
Татьяна очень бережно взяла Киру за запястья и закрыла глаза.
- Девочка моя. Твоя жизнь… ужасна. Я даже не знаю… за что? Ты очень светлый человечек. Ты всегда всех жалеешь, очень любишь кошек, в детстве подбирала и лечила птиц. Ты родилась проклятой. Что-то очень сложное. У тебя больная кровь?
- Можно сказать и так – еле слышно шепнула Кира.
- Ты можешь умереть от потери крови. Какая-то очень редкая болезнь. Что-то генетическое?
- Да, мне не желательно вливать чужую кровь. Или у донора должен быть тот же диагноз.
- Поэтому у тебя есть холодильник с кровью?
- В спальне.
- У тебя был донор, но он пропал. Что-то произошло с ним. Что-то страшное. Ты его ищешь. Но он не жив и не мертв и тебе очень больно из-за этого…
- Давай о другом.
- Ты хореограф. Очень талантлива. Он любил говорить, что когда ты танцуешь…
- «Ангелы вырывают себе крылья». Хватит. Я сдаюсь. Татьяна сильнее меня. Я не могу ей сопротивляться.
- Ты не сопротивлялась.
- Этого не проверить. Спасибо всем. Я потопала на свое место. Глеб, ты следующий.
Кира вызывала у Андрея смешанные чувства. С одной стороны она ему очень не нравилась, просто безумно раздражала. Но с другой стороны было в ней что-то настоящее. Она ему не грубила, она так действительно думала и сказала правду. Конечно, ее жизненные позиции бред, но она такая, какая есть. Видимо слова Татьяны тоже были правдой, болезненной и горькой правдой. И именно поэтому она сдалась. Неужели жизнь этой странной женщины так ужасна? Андрей вспомнил фантом, круживший за спиной у Киры совсем недавно, и ему стало не по себе.
После съемки участники остались поболтать. Остались все, кроме Киры. Как только выключили камеры, она со словами «я подожду у машины», стремительно вышла из зала. Все договорились пойти посидеть в ближайшей кафешке. Все, кроме Татьяны и Глеба. Его, собственно никто и не звал, а Татьяна сказала, что у дочки завтра контрольная и ей действительно надо домой. Была ли контрольная по математике, Андрей не спросил. На улицу все вышли одновременно. Андрей вышел к стоянке вместе с Татьяной. То, что он там увидел, окончательно выбило почву у него из-под ног.
Двери пошло-голубой машинки были открыты. Из салона доносилась громкая музыка. Андрей не очень разбирался в иностранном роке, и подобное слышал впервые. Он и предположить не мог, что рок в исполнении виолончели может быть таким тоскливым и торжественным. Кира залезла на капот и лежала спиной на лобовом стекле. Фантом висел прямо над ней. Чернота стала плотнее. Теперь фантом имел более-менее четкие формы. Он стал напоминать человека. Черного человека, зависшего в полуметре над Кирой и смотревшего ей в лицо. Андрей остановился как вкопанный. Он почувствовал, как волосы на затылке становятся дыбом.
- Чего тормозишь? – Татьяна похлопала его по плечу – не лезь к ней. Она сама с этим разберется. Взрослая уже.
- Что? Ты… ты видишь?
- Конечно. Бедная девочка. Ну ничего, она похоже знает, что делает. Наверно лучше ее не спрашивать… до завтра, ребята.
Они сели в машину и выехали со стоянки. Фантом сначала оставался на своем месте, потом пришел в движение. Он выпрямился во весь «рост» и поплыл в сторону Андрея. Не долетев до него пару метров он остановился и стал уплотняться. На мгновение Андрею показалось, что тень как-то оценивающе на него смотрит. Через секунду черный дым стал таять и исчез.
Глава 6.
Поездка.
Андрей решил поговорить с Глебом. Выяснять что-либо с Кирой не было смысла, особенно после прошлого их общения. Тем более он не представлял, как с ней заговорить о том, что он видит, и не был уверен в ее реакции. И еще эти странные слова Татьяны. Что такого она считала с Киры? Почему это «она знает, что делает»? Бред. И что вообще не так с этой ненормальной женщиной? Эта ее отвратительная манера говорить все, что лезет в ее поврежденный мозг или тяга к детской одежде. Андрей не любил ненормальных людей и его бесили не столько странности Киры, сколько то, что он их замечает и пытается анализировать. Проще всего было молчать и ждать пока эта черная штуковина ее убьет. Совсем недавно подобные мысли никогда не пришли бы в голову, но сейчас, при виде этой выскочки… Андрей стыдился своего к ней отношения, и может поэтому хотел предупредить, хотя бы через Глеба (впрочем, этот парень не далеко от нее ушел).
Андрей приехал на съемку первым. Первое испытание проводилось в «секретном месте» и всем сказали подъехать на автостоянку. Он долго бродил по почти пустой стоянке и придумывал, как бы ему «выловить» Глеба для разговора. Глеб значительно облегчил ему задачу, приехав вторым и в гордом одиночестве. Он неловко вылез из своей «девятки» и, проигнорировав Андрея, отвернулся и закурил. Обиделся. Надо было на той съемке вести себя с ним повежливее.
- Привет, Глеб.
- Привет.
- Как дела? Чем-то расстроен?
- ТЕБЕ чего?
- Я хотел поговорить с тобой. О подруге твоей.
- О ком? Прости, что ты сказал?
- Я хотел поговорить о Кире.
- Приглянулась?
- Что?
- Держись от нее подальше.
- А она для тебя не старовата?
- Какого черта? Андрей я не в игрушки сейчас играю. Да, блин мне всего двадцать, но иногда и я говорю серьезно. Это не моя прихоть. Это совет. Я не нравлюсь тебе, и меня это не волнует. Я не собираюсь вести с тобой доверительные беседы или обсуждать что-либо, это рекомендация. И КИРА МНЕ НЕ ПОДРУГА. Ясно?
- Последняя фраза не очень. Ты это вообще мне говорил?
- Возможно и тебе. Слушай, мне больше нравилось, когда ты меня игнорировал.
- Извини, я просто… мне очень надо тебе рассказать. Понимаешь, у нее проблемы. Она не знает, и ей надо сказать, а я ну… похоже меня она не будет слушать, а вы вроде общаетесь.
- Мы… наверно уже не общаемся – сказал он неуверенно. В его глазах отчетливо читался страх. - Это не важно. Я не думаю, что все настолько уж страшно. Понимаешь, Кира… гораздо сильнее, чем кажется.
- Да какая разница, сильная она или слабая! Глеб, у нее за спиной покойник!
- С чего ты взял? – спросил он с подозрением. - Хотя… он там один?
- Что? Ты понял, что я сказал? За Кирой ходит черная тень. Иногда она пропадает, иногда есть. Эта сущность прикасается к ней, смотрит в лицо.
- Покойники не бывают черными, и смотреть в лицо человеку такой силы они не рискнут – сказал он уверенно. - То, что я их не вижу, еще не значит, что я не слышал о том, как они выглядят. Меня воспитывали ведьмы, если ты не в курсе. И еще: во-первых, если этого, как ты говоришь, покойника на нее кто-то повесил, чтобы убить, то он был бы с ней постоянно, иначе это не работает; во-вторых, если за Кирой ходит сущность, то скорее всего, она об этом не только знает, а сама ее возле себя и держит.
- Зачем?
- Похоже, наш с тобой разговор ходит по кругу! – психанул он. - Я не знаю зачем, и знать не хочу! Если хочешь, спроси ее сам, можешь даже за ней приударить. Главное не волнуйся, панихидку в церкви я тебе потом закажу, отпевание и похороны не гарантирую – неожиданно Глеб перешел на шепот – тела не находят, как я понял. Удачной охоты, брат.
Он залез обратно в свою машину и, демонстративно закрыв двери на центральный замок, врубил громкую музыку. Андрей начал сердиться. Кира конечно его победила и все такое, но что они все в ней нашли. Это, непонятно откуда взявшееся, уважение к ней у Татьяны и (что уже и впрямь ни в какие ворота) этот панический страх у Глеба? Она простая женщина в идиотских варежках с белыми оленями. Самым уникальным и мистическим в ней было то, что на прошлый эфир эта неряха помыла голову. Абсурд какой-то! Неожиданная мысль мелькнула в голове Андрея, и все встало на свои места. Она попросту всех разводит. Богатенькая девочка решила поиграть в экстрасенсов. Татьяну подкупили, Глеба запугали. Все, что она говорила про Андрея, можно было узнать у знакомых. Конечно, с кличкой его собаки пришлось потрудиться, но зато все остальное не такой уж и секрет. А эта дикая история про кровь. Таких заболеваний не существует. Может поэтому ему голову и морочат, чтобы вопросов не задавал (можно подумать, ни один врач эту передачу не посмотрит). Одно не вписывалось в общую картину – черный фантом явно выпадал и ломал схему.
Постепенно стали подъезжать остальные, Кира приехала последней. Машина определенно была не ее, со своей машиной так не обращаются. Неужели так трудно ездить нормально! Можно было позвонить и сказать «опаздываю, подождите» даже просить не надо. Она выпрыгнула из машины и помелась к микроавтобусу, на ходу забрасывая рюкзак на плечо. Видимо сегодня она захотела, чтобы ее путали с парнем. Вся ее одежда была черной и скорее всего мужской. Короткая дубленка, вязаная шапка, надвинутая на глаза, на кривых, и слишком мускулистых для такой малявки ногах, узкие брюки с накладными карманами и высокие ботинки на шнуровке – вылитый Глеб, только без амулетов. Кисть левой руки была забинтована, а глаза ярко накрашены. Наверно Кира решила, что яркий макияж должен оживить ее образ и очень старалась быть оригинальной. Другого объяснения Андрей придумать не смог. Макияж был безупречен и возможно даже шел ей, но он был ярко-красным, причем накрашены были только глаза. Кира подмигнула Татьяне и нырнула в автобус, поздороваться с остальными она снова «забыла». Андрей тоже залез в автобус. Его место было в предпоследнем ряду, сразу перед Кирой и подсевшей к ней Татьяной. Перед тем, как автобус тронулся, Андрей подслушал их разговор:
- Что с рукой?
- Забей. Как уроки? Успела проверить?
- Да, спасибо, что подвезла и за деньги спасибо. Выручила. Муж сегодня договор подписывает. Что с рукой я спрашиваю?
- А тебя не провести.
- Конечно, не провести, я сына воспитала. Я же вижу, что болит.
- Так, случай в дороге. Ничего страшного, сухожилья почти не задеты, рану я обработала, повязку, как видишь, наложила. Ничего страшного, до свадьбы заживет.
- Я думала, тебе замуж нельзя.
- Откуда такие познания?
- Ну, про ваш город разное говорят, я всего лишь сложила два и два.
- И что же говорят?
- В основном, о том, что одну очень старую традицию нарушить скоро придется. Странный народ эти мужики, не находишь?
- Для меня все люди странные. Я уже привыкла не удивляться.
- Ты извини, я больше расспрашивать не буду.
- Хорошо. Я почти не спала ночью. Шлялась. Меня в сон сильно клонит.
- Поспи. Ехать еще долго. Я разбужу, если что.
- Спасибо.
«Шлялась» - это интересно. Где это можно «шляться» в таком виде? Людей на улице пугать? Андрей был не рад, что подслушал. Скорей всего этот разговор – очередная игра на публику, да и какое ему дело до этой ненормальной? Одевается как на Хеллоуин, несет всякую чушь, да еще ходит с черной тенью за спиной. Хватит. Он пришел сюда, чтобы победить и отвлекаться на всякие жутковатые и бредовые разговоры ему нельзя.
Автобус ехал в неизвестном направлении, окна были плотно заклеены темной и непрозрачной пленкой. Андрей чувствовал, что ехать они будут еще очень долго, возможно, даже ночью. Каждый убивал время по-своему. Глеб уткнулся в телефон. Он как будто специально сел как можно дальше от Киры и молчал всю дорогу. Многие болтали. Андрей сидел рядом с Максом. После первой съемки Макс стал ему противен, и поэтому Андрей тщательно делал вид, что читает. Несколько раз он пытался начать разговор, но после нескольких «угу» и «ммм» от Андрея, сдался и ехал молча. По некоторым обрывкам фраз, Андрей понял, что Максу не терпится перемыть кости Глебу, а по возможности и «поучить этого пацана жизни». Ближе к обеду всем окончательно стало нудно. Первым не выдержал Глеб:
- Эй! Водитель! Как насчет того, чтобы остановиться? Мы уже пять часов в дороге, ноги затекли и вообще меня лично уже час, как тошнит – не остановитесь – подпорчу поездку.
- Может, ты заткнешься, мамочкин сынок! – по всей вероятности Макс наконец-то нашел повод, чтобы «построить» Глеба – я здесь с тобой церемониться не собираюсь, раздавлю, как клопа! Чего смотришь?
Андрей не сразу понял, что произошло. Кира, непонятно каким образом, пролезла между сидениями и уже держала Макса в удушающем захвате. Он дергался, хрипел и булькал от возмущения, но освободиться не мог.
- Слушай меня очень внимательно, человек-гавно, говорить с тобой я буду только один раз – Кира говорила очень тихим и сонным голосом, как будто она рассказывала сказку, а не душила стокилограммового мужика – Ты никогда больше не заговоришь с этим мальчиком, пока я тебе не разрешу. Если в твоем убогом и извращенном сознании блеснет гениальная мысль меня ослушаться, я расскажу всем о тех милых развлечениях, которые ты устраиваешь каждый четверг. Поверь, я не добрый Андрюша и не постесняюсь проорать на всю страну, какой ты моральный урод. Промычи, если понял.
Макс согласно хрюкнул и Кира его отпустила.
- Как ты…
- Заткнись и сиди моча – шепнула она. - Чего насторожились, народ? Ну да, люблю я обнимать толстых мужиков! – проорала она на весь автобус – Водитель, меня кстати тоже тошнит, я утром рыбу ела, салон потом не отстираете!
- Не бойся, козявочка, через сорок минут привал будет! – раздалось из-за водительской перегородки.
- Спасибо тебе, добрый и большой человек!
Кира уже сидела на своем месте с закрытыми глазами. Казалось, что ничего не произошло, только в воздухе пахло ее навязчивыми и сладкими духами, дымом и кажется жженым сахаром. Андрей был поражен. Захват был настоящим, причем мастерским. Кира не просто видела, как кто-то его делает и повторила. Она однозначно делала так раньше и не один раз. Это как у хирургов, сразу видно опытен человек или в первый раз швы накладывает. Она точно знала где, как и с какой силой надо захватить и сколько держать, а самое главное, она сделала это тихо и почти незаметно. Даже если кто-нибудь, кроме Макса, Татьяны и Андрея, что-либо заметил, он не поверит своим глазам. Андрей все видел и слышал, но все равно не верил. Что происходит? Похоже, это не игра на публику, тогда что это? Андрей сдался. Она его интересует. Она не притворяется – Глеб прав с ней действительно что-то не так. Опасна ли она? В голове крутилась фраза «я не добрый Андрюша». Значит, она не только прочла Макса, она еще знает, что Андрей прочел его. Понял все и промолчал об этих гадостях. Что еще она знает, и о чем молчит? Почему бы не поиграть по ее правилам? Судя по голосу и подслушанному разговору, она сейчас сонная и уязвимая. Она же его читала без спроса, почему не отплатить ей тем же? Андрей постарался расслабиться и настроиться на сидящую сзади Киру. Образы упорно не шли, однако что-то стало происходить с ним самим. Сначала Андрей почувствовал злость и угасающую ярость. Он никогда раньше не испытывал таких чувств, а Кира похоже была не новичок. Он ощущал, как она давит в себе эти чувства, нагоняет сон и оцепенение. Потом он почувствовал острую, пульсирующую боль в левой руке. Очагов боли было несколько и судя по тому, что боль усиливалась, Кире срочно нужно было оказать помощь и уколоть обезболивающее. Возможно, она ошиблась и сухожилья задеты, ведь для такой маленькой руки, даже незначительное повреждение может быть серьезным. Как врач, он просто был обязан осмотреть рану, и пусть хамит сколько влезет, это его долг.
Автобус остановился и все вышли размяться. Никаких опознавательных знаков по близости не было, даже трасса была достаточно далеко. Перед высадкой пассажиров водитель специально заехал немного вглубь леса, так что теперь все бродили в небольшой дубовой рощице. Кира была в своем репертуаре – блуждала среди деревьев, подальше от всех остальных. Андрей сразу же пошел к ней.
- Я должен осмотреть твою руку.
- И тебе добрый день – безразлично протянула она. - Ничего ты никому не должен, так что топай к остальным с чистой совестью.
- Меня не интересуют твои тараканы, Кира. Нравлюсь я тебе или нет, но я врач, а у тебя болит рука. Так что можешь перестать строить из себя гордую и загадочную. Я осмотрю раны, обработаю их и уйду. Можешь потом снова со мной не общаться и скрипеть зубами, я это переживу.
- Похоже, ты ничего не понял – покачала она головой.
- Я прекрасно все понял. Из всех нас ты общаешься только с Татьяной. Раньше был еще Глеб, но ты и его исключила, как я понял. Никто этим особо не тяготится, так что можешь не воображать. Моя помощь никак не повредит твоему имиджу.
- Какая еще такая «моя помощь»? Андрей, очнись! - усмехнулась она. - Ты как вообще себя воспринимаешь? Ты думаешь, что святой? Крылышки не натер? Нимб не чешется? Тебе наплевать на всех. Ты пришел сюда побеждать. Нет, не так, ты пришел доказать что ты самый лучший. Ты знал, что из себя представляет Макс, но ты промолчал на эфире. Ели бы я не вмешалась, этот урод продолжал бы травить Глеба. Тебе наплевать на то, что он еще ребенок и не может постоять за себя. Ты при твоих габаритах, мог запросто заткнуть Макса, но ты опять промолчал. Я уверенна, что ты молчал бы и дальше. Твоя гордыня сделала тебя совершенно слепым и ограниченным. Ты даже сам себе не можешь признаться, зачем тебе вздумалось помочь мне. Ты ищешь повод, вместо того, чтобы сообразить и задать единственный важный для тебя вопрос, а потом отвалить и не тратить мое и свое время.
- Какой еще вопрос?
- Ты хоть слово понял из того, что я тебе сказала?
- Послушай, с Максом действительно я виноват, но мой долг…
- Слово «долг», на мой взгляд, совершенно бредовое. Нельзя так серьезно относиться к жизненным задачам. Я не покажу тебе рану, так что твой «долг» в пролете. Не переживай, еще утром я считала своим долгом отбить Максу печень или разорвать селезенку, но как видишь, повредила руку и мой долг тоже пролетел. Я не расстраиваюсь, в отличии то тебя, я считаю это знаком судьбы.
- Кира, не смеши, ты серьезно собиралась его… бить? – недоверчиво спросил Андрей, с удивлением рассматривая эту ненормальную дистрофичную козявку.
- Конечно, я даже обувь соответствующую надела. А ты разве не захотел так сделать, когда считывал с него информацию. Ну, тогда, перед тем как захотел руки с мылом вымыть?
- Я?
- Подумай, об этом как следует. Может, твои мозги еще могут встать на место, хотя при твоем воспитании это маловероятно. Постарайся, возможно, и вопрос твой всплывет. Я согласна даже на него ответить, ели ты сам его мне задашь. Тут дело не в том, что я стерва – ты не поймешь ответа, не осознав свой вопрос. Мне очень жаль, что ты меня не понимаешь.
- А что, есть люди, понимающие тебя? – окончательно разозлился Андрей. - У тебя сильно болит рука, и не ври, я это точно знаю! Но вместо того, чтобы дать мне ее осмотреть и помочь, ты ведешь себя как ненормальная и делаешь все, чтобы я оставил тебя в покое!
- Рада, что ты хоть это понял.
- Кира, очнись! Я не участвую в глобальном заговоре против тебя! Скажу по секрету, такого заговора нет вообще!
- Мне кажется, разговора у нас не выйдет. Я не хочу слушать тебя. Ты мне неприятен, помнишь?
- Ненормальная!
Кира провожала Андрея взглядом. Как же все-таки странно распределяются таланты. Столько врожденной силы, редчайший дар и человек вроде не плохой, а воспитание подкачало. Такой семье нужен был простой и умненький мальчик, а родился уродец, которого они никогда не поймут. Всю свою жизнь этот человек что-то кому-то доказывает, даже умом немного повредился. Бриллиант без огранки. Если бы Андрей родился в семье, как у Глеба, все было бы иначе. Но не судьба.
- Ангелок тебя расстроил? Знаешь, он ведь врач, может, не стоило его посылать. У меня, конечно, есть с собой бутылка водки, но не думаю, что с ее помощью можно твою руку вылечить.
Глеб сиял дружелюбием.
- Ну не знаю как насчет водки, но таблетки для смелости у тебя, похоже, нашлись.
- Я придурок и трус.
- Ты не первое и не второе. Твоя реакция была предсказуема. Я не обижусь, если ты и дальше будешь меня сторониться. Серьезно, Глеб, все нормально.
- Я был неправ. Ты сказала тогда, что мне ничего не грозит, а я начал сомневаться. Прости. Мама говорит, что если в жизни тебе попадается человек, который тебя поддерживает, ничего не требуя взамен, отпускать этого человека нельзя. Теперь ты от меня не избавишься.
- Как скажешь.
- Рука сильно болит?
- Сильно, нарывает, похоже. Колотые раны опасны тем, что быстро закрываются. Если в ране осталась инфекция – нарыв обеспечен.
- Как тебя угораздило?
- Активная эвтаназия.
- ?
- Собака меня укусила. Когда ехала на съемку, увидела на дороге сбитую собаку. Крупная дворняга. Повреждения были смертельными, и везти ее в больницу не было смысла.
- Ты опоздала на съемку…
- Да хрен с ней, с той съемкой! – Кира, похоже, больше не могла сдерживаться и на глазах у нее выступили слёзы. - Она медленно умирала, Глеб! В муках умирала. В ней сил для борьбы было часа на полтора минимум. Она даже укусить меня умудрилась, пока я на обочину ее переносила. Никто даже не притормозил. Если бы я не остановилась, она металась бы там, в агонии час или два. Одна! У нее даже имени не было. И я ее не похоронила! Понимаешь? У меня раны на руке, кровь идет… и лопаты нет. Как я могла ее не похоронить?
- Тебя укусила бродячая собака?!
- Она меня укусила, а я ее убила. Мы с ней решили, что так будет честно.
- Кира, я не об этом. Ты правильно поступила, но вдруг она была бешенной?
- Не думаю. Я ничего такого не почувствовала, и Татьяна заметила бы. Хочешь, сам посмотри.
- Я не умею.
- Умеешь. Просто ты раньше так не делал. Это не сложно – Кира уже снимала повязку. – Ты же крови не боишься?
- Нет. С ума сойти! Кира это точно собака тебя, не медведь?
- Это из-за отека. Раньше все не так страшно выглядело. Протяни руку над моей и успокойся. Так, хорошо, а теперь закрой глаза и постарайся не задумываться. Как только почувствуешь, сразу убирай руку и говори не думая.
- Кажется все нормально. Ничего опасного, но нарывать будет. Неделю промучаешься. Эта ночь вообще невыносимой будет. Может позвать врача? Есть еще вариант с водкой.
- Есть еще один вариант.
- Отрубить руку? Ой. Извини, я не хотел.
- Я не боюсь вспоминать этого человека, он до сих пор мне очень дорог, если ты его имеешь в виду. Так что не извиняйся. Я покажу тебе чудо.
- Чудо?
- Ну, испытание ты прошел. Страх свой преодолел, дружбу доказал. Даже талантом блеснуть умудрился. Теперь, по всем правилам, я должна показать тебе чудо. Иначе как-то нелогично получается. К тому же ты ведь от меня не отвяжешься, а вылечить руку мне надо. Придется лечиться в твоем присутствии. Можешь даже мне помочь.
- Что надо делать?
- Надо найти самое большое, старое и корявое дерево.
Глава 7
Чудо и первое испытание.
Дерево было огромным. Старый, корявый, покрытый узлами и трещинами дуб, стоял в двух минутах ходьбы от машины вглубь рощи. Глеб сам нашел это дерево и был очень доволен собой.
- Ну как, тебе подходит?
Кира очень внимательно осматривала дуб. Она обошла его со всех сторон, затем подошла к дереву и обняла.
- Да, это то самое дерево. Хорошо, что именно ты его нашел, это говорит о скрытом таланте.
- Я не талантлив, Кира – печально сказал он, улыбнувшись. - Ты же знаешь, мои силы невелики. Да, меня долго и нудно учили мать и бабка, но до них мене не дотянуться. Единственное, что я хорошо в жизни умею – это копать. Когда я что-то не мог освоить, бабка заставляла меня вскапывать огород, а тупил я очень часто. Знаешь, когда это испытание закончится, мы с тобой поедем на то место, и я помогу тебе похоронить собаку.
- Спасибо. Мне пригодится помощник с твоим талантом – усмехнулась Кира.
- Приятно быть нужным – проворчал он.
- У тебя в детстве были мечты?
- Ну, как у всех, мечтал стать космонавтом, милиционером. Ерунда в общем.
- Когда я была маленькой, я всегда мечтала. У меня никогда не было друзей, так как я не очень хотела с кем-либо делиться своими фантазиями и знаниями. Я жила в своем, придуманном мире и была очень счастлива. Возможно, со временем я утратила бы эту способность, но мне повезло. В пятнадцать лет мои родители меня продали, и я стала совершенно свободной. Мне стало не нужно жить по законам общества, и я полностью вернулась в мир, где мне хорошо. Только в этот раз я была не одна, и это было здорово. Я всегда любила такие деревья. Старые, большие и корявые. В детстве я часами могла сидеть под таким вот дубом или шелковицей, и представлять себе маленьких и светлых существ, живущих во всех этих узлах и веточках. Иногда мне казалось, что я начинаю их слышать и чувствовать. Тихие голоса, отголоски их звонкого смеха…
Кира положила больную руку на древесный узел.
- Я чувствую ВАС. Я знаю о ВАС. Я счастлива. Знание о том, что ВЫ есть, приносит мне свет и радость. ВЫ живете у меня в сердце и не даете отчаиваться. Я не делала зла, и живу по законам Прави. Помогите мне, если хотите…
Глеб смотрел во все глаза. Раны на руке Киры стали кровоточить. Причем кровь текла не в низ, а как будто втягивалась в дерево. Отек стал уменьшаться. Через минуту раны начали очень медленно затягиваться. Через пять минут ее рука полностью восстановилась.
- Беня всегда смеялся над моими фантазиями. Видел бы ты его лицо, когда я вылечила ему рану. Конечно, за него просить пришлось значительно дольше. Ты как? Не испугался?
- Кто живет в этом дереве?
- Понятия не имею. Может феи, может духи. Я знаю, что они там есть. Понимаешь, верить мало, надо знать. И я знаю о них, а они обо мне. Как-то так. Я не сильно непонятно рассказываю?
- Немного. Но не переживай, я все пойму. Знаешь, ты теперь можешь говорить все что угодно - я всему буду верть. Тебя случайно не оборотень укусил?
Кира рассмеялась.
- Конечно нет! Оборотней не существует.
- Нет! Не говори так! Этого быть не может. Скажи, что ты шутишь, пожалуйста.
- Я не знаю, может они и есть, но я в них не очень верю.
- Хочешь сказать, что ты не «знаешь», что они есть.
- Похоже, ты сообразил.
Кира вздохнула и посмотрела на свои руки. Кисти были одинаковыми, вот только ногти не «вылеченной» руке были странного зеленовато-серого оттенка.
- Через пару дней цвет выровняется.
- Давай снова забинтуем тебе руку, иначе будут вопросы. Особенно у Ангелка. Он меня на стоянке уже подловил, говорил всякий бред. Типа он за спиной у тебя тень черную видит и тебе опасность грозит. Я сказал, чтобы он тебя не доставал, даже припугнул, что тела его потом не найдут. А он, кажется, слушал только свой голос. Супермен недобитый.
- Да, он зануда – вздохнув, сказала она - хоть и талантливый как черт. Представляешь, самоучка, а тень мою увидел, даже определил, что рана гноится. Если честно, меня страх берет, когда представляю, каких гадостей он натворить может со своей манией добра и света.
- Разве ты не любишь светлых? Прости, я подумал, ты сказала «Правь» и...
- Да, я сказала «Правь», но и «Навь» мне не чужая. Нельзя быть однобоким и смотреть только на свет, а этот Андрей ведет себя как старый слепой маразматик. Кстати, почему он «Ангелок»?
- Ха. Понравилось? Как еще можно назвать двухметрового мужика со светлыми волосами и синими глазами?
- Не знаю, внешность-то арийская, может «ветеран гитлер-юргента»?
- Прикольно, я об этом не подумал. Ангелок смешнее. Он ведь такой правильный, даже противно.
- Хорошо, пусть будет Ангелок.
Возле автобуса их ждала Татьяна.
- Похоже, у нас снова трио?
- Да, я в банде – просиял Глеб – теперь даже если выгонять будете, наш дружный шабаш никогда не покину. Может, отметим?
- Было бы не плохо, нам ведь всю ночь ехать. Ты как, Кира? У него бутылка в рюкзаке, судя по запаху и хитрой мордахе.
- Да знаю я! Он меня уже два раза зазывал. Вы и дохлого уговорите! У меня, кстати, сок в рюкзаке апельсиновый есть.
- И куча термосов с буржуйской едой – хмыкнул Глеб.
- Ну как же без нее?
* * *
Они ехали всю ночь. Иногда машина останавливалась или меняла направление. Андрей решил не гадать, куда их везут, он старался расслабиться и отдохнуть. Макс теперь сидел на месте Глеба и время от времени бросал гневные взгляды в хвост автобуса. Андрею это не нравилось. Конечно, во время их разговора Кира вела себя по-свински, но ему очень не хотелось, чтобы Макс как-то вредил ей. Такие люди как этот здоровяк, успокаиваются, только если их избить или сильно запугать. Теперь Макс все время будет подстерегать эту ненормальную и отомстит при первой же возможности. Если учесть то, что Андрей знал о нем, Кире угрожала большая опасность. Говорить с ним было бесполезно, поэтому Андрей решил следить за ситуацией и в случае опасности выручить Киру.
Принципиальная и странная. Злость на Киру прошла почти сразу. Андрей даже хотел вернуться и снова попытаться ее уговорить, но она уже разговаривала с Глебом. Эта парочка долго бродила среди деревьев. Сложно сказать, о чем они говорили, но вернулись к машине они снова друзьями. Теперь они ехали вместе. Кира и Татьяна на двойном сидении, а Глеб на боковом. Ужинали они тоже вместе, даже напиться умудрились. Киру сморило очень быстро, и она уснула раньше всех. Она легла поперек сидений, положив голову на Татьяну, а ноги на Глеба. Пролезть в ее сознание снова Андрей не решился. Он никогда не делал этого на таком расстоянии, к тому же ему было стыдно. Кира была права. Вся эта неприятная ситуация с Максом получилась по его вине. Он хотел поступить как лучше и наломал дров. Нельзя давать подонкам вторых шансов. Макс уже сформировавшаяся и мерзкая личность. Исправить его невозможно. Он должен был окунуть Макса в грязь его поступков, но не решился. Тогда, на той дурацкой съемке, Андрей действительно хотел его избить, но сдержался. Он, взрослый и физически сильный человек, не решился сделать то, что собиралась сделать эта гордая кроха. Конечно, шансы Киры против Макса были смехотворны, даже с учетом ее физической подготовки, однако она собиралась с ним драться. Почему она была смелее его? Почему она отнеслась к Глебу не как к заносчивому мажору, а как к ребенку? Почему именно она заступилась за парня? Ведь Глеб никому и ничего плохого не делал. Да, паренек пользуется успехом у определенных клиентов, но может он это заслужил? Может он не такой уж и шарлатан, прошел же он как-то отбор. Макс моральный урод, он решил придавить самого слабого. Того, кого никто не станет защищать, кому все завидуют. Глеб ехал один и Макс к нему прицепился, а Андрей просто сидел рядом как последний трус и молчал. Теперь Макс будет мстить Кире. И во всем этом виноват только Андрей. Стыд и чувство вины жгли его изнутри.
Утром он проснулся разбитым и долго вспоминал, где он и почему на душе так неуютно. Его конкуренты тоже понемногу просыпались. Андрей потянулся и бросил взгляд на троицу в хвосте автобуса. Глеб и Кира еще спали. Татьяна уже проснулась. Она сидела прямо и спокойно наблюдала за вернувшейся черной тенью. Сегодня тень была еще четче. Она напоминала человека, который стоит, облокотившись о спинку последнего сиденья, и наблюдает за спящей Кирой. Тень протянула руку и слегка коснулась ее щеки, Кира казалось, почувствовала это касание и улыбнулась. Потом темнота снова стала таять и исчезла. Кира потянулась и села. Вид у нее был бодрый. Вечером она смыла свой дикий красный макияж и теперь напоминала припухшего и сонного подростка. Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Андрей быстро отвернулся.
Похоже, тень и в правду ей не угрожает, хоть и ведет себя очень странно и даже как-то… нежно. Андрей никогда ни о чем подобном не читал. Конечно, мертвые способны проявлять чувства и идти на контакт с живыми. Но эта тень не была следом мертвого человека. Андрей знал о мире мертвых очень мало, возможно ответ на его вопрос есть в какой-нибудь книге. А может это и есть тот самый вопрос, о котором говорила Кира. Она сказала, что если он не осознает вопроса, то не поймет ее ответа. Что она имела в виду?
Автобус остановился в лесу. Участникам дали час времени, чтобы прийти в себя и подготовиться. Женщины стали краситься, мужчины курили и пытались проснуться. Как обычно Кира и здесь умудрилась выделиться. Что молодая и сонная, страдающая недостатком веса и, судя по всему, похмельем, женщина может делать рано утром в весеннем и холодном лесу? Правильно, готовиться к соревнованиям среди карликовых ниндзя. Сначала она долго разминалась и приседала, потом стала отжиматься. Под финал «тренировки» она повисла на почти горизонтальной ветке и стала подтягиваться. Андрей отметил, что малявка держит себя в форме. По крайней мере, не каждый мужчина может вот так легко и много подтянуться, причем с похмелья. Потом началась съемка. Участники тянули жребий и по одному уходили со съемочной бригадой куда-то вглубь леса. Никто не возвращался и Андрей предположил, что после испытания участников сажают во второй автобус. Первой пошла Ирина, за ней Сергей и Кристина. Когда жребий тянули в четвертый раз, Андрей случайно обратил внимание на Киру. Она выглядела слишком сосредоточенной и не отрываясь смотрела на Алину. Когда Алина вытянула длинную спичку, лицо Киры осветилось триумфом. Неужели она предсказывает результат? Через сорок минут должна начаться новая жеребьевка и Андрей решился. За время перерыва он постарался незаметно и как можно ближе подойти к Кире. Затем он постепенно начал настраиваться на нее. Он опять ничего не слышал и не видел ни одной картинки, но стал иначе себя чувствовать. Сначала он почувствовал нетерпение и азарт. Боли в руке не было и это показалось ему странным, еще он вспомнил ее недавние подтягивания и окончательно растерялся. Как она могла давать нагрузку на руку, которая только вчера невыносимо болела? Когда начали тянуть жребий, настроение Киры изменилось. Андрей почувствовал дикую целеустремленность и увидел первую картинку. Это была длинная спичка. Кира в упор смотрела на Татьяну. Андрей понял, в чем дело еще до того, как Татьяна вытянула жребий. Кира не предсказывала, она влияла на результат! Резкая боль в виске вернула его к реальности. Кира смотрела на него в упор. Взгляд был оценивающим и полным ненависти. Когда Татьяна ушла, Кира подошла к нему и, схватив за рукав куртки, потащила в сторону.
- Что ты вытворяешь? Зачем лезть ко мне в голову? Хочешь красочных и неповторимых ночных кошмаров, мальчик с удачной жизнью?
- Ты что, действительно влияла на результат?
- Это не твое дело!
- Зачем? Что ты затеяла? Хочешь победить любой ценой?
- Каким же, по твоему, образом это поможет мне победить? Ангелок, ты бредишь или сказал наркотикам «иногда»? А, погоди, ты наверное думаешь, что я затеяла против тебя заговор…
- Не против меня. Ты сегодня хорошо себя чувствуешь, и рука у тебя не болит. Я понял, ты хочешь остаться здесь с Максом один на один. Я угадал? Все дело в твоей неважной и второстепенной «жизненной задаче»?
- С ума сойти! Ты не только выгораживаешь этого урода, теперь ты его защищаешь?!
- До тебя что, не доходит? Я тебя защищаю, идиотка! Макс весит втрое больше и ненавидит тебя всем сердцем. Посмотри его мысли. Я знаю, тебе будет легко это сделать. У тебя нет против него шансов. Никаких!
- Что ты можешь знать о моих шансах, сопляк? - Прошипела она, испепеляя его взглядом.
- Я не собираюсь больше слушать тебя, Кира – не остался в долгу Андрей, нависнув над ней со всей высоты своего роста. - Ты пойдешь следующей, иначе я все равно не дам тебе сделать то, что ты задумала. Ты можешь оскорблять меня и дальше, если тебе так легче. Я понимаю, эта ситуация с Максом возникла полностью по моей вине и я постараюсь ее исправить. Просто не лезь!
- Сначала пойдет Глеб, потом я. – Кира говорила спокойно и взвешенно, но Андрей чувствовал, как внутри у нее все кипит от ярости. – И давай так: я уступлю тебе, а ты больше не будешь ко мне лезть.
- В смысле, не лезть к тебе в голову?
- Не лезть ко мне с разговорами и бредовыми выяснениями отношений. Ты будешь делать вид, что меня нет. Если тебе нравится копаться у меня в голове, не смею мешать. Надеюсь, той грязи и боли, что там есть, хватит, чтобы нанести непоправимый ущерб твоим розовым мозгам. Мы договорились?
- Да.
Следующим пошел Глеб, а за ним и Кира. Андрей был очень доволен тем, что смог приструнить ее. В конце концов ситуация с Максом возникла по его вине. И нечего этой мелкой агрессивной козявке лезть в это дело. Вместе с тем его немного раздражал тот факт, что теперь он должен делать вид, что Киры не существует. Конечно, он сам не горел желанием с ней общаться, но ее отношение к нему, ставило Андрея в тупик. Ни разу в жизни он не сталкивался с такой открытой неприязнью и пренебрежением. Что она о себе возомнила?
Андрей приступил к испытанию последним. Цель задания, как выяснилось, состояла в том, чтобы найти нужный дом в небольшом поселке на краю леса и рассказать, что там произошло двадцать лет назад. Найти дом было очень легко. Известное место. Когда о доме много говорят, он начинает выглядеть по-особенному, как будто он живой, как будто хвастается. Наверно у этого понятия есть какое-то определение, но Андрей его не знал. Да и какая разница знаешь ли ты название своей методики поиска или нет. Главным было то, что дом «нашелся» через десять минут. Константин был очень доволен. Андрей сразу заметил, что ведущий его поддерживает и это, как и капитуляция Киры, придавало ему сил.
- Вы совершенно верно указали дом, Андрей. Причем очень быстро – десять минут, это второй результат. Поздравляю. Что вы можете сказать об этом доме?
- Неужели кто-то был быстрее?
- Советую не отвлекаться.
- Извините. У этого дома странный след. Я могу сказать, что это место известно. Событие, произошедшее здесь, было каким-то странным. Я чувствую что-то непонятное. С одной стороны это любопытство и всеобщее внимание, с другой, панический ужас.
- Может, пройдем в дом?
- Давайте, именно оттуда идет сильный страх.
- Из дома?
- Да, из дома и из того сарая. Я хочу все здесь осмотреть, а потом скажу, что я увидел.
Андрей тщательно обошел дом и сарай, оказавшийся хлевом. Затем осмотрел территорию вокруг дома.
- Информации много, но вся она какая-то странная и мне сложно ее систематизировать.
- Может, не будите систематизировать, и скажете, как есть?
- Хорошо. Здесь произошло одно событие. Я чувствую очень сильный страх и панику, исходящую из дома. Причем только из комнаты, окна которой выходят на лес и хлев. Из хлева тоже идет страх. Только страх этот другой. Это страх животных. Еще со стороны леса и во дворе я чувствую любопытство. Это любопытство и страх как-то взаимосвязаны. Потом был шум. Много людей приезжало сюда. Они ходили и что-то измеряли. Вот здесь – Андрей показал на небольшую яму – здесь эти люди делали слепок, а потом сняли часть земли и увезли. Если честно, мне сложно делать выводы. Но мне вся эта ситуация напоминает какой-то боевик. Кто-то ломился в дом и испугал жильцов, но криминала здесь нет. Сказать что-то еще мне сложно.
- Вы случайно не слышали о подобной истории? Подумайте, Андрей, вы все правильно сказали.
- Нет. Простите.
- В этом месте двадцать лет назад видели так называемого «снежного человека». И именно здесь, где вы и указали, был взят слепок его стопы.
Двадцать лет назад Андрей не верил в «снежного человека», он и в экстрасенсов не верил. Теперь он чувствовал этот панический ужас, сохранившийся в стенах, и не знал, верить ему в эту историю или нет.
* * *
Все уже собрались на поляне и дожидались съемочную группу и Андрея. Время было позднее и переночевать решили не в дороге, а в местной гостинице. Номера были двухместными, и соседом Андрея по номеру оказался Макс. Андрей решил, что нет худа без добра, и теперь он может спокойно и без свидетелей обговорить всю эту ситуацию с Кирой и Глебом. Однако в номере его ждал неприятный сюрприз. Макс уже ждал его. Вид у него был жалкий и близкий к истерике.
- Ну, наконец-то ты пришел. Ты ведь действительно врач?
- Да.
- Я специально попросился с тобой в один номер. Она сказала, что ты врач и если что поможешь и никому не скажешь.
- Она?
- Да. Эта гадина. Этот мелкий и злобный выродок, этот мутант.
- Слушай, если ты о Кире…
- О ком же еще?! Я ухожу из проекта. Я не выдержу, если она еще раз так…
- Что произошло?
Но Андрей уже понял, ЧТО. Макс снял рубашку и его проступающие синяки стали видны. Осмотр поверг его в ужас. Как такая невзрачная и слабая женщина могла сделать это? У Макса были сломаны два ребра и отбита почка. Селезенка была в норме, и печень тоже, но удары были страшными и очень четкими. На Максе не было ни одного «лишнего» ушиба.
Глава 8
Несоответствие.
Закончив осмотр, Андрей сбегал в аптеку и купил все необходимые препараты. Напичкав Макса лекарствами и оставив его отсыпаться в номере, Андрей пошел поесть или прибить Киру. Он и сам не знал, чего ему больше хочется. Поесть он не смог. На нервной почве, кусок не лез в горло. Подлая, злобная, сумасшедшая девка. Ни одно живое существо в мире не способно так разозлить, как эта гадина. Может подать идею Максу, чтобы он в милицию на нее заявил? Идея конечно неплохая, но кто в это поверит? Любой человек, не знающий ее лично, не поверит, что она способна на такое. Тем более у драки не было свидетелей, иначе Макс не надеялся бы все скрыть. Андрей немного притормозил. Какая-то мысль не давала ему покоя. Драка. Она ведь не просто била его. Макс не такой человек, он часто бьет женщин, причем беззащитных. Он не стоял с опущенными руками и терпел, пока ему сломают ребра, он дрался с ней. Случилось то, чего Андрей старался избежать. Возможно, Макс сам выманил Киру подальше от всех, а эта дурочка согласилась. Возможно, теперь она не совсем здорова. Андрей расплатился и побежал искать Киру. Они встретились в коридоре.
- Что произошло? Как ты?
Андрей хотел взять ее за плечо, но не решился. Вид у нее был нормальный, только удивленный и это немного его успокоило.
- Я… удивлена, ты, кажется, пообещал меня не замечать. В чем дело? Неужели твой сосед нажаловался, и ты бежишь за него мстить?
- Как ты себя чувствуешь?
- Я должна отвечать? – просила она с каким-то непонятным и немного брезгливым выражением на ее бледном лице. - В смысле насколько честного ответа ты от меня ждешь?
- Ты можешь хоть раз поговорить со мной нормально?! – вскипел Андрей.
- Зачем? Какая тебе разница, как я себя чувствую? И вообще, ты мог узнать мое самочувствие привычным для тебя уродским методом и не нарушать своего слова.
Спорить было долго, а он хотел знать немедленно! Андрей сосредоточился. Сначала он почувствовал ее безразличие и нетерпение. Видимо она куда-то спешила. Потом он обычно начинал ощущать ее физическое состояние. Наверно она сделана из железа или действительно ниндзя, но у нее ничего не болело. Никакого дискомфорта! Как можно сломать два ребра огромному отморозку и не получить сдачи?
- Приятного вечера – сказала она отворачиваясь.
- Куда ты собралась?
- ???
- Мы не договорили.
- Договорили. Еще тогда, в лесу. Я выполнила свою часть уговора, теперь очередь за тобой.
- Нет, не выполнила! Ты сломала Максу два ребра и запугала до такой степени, что он уходит из проекта.
- Я не обещала, что не буду этого делать. Я лишь согласилась пойти второй.
- Я не это имел в виду!
- А я подумала, что это. Знаешь, только не говори, что сделка отменяется. Это не честно. Ты же не поступишь со мной… - она задумалась, подыскивая нужное слово – …непорядочно?
- А ты порядочно поступила?
- Нет, и горжусь этим. Мне не нужно быть порядочной. Я маленький монстр. Мне плевать на чье-либо мнение. Неужели ты еще не понял? Я не такая как ты. Вот посмотри – она взяла его за рукав и подвела к зеркалу, что висело на стене коридора. – Посмотри на меня и на себя. Что ты видишь?
- Ну, я вижу, что ты значительно ниже меня – усмехнулся Андрей, не понимая, куда она клонит.
- Рост. Ты смотришь на глупости и мелочи – вздохнула она, посмотрев на него с жалостью. - Скажи еще, что мы разнополые.
- Ну да. А что видишь ты?
- Несоответствие.
- Что?
- Посмотри по внимательнее. Мы принадлежим разным мирам. Чтобы понять меня, тебе надо полностью поменять свои взгляды на все. На жизнь, на смерть, на добро и зло, на «правильно» и «порядочно». Но это невозможно, мы с тобой такие, какие есть и никогда не изменимся. Мы могли быть одного роста и пола, но ничего бы не изменилось. Ты рос в сложной, патриархальной семье и гнулся под их систему ценностей, а меня с пятнадцати лет воспитывал серийный убийца, живущий над законом и моралью. Ты дипломированный врач, хирург с большим опытом и кучей заслуг. Я тоже врач, только психиатр и мой опыт гораздо богаче и острее. Я видела столько отчаянья и боли, что ты тронулся бы умом. Не тебе учить меня верным поступкам и не тебе меня судить. Мы с тобой два поезда, на параллельных линиях, движущиеся в противоположных направлениях. Единственное общее у нас – это жалость. Тебе жаль меня. Но и мне тебя очень жаль. Ты никому не нужен. Все твои доказывания и мучения никому не нужны. Всем нужен не ты, а тот Андрей, которым ты стараешься быть для них. Тебя никогда и никто не поймет. Зануд вообще никто не любит. Прости, что говорю все это, но ты меня достал и сказать тебе правду мне приходится. Иначе ты так и будешь меня доставать, а я этого не хочу. Прощай.
Она развернулась и ушла. Андрей прислонился к противоположной стене, сполз вниз и сел на пол. В ушах все еще стояли ее слова. Такого длинного и неприятного монолога он не ожидал. Сейчас, когда он анализировал ее слова, все становилось понятно, но как-то дико. Ее воспитывал серийный убийца? Как такое вообще возможно? Он вспомнил слова Глеба на стоянке. Тела не находят. Что это значит? Что Глеб знал об этом? Что знала Татьяна? Почему ее город так знаменит и что это за традиция, нарушения которой так не хотят? Ее ненормальная физическая сила и агрессивность, похоже, были следствием ее «воспитания». Если все так плохо, почему Глеб и Таня с ней общаются? Почему Глеб так боялся ее тогда, на стоянке, и совершенно не боится теперь? Вопросов было на целую книгу, но ни одного ответа на них не было. И еще, нужны ли ему эти ответы. Зачем он вообще ее постоянно достает? Она столько раз пыталась от него отделаться. То, что Кира ему наговорила, было неприятно. Но он сам ее вынудил. Он методично ее доставал и лез к ней с расспросами, не удивительно, что она не выдержала и наговорила лишнего. Тогда, на поляне во время заключения этого глупого договора, он чувствовал ее ярость. Почему он решил, что смог ее убедить и приструнить? Почему она должна его слушать? Она права, они разные настолько, что не могут даже нормально поговорить и изменить это невозможно. И нужно ли это менять? Зачем ему с ней общаться? Она далеко не красавица, не говоря уже о том, что ее поведение не поддается законам его логики. Как можно гордиться собственной непорядочностью и упрямством? Но больше всего в ее монологе Андрея расстроило именно то, что это определенно был их последний разговор. Она постоянно ему грубила, но это его не останавливало. Кира говорила правду. Всегда. Она не врала ему о том, что о нем думает. Каждый раз она говорила очень неприятные и болезненные вещи, ставившие его в тупик. Никто и никогда не разговаривал с Андреем так, как она. Это как зеркало на противоположной стене. После разговора с ней он начинал видеть себя со стороны. Она не льстила и не сглаживала углы. Возможно, она знала о нем почти все, но не осуждала и не восхищалась. Кира была равнодушна к нему, возможно, немного жалела, но не боялась обидеть или разочаровать. Что если эта ненормальная опять права и он пытался быть кем-то другим всю свою жизнь? Если это так, то похоже настоящим он может быть только общаясь с ней и ей подобными. Татьяна, Глеб и Кира были именно такими людьми, но в свой круг его не примут. А самое главное, что он и не рвется в их круг. Он их не понимал. Не понимал их отношения к жизни. Не понимал даже их манеру одеваться и шутить. Не понимал и осуждал. Эта троица напоминала ему стаю ворон. Скорее всего, они были грамотными и «чистокровными», но были ему неприятны. Ничего личного, просто несоответствие.
Андрей поднялся и пошел в свой номер. Макс спал, и он не стал его будить. Выспаться ему так и не удалось. Половину ночи он думал над словами Киры и не мог привести в порядок свои мысли. Под утро он дал себе слово оставить ее в покое и, наконец-то провалился в сон. Разумеется, это был кошмар. Кто-то преследовал его, и он убегал по городским улицам в неизвестном направлении. Потом он наткнулся на высотку и решил, что на крыше здания ему будет безопасно. Он долго блуждал вокруг и не мог найти вход. Неожиданно он увидел черную тень. Она прошмыгнула в здание через узкую дверь из нержавеющей стали, и Андрей решил пойти за ней. Открывать дверь было сложно, но у него получилось. Он долго бежал вверх по ступеням. Иногда, на пролет выше, он видел ее, парящую впереди, и старался ее догнать. Он бежал целую вечность и вдруг ступени закончились. Он стоял перед большой дверью в банковское хранилище. Массивные замки, внутренние петли. Открыть такую дверь нереально даже если ты умудрился украсть ключ. Андрей начал паниковать. Стучать в дверь он не решался, а бежать вниз было страшно. Во сне сложно оценить время, и он не знал, сколько его прошло и что успело произойти там, внизу. Его страх нарастал. И вдруг он снова увидел черную тень. Она прошла через дверь и остановилась. Щелкнули замки, и дверь стала медленно открываться. Андрей вбежал на крышу. Ветра не было. Было тихо и очень спокойно. Это было странное место. Кто делает крышу из старинных каменных плит? Небо было темным и усеянным звездами, Луны не было. По центру открытой каменной площадки горели свечи. Они были расставлены по кругу и в его центре из пола торчали четыре кованных кольца, вмурованных в камень. Сначала Андрей никого не заметил и думал, что на крыше он один. Мимо снова прошмыгнула тень. Андрей проводил ее взглядом и увидел Киру. Она стояла на краю крыши и смотрела вниз. Она была другой. Что-то было не так. Казалось, что она одета в огромный плащ, состоящий из черного огня. Огонь развевался и трепетал на несуществующем ветру. Ее кожа и волосы приобрели странный золотой оттенок. Кира повернула голову и посмотрела на Андрея. У нее был печальный и горящий взгляд, полный боли и тоски. Черты ее лица заострились. Под глазами и на щеках были глубокие и кровоточащие царапины.
- Пошел вон – сказала она одними губами и спрыгнула вниз.
Андрей побежал к краю крыши. Раздался странный звук, как будто стая птиц взлетела в небо. Он схватился за каменный борт и стал высматривать падающую Киру. Но она не падала. Она стояла на крыше соседнего здания и смотрела на него снизу вверх. Она была одета в черное. Огонь исчез. Точнее он изменил форму. За спиной у Киры были черные огненные крылья, постепенно растворяющиеся в воздухе.
- Убирайся отсюда – шепнула она, сверкнув горящими оранжевыми глазами.
Кошмар был очень реальным. Такие сны не забываешь, даже спустя много лет. Андрей проснулся в холодном поту и долго не мог убедить себя, что это ему приснилось. Потом он вспомнил, как Кира спрашивала его, хочет ли он красочных кошмаров. Видимо это был один из них. Он думал о ней половину ночи, и причина кошмара была понятна. Но это все равно было очень неприятно. Хорошо, что они больше не будут разговаривать.
Глава 9.
Большая глупость.
С тех пор прошло три недели. Испытания шли своим чередом. В первую неделю ушел Макс. Его выбрал совет жюри, как самого слабого, но Андрей был уверен, что Макс ушел бы при любом раскладе. После того, как вторую передачу показали по телевизору, ему позвонил отец.
- Ну, здравствуй, сынок. Вот решил позвонить тебе. Сам же не звонишь.
- Извини. Забегался.
- Все две недели бегал что ли?
- Я же извинился.
- Мог бы и предупредить нас, что собрался участвовать в этом балагане. Боялся, что мы с мамой не одобрим?
- А вы одобряете?
- Сложно сказать.
- Говори как есть.
- Не очень. Похоже, там все не так просто, но ты же знаешь, мы в эти вещи не верим. Зачем тебе это, Андрей? Неужели тебе так хочется прославиться? Ты считаешь, что такая известность это нормально? Теперь все наши знакомые будут думать, что ты ненормальный. Весь институт переговаривается у меня за спиной. Ты же знаешь, при моей должности репутация много значит.
- Хочешь сказать, что я опозорил семью.
- Именно это я и хочу сказать. Там же все ненормальные. Как ты вообще можешь там находиться? А эта ненормальная Кира? Почему ты не заткнул ей рот? Эта девка выставила нашу семью полными идиотами на всю страну!
- Она лишь сказала правду, папа. В том, что она говорила, не было ничего позорного или унизительного, так же как и в моем участии в этом конкурсе. Если тебе стыдно за меня, мне очень жаль. Я сделал свой выбор, и изменить что-либо невозможно. Я такой, какой есть. Ты можешь принять это, а можешь от меня отказаться, но я не изменюсь. Я взрослый человек и изменить меня уже невозможно.
- Нет, возможно. Ты не был таким никогда. Я понимаю, смерть Даны тебя подкосила, но это безумие, Андрей! Это все не ты!
- Это как раз я, папа. И это мое решение. Я устал быть таким, как надо тебе. Я устал, извини…
Отец звонил еще несколько раз. Последний их разговор был почти сносным. Возможно, он и не смирился, но лед тронулся. Андрей думал, что большую роль тут сыграл его успех на испытаниях. Ему не было легко, но он старался и у него получалось.
Вторым ушел Павел. Как он вообще умудрился пройти отбор, было загадкой. По мнению Андрея, Павел был даже слабее Макса, хоть и был приятным и незлобным человеком, в отличие от последнего.
Третья неделя подходила к концу, и скоро будет известен еще один выбывший. Андрей думал, что это будет Сергей или Алина. Сергей верил только своим таблицам и очень часто ошибался. Алина же тратила все силы на ненависть к Глебу и постоянную критику остальных конкурсантов. Еще Алина почему-то решила, что они с Андреем друзья, и постоянно донимала его разговорами и бредовыми сплетнями. Как странно иногда бывает. Она была очень красивой женщиной, но после часа общения с ней вся ее красота исчезала. Чего ей не хватало в жизни? Почему ей постоянно надо кого-нибудь осуждать или плести неосуществимые интриги? Она никогда не читала и ничем не интересовалась. Все ее разговоры были предсказуемыми и нудными. Почему она решила, что Андрею вообще интересно знать ее мнение? Алина искренне верила, что ее болтовня не просто имеет смысл, а является непреложной истиной и каждый человек должен быть счастлив ее послушать.
Любимой темой Алины была «эта троица придурков». Глеб, Таня и Кира продолжали держаться вместе. Постепенно все остальные участники, кроме Андрея и Алины стали общаться с этой тройкой. Конечно, изменения были почти незаметны, но тот факт, что Кира стала здороваться, уже был прогрессом. Андрей считал, что ее отрешенное поведение было не грубостью, а следствием психологических травм. Он знал, что тогда она не врала, и правда его ужасала. Она была права, Андрей ее жалел. И еще он понял, почему Кира тоже его жалеет. После нескольких телефонных скандалов с отцом, Андрей понял, что у нее была веская причина для жалости.
Он держал данное Кире и себе самому слово. За последние три недели он ни разу с ней не поговорил. Андрей старался делать вид, что Киры не существует, но это было сложно. Теперь, когда она постепенно стала общаться со всеми остальными к ней стали тянуться. Объяснить это было сложно, но каждый хотел с ней поговорить или знать ее мнение. Сначала все стали общаться с Татьяной и перестали игнорировать Глеба. К концу первой недели Глеб и Татьяна стали совершенно спокойно болтать и шутить с остальными. Кира не поддерживала общей беседы, но и не убегала. Она внимательно и с интересом слушала всех и даже смеялась над шутками. В начале второй недели она перестала несмело кивать всем при встрече, а стала говорить «доброе утро». Первой с ней заговорила Ирина. Она была наглой и беспардонной, и Андрей не удивился, когда к концу второй недели она запросто заговорила с Кирой. Это была съемка, на которой объявляли очередного выбывшего. Все стояли в холле и спорили о том, кто это будет.
- Да мне все равно, что вы там все думаете – махнула рукой Ирина. Просто каждый боится за свою шкуру и считает себя лучше других. Но мы не можем знать о других и сравнивать. Что толку гадать и нервничать. Ты как считаешь, Кира?
Все замерли. До этого вечера к ней никто не обращался напрямую, кроме Тани и Глеба. Конечно, Андрей тоже с ней разговаривал, но это было давно.
- Я думаю, что сегодня уйдет Павел – сказала она тихим и спокойным голосом. – Я не хочу вас обидеть, Павел, но я думаю, это будете вы. Вы сами наверное так думаете, и поэтому такой бледный и молчите весь вечер. Не расстраивайтесь, пожалуйста. Вам тяжело. Все эти камеры и нервы. Это не ваше.
- Я не обижаюсь, Кира. Я тоже так думаю, если честно. Я завалил все испытания, ведущий меня ненавидит. Видимо это и в правду не мое.
Кира подошла к Павлу и обняла его. Они стояли обнявшись несколько минут в полной тишине, потом она его отпустила.
- Вам легче?
- Да, Кира, спасибо.
- Вы добрый. Оставайтесь таким. Это очень важно.
* * *
Сегодня им предстояло очередное выездное и финальное на этой неделе испытание. Все уже было привычным. Ранний сбор, заклеенные стекла автобуса. Болтовня Алины и популярность Киры. Как ей удается держать со всеми дистанцию? Почему никто не лезет к ней с расспросами и сплетнями? Она ехала на своем любимом месте в хвосте автобуса между Таней и Глебом и слушала свой чертов плеер. Все, кроме него и Алины хотели сесть поближе к Кире, но ей это было до лампочки. Неужели ей действительно безразлично?
На место подъехали уже к обеду. Это был небольшой и довольно старый поселок. Первой приступила к испытанию Татьяна, за ней пошла Карина. Андрей снова был последним. Когда пришла его очередь, было уже темно.
- Ну что, Андрей, готов?- у Кости был бодрый вид. За эти три недели они подружились и общались не равных.
- Да. Рвусь в бой. Что мне надо найти?
- Здесь живет одна молодая женщина со своим маленьким сыном. Она обратилась к нам за помощью. У тебя есть двадцать минут, чтобы найти ее дом. Если ты найдешь его, мы поговорим о проблеме.
- Ясно.
Найти дом было нелегко. Об этом доме определенно ходили слухи. Там его ждали, но сегодня что-то мешало. Андрей чувствовал верное направление, но ноги просто отказывались идти туда. Он чувствовал тяжесть и усталость. Когда дом стал виден, появился еще и запах. Пахло гнилью и плесенью. Воздух казался липким и даже каким-то твердым. Глаза стали слезиться.
- Это тот дом – сказал Андрей указывая на приличного вида небольшое здание из красного кирпича. - Это однозначно он. Там есть что-то очень темное и очень гадкое. Я не знаю, что это, но мне очень не хочется туда заходить.
- С домом ты угадал. Удивительно, но нашли его только двое из всех участников.
- Опять Кира?
- Да, дружище. Но сегодня ты нашел быстрее.
- Ей тоже было сложно идти?
- Нет, она остановилась на полпути и долго о чем-то думала, а потом сказала что-то типа «а ладно, пусть удавится» и пошла прямо сюда.
- Я должен выяснить, в чем тут дело?
- Да, сейчас выйдет хозяйка, и ты будешь общаться с ней.
Хозяйкой дома оказалась миловидная девушка лет двадцати пяти с младенцем на руках. Ее звали Настя, она была напугана.
Андрей зашел в дом и обомлел. Везде был странный серый туман. Казалось, что сам дом слегка вибрирует. Зеркало в прихожей было закрыто простыней.
- Вы видели в этом зеркале тень. И еще вам иногда не хватает здесь воздуха. У вас бывало ощущение, что дом шатается?
- Да, было – призналась она - и я не могу здесь спать, все время просыпаюсь.
- Вам кажется, что вас кто-то касается?
- Да – шепнула Настя.
- Можно ваш семейный альбом?
Она принесла толстый фотоальбом и дала его Андрею. Он быстро нашел то, что искал. Взгляд на старом, выцветшем фото пробирал до дрожи.
- Это ваша родная бабушка. Она построила этот дом за свои деньги. Ее здесь не любили и боялись. Она была ведьмой.
- Да, о ней так говорили – сказала она дрожащим голосом.
- Она умерла без наследника и хочет передать свой дар вам. Вы этого не хотите.
- Она мне снится почти каждую ночь!
- Она пытается надеть на вас что-то.
- Да, браслет, похожий на змею.
- Нам надо его найти. Он в доме. Найти и уничтожить, лучше сжечь.
- Это не получится, браслет нашла и забрала та девушка, что была до вас.
- Она что-то сказала?
По непонятной причине, разговоры о Кире испугали ее еще больше.
- Много всего, но только между нами. При всех она сказала, что вы придете и захотите уничтожить браслет, а потом поможете мне, и… - она долго собиралась с силами, прежде чем закончить фразу - …ей это не нравится. Еще она сказала, что забирая браслет, облегчает вашу задачу, но не считает ваш поступок разумным.
- Не считает разумным помогать вам? Что еще она сказала?
Настя вздрогнула и поморщилась, обняв крепче своего ребенка.
- Много всего, но я не хочу это повторять.
- Вы хотите, чтобы я вам помог?
- Да, я очень вас прошу. Нам негде жить. Этот дом все, что есть у нас. Мой муж уже попал в больницу и я очень боюсь за ребенка.
Она начала плакать. Почему Кира не захотела ей помочь? Все, что она говорила и делала раньше, было странным, но хоть немного логичным. Снять проклятье с этого дома и выгнать сущность сложно, но реально. Скорее всего, придется вернуться сюда через месяц или два и повторить обряд, но это тоже выполнимо. Почему, по мнению Киры, это глупо? Неужели ей не было жаль эту напуганную молодую маму и ее семью? Андрей уже принял решение. Какая разница, что скажет Кира. Они не общаются. Тем более, Андрей был уверен в своей правоте. В том, что найти это место ему мешала именно Кира, он тоже не сомневался. Какое ей дело?
Андрею пришлось повозиться. Дом был проклят. Проклят мастерски, человеком с огромной силой. Самым сложным было изгнать сущность, ведьма была очень сильной. Ничего не помогало. Андрей испробовал все, что знал, но она не поддавалась. Тень ведьмы никак не хотела уходить навсегда и постоянно возвращалась. Через час Андрей окончательно выбился из сил и сдался. Он поставил защиту на дом и отогнал сущность на максимально возможное расстояние.
- Я сделал все, что смог – устало признался Андрей. – На большее у меня просто нет сил. Вот мой телефон, звоните, если опять что-то почувствуете. Я заеду к вам месяца через два и повторю обряд. Может тогда у меня получится прогнать полностью тень вашей бабушки. Не бойтесь, теперь дом не опасен, я поставил защиту.
Андрей устал. По дороге к автобусу он еле тянул ноги. Его трясло и бросало из стороны в сторону. Костя же наоборот светился бодростью и болтал всю дорогу.
- Получится отличный финал передачи! Ты молодец. Настоящий профессионал. Кира, конечно, тоже нашла этот дом, но она тебе и в подметки не годится. Все время шептала какую-то околесицу и стены трогала. А потом, представляешь, вывела Настю во двор и начала на нее орать как ненормальная.
- Орать… – Андрею было тяжело говорить.
- Да. Я не расслышал, что именно она орала, они далеко отошли, но согласись, это было тупо. Орать на человека, который ждет помощи. Они долго говорили, а потом она подошла ко мне и сказала «у меня все, я пошла в машину». Так что ты однозначно был ее лучше.
- Похоже.
- Ты как? Устал?
- Немного.
- Сейчас поедем в гостиницу, тут недалеко. Номера уже забронированы. Отоспишься, завтра выезд в десять.
- Хорошо.
Андрей плохо соображал и мечтал о сне, однако картина, которую он увидел у автобуса, моментально выдернула его из сонного состояния. Все участники, кроме Алины, смотрели на него как на врага. Потом он увидел Киру. Она сидела на земле и выглядела примерно так, как он себя чувствовал. Рядом суетился Глеб. Парень пытался привести ее в чувства и поднять с земли, но у него это не очень получалось.
- Что с тобой? – Андрей решил подойти к ней и прощупать пульс, но дорогу ему преградила Татьяна.
- Только подойди к ней, урод, я тебя на куски порву – она не шутила.
Андрей подумал, что спит. Татьяна никогда не проявляла враждебности по отношению к нему. Что произошло? Что он успел такого сделать за последние несколько часов, чтобы так настроить всех против себя? Неужели Кира постаралась? И что с ней такое, почему она на земле и выглядит так, как будто кто-то ее прожевал и выплюнул?
- Парень, давай лучше я – Сергей похлопал Глеба по плечу.
Он взял Киру на руки и занес в автобус. Остальные тоже начали собираться. С Андреем никто не разговаривал, и он решил расспросить Алину.
- Что произошло?
- Понятия не имею. Какой-то групповой психоз. Они ничего мне не сказали, шептались между собой. Эта мелкая истеричка сначала психовала и бегала вокруг машины, потом, около часа назад, она встала, как вкопанная и все затихли. Перед тем, как ты пришел, ее начало трясти, и она упала на колени. Глеб хотел ей помочь, но Татьяна сказала не трогать ее. Я думаю, что эти ненормальные устроили очередное шоу. Это наивно и смешно. Кто им поверит?
- Похоже, все.
- Что?
- Похоже, им все поверили.
- Я не поверила. Это глупо и по-детски. Тоже мне, умирающий лебедь. Эта девица много о себе вообразила, но знаешь, я не такая дура, чтобы ей верить.
Андрей подумал, что Алина как раз такая дура, если не хуже. Что же произошло? Он залез в автобус. Все молчали и старались на него не смотреть. До гостиницы добрались быстро. Андрея поселили одного в двухместный номер. Сил не было даже на ужин, и он сразу пошел к себе. Не включая свет, он добрел до кровати и мгновенно уснул на покрывале. Спал он не долго. Около трех ночи он проснулся от голода. Туго соображая, где он и как можно найти еду в три часа ночи, Андрей решил выйти на балкон. Ночь была лунной и довольно теплой для ранней весны. Он облокотился о перила и, повернув голову на право, увидел на соседнем балконе Киру.
- Что ты здесь делаешь?
- Не видишь? Ем. Кстати твоя еда в пакете на полу, вместе с чеком.
- Откуда такая забота, я же тебе не нравлюсь?
- Не нравишься – Кира говорила с набитым ртом, громко чавкая. Ела она руками. – Но ты же не виноват в том, что такой безмозглый и самонадеянный. Это врожденное. Тем более, я не была уверена, что мы разминемся, а есть под твоим голодным взглядом мне было бы неприятно.
Андрей достал еду из пакета.
- Жареная печень?
- Недожаренная печень.
- Как догадалась? И где вилка?
- О вилках я не подумала, о хлебе тоже, так что ешь что дают. Скажи спасибо, что я вообще о еде побеспокоилась, а не завалилась спать как ты.
- Я такой предсказуемый?
- Как все усталые люди.
- Ладно, я, но почему ты устала? И почему я вдруг стал для всех уродом?
- Я устала, потому, что мешала тебе выгнать сущность. Если бы ты не тупил, а поставил защиту на дом сразу, лишь слегка отогнав ее, мы бы не давились в три часа ночи недожаренной печенью в лунном свете. Но ты упрямый и тупой переросток. Поэтому бодался со мной до последнего и не хотел включать свой карликовый мозг.
- Ты мне мешала? На таком расстоянии? – Андрей был поражен, машина стояла в двухстах метрах от дома. Работать на таком расстоянии невозможно. – Зачем? Подожди. Так это не та бабка так меня вымотала, а ты?!
- Рада, что тебе понравилось – Кира вытерла руки о покрывало, в которое была завернута и стала открывать бутылку коньяка. – Жаль, что я была далеко и не могла сделать тебе больно, но ничего, в следующий раз я исправлюсь.
Она отхлебнула из горла и поморщилась.
- Терпеть не могу спиртное. Будешь?
- Не откажусь – Андрея еще трясло. После нескольких глотков по телу начало разливаться тепло. – По некоторым косвенным признакам… я догадался, что поступил плохо, но что я такого сделал, понять никак не могу.
- Значит, чувствуешь легкий дискомфорт – усмехнулась Кира.
- Да, но ты не скажешь мне, в чем дело, а промолчишь или будешь обзываться. Знаешь, ведь я помог этой женщине.
- Ты ей не помог, а оказал медвежью услугу – фыркнула она, забирая у него бутылку. - При этом ты мог нанести ее душе такой непоправимый ущерб, что ампутация ног была бы счастьем по сравнению с твоим поступком.
- Но… не нанес? В смысле все ведь нормально, или…?
- Нормально – прохрипела она скривившись, очередной раз отхлебнув из горла. - Вот только ради этого нормально мне пришлось вывернуться наизнанку. Теперь мне придется полгода таскать эту бабку за собой и защищать. А потом, когда до этой милой и недалекой девочки Насти дойдет, переться в эту дебильную деревню и восстанавливать то, что ты там «надобрил».
- Восстанавливать? Ты в своем уме?! Ты что, не поняла, что происходит в ее доме?
- Это ты не понял, Ангелок. Ты посмотрел на бедненькую девочку с ребенком, повелся на душераздирающую историю о больном муже и распустил сопли – сказала она с явным отвращением. - Ты так рвался доказать свое превосходство, что даже не поинтересовался, что же такое с ее мужем и не проверил ребенка. Я же передавала тебе сообщение. Тебе ничего не говорили или ты подумал, что я вру? А погоди, дай угадаю, ты решил, что умнее меня.
- Я просто не мог так все оставить…
- Не смог оставить, но смог действовать не разобравшись. Сила есть, ума не надо. Ты не представляешь, как сложно было не подмешать тебе в еду слабительного.
Андрей подавился.
- Точно не подмешала?
- Утром узнаешь – мстительно ответила она.
- Не понимаю…
- Хорошо, я объясню, у тебя сегодня удачный вечер, мне лень говорить гадости. Начну по порядку. Девочка Настя с милой улыбкой заплаканным лицом и дрожащим подбородком, на самом деле беспринципный, хладнокровный и эгоистичный ублюдок. При ее наследственности это было бы не плохо, но есть одна проблема. Она полная дура. Она захотела забрать чужого мужа и это ей удалось. Она знала о своем наследстве и приняла дар, но потом испугалась. Она получила, все что хотела: богатого мужа, хороший дом и здорового ребенка, но решила, что за это все можно не платить. Она отказалась от дара, но это так не работает. Это не сделка купли-продажи, если влез – уже не вылезти. Муж чужой, и живет вместе с ней только из-за приворота. Ребенок еще хуже – приворот у него в крови так же, как и сила, которую приняла эта тупица. Дом строила бабушка на свои, заработанные магией деньги. Строила грамотно, по всем законам. В раствор добавляли кровь, по углам фундамента мертвые животные. Это ЕЕ ДОМ, понимаешь? Этот дом невозможно очистить полностью и жить в нем можно, только если его настоящая хозяйка это разрешит. Когда ты прогнал сущность, ты убрал с дома защиту. Ты поставил новую, но она неправильно действует. Зло уже в доме, из него этот дом построен и на нем стоит. Не пройдет и пары месяцев, как бесы снова пробудятся. Пробудятся и не найдут там хозяйки, призвавшей их. Девочка Настя думала, что добрый и доверчивый дядя Андрюша ей поможет и прогонит злую и непонятно чего требующую от нее бабушку. Она могла сказать тебе правду, или не мешать тебе самостоятельно до всего додуматься, но она старательно тебя отвлекала. Слезы, ребенок на руках, тревога за мужа. Она как ты, решила, что умнее всех. Обмануть человека можно, иногда даже нужно, но обойти законы нечистой силы нереально. Понимаешь? Нельзя обмануть законы природы, не мы их писали. Через полгода девочка по имени Настя будет жить в аду и мечтать о том, чтобы все было как раньше. Если бы ты прогнал сущность навсегда, дороги назад уже не было, а так останется шанс их помирить. Надеюсь, она одумается раньше, чем умрет ее сын…
Такого поворота событий Андрей не ожидал. Неужели это правда? Кире незачем врать, значит так и есть.
- Поэтому ты на нее кричала и не давала мне найти дом?
- Я знала, что ты его найдешь – отмахнулась она. - Было глупо терять силы. Это все бабуля. Я сказала ей, что ты упрямый и все равно туда придешь, но она решила, что я ошибаюсь. Похоже, в этой семье ослиное упрямство передается по наследству вместе с силой.
- Она не подпускала к дому и поэтому найти его смогли только двое.
- Нет, не поэтому. Тебя никто не учил. У тебя очень сильный и яркий талант, но ты не знаешь элементарных вещей. Да, большинство из них запутались или поддались, но Таня и Ира все поняли и решили не связываться. Это все знание и опыт. Они осознанно не стали лезть в драку одного зла с другим. Глеб не понял в чем дело, но у него сработала интуиция и защита более сильных женщин его рода. Я тоже решила не идти, но потом вспомнила о тебе. У тебя достаточно сил и недостаточно мозгов. Я поняла, что ты по любому туда ввяжешься и наделаешь непоправимых глупостей.
- Ты решила пойти туда ради меня?
- Не обольщайся. Я пошла туда ради правильного порядка вещей. Я была рядом и не могла пройти мимо. Если бы Таня или Ира смогли увидеть эту линию, они поступили бы так же. Это… как бы тебе объяснить…
Она выглядела усталой. Андрей подумал, что ей очень тяжело говорить.
- Это профессиональная этика, Ангелок. Старая ведьма одна из нас.
- Наверно, я должен извиниться.
- Я знала, что ты так поступишь, так что не извиняйся. Ты такой, какой есть, все мы иногда ошибаемся. Даже я иногда верю людям, и сажусь в лужу.
- Не верю.
- Правильно, я вру – устало улыбнулась она. - Я никому не верю, особенно себе. Это хорошо, что ты можешь определять ложь на слух, так что советую поступать как я. Не переживай насчет остальных. Только Татьяна и Ира поняли, в чем дело. Остальные поддались общему настроенью. Через пару дней им надоест тебя бойкотировать и все будет как раньше. Тебе повезло со внешностью, таких как ты быстро прощают, и не ждут от них зла.
- Ты тоже будешь общаться со мной?
- Точно нет. К утру я высплюсь и наберусь сил, так что тебе лучше не рисковать и не злить меня. Если увидишь за мной еще одну тень, это тень бабули, не нервничай и не поднимай шума, а то устроил в прошлый раз детский сад.
- Хорошо. Спасибо тебе.
- Да подавись – шепнула она, глядя на луну и слегка дернув плечами. - Спокойной ночи.
Не удостоив его взглядом, она развернулась и пошла в свой номер.
Глава 10
Пчелы и осы.
Просыпаться было тяжело. Кира несколько раз пыталась подняться, но сдавалась и шла на поводу у своего сонного организма. За пять минут до выхода ее начала будить Татьяна.
- Давай, соня, вставай. Дольше спать не получится, уедут без нас.
- Убеей меня – протянула Кира, нырнув головой под одеяло.
- Убивать не буду, но водой холодной облить запросто могу.
- Обливай, только ведро побольше возьми. Фуу, во рту гадко, зачем я вчера пила?
- Тебе плохо?
- Мне по-жизни плохо. Я родилась с дефективным мозгом. Все. Встаю.
Она встала и потянулась.
- Признайся, ты меня ночью не била? – фыркнула Кира.
- Я надеюсь, что Ангелку хуже, чем тебе. Иначе это не справедливо. Какой же он идиот! Я придушить его готова.
- Чувство вины добьет его лучше, чем твое удушение. Однако он силен. У меня все тело ломит и ноги не держат. Напрашиваются пошлые сравнения, но удовольствия я не получила. Его надо изолировать от общества или заставить сделать на лбу предупреждающую татуировку. Что-то вроде «общественно опасный носитель добра и тупости».
- Не думаю, что он понял, Кира. Что ты творишь? – рассмеялась Татьяна, наблюдая, как ее подруга пытается надеть джинсы задом наперед. – Давай помогу. Так. Эту ногу сюда. Ты еще спишь?
- Угадала. Кстати, я ночью ела на балконе и встретила его. Так что он в курсе и ему дико стыдно. Не стоит его сильно гнобить, он же не виноват в том, что такой наивный и целеустремленный. Будет гораздо хуже, если он начнет все исправлять и завоевывать всеобщую любовь и доверие. При его мировоззрении это будет просто катастрофа, согласись.
- Наверно ты права – усмехнулась Татьяна. – Нет ничего хуже, чем дурак с инициативой.
Они вышли на улицу. Яркий свет резал глаза. Похмелья не было. У Киры никогда не было похмелья, только недосып и усталость. Она редко пила и почти не пьянела. Напилась в хлам она только один раз в жизни и то по очень веской причине, надеясь, что алкоголь притупит боль и панику, но алкоголь тогда ее подвел.
Андрей прятал глаза. Как же предсказуемы эти порядочные люди! Кира готова была спорить на любую сумму денег, что он не спал до самого утра. Совесть. Как хорошо, когда ее нет. Все остальные, кроме кудрявой фанатки Андрея, беспокоились о ее здоровье. Глеб переживал больше всех. Он взял ее за плечо и долго рассматривал лицо.
- Ты что, вообще не спала?
- Спала, я до сих пор сплю, так что не тряси, а то разбудишь.
- Ха, точно спала, у тебя даже лицо примялось – рассмеялся он. – На, держи. Я сгонял в местную забегаловку, – он протянул ей бумажный стакан с кофе. – Заварной и две сахара, как ты любишь.
- Спасибо.
Кира поковыляла в автобус. Глеб молодец. Правильный. Правильный и хорошо воспитанный. Ей хотелось познакомиться с его мамой и бабушкой, сумевшими воспитать такого замечательного и чистого человека. Кто сказал, что мальчика нельзя вырастить без отца? Глеба воспитывали две женщины и прекрасно справились с этой задачей. Он не был заносчивым и изнеженным, знал цену жизни и принимал неизбежность смерти. Глеб не хватал звезд с неба. Его способности были очень средними, но он знал свои силы и никогда не совершал необдуманных поступков. Ему было всего двадцать, но рядом с ним Кира чувствовала себя почти спокойно, а такое бывало редко.
Сегодня ей не очень нравилось, как работает двигатель. Скорее всего, машина сломается в дороге. Можно было просмотреть эту линию и даже предупредить румяного и забавного дядьку водителя, но ей было лень. Какая разница застрянут они в пути или нет? Погода сегодня хорошая, спешить ей некуда. Что может быть приятнее весеннего леса в солнечную погоду? А пока можно немного вздремнуть. Кира любила спать в машине. Размеренный шум двигателя, шелест колес, дыхание попутчиков. Когда спишь при свидетелях, память почти не тревожит.
Машину дернуло и они остановились. Кира приоткрыла один глаз. Как по заказу – сосновый лес. Водитель полез под капот. Помогать ему смысла не было. Водитель опытный дядька и если она предложит помощь, он ее на смех поднимет. Судя по солнцу, было около двух часов дня. Лезть в карман к Глебу за телефоном и проверять было лень, вылезать из теплой машины на ветер тоже, но Кира себя пересилила. Хватит, разболелась, не так уж сильно она вчера и устала, бывало хуже.
В воздухе жила весна и Кира вдыхала ее до головокружения. Это удивительное ощущение новизны и пробуждения, эти запахи и пение птиц. Только весной можно так явственно чувствовать пульс этого мира, силу жизни, что льется из земли по корням и веткам к солнцу и свету. Кира бродила по лесу, пока не нашла небольшую, залитую солнцем поляну. Как хорошо быть одной, лежать на земле в прошлогодних листьях и слушать лес. Экстрасенсы очень удобные люди, никогда не лезут, если чувствуют, что человек хочет побыть один. Конечно, иногда бывают исключения, но этот увалень сейчас раздавлен чувством вины и ведет себя тихо. Где-то в стороне, возле машины происходило какое-то движение и возня. Кира села и прислушалась. Звуки были достаточно высокими, и беспорядочными. Скорее всего, это Алина. Женщина-пулемет, которая строчила без разбора и остановки бессвязную и желчную ахинею. Киру забавляли такие ничтожные и самовлюбленные дурочки. Что происходит там, в ее пустой голове? Как вообще можно жить с таким мировосприятием и ненавистью к людям, не считающим тебя пророком? Жаль, что ее завтра выгонят, она отлично блокировала Андрея. Ее словесный понос отключал его от всех мыслей, блуждающих в его закрепощенной голове. Ей иногда казалось, что если Андрей послушает Алину еще пару часов, у него кровь из ушей пойдет, а теперь этого не дождаться. Жаль. Андрей не злил ее, но он требовал внимания, а ей не хотелось тратить на него время, тем более, что тратить его пришлось бы впустую. Сонная пчела подлетела и села ей на руку. Раньше она панически боялась пчел, детский испуг или подростковая глупость, при виде пчелы или осы она начинала кричать и дергаться как настоящая истеричка. Кира вспомнила, как много лет назад в почти таком же весеннем лесу испугала Беню одной из таких истерик…
- Кира! Ты чего?!
На нее смотрели испуганные глаза. Один зрачок разъехался от неожиданности и любопытства, так что стало казаться, будто правый глаз стал черным.
- Что произошло? Погоди, ты чего, пчел боишься? – Беню распирало от хохота. – Серьёзно? Не гони. Как можно бояться такую мелюзгу?
- Я понимаю, что это глупо, но ничего не могу с собой поделать. Меня аж передергивает.
- Я заметил. Ты еще кричишь, если ты не заметила. В первый раз от тебя такой звук слышу, не делай так больше, это неприятно. Очень неприятно, до боли неприятно. Понимаешь? Договорились?
- Мне будет трудно себя контролировать.
- Ой да ладно тебе – Беня попытался столкнуть ее с дерева, но получил в ухо и свалился сам. - Погоди. Ты не шутишь? Ты серьезно не можешь контролировать себя из-за этой мелочи. Нет, я не верю тебе.
Он лег под деревом и смотрел на нее снизу вверх.
- Просто я боюсь, что она меня укусит.
- Укусит, и что с того? Ты умрешь от укуса или потеряешь сознание от боли? Кира, это самая большая глупость, из всех, что я слышал от тебя. Зачем ей тебя кусать? Ну, если мне не веришь, послушай пчелу. Ты сразу поймешь, насколько это нелогично и дико для нее.
- Не очень-то приятно настраиваться на насекомых.
- А на людей приятнее? Все эти недалекие и прямолинейные мысли, желания и однотипные пороки. Тебе нравится эта предсказуемость? Насекомые нам гораздо ближе.
- Хочешь сказать, что насекомые нам ближе, чем люди, или ты опять все о себе любимом. Очередное ворчание в стиле «все люди ничтожны». Ты только посмотри на ее мерзкие лапки и усики. У нее даже скелета нет! Жижа в панцире.
- Я говорю о системе мышления и инстинктах, присущих насекомым. Борьба за территорию, безжалостность и последовательность.
- Я думаю и поступаю как пчела?
- Как рой пчел. Когда пчелы собираются в рой, внутри роя начинают проскакивать импульсы. Все пчелы начинают думать вместе и каждая в отдельности. Когда я был один, я не мог сравнивать или воспринимать себя со стороны. Помнишь тот вечер, когда мы встретились? Ты представить себе не можешь, как я был рад узнать, что я такой не один. Узнать, что теперь я могу анализировать тебя, твои мысли и лучше понимать свои. Ты думаешь о всем сразу и одновременно. Твои мысли как пчелы, каждая летит в своем направлении, но у всех одна цель и это поразительно. Разница между мной и тобой только в том, что в твоей голове живут пчелы, а в моей осы.
- В твоей тоже живут пчелы, только очень сердитые – усмехнулась Кира.
Шутка не прошла. Беня опять начинал заниматься самоедством – глаза закрыты, лицо перекошено. Ну сколько можно? Да, он постоянно срывался и да, это чудовищно, но что с того? Что можно изменить? Это уже произошло и ничего не исправить, можно только надеяться, что это не повториться… снова.
- Если ты не перестанешь делать то, что ты уже начал, я пойду домой, причем в твой дом и начну там все крушить. Кажется, тот кобальтовый сервиз тебе нравился?
Кира спрыгнула на землю.
- Нет, меня такие вещи не цепляют… Я тебе противен?
- Ты сам себе противен. Я воспринимаю тебя иначе, не так как ты сам себя воспринимаешь. Твои слабости часть тебя. Ты такой, какой есть, и я не могу к тебе плохо относиться, у меня это не получается. Я тебя понимаю, хоть и знаю что это чудовищно. Это как с моими ногами.
- С чем?
- У меня кривые ноги и очень маленькие ступни, но они мои и я их люблю и других мне не надо.
- У тебя красивые ноги. Если бы они были ровными, ты не была бы такой быстрой и резкой… Кира, почему ты можешь сдержаться, а я нет?
- Потому, что я росла в другой обстановке.
- И потому, что твой мозг не умирает, как мой?
- Всё! Твои сопли меня достали! – Кира пошла в сторону дома.
- Не смей трогать сервиз, ему двести лет!
- Откуда ты знаешь? Может тебя обманули?
- Меня можно обмануть?
- Не знаю, надо попробовать. А меня можно?
- Элементарно, особенно если разозлить. Еще десять метров в том же направлении и ты пойдешь по могилам.
- Я мертвых не боюсь.
Воспоминания о том, чего уже нет. Рано или поздно любая жизнь меняет свое направление. Сложнее всего начинать новую жизнь вслепую. Гораздо тяжелее жить в слепую, если раньше ты был способен видеть то, что тебя ждет. Кире это очень не нравилось, но иначе линии судьбы не разорвать, а это было необходимо. Дороги назад уже не было, слишком многим пришлось пожертвовать и не ей одной. Вчера ночью она ругала Андрея за то, что он влез в ту бредовую историю со старой ведьмой. Объясняла, что законы мироздания непреложны и даже самая маленькая хитрость может иметь страшные последствия, как в случае с девочкой Настей. Знал бы он, как сильно она лукавит, какой вероломный и непоправимый поступок сама собирается совершить. Каменный пол и четыре кольца…
Ругань у машины стала громче. Кира не любила шумных и болтливых людей, от них у нее начинала болеть голова.
- Ну что, пчелка, пойдем их разгоним?
Пчела улетела, а Кира пошла к автобусу.
* * *
Андрею это не нравилось. Алина превзошла саму себя. Похоже, она решила высказать Глебу все, что о нем думает. Андрей несколько раз пытался ее остановить, но становилось только хуже. Алина кричала и брызгала слюной уже десять минут и, похоже, только разогревалась.
- Хватит орать! – Кира смотрела в упор на Алину.
Она гуляла по лесу в гордом одиночестве и, видимо, пришла на крик. Лицо Киры ничего не выражало. Андрей заметил, что над ее левым ухом зависла пчела, он даже хотел ее предупредить, но отвлекся на Алину, которая опомнилась и решила переключиться на Киру. Это было глупо, но Алина, похоже, не очень задумывалась над этим. Скорей всего Кира была ее врагом номер один и раньше не давала повода для достойного скандала. Однако скандала не вышло. Уже на второй своей фразе Алина поперхнулась и взвизгнула.
- Меня… меня что-то укусило! Это пчела! Боже, у меня же аллергия на пчел… - Алина начала хватать воздух.
Осмотр дал неутешительные результаты. Пчела ужалила Алину за язык, а про свою аллергию она не врала. Отек разрастался с большой скоростью, водитель ждал, пока ему привезут запчасти, а скорая, которую Андрей вызвал, доедет в лучшем случае часа через два. Перерыв всю аптечку и не найдя там ничего подходящего, Андрей начал паниковать.
- Все… плохо? – Кира выглядела хмурой.
- Кира, не задавай глупых вопросов, ты сама врач – прорычал он. - У нас в распоряжении час, а скорая будет через два, в лучшем случае…
Андрей прислонился спиной к машине и закрыл глаза.
- Надо завязывать с этой высококалорийной диетой, надо же разозлиться из-за такой мелочи – удрученно прошептала Кира. – Ладно, кудрявая, пошли прогуляемся.
Она схватила ничего не соображающую Алину за предплечье и поволокла в лес.
- Кира, помощь нужна? – крикнул Глеб ей вдогонку.
- Нет, отдыхай, все нормально – крикнула она в ответ. – Да не упирайся ты, дура, мне гораздо неприятнее, чем тебе.
- Кира? Что ты делаешь, оставь ее в покое! – Андрей кинулся их догонять. – Ты в своем уме?!
- Послушай меня, врач, оставайся на месте и не мешай – крикнула она через плечо.
- Что значит, не мешай?!
- Ты сделал все, что мог и теперь моя очередь.
Они шли вглубь леса. Кира шла очень быстро и постоянно оборачивалась в сторону машины. Скорей всего она хотела, как можно раньше пропасть из виду. Андрей не понимал, зачем она потащила Алину в лес, но играть в перетягивание несчастной с невменяемой Кирой он не хотел. Он снова пытался добиться от нее объяснений, но Кира совершенно не реагировала на его крики.
- Кира! Ты что оглохла?! Куда ты ее тянешь? Ей тяжело дышать, от испуга участится сердцебиение, отек начнет расползаться еще быстрее!
- Отвяжись, придурок.
- Кира, Ты ее убиваешь!
- Вали к машине.
- Я это так не оставлю! Прекрати немедленно!
- Закрой рот и не мешай.
- Кира, ХВАТИТ! Если ты немедленно не остановишься…
- Ты прав, наверно хватит, нас не видно – Кира смотрела через плечо в сторону машины.
- Какого черта?!
Андрей был врачом и за годы практики он повидал достаточно, за последнее время его знания о неадекватных людях вышли на новый уровень, но такого он не ожидал даже от Киры. Со словами «короче не хочешь уходить, смотри, если желудок крепкий» она схватила Алину за голову и притянула к себе. Меньше всего на свете это было похоже на поцелуй. Это напоминало фильм ужасов про людоедов. Сначала Алина пыталась отбиться, но потом как-то странно обмякла. Сколько же силы у этой Киры? Алина была значительно выше и крупнее ее, но Кира вцепилась в нее мертвой хваткой. Где-то через минуту Кира отпустила Алину и упала на траву. Ее рвало кровью. Алина же стояла на месте в полном шоке и судорожно дышала. Решив, что Кире помощь нужнее, Андрей бросился к ней.
- Не смей ко мне прикасаться – сказала она, встав на колени.
Ее трясло. Она была очень бледной.
- Не говори глупостей – сказал Андрей и помог ей встать на ноги.
Он почти сразу понял, что совершил ошибку. Ее трясло совсем не от слабости. Прикоснувшись к ней, он мгновенно на нее настроился. Точнее ее чувства были настолько сильными, что хлынули в него. Отвращение. Злость. Бешенство. Безумие. Киру трясло от ярости и омерзения.
- Кира? Что произошло? – он сказал это на автомате, совершенно опешив от того, что почувствовал. Он все еще держал ее за плечи.
- ЧТО ПРОИЗОШЛО? МАТЬ ТВОЮ! ИДИОТ. НАВЯЗЧИВЫЙ И ТУПОЙ НЕДОУМОК СО СВОЕЙ НЕНОРМАЛЬНОЙ ПОДРУЖКОЙ. ТЫ ЕЩЕ СПРАШИВАЕШЬ, ЧТО ПРОИЗОШЛО?! Я СКАЖУ ТЕБЕ, ЧТО ПРОИЗОШЛО. Я НЕ ЗАМЕТИЛА РЯДОМ ПЧЕЛЫ. Я ПРОСТО ЕЕ НЕ ЗАМЕТИЛА. ЭТО ВСЕ, В ЧЕМ Я ВИНОВАТА. Я НЕНАВИЖУ ТУПЫХ И ПОШЛЫХ ЛЮДИШЕК ВРОДЕ ВАС! ПОЧЕМУ ВЫ ВЕЗДЕ ЛЕЗЕТЕ, ПОЧЕМУ ВАМ ВСЕМ ТАК ИНТЕРЕСНО. НАХРЕНА ВАМ ЗНАТЬ ОТВЕТЫ, КОТРЫЕ ВАШ ПРИМИТИВНЫЙ МОЗГ НЕ СПОСОБЕН ПОНЯТЬ? ЧТО ТЫ СМОТРИШЬ? ХОЧЕШЬ ЗАТЬ, ЗАЧЕМ Я ЕЕ СПАСЛА ИЛИ КАК Я ЭТО СДЕЛАЛА?! ОТВЕЧУ! ТЫ ЭТОГО НИКОГДА НЕ ПОЙМЕШЬ! ПОНЯЛ?! НИКОГДА!
Андрей со всей дури влепил ей пощечину и Кира моментально замолчала. Эффект от удара удивил его больше, чем крик и даже больше, чем то, что он впервые ударил женщину, причем ударил сильно. Кира как будто переключилась. Злоба и агрессия моментально сменились на шок и любопытство. Она смотрела на него в упор, с огромным интересом, а не безразличием, как обычно. Больше всего поражали ее глаза. Один зрачок сузился до маленькой точки, в то время как второй максимально расширился, полностью перекрыв радужку.
- Ничего себе. Не ожидала от тебя, Ангелок. Умеешь удивить – криво улыбаясь, прошептала она. – Спасибо конечно, за нестандартный подход, но в таких случаях меня лучше облить водой или не трогать, бить не обязательно.
- Извини, я… рефлекторно. У тебя началась истерика и…
- Хорошие у тебя рефлексы.
- Я не знаю, что на меня нашло.
- Проехали, сработало и ладно. Проверь эту болезную, я кажется, ей челюсть вывихнула.
Андрей вспомнил об Алине. Отека больше не было. Это было странно и ненормально, но он не удивился. Вывих тоже был, и Андрей быстро его вправил.
- Постарайся поменьше говорить и не зевать – проинструктировал он растерянную Алину.
Она ничего не ответила и слегка дернула плечами. Андрей посмотрел на Киру, но она уже шла к машине.
- Подожди, Кира! Мы не договорили.
Она резко остановилась и развернулась.
- Опять на скандал нарываешься? Учти, в следующий раз я дам сдачи.
- Я никогда больше такого не сделаю.
- Не зарекайся – горько усмехнулась она. - Все вы так говорите, а потом весь лес в могилах…
- Я серьезно. И еще, я вправил ей челюсть, так что не волнуйся.
- Я волнуюсь?
- Нет, ты не волнуешься, но у тебя шла кровь… послушай, тебе нужна помощь? Может быть, ты объяснишь мне…
- Не рискуй. Лучше иди и забери ее, а то она так там и стоит, в шоке. Ничего страшного, с ней нет, через пару часов отойдет, так что не бойся.
- Я боюсь?
- Нет. Неужели ты завязываешь с этими глупостями и начинаешь вести себя как нормальный человек? Неожиданно.
Бросив на него еще один оценивающий взгляд, Кира пошла к машине.
Автобус починили часа через три, а скорую Андрей «отменил». О том, что произошло в лесу знали только трое, не считая Татьяны и Ирины, которые если и поняли в чем дело, то опять решили промолчать из соображений этой их абсурдной профессиональной этики. Когда они вышли из леса к микроавтобусу, никто не подал виду, что обратил внимание на шум, доносившейся ссоры или на внезапное выздоровление Алины. Андрей решил принять позицию большинства не потому, что был согласен или хотел снова завоевать их доверие. Он просто не знал, как ему себя вести и сдался. Хватит пыжиться и пытаться понять, что происходит. Ничего из того, что он видел или знал о Кире, нельзя было объяснить или сравнить с чем-либо. Это был тупик. Скорее всего она больна физически или психически. После той, первой общей съемки, он перерыл все справочники и книги в поисках той неведомой болезни, о которой говорила Таня, но результата не было. Если нарушение психики, то какое? Странная, оборонительная линия поведения, жестокость и вспышки ярости. Ненормальная реакция зрачков, ускоренная регенерация и физическая сила. Психиатрия никогда его не интересовала и большинство лекций по этому предмету он прогулял. Можно было позвонить отцу, но проще и приятнее было бы перечитать все учебники, пособия и монографии самостоятельно, чем выслушивать его очередную лекцию на тему «Андрей – позор нашей семьи». Андрей устал. Он устал биться о стену безразличия и пренебрежения, возведенную Кирой и устал искать объяснение своей навязчивости. Да, то что она сделала в лесу поражало. Она спасла Алину от смерти, причем совершенно непонятным и неприятным для себя способом. И еще именно Кира, сама того не желая, подвергла эту крикливую стерву смертельной угрозе. Может человек влиять на насекомых? Нет. Однозначно нет, и вместе с тем Андрей не сомневался в том, что именно так и было. То, как относились к ней все остальные, только подтверждало его единственную и настоящую догадку относительно Киры: она была сильнее их всех вместе взятых. Все остальное - только предположения и домыслы. Кое-что знали Татьяна и Глеб, но они никогда и ничего не расскажут и будут правы, он и сам бы так поступил на их месте. Еще Андрей понял, что не может быть от всего этого в стороне. Возможно, у него и вправду есть к ней какой-то вопрос, о котором он сам не знает, или дело в желании разобраться и понять что с ней не так. Он не мог оставить Киру в покое, иначе это было неправильно и как-то страшно. Его не оставляла уверенность в том, что он должен помочь ей. Андрей часто вспоминал тот первый кошмар, когда Кира спрыгнула с крыши. Теперь кошмары снились ему постоянно, причем каждый из них заканчивался либо ее смертью, либо падением с крыши. Еще были кошмары, где он просто искал кого-то, но находил только кровавые следы. Он не мог вспомнить, кого именно он ищет, но просыпаясь, думал о Кире. Он был убежден, что с ней что-то происходит, что-то плохое и непоправимое. Ей нужна его помощь, но она этого не осознает. Кира запуталась и не знала об этом. Все это было нелогично и наверно со стороны выглядело нелепо, но Андрей ЗНАЛ, что он прав. Идти в лобовую и снова нарываться на скандал было бессмысленно, и он решил пойти на перемирие и перестать ее доставать. Конечно, глупо заключать перемирие с кем-либо только у себя в голове, и не поставить оппонента в известность, но еще глупее было снова начинать очередной пустой разговор, тем более, что перемирие было временным. Андрей взял тайм-аут, но сдаваться не собирался.
В тот день они доехали назад без приключений, глухой ночью. Алина всю дорогу молчала и смотрела в одну точку. Вернувшись в город, она первая вышла из автобуса, потом негромко и невнятно попрощавшись со всеми, уехала в гостиницу на такси.
Кира проспала все время поездки. На стоянке ее уже «ждали» две тени. Тень старой ведьмы ничем не отличалась от мертвых, которых Андрей часто видел. Она жалась и старалась держаться как можно дальше от постоянного «спутника» Киры. Фантом был достаточно четким, чтобы определить контуры мужской фигуры и еле заметные, более светлые пятна его «глаз». У мертвых не видно глаз. Конечно, можно увидеть образ этого человека при жизни, но сами тени были лишь сгустками без определенных черт или форм. Она вышла из автобуса и прямиком пошла к черной тени. Дойдя до нее, Кира встала с ней лицом к лицу. Они очень долго «смотрели» друг на друга, потом Кира пошла к своей машине, подозвав Таню и Глеба. Они уехали в ночь, оставив черную тень таять и исчезать на стоянке. «Бабуля» тоже исчезла, но она, скорее всего, последовала за своей спасительницей и защитницей. Зачем Кира добровольно таскает за собой тень ведьмы и от кого ее защищает? Что за дикость, что может угрожать уже мертвому человеку, да еще и такому темному? Похоже, сегодня опять не получится поспать. Теперь Андрей почти всю ночь будет копаться в книгах и интернете, искать ответы, которых нет. Уснет он под утро и проснется рано от очередного кошмара. Андрей знал, как будет, и ничего не мог изменить. Вздохнув, он отправился домой.
Глава 11
Странное перемирие.
На той неделе «ушла» Алина. Ситуация очень напоминала уход Макса. Однако была одна особенность, после того, как Костик объявил о решении жюри, Алина взяла слово.
- Я согласна с решением. Я не самая слабая, но тратила силы на злобу и козни среди участников. Мне очень жаль. Я хочу извиниться перед всеми за свое поведение и отношение. Особенно, перед Глебом и Кирой. Простите меня, я была не права.
- Не страшно, красавица – лихо подмигнул ей Глеб. – Я даже не злился на тебя.
- Главное, что ты поняла, куда уходили твои силы – тихо сказала Кира. – Я желаю тебе добра. Никогда не забывай о том, в чем твоя слабость, и все будет хорошо. Возможно, через год или два ты снова будешь участвовать, помни о своих ошибках и возможно ты даже победишь…
Эта ее манера разговаривать, как зомби, выводила Андрея из себя больше чем вся та грязь, которую Кира выливала на него во время их споров. Безразличие и мертвый взгляд, можно подумать, что ей несколько тысяч лет и жизнь ей немыслимо надоела. Конечно, он понимал, что это ее способ сдерживать ту нечеловеческую ярость, живущую внутри и выедающую то немногое, что было в ней от доброго человека. Поставить ей хоть какой-нибудь диагноз Андрей так и не смог. Возможно, причиной этому было то, что психиатрия никогда ему не давалась, но симптомы Киры упорно не хотели систематизироваться и совпадать с симптомами какого-нибудь известного медицине психического расстройства. Может это не болезнь? Может все дело в том, что она другая и все тут. И неважно, бывает так, или нет. Андрей устал играть честно, тем более сбор информации не нарушал придуманного им перемирия. Эта неделя будет другой! Хватит быть добрым и честным, хватит не спать по ночам и перерывать горы литературы. Есть другой, более простой и действенный способ. Да, Кира предупреждала его, но не запрещала рыться у нее в голове. Кошмары ему уже снятся, что может быть хуже? Психические заболевания не передаются через мысли, чего еще бояться?
Первое испытание на этой неделе проводили за городом. Уже к обеду их привезли на место. Вероятно, этот огромный особняк принадлежал когда-то какому-нибудь графу или помещику. Старое, величественное здание стояло посреди заброшенного парка. Похоже, дом давно пустовал и время уже начало брать свое.
- Будем искать человека – высказала свое предположение Ирина. – Таня, Кира, что скажете?
- Сложно сказать, может и человека, но я думаю, что это вещь. – Задумчиво ответила Таня.
- А мне здесь не нравится. Ненавижу буржуев и угнетателей – заявил сонный Глеб. – На кой черт одному человеку столько всего? Зачем строить такой домище для одной семьи? Не понимаю. Жадные и зажравшиеся свиньи!
- Тиише, Глеб – Кира взяла его за плечо. – Никогда не знаешь, кто может тебя услышать... или что. Возможно, у прежнего хозяина была большая семья или много крепостных. Раньше жили иначе.
- Ну, конечно, я и не подумал, извини – Глеб опустил голову, как будто понял, что его слова Кире неприятны.
- Не страшно, мне приятно обсуждать подобное. Ты что-то хотел еще спросить?
– Мне интересно, как это, жить в таком большом и пустом доме?
- Не важно, где ты живешь, важно, как ты это делаешь. Любой дом может стать клеткой. Если не привязываться к месту - ты свободен. – Она окинула взглядом величественное здание и хитро улыбнулась. – Я абсолютно уверенна, что такой дом обязан иметь одну комнату для битья посуды и крушения антиквариата.
Андрей настраивался на нее всю дорогу и теперь чувствовал, что для Киры это не просто слова. Ей действительно было очень приятно вспоминать о чем-то. Скорей всего, она жила в подобном месте, и Глеб знал об этом. Андрей чувствовал, как ей не терпится подойти к этому дому, почувствовать его величественное запустение и тишину. Прикоснуться к стенам, которые помнят былую роскошь и жизнь. Он даже уловил обрывок ее воспоминания. Похоже, она не врала про комнату для битья посуды. Был солнечный день и в высокие витражные стекла лился яркий свет. Комната была большой и полностью разоренной, везде осколки и поломанная мебель, и еще был мужской и женский смех. Много смеха. Потом тепло воспоминания резко сменилось болью. Боль утраты и щемящая пустота… всего этого уже нет. Что же произошло, и почему ей до сих пор настолько больно? Андрей бросил взгляд на Киру. Она по-прежнему осматривала дом, только теперь ее лицо снова стало мертвым и ничего не выражало. Боль затягивала и рвала все внутри. Андрей с трудом вырвался из сознания Киры. Как можно терпеть такое? Отличная плата, за секундное хорошее воспоминание, как она это выдерживает? И зачем так терзать себя. Он тоже пережил утрату, и ему тоже было плохо, но его боль никогда не была такой острой и почти физической. Он вспомнил, как на самом первом испытании, попросил ее дать руку. Неужели та фраза тоже ей что-то напомнила, неужели ей тогда было больнее, чем сейчас.
Пришел Костя и рассказал им суть задания.
- Вам предстоит найти в этом доме небольшой тайник. Начинаем. Согласно списка, первым пойдет Андрей…
Найти тайник было не очень сложно. Дом давно был заброшен и чувства, жившие в нем, полностью остыли. Такие поиски похожи на игру в горячо-холодно. Тайник был небольшим, но он был не отсюда и изо всех сил кричал «найдите меня поскорее, я здесь чужой». Костя тоже облегчал задачу. По мере того, как Андрей приближался к месту, ведущий начинал все сильнее нервничать. Шкатулка находилась на втором этаже среди обломков старого рояля.
- Поздравляю, Андрей! Отлично сработано. Что-нибудь еще хотите рассказать?
- Да, у этого дома богатая история, как у любого подобного. Я могу предполагать, но это не эффективно. Я скажу что видел. Раньше здесь было очень роскошно. Много оружия и трофеев и еще в доме всегда была музыка, возможно, кто-то из хозяев хорошо пел. Я думаю, это была женщина. Последних хозяев убили на верхнем этаже. Я не могу и не хочу видеть детали, но это было жестоко. Потом дом переходил из рук в руки. Я четко вижу белые халаты, но крови я почти не вижу. Это была не больница, а скорее санаторий или лечебница. Этот дом пустует около тридцати лет. Перед закрытием произошло какое-то неприятное событие, возможно еще одна смерть. Местные жители не очень любят это место и обходят его стороной. Возможно, даже ходят слухи о привидениях, но я их здесь не чувствую. Этот дом просто мертвый и пустой. Это все, что я вижу.
- Спасибо, я думаю, это исчерпывающий ответ. Ты все правильно сказал, Андрей.
* * *
Андрей вышел на улицу. Последней хозяйкой дома действительно была оперная певица, а потом здесь была психиатрическая лечебница. Наверно Кире здесь понравится. Андрей сказал все правильно, но мелкое и злобное создание не давало ему покоя. Что увидит она? Прошлую передачу он даже не досмотрел и выключил телевизор, швырнув пульт в стену. Он был намного лучше остальных, но хуже Киры. Он постоянно топтался на месте и не мог объяснить свои четкие и многочисленные, но разрозненные видения. В то время как она всегда умудрялась уловить самую суть. Она говорила мало, но ее слова звучали как приговор.
Погода была пасмурной и какой-то колючей. Все вокруг казалось остановившимся и мертвым. Заброшенный парк наводил тоску. Андрей сел на лавочку возле второго автобуса. Обратная дорога будет приятнее, так как здесь не заклеены окна. Кира вышла из здания через тридцать минут. Она долго стояла возле дома, трогала стены и перила, потом неспеша прошла вдоль аллеи. Она шла к лавочке, но увидев Андрея, резко сменила направление и влезла на раскидистое дерево, растущее неподалеку. До нее было метров пятнадцать, и Андрею захотелось крикнуть ей какую-нибудь гадость, но он вовремя вспомнил о перемирии и промолчал. Она напоминала несчастного и напуганного маленького зверька. Даже тот факт, что этот зверек запросто может сломать ребра взрослому мужчине, не менял отношения к ней. Кира была запутавшимся и глубоко несчастливым человеком, и Андрею было очень жаль ее. Он решил снова подойти и поговорить.
- Привет, Кира, как испытание?
С дерева на него смотрели возмущенные и злые глаза, но даже удивился тому, что она не зашипела или зарычала на него. Злобный зверек!
- Послушай, я предлагаю перемирие. Я не буду лезть с расспросами, и доставать тебя. Я считаю, что участников с каждой неделей становится все меньше и то, что мы совсем не общаемся нелогично и подозрительно.
- Нелогично то, что ты продолжаешь лезть ко мне в голову, несмотря на то, что ты там видишь.
- Я думал, что ты не против, точнее тебе безразлично.
- Правильно думал, но это все равно не логично. Зачем тебе все эти неприятные ощущения, если можно просто спросить о том, что тебе так важно знать и забыть обо мне и моих мыслях, как о страшном сне?
- Забавная шутка.
-?
- Я теперь постоянно вижу кошмары. И забыть их у меня не выходит.
- Не буду напоминать о том, что я тебя предупреждала.
- Да, можешь не говорить… Я сказал, все что хотел. Можешь и дальше сидеть здесь, как мартышка. Если захочешь сесть на лавку, не переживай, я не скажу тебе ни слова, но поддержу беседу, если ты начнешь ее. Хорошо?
- Да.
Андрей вернулся на свое место и достал из рюкзака книгу. Он не мог себе объяснить, зачем он с ней заговорил и чего хотел. Вся эта ситуация с Кирой была настолько запутанной, что Андрей даже устал злиться. Через пару минут он наконец-то начал читать, а не рассматривать одни и те же буквы, думая о мотивах своего поведения. Почитать не получилось, так как кое-кто вырвал книгу у него из рук. Кира стояла напротив, подняв его книгу достаточно высоко, и явно собиралась что-то ему сказать. Андрей подавил смешок, так как выглядела она очень забавно. Теперь, когда он сидел, а она стояла, они были почти одного роста.
- Зачем тебе это? – спросила она сквозь зубы.
- Извини?
- Какой тебе от этого прок? Зачем? Я думала, что тебя интересует тот вопрос, но ты даже не пытаешься его сформулировать. Ты перестал думать о том, что важно для тебя. Теперь ты тратишь уйму сил и времени на ненужные вопросы. Почему? – она спрашивала очень жестко и с вызовом, как на киношном допросе.
- Потому, что я знаю, ты в беде и тебе нужна помощь.
- Что???
- Я не могу тебе этого объяснить, я даже себе не могу этого объяснить, но так чувствую.
- Что ты видел?
- Ничего.
- Врееешь – прошептала она.
Кира смотрела ему в глаза. Один ее зрачок снова расширился. Неожиданно Андрей почувствовал сильную головную боль. В ушах трещало, глаза начали слезиться, боль была невыносимой. Хотелось упасть на землю и кричать. Неожиданно все прекратилось.
- Не понимаю… необъяснимое чувство страха и желание защитить. Конечно, эгоизм остался, и я по-прежнему тебя раздражаю…
Кира сидела рядом и тихо размышляла вслух, слегка раскачиваясь взад и вперед.
- Это ты?
- Что? – она с трудом оторвалась от своих размышлений.
- Ты знаешь, что – Андрей снова закипал. – Ты сделала мне больно. Ты специально причинила мне боль!
- Да… Ты же не захотел мне все объяснить, вот я и решила залезть к тебе в голову. Ты же так постоянно делаешь.
- Но это было больно!
- У каждого свои методы.
- Безболезненного метода разве нет?
- Есть, разумеется, но это слишком долго. Я могла тебя шокировать или сильно испугать. Есть еще приятные методы проникновения в мысли, но ты не в моем вкусе. Боль - самый простой и честный способ в данном случае.
- Ты ненормальная?
- Кто определяет норму? Ты сам нормальный? Подумай, перед тем, как ответить.
- Не совсем, но я не причинял тебе боли.
- Ты этого и не умеешь…
Она сидела рядом и лихорадочно соображала. Андрей чувствовал ее напряжение и раздражение.
- Это ненормально… бред какой-то – растерянно сказала она. – Я в серьез размышляю над тем, чтобы накачать тебя снотворным и вывезти куда-нибудь в глухую деревню. Оставить тебя там, понимаешь? Столько сложностей из-за одного человека. Ты опасен, как бешенная собака, в любой момент можешь укусить… Обычно люди держат дистанцию, но ты… Я никогда не сталкивалась с подобным.
- Я всего лишь хочу помочь.
- Это я уже поняла, только зачем? – Она растерянно смотрела в сторону дома, затем, как будто опомнившись, бросила на него хитрый и не предвещающий ничего хорошего взгляд. - Скажи мне, Андрей, ты хочешь победить?
- Все хотят, даже ты.
- А что если я помогу тебе выиграть?
- Что?
- Это просто, ты же сам считаешь меня единственным своим конкурентом.
- С чего ты взяла?
- Да ладно, не ломайся. Я видела, как ты разбил пульт – рассмеялась она с видом заговорщика. - Смотри, я уйду добровольно, перед самым финалом. Ты, Таня и Глеб войдете в тройку.
- Таня войдет, но Глеб? – Андрей недоверчиво скривился. Она говорила глупости. - Кира, он слабый. Кроме нас двоих, тут только Таня и Ира могут войти в тройку.
- У Иры нет шансов. Согласна, она во многом сильнее Тани и даже кое-чем превосходит тебя, но она цыганка. При всей своей врожденной силе, у нее есть наследственные слабости. Нельзя дойти до финала боясь крестов и святой земли. Конечно, Глеб слабоват, но я ему помогу, а он тебе не конкурент. У тебя будут все шансы на победу. Зрители любят таких смазливых увальней, у тебя будет море голосов. Чистая победа. Оставь меня в покое и все будет так, как я обещаю. Можешь, не отвечать сразу, скажешь мне завтра. Или знаешь, вообще ничего можешь не говорить, я и так пойму. – Она положила руку ему на предплечье и слегка улыбнулась. - Все прозрачно. Простая и понятная сделка. Даже если я не сдержу слова и войду в тройку, что ты теряешь? Потом ты всегда сможешь на мне отыграться… просто подумай.
Андрей растерялся. Зачем ей это, чего она всем этим добивается?
- Кира…
- Ничего не говори.
Она вернула Андрею книгу и усиленно замахала приближающемуся Глебу. Парень был расстроен. Он плюхнулся на лавочку по другую сторону от Киры и закурил. Может дело в росте или в выборе одежды, но эта парочка напоминала родственников.
- Не расстраивайся, Глеб.
- Да я и не расстраиваюсь, я слабый.
- Ты перенервничал?
- Да, и не сказал то, что надо. Понимаешь? Я промолчал, думал это не логично и неправильно, а это было верно! Я безнадежен.
- Не страшно, ты все равно не худший. Попадания были?
- Да… немного.
- На вот, возьми – она протянула ему шоколадку. – И не раскисай, прорвемся.
- Ты точно прорвешься. Все рассказала, или воспоминания накладывались?
- Немного, но я справилась. Ты чувствовал смерть на верхнем этаже?
- Разумеется, это единственное, что я чувствую при любых обстоятельствах. Не думаю, что смог этим убедить, у старых домов всегда есть подобные истории.
- Ты уловил суть. Ели бы продолжил копать в этом направлении, и не боялся быть стандартным и предсказуемым, результат был бы круче, но и так неплохо.
- Копать? – рассмеялся Глеб.
Что смешного? Андрею было неприятно слушать их разговор.
- Ты какая-то растерянная. Что случилось?
- Ангелок меня пугает.
- Может хватит? – Андрей не выдержал. – Ничего, что я здесь рядом сижу?!
Глеб внимательно посмотрел на Андрея.
- Ничего страшного, тут всем места хватит. Между вами с Кирой еще Татьяна влезет, или тебе не нравится то, что мы тебя обсуждаем?
- А тебе бы нравилось?!
- Конечно, каждый раз, когда Алина по-секрету рассказывала тебе какие мы ничтожества на весь автобус, я млел. И еще мне безумно нравится то, как ты бесконечно достаешь и провоцируешь Киру. У нее ведь легкая жизнь, ей нужна постоянная эмоциональная встряска, чтобы скучно не было. И совершенно не имеет значения, что она вытянула твою задницу там, в той деревне, зачем быть ей благодарным? Ты прав, надо обязательно лезть в ее голову и давить советами.
- Значит, вы не друзья, ты ее защитник. Адвокат… - он хотел сказать «адвокат дьявола», но сдержался. Глеб не обратил на это внимания, но Кира усмехнулась. Неужели прочитала?
- Андрей, то, что все молчат, еще не значит, что никто ничего не замечает. – Сказал мальчишка со злобой.
- Успокойся, Глеб – Кира положила голову ему на плечо, слегка толкнув в бок. – Мы всё решили, Андрей пообещал пересмотреть свое поведение.
- В обмен?
- Ты чего? Какой обмен, он же светлый. – Кира бросила на Андрея предупреждающий взгляд.
- Я бы требовал обмена – гаденько усмехнулся Глеб. – Килограмм сыра или желание какое-нибудь.
- Килограмм сыра? Не слипнется?
- Нет. Я знаю, что! – он развернул Киру к себе лицом. - Научи меня стрелять.
- Не вопрос.
- Завтра. Берем Таню, ее сына и едем в тир.
- Дети – усмехнулся Андрей. – Я еще понимаю Глеба, но тебя Кира… и что, Татьяна согласиться тратить на вас время?
- Все интереснее, чем читать справочники по психиатрии или смотреть телевизор без пульта – сказала она пренебрежительно. – Если хочешь, можешь пойти с нами, если не боишься, что люди о тебе подумают.
- Я вам не нравлюсь.
- Мы тебе тоже, что с того? Мы же не жить друг с другом собираемся. Проведем время вместе, может не такие мы все и плохие. Если боишься подпортить имидж, надень лыжную маску.
- Ага – хрюкнул Глеб – или маску зайчика.
- Я просто скажу, что без меня и Тани вас детей-переростков в тир не пускают. Ладно, завтра, так завтра.
Постепенно стали подходить остальные. Когда Таню поставили перед фактом, что завтра она с сыном идет в тир, она только пожала плечами. Гораздо больше она удивилась, узнав, что Андрей составит им компанию. Она не возражала, но долго и с интересом смотрела на Киру. Андрею тоже было интересно, что она затеяла. Откуда такое дружелюбие? Всего час или два назад, она хотела накачать его снотворным и вывезти из города, а теперь ведет себя как ни в чем, ни бывало. Возможно, она не врет насчет сделки и хочет сдружить финальную тройку? Но ведь он не согласился. Андрей никогда не согласится на такую победу, полученную шантажом. И пусть он будет вторым или вообще не войдет в тройку (что вряд ли), но он не оставит ее в покое. Это не каприз и не упрямство, после всех тех кошмаров он просто не мог поступить иначе.
Глава 12
Почти друзья.
Съемки на следующий день не было, поэтому встретиться на стоянке развлекательного центра договорились утром. Этой ночью Андрею ничего не снилось, и он проснулся сам, без будильника. «Хорошее начало дня еще ни о чем не говорит» - подумал он - «все может пойти не так и закончиться очередным скандалом. Провести свободный день в компании людей, с которыми раньше почти не общался, как большая лотерея - выигрыш маловероятен».
Ехать не хотелось, но он пообещал. На стоянке Андрей встретил Глеба.
- Они уже внутри. Таня звонила, Кира сказала, что ждать на стоянке глупо, и они ждут нас на втором этаже в зале игровых автоматов, возле стола с аэро-хоккеем.
- Да уж, это точно не глупо – кивнул Андрей, закатив глаза.
Игра шла вовсю. Сыну Тани было лет десять и ребенок верещал от восторга. Кира сегодня выглядела как нормальный человек: сине-серое длинное шерстяное платье, красивая обувь в тон, прическа и безупречный макияж в приличной цветовой гамме. Только теперь, когда он на нее смотрел, он начал понимать, что все это ей не шло. Она была другой. Казалось, что она надела костюм взрослой женщины, но забыла об этом. Она носилась у края стола и радовалась не меньше мальчишки, с которым играла. Глеб подошел к смеющейся Тане и поцеловал ее в щеку. Андрей тоже подошел поздороваться.
- Привет – неловко пробубнил он, невольно вспомнив, как она ему когда-то угрожала.
- Привет, Андрей. Придется немного подождать. У них решающая партия.
Татьяна воспринимала Киру как дочь. Это было видно.
- А где твоя дочка?
- С папой, на даче остались. Не стала ее будить, ей там очень нравится.
- Надо купить ей подарок – пропыхтела Кира, пропустив смачный гол от пацана. - А то так не честно. Как думаешь, куклу или платье?
- Ей пятнадцать, Кира, конечно платье – рассмеялась Таня.
- Мы приехали раньше и я уговорила Димку на пару партий – начала объяснять Кира. – Сейчас он у меня выиграет, и пойдем пить кофе. Ты же пьешь кофе, врач?
- Пью. Тебя трудно узнать.
- Надеюсь, ты же не надел лыжную маску – еще опозорю тебя перед кем-нибудь из знакомых.
- Я устал реагировать на критику и косые взгляды, так что могла не напрягаться.
- Растешь – усмехнулся Глеб.
- Да, похоже на то – согласилась Татьяна.
Кофе пили почти в дружеской обстановке. Татьяна и Глеб оказались довольно приятными и юморными. Вспоминали пройденные испытания и шутили над манерой общения ведущего. Кира почти не участвовала в разговоре. Все ее внимание было поглощено маленьким Димкой. Сначала они долго обсуждали свой матч, а потом завели очень серьезный спор о вкусовых свойствах шоколадных тортов. Еще на Киру смотрели. Андрей не мог не обратить внимания, как рассматривают ее мужчины за соседними столиками. Он их не винил, никто из них не видел ее красного макияжа или сломанных ребер Макса. Сегодня она была эффектной и изящной молодой женщиной в дорогой одежде, мило болтающей с ребенком. Конечно, она не играла, но это было только частью правды, ее красивым фасадом. О том, что было за этим фасадом, лучше не знать, хотя Андрея интересовало именно это.
- Значит так, Димка, ты меня достал – серьезно сказала Кира. – Переспорить тебя я не могу. Решить наш спор можно только одним способом.
- Дуэль? – просиял мальчишка.
- Нет, конкурс на лучший торт.
- Как это?
- Очень легко, мы сейчас пойдем и наберем самых разных тортов, поставим их на соседний стол и устроим среди них соревнование.
- А разве так можно?
- Мне все можно. Пошли?
- Помощь нужна? – Глеб готов был поддержать любую идею этой избалованной деньгами и властью странной женщины.
Андрей смотрел, как троица бегает по всем соседним кафешкам и собирает всевозможные торты. Гора сладостей на соседнем столе росла. Это просто безумие переводить столько продуктов, хотя работники кафе, похоже, были очень довольны. Кира была предельно вежлива и приветлива, поэтому все старались ей помочь. Похоже, им даже удалось уговорить местного повара быть судьей.
- Только не вздумай ей этого сказать – тихо сказала Татьяна.
- Ты о чем? – Андрея насторожил ее серьезный взгляд.
- У тебя сейчас такое лицо, как будто ты думаешь, что из нее получится хорошая мать. Короче типичный мужской бред.
- Я и не думал об этом. Честно. Странно немного, но я не замечал раньше… иногда она бывает очень доброй.
- Не иногда, она всегда очень добрая и честная. Просто ее понятия о добре и зле немного отличаются от общепринятых. Конечно, она старается вести себя как все, но у нее это не всегда получается.
- Это из-за ее воспитания? Из-за того, что с ней произошло?
- Сложно сказать, я думаю, она такой родилась и смогла сохранить это благодаря тому, что ее вовремя нашли и забрали из простой семьи. Чудо в том, что она вообще выжила после рождения, а потом, когда ее нашли и снова не смогли убить, чудо повторилось.
- Убить?
- По слухам, ее семье рождались только мальчики. Однако бабушка говорила мне, что девочек просто убивали после рождения. Существует какое-то пророчество или предостережение относительно женщин ее рода. Их не должно быть.
- Почему? Зачем? – Андрей чувствовал, как у него холодеют руки.
- Не знаю, традиция. О ее семье знают очень немногие. Раньше я думала, что это сказки. Как только я узнала откуда она, начала сомневаться. Потом, она позволила мне кое-что увидеть, и я поняла, что это именно она.
- Средневековье какое-то. Что особенного в ее так называемой семье?
- Сила и знание.
- Так просто? И из-за этого нужно убивать детей?
- Я не знаю подробностей. Знаю только, что в роду остался только один человек, и он смертельно болен. Он объявил о том, что женится и оставляет все имущество и, что самое главное, свою работу жене. Девушка была очень талантлива, но это было подозрительно. Доброта ему не свойственна, за глаза парня считают чуть ли не самим дьяволом. И тогда, люди, следящие за соблюдением традиции, решили проверить ее кровь.
- Она оказалась его родственницей?
- Родной сестрой.
- Ничего себе. Они не знали, в смысле парень и девушка?
- Знали, конечно, но для нее это был смертный приговор.
- Смерть ребенка еще можно скрыть, но смерть взрослого…
- Это маленький город. За большие деньги можно все. Кира рассказывала, что ее брат решил не травмировать ей психику разрывом с ненастоящими родителями, а купил ее.
- Купил???
- Да. Она жива только потому, что ее брат умирает без наследника.
- Ради чего все это? Неужели они настолько сильны, что люди ради этого творят такое?
- Говорят, они способны видеть, а главное менять судьбу любого человека. Я не думала, что это правда, пока не встретила Киру.
- Ты говоришь о том, как она говорит и как себя иногда ведет?
- Да. Бедная девочка. Ее брат еле смог защитить ее, но что будет с ней после его смерти?
- Она займет его место, нельзя убивать утку, несущую золотые яйца.
- Можно, если эта «утка» родит сына.
Правда была страшнее догадок. Теперь многое становилось понятным и логичным, не смотря на то, что сама ситуация не лезла ни в какие рамки. Таня была права, как можно говорить о детях с женщиной, у которой никогда их не будет, или будут, но она не успеет этим насладиться? То, как она носилась с маленьким Димкой, было объяснимо так же, как и боль в глазах Татьяны.
- Неужели ей нельзя помочь?
- Как? За ней постоянно следят. Этой семье много лет, возможно веков. Силы и интересы, замешанные вокруг Киры, способны сломать и перемолоть в пыль любого. Интриги, союзники, враги – когда она останется одна, у нее будет шанс все уладить, но я не представляю, как она это провернет. Она умная и хитрая. Надеюсь, у нее получится, по крайней мере, она в этом не сомневается.
- Она боец. Тогда, с Максом, я не понял, к чему она все это затеяла, но она добилась того, чего хотела. Я путался под ногами, но это ей не помешало. Хотя ты права, это нереально… Она такая, не знаю, хрупкая, что ли…
- Она сильно его избила?
- Сломала два ребра, отбила почку, немного «прошлась» по печени, а на самой - ни царапины. У нее хорошо поставлен удар. Откуда Глеб знает об этом, тоже от бабушки?
- Нет, один из его клиентов дружит с Кирой, еще с того времени. В смысле до того, как ее нашел брат.
- Зачем он ее искал?- Андрей чувствовал отчаянье. - Если они видят судьбу, неужели нельзя было просто промолчать?
- Значит именно поэтому, нельзя было. Откуда мне знать. Такую силу вообще трудно сдерживать. Ты же видел, как всех к ней тянет, и это с учетом того, что она постоянно себя блокирует и старается не выделяться. А ты еще в голову к ней лезешь, ей и так сложно, помнишь ту историю с пчелой?
- Да, она сказала, что не заметила, что она рядом.
- Вот именно.
- Если ей так сложно, зачем она пошла участвовать?
- Понятия не имею – усмехнулась Таня. – Мне кажется, что от скуки или по каким-то ей одной понятным причинам. Захочет – сама скажет. Мы с Глебом стараемся быть очень осторожными в вопросах, а ты ведешь себя как слон в посудной лавке.
Кира устроила настоящий балаган. Лучший торт выбирали всем миром. «Победителя» купили и с гордостью принесли Татьяне. Андрей старался вести себя естественно, но это плохо получалось. Упрямый осел, он постоянно ее достает. Дошло до того, что она решила отказаться от участия, а он продолжал на нее давить. Затравленный маленький зверек. Она не боится мертвых, ей угрожают живые, и никто не может ей помочь, даже всесильный и жестокий брат.
После соревнования тортов, Таня с Димкой понесли победителя в машину. Все остальные пошли в тир. Кира и Глеб болтали и смеялись, Андрей молчал. Он пытался осознать все, что рассказала Таня и не мог. Как можно спокойно смотреть на смеющегося и полного жизни человека понимая, что жить ей осталось всего ничего, что живет она в клетке, а все ее веселье – лишь попытка уйти от действительности.
Тир был что надо. Большое помещение, профессиональное оборудование, хороший выбор оружия. Кира долго осматривала арсенал, потом руки Глеба. Она несколько раз обошла вокруг него, рассматривая как лошадь на базаре. Потом она выбрала ему небольшой и неброский пистолет.
- Этот тебе подойдет, пробуй вес.
- Может лучше вон тот, а то этот какой-то не солидный.
- Тебе же стрелять из него надо, а не в кино сниматься – усмехнулась она. – Если важен результат, внешний вид последнее дело.
Сначала она объясняла ему, как правильно надо стоять и держать оружие. Получалось у Глеба плохо, но Кира была терпеливым учителем.
- Не переживай, у всех не сразу получается. Андрей вон вообще стрелять не собирается, у него еще со школы к оружию неприязнь.
- Подсматривать нехорошо, Кира – усмехнулся Андрей.
У него действительно была стойкая неприязнь к оружию, только не со школы и Кира это знала. Три года Андрей проработал хирургом по контракту в Пакистане. Нужны были деньги, свои деньги. Просить помощи у надменного отца Андрей не хотел, и идея подработки показалась ему неплохой. Неприязнь. Андрей ненавидел огнестрельное оружие. Ненавидел сильно и отчаянно, так как знал, что оно делает с человеческим телом. Вчера, когда его пригласили в тир, он не собирался заходить в это помещение. Андрей планировал сходить в кино или посидеть в кафе с Таней, но сегодня все было не так, как он ожидал. Он шел сюда на автомате, размышляя о том, что сказала ему Таня, вместе с тем сегодня в тире ему было комфортно. Долго думать над причиной такой перемены не приходилось, Андрею было приятно видеть, что Кира может за себя постоять. То, как она подбирала оружие для Глеба, как показывала ему правильную стойку и положение рук, говорило о том, что она знает, о чем говорит. Возможно, у нее действительно есть шанс. Татьяна с Димкой пришли как раз тогда, когда у Глеба стало понемногу получаться.
- Как дела? – спросила она у Андрея.
- Нормально, как видишь. Чего Димка притих?
- Я разрешила зайти, если он молчать будет. Ты сам как? Если неприятно, можем выйти отсюда.
- Кира сказала?
- Нет, сама увидела. Такие вещи всегда в глаза бросаются, это как печать на лбу. Как тебя угораздило? Вроде из приличной семьи, в деньгах не нуждаешься.
- Юношеский максимализм.
- Понятно. Выйдем?
- Не надо, мне почему-то спокойнее, когда я вижу это – Андрей кивнул в сторону Киры.
- Зря я тебе все рассказала, теперь тебе ее жалко, а она этого не любит. Да и кому такое понравится?
- Не зря, теперь я не буду ее доставать, постараюсь, по крайней мере. Хотя мне кажется замалчивать такие вещи еще хуже, чем открыто обсуждать.
- Типичный хирург, лучше отрезать, чем вылечить.
Глеб очень старался, он хотел сделать все правильно и ничего не забыть, и разумеется часто ошибался. Под финал он вовремя не убрал палец и здорово «получил» отдачей. Кожа лопнула и пошла кровь. Кира моментально забрала у него пистолет и поставив его на предохранитель, осторожно положила на стол.
- Давай я посмотрю – Андрей подошел к ним.
- Не стоит, все будет в порядке – спокойно протянула Кира, зажав поврежденный палец двумя руками и напряженно что-то соображая в уме.
- Конечно будет, Кира – Андрей старался говорить спокойно, чтобы снова ее не спровоцировать. - Я посмотрю, если ты не против?
Кира молчала около минуты. Глеб смотрел на нее, вероятно, ему не было больно, но почему у него такое странное лицо?
- Кажется все, можешь посмотреть, если хочешь – сказала она устало.
Кира разжала руки. На одной из ее ладоней была кровь Глеба. Андрей взял руку, но раны не было. Был небольшой и довольно свежий шрам на пальце, такие рубцы остаются через несколько дней после небольшого пореза. Андрей удивленно посмотрел на Киру.
- Мне надо поесть – спокойно сказала она.
- Кира?
- Ну что, Андрей? Не делай такие глаза, неужели так сложно смириться и не обращать внимания?
- Извини.
- Я тоже проголодался – встрял в разговор Глеб. – Пора обедать.
- Нет! – подал наконец голос взволнованный Димка. – Кира обещала мне показать, как она стреляет.
- Извини, дружище, совсем забыла – устало рассмеялась она и стала заряжать пистолет. – Куда стрелять?
- Туда – мальчик трепетно показал на «развлекательную» часть тира, оборудованную множеством мишеней.
- Не вопрос.
Она неспешно подошла в зону стрельбы и, резко развернувшись, выпустила всю обойму. Ни одного промаха. Все выстрелы были точно в цель, причем интервалов между ними практически не было. Однако Андрея удивило не то, что она отлично стреляет, он это уже понял. Кира странно держала и поворачивала пистолет. Ее движения казались правильными, но неестественными. Несколько раз он был абсолютно уверен, что отдача выбьет ей сустав, но этого не произошло. Это обстоятельство почему-то удивило его больше, чем вылеченная рука Глеба, но он решил ни о чем не спрашивать.
Во время обеда болтал в основном Глеб. Скорее всего, он тоже старался сделать вид, что ничего особенного в тире не произошло, только в отличии от молчаливого Андрея, впал в другую крайность. Андрей поймал себя на мысли о том, что странности Киры стали его радовать. Она отлично (хоть и немного странно) стреляет, с легкостью ломает людям ребра и умеет лечить каким-то совершенно необъяснимым способом. Еще она всегда может заработать денег. На прошлой неделе Андрей ходил в казино, чтобы попробовать ее «метод» влияния на жребий, и после нескольких неудачных попыток, у него начало получаться. Выиграл он не очень много, так как смог вовремя остановиться и уйти раньше, чем стал привлекать внимание, но на новый холодильник заработал. Возможно, Кира права и у нее действительно есть все шансы выйти сухой из воды?
После обеда Таня с Кирой и Димкой пошли по магазинам. Андрей попрощался с ними и вместе с Глебом пошел на стоянку.
- Ты сегодня хорошо держался – заметил Глеб.
- Таня рассказала мне, почему ее лучше не доставать и я решил пересмотреть свое отношение.
- Давно пора, а то я стал побаиваться, что мы тебя не найдем.
- Ты о чем?
- О ее милом друге-доноре, специалисте по расчленению, массовым захоронениям ее парней и переливанию Кире своей крови.
- Ты о ее брате?
- Беня ее БРАТ? – Глеб был поражен. - Ничего себе, это многое объясняет.
- Что ты имеешь в виду?
- Не важно, это не наше дело – Глеба передернуло. - Нам повезло, что мы с ней знакомы и можем поучиться, тебе-то уж точно повезло, с твоим талантом ты наверно на лету все схватываешь. Лечить еще не научился?
- Нет, не думаю, что это возможно, тем более я сам себе пообещал больше не лезть в ее мысли.
- Почему? Она же не против, если сильно не барзеть. Я например пытался кое-что повторить, но я слишком слабый и в себе не уверен. Интересно, какие у нее мысли?
- Не знаю, я могу только на чувства настроиться или ощущения, иногда проскакивают обрывки воспоминаний. Почти никаких образов или информации. В ее голове страшновато и иногда очень больно, мне до сих пор снятся кошмары. Хотя я попробовал один ее финт… в казино.
- И как?
- У меня теперь новый холодильник.
- А ты не такой уж и правильный, Ангелок.
- Может, хватит уже? Кто вообще эту ерунду придумал?
- Я – гордо сказал Глеб, ударив себя кулаком в грудь.
- Я думал Кира.
- Нет, вариант Киры был слишком длинным и заумным. Ты кстати не в курсе, что значит «ветеран гитлер-юргента»?
- Это действительно гораздо хуже, чем Ангелок. – Андрей не смог сдержать смеха.
Глава13
Упрямый осел.
На следующее утро был ранний сбор и отъезд. Судя по настроению съемочной группы, планировалось что-то грандиозное. Андрей опять не выспался. Утром он влил в себя три чашки кофе, но по-прежнему спал на ходу. Этой ночью ему снилось очень странное место, возможно руины замка. Светила полная луна и он бродил между полуразрушенных древних стен, прислушиваясь к тихому шепоту своего жуткого собеседника. Черная тень, спутник Киры разговаривал с ним в его сне. Сам разговор Андрей не запомнил, только странное ощущение покоя и почти дружеской беседы. Проснулся он рано потому, что его собеседник исчез, а без него ему стало страшно там находиться. Сон оставил после себя странное беспокойство и непонятное предчувствие. Теперь, понаблюдав за веселой и оживленной съемочной группой и сев в автобус, Андрей чувствовал, как это неприятное предчувствие нарастает, причем не у него одного. Ирина ёрзала в кресле и постоянно оглядывалась, как будто надеялась что-то рассмотреть сквозь заклеенные стекла автобуса. Таня и Глеб говорили по телефону, причем из обрывков разговора было ясно, что Таня проверяет, все ли в порядке с ее детьми, а Глеб пытается успокоить маму. Карина молчала, но была очень бледной и смотрела в одну точку, еще она часто и прерывисто дыша. Сергей что-то усиленно вычислял в своем ноуте. Напряжение висело в воздухе. Андрей решил разрядить обстановку и поболтать с Сергеем.
- Чего пишут? Конец света скоро?
- Что? – Сергей вздрогнул и посмотрел на Андрея с упреком. – Ты зря веселишься. Ничего хорошего эта поездка не сулит, сам посуди – он развернул ноут экраном к Андрею – картина на лицо.
- Прости, но я ничего не смыслю в этих схемах…
- А тут и не надо сильно разбираться – раздался над ухом веселый и язвительный голос Киры. – Ночная съемка в полнолуние, всех выворачивает от неприятных предчувствий, да и планеты расположены скорее всего не лучшим образом – хрипло рассмеялась она. - У вас интересный цвет лица, Сергей, вот, съешьте шоколадку, а то еще немного и прозрачным станете.
- Можно тебя на секунду? – Андрей снова старался говорить с ней спокойно и без эмоций, чтобы не нарваться на скандал.
Кира внимательно на него посмотрела, что-то прикидывая в уме, потом слегка передернула плечами и вышла из автобуса. Решив, что это означает «да», Андрей вышел за ней. Она стояла возле автобуса и рассматривала носки своих грязных ботинок.
- Да, почистить не мешает – усмехнулся Андрей.
- Я не склонна доверять людям с чистой обувью и выглаженной одеждой – задумчиво прошептала она, бросив взгляд на его идеально вычищенные ботинки. – Такие люди стараются произвести на всех благоприятное впечатление. Лицемеры, одним словом.
- Устала быть вежливой?
- Просто устала. Провела ночь в лесу, там мне спокойно.
- Одна в лесу? – Андрей не знал, верить ей или нет.
- Я никогда не бываю одна – сказала она, посмотрев на раннее солнце. – Тебя что-то беспокоит?
- Не одного меня, ты же заметила.
- Заметила и все сказала, но ты хотел поговорить о чем-то еще.
- Мне снился странный сон, а когда я проснулся, я почувствовал тревогу.
- Думаешь, мне это интересно? – уныло протянула она.
- Мне снилась твоя тень.
- И что с того? Неплохая ассоциация, с ближайшим испытанием, не более. Ты хочешь знать мое мнение на этот счет? – спросила она зевнув. – У тебя начинает просыпаться твоя забитая и истерзанная интуиция, возможно для тебя еще не все потеряно. Ты молодец, возьми с полки пирожок…
- Может тебе кофе выпить? Извини, я не хотел надоедать, но все напуганы, и если честно… я опять тебя достаю?
- Не страшно, я редко высыпаюсь и поэтому почти всегда не в духе по утрам, так что ты выбрал не лучшее время для расспросов.
- Кошмары?
- Да – она вздохнула. – Тебе интересно, куда мы едем или ты еще насчет тени переживаешь?
- С тенью все нормально, мы всего лишь говорили о чем-то… неважно. Почему все так переживают, и почему ТЫ не волнуешься?
- Я мертвых не боюсь, пусть лучше они меня боятся. У меня за спиной тень довольно сильной ведьмы и верного друга, пусть только сунутся. Я не хочу смотреть, куда мы едем. Зачем?
- Зайди в автобус, Кира, там паника. Неужели тебе не интересно?
- Нет. Но если тебе интересно, ты можешь сам мне сказать, куда мы едем. Тебе же был сон.
- Ты думаешь, те развалины…
- Ну, не тупиии! Перестань думать, ляпни первое слово, возникшее в голове после пробуждения. Давай!
- «Гиблое место».
- Молодец.
- Но что это значит?
- То, что ты упрямый осел – Кира начала сердится.
- Что тебя опять не устраивает?
- То, что ты как ребенок – скривилась она. - Ходить можешь, даже бегать уже научился, а ходунки бросить боишься. Ты цепляешься за свою логику, надеясь, что она тебе поможет, но это не так. Ты уже решил кто ты, так будь им и не задавай мне глупых вопросов, ответы на которые тебе известны.
Она пошла обратно в автобус, но Андрей остановил ее.
- Я не приму твое предложение. Извини, я действительно упрямый осел, но это не честно по отношению к тебе. Я постараюсь не злить и обещаю всегда проверять и думать, перед тем как что-либо сделать. Если ты не против, я буду советоваться с тобой или Таней, но полностью отстать от тебя я просто не смогу.
- Я это уже поняла – грустно сказала она. – Я согласна на твои условия, но не проси о большем. Хорошо?
- Да – согласился Андрей, не совсем понимая, о чем она говорит.
- Что, да? – рассмеялась она. – Я имею в виду, не пытайся менять меня или навязывать свое мнение, мне оно безразлично.
- Это мы еще увидим – сказал Андрей сквозь зубы. – Кто тебе сказал, что ты все знаешь? Любой человек может ошибаться, Кира, даже ты. Нельзя слепо верить в свою правоту. Ты никого не подпускаешь и тебе все безразличны, тебе кажется, что так легче, но ты ошибаешься! Я знаю как это, замкнуться в себе и совершать ошибку за ошибкой.
- Почему ты решил, что мне не с кем разделить боль?
- Мертвые не лучшие советчики.
- Тебе виднее, ведь это к тебе не приходит та тень, ради которой ты решил перестать сопротивляться и принять свой дар…
- Ты о Дане?
- Забавное имя, для неверной жены – усмехнулась она, но резко осеклась, опустив взгляд. - Извини, это не мое дело.
- Ты права, не твое…
Кира первой пошла в автобус. Андрей не хотел идти, он стоял на улице, пока его не позвал водитель.
* * *
Организаторы решили объединить два испытания в одну поездку, поэтому к месту первой съемки они приехали около четырех часов дня. Задание было не сложным, но неприятным. На окраине небольшого городка, нашли труп школьника, надо было в подробностях рассказать, что произошло. Видеть и чувствовать подробности жестокого убийства отвратительно. Хуже всего было то, что это был не единичный случай. Андрей описал все, что видел, и с трудом превозмогая тошноту и желание помыться, пошел к остальным. Пройти испытание оставалось только Карине, и на улице было совсем темно. Все молча стояли возле автобуса в полном ступоре, разумеется, кроме Киры, ее не было.
- Угощайся – раздался знакомый насмешливый голос.
Она сидела на земле под большим кленом совсем рядом и наблюдала за остальными. Кира протягивала ему пачку влажных салфеток.
- С ума сошла?! Земля холодная, встань немедленно.
- Чего? – не поняла она.
- На вот – Андрей снял куртку и дал Кире – сядь на нее.
Она постелила куртку на землю и села. Андрей присел рядом и начал тщательно оттирать руки салфетками.
- А тебе значит можно, на земле сидеть – упрекнула Кира, судя по всему все еще не понимая, зачем он потребовал от нее этих нелепых действий.
Неужели действительно не понимает?
- Мне все можно, у меня нет проблем с весом и здоровьем – объяснил ей Андрей.
Кира закатила глаза.
- Ты как? В смысле испытание кошмарное…
- Лучше, чем ты – быстро ответила она. – Серьезно, меня такие вещи уже не цепляют.
- Почему?
- Опыт. Я психиатр, забыл? Серийные убийцы мой конек – она криво улыбнулась. – Это как операция, первые десять раз очень неприятно, а потом привыкаешь.
- К такому разве можно привыкнуть?
- Можно, ели эта грязь снится тебе почти каждую ночь с тринадцати лет. Я атрофирована, иногда я вижу не только глазами жертвы, но и глазами убийцы. Понимаю его. Это полезно…
- Нет – Андрею не нравилось, куда она клонит. – Это невозможно.
- Тебе было противно и страшно, это мешало тебе видеть необходимое. Я на время приняла сторону убийцы, и нашла новую улику, дала его приметы и психологический портрет. Иногда полезнее принять сторону зла, чтобы его победить.
- Но это… нет я так не смогу.
- Сможешь, когда поймешь, что результат здесь важнее всего. Мертвый человек простит тебе временное предательство, если ты сможешь спасти таким образом живого.
- Его поймают?
Кира закрыла глаза. Она стала что-то очень тихо шептать и водить руками. Андрей сосредоточился на ее пальцах, и заметил, как воздух еле заметно закручивается и мерцает, повинуясь ее легким движениям. По фактуре они напоминали тени, которые оставляют умершие, только это были линии и они ярче мерцали. Андрей был уверен, что далеко не все видят это волшебство. Скорей всего для остальных это выглядит странно, но он знал и видел что все не просто. И еще он точно знал, что научиться этому невозможно, Кира действительно была особенной.
- Да, его найдут через месяц. Будет еще одно нападение, но ребенок отделается легким испугом и шрамом на все лицо – Кира говорила спокойно и тихо. - Ничего страшного. Через два месяца, в тюрьме, ему отрежут голову. Убийцу убийцы не найдут… его и искать не будут, спустят на тормозах. Все… разрыв линии. Как-то так.
- Ты и свое будущее видишь? – тихо спросил Андрей.
- Стараюсь не видеть – ответила она уклончиво, бросив на него хитрый взгляд.
- А если… Если бы ты не приехала сюда?
- Он убивал бы дальше – безразлично протянула она. – Где-то убывает, где-то прибывает. Нельзя помочь всем. Конечно, его смерть никому не навредит, но возможно в другом месте я была бы нужнее и зря потратила время. О таком лучше не думать.
- Но ты могла бы…
- Не могла – резко прервала Кира. – Я только один человек, слабый и контролируемый. Я ничего не должна этому миру и мир ничего не должен мне. Если мое вмешательство определено судьбой, я непременно встречу этого человека и сделаю то, что предписано. Судьбу не обманешь – добавила она с тоской в голосе.
Пришла Карина и все стали садиться в автобус. Тихая дорога и полусонный небольшой городок. Андрей лениво рассматривал огни и окна чужих домов. В каждом окне своя жизнь, свои события. Он был уверен, что Кира о чем-то умалчивает, и это не давало ему покоя. Если судьба определена, почему ей так тревожно и тоскливо? Ни этим ли занимались они с батом, пытались изменить ее судьбу? Неужели Кира сама хочет нарушить законы, по которым живет?
В гостиницу приехали уже ночью. Андрей не успел даже умыться, как в дверь постучали. Это была Ирина.
- Привет. Хорошо, что не спишь, надо поговорить за завтра – начала она в свойственной ей хамской манере. – Пошли к Тане и Кире, сбор у них в номере.
- А они в курсе, что «сбор» у них?
- Нет. Какая разница? Я хочу знать, что думает Кира про всю эту хрень, поэтому мы все идем к ней – пробурчала Ира.
- Ладно, я тогда пошел за Глебом и Сергеем.
- За ними пошла Карина, идем.
Им открыла Таня. Кира сидела в постели, завернутая в одеяло и очень старалась не уснуть над большой чашкой молока. Она была бледной и тихой. Андрей вспомнил, какой сонной она была еще утром, и сильно захотел выгнать «собрание» из комнаты. Неужели трудно понять, что ее надо оставить в покое, но Ира была настроена серьезно.
- Кира, что будет завтра? – начала она с порога. – Они не понимают, во что нас втягивают! Я боюсь, все боятся. У многих из нас семьи, это не шутки.
- Успокойся Ира – казалось, что Кира говорит во сне. - Ничего страшного не будет, не надо бояться. Я сейчас встану и пойду пить кофе, по дороге я встречу Костю и посвящу в свои планы. Если он не одумается, а именно так и будет, и если кофе мне не поможет…
Похоже, она уснула.
- Что ты хочешь сделать? – Ира продолжала ее терзать.
- Выпить кофе с коньяком – встрепенулась Кира и вылезла из-под одеяла.
Похоже, она уже легла спать, по крайней мере, на ней была пижама. Самая ненормальная и неуместная пижама, которую можно только придумать. Белой краской по черной трикотажной ткани сзади и спереди был напечатан рисунок. Даже зная Киру, Андрей не мог предположить, что она спит в костюме скелета. Однако ей, похоже, было безразлично, как она выглядит, и она преспокойно стала надевать ботинки.
- Ты куда в таком виде собралась? – не выдержал Андрей.
- Вниз.
- Я с тобой – Андрей решил, что это проще, чем пытаться заставить ее переодеться.
- Зачем?
-ЗАТЕМ.
Уже перед входом в ресторан, Кира резко остановилась.
- Мне кажется, или ты пытаешься меня опекать – спросила она, скривившись.
- Не обольщайся, я не хочу лечить отбитые почки тем, кому не понравится твой внешний вид. – Проворчал Андрей.
Кира села за стойку и стала ждать свой кофе.
- После кофе уснуть-то сможешь? – поинтересовался Андрей.
- Не знаю, но надо проснуться, а то у меня одни гадости на уме. Это конечно не смертельно, по крайней мере для меня – она посмотрела в сторону входа и гаденько улыбнулась.
В ресторан зашел Константин. Кира приветливо помахала ему.
- Только не говори, что знала о том, что он придет.
- Конечно, знала, мы договаривались о встрече по телефону – фыркнула Кира. – Ты явно преувеличиваешь мои таланты.
- А пижама?
- Мне в ней удобно.
- В костюме скелета?
- Да.
- Добрый вечер, Кира – Костя был явно поражен ее внешним видом, но старался не подавать виду. – У вас все в порядке? В смысле я не ждал вашего звонка и даже немного заинтригован.
Андрей подумал что заигрывать с женщиной, пришедшей в ресторан в подобном виде глупо, но Костя, похоже, так не думал. Он сел по другую сторону от Киры и явно был очень рад пообщаться с ней. На Андрея он даже внимания не обратил.
- Здравствуйте Костя – голос Киры звучал как-то иначе, менее грубо и как-то вкрадчиво. – Вот решила выдать вам страшную тайну.
- Серьезно? Вы уверенны, что мне можно доверять? – подыграл ей Костя.
Андрею начинал не нравиться этот разговор. Что вытворяет Костя? Она же его бесит и унижает его при любом удачном случае.
- К сожалению, выбора у меня нет – растерянно продолжила Кира. – Вы затеяли опасную игру и многим она не нравится.
- О чем вы Кира? – голос Костика стал серьезным.
- О замке, в который мы едем.
- Откуда вы знаете? – Костя явно занервничал.
- Я не знаю – сказала она спокойно и, слегка наклонившись в его сторону и положив руку ему на ладонь, добавила полушепотом – Если честно, мне вообще все равно, куда мы едем, в ближайшие месяцы я абсолютно свободна, но остальным это не нравится и я решила вас предупредить.
- О чем?
- Если вы не передумаете, и мы поедем в это гиблое место, плохо будет только вам.
- Что?!
- Я выбрала вас жертвой, и если что-то пойдет не так – она слегка дернула плечами – я пущу в расход именно вас… без обид?
- Больная! – крикнул на нее Костя и быстро вышел из зала.
- Зачем все это? Погоди, ты ведь не шутила? – Андрей развернул ее вместе со стулом к себе лицом. – Скажи, это ведь на полном серьезе. Ты серьезно отдашь его, чтобы отвести беду от остальных или что-то в этом роде?
- Уже не думаешь, что я играю на публику?
- Я давно так не думаю. Костя живой человек, Кира. Может он и не совсем хороший, но человек и…
Кира рассмеялась.
- Да, идея отличная, но пускать его в расход… ты серьезно? – она продолжала смеяться - Нет, конечно, чисто гипотетически, если что-то пойдет не так я, может и разрешу местным покойникам потянуть из него силы, возможно, он даже поболеет пару недель: общая усталость, сыпь... Людей не приносят в жертву. По крайней мере, вменяемые и достаточно сильные люди так не делают.
- Извини – Андрею стало немного легче, и он сильно захотел дать ей подзатыльник за такие шутки. – У тебя беда с чувством юмора, если ты не в курсе.
- Ну, уж какой есть – усмехнулась она, и опрокинув стопку коньяка принялась за кофе.
- Думаешь, будут проблемы?
- Понятия не имею, это был твой сон. Там было сильно страшно?
- Сначала нет – Андрей задумался – было страшно уже потом, когда пропала твоя тень. Я думаю, прорвемся. Точно прорвемся, по крайней мере, запасной вариант в виде Кости у нас тоже есть – рассмеялся он и тоже заказал себе коньяк.
- Видишь, к моему юмору просто надо привыкнуть.
- И к пижаме тоже.
- У тебя нет вкуса, Косте, например, понравилось.
- Да, особенно твои угрозы – согласился он. - Кира… тот вопрос…
- Который был так важен для тебя, пока ты не стал играть в агента Малдера?
- Да... Я хотел спросить, почему не вижу Дану?
- Да. Ты сам уже можешь на него ответить, тебе почти не больно об этом думать.
- Это не из-за того, что я не спас ее, дело в том, что происходило в нашей семье. Я просто не хотел… видеть, что происходит.
- Не хотел. Предательство это всегда гадко и больно. Закрыться и быть слепым - это защитный рефлекс.
- Но почему тогда…
- Ты не видишь ее, потому, что помнишь не ее. Ты помнишь тот светлый образ, который сам себе придумал, чтобы защититься от боли. Ты ждешь другого человека, а его не существует. Мне очень жаль. Честно. Возможно, когда ты примешь все то, от чего закрывался тогда, она придет.
- Но тогда это уже не будет мне нужно?
- Да.
- Если бы ты сказала мне это тогда, я послал бы тебя – согласился Андрей.
- Точно – усмехнулась она – еще по морде дал бы.
- Не начинай, мне до сих пор стыдно за тот случай.
- Знаю, поэтому и достаю - рассмеялась она.
- Чудовище.
- Приятно познакомиться. Нам пора кстати.
- Что-то придумала?
- Да, еще в номере придумала, но было лень напрягаться…
Она встала и пошла в номер. Андрей шел следом и пытался разобраться в себе. Что-то в нем изменилось и ему стало легче. Благодаря Кире он начал смотреть на многое иначе и это ему нравилось. Сегодня вечером они смогли почти нормально поговорить, и он даже ее не разозлил. Почему же ему так неспокойно? Откуда это странное желание запихать ее в мешок и увезти подальше?
Они почти дошли до дверей номера, когда его вдруг осенило.
- Кира, ты врешь мне? – спросил он, взяв за плечо и снова развернув к себе.
- Какого черта? То, что ты больше, еще не дает тебе права постоянно вот так меня разворачивать и нависать!
- Кира, что ты задумала? Во что ты решила впрячься и почему мне так неспокойно?
- Мне не нравится, что ты так сильно на меня настроился, Андрей – прошептала она испуганно. – Это может плохо для тебя закончиться, я не тот человек, к которому можно привязываться. Потом будет очень больно.
- Я к тебе не привязываюсь, но и возможности взять огонь на себя не дам. Так что сядь, пожалуйста, и расскажи все сначала мне, а потом мы войдем в номер и обсудим детали с остальными.
- На пол?
- Да, он теплее и чище, чем земля – сказал Андрей, присаживаясь первым.
- Ты совсем оборзел?
- Да, но тебе нужна помощь, иначе ты бы меня уже послала.
- У меня есть Таня и Глеб – надменно заявила она.
- Разумеется, Таня с двумя детьми отличный помощник в не очень безопасном деле, а Глеб вообще парень с огромной силой и опытом. Я уже молчу о том, как ты в глаза его родне смотреть будешь. И еще сон, он ведь просто так мне приснился…
- Я вырастила монстра – проворчала Кира, присаживаясь рядом.
- Ты всего лишь его разбудила, но спасибо в любом случае. Я прав, ты решила уладить все самостоятельно, теряя свои силы?
- Мне это только на пользу, Андрей. Я иначе устроена.
- Что значит устроена? У тебя что, девять жизней или атомный реактор внутри?
- Нет, я проводник, труба одним словом, а ты генератор с аккумулятором.
- Чего???
- Ты производишь энергию, копишь ее, потом тратишь и снова вырабатываешь. Помнишь, тот вечер, когда мы бодались?
- Стараюсь не вспоминать.
- Мне повезло, что ты такой закрепощенный и прямолинейный, иначе я не смогла бы тебя остановить, а наоборот помогла против воли. Я проводник. Я не вырабатываю силу, а только перегоняю ее. Чем больше я отдаю…
- Тем больше и быстрее она восполняется – удивленно закончил Андрей. – То есть, если я не шел бы в лобовую, а поддался и начал бы тянуть из тебя…
- Да.
- Я не умею тянуть, тем более на таком расстоянии.
- Это меня успокаивало – усмехнулась она.
- Ты хочешь отдать немного силы на откуп?
- Все зависит от того, в чем там проблема. Возможно, придется выложиться по полной.
- Я должен тебя подстраховать?
- Не думаю, что это понадобится.
- Ты права, не понадобится. Ты этого не сделаешь.
- Ну все, хватит – Кира окончательно разозлилась и попыталась встать, но Андрей удерживал ее на полу.
- Просто объясни мне, убогому и тупому, зачем тебе это надо? Мы все откажемся от этого испытания и ВСЕ! Хочешь, я сам все устрою?
- У вас не выйдет отказаться – сказала она, вздохнув и прекратив вырываться.
- У нас?
- Да, у ВАС. Ты читал свой контракт?
- Черт – об этом Андрей не подумал. – Погоди, ты не подписала контракт?
- За меня его подписывали представители страховой компании и адвокат. Некоторые, а в данном случае ключевые моменты соглашения, у меня отличаются.
- Твоя жизнь… застрахована?
- Жизнь и… рассудок – сказала она обреченно.
У Андрея сжалось сердце. Девчонка действительно живет в клетке. Полный контроль.
- Хочешь сказать, что уже просмотрела все варианты, и выбрала единственно верный, а я напрасно злю тебя?
- Я не знаю. Сон был не случайно. Случайностей не бывает. И ты прав, тебя действительно не жалко. Мне не нравится, когда люди…
- Пытаются тебе помочь?
- Да. Тем более такие, как ты…
- Непонятные?
- Да.
- Ты устала и тебе пора спать. Я сейчас всех разгоню, а ты иди, чисть зубы и ложись. Не беспокойся ни о чем. Ладно? Я пытаюсь разобраться в себе, а ты мне в этом помогаешь, женщина-психиатр. Так что не выдумывай, мы просто два разных поезда, и я помню об этом.
- Хорошо.
Выпроводить всех из номера было сложно. Конечно, все устали, но Ира по-прежнему хотела знать мнение Киры.
- Ира, хватит! – у Андрея лопнуло терпение. - Мы всё решили, не ехать мы не можем из-за контракта, который все подписали, так что расслабься и получай удовольствие! Страшно и неприятно ни тебе одной. От того, что ты будешь доставать ее, и не давать поспать будет только хуже! Кира уже сказала тебе, как человеку, ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО, так что вали нахрен в свою комнату и не мути воду!
Крик, похоже, помог. По крайней мере, он ее обидел, и Ира наконец-то ушла. В комнате оставалась только Таня.
- Ей надо поспать.
- Я уже поняла – грустно улыбнулась Таня. – Ты бы не сильно увлекался, Ира мстительный человек.
- К утру отойдет – отмахнулся Андрей. - Она слишком напугана и бережет силы. Я пойду?
- Да… Спасибо, Андрей.
В комнату вошла Кира. Она распутала волосы и, судя по мокрым пятнам и зубной пасте на пижаме, почистила зубы.
- А ты чего еще не свалил? – сонно пробубнила она. – Это ты орал?
- Да.
- Опять удивляешь…
- Спокойной ночи, скелет.
Андрей вышел в коридор и увидел то, что ожидал. Черная тень висела в воздухе посреди коридора недалеко от входной двери. Страх ушел. Кира назвала тень верным другом, значит бояться действительно глупо, хоть и не совсем понятно, что это такое. Ему даже показалось, что какая-то часть его сознания, начинает понимать природу этого явления. Черный силуэт шмыгнул за закрытую дверь. Андрей знал, что сейчас происходит. Кира спит, а тень шныряет вокруг и охраняет ее сон. От этой мысли ему стало спокойно.
- Пост сдал – шепнул он и пошел к себе в номер.
Глава 14
Гиблое место.
Андрей проснулся с рассветом. Открыл глаза и понял, что выспался и больше спать не надо. Ночь прошла незаметно, без сновидений и мыслей. Что толку волноваться и ждать худшего, если решение ввязаться в драку уже принято. Он успел умыться и одеться, как в дверь постучали.
- Ты что, не ложился? – Глеб стоял у порога и тер глаза.
- Нет, решил не гладить одежду.
- Я вообще не выспался – протянул он. - Кира звонила, просила сходить за тобой.
- Какого черта? Еще два часа до отъезда, почему она уже не спит?
- Не надо повторять мои слова, придумай свои – буркнул сонный Глеб и поплелся к себе.
Кира встретила Андрея на пороге. Болезненная желтизна и синяки под глазами почти исчезли, даже еле заметный румянец проступил на ее скуластом лице. Волосы были вымыты и заплетены каким-то непонятным, но очень красивым способом.
- Выспался? – ее голос был полон бодрости и энтузиазма, как у пионера перед субботником.
- Да, ты как я посмотрю, тоже – не улыбнуться при виде этого восторженного лица было невозможно. – Рвешься в бой?
- Тише – она вышла из номера и закрыла дверь. – Никому ничего не говори. Я обещала Тане не лезть в драку и беречь себя.
- Наврала?
- А ты удивлен? – спросила она с иронией. – Пора бы уже привыкнуть, я говорю только то, что мне подходит.
- У приличных людей, это называется вранье – проворчал Андрей.
- А у образованных, манипуляция.
- Приму к сведенью. Куда мы идем?
- Завтракать.
- Может, запишешь мой номер, чтобы сонного Глеба больше не гонять.
- Зачем? Я не собираюсь тебе звонить, у нас временное перемирие, тем более я до сих пор не уверенна, нужна ли мне твоя помощь.
- Да брось, всей семьей и отца бить не страшно.
- Ага, папашке своему только этого не говори – усмехнулась она.
Андрей давно заметил, что Кира очень щепетильна в выборе еды, но никогда раньше не обращал внимания, сколько она ест. Она долго изучала меню и задавала кучу вопросов сонному официанту, потом целую вечность заказывала. Он не сильно вслушивался в то, что она говорит и думал о предстоящем дне, поэтому сильно удивился, когда принесли ее заказ.
- Это все тебе?
- Мог бы и не обращать внимания – сухо сказала она.
- Знаешь, мясо обычно едят с хлебом и овощами, а не с рыбой и снова с мясом… Ты реально все это съешь?
- Разумеется, делиться не собираюсь. Только не надо комплексовать из-за того, что я ем больше тебя, взрослый и большой человек.
- Кажется, ты говорила что-то о высококалорийной диете – рассуждал он вслух, пропустив очередную колкость мимо ушей. – Зачем тебе это?
- Восстанавливаюсь после болезни, прихожу в форму.
- Долго проболела?
- Полгода.
- Что-то серьезное?
- Нет, очередной нервный срыв и нежелание жить. Обычная история.
- Прости.
- Забей, такие вещи легче обсудить, чем держать в себе. Давно хочу спросить, как ты справлялся со смертью жены?
- Работа.
- Тоже вариант – усмехнулась она. – Если честно, мне нравится в тебе это. Стойкость. Ты не раскис, не запил, держался одним словом. Я во многом не принимаю и не понимаю твоих взглядов на мир и на самого себя в этом мире, но у тебя определенно есть характер.
- Не ожидал.
- Не загордись.
- Твоя честность, конечно, подкупает, но… Кира, почему ты такая язва?
- Стараюсь держать дистанцию.
- А вдруг мне нравится, когда мне говорят гадости?
- Разумеется – рассмеялась она. – Я все думаю, почему тебя так заботит мнение окружающих?
- Ешь, давай, а то не вырастишь.
Андрей поел первым, но мешать Кире расспросами не стал. Она действительно нуждалась в усиленном питании и хорошем отдыхе. Полгода в состоянии нервного срыва. Разговаривать с ней было так же не просто, как идти по минному полю. Ответ на любой, даже самый безобидный вопрос, мог элементарно взорвать мозг. Он не хотел знать, через что она прошла в своей жизни потому, что весь этот ужас рвал его изнутри. Он вспомнил их самое первое испытание и то, как он злился, когда не смог ее прочесть. Ели бы он тогда смог, как бы он отреагировал? Таня тогда сказала, что жизнь Киры ужасна, но умолчала подробности. Теперь он примерно знает, что она увидела в ее прошлом, и рад, что ничего тогда не увидел.
Сегодня она выглядела иначе. Дело было не только в прическе и хорошем настроении, она сама была другой. От ее постоянного, немного скучающего выражения лица не осталось и следа. Сразу было ясно, сегодня она будет драться.
- Поела?
- Да, сейчас принесут то, что я возьму с собой и чай. Хочешь знать план?
- У тебя даже план есть?
- Да, я посмотрела вчера в баре линии Кости и еще Тани, пока она спала. Так что картина мне ясна.
- Теперь понятно, зачем ты его касалась. Почему не смотрела свои?
- Не твое дело.
- Я так и думал – кивнул он, радуясь тому, что очередная его догадка попала в цель. Она определенно что-то химичит со своей судьбой и не видит ее.
- Может, поговорим о том, что важно? – прошипела Кира.
- Продолжай.
- Дело не в мертвых. Проклято само место. Там провал, яма и то, что в ней сидит, питается жизнью. Ели мы останемся там после заката, будет очень плохо.
- Есть вероятность, что мы уедем раньше?
- Нет. Никакой, даже самой сопливой. Как только зайдет солнце, начнется жесть. Нам просто не дадут уехать. Машины не заведутся, начнется паника и ругань. Из нас начнут тянуть силу и сталкивать лбами. Будут жертвы.
- В смысле… кто-то УМРЕТ?
- У водителя слабое сердце, он по любому умрет. Костю ненавидит вся съемочная группа и вероятность выжить у него процентов двадцать. Тане ничего не грозит, кроме сильного истощения и испуга, так же как и Глебу. Ира может повредиться рассудком. Хуже всего будет Карине. Вероятность ее смерти всего семь процентов, но поверь, это еще ни о чем не говорит.
- Ты так говоришь, как будто это уже произошло, причем с незнакомыми людьми.
- Не понимаю… ты странно говоришь об этом – Кира внимательно смотрела на него. – Такая смесь чувств. Жалость, ужас, отвращение, неприятие. И еще эта слабая попытка меня прочесть… что у тебя на уме?
- Все это. Я и сам не могу сказать точнее. Тебе это важно?
- Нет, но обычно люди думают линейно, а ты стал разбрасываться. Раньше ты так не делал.
- Это плохо?
- Хорошо, но не очень. Ты быстро набираешь силу и учишься. Страшно подумать, что будет с тобой через год, дворняжка – Кира выглядела испуганной. – Я ошибалась, тебя необходимо учить, иначе… Я поговорю о тебе с Таней или бабкой Глеба.
- Мое мнение на этот счет тебя, разумеется, не интересует.
- Разумеется. Ты сам для себя опасен.
- По-твоему я ребенок со спичками?
- Конечно нет, ты ребенок за рулем грузовика, наполненного динамитом.
- Мне не нравится этот разговор, Кира.
- Да, ты прав, мы ушли от темы. Насколько я поняла, ты хорошо рисуешь – продолжила она, как ни в чем, ни бывало.
- Это было давно.
- Сегодня придется вспомнить – она достала лист бумаги и большой кусок белого мела и протянула Андрею. – Я хочу, чтобы ты взял это с собой. Ты будешь рассматривать и изучать схему всю дорогу. Все свое свободное время. Никаких книг или разговоров.
- Что означают эти символы?
- Не важно. Ты не должен ошибиться, когда будешь чертить эту схему на каменной площадке. Будет темно и очень неуютно, ты справишься?
- Не волнуйся. Что еще?
- Ты смотрел фильмы про заложников?
- В смысле боевики?
- В смысле боевики, где бандиты брали людей в заложники, а потом приходил переговорщик и начинал торговаться. Сегодня торговаться буду я.
- Что ты предложишь?
- Наши жизни.
- ЧТО?
- Я буду блефовать, но ты должен будешь верить. Я постараюсь отправить от туда почти всех, в обмен на наши с тобой жизни. Возможно, этого будет мало и тогда с нами останутся Ира или Таня. Тебе все это кажется неправдоподобным, но это не на долго. На месте ты поймешь, насколько все серьезно.
- Я не хочу туда ехать.
- Почему?
- Ты в своем уме, Кира? Тебе не страшно?
- Это вызов, Андрей. Достойный вызов. Возможность проверить свои силы, сделать то, что предначертано. Это здорово, настоящая жизнь.
- Но это риск.
- Да. Здорово, правда? Чего молчишь?
- Я просто в шоке, даже не знаю, как тебе объяснить то, что я думаю, и не наорать.
- Хотя, если честно, мы ничем не рискуем – продолжила она, как обычно, не сильно обратив внимание на его слова - особенно если останемся там вдвоем. Конечно, мы не ладим, и столкнуть нас лбами элементарно, но ты никогда не убьешь женщину, даже такую, как я.
- Но из нас двоих псих не я – Андрей все еще пытался до нее достучаться.
- В подобных ситуациях у меня нет проблем с самоконтролем.
- С Максом была другая ситуация?
- Такая же. Ты же видел, я била правильно и осторожно. Тебе нечего бояться, вредить тебе я не собираюсь. Меня сложно разозлить, если я знаю, что это уловка, поэтому все под контролем.
- Хорошо – сдался Андрей. – Что будет потом?
- Отправим всех домой на автобусе.
- Он же не заведется.
- Заведется… после сделки.
- Сделка с мертвыми… у меня из-за тебя сейчас череп треснет. Мы останемся там… надолго?
- Я проведу ритуал, а потом ты вытрешь печати – она протянула еще один лист. – Вытрешь, чтобы получилось вот так. Эту схему не рассматривай. Забудь о ней вообще. Вытрешь, когда будет нужно, не думай об этом.
- Сложная задача.
- Совсем не сложная. Ты главное постоянно держи себя на краю моего сознания, и поймешь что к чему. Я подскажу.
- Что будет, когда я вытру печати? Круг ведь разорвется.
- Не думай об этом. Думай только о первом круге и символах.
- Хорошо. Что потом?
- Потом мы уедем.
- На чем?
- Заберем у Кости его джип.
- Каким образом? Он тебя ненавидит, а машину свою любит.
- Я бы сказала, он любит то, что ненавидит. Небольшая патология. Это будет легко.
- Как скажешь.
- Все еще боишься?
- Твоя тень будет?
- Скорей всего. Это сложно определить заранее. Вообще-то он приходит каждый день, но иногда только под утро…
- От чего это зависит?
- От смены, я полагаю. Давай ты не будешь портить мне настроенье болезненными расспросами.
- Просто мне было бы спокойнее…
- Мне тоже, но надо учиться рассчитывать только на себя.
- Тебе или мне?
- Мне. Еще вопросы?
- Нет. Встретимся в автобусе.
Андрей сам не понимал, хочет ли он знать, что это за тень и почему он приходит каждый день в зависимости от какой-то смены. Кира права, сейчас у них другие задачи. Гораздо важнее знать, что из ее слов правда, а что очередное вранье и недомолвки. Конечно она, мягко говоря, человек непростой, а если совсем уж честно, то абсолютно ненормальный. Врать в данной ситуации ей не выгодно, но может он что-то не учел и это как раз то, что ей нужно. У Андрея было только два варианта, и он выбрал «верить». Неважно, что будет дальше, даже если она предаст и подставит, пусть ей будет стыдно, ведь есть же у нее хоть какая-то совесть.
Он сидел за столом до последнего и чуть не опоздал к автобусу. Мозг отключился и не хотел работать. Андрей устал догадываться и просчитывать и плыл по течению, искренне надеясь, что Кира его не подведет.
Она стояла у автобуса и ждала его.
- Поедешь рядом, в самом хвосте, на моем месте, а я на месте Тани – скомандовала она. – Они с Глебом сядут спереди. Я постараюсь не мешать тебе настраиваться на меня. Только не лезь в воспоминания или мысли, гуляй по поверхности.
- А если я все-таки не удержусь на поверхности?
- Буду тебя бить. Женщинам в таких случаях не надо соблюдать нормы приличия, так что буду бить туда, где больнее всего.
- Зачем бить, если можно просто предупредить? – обиженно спросил Андрей.
- В таких ситуациях я не предупреждаю, а говорю не думая, и очень болезненные вещи. Если хочешь, можно и так, у тебя ведь нет болезненных воспоминаний.
- Ты права, лучше бей.
Она села возле окна и достала плеер.
- На вот, возьми – она протянула ему один наушник. – Так будет проще. Добро пожаловать в мой мозг.
Кира его раздражала. Эта ее самоуверенность и превосходство, но выбора не было, причем не только у Андрея, но и у самой Киры. Она добровольно сдалась и открылась ему, поэтому психовать и дуться было не честно. Да, Андрею было неприятно, но каково было ей с ее характером и многократно травмированной психикой?
- Прости, Кира, я понимаю, что тебе неприятно, и я очень постараюсь быть ненавязчивым.
- Спасибо – прошептала она.
У нее был какой-то поврежденный и затравленный взгляд. Кира вздохнула. Включив плеер и отвернувшись в сторону заклеенного окна, она закрыла глаза. Она неплохо разбиралась в музыке, по крайней мере, слушать было приятно, сидеть рядом тоже. Дело было не только в том, что она молчала всю дорогу, рядом с ней было уютно. Уютно сидеть, уютно молчать. Он даже не почувствовал, как легко коснулся края ее сознания. Сегодня ей было тревожно и светло. Так бывает только весной, когда все просыпается и начинает жить и кажется, что впереди бесконечность. Она чувствовала запах и силу весны, жила ею. Еще была тоска и одиночество, но они были значительно глубже и Андрей не хотел туда лезть. Сознание Киры напоминало воду. Верхний слой был чистым, теплым и мерцал солнечными бликами. Ниже начиналась ледяная бездна, и соваться туда было опасно. Неожиданно мелькнул образ схемы, которую она ему дала. Забыл. Он достал схему из кармана и стал внимательно ее изучать. Рисунок был сложным и, судя по размерам и привязкам, был выполнен в масштабе. Еще там были буквы или слова на совершенно непонятном языке.
Ехали долго и почти без остановок. Кира спала, Андрей пытался запомнить схему. Все остальные нервничали, но Андрей не обращал внимания на всех. Ему казалось, что он и Кира отделены от остальных какой-то прозрачной перегородкой, через которую не проникают тревоги и страх. Время от времени он проваливался в сон, но вовремя себя останавливал. Интуиция подсказывала ему, что засыпать рядом со спящей Кирой не самая хорошая идея. Ближе к обеду был привал. Все начали выходить из автобуса, но Кира не проснулась. Сон видимо был крепким, но беспокойным и неприятным.
- Ее надо разбудить – Глеб свесился с переднего сиденья и внимательно рассматривал ее лицо.
- Хватит любоваться – усмехнулся Андрей.
- У нее странный череп… никогда таких не видел – Глеб протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу.
- Ты чего, накурился, что ли? – Андрей перехватил руку.
- Не ссорьтесь, девочки – раздался сонный и ленивый голос, похожий на кошачье мурчание. – У меня действительно патология костей черепа, Андрей. Глеб не только копать умеет.
- Ты видишь сквозь кожу? – Андрей был поражен.
- Очень редко – поморщился Глеб. – Особенно когда пьяный. Иногда это… короче не самый приятный дар.
- Да уж – рассмеялась Кира. – Вино и женщины для тебя не совместимы.
- Почему я вижу сейчас? Обычно мне очень сложно настроиться…
- Потому, что мы уже близко и твои чувства обостряются – ответил Андрей не думая.
- Киира? – вид у парня был растерянный.
- Да, милый. Не бойся, все будет хорошо, мы все уладим – спокойно сказала она, слегка прикоснувшись к его лицу.
- Ладно – он глубоко вздохнул и хитро посмотрел на Андрея. – Мы?
- Да, но я по-прежнему ей неприятен, так что расслабься – рассмеялся Андрей.
- Тебе повезло, я сегодня не ревнивый – не остался в долгу Глеб.
На улице была нервная обстановка. Все молчали и пытались успокоиться. Карина опять часто дышала и тряслась. Всего семь процентов, но Кира права при такой панике это все семьдесят. Он больше не мог этого видеть поэтому, немного побродив в одиночестве, решил вернуться в автобус. Кира уже сидела на своем месте и обедала.
- Ты вовремя. Вот держи – она протягивала ему пакет.
- Ты взяла мне еду? – Андрей с любопытством рассматривал содержимое пакета.
- Да, вот еще нож и вилка. Тебе надо поесть… Что? Чего ты так смотришь?
- Извини, я… пытаюсь определить, в чем проявляется твоя патология, и не могу…
- Типичный врач. Опять будешь сушить себе мозги? Ты есть собираешься? Там все, что ты говорил, ну овощи, мясо хлеб.
- Не ожидал от тебя такой заботы.
- Правильно, это только на сегодня. Есть желательно вместе, в одно время, так что присаживайся – сказала как-то по-особенному холодно и безразлично.
- Решила максимально облегчить мне задачу?
- Да – она посмотрела на него со злобой. – Может, хватит меня рассматривать?
- У тебя красивое лицо, хоть ты это и скрываешь.
- Не скрываю.
- Скрываешь, даже брови осветляешь. И одеваешься, как пугало, готов поспорить специально.
- Внешность мне только мешает, не хочу об этом говорить.
- Хорошо, давай поговорим о чем-нибудь приятном для тебя. У тебя патология костей черепа, нестандартная реакция зрачков, нестабильная психика, физическая сила и больная кровь. Ничего не забыл?
- Нарушение обмена веществ, неадекватная реакция на стресс и ярко выраженная склонность к насилию.
- Впечатляет.
- Здоровые дети не рождаются в нашей семье с четырнадцатого века. Быть уродцем часть традиции, хорошо то, что мучаемся мы не долго. Сорок и финиш.
- Естественные причины?
- Проклятье – мрачно усмехнулась она. – Своей смертью мы не умираем.
- Дар часть проклятья?
- Нет, причина чтобы его наложить. Ограничение.
- Я не чувствую, что ты проклята…
- Такие старые проклятья почти не определяются, они впитываются в кровь и мясо – она скривилась, как будто ела лимон. - В моем случае еще и в кости. Ты ничего не чувствуешь из-за своей жалости и отвращения. Давай есть.
- Ты не вызываешь у меня ни жалости ни отвращения – Андрей начинал злиться – у Глеба кстати тоже. Меня бесит вся эта безысходность. Ты права, нам лучше есть и молчать.
Вскоре автобус тронулся в путь. Андрей прилагал все усилия, чтобы снова сосредоточиться на схеме и не думать об их разговоре. Ничего не получалось. Если Кира была проклята, он бы однозначно это почувствовал. Неужели она опять врет? Возможно, она врет не только ему, но и самой себе.
К вечеру они были на месте. То, что Андрей чувствовал в доме старой ведьмы, было пустяком, по сравнению с настоящим, животным ужасом этого места. От крепости остались лишь развалины массивных стен, довольно просторная каменная площадка центрального зала и небольшое подземелье. Здесь все дышало злом и вибрировало от боли, и это было только начало. Андрей знал, то что будет происходить здесь ночью действительно может свести с ума или даже убить. Страх его соперников достиг пика. Карина начала задыхаться. Кира подбежала к ней первой и крепко обняла.
- Не бойся, дыши спокойно… тииише. Можешь поплакать, если хочешь, но тебе ничего не грозит – ласково шептала она.
- Я хочу домой – глосс Карины дрожал.
– Ты уедешь отсюда до полуночи – Кира положила свои ладони ей на лицо. – Слышишь? Я ОБЕЩАЮ, вы все уедете отсюда до полуночи. Ничего не бойся. Хорошо?
Карина судорожно кивнула.
- Это всех касается – громко сказала она, отпустив Карину и обращаясь к остальным.
- Что ты задумала? – Таня была явно недовольна.
- Не имеет значения, решение уже принято – отрезала она.
Тане эта фраза понравилась еще меньше.
- Какое решение?
- Мое решение, Таня, и Кира с ним согласна - Андрей решил вмешаться и принять огонь на себя. - Давай не будем выяснять сейчас отношения, хорошо? Не надо срывать съемку, тянуть время не в наших интересах.
Он посмотрел на медленно, но верно садящееся солнце. Кира права, до заката им не успеть. Таня, похоже, не ожидала такого поворота событий и не могла найти слов. К ним уже спешили оператор и бодрый Костя. Ведущий буквально светился от счастья и совершенно не чувствовал ни всеобщей паники, ни, возможно, самой смерти, стоящей у него за спиной.
- Ну как вам, ребята? Правда, замечательно?
- Превосходно Костя – Кира улыбалась ему с таким восхищением, что даже Андрей почти поверил, будто этот павлин ей не безразличен. – Тут так безумно красиво и зловеще, у меня сердце из груди вырывается. Признавайтесь, это ваша идея.
- Моя – рассмеялся он. – Видите, Кира, а вы говорили, что это плохая идея. Я был прав.
- Ну, разумеется, вы же профессионал, вам виднее. Мы все под таким впечатлением, рвемся в бой.
- Отлично – Андрею показалось, что еще немного и этот идиот захлопает в ладоши. – Начнем жеребьевку?
- Ну ее, эту жеребьевку – Кира притворно нахмурилась. – Это же займет время, Андрей, например, не может устоять на месте, а я хочу побыть здесь подольше. Может, давайте по желанию?
Она не переигрывала. Искренняя и нежная улыбка, легкое обожание во взгляде, Андрей и тот почти забыл, какое она на самом деле чудовище. Костя уж точно забыл, под ее взглядом он плавился, как воск. Кира опять была права, эффектная внешность ей ни к чему. Как она это делает?
- Ну, конечно, Кирочка, разве я могу вам отказать. – Костя выглядел сопливо и жалко, как герой дешевого мультфильма. – Начнем с вас Андрей.
- Хорошо.
Андрей знал, зачем она это сделала. За время поездки он хорошо к ней применился и теперь чувствовал ее мысли. Она хотела, чтобы он контролировал тех, кто уже прошел и садился в автобус, сама же решила быть замыкающей. Спорить не имело смысла, он сам выбрал ее старшей и доверил принятие решений.
Теперь Андрей не сомневался, сегодня ночью здесь будет жарко. Самым обидным было то, что само испытание не стоило и тысячной доли всей той грязи, которую им с Кирой придется сегодня разгребать, рискуя своими жизнями. На прошлой неделе здесь нашли очередного повешенного. Ну и что тут особенного? Зачем ехать сюда и везти в это место новые души? Еще неделю назад Андрей сам бы хлопал в ладоши и припрыгивал на пару с недалеким Костей, но теперь он знал больше и воспринимал все иначе. Вчера, в баре, он пытался защитить эту самовлюбленную сволочь. Сегодня, вдоволь насмотревшись на испуганную Таню и плачущую Карину, он почти желал Косте смерти. По крайней мере, идея принести его в жертву стала казаться ему не только резонной, но и очень заманчивой. Еще его удивлял мирный настрой Киры, в отличие от самого Андрея, она не держала зла на организаторов этого безумия, а терпеливо ждала и берегла силы.
- Ну, Андрей, что можешь рассказать об этом месте?
- Многое – Андрей вспомнил то, что «рассказала об этом месте» Кира, за завтраком и рассмеялся. Может рассказать ему правду? «Костя, ты не жилец»… Успокоиться было сложно. – Извини, это у меня нервное. Кира в автобусе смешной анекдот рассказала. Сейчас, мне нужно настроиться.
Андрей картинно прошелся по каменной площадке, стараясь успокоиться как можно скорее.
- Хорошо, я успокоился. Начнем по порядку. Здесь разлом. Конечно, не врата ада, но разлом. Это гиблое место. Тот, кто додумался построить здесь крепость, совершил большую ошибку, возможно умышленно. Здесь всегда гибнут люди. У местных жителей уже вошло в привычку, приходить сюда и сводить счеты с жизнью. Последний человек погиб здесь на прошлой неделе. Он не из местных. Я вижу красную машину и ночную дорогу. Его заманили сюда и довели до самоубийства.
- Ты можешь описать этих людей?
- Это были мертвые.
- Мертвые?
- Тени, духи… Я не силен в классификации люди здесь не причем. Родственники этого человека мне не поверят, но это действительно так. Ваш Виталик просто не там повернул. Простите. У меня все.
- Ты правильно назвал имя того парня. Он был один?
- Да, никто не подсаживался к нему в машину. Есть запись с регистратора. И вас это пугает. Там какая-то тень или что-то еще… я не уверен.
- Да, запись с регистратора обрывается, но перед этим видна размытая тень. – Костя заметно нервничал и напоминал охотничьего пса. Андрей сильно хотел его ударить. – Ты больше ничего не хочешь добавить, Андрей?
- Нет, я пойду к автобусу.
Следующей была Карина. Костя почти принес ее к автобусу.
- Присмотри за ней, пожалуйста. Она потеряла сознание во время испытания…
- Хорошо – сухо ответил Андрей, еле сдерживаясь, чтобы не сказать или не сделать лишнего.
Девушку трясло, она снова плакала. Похоже, теперь его очередь обнимать и успокаивать.
- Не плачь, я рядом – сказал он тихо.
Карина подошла к нему и обняла.
- Я думала, я умру – прошептала она и разрыдалась.
Время тянулось долго. Кира «присылала» к автобусу самых слабых и беззащитных. Сначала был Сергей, потом Глеб и Ира. Таня пришла в сумерках. За ней уже тянулись тени. Несколько совсем слабых и размытых теней, искаженных болью и злобой. Ее не хотели отпускать, но боялись. Андрей посмотрел на развалины и почувствовал тошноту. Стены ходили ходуном, казалось, что швы между камнями наполнены пульсирующей кровью и только Андрей мог видеть это. Однако не только у него чувства обострились до предела. Глеб был бледен, как никогда и прятал глаза. Андрей представил, что сейчас видит парнишка и нервно рассмеялся.
Кира пришла последней. Было совсем темно. Она шла под руку с Костей и весело болтала. Тени обступали ее со всех сторон, но держались на приличном расстоянии, как стая шакалов вокруг разъяренной львицы.
- Ну что, по коням! – весело скомандовал Костя, не отрывая восторженных глаз от Киры.
Он не стал дожидаться остальных и быстренько залез в свой джип. Машина не завелась.
- Кажется, началось – тихо промурлыкала рядом довольная Кира. – Погнали наши городских. Не уродуй машину, придурок, все равно не заведешь, куда тебе.
Андрей посмотрел на нее. Она распустила волосы и ярко накрасила глаза. Настоящая ведьма, ничего лишнего, чистое зло.
Машины не заводились. Два автобуса и джип Кости стояли как вкопанные, без очевидных причин или неисправностей. Понемногу народ стал паниковать. Кира дернула Андрея за рукав.
- Начнем? – тоскливо сказала она.
- Больше ждать нет смысла – согласился Андрей. – Вдруг он придет под утро. Прорвемся.
- Хорошо – решительно сказала она и пошла к первому автобусу.
Не прошло и пяти минут, как он завелся с полуоборота. Туда влезла вся съемочная группа и, по настоянию Киры, Карина и Сергей. Через десять минут после отъезда первого, удалось завести второй автобус.
- Ну все – весело сказала Кира оставшимся. – Теперь Глеб, Ира, Таня и вы, Костя спокойно можете ехать домой на автобусе, а мы с Андреем тем временем заведем джип и догоним вас по дороге.
- Я останусь с вами – Глеб, кажется, понял, в чем дело.
Андрей решил не дожидаться начала скандала и увел его в сторону.
- Ты что вообще охренел? Вали отсюда, пока дают – зло прошептал он.
- Я знаю, что вы вдвоем затеяли.
- Ну и что с этого? Помочь ты нам не сможешь, тебя здесь размажут.
- Ну и пусть. Я не оставлю ее. – Глеб говорил совершенно серьезно.
- Пускай остается – раздался из-за спины голос Киры.
- Кира, ты в своем…
Она была не одна. Сегодня была удачная смена или что-то там еще, тень уже была у нее за спиной. Возможно, виной всему были обостренные до предела способности Андрея, или само это место усиливало все потустороннее, но это уже была не тень. За Кирой стоял высокий мужчина. Он был немного ниже Андрея, но значительно шире его в плечах. Полностью черный и какой-то опасный и резкий. Андрей даже смог рассмотреть его безупречные черты лица и безобразные вертикальные шрамы воле светящихся ярко-зеленых глаз. Он стоял за спиной у Киры и, по-хозяйски обхватив ее одной рукой за плечи и горло, что-то шептал на ухо. Кира очень внимательно его слушала и улыбалась. Этой лукавой и странной улыбке позавидовал бы любой демон из самых глубин ада.
- Ты же сказала, только ты и я – Андрею очень не нравилась их манера общения. Хотя присутствие тени и успокаивало его, но в том, как это существо ее обнимает было что-то неправильное и противоестественное.
- Глебу ничего не угрожает – сказала она и, посмотрев на своего странного друга, добавила. – Как скажешь.
Она подошла к Глебу. Тень осталась на месте. Андрею показалось, что у ее зловещего спутника очень хорошее настроенье и такая же безумная улыбка, как у самой Киры.
- Я дам тебе на время вот это – сказала она, сняв с шеи очень длинную цепочку и отсоединив один из двух болтавшихся кулонов, надела Глебу на шею. – Это необычайно сильная защита. Тебе ничего не грозит. Теперь сходи к автобусу и забери оттуда две бутылки воды и мой рюкзак. Потом возвращайся к Андрею.
Глеб пошел к автобусу.
- Ты уверена, что для него это не опасно?
- Беня говорит, что им нужно трое. Жалкие ублюдки совсем подурели от голода и еще не поняли с кем связались – сказала она со смехом. - Пареньку действительно ничего не угрожает, так что не волнуйся.
- Беня?
- Мой брат.
- Он умер?
- Он похож на мертвого?
- …
- Ладно, я пойду добывать нам джип и отправлять остальных, а ты дождись Глеба и идите рисовать схему. В моем рюкзаке двенадцать свечей. Если Глеб в курсе, можете расставить, не дожидаясь меня. Только не поджигайте.
- Хорошо – Андрей все еще был в шоке.
Неужели живой человек способен создать такой фантом? Сколько же сил у ее брата? Кира тем временем подошла к Косте. Слов Андрей не слышал, но примерно представлял себе содержание их разговора. Судя по жестикуляции и выражению лица, Костя не рвался оставлять Киру здесь. Черная тень метнулась в их сторону и встала за спиной у ведущего. В свете фар было отчетливо видно, как полупрозрачные черные пальцы скользнули в голову к Косте. Его странно передернуло, и он сразу отдал Кире ключи.
- Любуешься? – раздался над ухом голос Глеба.
- Да, смотрю, как ее милый братик вправляет Косте мозги.
- Значит это все-таки его тень – кивнул Глеб. – Я так и думал. Как определил, глаза зеленые?
- Нет, она сказала.
- Тебе теперь можно смело за ней приударить. Фантомы пальцы не рубят.
- Но он ведь жив.
- Если он не рядом, значит, почти жив. Таких как она одних не оставляют.
- Ты поэтому остался?
- Да. Тебе этого не понять. Просто она такой человек… я на нее не претендую… но умру ради нее, не задумываясь умру. Здесь дело не в пошлости, Кирой нельзя жертвовать. Она должна существовать иначе… - Глеб смерил Андрея презрительным взглядом. – Кому я все это объясняю? Пошли, художник.
Они поднимались по небольшому склону в сторону развалин. Из-за полнолуния было довольно светло и тошнотворно жуткие очертания беспокойных мертвецов просматривались во всех подробностях.
- Их здесь много? – Глеб старался унять дрожь в голосе.
- Мертвых? Очень. Больше сотни. Ты их не видишь?
- Нет, и очень этому рад. Судя по тому, как тебя трясет, выглядит все нереально страшно. Конечно, я чувствую холод и запах смерти, но я привык к подобным ощущениям.
- Почему?
- Люблю гулять по ночным кладбищам.
- Совсем псих?
- Нет, сначала бабуля туда засылала, за травами, землей… а потом втянулся. Мне там спокойнее, не люблю живых людей.
- Точно псих.
- Андрей, они близко ко мне подходят?
- Ко мне ближе. Ее амулет, похоже, неплохо работает. Как только она одела его на тебя, они все шарахнулись в разные стороны. Теперь ближе, чем на два метра не подлетают.
- Это не ее амулет. Думаю это амулет ее братишки. Мужская энергетика, и энергетика убийцы…аж кожу прожигает. Думаю, он часто убивал – Глеб поморщился – жертв однозначно больше десяти.
- Кира говорила, что с пятнадцати лет ее воспитывал серийный убийца – Андрей вздохнул. – Опять не шутила.
- Это он ей подарил. Изумруды обладают хорошей памятью и этот заряжен выше крыши.
- Значит хоть он и чудовище, но сестру свою любит и старается ее уберечь.
- Любит? – Глеб рассмеялся – Судя по тому, что я знаю, и как горит амулет, он ее боготворит. Чистое безумие, одержимость. Так любят матери, да и то не всегда. Знаешь, я долго не мог понять, что мне это все напоминает. Он купил ей квартиру и сделал там все так, как она бы хотела еще до того, как ее встретил.
- Похоже я действительно пошлый, но ничего хорошего на этот счет сказать не могу – проворчал Андрей, вспомнив, как Беня только что ее обнимал.
- А зря. Моя мама и бабушка сделали то же самое для меня. Они купили мне квартиру в центре Москвы и полностью ее обставили, пока я был в отпуске. Я приехал туда и сразу оказался дома. Они никогда не спрашивали, что мне нравится, но угадали все до мельчайших деталей. Это не просто любовь или родственные узы. Это единство крови, они ведь тоже последние в роду и у них больше никого не осталось. Это как быть одним целым, понимаешь?
- Не особо, я дворняжка, забыл?
- Ты не такой глупый и грубый, каким сам себе кажешься.
- Я вообще не глупый.
- А бабка в той деревне?
- Ладно, мой косяк. Теперь все время напоминать будешь?
- Вот и площадка – Глеб внимательно осмотрелся. – Что надо делать, она говорила?
- Да, надо начертить эту схему... короче я начну, а ты подсказывай если что.
Глеб взял в руки лист и присвистнул.
- Ничего себе! – он внимательно изучал схему в свете мобильного телефона.
- Узнал знакомые буквы – попытался пошутить Андрей. Его руки тряслись, а волосы на затылке теперь наверно всегда будут торчать дыбом. – Лично я ничего в ней не понял, так что давай сюда, а то еще ошибок наделаю.
- Это высшая черная магия. Даже моей матери еще нельзя ею заниматься. Это очень опасно – похоже, парень был в восторге – я никогда не видел подобной схемы. Обычно в круге максимум три кольца, а здесь их двенадцать.
- Еще есть двенадцать свечей.
- Я знаю.
- Откуда?
- Моя бабка знает несколько символов…
- Несколько? Глеб, тут их около сорока! Что это вообще за язык?
- Это язык нижнего мира – прошептал Глеб.
-Чего?
- Бабушка говорит. Что на нем разговаривают с мертвыми, чтобы их заставлять. Я не знаю, что все это значит – начал оправдываться Глеб, в ответ на вопросительный взгляд Андрея. – Я узнал символ огня, воды и земли, а еще, если исходить из площади схемы и сочетания символов силы и движения…
- Надеюсь, она не будет резать мне горло? – проворчал Андрей.
- Нет, она будет танцевать – бледное и испуганное лицо осветилось счастьем.
- Зачем?
- Пораскинь мозгами. Для этого не нужны особые знания. Символы на круговой схеме указывают на шабаш. Ведьмы всегда так делают.
- Хочешь сказать, она ведьма?
- Хочешь поспорить?
- Я иногда думаю, что она какой-то злобный оборотень.
- Оборотней не существует – усмехнулся Глеб, доставая свечи из сумки.
- Откуда знаешь?
- Она сказала.
Глава 15
Тоннель душ.
Послышался звук двигателя и скрежет железа, блеснули фары, и прямо к площадке подъехала машина Кости. Каким образом эта ненормальная умудрилась заехать на такой крутой склон, оставалось загадкой. Кира бодро выскочила из машины, ее братец «сидел» на капоте.
- Еле отправила, чуть с ума не сошла, пока тень бабули к Тане пристроила – она забрала у Андрея мел и стала добавлять символы, потом дорисовала еще два небольших круга по бокам от основной схемы. – Это ваши места. Будете потягивать мою силу, а то для меня здесь многовато набралось, а Бене она уже без надобности.
- Кира, я же сказал, я не умею тянуть – нервно сказал Андрей. – Глеб, я думаю тоже.
- Да ладно, - отмахнулся парень – тянуть любой дурак умеет.
- Не любой, Глеб – Кира начинала злиться. – Андрей же у нас благородный самоучка!
- Может, не будем орать друг на друга, а придумаем другой вариант? – Предложил Андрей.
- Вариант только один – отрезала Кира. – Либо ты тянешь, либо ты сдохнешь! Придется учиться на ходу! Ну что еще?
Черный силуэт висел в воздухе рядом с ней и заглядывал в лицо.
- Я не буду этого делать, не проси – похоже ее брата этот ответ не устраивал. – Мне это неприятно. Что мне потом с ним делать? Это не честно. ЛАДНО! Задолбал.
Она подошла к Андрею, опустив голову.
- Что решил семейный совет? Пустите меня в расход?
- Нет, я помогу тебе – она говорила очень тихо, как будто сожалея о каждом слове. – Ты молодец, Андрей, отлично справился со своей задачей на сегодня. Но чуда совершить ты не смог. Невозможно научиться тянуть силу за один день. Поэтому я сама буду тебе ее отдавать, точнее… Я сделаю так, что ты постоянно будешь тянуть ее из меня. Это как наркотики. Бросить очень тяжело и болезненно, но у тебя сильный характер и я в тебя верю.
- Глеб тоже «подсядет»?
- Нет, он под защитой родственников, тем более он это уже умеет. Он учился постепенно и тянет ее через знания, как тянул бы из матери или из бабушки. Этому долго учиться, Андрей, а у нас нет времени.
- Дай угадаю, твой экспересс-метод болезненный?
- Да. – Она смотрела на свои ботинки. – Я научу тебя тянуть, отдавая боль.
- Валяй.
- Что?
- Я верю твоему брату. Тебе не верю – мстительно добавил Андрей.
- Зря, он шизофреник.
- Ну, давай уже, Кира, у нас нет времени, хватит ломаться.
Она положила ладони ему на лицо и немного притянула к себе.
- Я хочу, чтобы ты вспомнил тот день, когда умерла Дана – Кира смотрела ему в глаза не мигая. Один ее зрачок снова разъехался, второй превратился в крошечную точку, в свете фар радужка отсвечивала оранжевым. – Тот день, начался почти хорошо. Вы не ругались, она смотрела на тебя как на волшебника. Ты верил, что все получится, надеялся ее удержать. Я хочу, чтобы ты вспомнил, как сильно любил ее…
Андрей попытался вырваться, но его как будто парализовало. Что-то давило ему на плечи и жгло в груди.
- Я хочу, чтобы ты вспомнил, как вскрыл ей грудную клетку. Что ты почувствовал, когда понял, что все было самообманом? Вспомни, как выглядели, ее мертвые легкие и как сжалось твое сердце…
Боль была невыносимой. Тогда, в тот день Андрей отключился и ничего не чувствовал. Мозг отказывался принимать и обрабатывать эту информацию. Внутри было пусто. Сейчас все было иначе. Боль была чудовищной, как будто внутри, под ребрами залита кислота. Все жгло и выворачивало наизнанку. Андрей почувствовал на щеке что-то горячее и понял, что плачет. Кира притянула его еще ближе. Она нежно прикоснулась губами к его щекам, забирая слезы. Потом обняла и прошептала:
- Забираю часть боли, и оставляю ей дорогу. Твоя боль, моя боль. Моя сила твоя сила. Теперь я твой дом, твоя опора, твое лечение.
Андрей чувствовал, как боль выходит из него, как ее место занимает тепло и нежность. Он почувствовал себя дома, в тепле и уюте, как ребенок в канун Нового года. Вспомнил запах домашнего пирога и апельсинов. Он чувствовал, что тепло идет из Киры и не хотел ее отпускать, хотел держать ее вот так целую вечность.
- Ну хватит для начала – тихо рассмеялась она ему на ухо. – А говорил, что тянуть не умеешь.
Она отстранилась от него, и Андрею стало холодно.
- Ты забрала мою боль? – ужаснулся Андрей.
- Для меня твоя боль мелочи, как небольшая простуда – грустно улыбнулась она. – Я не продержу ее в себе долго. Я же проводник, а не накопитель. Что пришло, то и ушло. Ладно, мы теряем время.
Она встала в центре площадки и внимательно все осмотрела.
- Глеб, поджигай свечи и занимай это место. Андрей, становись сюда – она указала ему на второй небольшой круг, соединенный с основной схемой несколькими линиями. Не паникуй и ничему не удивляйся, я рядом и все вижу, даже если тебе кажется иначе. Начинаем, когда я погашу свет.
Она подошла к машине и открыла все двери, взяла воду, рюкзаки и забросила все в салон, потом сняла дубленку, ботинки и штаны. На ней осталось короткое белое платье с длинным рукавом и белые шорты до середины бедра. На щиколотках и запястьях были одеты металлические браслеты. Фары погасли. Кира вышла в центр большого круга. У нее было худое, но очень мускулистое тело. Каждая мышца четко выделялась в свете луны и бликах от свечей. Она стояла босая на холодной каменной площадке в самом проклятом месте на земле и улыбалась. Ветер трепал ее темные волосы, холод пронизывал до костей, но ей не было до этого дела. Она вытащила небольшой нож из ножен, закрепленных на предплечье, и сняла браслеты, швырнув их Глебу.
- Не потеряй.
- Договорились.
Как только она сняла браслеты, все изменилось. Андрей почувствовал свободу и легкость, силу, растущую в каждой ее клетке. Браслеты сдерживали Киру, не позволяли распугать ее будущих жертв. Она заманила в ловушку зло, живущее в этих стенах, и теперь собиралась не спеша его растерзать. Она подошла к одной из печатей и, сделав небольшой порез на руке, нарисовала еще один символ своей кровью. Фантом ее брата мгновенно просочился за границы центрального круга. Он стал почти непрозрачным, лунный свет отражался от его кожи и оставлял на ней еле заметные мерцающие узоры. Кира встала у него за спиной и расставила руки в стороны. Лунные узоры замерцали у нее на теле. Кира шагнула вперед. Теперь она находилась внутри темного силуэта. Андрей почувствовал, как она стала другой. Исчезли боль, ярость и страх, живущие в самой глубине ее израненного сердца, уступив место силе азарту и какой-то непонятной беспечности. Сверкнув лунным светом, тень скользнула обратно за границы круга. Ее брат бросил горящий взгляд в сторону машины, и в ней сработало стерео. Музыка походила на ту, что они слушали по дороге, только была гораздо быстрее, резче и надрывнее. Красивая и тоскливая музыка. Андрей никогда не думал, что под такую мелодию можно танцевать, он вообще не догадывался, что танцевать можно так стремительно и легко. Узоры не ее теле больше не были слабыми лунными бликами, это был свет изнутри. Каждый ее прыжок, каждое касание босой стопы каменного пола заставляло вибрировать проклятые стены и воздух. Каждым своим движением Кира подчиняла себе это место, заставляла воздух биться в такт со своим сердцем. Она больше не была простой женщиной, обычным человеком. Кира напоминала искру от костра. Яркую и ослепительную. Не смотреть на нее было невозможно. Одна мелодия сменяла другую. Темп нарастал, и Андрею стало страшно, что она остановится. Ему казалось, что если это произойдет, весь мир просто исчезнет. Глеб был прав, она должна существовать иначе… Свет от ее кожи постепенно стал «разливаться». Линии, нарисованные Андреем на камнях площадки, начали мерцать. Именно тогда он осмотрелся по сторонам и пришел в ужас. Мертвые стояли сплошной стеной у границ круга, их было намного больше сотни и они продолжали прибывать, вылезая из стен и пола. Их еле заметные тени пульсировали вместе с воздухом в такт ее сердца. В этот момент она позвала. Линия, соединяющая его круг с основным, стала мерцать и его круг начал еле заметно светиться. Он знал, что нужно делать. Андрей вышел из своего круга и пошел вдоль линии, чувствуя, как его наполняет покой и сила. Он зашел за первую линию большого круга и сняв куртку, начал вытирать ею нужные символы. Сверяться со схемой не было необходимости, она была у него в голове вместе с частью мыслей Киры. Тогда, миллион лет назад, во время завтрака, он все правильно понял. Круг нужно разорвать. Он ошибался в одном, круг не был защитным. Все эти мерцающие линии и знаки были огромной ловушкой, а Кира и ее брат - приманкой, способной освободить или погубить того, кто уже мертв. Темный силуэт скользил за пределами круга. Теперь, когда Кира излучала свет, эта парочка походила на день и ночь. Андрей вытер последнюю печать и вернулся на свое место. Теперь круг напоминал лабиринт. Линии уже не мерцали, а равномерно светились и пульсировали. Начала играть следующая мелодия и неожиданно погасли все свечи. Ловушка захлопнулась. Кира хватала тени и затягивала в круг, а Беня не давал мертвым возможности сбежать. Он кружил вокруг площадки со страшной скоростью, образуя огромное кольцо из черного дыма. Попадая в лабиринт, тени начинали светиться и таять, вливая свой свет в линии. Когда свет стал ослепляющим, из круга начали плавно вылетать небольшие искры. Они напоминали хлопья снега, только они не падали, а поднимались. Музыка стихла. Постепенно, число размытых и искаженных болью силуэтов стоявших сплошной стеной за пределами круга, стало уменьшаться, появились просветы. Через час теней не осталось. Кира забрала их все без остатка. Она упала на колени посреди круга и приложила ладони к полу. Андрей чувствовал, как она отдает часть своей силы. Его круг опять засветился. В голове снова мелькнули болезненные воспоминания. Боль вернулась с новой силой, еще более обжигающая и яркая. Он вспомнил, как хоронил свою жену, как кричала на него мать Даны. Андрей опустился на землю и прикоснулся к каменному полу. Камни показались горячими. Ему снова стало тепло и уютно. Боль ушла. Он очень хотел забрать это тепло с собой и никогда больше не вспоминать всю ту темноту и отчаянье. Жар от камней шел прямо в сердце, заполняя пустоту, разливался по всему телу. Мысли стали легкими и поверхностными. Какая-то часть его сознания понимала, что все закончилось и Глеб стирает остаток символов с пола, а Кира одевается у машины. Еще он чувствовал, что вокруг очень тихо и пусто. Все несчастные жертвы этого проклятого места теперь покоятся с миром, а зло, живущее здесь, утратило силу и не может опомниться от внезапного и дерзкого удара в спину.
- Андрей, очнись – Кира теребила его за плечо. – Ты как себя чувствуешь?
- Живым – прохрипел он. – Живым и… я чувствую бесконечность. Мне кажется, что я могу летать и поджигать взглядом.
Кира рассмеялась.
- Знакомое ощущение, но пробовать не советую, не получится. Только шею свернешь и разочаруешься – сказала она, проверяя его пульс. – Ты в норме. Надо выбираться то сюда, пока оно не опомнилось. Сил манить сюда людей у него уже нет, но лучше не провоцировать.
- Ты даже не знаешь, как называется эта штука?
- Нет – весело сказала она. – Какая разница?
- Сейчас уже ни какой.
Он с легкостью вскочил на ноги и они пошли к машине. Глеб уже сидел на заднем сидении и жадно пил воду. Его трясло и он был зеленого цвета.
- Что с ним?
- Он не такой жадный сильный и глупый, как ты – объяснила Кира.
- Он потерял больше, чем взял? – догадался Андрей.
- Нет, он взял достаточно, только более сложным и правильным способом. Он тянул не только из меня, но и на прямую из мертвых. – Кира поморщилась, так как Глеба вырвало на землю. – Сядете с ним на заднее сиденье.
- Отлично.
- Промоешь ему желудок пару раз, прямо в машине, и он будет как огурчик. Я за рулем до рассвета. Потом за руль сядет Глеб.
- Может, давай я? Ты уверенна, что он отойдет до рассвета?
- Я уверена только в том, что Беня уйдет утром, и проклятье некому будет сдерживать. Мое тело неполноценное и не приспособлено перегонять столько силы безнаказанно.
- Тебе будет… плохо?
- Увидишь – она криво улыбнулась, усаживаясь на место водителя. – Кстати советую тебе разорвать связь с моим сознанием как можно скорее, иначе плохо будет не только мне…
Они ехали очень быстро. Кира не жалела чужую машину и на всей скорости налетала на валуны и ямы. Водила она мастерски, но стиль ее вождения был не по зубам ухоженной и дорогой иномарке. Она спешила. До рассвета им нужно было уехать как можно дальше, чтобы Глеб, сев за руль не попал на крючок и не вернулся назад. Андрей не знал, как прервать связь с сознанием Киры, точнее не хотел знать. Если то, что она сказала правда, он обязан быть рядом и поддержать ее, когда все будет плохо. Она не сильная и не самостоятельная, а слабая, беззащитная и легкомысленная, как ребенок. Все ее крики, злобные замечания и припадки ярости всего лишь самообман.
- Мне очень не нравится твой настрой, Андрей – Кира внимательно смотрела на него в зеркало заднего вида. - Ты и так слишком близко, не стоит… я этого не стою.
- Ты лучше на дорогу смотри, Шумахер – проворчал Андрей – а то Глебу ковры пачкать неудобно.
Глеб допивал первую бутылку воды и снова приобрел ненавязчивый мятный оттенок.
- Нет, мне это нравится! – она разговаривала с братом – у этого… оптимиста еще хватает ума шутить. Почему мне так везет на самоубийц?!
Похоже, тень это позабавило (или разозлило) и он врезал ей подзатыльник. Черные пальцы пролетели сквозь затылок.
- Ага, давай. Теперь не страшно, что я дам сдачи – рассмеялась она, и бросив на тень тоскливый взгляд, добавила – прости, это ожидание сводит меня с ума.
Ее голос дрогнул и она заплакала. Ей было тоскливо и страшно. Она не хотела, чтобы ее брат снова исчезал, и дело было не в боли, которая за этим последует, а в одиночестве. Черная, полупрозрачная рука коснулась ее руки.
- Извини, веду себя как тряпка.
Беня опустил голову ей на плечо. Андрею показалось, что он почти слышит, что тот ей говорит. Она ехала молча и слушала своего брата, представляя, что все снова как раньше и он рядом и все хорошо. Через несколько часов небо начало светлеть, но она старалась этого не замечать. Глебу становилось лучше. Он опустошил вторую бутылку воды и окончательно испортил салон за задними сиденьями. Его уже не трясло.
- Ты как, Глеб? – прошептала Кира.
- Отлично – он пытался придать голосу бодрое звучание, но получалось пока плохо. – Еще минут тридцать и могу сесть за руль. Ты здорово меня накачала, подруга, я даже брата твоего теперь вижу. Это надолго?
- Боюсь навсегда.
- Хорошо, теперь гулять по ночным кладбищам будет интереснее – Глеб был в полном замешательстве от того, что теперь видит. – Я не силен в правилах… может, ты нас познакомишь?
- Зачем? Он тебя и так знает.
- Женька был прав, таких красивых людей не бывает. Почему вы с ним не похожи?
Кира внимательно посмотрела на тень своего брата и рассмеялась.
- Зато я умная.
- Да уж – проворчал Андрей – умнее некуда.
- Ты что-то хотел сказать? – холодно спросила она.
- Да, хотел. Тебе не кажется, что в своем стремлении убить время ты слишком далеко зашла?
- Не твое дело. Мы с тобой договорились, что в мои дела ты не лезешь.
- Отлично! Если ты решишь спрыгнуть с крыши, я тоже лезть не должен?
- Разумеется, нет. Мне же виднее.
- Это каким же образом тебе виднее, если ты не смотришь свою судьбу?
- Серьезно? – Глеб был удивлен – Неужели боишься? Хотя знаешь, я бы тоже не смотрел. Знать, о дне своей смерти… бррр.
- Вот именно. Андрею не понять.
- Куда уж мне…
Глава 16
Отторжение.
Она съехала на обочину.
- Меняемся, теперь вы спереди, мы сзади. Едем до упора по старому маршруту. Остановимся в той же гостинице, всем надо поспать.
- Так не пойдет – жестко сказал Глеб. Андрей и не думал, что парень способен разговаривать с ней в таком тоне. – С тобой поедет Андрей, и едем без остановок. Не бойся, ближайшие пару суток я не усну. Ты же чувствуешь, как меня распирает. Проверь, если хочешь, отторжение прошло, а вот у тебя скоро начнётся.
- Откуда знаешь?
- Знаю, бабуля давно подобными вещами не балуется. Боится, что сердце разорвет. А ты учудила такое, о чем я не то что не слышал никогда, но и предположить не мог.
- Это называется тоннель душ – тихо прошептала она – ты должен был слышать о подобном.
- Разумеется, также как и о том, что сделать его под силу только дюжине очень и очень сильных черных магов, а проложить его в оба конца невозможно – Глеб смотрел на нее со страхом. – Поэтому рядом с тобой сядет Андрей с аптечкой в руках. Не думаю, что это много даст, но мне будет спокойнее. Хорошо?
- Наверно ты прав.
- Красавица, я всегда либо прав, либо молчу. Связать тебе ноги?
- Давай – усмехнулась Кира – звучит заманчиво.
Глеб вытащил пояс из брюк и, усадив ее на свое место, связал ей ноги и укрыл курткой.
- Язык не прикусишь? – похоже, он знал, о чем спрашивает.
- Нет, но куртку тебе подпорчу, кровь носом пойдет.
- Не страшно, все равно черная.
Тень скользнула на сиденье между Андреем и Кирой, Глеб сел на место водителя и они снова поехали. Андрей проверил содержимое аптечки, все было в наличии, но этого было мало.
- Может, скажешь, чего мне ждать?
- Я не знаю, Андрей, да и какая разница? Мы в дороге, до ближайшей аптеки или больницы несколько часов, а солнце встанет через полчаса.
- Оно уже встало.
- Это здесь, а там еще полчаса, может больше…
Она посмотрела на тень своего брата, сидевшего рядом, и слегка коснулась его щеки.
- Не волнуйся, ты же знаешь, я сильная. Все будет хорошо…
Они ехали в полной тишине. Минут через сорок тень начала таять и исчезла. Кира закрыла глаза и откинулась на сиденье. Сначала у нее сильно участилось сердцебиение, потом начала болеть кожа на руках и спине. Андрей чувствовал только незначительную часть этой боли, но ему хватало. Через час у Киры болело все тело. Боль проникала везде, она выкручивала и резала, сводила с ума сердце и легкие.
- Не вздумай ее касаться! – прикрикнул Глеб. – Она начнет тратить силы, чтобы блокировать тебя и ей станет еще хуже.
- Куда еще хуже?!
- Нам предстоит очень долгий день – протянул он холодно. – Так что не вздумай раскисать! Ты все еще чувствуешь ее?
- Да, меня уже мутит от ее боли. Неужели ей нельзя помочь?
- Можно, только осторожно. К вечеру ей станет немного легче, мы купим молока и я попробую. Понятно? Трогать ее буду только я.
- Почему?
- Потому, что она так хочет. Не задавай мне вопросов, ответов на которые я знать не хочу. Так должно быть и все. Иначе неправильно, неужели ты этого не чувствуешь?
- Неправильно то, что она освободила все те души и теперь ей плохо! Неправильно, что она такая беззащитная и хрупкая, а лезет в такие страшные драки! Это несправедливо!
- А что, бывает иначе?! Мы уроды, Андрей! Люди не должны видеть сквозь кожу или общаться с мертвыми. Мы лезем в тот мир, где нам не всегда рады и делаем это не потому, что нам тупо интересно. Нам просто нет места в этом. Знаешь, каково это быть не таким, как все, когда тебе тринадцать? Дети очень жестокие существа. Кира считает тебя лицемером, я кстати тоже. И дело не в том, что ты гнулся и давил свой дар. Ты вел себя как все! Понимаешь, Андрей, как все те, нормальные, которые презирают и унижают таких как мы, всю нашу сознательную жизнь. Мы прячемся и привыкаем не доверять никому с раннего детства. Как звери. Мир ВСЕГДА к нам несправедлив и платит злом за добро и не важно, принимаешь ты это или нет, это так.
- Послушай, сейчас не время и не место рассказывать мне о своих политических убеждениях! - психанул Андрей. – Ей очень больно!
- Ей или тебе? Она знала, на что шла – жестко сказал Глеб. – Она сильная и умнее нас всех, вместе взятых. Это часть ее плана. Чистка. Да, это большой риск и я боюсь за нее, но уважаю ее выбор, а если тебе сложно терпеть все это, не вопрос, давай меняться.
- То есть, как меняться?
- Легко. Руль на боль. Конечно, мне будет сложно на нее настроиться, я же слабак, но твое нытье меня достало.
- Я не ною, просто это все неправильно, Глеб! Должен быть какой-то выход. Она не должна это терпеть.
- Не должна… ты смешной человек. Единственный способ помочь ей, это вернуть ночь в то место, где сейчас находится ее пропавший без вести брат. Что кривишься? Я вижу, как тебя перекашивает, когда он рядом – Глеб говорил с отвращением.
- С сестрой так себя не ведут.
- В моем мире с сестрой, которой плохо, больно и одиноко ведут себя именно так.
- Ты же сам сказал, он убийца.
- Какая разница, кто он?! Когда он вернется и ее боль пройдет, я буду рад ему, как ангелу и мне будет плевать, скольких человек он убил и за что. Скажешь, когда сдашься, я подменю.
- Не надейся, из нас двоих врач я и ты прав, я сильнее. Почему у меня нет отторжения?
- Я тянул из среды, Кира меня направляла и помогала.
- А я тянул из нее напрямую?
- Да.
- Ей поэтому так плохо?
- Нет… через нее пошло очень много сил. Я вообще не понимаю… как она это сделала. Возможно, обряд должны проводить двое из одного рода. Это объясняет, почему… не знаю… - Глеб был в отчаянии. - Ей хуже?
- Да. Часа в два дня будет пик, потом станет легче, по крайней мере, она так думает, но она может не знать или просто упрямиться, как обычно. Должен быть выход, Глеб. Она согласилась взять меня с собой только потому, что я должен был быть рядом, понимаешь? Мне был сон. Перестань психовать и злиться на меня, включи мозги.
Глеб молчал несколько минут, пытаясь успокоиться.
- Глеб, не молчи…
- Что конкретно тебе снилось? Когда? Что об этом сказала Кира?
- В ночь, перед отъездом. Мне снилось то место. Я там гулял.
- Гулял? Страшно не было? Давай, соберись, вспоминай.
- Со мной был ее брат и мы о чем-то говорили. Я не боялся его, рядом с ним мне было как-то очень спокойно.
- Это было похоже на те ощущения, когда ты тянул силу?
- Да, именно на это. Потом он исчез, и мне стало там очень страшно. Я проснулся.
- Что она сказала?
- Как обычно, всякий бред о том, что ей плевать. Она врала, я точно знаю.
- Скорей всего, если она разрешила тебе остаться там, значит сон имел смысл… Ты можешь вспомнить, о чем вы с Беней говорили?
- Нет.
- Да! Давай, сосредоточься. В тебе сейчас силы через край, ты горы мог бы свернуть, если бы знал как. Все ответы уже есть у тебя в голове, просто скажи их.
- Я… могу забрать часть ее боли? Чисто теоретически, могу?
- Чисто как-то так – хмыкнул Глеб – можешь. Только она не даст.
- Сейчас полшестого утра, если боль будет расти, ее сердце может не выдержать.
- Ее выдержит. Поверь, я его видел. Оно выдержит любую боль, а вот ты можешь сломаться.
- Я крепче ее.
- Состояние здоровья и габариты тут не катят. Сравнивать ее и тебя так же глупо, как в драке крупной дворняги и камышового кота ставить на собаку. Думай еще. Думай и не отвлекайся. Решение придет. Возможно, когда придет время, надо будет действовать по наитию. Береги силы, я скажу, если у меня будут идеи.
Они ехали уже четыре часа, Кире становилось все хуже. Она была очень бледной, на щеках и шее поступили багровые пятна. Андрей старался на нее не смотреть, но постоянно ловил себя на том, что внимательно рассматривает эти пятна. Они были симметричными и напоминали узор или татуировку, сделанную кровью. Сейчас, когда она не кричала и не говорила ему гадости, а сидела в кресле с закрытыми глазами и боролась с болью, она была самой собой. Маленькая, хрупкая и беззащитная, она сражалась со всем миром, стиснув зубы и не надеясь на помощь. Почему все так несправедливо? Андрей наконец-то понял, почему он не может оставить ее в покое. Ей нужна помощь, и он должен помочь ей, не потому что на это есть причины, а потому, что больше некому. Ее брат знал это и именно поэтому пришел в его сон. Кира не хочет, чтобы ей помогали, она никому не верит и старается рассчитывать только на себя. Раньше, у нее был брат. И не важно, хороший он был человек, или чудовище, он был рядом, а теперь его нет. Тогда, в лесу, когда у Киры была истерика, Андрей смог ее остановить. Он никогда не ударил бы женщину, но сделал это интуитивно, не думая, он действовал и это сработало. Возможно, выход из этой ситуации тоже сидит у него в голове и ждет повода, чтобы выйти наружу? Глеб прав, лучше не гадать и беречь силы, надеясь, что потом ему не будет стыдно, как в прошлый раз.
К одиннадцати часам ее начало трясти. Глеб постоянно поворачивался.
- Хватит, смотри на дорогу!
- Надо что-то делать, Андрей! Сейчас начнутся судороги.
- Откуда знаешь?
- Так умерла моя тетка…
- И ты молчал?! – Андрей был в бешенстве.
- А что это изменит?! – на глазах у парня были слезы. – Она сильная, она должна выдержать.
- Должна, мать твою?! Она ничего и ни кому не должна! – У Андрея началась паника. – Кира, ты слышишь меня? Ты меня слышишь, я знаю. Я рядом и я тебя чувствую. Я глупый и наивный человек, но сейчас я соображаю лучше тебя. Боль просто не дает тебе думать. Доверься мне, я очень прошу тебя, доверься. Мне ничего от тебя не надо, живи. Моя жизнь мне не нужна, я никто и ничто меня не держит. Не рискуй собой, рискни мной. Отдай мне часть боли, пожалуйста, отдай, так отдай, не упрямься. Даже если тебе не станет легче, я буду рядом, там, где ты сейчас. Ты не выдержишь этого в одиночку! Я знаю это, поверь мне!
Кира не могла ничего решить, Андрей влез в ее мысли, но ничего кроме паники там не было. Ее мысли напоминали последствие взрыва, куча мелких и острых осколков и шок. Он ждал. Решение Киры его не волновало. Он ждал, когда боль ее победит, и она не сможет ему сопротивляться, он ждал, когда начнутся судороги. Глеб нервно дышал на переднем сидении и тоже ждал. Время остановилось. Упрямая, она держалась из последних сил, кончиками пальцев хватаясь за край пропасти. Она не видела, не хотела видеть, что все равно упадет. Маленький затравленный зверек.
Несмотря на то, что все этого ждали, ее судороги застали всех врасплох. Киру выгнуло дугой и начало бросать в стороны, Глеб свернул на обочину.
- Продолжай ехать! - крикнул ему Андрей, и Глеб снова вывернул на трассу.
Он сгреб Киру с сиденья и, крепко обхватив, старался удержать. Она оказалась гораздо тяжелее и сильнее, чем он думал, но справиться с ней было не сложно.
- Давай, прекрати сомневаться, плыви по течению, пожалуйста!
Она сдалась. Боль хлынула в Андрея, полностью оглушив и сломав, но он продолжал пить ее, будто она была водой, а его мучила смертельная жажда. Вокруг была чернота и безумие, но он мог это терпеть. Краем сознания он чувствовал, что ей стало легче. Андрей слышал ее замедляющееся сердцебиение и понимал, что правильно поступил, вместе они справятся. Открывать глаза не было смысла, а говорить что-либо успокаивающее Глебу, не было сил. Парень сам понял, что произошло, по крайней мере, они продолжали ехать. Теперь они оба висели над пропастью. Андрей чувствовал, как его сердце начинает захлебываться от боли, и понимал, что держится в сознании только благодаря своему ослиному упрямству. Умирать ради постороннего человека далеко от дома было бессмысленно, но он считал, что это правильно. Умирать вместе с Кирой, которая и в грош его не ставит. Если бы у него были силы, он бы смеялся сейчас как ненормальный.
Боль вообще была абсурдной и необъяснимой. Откуда она взялась? Почему им больно? Кире не должно быть больно, потому, что она права и правильно поступила, а ему тем более. Вся эта ситуация была очень смешной. Андрей представил себе боль, как пьяного гостя, который ошибся дверью и теперь крушил и ломал все в чужом доме. Нет, так не пойдет. Его надо выгнать, вытолкать за дверь и пусть идет на все четыре стороны. Идея была какой-то детской, но почему бы и нет? Он старался изо всех сил, боль стала еле заметно слабеть. Уследить за временем было сложно, но когда он смог открыть глаза, было явно больше трех.
- Который час? – прошептал он Глебу. Язык не слушался, похоже, он здорово его прикусил.
- О, привет – отношение Глеба к Андрею сильно изменилось, по крайней мере, парень перестал его открыто ненавидеть. – Рад, что ты вернулся. Сейчас уже начало пятого. Я купил вам двоим молока и заговорил его, как смог. Когда у тебя получится сесть прямо и отпустить ее, дам попить.
- Думаешь, поможет? – прохрипел Андрей.
- Хуже не станет. А ты молодец.
- Сам в шоке.
- Как она?
Андрей прощупал ее пульс.
- Пульс почти в норме. Ей конечно еще плохо, но ты не поверишь, кажется, она спит.
- В своем репертуаре – усмехнулся Глеб. – Пусть поспит.
Через час Кира проснулась и открыла глаза.
- Если собираешься меня ругать, не трать силы – Андрей все еще держал ее, ей было больно, но угроза остановки сердца или болевого шока миновала.
- Ты совершил большую ошибку, но виновата в этом только я – прошептала она.
- Да, ты слишком жадная.
- Как ты это сделал?
- Сам не знаю, думал, ты поймешь.
- Я кажется, помню, что тебе было смешно – она попыталась встать.
- Не шевелись.
- У меня затекли ноги и руки. Ты не человек, а слон. Люди не должны быть такими огромными, это противоестественно.
- Кстати, о противоестественном, сколько ты весишь?
- О, началось, проснулся врач.
- Она весит сорок пять килограмм – отчитался Глеб.
- Значит, ты и Глебу врешь – поддел Андрей.
- У меня кость широкая.
- Это уж точно – рассмеялся Глеб. – Настоящий индпошив.
Он выехал на обочину и достал две банки молока.
- Когда ты успел?
- Если бы я умел, я мог бы у тебя и почку вырезать, ты бы даже не почувствовал.
- Учту на будущее, вдруг поменяемся и я за рулем буду, я-то умею. – Рассмеялся Андрей.
Молоко было домашним и очень вкусным. Андрей выпил почти литр залпом, а теперь допивал остальное, неспеша прогуливаясь возле машины. Глеб открыл дверь со стороны Киры и развязал ей ноги.
- Кира, давай попробуем попить – он говорил с ней как с ребенком. – Давай, милая, как лекарство.
Она развернулась в сторону открытой двери. Сил взять в руки банку, у нее не было и Глеб держал вместо Киры. Набрав полный рот молока, она поморщилась и выплюнула его в лицо Глебу.
- Отлично! – рассмеялся Глеб. – Большое тебе спасибо.
У него был настолько смешной и жалкий вид, что Андрей смеялся до слез.
- Извини – пошептала она, слегка улыбнувшись.
- Не страшно, давай еще раз, только маленькими глотками, хорошо?
Она пила молоко целую вечность. Каждый глоток стоил усилий. С трудом осилив грамм двести она отодвинулась от банки.
- Устала? – Глеб внимательно смотрел на нее. – Знаешь, я родился очень слабым, просто доходяга. Бабка отпаивала меня заговоренным молоком и жевала мне хлеб. Я знаю, это отвратительная история и она постоянно всем ее рассказывает, но это спасло меня.
- Только не говори, что купил хлеб – поморщилась Кира.
- Нет – рассмеялся парень – но если ты не будешь пить молоко, я куплю его в ближайшем магазине.
- Давай свою чертову банку – усмехнулась она. – Погоди… она его жевала и…
- Кира, ну что тут не понятного?
- Глеб, прекрати ей такое говорить – продолжал смеяться Андрей – а то молоко на полу окажется. Ты как, Кира?
- К утру буду в норме. Спасибо.
- Неужели я дождался? Или на гадости сил не хватает?
- Верны оба варианта – тихо прошептала она.
Она выпила еще немного молока и вытянулась вдоль задних сидений. Андрей сел впереди.
- Поспи, Андрей ты тоже устал.
- А ты?
- Я же сказал, еще два дня на ногах продержусь. У тебя тоже так будет, когда в себя придешь.
Они ехали по пустой дороге. Изредка попадались небольшие поселки или магазинчики. Андрей проспал около часа, потом они остановились и купили еды.
- Зачем твоя тетка занималась черной магией?
- Ради чего она умерла?
- Да.
- Молодость.
- Это как?
- Говорят, что если маг сможет создать тоннель между Явью и Навью и оправит по нему души в нижний мир, можно получить откупные. Годы жизни.
- Это наш мир и языческий ад? Но… Кира сделала тоннель… в оба конца, между тремя мирами…
- Да, и это НЕВОЗМОЖНО. Магия либо черная, либо белая. Черная сильнее, что бы тебе не говорили. Люди порочные существа и поэтому тьма нам ближе…
- Похоже, у этого правила есть маленькое и очень строптивое исключение, которое сейчас дрыхнет, на заднем сидении – заметил Андрей. – Зачем твоей тетке понадобились годы жизни?
- Тщеславие, она была очень красивой и не хотела стареть, дура.
- Не думаю, что Кира ввязалась по той же причине. Она достаточно красива, но внешность свою считает излишеством.
- Я думаю, Кире нужна сила. Она что-то задумала, что-то еще более нереальное, чем это. Иначе все, что произошло этой ночью, было правильно, но бессмысленно. Конечно, она ненормальная, совершенно без тормозов, но… она бережет себя, Андрей, не потому что хочет жить. У нее есть цель, и она готова добиваться ее любой ценой. Я не знаю, что это, но чувствую, это так.
- Она хочет изменить свою судьбу.
- Поэтому она не смотрит свое будущее?
- Возможно, она не может его видеть, так как процесс уже запущен и у нее нет судьбы.
- Это страшно звучит, может все проще, и она хочет вылечить брата или снять проклятье?
- Она не проклята.
- Ты же видел ее пятна.
- Старался не смотреть.
- Конечно, и поэтому смотрел не отрываясь – усмехнулся Глеб. – Я даже через зеркало заднего вида умудрился прочитать на ее коже несколько символов. Неужели ты думаешь, что это простые кровоподтеки или еще какая-нибудь медицинская хрень? Она проклята, Андрей, эти символы у нее даже на костях. И не говори что это невозможно, она лечит раны и умеет отправлять души в рай при помощи черной магии, а это тоже невозможно.
* * *
Ее брат пришел в полночь. Кира по-прежнему крепко спала на задних сиденьях. Темнота начала сгущаться и через минуту Андрей смог разглядеть его темный силуэт, сидящий у нее на ногах.
- Ты сегодня поздно – упрекнул он тень.
Беня повернул голову и внимательно посмотрел на Андрея.
- О, привет, старший брат – весело подхватил Глеб. – Андрей, кажется, выполнил твое задание, ей лучше, но в следующий раз, если не сложно, подсказывай ему поконкретнее, а то мы с ним малость туповаты.
Беня скептически качнул головой и положил руку Кире на живот. Андрей почувствовал какое-то изменение. Кире не стало легче, но эпицентр ее боли начал смещаться. Черная рука поднялась вертикально вверх и за ней потянулись еле заметные мерцающие нити. Линии были запутаны и напоминали по форме контуры ее тела, причем значительного куска явно не хватало. Все это было похоже на сложный и варварски раскуроченный электрический узел.
- Беня, все плохо? – Андрей с ужасом смотрел на многочисленные повреждения. – Это вообще можно вылечить?
Фантом утвердительно качнул головой и начал перебирать мерцающие нити.
- Что он делает? Я вижу только его силуэт, и то плохо – с любопытством шепнул Глеб.
- Звучит дико, но похоже на ремонт трансформаторной будки. Ее здорово зацепило, теперь понятно, почему ей так больно.
- Но ты же помог.
- Да, но я помогал вслепую, это как чинить телевизор с помощью кувалды…
Он провозился всю ночь, восстанавливая разорванные нити. Иногда он соединял на время ее нити с теми, что доставал у себя из груди или попросту вырывал их из себя и «ставил» ей. Процесс был сложным и монотонным, но Андрей не мог оторвать от него взгляда. Постепенно Кире становилось лучше. Утром все закончилось. Беня исчез с первыми лучами солнца, бросив на Андрея довольный и усталый взгляд. Кира спала до одиннадцати и судя по румянцу и ощущениям Андрея, проснулась полностью отдохнувшей и здоровой.
- Доброе утро, соня – Андрей был очень рад избавиться от ее боли.
- Привет – она была в отличном настроении и напоминала сытого карликового тигра. – Как прошла ночь?
- Твой брат подлатал тебя, Глеб и я не хотим спать до сих пор. Тебе звонили на мой телефон, я сказал, что ты спишь – весело отчитался Андрей.
- Что-нибудь еще спрашивали?
- Да, как ты себя чувствуешь, и где мы находимся. Я сказал, что ты в порядке, а мы в машине, едем в Москву. Кто звонил?
- Какая разница – усмехнулась она. – Нам надо будет привести эту колымагу в порядок до того, как вернем ее Костику, а то его «Кондратий хватит», так что позвонили кстати. Давай телефон.
Она взяла у него трубку и набрала номер.
- Привет, я еще не сдохла – весело проурчала она. – А, это ты, Веталь, все в норме… нет, никого не убила, держусь понемногу… а по-моему смешно. Да, едем назад… нас трое в машине, так что не нервничай… да. Ну и нафига прилетел, неужели подчищать… доверяешь? Приятно. Слушай, я тут машинку позаимствовала… нет, не угнала, хозяин сам отдал, нет просто так отдал без твоих пошлых намеков. Да… ну не только ходовую, я ж пассажирами… ну да, как обычно. Не у всех такой крепкий желудок, как у тебя. Ага, диктуй, я запомню… хорошо, как скажешь. Все, дружище, целую в носик.
Она вернула Андрею телефон.
- Почему он на твой телефон не звонит – Андрею не понравился этот слишком уж дружеский разговор с одним (в этом он был уверен) из ее надзирателей.
- У меня нет телефона.
- Почему?
- Мне не кому звонить –ответила она без эмоций. – Друзей нет, близких нет, брат пропал без вести.
- Не можешь его найти? – не поверил Андрей.
- Обещала не искать – слегка поморщившись, отрезала она. – А ты чего молчишь, Глеб?
- Злюсь на тебя… сколько я получил?
- Ты не рад? – удивилась она.
- О чем вы? – Андрея насторожил тон Глеба.
- О времени, Андрей. Мы участвовали в ее шабаше и тянули силу, значит, получили дополнительные годы. Я прав, Кира? Сколько ЕЩЕ лет мне будет двадцать?
- Что?! Это невозможно, скажи ему Кира!
- Он все правильно понял, Андрей – рассмеялась она. – Хитрый чертенок.
- СКОЛЬКО? – не унимался Глеб.
- Ты десять, Андрей все двадцать, жадная дылда – поддела Кира, слегка шлепнув Андрея по плечу – не понимаю, что тебе не нравится? Вы же оба добровольно вызвались помочь. Неужели в мире есть два человека, которые не хотят прожить подольше, причем молодыми и оба сидят со мной в этой раздолбанной и грязной машине?
Андрей пытался осознать то, что она сейчас говорит, но получалось плохо. Первым пришел в себя Глеб.
- Охренеть! Кира, блин, десять лет – парень был в отчаянии – неужели было так сложно предупредить? У меня же планы!
- Планы? – рассмеялась она. – Неужели такие важные?
- Разумеется! Через пять лет я собирался начать подбивать к тебе клинья, а теперь придется ждать целых пятнадцать!
- Совсем псих? – рассмеялась она.
- А что нельзя? Ты же все равно ничего в ответ не почувствуешь?
- На здоровье, только зачем ждать пять лет?
- Сейчас не потяну…
- Хитрец, ты и через пятнадцать не потянешь, если на равных – рассмеялась она. – Хотя знаешь, если я в ближайший год выживу, обещаю подумать над твоим предложением и досрочно рассмотреть твою кандидатуру.
- Договорились – грустно улыбнулся мелкий мерзавец. – Шансы велики?
- У тебя или у меня?
- Мои меня меньше интересуют – холодно сказал он. – Просто скажи, что хоть немного контролируешь ситуацию, и я буду спать спокойно.
- Все будет хорошо – соврала Кира.
- Не слушай ее Глеб, она как обычно врет – прорычал Андрей. Эта дружеская и во всех отношениях омерзительная беседа двух темных вывела Андрея из себя. – Скажи, только честно, если бы пацан не догадался, ты бы не сказала ничего, да?!
- Разумеется, сказала бы, если б выжила. У тебя тоже претензии? – сухо сказала она. – Или это очередное нытье?
- Мне не нравится быть идиотом, Кира.
- Значит, не будь им. Что плохого произошло? Да, я не подумала, что вы получите эти годы, меня интересовало другое. Я ЗАБЫЛА, в каких целях люди стали использовать этот ритуал, извратив его до предела. Что дальше? Подашь на меня суд?
- Извини – сдался Андрей. – Но эта новость меня выбила из колеи. Двадцать лет?
- Да.
- Ну и ладно. Спасибо, наверное.
Они ехали молча. Андрей пытался осознать, что на ближайшие двадцать лет он «застрянет» на своих тридцати пяти и это просто не укладывалось у него в голове. Самым странным было то, что он ни капли не сомневался, что именно так и будет. Что нужно будет делать, когда близкие и знакомые начнут замечать, что он не стареет? Бредовая ситуация, которой он не хотел. Однако Кира права, любой человек мечтал бы о подобном, если бы знал, что это возможно. Двадцать лет.
- Сколько взяла ты? – вырвалось у Андрея.
- Это не важно…
- Ну почему же? Я хочу знать пределы твоей жадности – настаивал Андрей.
- Моей жадности предела нет. Сколько я взяла, считать глупо, так как я брала не годы, а чистую силу. Годы мне не нужны.
- Зачем тебе это?
- Ах, конечно я тебе все расскажу, мы же с тобой близкие друзья и минуты друг без друга прожить не можем – съязвила Кира.
У нее в голове мелькнул знакомый образ, но Андрей не успел его толком рассмотреть. До города добрались довольно быстро. Глеб повеселел и шутил всю дорогу, все больше и больше раздражая Андрея своей болтовней. Конечно, это были последствия стресса, и он таким образом старался делать вид что все нормально, но после того их с Кирой не совсем нормального разговора Андрею очень хотелось стукнуть гаденыша головой о руль. Недалеко от въезда в город, у обочины их ждала знакомая пошло-голубая машинка. При виде ее, Кира начала громко смеяться как ненормальная (в прочем, почему как?). Глеб притормозил рядом с машиной, и Андрей понял, почему она так смеялась. За рулем сидел тот самый «Веталь» - огромный и нескладный мужик. Как он умудрился влезть в нее, оставалось загадкой.
- Ну что, банда, меняемся машинами – скомандовала Кира.
Они вышли и Кира пошла здороваться со своим «другом». Веталь был выше Андрея и на первый взгляд, весил килограмм двести, не меньше. Судя по внешнему виду, работа его была не из легких. На его правой щеке был глубокий шрам, а левый глаз когда-то был сильно поврежден и ничего не видел. Андрей чувствовал, что несмотря на очень специфическую внешность, Веталь был настоящий добряк и очень любил эту мелкую дрянь.
- Привет тебе ближе – просияла Кира, пожимая его огромную руку своей крохотной лапкой. – Как дела?
- Плохо, детка, не могу его найти.
- Не страшно, ты найдешь его, когда будет нужно. Потерпи.
- Всегда поражался твоему таланту убивать машины – Веталь внимательно осмотрел несчастную иномарку. – Кровь твоя?
- Нет, это у нас Андрей любит язык себе прикусывать.
- Кииира – вздохнул, по-видимому, готовый и к худшим раскладам Веталь.
- Не поверишь, я тут вообще не при делах – рассмеялась она. – На, держи ключи и… спасибо тебе.
- Это моя работа.
- Все равно спасибо, хотя бы за то, что мне спокойно.
- Не за что, ты главное не сорвись – Веталь бросил тревожный взгляд на Андрея. – А то тут все, как ты любишь, а подстраховать тебя некому.
- Я хоть раз срывалась? – спросила она с осуждением.
- Нет. Прости. Ты не против, если я поживу здесь немного, в городе… мне так спокойней будет.
Он снова бросил беспокойный взгляд на Андрея.
- Как скажешь – пожала плечами Кира. – Тогда увидимся.
- Я постараюсь не сильно глаза мозолить.
- Не переживай.
Здоровяк сел в машину Кости и уехал.
- Похоже, теперь я за рулем – бодро сказала Кира.
Глеб пулей влез на переднее сиденье. Андрею ничего не оставалось, как сесть назад, но ноги отказывались идти к машине.
- Неуютно?
- Ты прокляла машину? – догадался Андрей.
- Немного, не люблю, когда меня останавливают. Сейчас я тебя проведу – Кира подошла к Андрею со спины и положила руку на плечо. – Да присядь ты, слон-переросток.
Чувствуя себя полным идиотом, Андрей присел, и Кира обняла его сзади.
- Я принимаю тебя в свои попутчики и доверяю достаточно, чтобы ты был близко – шепнула она прямо на ухо. От ее голоса по телу пошли мурашки. – Я разрешаю тебе видеть и не бояться эту машину.
Тяжесть в ногах прошла мгновенно, и даже солнце стало светить как-то ярче.
- Неплохо сработано. Этот твой Веталь боится, что ты меня убьешь? – между прочим, спросил он.
- Садись.
- Это не опасно? – поддел Андрей.
- Не хочешь садиться, можешь валить. Поймаешь такси, ты уже взрослый – безразлично протянула она.
- Прямого ответа я не дождусь?! – Андрею хотелось ее придушить.
Кира ничего не ответила, она уже садилась в машину. Глеб жил в центре, а Андрей в дальнем конце уже за городом, но первым она отвезла домой именно Андрея. Она молчала всю дорогу и даже не попрощалась, когда он уходил. Еще тогда, за завтраком, она сказала ему, что у них временное перемирие, и обижаться было глупо, но это было чертовски обидно. В тот вечер Андрей очередной раз пообещал сам себе не общаться больше с этой злобной и непредсказуемой стервой.
Глава 17.
Лишние слова.
В конце той недели ушла Карина. Ее не было на объявлении результатов, она была в больнице, с нервным срывом. По обрывкам разговоров, Андрей понял, что Кира и Таня навещали ее, и она идет на поправку. Он сильно злился на Киру и старался даже не смотреть в ее сторону. Еще он по-прежнему держал ее сознание на краю своего и не мог заставить себя разорвать эту связь. Андрей перестал пытаться объяснить себе самому причины своего поведения, он сдался и предпочитал винить во всем Киру. Так было легче. Это она втянула его во все эти игры. Только она виновата в том, что теперь он проживет на двадцать лет больше, чем следует и не знает, что с этим делать. Она злила его настолько, что даже звук ее голоса вызывал отвращение. Интерес к испытаниям Андрей утратил. Раньше, когда каждое из них он воспринимал, как вызов и не был уверен в завтрашнем дне, все было интересно. Теперь все давалось слишком легко. Глеб был прав, ели бы Андрей знал, как это делается, он мог бы свернуть горы. Он спал и ел скорее по привычке, не сильно ощущая в этом потребность. Теперь все было просто и предсказуемо.
Кира казалось, чувствовала его неприязнь и тоже старалась держаться от него подальше, и это бесило Андрея больше всего. Он помог ей, он был готов отдать ей свою жизнь, а она поступила подло, впрочем, как всегда. Она сказала, что у нее нет друзей и близких, но она сама в этом виновата. Раньше, он списал бы все на ее психологические травмы, но сейчас, когда он чувствовал ее, он понимал, что дело не только в этом. Таня сказала, что ее понятия о добре и зле немного отличаются от общепринятых и это тоже было правдой. Кира родилась с этим уродством. Она любила всех и не любила никого. Она помогала и поддерживала, была доброй и светлой, но это был только верхний слой. Кира была чудовищем и внутри у нее была черная бездна, состоящая из беспринципности, жестокого безразличия и боли. Единственным существом во всем мире, небезразличным ей, был ее пропавший брат. Брат, которого она, скорее всего, тоже предала и поэтому ей так невыносимо.
Очередная и самая нудная из всех неделя подошла к концу, в этот раз выбыл Сергей. Андрей знал, что он уйдет, и ему не было его жаль. Жизнь нельзя вписать в схему или гороскоп, особенно если имеешь дело с чем-то противоестественным и откровенно дьявольским. С чем-то таким… как Кира. В завершении всех его невзгод, Андрея ждал еще один неприятный сюрприз. Сергей хотел напоследок отпраздновать свой День рожденья в так называемом коллективе и теперь на выходном все дружно ехали к Тане на дачу. Отказываться было глупо и пришлось согласиться. Теперь ему придется провести выходной в обществе Киры. Он уже загружал вещи в багажник, когда ему позвонила Таня:
- Привет, Андрей. Угадай, почему я звоню.
- Все отменяется?
- Нет, я заеду через пять минут, надо поговорить.
- Мне не нравится твой тон, Таня.
- Я знаю, но ничего уж тут не поделаешь.
Она действительно приехала через пять минут, за рулем машины был ее муж.
- Ну, давай, ори на меня – Андрей с самого утра был не в духе.
- Я предпочитаю орать в доме. Так что хватит психовать, иди на кухню и завари нам чай.
- На троих?
- На двоих, муж подождет в машине.
Они зашли на кухню. От злости Андрей с трудом вспомнил, как включить электрочайник. Таня села в углу и внимательно смотрела как он мечется по кухне.
- В чем дело, Андрей?
- Пришла защищать свою подругу?! Напрасно. Ей плевать, Таня, ей плевать на всех!
- Я знаю.
- Что?!
- Что ты хочешь от нее?
- Не понимаю о чем ты.
- Я вижу, что не понимаешь. Ты можешь продолжать злиться, но это ничего не изменит, и ты это знаешь. Ты сам настаивал на своей помощи и не ври мне, что это не так. Я отлично помню тот день и то, что ты тогда чувствовал. Что изменилось?
- Не знаю – сдался Андрей. Он сел на стул и закрыл лицо руками. – Я не знаю, Таня. Меня бесит это ее безразличие ко всему, бесит запах ее духов, бесит ее мертвый голос…
- Приплыли…
- Что с ней такое?! - Андрей не дал ей договорить. – Почему она всех отталкивает?!
- Чтобы уберечь. Ты видел Виталика, знаешь, что случилось с ее братом. Андрей, опомнись! Твой эгоизм не знает предела. У тебя отторжение и психоз. Она не хочет рисковать людьми, которые к ней тянутся, только и всего, а ты раздул из этого целую проблему. Я все понимаю, ты нахватался силы и теперь не знаешь, как жить дальше, но это пройдет. Так всегда бывает с теми, кто тянет напрямую.
- У меня психоз? То есть… подожди, Глеб сказал, что у меня не будет отторжения.
- Да, но ты не был готов ко всему этому чисто психологически и теперь идешь по самому легкому пути. Нашел виноватого.
- Но она первая начала меня игнорировать.
- Ты говоришь сейчас как обиженный ребенок! Разумеется, она хочет, чтобы ты разорвал связь с ее сознанием как можно скорее, поэтому и перестала с тобой общаться.
- А сказать это в лицо она не могла?
- Разве она не говорила?
- Что-то упоминала…
- Я рада, что до тебя начинает доходить – Таня смотрела на него, как на тяжелобольного. - Не жди от нее бесконечной признательности или слепого обожания. Вы сделали большое дело и все получили за это награду. Все честно и в твоей ненависти вообще нет смысла. Постарайся держать себя в руках, Андрей. Я не хочу, чтобы вы поубивали друг друга у меня на даче.
- Шутишь? – Андрея напугал ее тон.
- Сам знаешь, что нет. Конечно, я не могу предсказывать судьбу и не обладаю твоей силой или талантом, но сложить два и два способна. Не наделай глупостей, потом будет стыдно.
- Зато ей никогда не стыдно.
- Откуда ты знаешь, каково ей? Да, ты читаешь ее мысли и обрывки воспоминаний, но ты скользишь по поверхности и не решаешься прыгнуть в тот черный омут. Я была там, Андрей, когда читала ее. – Таню передернуло. – Дело не в безразличии. Вся эта наша мышиная возня и личные драмы пустяк, по сравнению с тем, чем живет эта девочка. Не лезь туда Андрей, это плохо закончится. Всего лишь оставь ее в покое и держи дистанцию. Ты не видишь, где ты сейчас, ненависть тебя не спасет.
* * *
Дачу действительно стоило покупать. Огромный дом на краю леса напоминал сказочный. Кругом было тихо и спокойно. Всю дорогу Андрей думал над словами Тани и вынужден был с ней согласиться. Злиться на Киру глупо. Он знал, какая она и на что он идет. Ничего такого страшного не произошло, просто надо привыкнуть. Кира по-прежнему старалась не попадаться ему на глаза, и ему даже стало неудобно за свое поведение на прошлой неделе. Весь день он старался не думать о ней плохо и под вечер пришел к выводу, что это не так уж и сложно. На людях Кира всегда вела себя безупречно, и этот день не был исключением. Она шутила вместе со всеми и не была навязчивой, слушая больше, чем сама говорит. На ней была скромная и как всегда совершенно невзрачная одежда и еще она неплохо умела готовить и старалась быть полезной. Андрей знал, что это только фасад, но какое ему дело?
- Я сделал всем вам прощальный подарок – Сергей оторвал его от мыслей о Кире. – Вот. Это ваши личные и самые полные гороскопы.
Он раздал всем толстые черные папки. Когда Кира брала свою, ее полоснул новый приступ боли. Такого не было давно, и Андрей еле сдержался, чтобы не закричать. Что она с собой вытворяет? Это было какое-то очередное ее воспоминание, которое он не хотел видеть. Она сидела на кафельном полу, листала такую же толстую черную папку и хотела умереть. Это был конец ее жизни, ей не хотелось думать ни о чем из того, что было там, под черной обложкой. Андрей пришел в себя через несколько минут и заметил, что все с интересом рассматривают свои подарки. Все, кроме него и Киры, которая стояла возле окна, смотрела на медленно садящееся солнце и пыталась успокоиться. Всем было интересно, и никто не заметил, насколько ей сейчас плохо. Успокаивать ее не имело смысла. Встать из-за стола незаметно, не привлекая внимания при его габаритах невозможно, да и что он ей скажет? Она не промолчит и снова начнет ему грубить и пытаться оттолкнуть. Андрей был не в том состоянии, чтобы терпеть такое ее отношение. Таня права, у него психоз и лучше не усложнять ситуацию.
- Видишь, Андрей тоже считает, что это не совсем уж такой и хороший метод. – Андрей отвлекся, услышав свое имя. Ира, по всей видимости, не была в восторге от своего гороскопа. – Он даже папку не открыл.
- Я… не люблю смотреть подобные вещи при свидетелях – ляпнул Андрей.
- Да ладно – не унималась она. – На что хочешь готова спорить, что все эти цифры и планеты не всегда работают как надо, чего не скажешь о руках. Руки не врут.
Она выхватила папку из рук Андрея и стала усердно листать.
- Ну вот, смотри – она наконец-то долистала до последней страницы – он должен прожить до семидесяти и умереть от сердца.
Андрея начал забавлять этот разговор. Сейчас она будет смотреть его руку и либо ничего не увидит, либо будет неловкая ситуация. Глеб сидел напротив и заметно ерзал на стуле, похоже он тоже склонялся ко второму варианту. Ира взяла его руку. Она смотрела на ладонь минут пять, и судя по тому, как она побледнела, они с Глебом не ошиблись.
- Ты не умрешь – она смотрела на Андрея в упор и он чувствовал ее страх. – Ты вообще не умрешь. Я не знаю…
- ДАЙ СЮДА.
В комнате стало совсем тихо. Кира выхватила у Иры его ладонь и очень внимательно ее рассматривала. Ее маленькие руки были ледяными и тряслись.
- Тебе ни все равно? – холодно спросил ее Андрей.
Она смотрела растерянно и испуганно. Глаза снова стали разными.
- ЧТО? Какая тебе блин разница? – Андрей сорвался и больше не мог сдержать гнев. Его трясло от желания придушить эту ненормальную.
- Этого не будет – шепнула она еле слышно.
- Не хочешь, чтобы я жил долго и счастливо? – рассмеялся он. – Да, конечно тебе же нравится когда все, кому ты небезразлична страдают, так же веселее, так ты чувствуешь себя живой! Нравится смотреть на искалеченного Веталя, закрывшего тебя от пули, или игнорировать то, что я и Глеб хотели отдать тебе свои жизни!
- Тебя несет – холодно шепнула она.
- Зато тебя нет! Никогда! Ты же ничего не чувствуешь! Все окружающие тебя люди балласт?! Ну конечно, кто может сравниться с твоим бесноватым братцем, превратившим целый лес в кладбище для тех, кто посмел полюбить его? Скажи мне, Кира, только честно скажи это твой идеал? Человек, который хотел выцарапать себе глаза, чтобы не смотреть на тебя?
- Может, сначала ты расскажешь мне что-нибудь приятное о себе? – Кира была в бешенстве. Андрей не мог оторвать взгляда от ее горящего лица. – Ты ведь сам любишь, когда тебе делают больно. Ты не бросил жену, когда понял, что она тебе изменяет, ты терпел и делал вид, что ничего не происходит. Скажи, Андрей, тебе нравилось спать на грязных простынях?
Неожиданно она закрыла себе рот обеими руками. Вид у нее был испуганный. Ее слова ранили в самое сердце и она знала это. Кира пулей вылетела из комнаты, оставив Андрея в полной тишине. Кровь стучала в барабанные перепонки, перед глазами была серая пелена. Он слышал много о так называемом состоянии аффекта, но испытывал его впервые. Андрей не сомневался, если бы в руках у него был нож… Прошло около десяти минут и реальность стала понемногу возвращаться. Андрей понял, что он стоит, облокотившись руками о стол, а Глеб стоит напротив и внимательно на него смотрит.
- С возвращением в мир нормальных, Ангелок, – холодно сказал он. – Ты помнишь, что только что наговорил? Гордишься собой? Она только перестала нас всех опасаться и избегать и вот на тебе, получай ботинком в живот.
- Мне… мне надо покурить – шепнул Андрей и вышел из комнаты.
Андрей давно бросил, но всегда держал пачку сигарет в бардачке, на черный день. Похоже, пачка дождалась. Он вышел из дома и быстро пошел к своей машине.
Кира сидела у него на капоте и подкуривала сигарету. Дверь со стороны пассажира была открыта.
- Я сломала тебе замок в машине – сказала она, как следует затянувшись и протянула ему его же сигареты и зажигалку.
- Не страшно. Не знал, что ты куришь…
- А я не знала, что ты можешь видеть его шрамы и понял, как он их получил.
- Я не понял… я просто говорил не думая и… ты сможешь меня простить?
- Ты не виноват. Это моя вина…
- С тобой безумно приятно общаться, Кира. Можно орать на тебя, бить, говорить гадости и все равно ты будешь считать себя виноватой. Я начал первым, если ты не заметила. Я всю неделю искал повод наорать на тебя.
- Я не должна была поддаваться на твои провокации. У тебя ломка и твое поведение объяснимо. Это непростительно, так как из нас двоих только я могу видеть последствия и знаю, к чему все это может привести.
- Скажи мне, к чему это может привести. Я ведь должен найти в себе силы и оставить тебя в покое.
- Нет, если я скажу, будет еще хуже.
Она молчала и смотрела на заходящее солнце.
- Поговори со мной – вырвалось у Андрея.
- Тебе плохо?
- Да.
- Не бойся, сейчас мы докурим, и когда моя голова перестанет кружиться, вернемся в дом и сделаем вид, что ты извинился, а я тебя простила и мы теперь настоящие друзья – усмехнулась она. – Кстати советую избавиться от этой зависимости от мнения окружающих. До добра она не доводит.
- Я мог тебя сегодня убить?
- Хороший вопрос – рассмеялась она. - Нет, я живучая, хотя челюсть тебе скорее всего сломала бы.
- Линии у меня на руке…
- Они меняются, ничего страшного – отмахнулась она. - Как только ты перестанешь из меня тянуть, твоя судьба снова прояснится. И да, ты прав, у меня нет судьбы.
Она попыталась слезть с капота.
- Подожди… я много думал… это из-за меня…
- Умерла Дана?
- Я случайно проклял ее?
- Не знаю…
- Не жалей меня, Кира, пожалуйста, я должен это знать.
- Ты желал ей смерти, когда ревновал или боялся потерять. Ты очень сильный и не знаешь, что с этим делать. Вполне вероятно, что ты ее проклял, хотя возможно это просто расплата свыше за причиненную тебе боль или наказание за что-нибудь, чего нам не известно. Я не могу настроиться на нее, так как ты ее помнишь иначе. Мне очень жаль.
- Возможно это расплата за то, что я отказывался от дара…
- Кто знает… отказываться от дара действительно очень плохо. Это как пружина. Если постоянно и с силой давить на нее, рано или поздно ее вырвет в бок и она наделает бед.
- Ты пыталась?
- Да. Я тогда почти умерла Андрей. Конечно, я этого и хотела…
- Почему Глеб сказал, что в ответ ты ничего не почувствуешь?
- Очередная безумная теория моего брата. Он вырос в очень специфических условиях и очень рано заболел. Иногда я виню себя в том, что так поздно нашла его, но ничего нельзя было изменить, он родился таким.
- Шизофрения?
- С тринадцати лет. Полный набор раздвоение личности, приступы… в пятнадцать он начал убивать… - Кира поморщилась. - Психически больного человека легче контролировать и его… опекуны решили не поднимать панику и сказать ему, что убивать женщин, это нормально. Когда я нашла его, ему было семнадцать, и его мозг уже начал медленно умирать. Я билась до последнего, но ничего нельзя было изменить… он считает, что мы не способны никого любить из-за проклятья… бессердечные и тщеславные твари.
- Но ведь проклятью много веков.
- Да, и история нашего рода подтверждает эту его теорию.
- Подожди… откуда такая информация?
- Все документируется, есть куча дневников наших предков и прочего барахла.
Она молчала и смотрела на темнеющее небо.
- Ладно, пошли в дом и не забывай делать вид, что мы друзья, а то Глеб уже в серьез подумывает тебя проклясть – усмехнулась она.
- Не потянет.
- Еще как потянет. Он блестяще знает теорию, и он тоже набрал силы через край, так что не расслабляйся.
- Может действительно попробуем перестать собачится? Так, для разнообразия? – Андрей помог ей слезть с машины. – Чем больше ты меня отталкиваешь, тем хуже становится. Твой метод не действует.
- Думаешь, твой подействует?
- Что мы теряем?
- Тебе это не надо… поверь.
Она пошла в дом, Андрей поплелся за ней.
Притвориться, что они друзья оказалось несложно. Кира была прирожденной актрисой и врала безупречно. К концу вечера Андрей и сам начал верить, что они друзья. Конечно, он знал, что это не так, но думать иначе было приятно. Ему стало интересно, как бы он ее воспринимал, если бы она была простым человеком и не плевалась в него ядом при первой же возможности. У нее была очень необычная внешность, но из-за этой ее манеры одеваться как бесполый подросток рассмотреть ее в толпе было сложно. Вместе с тем, рассмотрев ее однажды, нельзя было перепутать или не узнать. Одежда, косметика, прическа не имели значения, забыть ее лицо нереально. У нее была странная манера держаться. Резкая и грациозная она напоминала дикую кошку, в любой момент ожидавшую подвоха. Она не была дерганной, но постоянно держала в голове ситуацию в комнате и еле заметно реагировала на каждое движение или фразу людей, находившихся рядом. Незаметный поворот головы, оценивающий взгляд, она часто пересаживалась или переминалась с ноги на ногу, стараясь подстроиться и примениться. Говорила она редко, но то что она говорила всегда было чем-то существенным. Кира много знала, а понимала еще больше, поэтому даже простые шутки всегда имели какой-то подтекст или дополнительный смысл, очень важный для ее собеседника. Сейчас она болтала с Сергеем о своем гороскопе. Андрей знал, что все, что она говорит такое же вранье, как и ее гороскоп. Она специально указала неверную дату и сейчас обсуждала гороскоп своей старой подруги. Вместе с тем их беседа была приятной и легкой и Андрей понимал, тут важен сам разговор, а не эта злосчастная черная папка, так испугавшая Киру. Сергею нужна была поддержка, он хотел почувствовать то, что нужен и много знает и Кира предоставила ему это. Какая разница, правда это или нет, если Сергей светится от счастья? Разница конечно была но они больше никогда не встретятся, так зачем напрягаться и говорить о плохом, ведь ее гороскоп не был таким же светлым и безоблачным, как тот, что она ему подсунула. Глеб постоянно над ней подшучивал и подкладывал еду в тарелку. Тот их шуточный договор, так сильно разозливший Андрея, ушел на задний план и они общались на равных без намеков и двусмысленностей. Разумеется, Глеб выжидал и не подавал виду, но Кира старалась этого не замечать, надеясь, что время расставит все на свои места. Глеб подлый и мелкий гаденыш, но не заметить, что они были бы красивой парой, Андрей не мог. У них были похожие интересы, и даже общий знакомый имелся, а если проклятье правда и она никогда его не полюбит, парень к этому готов и ни на что не претендует. Ему стало очень неприятно и как-то гадко. Он взял бутылку водки и вышел на улицу.
Глава 18.
Темная сторона.
Ночь была звездной, и идти в дом не хотелось. Сначала Андрей решил сесть на капот своей машины, но вовремя опомнился. Кира была значительно меньше и только поэтому, на капоте не осталось вмятин. Он сел на землю и облокотился спиной о машину. Мысли разбегались во все стороны, как тараканы, но он даже не пытался собрать их. Сегодня он узнал много плохого о Кире и о себе. Особенно о себе. В нем живет столько гнева, и он может выходить из себя до такой степени, что просто перестает соображать и это не самое страшное. Где-то в глубине у него всегда сидело зло. И не имеет значения, что именно убило Дану, его гнев или его трусость, он был причиной ее смерти. Если бы он чувствовал иначе, если бы она была ему безразлична, и он не закрывал на все глаза… и определил бы болезнь гораздо раньше. Он никогда не сомневался в своей правоте и исключительности. Он считал себя безгрешным… сейчас он понимал, что все было с точностью до наоборот. Люди всегда поступают с нами так, как мы им позволяем. Он молчал и терпел, позволяя вытирать о себя ноги, а его гнев и злоба жили своей жизнью, отравляя все на своем пути, ломая его и убивая ту, которую он любил. Человек не может заставить себя не злиться и не видеть, это как та пружина, которую рано или поздно вырвет в сторону. Что еще он не видел из-за своей гордыни и трусости? Кому еще он навредил своей бесконтрольной и злой силой? Он уже знал ответ и набирал номер.
- Алло – сонно пробормотал отец.
- Я люблю тебя, папа.
- Андрей? Ты в курсе, который час? Что-то случилось?
- Нет, я сижу и смотрю на звезды.
- Ты что, пьяный?
- Да. Я пьяный и глупый – рассмеялся Андрей - но я люблю тебя и не желаю тебе зла. Ты никогда не понимал меня, и я постоянно злился. Это глупо, прости меня за это.
- С тобой все нормально? Ты где?
- Все хорошо, папа я вырос и стал понимать то, чего раньше не хотел замечать. Я устал быть эгоистом и требовать от мира то, чего мне, если честно, совершенно не надо. И еще я понял, что слово «долг» жутко смешное. Прости меня, хорошо?
- Хорошо – отец, похоже, окончательно проснулся. – Ты где?
- Я дома, папа, вышел на улицу и смотрю на звезды. Не волнуйся, у меня все хорошо.
Врать было легко, даже приятно, что толку пугать старика и говорить бессмысленную правду. Зачем ему знать, что на душе сейчас неуютно и хочется выть на эту ущербную и убывающую Луну, так сильно напоминающую ему худую и вечно мерзнущую Киру, которую он сегодня чуть не придушил? Все это его правда и вполне достаточно, что ее знает он сам и несколько миллиардов звезд…
- Ладно… наверно давай созвонимся с тобой завтра. И… я тоже люблю тебя, сынок. Ты прости меня… я знаю, я давил и… спасибо за звонок.
Отец положил трубку. Они впервые в жизни поговорили нормально. Еще никогда Андрею не было так легко после разговора с отцом. Обычно он несколько дней собирался с духом, чтобы позвонить ему, а потом чувствовал, что совершил подвиг и радовался, что отстрелялся. Глупо переживать о том, что тебя за что-то не ценят. Люди по разному проявляют свои чувства кто-то давит, а кто-то старается не мешать. Его отец относился к первой категории, он не умел иначе и требовать от него большего смешно, нелепо, бесполезно… У него есть родной человек, все остальное не важно. Он любит своего старого и нудного отца не за что-то, а просто так, любит и все. Глупо любить за что-то, ведь кому-то такое счастье вообще не дано. Как можно жить и знать, что никогда не полюбишь?
Кира не могла быть такой. Вся эта теория всего лишь бред буйного шизофреника и не важно, что там, во всех этих дневниках и черных папках, это не правда. Не нужно никаких доказательств это просто так и все, он так чувствует, знает и ему плевать на все остальное. И пусть она сама считает иначе, пусть все так считают, он знает правду и этого достаточно. Ей не все равно.
В доме было тихо. Все уже спали на втором этаже, разумеется, с одним противным, капризным, вечно мерзнущим и дистрофичным исключением. В гостиной стоял небольшой диван (скорее большое кресло) и Кира устроила в нем берлогу из одеял и курток. Она не хотела выделяться, но ее образ жизни и инстинкты не давали ей затеряться. Она завернула ноги в одеяло и одела теплые носки еще Андрей знал, что под подушку она положила большой кухонный нож, а второй, поменьше закреплен к щиколотке. Беня сидел рядом с ней, на полу и внимательно смотрел ей в лицо, забирая плохие сны.
- Привет – прошептал ему Андрей, присаживаясь напротив. – Я не успел тогда тебя поблагодарить…
Фантом повернулся к нему. Андрей не знал почему, но был абсолютно уверен в том, что ее брат удивлен.
- Ты мне доверился. Я знаю, у тебя не было выбора, но ты выбрал меня. Возможно, ты меня подставил, но благодаря этому я смог помочь твоей сестре, а это важно. Когда Глеб сказал, что она должна жить, а остальное, включая наши с ним жизни, не важно, я подумал, что он ку-ку. Но сейчас я понимаю его. Она особенная.
Беня еле заметно кивнул и снова взглянул на Киру.
- Ты не против, если я с вами посижу здесь? Не хочу идти на верх, в моем состоянии я могу упасть с лестницы и перебудить весь дом.
Беня слегка качнул головой и дернул плечами. На языке его сестры это значило что-то типа «да подавись, мне все равно» и Андрей остался. Он растянулся на ковре и положил руки под голову.
Либо ковер был слишком мягким, либо выпил он действительно слишком много, но Андрей сразу заснул. Сны были мирными и не тревожили, но под утро что-то изменилось. Андрей проснулся от чувства опасности. Чей-то голос в голове кричал изо всех сил, чтобы он немедленно просыпался и бежал, но сон держал его в оцепенении. Несколько минут Андрей пытался заставить себя открыть глаза и пошевелиться, но ничего не получалось и это очень злило. Злость была какой-то незнакомой и чужой, у нее был странный оттенок отчаянья. Андрею стало интересно, и он наконец-то открыл глаза. Уже рассвело и комнату пронизывали лучи раннего солнца. Он вспомнил, как очутился здесь и понял, чья это злость раньше, чем увидел ее. Кира сидела на диване в странной позе и часто дышала, как будто захлебываясь. Ее лицо было бледным, на щеках и шее снова проступили еле заметные узорчатые пятна. Не смотря на то, что света в комнате было много оба ее глаза были черными так как зрачки перекрыли радужки. Она смотрела на Андрея в упор и это было жутко. Разница в росте и весе не имеет значения, когда ты крупная дворняга, а на тебя смотрит небольшой, но голодный и озверевший камышовый кот. Здравый смысл вопил ему в оба уха «беги», но он не шевелился. Инстинкты говорили, что бежать нельзя так же как и прерывать зрительный контакт.
- Не вздумай бежать – еле слышно шепнула она. – Не шевелись и не паникуй, все в порядке…
Очень медленно один ее зрачок начал сужаться, через пару минут начал сужаться и второй. Пятна таяли, на глазах выступили слезы. «Оказывается, у нее есть совесть и ей бывает стыдно» - мелькнуло в голове у Андрея. По крайней мере, ей было очень неудобно. Он протянул руку к ее лицу, чтобы убрать слезу. Эффект был как от выстрела. Кира пулей метнулась назад и, перепрыгнув через спинку дивана, оказалась на комоде, плотно прижавшись спиной к стене и расставив руки в стороны. Один зрачок снова расширился, только теперь от испуга.
- Тебе в цирке надо выступать – вырвалось у Андрея.
- А тебе ходить в группу анонимных самоубийц! Придурок! – прокричала она и слезла с комода. – Какого… хрена ты здесь делаешь?
- Твой брат был не против…
- Ну конечно! – она с силой шлепнула себя по лбу. – Отличная шутка, спасибо братишка.
- Это типа шутка была? – До Андрея стало доходить, что фраза «по утрам я не в духе» имеет несколько другое значение.
- Ну, если ты только не сказал ему какой-нибудь бред типа «я не очень хочу жить» или «ее жизнь важнее моей».
- Ну…
- ЧТО?! Ты совсем ненормальный?! Если жить надоело, спрыгни с моста, зачем меня подставлять? Увалень безмозглый, полный дом народа, а он решил подставиться!
- Я не это имел в виду!
- Мы не понимаем намеков, когда ситуация вписывается в стандартную схему, устраивающую нашу темную сторону! – выпалила она.
- Что???
- Не важно, до завтра.
Она достала нож из-под подушки и швырнула на стол, потом схватила ботинки и куртку и выбежала из комнаты.
- Нет, ты останешься, и мы поговорим! – Андрей догнал ее в коридоре и схватил за локоть.
Он почувствовал ее ярость, как только коснулся. Ярость и дикое почти непреодолимое желание перегрызть ему горло. Сейчас Кира полностью контролировала себя, но что было пять минут назад?
- Я не пущу тебя за руль в таком состоянии – спокойно сказал он. – Мы пойдем на кухню и позавтракаем.
- Великолепная идея – усмехнулась она, бросив на него оценивающий и пренебрежительный взгляд.
- Может сейчас я для тебя кусок мяса, но я не боюсь. Я знаю, что мне ничего не грозит, так как ты себя прекрасно контролируешь и если верить Веталю, никогда не срывалась. Так что оставь свой тупой юмор для Глеба. Мы пойдем на кухню, и ты поешь. Если ты успокоишься, то я отпущу тебя домой. Иначе сам тебя отвезу.
- Уверен что сильнее, и можешь диктовать условия?
- Ты должна мне, неужели ты думаешь, что я это забуду?
- А ты подонок.
- Приятно познакомиться.
Она издала странный звук, похожий на рычание и, швырнув ботинки в стену, пошла на кухню.
- Садись и начинай успокаиваться – Андрей оценивающе на нее посмотрел. – Хочешь, угадаю? На завтрак фрукты и овсянка.
- Тоже мне… фокусник… - фыркнула она. – Я ем мясо, только если нужны силы или злость, это элементарно просчитать.
- Но я не просчитывал – надменно ответил Андрей. – Инстинкты обостряются по утрам?
- Не думаешь, что это психическое расстройство, как у Бени? – удивленно спросила она.
- Думать у меня нет ни времени, ни желания. Я тоже по утрам не отличаюсь чуткостью и склонностью к логическому мышлению. Я смотрю сквозь и говорю как есть.
- То есть ты бываешь собой только по утрам – поддела его Кира. – Все гораздо сложнее, но суть ты уловил, иногда меня заносит.
- Твой брат не может себя контролировать из-за болезни, и поэтому ты почти не осуждаешь его.
- Да, это убило его мозг.
- Он в коме?
- Не совсем.
- Что с ним, если не кома? Он жив, я чувствую это.
- Он просто ушел. Хватит терзать меня.
- Прости – впервые с начала их разговора Кире было не безразлично, а больно и Андрей не хотел этого. – Как же ты ночевала в одной комнате с Таней?
- Ой, да ладно! – отмахнулась она.
- Дело во мне? – Теперь намеки и взгляды Веталя были понятны.
- Не совсем.
- То есть, если бы на моем месте был Глеб или Сергей? – он хитро улыбнулся, понимая что ситуация довольно личная.
- Насчет Сергея сильно сомневаюсь – поморщилась Кира.
- Интересно, а как же…
- Ничего интересного – отрезала она. – Никаких осложнений не возникает, если соблюдать правила и ночевать в разных комнатах или сразу уходить, получив то, что хочешь. И не говори, что ни о чем таком не подумал, процесс проникновения в чужое сознание в нашем случае двухсторонний.
- Странные в вашей семье традиции – рассмеялся Андрей, накрывая на стол. – Думаешь, это из-за проклятья?
- Отчасти. Мы не сбалансированы, Андрей. Нет золотой середины и иногда остановиться невозможно, сдерживать свои желания или ощущения.
- Если вам больно, то боль невыносима; если весело, то весело до безумия… а если вы любите?
- Понятия не имею! – рассмеялась она. – Наверно это должно быть забавно, но проверять не хочется. Давать кому-то власть над собой, страдать? Нет, я пожалуй пасс.
- Ты не знаешь, что теряешь – пожал он плечами.
- Не надо только этих сопливых разговоров – скривилась она. - Да не знаю, и знать не хочу. Хочешь сказать, что был счастлив, и это было замечательно. Не надо врать! Тебе было плохо, больно и унизительно, так же как и всем остальным, кому «посчастливилось» испытать это мерзкое чувство. Так что не надо учить меня размножаться.
- Ты говоришь гадко.
- Зато не вру. Я достаточно уважаю тебя, чтобы не врать хотя бы в этом.
- Я смог остановить твою боль.
- Да, и спасибо тебе за это.
- Я могу снять проклятье?
- Нет – вздохнула она.
- Но способ есть?
- Способ есть всегда, главное, чтобы хватило смелости пойти против всех – она лукаво улыбнулась. – И у меня ее предостаточно.
- Для этого тебе были нужны силы. Что еще?
- Мой брат должен умереть.
- Тебе опять больно, хватит болтать, ешь.
Он не хотел больше ничего знать потому, что спрашивая, причинял ей боль.
После еды говорили об Андрее. Он даже рассказал ей, как работал по контракту. Рассказывать было легко, хотя рассказы были не самыми приятными. Кире было интересно, и на многие детали она реагировала совершенно неожиданно. Она понимала очень сложные и важные вещи, в то время как простые, ставили ее в тупик. Еще Кира постоянно делала свои выводы и думала о всем сразу. Например, когда он рассказывал ей про то, как в больницу поступили жертвы взрыва, она одновременно почувствовала боль и отчаянье раненых; страх родственников; возмущение непричастных к теракту людей; ликование и праведный гнев террористов. Она никого не поддерживала, а сопереживала всем сразу. Когда он спросил ее, почему она не осуждает людей сделавших подобное, она сильно удивилась его вопросу.
- У этих людей забрали близких, дом, выбили почву из-под ног. Им нечего терять, они умерли заживо, мне их жаль. Какое отчаянье должен испытать человек, чтобы решиться на такое скотство?
- Но ведь люди, которые погибли…
- И они. И их родственники. Мне жаль их тоже и жаль тех, кто еще погибнет в этой бессмысленной бойне. Мне не жаль только зачинщиков, спровоцировавших этот конфликт: правительство, идиотскую систему, позволяющую одному человеку приказывать другому.
- Ты наивно рассуждаешь, без этого нет порядка.
- Возможно, но именно они виноваты в том, что льется кровь. Я не осуждаю, но и не жалею их.
- Но что делать в таком случае?
- Лечить пострадавших и утешать родственников. Ты делал все правильно, остальное тебе не под силу. Зачем тратить силы на решение проблемы, исправить которую тебе не дано? Если ты один, воевать с системой можно только подло и исподтишка, иначе не выйдет.
- А если воевать подло, то будут жертвы и новые взрывы.
- Порочный круг.
Постепенно стали просыпаться остальные. Первой на кухню зашла Ира.
- О привет, вы не ложились? – она внимательно посмотрела сначала на Андрея, потом на Киру.
- А ты фантазерка – рассмеялась Кира. – Сама-то как думаешь?
- Думаю, не вариант – мрачно сказала она, доливая воду чайник.
- Не скажи, последняя картинка была заманчивой – поддела Кира, прочитав ее пошлые цыганские мысли.
Сообразив, что она имеет в виду, и возмутившись, Андрей подавился и выплюнул чай на скатерть.
- Кира, пожалуйста, купи себе флажок и махай им перед каждой шуткой. – Сказал он, пытаясь отдышаться. – Иначе я не доживу до конца конкурса.
Кира и Ирина смеялись как полоумные.
- Я что-то пропустил? – сонный Глеб зашел на кухню.
- Да – Кира пыталась справиться с приступом смеха. – У Иры очень богатая фантазия. Как спалось?
- Нормально, Серега храпит как зверь. – Глеб тер глаза и пытался сделать себе кофе. – Ты как? Не замерзла?
- Нормально, давай я, а то ты крышку с банки снять забыл. – Она забрала у него банку и чашку и слегка толкнула бедром. – Есть хочешь?
- Еще не решил – прохрипел Глеб зевая. – Сама чего так рано встала?
- Проголодалась – она гаденько улыбнулась, бросив взгляд на Андрея. – Держи свой кофе. Ира? Как насчет кофе?
- Давай, а то действительно всякий бред в голову лезет.
Бред. Почему все считают своим долгом напомнить ему, чтобы он держался от нее подальше? Они-то откуда знают? Конечно, Кира мелкое дрянцо, и они постоянно орут друг на друга, но какое им всем до этого дело? Еще этот Глеб с его шутками и дешевой заботой. Если она действительно ему дорога, почему он ночевал в другой комнате? Боялся? Конечно боялся, не хотел портить свою особо ценную шкуру. Действительно, зачем рисковать, если утром можно отшутиться и проявить участие просто спросив как ей спалось и проглотить очередное вранье. Нормально. Очень нормально, Глеб. Она спит с ножом под подушкой, ее преследуют кошмары и поэтому ее почти мертвый брат вынужден приходить каждую ночь, чтобы она хоть немного поспала. Сегодня утром она чуть не убила человека, потому что почти поддалась своей темной стороне. Еще сегодня она плакала и могла разбиться на машине, Глеб. Так что ты прав, твои одеяла и участливые вопросы ей очень помогают. Все эти слова вертелись на кончике языка, но Андрей прилагал все усилия, чтобы держать их при себе. Во-первых, это не его дело, пусть Кира сама с ним разбирается, во-вторых, после вчерашнего скандала на него и так все смотрели косо.
Глава 19.
Переезд.
Началась очередная неделя испытаний. Весна была в разгаре, и на улице было совсем тепло, даже жарко. Солнце светило вовсю и деревья уже успели запылиться и стать похожими на летние. Одна только Кира продолжала мерзнуть и ни как не хотела вылезать из кожаной куртки и высоких армейских ботинок. Андрей по-прежнему с легкостью читал ее догадки, и всегда знал, что за задание их ждет, но на нее он больше не злился, поэтому не особо напрягался из-за этой предсказуемости. Их осталось всего пятеро и все были достаточно сильными, так что испытания стали проходить быстрее и интереснее. Первое испытание этой недели было смешным и нелепым. Найти среди десяти машин битую, умудрился даже Глеб. Разумеется, он не смог увидеть подробностей аварии, но почувствовал смерть. На что рассчитывала Кира, надеясь протолкнуть его в финал, было не понятно. Даже если уберут Иру, их останется четверо. Андрей не позволит Кире уйти перед самым финалом. Он часто вспоминал о том ее предложении и надеялся, что достал ее достаточно, и она не уйдет хотя бы из желания ему отомстить. Андрей не хотел терять ее из виду, так как очень боялся за нее. Он не знал, что она задумала, и как собирается снять проклятье, но был уверен, что вероятность выжить у нее очень невелика. Расспрашивать Киру было бессмысленно, она сама была не уверена в том, что собирается сделать, и как будет жить после смерти брата. Более того, расспросы пугали ее.
Он выпросил у Кости ее анкету. Ничего особенного в ней не было, но некоторые детали были неожиданными. Кира знала двенадцать языков, причем не банальный набор из русского, украинского, польского и прочих родственных и похожих, а совершенно разных. Немецкий, английский, испанский, разумеется, были предсказуемы, но арабский и китайский… причем он знал, что это правда и Кира не только может прочитать инструкцию от крема для лица, но и свободно говорит на них. У нее было два высших образования. Подобное сочетание трудно вообразить, но Кира была психиатром и хореографом. Конечно, Андрей знал, почему она выбрала именно эти специальности, но постороннему человеку, скорее всего, казалось, что в анкете ошибка. Все остальное было враньем от начала до конца. У нее не было клинической смерти, и дар у нее не проявлялся, а был с самого рождения, и конечно она никогда не хотела жить на северном полюсе. Кира вообще заполняла анкету в хорошем расположении духа, и ее вранье было невероятно смешным. Андрей смеялся до слез, когда прочитал, что она якобы увлекалась садоводством и разведением нутрий. Еще бы написала, что дрессирует их! Он тоже не любил заполнять официальные документы и анкеты и прекрасно ее понимал. Ему самому хотелось написать что-то подобное, но он привык поступать правильно и уважать тех, кто будет это читать… хотя, скорее всего, у него просто не было на это смелости. Это как та ее комната, для битья посуды и красная косметика. Кира не боялась жить, потому, что жить ей оставалось совсем недолго. Ей было тридцать три года, и дожить до сорока она не планировала. Семь лет, если повезет, и никаких перспектив. Она могла нахватать себе хоть сто лет жизни, но естественная смерть ей не грозила, рано или поздно ее убьют или она сама умрет, когда будет снимать с себя проклятье… Ситуация была безвыходной и вызывала у Андрея щемящее чувство отчаянья.
Второе испытание было сложнее и было решающим в противоборстве самых слабых. В начале конкурса Глеб и в подметки Ире не годился, но теперь, нахватавшись силы и прислушиваясь к советам, он постепенно начинал составлять ей хоть и слабую, но конкуренцию. В то утро Андрей сразу понял, что у Иры будет неудачный день. Глеб светился от радости и спокойствия, а это был верный признак того, что им предстоит нечто очень ему приятное и близкое по духу. Вывод напрашивался сам собой. Их повезут на кладбище. Бросив взгляд на бледную Иру, Андрей окончательно убедился в своей правоте. Тогда, на лавочке, в хмуром и заброшенном парке, Кира сказала, что Ирина не пройдет из-за боязни крестов и кладбищ. Тогда он зря ей не поверил.
Кира опять приехала за двадцать секунд до выезда и влетела в автобус как обычно сонная и рассерженная. Скорее всего, брат пришел только под утро и ее снова мучили кошмары. Она села на свое место и начала засыпать.
- Давай сюда ноги – прошептал ей Глеб. – Давай, солнышко, так же удобней.
Она снова легла поперек, положив голову на Таню, а ноги на Глеба и провалилась в сон. Еще пару таких ночей и она окончательно выбьется из сил…
Через три часа они приехали на место. Все сидели очень тихо. Чтобы не будить Киру, они шепотом договорились не тянуть жребий, а идти по желанию, Ира пошла первой. Это было правильно, она заметно нервничала, и тянуть время было ей не на руку. Андрей пошел следующим. Ему завязали глаза и вели, хотя последнее было лишним. Найти место он мог с закрытыми глазами, так как Ира оставила за собой очень заметный след из собственного страха. Андрей чувствовал холод и шепот, который идет от местных обитателей и неожиданную энергетику любопытства и праздности. Сомнений не было, его вели по одной из многочисленных аллей большого и именитого кладбища, часто посещаемого туристами.
- Что ты можешь сказать об этом месте, Андрей? - раздался слева голос Кости.
- Это известное кладбище.
- Правильно.
- Ваганьковское?
- Да.
- Я должен сказать, рядом с чьей могилой мы стоим?
- Да и как выглядит памятник.
- Это что-то высокое. Скульптура… но не в полный рост. Я вижу очертания головы и прямоугольные глыбы. Черный и белый цвет. Белый справа и черный слева. Они как будто накладываются одна на другую и между ними голова. Автор скульптуры известный… но почему-то мне не хочется говорить это слово.
- Слово «известный»?
- Да, режет слух. Автор обижался на покойного, но простил его, и делал свою работу, примирившись. Здесь, разумеется, похоронен известный человек. Но он не просто известный или знаменитый. У него в руках была страшная, чудовищная власть. Как все властители он был подлецом, но и добро делал часто. Его неплохо вспоминают, почти не проклиная. Еще он был забавным, что-то с внешностью… у меня светлый образ, что-то белое. Он любил белый цвет и у него были очень интересные рубашки… не знаю, мне смешно о нем думать… Может Хрущев? – Андрей снял маску.
Глаза слепило солнце. Он действительно стоял возле могилы Хрущева с памятником работы скульптора Неизвестного. Чистая работа. Костя захлебывался от комплиментов. Андрей поймал себя на мысли, что старается протянуть время, слушая Костину ахинею, чтобы дать Кире возможность поспать еще пару минут. Жалость и желание защитить. Ему это не нравилось. Кира права, ни к чему хорошему это не приведет. Злой на самого себя он пошел ко второму автобусу.
Ира стояла и молча курила сигарету за сигаретой. Она не хотела разговаривать, и Андрей не был рад этому. Он с радостью готов был отвлечься на пустую болтовню с ней, лишь бы только не думать о Кире и ее катастрофической и крайне короткой жизни.
Она пришла минут через сорок, может меньше. Джинсы были ей велики и нелепо болтались на худом теле. Она наконец-то сняла ботинки и обула кислотно-розовые кроссовки, но по-прежнему оставалась в кожаной куртке. Кира не спала как следует уже два дня подряд и синяки под глазами стали отливать чернотой, она присела на ступеньку автобуса и опустила голову, рассматривая свою обувь.
- Освежают – Андрей ляпнул первое, что пришло в голову.
- Спасибо – прошептала она. – Мне тоже нравятся, сразу понятно, что их хозяйка того.
- Непонятно, сейчас многие носят этот цвет. По крайней мере, я так не подумал.
- Ты привык – она посмотрела на него и лукаво улыбнулась.
Только Кира умела так улыбаться. Ее улыбка напоминала оскал смеющейся гиены или ухмылку демона, но была очень заразительной, и Андрей не мог не улыбнуться в ответ.
- Он поздно приходит? – вырвалось у него и он сразу пожалел о сказанном, почувствовав уже знакомую боль.
- Да. Не страшно, посплю в автобусе.
- Где ты живешь?
- Будешь смеяться.
- Давай, мне это не повредит.
- В коммуналке.
- ГДЕ? Сейчас не очень смешно было.
- Да все нормально. Ты же знаешь, я способная, нашла коммуналку с пустой комнатой, промыла мозги соседям. Теперь живу там как сыр в масле. Соседняя бабуля мне вещи стирает.
- Зачем тебе это? У тебя же денег немеряно.
- Не хочу, чтобы следили за местом, где живу. Конечно, они знают, где я, но в гостинице как на ладони и… мне нужно быть ближе к людям.
- Таак очередная милая теория брата? – Догадался Андрей.
- Я пообещала ему не замыкаться и держаться поближе к людям…
- Не обижайся, но ведь он не совсем это имел в виду?
- Не совсем… но я стараюсь как могу.
- Дело не в том, что случилось потом, ты ведь с детства такая нелюдимая и никому не доверяешь? Ты не дружишь, а стараешься не выделяться, ты говоришь людям то, что они хотят слышать. Ты крадешь их доверие и любовь обманом. Совесть тебя не мучает, ты ведь ничего плохого не делаешь. Просто…
- Мне так легче.
- Неправда. Ты идешь по пути наименьшего сопротивления, только и всего. Зачем доверять и открываться, гораздо проще быть злобным мелким отморозком.
- А не пойти ли тебе…
- Ну давай, давно не орала и грязью не обливала – рассмеялся Андрей. – Я прямо аж расслабился.
- Чего ты хочешь?
- Уверен, тебе это очень не понравится, но я устал смотреть на то, как ты уродуешь ту жизнь, что тебе осталась, Кира.
- Послушай…
- Заткнись! Если тебе наплевать на себя, пожалей брата. Я не буду больше молчать и делать вид, что все хорошо, можешь вывезти меня в деревню или отравить, но с меня хватит. Я тебе не Глеб и видов на тебя не имею, так что плясать под твою дудку не собираюсь. Когда мы вернемся в город, я отвезу тебя в ту чертову квартиру, и помогу собрать вещи. И не смотри на меня как на врага народа, если решила выполнить обещание, данное брату, то выполняй, или подожми хвост и живи в гостинице! Эта твоя идея насчет коммуналки бред и полумеры. Ты либо делаешь то, что обещала, либо не делаешь вообще! И не поворачивайся спиной, когда с тобой разговаривают!
Она злилась, но была слишком сонной, чтобы кричать и спорить, поэтому развернулась и пошла спать в автобус. Андрей знал, что еще поплатится за то, что давит на нее, но ему было плевать. Впервые с того самого выходного, когда Таня рассказала ему правду о Кире, ему не было так невыносимо думать о ней. Что делать он еще не знал, но бездействовать больше не мог. Пусть это жалость или его вредный характер, но решение он принял, и менять его не собирается.
Через пятнадцать минут пришла Таня и Андрей с удовольствием поболтал с ней ни о чем. Настроение было отличным. Конечно, он очередной раз разозлил Киру, но она сама знает, что он прав. По крайней мере, на этот раз, ее злоба была другой. Она знала, что поступает неправильно и это не давало ей покоя. Теперь осталось надеяться, что она согласится переехать в гостиницу или… был еще один вариант, совершенно безумный. Предлагать его было глупо по двум причинам. Во-первых, она поймет все неправильно и наорет или врежет по морде; во-вторых, она может понять все правильно и согласиться тогда, скорее всего, орать на нее будет Андрей. У Киры ужасный характер и целый зверинец отборных тараканов в голове, пытаться помочь ей равносильно самоубийству… но не пытаться было еще хуже.
Пришел Глеб, и настало время уезжать. Андрей сел в автобус. Кира не спала, а усиленно думала о чем-то своем. Лезть в ее мысли Андрей не стал. Дело было не только в том, что он не очень хотел знать, какие коварные, и несомненно подлые планы, она сейчас строит, иногда он попросту не успевал за ней. Набравшись силы под завязку, Андрей перестал испытывать затруднения в чтении мыслей, лишь с одним исключением. Читать Киру было по-прежнему сложно, даже не смотря на то, что они были связаны, иногда она начинала думать так быстро, что разобраться не получалось. Её мысли как будто взрывались и неслись неудержимым потоком, причем думала она «без слов», одними картинками и ощущениями, которые, как правило, были абсолютно нелогичными и противоречивыми. Андрей зарекся пытаться расшифровать этот ураган и старался не обращать на него внимания, углубляясь в собственные размышления. Он давно смирился с тем, что она другая. Не хуже и не лучше, всего лишь другая. Андрей даже перестал искать возможные причины ее странностей. Какая разница?
До города добрались быстро. Все устали, особенно расстроенная Ира. Не прошло и пяти минут, как все разъехались по домам. Андрею не пришлось вылавливать Киру для разговора. Попрощавшись, она молча подошла к его машине и влезла на капот. Готовясь к худшему, он пошел к ней.
- Учти, «Железный человек», продавишь капот, заставлю платить – проворчал он.
- Железный, это потому, что бессердечная, как в стране Оз? – сказала она, рассматривая облака и не удостоив его взглядом.
- Оз?
- Неважно – вздохнула она, все еще рассматривая небо.
- Я имею в виду, что ты выглядишь как сорокакилограммовый дистрофик, а весишь все шестьдесят.
- У каждого свои недостатки. Едем на твоей машине?
- А ты вот так быстро согласилась? – Андрей был поражен.
- Ну… - она наконец-то на него посмотрела и хитро улыбнулась.
- Обмен?
- Да.
- Чего тебе?
- Я должна проверить кое-что… это касается твоей судьбы.
- Ты же вроде как ее не видишь?
- Не вижу, но есть еще один способ… Конечно, это не линии, но в твоем случае это тоже сойдет. По крайней мере, меня это успокоит – она скривилась. – Я давно хотела это сделать, но не очень хорошо владею этим методом, Навь мне более знакома… в вопросах Прави я немного самоучка и чувствую себя не так уверенно.
- И научиться этому негде, потому что никто до тебя этого не делал. Не думаю, что способ болезненный, почему раньше не решалась? Дело ведь не в твоей неуверенности.
- Нет – вздохнула она. – Я боюсь увидеть то, что скорее всего там увижу. Это трусость, Андрей. Еще меня беспокоит, что ты начнешь расспрашивать, а я возможно должна буду молчать.
- Чтобы не навредить? Успокойся, я не настолько любопытен. Просто скажи, если я скоро умру, хочу с родителями успеть попрощаться.
Андрея самого очень удивил тон, которым он это сказал, но страха смерти у него не было. Возможно тогда, в Костиной машине он действительно сказал правду, и не очень дорожит своей жизнью.
- Этого можешь не бояться – грустно улыбнулась Кира. – Ирина права, ты проживешь очень долгую жизнь, я не уверена…
- Тогда ничего не говори, ничего не хочу знать.
- Я не настолько хорошая актриса, Андрей. Когда смотришь сквозь Правь, контролировать себя сложно.
- Но ты хочешь посмотреть настолько, что готова подчиниться и выехать из той чертовой коммуналки?
- Да, но обмен неравноценен…
- Ну и ладно, гори все огнем! Я принимаю твои условия обмена, подлое и бессердечное существо – рассмеялся Андрей. – Никогда не думал, что тебе подобные могут стесняться своего коварства и вообще, выглядеть так безобидно.
- Мое дело предупредить – пожало плечами коварное существо и улыбнулось.
Она слезла с капота и подошла к Андрею. Сегодня она как никогда напоминала героиню немого кино. Изящные и резкие черты лица, темные круги под глазами, бледная кожа и тонкие запястья. Неужели в мире найдется хоть один человек, способный сознательно причинить ей вред или обидеть? Кира встала перед ним и внимательно посмотрела куда-то чуть выше его головы. Взгляд был очень пристальным. Она что-то шепнула, какой-то непонятный и певучий набор звуков. Кира была где-то, точно не здесь. Она смотрела там вдаль, а он смотрел здесь на нее. Рисунки на шее и скулах снова проступили, только они имели легкий золотистый оттенок и скорее всего, были видны только Андрею. Злоба, усталость и грусть ушли. Она была очень красивой, и это было нереально. Сейчас, когда она была не здесь и не притворялась монстром, она была самым красивым существом на земле. Именно существом, не человеком и не женщиной, а существом со странными мерцающими рисунками на теле, как тогда, на страшной площадке гиблого места. Ее зрачки начали сужаться и через минуту полностью пропали. Радужки стали значительно светлее и приобрели солнечно-оранжевый оттенок. Она стояла с ним рядом и смотрела в вечность, а он боялся громко дышать, чтобы случайно не нарушить этого мгновенья, боялся, что она исчезнет, превратится в свет и растает в лучах заходящего солнца.
Через некоторое время все прекратилось, Кира вернулась. Появились крошечные точки зрачков и начали расширяться. Улыбка и свет начали исчезать, уступая место шоку, отчаянью и обреченности. Она резко отвернулась и села к нему в машину, умудрившись выломать замок на задней боковой дверце.
- Ты знаешь, сколько мне стоила починка передней двери? Кииира, ты слышишь меня?
- Что?... прости, я…
- Ты сломала мне замок. Снова – Андрея настолько испугала ее реакция, что он забыл как нужно злиться. – Все плохо?
- Нет, все в порядке – ее улыбка напоминала судорогу. – Не обращай внимания.
- Я умру?
- Нет. Ну что страшного в смерти? Чего бояться?
- Кира?
- Ты не умрешь, все будет хорошо. Не переживай. Просто есть вещи, предвидеть и изменить которые мне не под силу. Ничего страшного, спорим, тебе даже понравится – она истерично усмехнулась, но тут же осеклась. – Прости.
- За что?
- За все, прости, я… сделала все что могла. Я не могу тебе ничего сказать, кроме того, что сожалею и не понимаю, как тебя угораздило, то есть угораздит.
- Ничего уже не изменить?
- Да.
- Я буду жить долго, но с незначительными повреждениями или… в чем подвох?
- Нет, все будет хорошо, у тебя здоровья как у слона, по самые уши – нервно рассмеялась она. – Извини, я всегда такая, когда возвращаюсь… там очень хорошо, понимаешь… а здесь всегда холодно и…
- Одним словом помойка?
- Одним словом.
Они ехали и молчали. Андрей не хотел ее расспрашивать и врубил громкую музыку. Похоже, его выбор музыки оскорблял ее музыкальные вкусы. Сказав ему адрес, Кира тут же достала свой плеер и уставилась в окно.
Приехали на квартиру вечером. У Киры было очень мало вещей. Сложив все в небольшой рюкзак, она зашла к «соседней бабуле» и, вручив ей ключ и конверт с деньгами, стремительно вышла на улицу. Прихватила она не только рюкзак, но и тень старой ведьмы, по всей видимости «прикрепленную» к этому месту. Андрей тоже не стал задерживаться и вышел следом за ней. Он ожидал увидеть на улице Беню, но его не было, значит и сегодня она не выспится. Будет ходить из угла в угол в пустом гостиничном номере, чтобы не уснуть и не разбудить криком соседей.
- Куда едем?
- Это важно?
- Послушай, я понимаю, что сам настоял на этом, но жить в коммуналке тоже не выход и…
- Не тяни кота за хвост. Говори, что хотел.
- Ты о чем?
- Если не скажешь немедленно то, что хотел громко и вслух, повезешь меня в гостиницу.
- Ты не подумай, я ничего такого не имею в виду…
- Ты самый нудный и закомплексованый человек на свете, Андрей. Я читаю твои примитивные мысли так же легко, как ты читаешь свои однотипные детективы. Я ЗНАЮ, что ты ничего таково в виду не имеешь, и ты совершенно прав, воспринимать меня как женщину глупо и бесперспективно. Тебе действительно будет не так меня жалко, если я буду под боком, и постоянно буду бесить.
- Так ты согласна?
- Честно?
- Тебе безразлично?
- В точку.
- Тогда поехали или будут условия?
- Ничего страшного. Нужно заехать в строительный магазин и купить пару замков – она оценивающе на него посмотрела и снисходительно улыбнулась. – А еще шуруповерт, пару стамесок и шурупы, у тебя ведь даже гвоздей дома не водится. Как можно жить одному в частном доме и не иметь элементарного набора инструментов?
- Я врач, а не плотник.
- Ну конечно, белоручка, ты не плотник.
- Зачем вообще тебе замки? В одной из спален есть замок…
- Внутри.
- Кира, ты сильно преувеличиваешь свою склонность к насилию. Ты не напала бы на меня тогда у Тани, я полностью в этом уверен. К тому же я ведь сильнее тебя…
- Не говори глупостей, меня учили драться и ты это знаешь. Себе я доверяю меньше, чем кому-либо.
- А я тебе доверяю.
- Зря.
- Я рискну, так что никаких замков. Я не собираюсь закрывать тебя в комнате на ночь, иначе от того, что ты живешь в моем доме, толку будет столько же, сколько от коммуналки. Мы заедем в магазин и купим тебе нормальной еды. И прекрати сидеть на кашах и фруктах – Андрей бросил сердитый взгляд в зеркало заднего вида. – Ты похожа на скелет, Кира.
- Это временно…
- Ничего не хочу слушать, считай, что с сегодняшнего дня у тебя отпуск. Ты будешь спать в открытой комнате, и не будешь дожидаться брата. Я живу один и стены дома достаточно толстые, так что ори, хоть лопни. Я легко просыпаюсь и засыпаю, благодаря ночным дежурствам в клинике у меня отличный опыт. Так что мешать мне спать ты не будешь.
- Ты еще пожалеешь об этой затее…
- Знаю – Андрей не дал ей договорить. Ему было очень весело. – Я знаю, что еще не раз пожалею об этом, но жить с чудиком вроде тебя наверно забавно.
- Наверно – улыбнулась она.
Андрей жил почти за городом, в довольно большом и старом доме. Когда он его покупал, у него была семья. Теперь он был один и пустота давила на него. Хуже всего было зимой. Все эти бесконечные зимние праздники выводили его из себя. Он старался чаще оставаться на работе, но делать это постоянно не мог, чтобы не привлекать внимания. Андрей не хотел, чтобы кто-то знал, как ему одиноко и тоскливо. Ему казалось, что ему удается держать все в тайне, но сейчас в этом правиле появилось исключение. Кира видела его насквозь, так же как и он видел ее. Теперь он понял, почему она так быстро согласилась. Жалость. Не только он жалел Киру, эта чудачка отвечала ему взаимностью. Она права, прожив с ней несколько недель под одной крышей, он будет счастлив от нее избавиться и снова жить один. Как говорится клин клином…
- Приехали – Андрей вышел из машины и открыл ворота.
- Я дам тебе денег за проживание – сказала ему Кира, когда он сел в машину. – И не вздумай упираться. Я оплачу автоматические ворота, а то живешь как в каменном веке.
- Это недешево.
- Но это не сравнится с твоей помощью и риском, на который ты сознательно идешь. Еще не поздно передумать.
- Я не меняю решений.
- Никогда? – Кира была сильно удивлена.
- В таких случаях нет. – Андрей вытащил из машины ее рюкзак и понес в дом. - Почему у тебя так мало вещей?
- Я их раздаю или сжигаю, не люблю таскать сумки. Всегда можно купить новые вещи и не обрастать барахлом.
- Сколько у тебя денег?
- Неприлично много. Меня это иногда даже пугает, конечно, пока тела брата не нашли, я владею не всем, но и этого слишком много.
- Раздай бедным.
- Это не выход. Бедность это следствие. Надо устранять причины.
- Тебе это не под силу.
Она ничего не ответила, только улыбнулась своей чудовищной и очень заразительной улыбкой.
Глава 20
Ярость.
Жить с Кирой под одной крышей было действительно забавно. Наверно так же себя чувствуют безумные кошатники, приютившие более двадцати этих непоседливых, гордых и вредных зверьков. Прошло всего два дня, но Андрей уже мечтал о сне и покое. Кира постоянно шумела, слушала музыку или носилась по дому. В первое же утро она умудрилась прикормить двух соседских котов и собаку, обрезать ветки на яблоне перед своим окном, вымыть все полы в доме с хлоркой и выбросить в мусорник все картины, висевшие на стенах.
Две ночи подряд Беня приходил ближе к рассвету, поэтому ее кошмары не прекращались до самого утра. Для такой крохи Кира умудрялась неожиданно громко кричать. Андрей не сильно беспокоился на этот счет и не обращал на это внимания, пока на вторую ночь она не превзошла саму себя. Кира не проснулась от крика, а продолжала кричать во сне. Ничего более страшного Андрей в жизни не слышал. Он зашел в спальню и решил разбудить ее. Это была плохая идея. Как только он взял ее за плечо, он «провалился» в ее сон. Она горела заживо. Сон и боль были настолько реальными, что Андрея чуть не вывернуло. Он отдернул руку и влепил ей пощечину. Кира открыла глаза. Сон прошел, но страх и паника остались.
- Кира?
- Где я? – Хрипло спросила она. – Почему темно?
- Тебе приснился кошмар, я снова тебя ударил.
- Спасибо. Это был не кошмар – ее трясло от страха.
- Ты бредишь, здесь темно и сон был слишком реальным. Тебе надо успокоиться и выпить молока с медом.
Андрей осторожно взял Киру на руки и отнес на кухню. Он усадил ее на кухонный стол и стал греть молоко в микроволновке. Ее все еще трясло и она была очень бледной.
- Сейчас ты выпьешь и успокоишься. Может чего покрепче?
- Будет только хуже. Не хочу подробностей, а в состоянии опьянения они начнут всплывать.
- Кира, успокойся, это лишь сон – он протянул ей большую кружку теплого молока с медом. – Выпей, пока теплое.
- Мне не снятся сны, Андрей – мрачно сказала она. – В моей голове нет для них места.
- Почему?
- Это сложно…
- Не хочешь, не говори, пей молоко.
Она пила и смотрела на свои босые ноги. У нее были настолько маленькие стопы и пальцы, что было как-то неуютно.
- У тебя нет ногтей на мизинцах.
- Я в курсе. Правда отвратительно? – она криво улыбалась, продолжая рассматривать.
- Не очень, только как-то непривычно.
- У всех коротышек так… ничего особенного. Спрашивай, не молчи, мне нужно отвлечься.
- Почему тебе не снятся сны?
- Из-за проклятья. Моя кровь не смешивается… и хранит память.
- Это как? Погоди, то, что тебе снилось, действительно произошло?
- Да, с кем-то из моих предков.
- Это невозможно.
- Серьезно? – она улыбнулась своей дикой улыбкой, так нравившейся Андрею. – Может, поспорим?
- Будешь читать мне выдержки из дневников? – поддел Андрей.
- Нет, докажу что проклята – она слезла со стола и стала рыться в ящике с аптечкой. – Это очень просто. Стандартный тест. Готов к взрыву мозга?
- Нет, но если тебя это отвлечет…
Андрею не нравились ее тайны. Еще он не хотел верить в то, что она действительно проклята и надеялся на то, что вся эта история бред ее сумасшедшего братца. Кира достала из аптечки два одноразовых шприца и протянула один Андрею.
- Мне нужен кубик твоей крови – сказала она таким тоном, будто попросила у него салфетку.
- Зачем?
- Не задавай глупых вопросов.
Она достала из сушки большую белую тарелку и поставила на стол.
- На держи, упырь. – Андрей протянул ей шприц.
Она выдавила его кровь на центр тарелки и стала набирать свою во второй шприц.
- Смотри.
Кира капнула свою кровь в его. Реакция началась сразу же, его кровь вскипела и начала пузыриться. Это были его шприцы и его тарелка и он знал, что она ничего не подменила и не подстроила. Через несколько секунд его кровь полностью свернулась и превратилась в черные хлопья, тоскливо плавающие в крови Киры.
- Как это?
- Понятия не имею – весело сказала она.
- Если тебе влить мою кровь?
- Гораздо веселее будет, если тебе влить мою – Кира уже мыла тарелку в мойке. – Ну как тебе?
- Феерично. Допивай молоко и вали спать. – Андрей не мог понять как такое возможно и почему это так его разозлило. – И не зарывай дверь. Я… сейчас возьму книгу и посижу с тобой, пока твой братец не придет.
- Это лишнее…
- Не лишнее, не спорь.
Беня пришел около четырех. Кира спала беспокойно, но не кричала и не просыпалась. Андрей сразу почувствовал, что в комнате появился кто-то еще и совершенно не удивился, увидев его. Он «сидел» на соседней подушке и смотрел ей в лицо.
- Рад тебя видеть – прошептал Андрей. – Ей приснился отвратительный кошмар, я побоялся оставлять ее без присмотра.
Беня кивнул, не отрывая взгляда от ее лица.
- Я пошел спать, ты за старшего.
Фантом внимательно посмотрел на Андрея. Беня не хотел оставлять ее одну, но не мог иначе. Глеб был прав, это не любовь, а одержимость. Она была для него единственным родным человеком, светлым пятном в его безумной и черной жизни. Даже жестоким чудовищам нужно что-то для чего стоит жить и Беня жил для сестры. Андрей не нравился ему, но он был ему благодарен.
* * *
На следующий день была очередная съемка. Будильник позвонил на полчаса позже и Андрей как ошпаренный забежал на кухню.
- Что за паника?
Кира сидела за столом и завтракала. Его тарелка с завтраком стояла напротив.
- Завтрак со слабительным или с ядом? – спросил он с подозрением.
- Пока лишь завтрак, но если хочешь, добавь что-нибудь на свой вкус – рассмеялась она. - Полагаю яд тебе привычнее.
- Намекаешь на то, что я плохо готовлю?
- Это не готовка, а жалкие потуги – кивнула она. – Твоей едой только смертников кормить, чтобы они умереть поскорее хотели.
- Ты переставила будильник?
- Да, полчаса сна тебе не помешают.
- Не побоялась зайти в спальню? – Андрей принялся за еду. Как все любители поесть, она действительно хорошо готовила.
- После утренней пробежки и горячего душа, я становлюсь самой добротой.
- Бегаешь по утрам. Во сколько ты встала?
- Полтора часа назад. Не ворчи, я не привыкла так долго спать. Готов к съемке?
- Почему ты перестала гадать, что будет?
- Тебе же так не интересно – скривилась она.
- Если честно, мне вообще уже не интересно.
- Что-то новенькое.
- Это игра, а ты единственный достойный соперник и тебе не хочется выиграть. Ты убиваешь время, оставаясь на виду. Неплохая затея, но мне от этого ни холодно ни жарко. Ты уйдешь при первой же возможности а даже если останешься и победишь, не получишь от этого удовольствия.
- А ты?
- Я тоже. Я больше не хочу быть лучшим.
- Ты этого и не хотел.
- Раньше ты думала иначе.
- Раньше и было иначе. Ты быстро меняешься. Очень быстро. Дело не только в силе и способностях. У тебя звериное чутье, темная сторона. Она ведет тебя, обманывая и давая ложные цели, она знает, насколько ты подчиняешься своей логике, и пользуется этим. Это хорошо и правильно. Именно благодаря этому ты избежал безумия.
- И убил жену.
- Ты не виноват, если это произошло, так тому и быть. Вы ведь были похожи внешне?
- Намекаешь на то, что хочешь посмотреть на женщину, вырвавшую мне сердце?
- Зачем? Я вижу тебя и этого достаточно.
- Да, нам говорили, что мы похожи.
- Один тип. Одна судьба.
- Что это значит?
- Так бывает. Чувства, основанные на тщеславии, не приводят ни к чему хорошему. Люди, которые влюбляются в себе подобных, нарушают один из основных законов. Такие чувства недолговечны. Рано ли поздно кто-то один срывается и рушит жизнь второго.
- Я тоже мог сорваться?
- Вполне, ты любил не Дану, а свою любовь к ней. Рано или поздно ты встретил бы ту, которая действительно забрала твой разум и сердце. Нарыв вскрыл бы ты. Извини, что говорю это.
- Забавно слушать все это от человека, знающего о подобном только в теории – поддел ее Андрей.
- Я люблю.
- Да, весь мир, деревья, животных и своего брата.
- Но это тоже любовь, только она чище.
- Глупости. Это подмена понятий. За брата я вообще молчу, двое против всех – усмехнулся Андрей. - Как же твои великие законы мироздания? Он же твоя копия.
- Забавно слышать.
Она швырнула ему свой бумажник. Внутри была фотография смуглого и крепкого парня и хрупкой бледной девушки. День и ночь.
- Кто это?
- Не придуривайся.
- Я не о Бене. Это ты?
- Я.
Конечно, парень на фото был нереально красив, но он не шел, ни в какое сравнение с девушкой, которую держал за руку. Безупречное и гордое лицо, осанка, горящие темные глаза и темно-золотые волосы. Она была настолько красива, что казалась нарисованной.
- Не понимаю… это значит Я смазливый увалень? Как ты это делаешь? Почему ты здесь такая?
- Что толку, только жизнь усложняет – отмахнулась Кира.
- Погоди, ты меняешь внешность? Как с твоей проклятой машиной, делаешь так, чтобы тебя не замечали? Ты действительно выглядишь иначе по телевизору, я просто не обращал внимания потому, что ты постоянно меня достаешь, и меня бесит, что ты сильнее.
- Ну и что?
- Да, ты права, наверно так легче – Андрей продолжал рассматривать фото. Он долго не мог понять что тут не так, пока он не понял очевидного – у вас разные родители!
Кира опустила глаза.
- Мы… подделали тест – прошептала она себе в тарелку.
- Зачем?! – Андрей был в бешенстве.
- Долго объяснять. Мы действительно родственники, только очень дальние. Это не важно… для нас это ничего не значит. Он мой брат, а я его сестра.
- Но он подставил тебя! Ты понимаешь это?
- Я сама себя подставила – холодно сказала она и посмотрела в упор на Андрея. В глазах была решимость гнев и отчаянье. - Это был единственный выход, я не смогла оставить единственного не безразличного мне человека наедине со своим безумием! Нельзя было показывать настоящие результаты, а подделывать более безобидно не имело смысла. Они не станут проверять, только если результат будет плохим…
- Что было в настоящих тестах? – у Андрея бешено билось сердце и шумело в ушах.
- Бред.
- Можно… поподробнее?
- Ты сам вчера все видел. У нас не кровь, а непонятный раствор…
- Генная модификация?
- Что-то такое, точно не знаю.
- Наверно это выход – Андрей понял, что она имеет в виду и почему вчера так злился. - По крайней мере, тебя не разрежут на куски, и не будут изучать как...
- Рада, что ты понял – серьезно сказала она и встала из-за стола.
По дороге на съемку Кира опять уперлась в свой плеер. Андрей тоже не хотел разговаривать, его раздражало это ребячество и игра в гадкого утенка. Зачем притворяться уродцем? Это была ее собственная дурь, Беня так не поступал. Он пытался переварить все, что она ему рассказала. Каждый раз, когда ему казалось, что он разобрался или отчаивался и терял к этой истории интерес, всплывали новые факты, и он снова падал в бездну. Конечно, Андрей знал, что она другая, но чтобы до такой степени… Патология костей черепа! О какой патологии может идти речь, если ее кровь не является человеческой? В любом случае, пусть ее надзиратели лучше думают, что они брат и сестра, чем начнут подозревать, что они представители другого биологического вида. Андрей не мог понять, почему он так относится ко всем этим ее странностям. По-идее ему должно быть безразлично, но это было не так. Он злился и понимал, что злиться глупо и стыдно. Она не виновата, что родилась такой и совершенно правильно делает, скрывая это. Он сам хотел знать эту правду, и только он виноват в том, что не знает теперь как с этой правдой смириться.
* * *
К испытанию он приступил первым. Неплохой способ отвлечься и не думать о том, как вчера свернулась его кровь, не видеть перед глазами это безупречное лицо с темными глазами и избавиться от бредовой мысли, что его предали…
Андрей зашел в комнату. За столом сидел Костя и полный, довольно неприятный на вид мужик. На столе лежал конверт. У Андрея появилось нехорошее предчувствие. Ему захотелось выйти из комнаты и закрыть дверь на замок, предварительно облив комнату и мерзкого мужика бензином и поджечь.
- Привет, Андрей, познакомься, пожалуйста, с Григорием Витальевичем.
Костя был действительно рад его видеть. Конечно, он не самый приятный в мире человек, но с какой стати Андрей будет портить ему съемку?
- Здравствуйте, Костя, Григорий Витальевич. Вы приехали издалека.
- Да, я живу на севере.
- Летели самолетом.
- Совершенно верно. Вы мне поможете?
- Постараюсь – спокойно ответил Андрей, искренне желая сказать что-нибудь противоположное. – Я должен рассказать про мальчика на фото, которое лежит в этом конверте.
- Совершенно верно – Костя поймал кураж и начал широко улыбаться и судорожно дышать. Вот уж кто действительно настоящая дворняга. – Ты можешь достать фото из конверта, если тебе удобнее…
- Обойдусь – холодно оборвал его Андрей. – На фото ваш сын. Мальчик замерз насмерть. Ему было десять. Чего вы хотите от меня?
- Я хочу знать подробности.
У этого подонка, погубившего собственного сына, хватало наглости припереться сюда, и требовать подробностей! Разумеется, он хочет себя «отбелить», но приходить на передачу…
Несколько минут Андрей просидел молча. Впервые в жизни он пожалел, что не пользуется картами или какой-нибудь другой ерундой, чтобы создать видимость кипучей деятельности и успокоиться.
- Мальчик погиб более года назад. Был февраль. Вы были пьяны… кажется, был ваш день рожденья… Он умирал долго и очень страдал… это все, что я могу сказать.
Андрей резко встал и вышел из комнаты. Закрывая за собой дверь, он отчетливо расслышал ворчание мерзкого мужика о том, что он не так уж и силен, как показывают по телевизору. Он стоял в коридоре и держался за ручку. Комната была проходной, для того, чтобы участники не могли друг другу подсказывать, через несколько минут оттуда послышался голос Ирины.
Андрею удалось сдержаться и не сорвать съемку, рассказав то, что он действительно видел. Он вспомнил, как по-глупости орал на Киру у Тани на даче, как хотел ее придушить. Сегодня у него был настоящий повод, если бы он позволил себе разойтись сегодня…
Перед глазами стояло перепуганное и виноватое лицо мелкой гадины, закрывшей себе рот обеими руками. Кира. Она гораздо более вспыльчива, тем более речь идет о ребенке. Кира не способна оставить это, она полюбому переломает ему кости или убьет, если не сдержится. Андрей не осуждал ее. Хватит ли у нее терпения не вцепиться в горло этому уроду прямо перед камерой? Андрей был уверен, она сорвется прямо здесь, при свидетелях. Он не мог этого допустить. Она верит ему. Она рассказала ему то, что не рассказывала никому, теперь он не может ее подвести. Он сел на пол возле двери и стал ждать, пока придет ее очередь.
Ира вышла недовольной и что-то бормотала о крестах. Скорее всего, этот выродок был крещеным, и она не могла читать информацию. Глупая, она не знала, как сильно ей повезло. Таня тоже, как и Андрей, выбежала из комнаты, задыхаясь от гнева.
- Таня? Ты как? Помощь нужна?
- Справлюсь – прошептала она. – Что ты здесь делаешь?
- Сама-то как думаешь?
- Ждешь Киру? – она смотрела на него с пониманием признательностью и какой-то жалостью. – Ты прав, только…
- Я сделаю все, что смогу. В конце концов, я сильнее и она мне должна. Не беспокойся за нее.
- Я не за нее беспокоюсь – сказала она задумчиво. – Тут прямо по коридору, на право, женский туалет. Если разойдется, зашвыривай ее туда и держи дверь. Мы с Ирой будем там.
- Хорошо.
Кира уже заходила в комнату. Таня побежала по коридору, набирая номер Иры.
Андрей настроился на Киру, стараясь влезть в мысли и чувства. Он встал возле двери и схватился за ручку. Он почти мог видеть ее глазами, чувствовать ярость, закипающую у нее внутри. Она судорожно втянула воздух и ее мысли рассыпались на миллион осколков. Ей не нужно было смотреть на фото в конверте или знакомиться с этой сволочью, приехавшей, чтобы «увидеть чудо». Она чувствовала запах морозного воздуха, боль и отчаянье брошенного ребенка, бездумную и звериную жестокость людей, решивших убить, чтобы развлечься. Она уже смотрела на Григория как на свою жертву, размышляя, как бы побольнее разорвать ему внутренности. Где-то в глубине раздавались ее же слова «Беня, я обещаю тебе, что никогда не сорвусь…». Она пыталась справиться, но ярость была хитрым противником.
- Ну, надеюсь, хоть вы что-нибудь мне скажете – ухмыльнулся Григорий.
Ох зря он это сказал! Кира все еще старалась держать себя в руках. Она медленно подошла к столу и присела, отметив при этом, что выскочить и перепрыгнуть через стол, а потом завалить его на пол будет проще простого, а там уже дело техники. Еще она думала о том, что физическая боль ничто, по сравнению с тем адом, который вполне можно устроить в жизни этого ничтожества, если ей хватит выдержки. Можно перебить ему колени или сломать шейку бедра, в таком возрасте и при таком весе это был бы приговор. Можно навести на него порчу или повесить покойника, все что угодно, лишь бы не смотреть на пульсирующую вену у него на шее…
Кира заметила, что Андрей рядом и это придало ей сил. Она закрыла глаза, продолжая контролировать обстановку и полагаясь только на слух. Обоняние она тоже «отключила», уловив в воздухе остаток запаха Таниных духов и полностью погрузившись в него, стараясь не вспоминать, как пахнет жизнь, превращаясь в лед.
- Вы пришли сюда, чтобы оправдаться.
- Я? Мне кажется…
- ЗАТКНИСЬ – приказала она, пригвоздив Григория (а заодно и перепуганного Костика) к стулу. – Я говорю в полной тишине. Я знаю, что говорю. В том, что погиб Денис виноват только ты.
Она открыла глаза. Андрей почувствовал их страх, значит, у нее опять нет радужек. Он открыл дверь и вошел в комнату. Никто не обратил на него внимания потому, что Кира продолжала говорить. Григорий хотел подробностей и получил их в полном объеме. Кира говорила мертвым голосом, описывая все мельчайших деталях. Она была безжалостна. Костя еле держался, чтобы не остановить ее, в то время, как Григорий похоже навсегда утратил способность двигаться. Она не рассчитывала на его раскаянье или на то, что всё это не вырежут и все узнают правду. Она хотела проучить Костю и съемочную группу. Пусть знают, пусть почувствуют на себе эту грязь и думают в следующий раз, кого приглашать на съемку. Каждое ее слово, каждая деталь этой страшной истории разрывала мозг съемочной группе. Андрей не без удовольствия подумал, как будут себя чувствовать эти некогда беззаботные телевизионщики, когда будут монтировать снятый материал. Конечно, если сейчас она бросится на него и убьет, проблем не избежать, но если покалечит… все скажут, что он первым напал, а запись уничтожат, сказав, что камеру разбили в драке. По крайней мере, Андрей сделает все, чтобы именно так и было, если не сможет этого предотвратить. Она закончила свой рассказ, подробно объяснив, почему все это произошло и кто во всем виноват. Григория это не устраивало и он начал оправдываться, наезжая на нее.
- Я не верю ни единому слову!
- А я верю – не удержался Костя. – Она сказала все, что вы нам рассказывали и ни разу не ошиблась.
- Но в этом нет моей вины! Она лишь злобная мелкая ведьма!
Кира утратила контроль, но Андрей понял это раньше нее и успел подбежать и схватить поперек туловища. Она прыгнула вперед, увлекая его за собой и хватая Григория за волосы. Перепрыгнуть через стол вместе с повисшим на ней Андреем, она не смогла и ограничилась тем, что прижала Григория лицом к столу.
- Падаль, ты знаешь, что виноват. У тебя цирроз печени. Ты уже гниешь от своей вины, но умрешь не скоро. Я очень рада, что ты успеешь помучаться при жизни. Ты можешь каяться бесконечно, но все равно попадешь в ад, и каждый миг тебя там будут рвать на мелкие кусочки. – Успела прохрипеть она, прежде чем Андрей смог оттащить ее от стола.
Он не стал дожидаться, пока она придет в себя или снова потеряет контроль. Он все еще держал ее поперек туловища, и стараясь как можно меньше к ней прикасаться, выволок из комнаты и потащил вдоль коридора. Кира не сопротивлялась, отдавая все силы на то, чтобы сдержать свою ярость и случайно не перекинуть часть ее на Андрея. Таня стояла у входа и придерживала дверь. Андрей толкнул ее внутрь и закрыл их там, подперев дверь спиной.
Все обошлось. Он и сам не верил, что справился и Кире ничего не грозит. Было даже немного обидно, что Кира не успела как следует ему врезать. Андрей «прислушался» к ее состоянию и понял, что ничего еще не кончилось. Она была в ярости и не могла успокоиться. Она ходила по комнате, как разъяренный тигр и с каждой секундой ей становилось все хуже. Послышался звон разбитого стекла, Андрей не выдержал и зашел. Она разбила кулаком зеркало, висевшее на стене. Весь пол и мойки были в осколках. В одной из раковин лежало несколько окровавленных осколков. Кира металась из угла в угол. Она сняла куртку и обвернула ей руку, чтобы кровь не капала на пол. Андрей решил убрать кровь и немного успокоиться. Он несколько раз промыл с мылом все осколки, на которых была ее кровь, и тщательно осмотрел пол. Убедившись в том, что уничтожил все следы, он немного успокоился.
- Надеюсь, ты не собираешься к ней прикасаться? – спросила хмурая Таня.
Ирина стояла возле двери. Она не собиралась ее блокировать, ей было страшно, она с трудом сдерживалась, чтобы не убежать отсюда. Кира по-прежнему мерила шагами комнату и не могла остановить растущую в ней ярость. Таня вела себя так же, как Глеб тогда, в Костиной машине: правильно и глупо. Она стояла с выпученными глазами и молча наблюдала, как Кире становилось все хуже.
Какого чёрта все они боятся ей помогать? Ладно, берегут свои шкуры, зачем другим-то мешать? Разумеется, Андрей уже знал, чего надо дождаться и как действовать. Ярость росла быстрее, чем боль, и ждать пришлось недолго. На очередном повороте Кира не выдержала и бросилась к двери, но Андрей снова был быстрее, он смог ее перехватить и прижать к себе. Она отбивалась и брыкалась, но габариты в данной ситуации значили много и уже через полминуты он умудрился ее «скрутить» и почти полностью обездвижить.
Тогда, в лесу, когда она вытягивала яд из Карины он подумал, что никогда не испытывал такой злобы и был абсолютно прав. Он уже чувствовал ее силу, тепло и даже боль, но все эти чувства не шли ни в какое сравнение с ее нечеловеческой яростью. Это было иначе, не так, не правильно и он не знал, что с этим делать. Ее ярость заполнила все его сознание, он тонул и не мог вспомнить, как нужно спасаться. Теперь уже Андрей хотел крови, хотел растерзать этого человечишку, выпотрошить на глазах у всех. Он рванул к двери, но понял, что его кто-то не пускает. Это была Кира. Он попытался оттолкнуть ее, но в этот раз она была быстрее. Удар маленького кулака был неожиданно сильным. Она ударила в солнечное сплетение, дыхание перехватило и Андрея сложило пополам. Не дав ему опомниться, она толкнула его к мойке и засунула его голову под струю холодной воды. Ярость не прошла, но теперь мог ее контролировать.
- Ты как? – раздался из-за спины ее испуганный голос.
- В шоке.
- Зачем ты это сделал?
Этот вопрос его сильно удивил и Андрей выпрямился, чтобы посмотреть на нее. Холодная вода стекала с волос на пол и он чувствовал, как одежда намокает, но это было не важно. Вопрос не был риторическим, это действительно было ей не понятно. Она не видела помощи ни от кого, кроме брата и не ждала ее.
- Тебе было плохо – попытался объяснить Андрей, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать или снова не рвануть в сторону двери.
- Но теперь плохо ТЕБЕ. – Она по-прежнему не понимала. – И ты понятия не имеешь, что с этим делать.
- В тот момент я не думал об этом.
- Это я уже поняла – она была чем-то расстроена.
- А у тебя хороший удар – Андрей пробовал сменить тему. – Вижу, ты освоила мой метод, почему не била по лицу?
- Не дотянулась, тебе повезло, что я левой била – она бросила взгляд на поврежденную правую руку, завернутую в куртку.
- Дай я посмотрю.
- Потом, сначала успокоишься.
- А это вообще реально? – Андрея распирало от злости.
- Реально – усмехнулась она – идем.
Ира вскрикнула от неожиданности, и в комнату зашел Глеб. Андрей сжал челюсти и прилагал все усилия, чтобы не сорваться на парнишке.
- Круто, у вас тайные посиделки в женском туалете, а меня не пригласили – рассмеялся он, рассматривая разбитое зеркало. – Кира, твоя работа?
- Да – нервно рассмеялась она. – Встретимся вечером уже там.
- Как скажешь. Мне прибрать?
- Да, проверь все как следует и промой хлоркой.
- Не вопрос, золотце, до вечера.
Кира вывела Андрея из комнаты и потащила к выходу.
- И давно ты не «красавица», а «золотце»? – съязвил он. – Он вообще помнит, как тебя зовут?
- Да, ты прав, по сравнению с твоими «дрянь», «гадина», «чудовище» и «чудик», «золотце» просто верх грубости – рассмеялась Кира. – Ты очень смешной, когда в бешенстве.
Она дотащила его до стоянки и подвела к своей машине.
- Сегодня я за рулем – сказала она, открывая машину.
- Куда поедем? У тебя вечером планы, как я понял…
- Не нуди, тебе это не идет – она уже пристегивала его ремнем безопасности к переднему сиденью. – Значит, правила такие, ты ни в коем случае не мешаешь мне вести машину: не забираешь руль, не хватаешь за руки, не пытаешься давить на педали… орать можно. Ясно?
- Не совсем…
Он не успел договорить, так как она уже врубила громкую музыку и на бешеной скорости выехала со стоянки.
Глава 21.
Отчаянье.
Андрей сразу догадался, что его не ждет ничего хорошего. Кира водила машину как ненормальный гонщик, уверенный в своем бессмертии. Она отлично знала город и постоянно ныряла во дворы, чтобы срезать или объехать гаишников. Кира умудрялась нарушать все мыслимые и немыслимые правила и втискиваться между другими машинами на огромной скорости и с минимальными зазорами. Первые пару часов он спасался тем, что материл её, на чем свет стоит. Потом, когда она выехала за город и разогналась по-настоящему сил на составление предложений не осталось и он стал бессвязно кричать на одной ноте.
Неожиданно, она резко развернула и остановила машину.
- Ну как, покатался?
- Ненавижу тебя – прохрипел Андрей.
- Здорово – просияла она, прощупывая ему пульс. – Смотрю тебе лучше.
Ярость действительно отступила, ушла вместе с криком, он как будто перегорел.
- Почему все твои методы такие уродские? – прошептал он обреченно, осматривая ее руку. - У тебя раны почти затянулись, внутри стекло.
- Будешь резать, мастер пощечин и хирургических вмешательств – уела его Кира, напомнив о его методах. – Между прочим, я тоже… волновалась.
- Ври больше – рассмеялся Андрей. – Извини, что орал.
- Ничего страшного, пару новых выражений для себя узнала, зря повторить не смогу. Не матерюсь.
- Тебе и не надо – теперь он внимательно рассматривал ее лицо, пытаясь найти следы ярости. – Одним словом к стулу пригвоздить можешь. Сама-то как?
- Хорошо… - она хотела еще что-то сказать, но слова не шли с языка.
- Не мучай себя, не благодари, это не твое. Я сам впрягся, это мой выбор.
- В принципе так и есть. Аптечка под твоим сиденьем.
- Возле пистолета? – Андрей так устал нервничать и орать, что даже не удивился. - Ты в курсе, что это не законно?
- В курсе – усмехнулась она. – У моей подруги сегодня день рожденья.
- Подруги?
- Не совсем, ты прав, я использую людей…
- Ты ведь не просто так людей используешь и зла им не делаешь, а начет того, что ты отморозок я вообще перегнул. Ты чувствуешь, только иначе как-то, ты ведь к ней привязана. Это ее гороскоп ты подсунула Сергею?
- Да – криво улыбнулась она. – Но если она умрет, плакать не буду...
- Потому, что знаешь, когда и как она умрет и для тебя это не будет сюрпризом. Тем более смерть это еще не конец и не все так уж страшно. Хочешь, чтобы я с тобой пошел и подстраховал?
- Не хочу оставлять тебя без присмотра. В прошлый раз нехорошо получилось. Вдруг опять бросаться начнешь или подушкой придушишь.
- Думаешь, еще не все? – ее шутливый тон насторожил еще больше. – Только не ври, пожалуйста.
- Не все – она опустила глаза. - Ты слишком много забрал, а эта ярость… она…
- Нечеловеческая, и я могу с ней не справиться. Я понял, не волнуйся, идем вместе. Ты, я и Глеб – усмехнулся Андрей. - Ничего такого не подумай, но Таня, Глеб, знаешь, меня бесит то, как они все боятся к тебе прикасаться.
- Они не могут. Выше головы не прыгнешь. Ты не понимаешь, насколько ты от них отличаешься и зря злишься. Держи нож.
- Брось, я же самоучка – он сделал несколько небольших надрезов и доставал стекла.
- Самоучка – согласилась она. - Я не знаю чем тебе помочь. Ты уже перерос Таню и даже бабулю Глеба и тебя некому учить. Я, как ты сам понимаешь, учить не могу.
- Некоторые твои финты у меня срабатывали, но ты права.
Он обработал раны и наложил повязку, потом сел за руль и они поехали обратно. Андрей не чувствовал и следа той ярости, что испытывал, но Кира права, в прошлый раз все тоже казалось нормальным, а обернулось неделей психоза с небольшим, но довольно неприятным срывом. Они уже подъезжали к городу, когда Кира попросила остановить машину. Она достала из бардачка тряпку, небольшой пузырек и спички и попросила подождать в машине. Вернулась она минут через двадцать. Судя по запаху гари и тому, что одета она была в тряпку, оказавшуюся грязной и драной майкой, Кира сожгла свою куртку и футболку в лесу.
- Не вздумай пялиться и задавать вопросы – прорычала она. - Купим что-нибудь из одежды в ближайшем магазине.
- Кровь можно было отстирать.
- Запах все равно остался бы… долго объяснять.
- Зачем долго? Глеб ведь так и не отстирал ту куртку, готов спорить умышленно. Мы живем под одной крышей и мне не нужно пялиться, чтобы понять элементарные вещи. Ты пахнешь иначе, кстати, безумно приятно. Это очередная твоя физиологическая особенность, и я не собираюсь заморачиваться и расспрашивать – отмахнулся Андрей.
Гораздо больше его насторожили ее предплечья, покрытые длинными и очень специфическими шрамами (как от когтей), но Андрей сделал вид, что ничего не заметил и старался не думать о том, кто (или что) и при каких обстоятельствах так изуродовало ее кожу. По крайней мере, теперь было понятно, почему она всегда носит одежду с длинным рукавом.
В ближайшем магазине она купила себе новые джинсы и очередную безликую футболку и переоделась. Порывшись в багажнике она нашла потертую косметичку и подкрасилась на ходу.
- Я не знаю твоих друзей, но может стоит расчесаться?
- Наверно стоит – сказала она, скептически рассматривая себя в зеркале. – Леся вечно ноет, хоть и знает, что я странная.
- Это называется забота.
- Откуда она знает, хорошо это для меня, или плохо? – серьезно спросила она. – Почему все так носятся с этой внешностью?
- Потому, что для большинства личная жизнь и счастье самое важное в жизни, а хорошая внешность этому способствует. Ты зря бесишься, расчешись и забей.
- Наверно ты прав.
Она достала облезлую металлическую расческу из бардачка и начала продирать себе волосы.
- Что ты вытворяешь?!
- Отрастут – отмахнулась она.
- Прекрати немедленно! Я не могу на это смотреть. Мы никуда не спешим, так что расчесывайся нормально, а не так будто твои волосы твой личный враг!
- Ладно.
Кира всегда ходила с неопрятным спутанным пучком на голове. Два раза в жизни Андрей видел ее с прической и один раз с распушенными волосами и прекрасно понимал, почему она так поступает. На ней были скромные джинсы и непонятного цвета гольф, но как только она распустила свои блестящие, темно-золотые волосы, быть незаметной уже не получалось.
- Ой, только не надо так кривиться – не выдержал он. – Если не нравится быть такой, побрейся на лысо.
- Брилась, рисунки на голове слишком четкие. Слишком заметно – поморщилась она. – И голове холодно.
- На теле они редко проявляются, ты можешь это контролировать?
- Почти нет. Беня забил свои татуировкой, чтобы не напрягаться. Больно и смотрелось не очень… проще одеваться скромно и не обнажаться без надобности.
- Летом не жарко?
- Нет, ты же заметил, я все время мерзну. Тем более этим летом этой проблемы уже не будет.
- Проблемы или тебя?
- Я знаю, что делаю.
- Да, только боишься, что у тебя не получится.
- Я всегда и всего боюсь… неважно.
Они подъехали к зданию небольшого ночного клуба.
- Народу много будет?
- Нет, она отмечает внутри коллектива: музыканты, подтанцовка, администраторы и так далее.
- Из посторонних только ты, я и Глеб?
- Я не посторонняя.
- Ты была частью коллектива – догадался Андрей. – Хореограф.
- Да, иногда была на подтанцовке или пела.
- Ты и петь умеешь?
- Умела.
- Что произошло?
- Долгая история. Связки уже в норме, но мне все еще тяжело петь.
- Больно?
- Немного, неприятные воспоминания.
- В твоем случае это еще больнее.
Глеб ждал их на улице. Он не удивился, увидев Андрея, и даже не расстроился.
- Ну как покатались?
- Нормально. Все убрал?
- Нечего было убирать, Андрей убрал раньше, я только хлоркой залил, чтобы наверняка. Опасаешься, что порчу на кровь наведут? Это же глупо.
- Она вообще глуповата, если ты не заметил – поддел Андрей. Он знал, что она не будет спорить и будет рада сменить тему.
Дана любила ходить в гости. У нее была куча подруг и знакомых. Андрей не любил шумные кампании и бесконечные походы по кафе и ресторанам. Все это было фальшивым и наигранным. Тосты, комплименты, улыбки, сплетни как в дешевом театре, где все актеры второсортные и бездарные. Зная Киру, он ожидал, что тут все будет иначе и не ошибся.
Несмотря на свою странную манеру общения, она умела менять людей в лучшую сторону и в этом небольшом коллективе ее влияние очень чувствовалось. Был большой стол с едой и спиртным, но застолья не было. Это была очередная репетиция, только неформальная и каждый делал, что хотел. Каждый желающий мог спеть или сыграть что-нибудь на сцене и было совершенно неважно получается у него или нет. Например, одна девочка из подтанцовки очень долго терзала электрогитару и не выдав приличного результата ушла со сцены под бурные аплодисменты и смех. Кира действительно была частью коллектива, она шутила и над ней шутили и почти не держали дистанцию. Конечно, она по-прежнему была немного напряжена и держала все под контролем, но некоторым людям она почти безоговорочно доверяла. Она постоянно с кем-нибудь обнималась или здоровалась. Андрей сидел на краю стола и наблюдал за ней, когда к нему подсел Глеб.
- У тебя не получится.
- Ты о чем? – Андрею очень не нравился его тон. - Неужели ревнуешь?
- Этого еще не хватало. Я не хочу, чтобы ей было неуютно, а с тобой ей так и будет. Ты ведь не успокоишься и будешь постоянно пытаться изменить ее. Ты слишком тщеславный.
- Мне ничего от нее не надо.
- Разумеется, ничего из того что у нее есть. Тебе нужно то, чего у нее нет и быть не может. Она не полюбит тебя, Андрей.
- Тебя тоже.
- Я этого и не хочу.
- Поговорим с тобой лет через пятнадцать.
- Да хоть через пятьдесят. Она такая, какая есть и вся эта ерунда ей не нужна.
- Она ошибается. Вы все ошибаетесь.
- С тобой бесполезно разговаривать, ты очень упрямый и самовлюбленный. Поговорим через пятнадцать лет, может тогда тебе надоест.
Кира подошла и села между ними.
- Скучно?
- Терпимо – Андрей был не в духе после разговора с Глебом.
- У Андрея проблемы с самооценкой – поддел Глеб.
- Ну, насчет Андрея я не уверена, а вот у тебя они определенно есть.
- Ты о чем?
- Точнее о ком – усмехнулась она, бросив взгляд в сторону девушки, терзавшей гитару. – Ее зовут Нила. Странное имя, но мне нравится.
- Ты шутишь - обиженно шепнул Глеб.
- Почему? Она здорова, чего бояться?
- Кира, он не это имел в виду – не выдержал Андрей. – Она старше и он ей по пояс, что тут непонятного?
- Все. Это глупости, он ей почти нравится.
- Почти это как? – проворчал он. – Типа она почти его заметила?
- Типа у него есть все шансы, чтобы она его заметила. Дело за малым, ему нужно научиться танцевать… на время.
- Ты напилась? – Андрей оценивающе на нее посмотрел. – Может, кофе выпьешь? Невозможно научить танцевать за пять минут.
- Это точно – вздохнул Глеб. – У меня обе ноги левые.
- Человека нельзя, экстрасенса элементарно – спокойно сказала она. – Готов рискнуть?
- Не стоит, не так уж она мне и нравится.
- Стоит. У тебя проблемы с самооценкой и это надо менять как можно скорее. Так что не спорь.
Она взяла бокал и налила в него красного вина, потом достала из кармана нож и сделала себе небольшой надрез на руке.
- Только не говори, что я должен это пить – поморщился Глеб.
- Всего пару капель – подмигнула Кира. – Мне будет так проще.
- Семейные методы?
- Сам знаешь, семейные традиции сильная штука.
- Что я буду должен? – хитро улыбнулся мелкий поганец.
- Услугу на свое усмотрение. Подсказывать не буду, можешь вообще ничего не делать. Иногда бездействие тоже помощь.
- Уверена в моей интуиции?
- Безоговорочно – она добавила несколько капель крови в бокал и облизала рану.
Реакция была странной, но предсказуемой. Зрачки полностью расширились и тут же вернулись в нормальное положение. Андрей смутно догадывался, что реакция Глеба на ее кровь будет менее сдержанной.
- Твое здоровье – усмехнулся Глеб и выпил вино.
- Держи глаза закрытыми, я позову – шепнула Кира на ухо Глебу и ушла.
Теперь, когда она начала действовать, Андрей понял суть ее плана. Девчонка была танцовщицей и для того, чтобы танцевать с ней вполне было достаточно ее знаний. Кира не собиралась учить Глеба танцевать, она будет учить его тянуть знания о том, как надо танцевать. Он чувствовал, как ее кровь, перерабатываясь в чистую силу, поступает в кровь Глеба, как медленно, но верно она начинает его контролировать. Высшая черная магия. Не было никакой магии, ни черной, ни белой, было очень сильное и не совсем человеческое существо, пожелавшее помочь, только и всего. Все честно, Глеб экстрасенс и через пару лет мог сам этому научиться, она лишь экономила ему время и немного подтолкнула обстоятельства.
Она позвала, и он вышел к ней. Кира весь вечер была в центре внимания и теперь все смотрели на нее и Глеба. Глеб был выше и крепче ее, они были красивой парой, к тому же теперь он умел танцевать. Реклама двигатель торговли после того, как они станцевали вместе, девушка сама подошла к Глебу. Кира идеально все просчитала, чистая работа. Она вернулась и присела рядом.
- Ждешь восхищений? – холодно спросил он.
- Потерпи, сейчас поедем от сюда.
- Устала? – он внимательно и с тревогой посмотрел на нее.
- Много людей. Тяжело.
- Хочешь попрощаться?
- Да, я обещала Лесе спеть с ней.
- Уверена? Тебе же больно петь.
- Это того стоит – скривилась она и пошла к сцене.
Песня была медленной и грустной. Леся начала петь первой. У нее был очень красивый и чистый голос, но Андрей чувствовал, что все ждали, когда начнет петь Кира. Только сейчас он понял, что они ждали этого весь вечер. В зале была полная тишина, никто даже не шевелился. Когда она начала петь свою часть, Андрей понял, в чем дело, Леся с ее профессиональным и чистым голосом не годилась ей и в подметки. Голос Киры действительно был особенным, он пробирал до костей, хватал за сердце, он был живым. Хриплый, надрывный и полный печали, необычайно сильный и завораживающий, он подчинял и покорял. Даже если он ничего бы о ней не знал, сомнений не было – люди так не поют. Она дарила тепло и надежду, забирала зло, но ей было больно и это того не стоило. Они этого не стоили. Многие люди отдают свет этому миру, но одни тлеют, а другие вспыхивают и сгорают без остатка за секунду. Кира принадлежала к последней категории. Она была яркой искрой, вспышкой, бабочкой, живущей один день, а он боролся с неизбежным, пытаясь продлить ей жизнь. Ему посчастливилось увидеть настоящее чудо, понять осознать его, но плата за все была несоизмеримо велика. Лучше бы он ее не встречал, не видел, не догадывался что она существует…
- Тебе плохо?
Она стояла рядом и внимательно рассматривала его лицо.
- Переживу – соврал он. – Не хочу говорить об этом. Поехали?
- Боюсь, тебе придется об этом говорить, а мне придется слушать эту ахинею. У тебя откат – сказала она с отвращением.
- Меня бросает в крайности – догадался Андрей – и криком тут не поможешь.
- Верно. Ненавижу слушать нытье - простонала Кира. – Я почти согласна на менее приятный вариант. Хотя нет, это еще гаже.
Она взяла со стола две бутылки водки, и не попрощавшись ни с кем, вышла из зала. Она не врала, его действительно накрыло. Он ждал ярость, а пришло отчаянье. Интересный эффект.
Она ждала его на пассажирском сидении.
- Надо полагать я за рулем, а водка для тебя. Ты вроде как не пьешь.
- Я не выдержу твое нытье на трезвую голову – сказала она отхлебывая из первой бутылки. – Мой брат постоянно ныл, когда отходил после приступов.
- После вашей ярости всегда приходит отчаянье?
- Да.
- Я должен выговориться?
- Типа того, только сделай милость, езжай молча, поговорим на середине второй бутылки.
- Типа поговорим дома?
- Как-то так.
Глава 22.
Доверие.
Когда они приехали домой к Андрею, Кира допила первую бутылку и даже немного опьянела. У нее действительно был нарушен обмен веществ, при ее массе она должна была падать, но держалась прямо и вполне могла сама быть за рулем. Она не спешила заходить в дом и молча ждала, пока он закроет ворота, облокотившись о капот.
- Ты не пьянеешь?
- Почти нет. Обезболивающее и снотворное меня тоже не берет. Так что живу без развлечений – нервно рассмеялась она. – Надо разжечь костер.
- Не вопрос. Хочешь сжечь свои старые джинсы?
- Да и уродские картины.
- Чем они тебя не устроили?
- Они не твои и они помнят твою боль. Это как губка. Они впитали лишнего.
- Мне уже лучше, так что выслушивать меня необязательно.
- Это самообман. Если не дать отчаянью выйти, оно вернется с новой силой.
- А ярость?
- Сам ты на нее не способен. Свой максимум ты испытал на даче у Тани и довольно легко с ним справился.
- Как сдерживаешься ты?
- Сегодня мы говорим о тебе и сжигаем твое прошлое. Договорились?
- Предлагаю обмен.
- Это наглость!
- Да!
- Твои условия.
- Один честный ответ на один мой вопрос.
- Спрашивай.
- Не сегодня, сначала выговорюсь и успокоюсь.
- Договорились.
Костер был большим. У Андрея было много дров и старых веток. Картины тоже неплохо горели. Кира сидела в окружении соседских котов и слушала не перебивая.
Сначала Андрей высказал ей все, что думает о ней и ее дрянном отношении к жизни. Потом начал обвинять в том, что она не бережет себя и слишком много отдает людям, которые ее не ценят, после чего решил снова обвинить ее в бесчувственности и понял, что окончательно запутался в обвинениях.
- Потерял нить? – усмехнулась она.
- Я несу чушь – с ужасом признался он.
- Да, причем делаешь это уже больше часа. Не стесняйся, у меня большой опыт, я перестала тебя слушать на пятой минуте. Тебе легче?
- Да. Ты не помнишь, что я вообще говорил?
- Нет. Это не важно. Ты был убедителен и кошкам очень понравилось. Особенно Арбреше.
- Ее, кажется, Муська зовут.
- Твои глупые соседи могут называть Арбрешу как хотят, это их дело.
- Тебе холодно?
- Тоже мне новость.
- Пошли в дом.
- Я не отказалась бы от горячей ванны, но боюсь уснуть прямо в ней.
- Я смотрю, ты и Арбрешу взять с собой в дом не отказалась бы.
- А можно?
- И не надейся.
- Зануда.
- Спокойной ночи, привет брату.
В отличие от своей терпеливой сестры, Беня не собирался выслушивать нытье Андрея и дожидался ее в спальне. У нее, скорее всего тоже был откат, но выговариваться Андрею она не собиралась. Андрей был почти уверен в том, что Арбреша проведет ночь в его доме и непременно где-нибудь нагадит, но злиться на Киру не было ни сил ни желания. Он добрел до своей спальни и уснул как подкошенный.
* * *
Утро началось днем. Андрей проснулся от запаха еды. Часы показывали половину двенадцатого и он мысленно обматерил Киру за то, что она опять выключила будильник и сломала его график. Он почти отрепетировал ругательный монолог и даже придумал несколько гадких и обидных замечаний в ее адрес, когда зашел на кухню и потерял дар речи от неожиданности. У плиты стояла его мама. Отец сидел за столом и пил кофе.
- Доброе утро, соня – просияла мама.
- У тебя как всегда пустой холодильник – не удержался от критики отец.
- И вам доброе утро, добрые люди – рассмеялся Андрей.
Он настроился на Киру. Она была на пробежке. Его родители с ней разминулись и даже не догадывались, что он живет не один. Время от времени они приезжали без предупреждения. Андрей не рассказал об этом Кире, так как был уверен, что родители все еще на него в обиде. Ему не терпелось увидеть ее реакцию.
Он почувствовал, когда она зашла в дом и отправилась в душ. Ее мысли были где-то далеко и она даже не заметила, что в доме есть посторонние для нее люди. Он уловил обрывки ее мыслей, когда она вышла из душа и подходила к двери на кухню. Еда. Ну конечно, она была голодна и думала только о еде. Кира зашла на кухню и на полном автомате подошла к холодильнику и открыла его. Наконец-то она заметила! Она выглянула из-за открытой дверцы. Больше всего она напоминала наглого и облезлого кота, пойманного с поличным в чужом курятнике.
- Я… не в курсе как нужно поступать в подобных ситуациях – усмехнулась она.
Родители были настолько шокированы появлением «этой ненормальной Киры» на кухне у своего сына, что просто потеряли дар речи. Ситуация была очень смешной и говорить серьезно не получалось.
- Не думаю, что ситуация вписывается в стандартную схему – сказал он с максимальной серьезностью, рассмеявшись в конце фразы. – Думаю, у тебя есть масса вариантов. Проще всего отморозиться и набрав побольше еды из холодильника пойти в зал и поесть там, в тишине, а мне предоставить уникальный шанс разгребать все самому.
- Смахивает на бегство – рассмеялась она. - Какие еще есть варианты?
- Можно прикинуться опоссумом.
- Сделать вид, что издохла? Это уже интересно, но даже для меня чересчур.
- Ты можешь остаться и позавтракать со мной и моими родителями, если тебе тяжело, можешь даже не знакомиться и не участвовать в разговоре.
- Это не вежливо.
- Давно тебя такие вещи волнуют?
- Сегодня я здесь, завтра меня может здесь не быть, а ты останешься в любом случае и будешь много лет разгребать мое свинство. Это подлость.
- Не хочу травмировать твою психику – поспешил отшутиться Андрей. Он уловил ее мысль с оттенком жалости о том, что рано или поздно ему придется объяснять родителям, почему он не стареет или исчезнуть.
- Я-то переживу – серьезно сказала она, все еще размышляя о ситуации с двадцатью лишними годами. Она не считала себя виноватой, а удивлялась его странной судьбе и Андрей мысленно с ней соглашался.
- Это твой выбор. Мама, папа, это Кира. Кира, это мои родители Марина Николаевна и Олег Степанович. Записать тебе на бумажке?
Мама первая отошла от шока. Разумеется, ситуация казалась довольно типичной и она сразу же смирилась с неизбежным, решив, что лучше терпеть ненормальную, но очень хорошенькую невестку, чем мириться с тем, что ее сын одинокий вдовец. Андрей прекрасно понимал, что переубедить ее будет очень сложно и это ему не нравилось. Кире тоже, но и она понимала, что другого выхода нет. Кира говорила ему, что они вполне могут общаться без слов, и это нереальное застолье было хорошим поводом попрактиковаться. Они разделились, и Андрей контролировал мысли своей матери, а Кира прислушивалась к противоречивому шторму в голове его отца, отметив про себя, что он совсем не глупый человек.
- Рада познакомиться – соврала Кира. – Ваш сын считает меня недалекой, как вы уже поняли. Меня это не обижает, так что не стоит его ругать.
- Присаживайся Кира – просияла мама. Обращение на «ты» немного резануло Кире слух, но она не подала виду. – Будешь завтракать?
- Скорее обедать – не удержался отец.
Кира бросила взгляд на еду и радостно улыбнулась. Мама была очень рада, посчитав это комплиментом, в то время как Андрей понимал, что на самом деле Кира с трудом сдерживает тошноту и смех. Теперь она понимала, у кого Андрей научился так чудовищно готовить.
- Спасибо, выглядит потрясающе – нагло соврала мелкая гадина. – У меня проблемы с аппетитом по утрам… я начну с молока.
Бедолага изнемогала от голода, но есть жирную и пережаренную пищу не решалась. Лезть в холодильник за мясом и печенкой, и готовить их на глазах у его мамы было не вежливо. Тем более, было рискованно есть, а точнее жрать все это вагонными нормами, на глазах у его наблюдательного отца.
- Лучше начни с пары яблок, нам пора ехать – соврал Андрей. – Поешь в городе, когда аппетит проснется.
- Я думала, что у тебя, точнее у вас только вечером съемка – удивилась мама.
- Все немного иначе, это же балаган – усмехнулась Кира, бросив взгляд на отца.
Провокация сработала и отец разговорился. Они говорили более сорока минут и Андрей еле вытащил ее из-за стола. За эти сорок минут его отец кардинально поменял свое мнение о Кире. Она была безупречным манипулятором. Первые десять минут они говорили на повышенных тонах, но к концу разговора, отец проникся к ней глубокой симпатией и начал искренне удивляться тому, что она нашла его непутевого сына хоть немного интересным.
- Ты с отцом не перегнула? – спросил он, когда они сели в машину.
- Это часть плана. Он должен сам понять, что мы не пара.
- Наверно ты права, им не так легко манипулировать, все-таки психиатр.
- Вот именно.
- От голода голова еще не кружится?
- Немного.
- Потерпи. Они надолго? Я забыл глянуть.
- Завтра вечером уедут, но ночевать будут здесь – она скривилась. – Они удивятся если узнают, что мы спим в разных комнатах, или услышат мой крик. Конечно, гораздо хуже будет, если утром ты не проснешься, так что советую придумать достойную отговорку. Можешь сказать, что у меня постоянные кошмары…
- Не прокатит. Они меня знают и отец врач, он в курсе насчет того как спят врачи, закаленные ночными дежурствами. Тем более в силу своей специальности он начнет делать выводы сразу же, как только услышит твои крики.
- Переночую в гостинице.
- Хотела сказать перетопчешься? Ты уверена, что Беня снова не придет под утро?
- Что ты предлагаешь?
- Ничего страшного не произойдет, если мы поспим в одной комнате. Я тебе доверяю.
- Это глупо.
- Твое мнение меня не интересует.
- Ненормальный.
- Да, ненормальный. После того, как поешь, заедем в магазин.
- Только не говори, что я должна купить себе платье – с ужасом сказала она.
- Разумеется нет, ходи хоть в противогазе – сама мысль советовать ей в подборе одежды казалась нелепой. - Обычно женщины не ходят несколько дней в одной и той же футболке, насквозь пропахшей дымом. Не переживай, я придумаю что-нибудь, если мама начнет кошмарить вопросами.
- Я сама собиралась так сделать. Только никаких юбок.
- Ноги тоже в шрамах? – вырвалось у Андрея.
- Нет… у меня… короче у меня немного нестандартные колени. Ты разве не заметил?
- Не обращал внимания.
- Я думала, ты подсмотрел то, что видит Глеб, в смысле мои суставы… ты ведь еще в тире заметил…
- Говорил тебе, это не мое дело.
Андрей не хотел знать насколько она не человек. Достаточно было самого этого факта. Ее жизнь опасна и после смерти брата ее некому будет восстанавливать и стабилизировать. Ее будут пытаться убить, а небольшого запаса крови может не хватить в случае нескольких покушений подряд, еще ей нельзя обращаться в больницу. Полный тупик.
* * *
Финальная съемка этой недели действительно была только вечером, но все оказалось не так страшно. Конечно, Кира несколько раз умудрилась вывести его из себя, но в целом все было вполне терпимо. Андрей привык к ней и ее странной манере общения. Когда вечером они подъехали на стоянку, он поймал себя на мысли, что сегодняшний день был интересным и даже приятным.
- Не вздумай подначивать Глеба – предупредила она.
- Я и не собирался – соврал Андрей, прекрасно понимая, что врать бессмысленно. – Думаешь, твой коварный план сработал?
- Все мои коварные планы срабатывают.
- С одним исключением – поддел ее Андрей – от меня ты так и не избавилась.
- Да, ты оказался достойным противником, но еще не вечер. У меня есть все шансы вызвать у тебя ненависть.
- На твоем месте я бы на это не рассчитывал, я слишком отходчивый.
- Не все можно простить – хитро улыбнулась она.
- Ненавидеть тебя так же глупо, как ненавидеть Арбрешу за то, что она ночевала в твоей постели – отмахнулся Андрей, отметив про себя, что оказался прав насчет блохастой соседской кошки, ночевавшей в его доме.
Они приехали первыми. Андрей наотрез оказался играть с ней в города и слушал радио, очередной раз поражаясь ее детским замашкам. Кира развлекалась у полупустого пожарного щита, нарисовав на нем мишень и бросая один из своих ножей. Через полчаса приехали Таня и Глеб. Таня первой вылезла из машины, и осмотревшись по сторонам, заметила Андрея и подсела к нему. Глеб облокотился о свою машину и рассматривал, как его вчерашняя помощница лихо кидает ножи в пожарный щит.
- Привет – поздоровалась Таня – ты как?
- Жить буду. Глеб нажаловался, и ты пришла отчитывать?
- У меня свои глаза есть, зачем мне его жалобы? Ты взрослый человек и совета у меня не спрашиваешь, так что отчитывать тебя не собираюсь. Захотела убедиться, что тебя не накрыло после вчерашнего.
- Меня накрыло, но все уже нормально, спасибо за участие – Андрей понял, о чем говорила вчера Кира. Он уже был сильнее Тани. - Извини за грубость, Глеб вчера достал.
- Он еще слишком молод – улыбнулась она. – Не боишься жить с ней в одном доме?
- А ты не боялась спать с ней в одной комнате?
- Нет, но это разные вещи.
- Одинаковые. Для нее нет разницы – врать Тане и знать, что она поверит, было очень приятно.
- Я думала…
- Ты ошибалась. Пошли, Ира уже подъехала.
Съемка прошла довольно быстро. На этой неделе выбыла Ира, их осталось четверо. Глеб уехал сразу же после съемки. Андрей догадывался, куда (а точнее к кому) поедет мелкий гаденыш, но спрашивать не стал. Ирина была расстроена, она обняла Киру на прощание и, пожелав всем удачи, села в свою машину. Они оставили пошло-голубую машинку на стоянке и поехали к Андрею домой на его машине, забросив по дороге Татьяну. Кира молчала всю дорогу. В ста метрах от дома Андрей не выдержал и остановил машину.
- Может хватит думать и закрываться?! От твоего китайского у меня голова уже кружится. Что ты там надумала?
- Это не китайский – раздраженно сказала она.
- Я знаю! Это язык мертвых и знаю, что ты собираешься ночью свалить. Мне не нужно читать твои мысли, чтобы просчитать очевидное.
- Это будет правильно.
- Это будет трусостью!
- Хочешь устроить соревнование на самого смелого?! – Кира окончательно вышла из себя – Отлично, давай! Давай жрать друг друга наперегонки. Кто первый здохнет, тот и выиграл!
- Хочешь новых шрамов? Ты ведь так их получила? Милые семейные игры? НЕ МОЛЧИ! Кто остановился первым?!
- Беня…
Она закрыла лицо руками и пыталась унять боль, но у нее как обычно плохо получалось. Андрей говорил не думая, он даже не заметил, как вытянул из нее это жуткое воспоминание. Он не знал своей силы и не мог ее контролировать, он был ребенком за рулем грузовика со взрывчаткой. Успокаивать Киру не имело смысла, отчаянью всегда нужно дать возможность выйти, иначе будет хуже.
- Кира…
- Если начнешь извиняться, я тебя урою – прохрипела она.
- Я был неправ, так же как и Глеб. Я наивный идиот и считал, что все ошибаются насчет тебя, даже ты, но я тоже ошибался. Твои утренние приступы ярости и неуравновешенность мелочи по сравнению с тем, на что ты способна, если полюбишь. Я был прав, ты способна на это…
- Но ты был неправ, полагая, что я чувствую как человек. Для таких как мы любовь это одержимость, желание обладать и растерзать, поглотить и растворить в себе…
- Поэтому он ушел, чтобы не убить, чтобы ты не убила?
- Я не хотела его отпускать, держала, ставила невыполнимые условия… он ушел, чтобы дать мне возможность выжить, чтобы не мешать снять это чертово проклятье, закончить то, что начали семьсот лет назад наши предки, освободиться и стать полноценной.
- Он принял все твои условия, когда понял, что окончательно сошел с ума и не сможет больше остановиться. Поэтому ты дала ему слово, что не будешь искать?
- Некого больше искать, Андрей…
- Он жив.
- Осталось… пару недель и его сердце…
- Я прав… это кома?
- Ты снова не прав… это лоботомия… Ему вскрыли череп, Андрей, и теперь он овощ. Он сидит в тюрьме из собственного тела. Он так решил, а я его отпустила, это был честный обмен и единственная возможность. Я разрешила единственному существу, которое люблю…
- Твоей вины в этом нет, у тебя не было выбора!
- Думаешь мне легче от этого? – спросила она сквозь слезы.
- Поплачь, тебе будет легче… - Андрей притянул ее к себе.
- Не будет, мне никогда не будет легче. Это НЕВЫНОСИМО.
- Будет, и не спорь. Он поступил так, чтобы ты выжила и не терзала себя. Он верил и видел твою новую судьбу. Что он сказал?
- Не важно, он мог наврать.
- Не мог. Только не тебе.
- Прекрати рыться у меня в голове – прошептала она на ухо.
- Не могу. Ты мне доверяешь, и я не могу не пытаться тебе помогать.
- Доверяю?
- Да. Ты давно могла запретить мне копаться у себя в голове, но не сделала этого. Ты такая же упертая, как я. Твоя темная сторона тоже играет с тобой в игры, чтобы спасти. Ты запуталась.
- Я не хочу, чтобы ты помогал…
- Что ты теряешь?
- Я не могу так с тобой поступить. Решение уже принято, и я пойду до конца.
- Что ты видела в верхнем мире?
- Я не могу тебе сказать.
- Ты мне обещала один честный ответ.
- Это и есть твой вопрос – горько рассмеялась она, заглянув ему в лицо.
- Чем плох мой вопрос?
- Всем! Ты мог спросить все что угодно: выигрышный номер в лотерее, место где зарыт клад, принцип работы вселенной, все что угодно! Но ты спрашиваешь о том, что уже произошло. Задай мне другой вопрос или поменяй свое дурацкое условие.
- На любое другое? – Андрей опять начинал злиться. - Ты готова на все? Может, вернемся ко вчерашнему пошлому варианту номер два? Что ты там хотела мне предложить, чтобы не слушать мое нытье, чтобы утром я с чистой совестью тебя возненавидел? Ты прилагаешь все усилия, чтобы не дать мне самому прочитать ответ. Ты готова вывернуться наизнанку и показать мне все самое жуткое и постыдное, что было в твоей жизни, только чтобы я не знал…
- Вот именно, на это есть причины.
- Ты забыла, я не меняю решений. Говори.
- Давай завтра.
- Кира?!
- Я не знаю, что точно я видела и когда это произойдет и…
- Говоришь как Ирина – усмехнулся Андрей. – Хватит увиливать, я жду.
- Тебя ждет то, с чем невозможно справиться.
- Пуля в лоб?
- Любовь.
- И всего-то. Ты просто не можешь этого понять, Кира. Я чувствую как все, это не страшно.
- Это ты не понимаешь. Это будет ужасно – начала объяснять она. – Не перебивай и выслушай до конца. Каждый человек может жить сразу в нескольких мирах. Это как пласты. Кто-то живет полностью в нашем, кто-то по пояс во тьме. Иногда, когда люди обретают настоящую любовь, они могут частично проникать в верхний мир, ненадолго… хотя время там другое, точнее его там нет. Я могу видеть верхний мир и я видела как это иногда происходит. Это как небольшое облако над человеком. Легкое и почти невесомое маленькое облако, парящее в верхнем мире. Это красиво.
- У меня иначе?
- Да. Над тобой висит гроза, целое море и оно раздавит тебя. Самое страшное, что жить и мучиться ты будешь долго, почти бесконечно, я не видела твоей смерти и скорее всего ее не будет.
- Это невозможно.
- Невозможно пережить то чувство, что висит над тобой как лезвие гильотины. Ты больше не сможешь полюбить наполовину. То, что ты чувствовал к Дане, убило ее и почти убило тебя, но даже край этого чувства не показался в верхнем мире… у тебя стандартные кости и нормальная совместимая кровь, но ты чудовище, Андрей. Ты даже хуже чем я. Я рождена тьмой, но служу свету. Мои инстинкты говорят мне, чтобы я убивала, но я могу остановиться, а ты… ты даже не поймешь как это произойдет.
- Чудовищное добро? – она объясняла ему, что ночь это день и он ей верил. – Ты боишься меня… Ты боишься стать той несчастной, которую я полюблю. Ты думаешь, что я уже тебя люблю?
- Надеюсь, не меня – испуганно сказала она. - Я из другой лиги зла и влюблена в себе подобного, так что грязи мне и без того хватает.
- Не зарекайся. Когда это произойдет?
- Не знаю.
- Я рад, что ты мне все рассказала, так что если проснется совесть, можешь смело ее убивать.
- У меня нет совести, только боль и цель.
- Поехали домой.
- Мы не решили вопрос.
- Решили. Ты не будешь на меня нападать. Я единственный человек, которому ты действительно веришь. Если Беня еще не пришел, я буду тянуть твои сны вместо него.
- Надоели свои кошмары?
- Да, надоело каждую ночь находить твой окровавленный труп.
- Тебе что, постоянно снится моя смерть?!
- Иногда снится, что я не помню тебя, но знаю, что ты есть. Это хуже. Не волнуйся, я в курсе, что ты из другой лиги.
- Надеюсь на это.
Арбреша ждала их на пороге. Андрей категорически отказался впускать ее в дом и долго ждал, пока Кира скормит ей еду, прихваченную специально для кошки.
- Я впущу ее, когда ты уснешь – обрадовала его Кира.
- Тогда я измажу тебе лицо зеленкой, когда уснешь ты.
- Сколько тебе лет?
- Немного больше, чем тебе, но я, по крайней мере, в города не играю.
- Откуда такая неприязнь к животным?
- Меня блохи кусают – признался Андрей. – Тонкая кожа.
- Так и знала, что ты неженка – еле слышно прошептала Кира.
В доме было тихо. Они прокрались в гостевую спальню. Бени еще не было.
- Он стал постоянно приходить под утро.
- Слабеет.
- Прости… Что будет, когда он умрет?
- Я сниму проклятье.
- Что будет с ним?
- Его не станет.
- Почему тебе не больно об этом думать? Ты ведь любишь его?
- Тебе не понять – улыбнулась она. – Так должно быть.
- В вашей лиге зла свои правила?
- В вашей тоже. Все еще собираешься красть мои воспоминания?
- Твои сны.
- У меня нет снов. Как ты собираешься это делать?
- Я проваливаюсь в твое сознание, как только прикасаюсь.
- В прошлый раз…
- Я горел вместе с тобой, поэтому и ударил.
- Отличный план - вздохнула она – будем орать вместе?
- У тебя есть другие предложения? Учти, вариант «б» я не приму. Не уверен, что смогу тебе сопротивляться, надеюсь, что ты хоть немного меня уважаешь, и не будешь выносить мне мозг как Костику. Не хочу выглядеть так жалко.
- Есть гораздо более безобидный способ решить проблему.
- Безболезненный?
- Сложно сказать, тут все от тебя зависит.
- Погоди, ты предлагаешь…
- Да, я сама влезу тебе в голову и буду смотреть твои сны, если ты впустишь, конечно же. Тебе ничего не надо делать, просто спать, а я лягу рядом… может придется взять тебя за руку, если ты не против…
- С удовольствием, давно хотел вернуть тебе хоть часть своих кошмаров с твоим участием – просиял Андрей.
- Будут условия?
- Нет, только инструктаж – серьезно сказал он. - Что ты знаешь о снах?
- Я психиатр, забыл?
- Я говорю не о теории, а о практике.
- Практики у меня нет.
- Тогда запомни самое главное. Ничего не бойся, это мои сны и я буду рядом.
Глава 23.
На равных.
Ночь прошла без кошмаров. План Киры был безупречен. Они заснули одновременно. Она спала спокойно, смотрела его сны и проснулась второй потому, что сон закончился и ей стало неуютно.
- Добре утро – шепнул ей Андрей – как самочувствие?
- Странно. Не привыкла спать рядом с большим источником тепла и видеть… эти ваши сны довольно приятная штука.
- Так бывает не всегда – скривился Андрей, отодвигаясь от нее. - Ты мне плечо отлежала.
- Извини.
Врать было по-прежнему бесполезно. Конечно, очень удобно читать друг друга и понимать без слов, но не в такие неудобные моменты. Кира не была человеком, но была крайне привлекательным существом. Андрей очень старался не обращать на это внимания, да и она старалась не выделяться, но утром она контролировала себя гораздо хуже и была невыносимо хороша. Андрей почти мог смириться с ее внешностью и даже мог бы отшутиться или сказать ей очередную гадость, но ее запах…
- Сегодня купим мне самые жуткие и неприятные духи на свете. Сам выберешь – виновато прошептала она. – Я обещаю мыться три раза в день, могу даже с хлоркой…
- Так понравилось видеть сны? – рассмеялся Андрей. – Это ты меня извини.
- Не страшно, я привыкла у всех такая реакция. Ты хотя бы фантазировать не начинаешь… иногда это очень раздражает… в людях.
- Могу себе представить – лучше не становилось. Она пахла как грех. Не тот грех, за который стыдно, а тот, вспоминая о котором, нельзя не застонать, широко улыбаясь. – Хлорка под ванной. Жду на кухне.
Было шесть утра, но он, как ни странно, отлично выспался. Родители еще спали и Андрей решил не дожидаться Киру и приготовить ей завтрак, пока не проснулась его мать и не начала готовить очередную условно съедобную еду. Кира пришла минут через сорок.
- Я думал, ты там уже растворилась – поддел Андрей. Хлорка хорошо отбивала запах, и говорить без глупых и неприличных мыслей было легко. – Я правильно все делаю?
- Да, почти – она скептически осмотрела печень на сковородке. – Уже готово.
- Кровь не полностью свернулась.
- Она и не свернется. Печень не готовят на большом огне.
- Но ты так делаешь.
- Первую минуту, потом накрываю крышкой и ставлю на минимум. Если хочешь научиться готовить, купи себе книгу или наблюдай за процессом от начала до конца. – Она вывалила все в большую тарелку и начала есть. - Когда у тебя день рожденья?
- В ноябре.
- Подарю тебе свой рентгеновский снимок в рамочке.
- Извини, я иногда не могу удержаться. У тебя все вроде как у всех, только что-то не так и это не дает покоя. Ты со мной не поделишься?
- Нет. Тебе же противно есть с кровью.
- По правилам ты должна была мне предложить.
- По правилам? – рассмеялась она. – Первая твоя по-настоящему удачная шутка. Поздравляю.
- Жадина.
Андрей вымыл сковородку и решил поджарить себе яичницу.
- Я сама выберу духи по-гаже и куплю еще отбеливателя. Оставайся дома… побудешь с ними.
- Не делай такое скорбное лицо. Я еще лет десять могу не париться.
- Твой отец очень наблюдательный…
- Тогда скажу ему правду.
- Неплохо. Скажешь психиатру, что участвовал в шабаше и тебе достались дополнительные годы жизни в качестве бонуса.
- Согласен, звучит дико.
- По правилам я должна сказать спасибо за завтрак? – поддела его Кира.
- Не за что.
Она встала из-за стола и вымыла свою тарелку.
- Буду вечером.
- Тогда до вечера.
Андрей провел день с родителями. Дело было не в том, что Кира умудрилась уехать на его машине. Она была права, нужно ценить то, что у тебя есть. Рано или поздно ему придется уехать, и скорее всего, перестать общаться с ними.
Такого дня у них не было много лет. Андрей давно жил отдельно и общались они очень мало. Сначала мешала работа и семья, потом снова работа и одиночество. Раньше Андрей был уверен, что родители не должны знать, когда тебе плохо. Особенно, когда не могут тебе помочь, а только умножают твою боль, сопереживая и мучаясь от бессилия. Сейчас он жалел об этом. Кто сказал, что они должны были ему помогать? Слово-то какое дурацкое, «должны». Если бы Андрей тогда никого не отталкивал, они были бы рядом. Копошились, готовили ему несъедобные, но такие любимые завтраки, отчитывали бы и доставали, любили и были рядом, на расстоянии руки. Просто дышали в одной комнате с ним, и было бы легче. Теперь он не спеша пытался хоть немного исправить то, что натворил и еще непременно натворит.
После обеда смотрели футбол. Андрей всегда врал отцу, что любит эту бессмысленную игру и искренне болеет за его любимый футбольный клуб. Сегодняшний день не был исключением. Он мастерски изображал интерес и думал о Кире. Теперь она ему верит. Верит, доверяет, считает равным и даже немного боится. Это сильное и безупречное во всех отношениях чудовище боится того, что висит над ним в верхнем мире. Что если она права и он погубит ту несчастную, которую полюбит? Она видела это, видела его вину и раскаянье, которые будут преследовать его бесконечно долго. В любом случае, это уже почти произошло и ничего не изменить, стоит ли пытаться? Он знал только одну причину, ради которой стоило разбиться в лепешку: Кира должна жить. Он может полюбить кого угодно, только не ее, он был согласен на все, пусть он будет мучиться, пусть завтра начнется война, пусть весь мир лихорадит, но рисковать этим добрым и ранимым чудищем НЕЛЬЗЯ. Глеб глупый и наивный мальчишка, но у него действительно развита интуиция. Тогда он сказал Андрею, что Кирой нельзя жертвовать и теперь он с ним согласен. Случайностей не бывает, она пришла в этот мир, для чего-то очень важного. Андрей не знал, почему он так думает, но был уверен в этом.
Игра подходила к концу, когда Андрей посмотрел в окно и увидел Арбрешу.
- Ты куда? – спросил отец – пропустишь самое интересное.
- Я быстро, куплю кошку и вернусь.
- Что ты сделаешь?
- Не отвлекайся, я сейчас.
Она приехала под конец ужина и привезла огромный торт. Андрей готов был поставить любую сумму денег на то, что она специально рассчитала время, чтобы не ужинать со всеми, а только выпить чая.
- Андрей купил тебе кошку – с порога нажаловался отец.
- Ты купил у своих соседей мою Арбрешу? – она была действительно удивлена.
- Я себе ее купил, так что не радуйся.
- Планируешь перепродать мне за бешенные деньги? – спросила она с подозрением.
- Нет, просто в случае чего буду тебя шантажировать – задумчиво пробурчал Андрей. Она немного тянула ногу, точнее у нее болела нога, но она терпела и не подавала виду. – Хорошо провела день?
- Как белка в колесе – отмахнулась она. – Бесполезная трата сил.
Обсуждать очередную ее глупость при родителях было невозможно. Вечер длился бесконечно долго. Когда Кира уговорила его родителей посмотреть с ними передачу, он еле сдержался, чтобы не загнать ее в спальню и не отвесить пару подзатыльников. Очагов боли было два. Нога и поясница, и это была не тренировка. Кира зря тянула время, надеясь что он успокоится, финал вечера обещал быть занятным.
Провожая родителей до ворот, он потянул с собой Киру. Пусть мелкая гадина не надеется убежать или закрыться в ванной. Прощаясь с родителями, он слегка приобнял ее за плечи и прочел причину ее «легкого недомогания». Пулю из ноги она с горем пополам вытащила, вторая застряла в пояснице.
- Прекрати таскать меня за собой как нашкодившего котенка – не выдержала она.
- Ты хуже – прошипел он – ты монстр-самоубийца.
- Тебе-то какая разница!
- Закрой рот и не доводи до греха!
Он затащил ее в дом и закрыл входную дверь на замок.
- Успокойся.
- Пытаюсь – прошептал он с закрытыми глазами.
- Я заварю тебе успокоительное – примирительно сказала она.
- У меня нет успокоительного.
- Я купила тебе успокоительный сбор. Это травы, вреда не будет.
Она пошла на кухню. По человеческим меркам ей было очень больно, но она переносила это без особого напряга, ей бывало больнее. Андрей поплелся за ней на кухню.
- Вот, держи. Я заварила достаточно, если выпьешь все это, к утру забудешь как надо волноваться.
- Не заговаривай мне зубы. Это не мое дело, но какого черта тебе не сидится на месте?
- Нужно было кое-что проверить, я ищу одну вещь и должна была убедиться…
- И поймать две пули?!
- Зато теперь я знаю, что там этого больше нет – вздохнула она – отсутствие результата тоже результат. Заодно кое-что нужное украла, не думаю, что пригодится, но теперь у меня полный комплект.
- Ты невыносимый человек – шикнул на нее Андрей.
- Ты так не думаешь – покачала она головой.
- Не думаю?
- Ты знаешь, что я не человек – криво улыбнулась она.
- Раздевайся.
- Что?
- Не выпендривайся, а то так и будешь ходить с пулей в боку. Раздевайся и ложись на стол.
- Я сама в состоянии вытащить из себя пулю.
- Кира.
- Что?
- Заткнись и раздевайся.
Он тщательно вымыл обеденный стол и протер его спиртом, потом вытащил аптечку и разложил инструменты.
- Я не хочу тебя смущать.
- То есть тебе легче ходить с пулей в тушке?
- Да.
- Твое успокоительное мне не помогает – вздохнул он, руки тряслись от злости и отчаянья. - Что я должен сделать? Просить, умолять, оглушить, наорать, добить? Что?!
- Ты прав, я зря так себя веду, прости.
Кира сняла футболку и джинсы и легла на стол животом вниз.
- Ты обмоталась скотчем и приклеила к ране кулечек?!
- Ну да – усмехнулась она – не поливать же все вокруг кровью.
- Ты нереальная дура – проворчал Андрей. – Не пойму, в чем застряла пуля…
- Это ребра.
- Так низко… погоди… у тебя ребра…
- Ребра между ребрами – вздохнула она – двойной скелет и очень твердые кости. Я вешу шестьдесят два килограмма.
- Все хуже, чем я думал – удрученно прошептал Андрей.
- Ты ведь не о ранах?
- Нет. Неважно… обезболивающее колоть бесполезно?
- Не переживай, я потерплю.
Теперь Андрей понимал, почему Глеб так на нее смотрит. Если не присматриваться к ней и не прикасаться, все казалось вполне нормальным, но сейчас она не пряталась. Она лежала полуголая на его обеденном столе и ждала, пока он вытащит из нее пулю и обработает раны и ее тело имело мало общего с человеческим. У него сложилось впечатление, что ее создали как человека, но при этом не очень понимая как человек должен быть устроен. Примерно так будет выглядеть старинное радио, если его решит по памяти воссоздать очень талантливый ювелир, не ограниченный в средствах. Человеческое тело развивалось в процессе эволюции и имело массу «конструктивных недочетов», Андрей называл их «платой за прямохождение». У Киры не было этих «недочетов», ей не грозили обычные человеческие болезни или травмы. Все кости были почти такими же, только их было больше и они лучше защищали ее внутренние органы и давали большую свободу в движениях. Теперь, когда он понял, на что надо смотреть, то что он видел повергло его в шок. Ее сердце… Глеб был прав, оно многое могло выдержать. Оно было частично костяным и имело шесть камер. «Рассмотреть» его было не сложно, так как оно было значительно горячее остального тела.
- Не комплексуй, все не так идеально – рассмеялась она. – У меня искалеченная линия силы, ты сам видел.
- Те линии, которые «чинил» Беня?
- Да. Если смотреть на меня из верхнего мира, я буду неописуемым уродом.
- Что случилось? Почему из тебя вырван такой большой кусок и почему я хочу назвать эти линии твоей душой?
- Потому, что так и есть. Я же говорила, что родилась неполноценной.
- Все готово – Андрей закончил с повязками и убирал инструменты. - Подожди, я принесу тебе чистую одежду.
Он зашел в спальню и достал из рюкзака ее пижаму. Кира была на улице. Она не стала его дожидаться, а сразу пошла жечь одежду и бинты.
- Решила шокировать моих соседей? – спросил он, стараясь не сильно ее рассматривать.
- После того, как ты купил у них семилетнюю кошку, которая регулярно гадит им в кровать? Их будет сложно удивить – усмехнулась она.
- Ты все собрала? - Андрей добавил в костер пару веток, пока она одевала пижаму.
- Да. В машине немного крови, утром замою с хлоркой.
- Ты приехала на своей.
- Да, твоя на стоянке.
- Решила не подставлять?
- Благодарить не умею, хоть подставлять не буду.
- И на этом спасибо. Идем смотреть мои сны?
- Да. Сейчас в душ и спать.
- Сегодня пропустишь, повязки намокнут. Не переживай, я потерплю твой запах и его… последствия, но тебе придется мне кое-что рассказать. Наври, если хочешь, только правдоподобно наври, иначе я не усну.
- Что ты хочешь знать? Я сама не знаю, кто я.
- Это я уже понял. Эти… особенности наследственные?
- Да.
- Если твои гены доминирующие, почему твой род вымер?
- Нас сдерживает проклятье, не дает жить, только выживать… это как подачка – она оскалилась. – Твари, лучше бы сразу убили, так нет… наказали.
- Как вы умираете?
- Мы не умираем… и не рождаемся… Я клон, Андрей, наша кровь не смешивается. Наше гениологическое древо представляет собой две параллельные линии и одна из них уже прервалась. Если я не сниму проклятье, у меня родится дочь и в моем распоряжении будет всего неделя на то, чтобы подкинуть ее в чужую семью и умереть незаметно, отдав ей все свои силы без остатка.
- Не понимаю…
- Я лишь рожу себе новое тело. ДНК моей дочери будет такой же как у меня. Моя жизнь будет сниться ей в ночных кошмарах.
- Это противоречит…
- Брось, людей тоже клонируют, это не новость.
- Но не с четырнадцатого века, а сейчас, в лаборатории и это сложно и незаконно. Это и есть твоя теория?
- Говоришь как Беня – усмехнулась она. – Я потратила семнадцать лет своей жизни на то, чтобы доказать ему свою правоту, так что не надейся удивить меня свежей отговоркой.
- И как же ты доказывала?
- Мы играли в интересную игру…
- Кто кого убьет?
- Нет «найди и раскопай могилу своего предка».
- Вы…
- Да. Мы вскрывали могилы. Ночь, кладбище или лес, две лопаты. Романтика, одним словом. Брали образцы и делали сравнительные анализы. Сам понимаешь, достаточно беглого осмотра останков, чтобы определить степень родства. Наши кости почти не гниют.
- Очаровательно – Андрей почувствовал тошноту.
- Не то слово. Заснуть сможешь или еще есть вопросы?
- Пожалуй, все. Больше ты и сама не знаешь.
- Зато я про тебя знаю. Твой дар тоже наследственный.
- Что?
- Ничего страшного… по линии матери есть небольшая мутация.
- Хочешь сказать, что у меня в роду еще были…
- Нет, ты первый, но не последний. У твоей матери есть сестра… У нее будет дочь, очень сильная и скорее всего такая же глупая.
- Сильнее меня?
- Вы все рождаетесь слабыми, но восприимчивыми. Ты первый в роду, кто перестал сопротивляться, она будет второй. Это нормально, такое часто происходит. Ничего, ничего, а потом БАЦ и вспышка…
Она очень смешно изобразила вспышку своими маленькими ручонками.
- Идем спать, вспышка.
Глава 24.
Команда.
Новая неделя испытаний обещала быть легкой. Андрей не разговаривал с Глебом и почти не общался с Таней, но ему было очень уютно и спокойно. Даже если Киры не было рядом, он чувствовал, где она и о чем думает, он знал, что продолжает тянуть из нее силу и им обоим это помогало. Андрей чувствовал, как с каждым днем он становится сильнее и Кира «набирает обороты», перегоняя через свое тело большее количество силы. Он привык к ее странному чувству юмора, нелепой пижаме со скелетом и ненормальному распорядку дня. Он даже смирился с тем, что Арбреша теперь спит с ними в одной спальне и стал легче относиться к неловким утренним разговорам и подначкам по поводу не совсем приличных снов, которые иногда ему снились. Кошмары никуда не исчезли, но теперь они его не пугали. Бессмысленно пугаться смерти человека, если его точная копия видит тот же сон и вместе с тобой рассматривает свое бездыханное тело (и даже пытается шутить на эту тему). Иногда Андрею снилось его детство, тогда на утро Кира засыпала его кучей вопросов или комментариев.
Первое испытание было простецким. Костя явно не понимал, с кем имеет дело. Как иначе можно было объяснить, что вместо действительно важных и нужных людям испытаний, этот недалекий и самовлюбленный человек предложил им сортировать собак. Десять псин нужно было распределить между хозяевами. Единственным примечательным на этом испытании было то, что Глеба укусила какая-то мелкая шавка и он пнул ее через весь стадион. Хозяйка псины была в шоке и долго кричала, зато Кира и Таня смеялись до слез. Они до самого вечера обсуждали ненормальную хозяйку и траекторию полета собаки и веселили всю съемочную группу. Нормальный сон шел Кире на пользу. У нее уже не было тех чёрных синяков под глазами и кожа перестала отливать желтизной. Если раньше она была подвижной и болезненной малявкой, то сейчас она напоминала вечный двигатель. Она постоянно шутила и болтала, даже мерзнуть перестала. Дома она носила кошку на руках и беседовала в основном с ней. Андрей был очень рад этому обстоятельству, общаться с ней непрерывно было очень утомительно из-за ее новой тактики борьбы с ним. Андрей знал, что она лукавит и старается быть шумной и надоедливой и ждал, когда она сама поймет насколько бесполезно это делать. Не имело значения, как сильно она его достает, он знал ее и не воспринимал все это всерьез.
Ночь перед вторым испытанием была беспокойной.
Андрею снилось кладбище. Была ночь и единственным источником света были блеклая и узкая луна. Он не видел там себя, там была только Кира и она что-то искала. Она шла и осматривала могилы, пока не увидела что-то вдалеке и побежала. Андрей увидел небольшой источник света. Это была керосиновая лампа. Она стояла возле кучи земли рядом с разрытой могилой. На краю могилы, свесив в нее ноги, сидел Глеб. Он был очень бледным и дрожал. Кира села рядом, обняла его за плечи и прикоснулась губами к виску.
- Я не могу – прошептал он.
- Боишься?
- Не знаю, подруга, мне как-то не по себе. Выворачивает.
- Успокойся, я все улажу – подмигнула она весело. – Бояться нужно живых. Иди, погуляй.
- Я не уйду – он упрямо качнул головой.
- Как хочешь – она пожала плечами и спрыгнула в яму. – Подай лом.
Послышался хруст. Кира поддела крышку и вскрыла гроб. Андрей не успел увидеть то, что было внутри. Он проснулся от ужаса и не мог понять, где он и почему Кира все еще здесь.
- Шшш. Успокойся – она обнимала его. – Ты у себя дома, все хорошо. Ничего страшного тебе не приснилось, не кричи.
- Я кричал? – удивленно прошептал он.
Андрей тонул в ее запахе и ее тепле, он не хотел ее отпускать. Они сидели обнявшись целую вечность, пока она не начала смеяться ему на ухо.
- Что смешного? – он отпустил ее, чтобы заглянуть в глаза.
- Ничего, но ты испугался как ребенок. Извини.
- Хочешь сказать, у меня нет причин для страха? – Андрей не злился на нее, он готовился к худшему. Он узнал этот азарт и ненормальный блеск в глазах. – Собралась влезть в очередную драку?
- Тебе виднее, это твой сон – она безразлично пожала плечами. – Что плохого в драках?
- Я тебя не пущу. – Андрей схватил ее за изуродованные предплечья. – Можешь считать меня ненормальным, я не выпущу тебя из дома. Я позвоню Косте и скажу, чтобы он отменил испытание или мы оба откажемся участвовать. Нас четверо, а в финал должны пройти трое, у него не останется выбора.
- Не выпустишь из дома? Каким это образом? Будешь драться со мной? – она с любопытством рассматривала его. - Это плохая идея, ты не сможешь меня ударить.
- Ты меня тоже.
- Возможно, но бить совсем необязательно – хитро улыбнулась она.
Она снова его обняла и как кошка потерлась щекой о его горло. Он просил ее не поступать с ним, как с бесхребетным Костиком, но она не собиралась его слушать. Она умела манипулировать мужчинами, даже не используя свою внешность и не обнимая так нежно. Андрей мог ей сопротивляться, но он знал, если она разозлится и начнет действовать решительнее, шансов у него нет. Она давала ему понять, насколько она сильнее. Если она повернется к нему лицом и сделает хоть что-нибудь из того, что уже крутится у него в голове, он пропал. Он просто не сможет ее оттолкнуть и будет пресмыкаться и умолять, чтобы она не останавливалась.
- Все еще настроен остановить меня, теплокровный?
- Твои действия ничего не изменят – прошептал он еле слышно, прилагая немыслимые усилия, чтобы держать себя в руках. – Как только ты уедешь на съемку, я позвоню Глебу.
- Неплохой ход – хрипло рассмеялась она. – Парнишка ест у меня из рук и не станет тебя слушать.
- У него отличная интуиция и ты не станешь издеваться над ним так, как сейчас надомной. Не думаю, что он был бы против… но ты не поступишь так с ребенком.
- Ты слишком хорошего мнения обо мне.
- Нет, я был у тебя в голове, и прекрасно знаю какое ты отродье – Андрей прижал ее к себе. – Но повлиять на Таню ты не сможешь, я знаю, что мы все для тебя на одно лицо и даже пол не имеет значения, но с Таней ты бессильна. Уверен, она будет рада меня выслушать.
В яблочко! Кира оттолкнула его и вскочила с кровати.
- Какого… хрена! – она была в ярости. – Что с тобой такое?! Почему ты блин такой урод?!
- И тебе доброе утро, фурия – рассмеялся он. – Советую принять холодный душ перед завтраком.
- Ты издеваешься надо мной? – она была поражена настолько, что совершенно перестала злиться.
Она не понимала его мотивов, он и сам не понимал, зачем не поддался. Какая разница? Эта его маленькая победа не поможет в уже проигранной войне, она все равно ввяжется в эту драку. Он смотрел на ее безупречное скуластое лицо и горящие глаза и чувствовал себя идиотом, отказавшимся от того, чего ему безумно не хватает.
- Обещай мне, обсудить все перед тем, как лезть в очередную авантюру – он сам не знал, почему говорит это, так как большая часть его сознания все еще была занята фантазиями о ней.
- Ты прав, лучше принять душ – она была в замешательстве. – Ну и придурок же ты.
Она рассмеялась, и разочарованно качнув головой пошла в душ. Андрей был полностью с ней согласен и его это очень веселило. Что на него нашло? Неужели Глеб прав и ему действительно нужно от нее то, чего у нее нет. Неужели он настолько тщеславен, что готов добиваться настоящих чувств от этого невменяемого чудовища? Зачем?
Он достал мясо из холодильника и начал его резать, когда она зашла на кухню вместе с долгожданным запахом хлорки.
- Решил добить меня своей стряпней, выносливый парень? – она забрала у него нож и оттолкнула бедром. – Не могу смотреть, как ты переводишь продукты.
- Думаешь, я даже мясо порезать не в силах? – проворчал Андрей, включая чайник.
- Таким тупым ножом даже я не в силах его порезать – рассмеялась она. – Ты прав насчет драки, я погорячилась.
- Очередная уловка?
- Разумеется – просияла она. – Я перескочила и сделала выводы раньше, чем произошло событие и до тебя дошло. Я не привыкла считаться с чьим-либо мнением, я даже брата никогда не слушала.
- Не называй его братом, слух режет – не выдержал Андрей.
- Я должна придерживаться официальной версии… пока что – вздохнула она.
- Как я понял, мое мнение тебя тоже не интересует, но ты думаешь, что я могу быть неплохим союзником.
- Да, в прошлый раз ты был полезен.
- И чуть не умер.
- Да, но благодаря этому у тебя есть дополнительный и довольно приличный отрезок жизни.
- Которая, скорее всего, будет невыносима.
- Ты не сможешь быть в стороне, я это чувствую – она вывалила мясо на сковородку и села за стол. – Предлагаю сделку.
- Я выслушаю, если пообещаешь поделиться едой.
- Я не сдерживаю обещания.
- Никогда?
- Почти всегда. Но… это обещание я переживу.
- Тогда внимательно тебя слушаю – кивнул Андрей.
Она встала из-за стола и подошла к плите.
- Ты сам примешь решение ввязываться или нет. Я все тебе объясню и…
- Запутаешь меня к чертям! – вывод напрашивался сам собой.
- Ладно, я пойду последней, а ты первым. Я вообще буду молчать. Обсудишь все сам с Глебом и Таней. Я зайду в комнату, только когда примете решение и позовете. Так тебя устроит?
- Только не говори, что послушаешься – недоверчиво скривился он. – Готов спорить на все, что угодно, что ты в виду нас всех имела.
- Не скажи… - задумчиво протянула она. – Таня конечно не очень меня заботит, но Глеб с его нереальной интуицией.
- Ну со мной, ясное дело, ты наоборот из принципа не согласишься.
- Нет. Ничего такого. Иногда ты бываешь прав, только думаешь очень медленно, и тебя постоянно уводит в сторону. Мне очень сложно понять тебя.
- Проще не слушать и делать по-своему?
- Да, не привыкла терять время.
- Ты семнадцать лет уговаривала Беню и еще не привыкла терять время?
- Я люблю его, так что не сравнивай.
- Хватит болтать, я принимаю твое условие и обещаю помочь, если мы решим, что стоит вмешаться. В чем я лично сильно сомневаюсь – сухо добавил он.
Эта ее фраза резанула еще сильнее, чем когда она называла его братом. Андрей уставился в свою тарелку и ел молча. На что еще он рассчитывает? Она и Беня были идеальной (и единственно возможной с физиологической точки зрения) парой. Они были представителями одного вида, думали и чувствовали одинаково. Она любила его, и никогда не полюбит Андрея, и это правильно, если учесть то лезвие, которое висит над ним в верхнем мире. Похоже, его опять уносит в непонятную сторону.
- Это последствия моих действий – тихо прошептала Кира, отвечая на его неумело скрытые мысли. – Извини, не стоило так с тобой…
- Да ладно, проехали, сам нарвался.
* * *
Глеб уже ждал их на стоянке.
- Сегодня будет интересно – просиял парнишка. – Чувствуете?
- Не начинай – рассмеялась Кира. – Андрей вообще ехать не хотел.
- Что помешало? – поддел Глеб. – Мог и не ехать.
- В моем доме живет мелкая гадина, умеющая очень хорошо убеждать – не остался в долгу Андрей, наслаждаясь его вытянувшимся лицом. – Еще вопросы будут?
Он не стал дожидаться Таню и вошел в здание, оставив эту парочку темных перемывать ему кости на стоянке. Настроение было ни к черту. Он был уверен в том, что Кира опять его в чем-то обманула. Он устал от этого. Не страшно, если она обманула его в ситуации с предстоящим испытанием, но что если она наврала в том, что действительно важно? Она никогда и ничего не делала без умысла. Почему она так вела себя утром, зачем провоцировала? Чего она хотела всем этим добиться, и самое главное добилась ли?
Испытание началось минут через сорок. Андрей приступил первым. В проходной комнате его ждал Костя и приятного вида молодой мужчина с очень грустным лицом. Не надо было читать его, чтобы понять как ему сейчас плохо.
- Добрый день Андрей, познакомься, это Миша.
- Очень приятно Миша.
Андрей пожал ему руку, и его буквально снесло потоком образов.
- Ничего себе. Ты вдовец?
- Да, так заметно?
- Очень, мне это близко. Ничего, что на «ты»?
- Ничего, рассказывай, что видишь, не теряй время.
- Ты похоронил жену три дня назад. У вас есть маленький ребенок и он при смерти. Ты думаешь, что это проклятье.
- Ошибаюсь?
- Нет. Ты все правильно понял и даже знаешь, кто это сделал.
- Как… такое возможно?
- Поверь, возможно и не такое. Проклятье очень и очень сильное. Его нереально снять. Проклята вся семья по одному.
- По одному?
- Да, умрут все один за другим. На очереди твой сын, потом твоя мать, потом ты.
- Я буду последним.
- Да ты похоронишь всех, кто тебе дорог… Зачем ты вообще с этой бабой связался?
- Бес попутал.
- Похоже на то. Она крепко с черной магией дружит, но порчу наводила не она. Она запугала одну ведьму, цыганку, она и будет отдуваться. Эту тварь даже отдачей не заденет. Ей все с рук сойдет. Богатая и ненормальная, она так развлекается.
- Ничего нельзя сделать? Совсем ничего? Мой сын… я готов на все, чтобы он выжил. Может мне руки на себя наложить? Как думаешь? Поможет?
Миша был в отчаяньи и Андрей понимал его. Смешно подумать, полчаса назад он переживал насчет того, что Кира как-то не совсем вежливо с ним обошлась. Откуда в его голове вообще взялись подобные глупости? Какая разница о чем она думала и чем руководствовалась, если она права?
- Самоубийство никогда не выход, Миша… - Андрея настолько убила эта ситуация, что трудно было говорить. - Я не буду забирать твое время или давать надежду. Я уверен, что выхода из твоей ситуации нет, но нас четверо и… возможны варианты.
Андрей пожал ему руку и вышел из комнаты. Он знал, куда надо идти. Женский туалет, именно туда пойдет Таня, чтобы поплакать и Глеб, потому что в прошлый раз он туда пришел. Раньше у него «не хватило бы ума» ждать в женском туалете, но сейчас…
Таня зашла минут через тридцать. Она рыдала. Андрей подошел к ней и обнял.
- Не отчаивайся, Танюша, поплачь.
- От тебя Кирой пахнет – она шмыгала носом и тряслась, но все равно очень удивилась, уловив знакомый запах.
- Мне тоже очень нравится, натираюсь ей перед выходом – рассмеялся он.
- Андрей!!! – Таня отстранилась и удивленно смотрела на него. – Я все правильно поняла?!
- Разумеется, нет – усмехнулся он – но я рад, что отвлек. Мне приснился кошмар про это испытание, я проснулся от собственного крика, и она точно так же обняла меня, чтобы успокоить. Прекрати фантазировать, мне даже неудобно как-то. Может, о деле поговорим, если ты не против?
- О каком деле?
Таня с легкостью повелась на его вранье, Андрею даже стало немного стыдно. Хотя с какой стати он должен перед ней отчитываться?
- Миша. Ты знаешь, как помочь ему?
- Нет, я… - она снова начинала плакать – это ужасно…
- Возьми себя в руки! – прикрикнул на нее Андрей – Нам нужно принять решение, а не сопли на кулак наматывать!
- Решение?
- Кира… мы утром немного поспорили…
- Опять ругались?
- Нет, мы договорились, что она согласится с тем решением, которое мы втроем примем.
- Ты, я и Глеб? Какое решение? Тут нечего решать, Андрей эта семья обречена. Даже Кира ничего сделать не сможет.
- А если сможет? Погоди. Если она сможет, если есть способ.
- Она любит риск, но этот случай… я не могу себе представить.
- Отдай мне свой голос.
- То есть?
- Ты раскисла и не в состоянии принимать решение, поэтому мы решим все с Глебом сами, а ты согласишься.
- Ты серьезно думаешь, что она прислушается к нам?
- Ко мне точно прислушается, я с ней согласен. Осталось узнать мнение Глеба, точнее его хваленой интуиции.
Глеб пришел довольно быстро. Он не был напуган или расстроен, скорее разочарован. Парнишка ждал драки так же как его ненормальная подруга, но не разобрался в ситуации и не догадался, что это только начало.
- Так и думал, что вы здесь – проворчал он с порога. - Ты, похоже, решил всех девушек на проекте очаровать? Не стыдно по женским туалетам шариться?
- Кто б говорил – не выдержал Андрей - кто все старшие классы там проторчал? Лучше учился бы, чем водку с одноклассницами глушить.
- Да, хорошее было время – улыбнулся мелкий поганец. – Что обсуждаем? Неужели нашли способ помочь мужику этому?
- Сам-то как думаешь? – у Андрея оставалась слабая надежда обойтись без Киры.
- Кирюха с этим всем разберется – пожал плечами Глеб. – Она у нас самая сильная. А ты что, женишок, удерживать ее собираешься?
- Собирался.
- Передумал?
- У тебя спросить хочу.
- Чем заслужил такую честь? – рассмеялся Глеб. - Погоди… тебе что-то снилось? Я? Не молчи!
- Ты и она. На кладбище.
- Звучит заманчиво – гаденько улыбнулся он.
- Выглядело все не очень заманчиво – резко оборвал его Андрей. – Насколько я помню, ты был там, в полуобморочном состоянии.
- Справлюсь – отрезал Глеб. Его лицо приобрело упрямое выражение, блеск в глазах напоминал Киру. – Если я ей понадоблюсь. Если только она скажет. Я наизнанку вывернусь, но помогу. И ныть, как ты не буду. Я свою мордашку подпортить не боюсь.
- Да? Поэтому ты побоялся ночевать с ней в одной комнате у Тани на даче? – Глеб мог нахвататься силы сколько угодно, Андрей видел его насквозь.
- Она этого не хотела.
- Она сама не знает, чего хочет.
- И ты решил, что это удачный повод ей навязаться?!
- Это удачный повод не дать ей доиграться и угробить себя! Ты помнишь, как она отходила в прошлый раз?! Помнишь ее судороги?! Думаешь в этот раз будет лучше?!
- Не думаю, что это такой же случай. Тем более, с чего ты решил, что она нас послушает? – тихо спросил он, бросив на Андрея жалостливый взгляд.
- Она мне обещала.
- Извини, Андрей, но из нас двоих, кажется, только я знаю, как вести себя с женщинами и чего от них ожидать – Глеб говорил спокойно, он был уверен в своих словах. – Она могла обещать тебе все что угодно, но сделает так, как сама решит, и я поддержу ее в любом случае. Не обманывай себя, не будь смешным и наивным, все, что мы можем сделать, это помочь ей и подстраховать. Поэтому давай завязывать с криками и бесполезными выяснениями, на это нет времени.
- Ты думаешь, она знает что делать? – Андрей все еще надеялся, что она сама передумает из-за того что ничего не сможет сделать.
- Уверен. Ну что, мы команда?
- Да.
- Таня?
- Чем это будет грозить Кире, Глеб?
- Она хорошо себя чувствовала в моем сне и даже веселилась – ответил за него Андрей – будем надеяться, что сон был вещим.
- Ладно, я в команде.
Дверь открылась и из-за нее выглянула хитрая и наглая мордаха.
- Ну что, девочки, все решили? – весело спросила Кира. – Или мне еще часок погулять? Времени мало.
- Похоже, все с тобой согласны – обреченно сказал Андрей.
- Даже ты?
- Даже я.
- Ну и чудненько! – восторженно пискнула она. – Глеб, жди меня у моей машины. Таня, ты едешь домой, решай все свои домашние дела. Завтрашнее испытание перенесут на послезавтра, но после него ты понадобишься. На всю ночь. Андрей…
- Поговорим?
- Поговорим – неохотно согласилась Кира.
Глава 25.
Нежная подлость.
Глеб и Таня ушли, оставив их вдвоем.
- Я тебя слушаю.
- Я знала, что ты согласишься – просияла она.
- Не порть мне настроенья своей радостью – предупредил Андрей. – Рассказывай, что ты задумала и почему берешь с собой именно Глеба?
- Лопатой махать много ума не надо.
- Я нужен здесь?
- Да. Ты останешься здесь с Мишей. У него достаточно денег и нет выхода. Он сейчас уламывает Костю перенести завтрашнюю съемку. Если этот тюфяк заартачится, сам на него надавишь. Если не выйдет…
- Выйдет. Что еще?
- Мне нужно это место.
Она осторожно положила ладони ему на вески и закрыла глаза. Это была крыша высотки. Скорее всего, гостиничный номер с выходом на крышу. Это было где-то в Москве.
- Хорошо, я найду. Когда понадобится? Послезавтрашней ночью, после испытания?
- Да. Схема будет несложной – она протянула ему лист бумаги – ничего не нужно будет вытирать. Это не война, а тупая перекачка силы.
- Тебя опять будет выворачивать от боли?
- Нет. Но меня вырубит и я не знаю, сколько буду без сознания, придется меня потаскать, так что надеюсь на твою… как там она у вас называется…
- Порядочность – усмехнулся он. – Не волнуйся, мстить за сегодняшнее утро не стану, максимум нарисую усы зеленкой… Собираешься отдать много силы?
- Надеюсь, если найду могилу и договорюсь с цыганами.
- У тебя все получится, ты права, это нужно остановить. Что еще?
- Мы можем опоздать на испытание.
- Буду тянуть время, не волнуйся.
- Ты что-то смирный. Миша сильно впечатлил?
- Да, я наивный дурак. Ты прости меня, что нервы тебе мотал, ты… просто объясняй в следующий раз или ври как-нибудь убедительнее. Хорошо?
- Хорошо…
– У меня к тебе просьба.
- Слушаю.
- Ничего особенного, не делай круглые глаза и не бей. Лучше вообще заткнись и сделай вид, что тебя нет.
- Сам-то понимаешь насколько это нереально?
- Пожалуйста, и ничего не говори, вообще ничего.
- Хорошо – вздохнула она, закатив глаза.
Кира демонстративно закрыла глаза руками и снова вздохнула. Андрей подошел к ней и обнял, почувствовав, как она напряглась и насторожилась. Она казалась совершенно крошечной и безобидной.
- Я боюсь за тебя – прошептал он. - Извини, я понимаю, что это глупо. Я знаю о тебе достаточно… ты очень сильное и жизнестойкое чудовище, но ничего не могу с этим поделать. Не злись.
Он не хотел ее отпускать. Плохие предчувствия были не причем, он всего лишь не хотел оставлять ее без присмотра, хотел знать что с ней и как она.
- Ты теперь будешь колотиться почти двое суток? – спросила она, заглянув ему в лицо и поморщившись. – Неужели без меня настолько скучно? Плотно подсел на мою силу и боишься, что тянуть не из кого станет?
- Я же просил! Ну зачем все портить?!
- Знаешь в чем твоя проблема?
- Просвети меня – поворчал он, все еще сжимая ее в руках.
- Твоя жизнь слишком размеренна, как болото. Из любого события ты раздуваешь целую историю из любой тревоги целую трагедию. Меня лопатой не убьешь, топором, мечом, ружьем тоже, ПРОВЕРЕНО. Сегодня и завтра ночью ты просто обязан поспать и никаких отговорок. Обязан!
- Постараюсь.
- Нет, не постараешься, а сделаешь – прошипела она. - И даже не думай ныть, что это сложно и выдумывать очередные глупости о том, что я там умираю. Тебе совсем нечем занять мозг? Хорошо, я обеспечу тебе неприятную тему для размышлений, сам напросился.
Она бережно взяла его за затылок и притянула к себе. Поцелуй был настоящим и невероятным. Никакой свойственной ей грубости с намеками на каннибализм. Она не собиралась этого делать и не думала об этом. Секундная прихоть, каприз, заставившие его мир остановиться, а мысли исчезнуть. Теперь он знал о ней еще одну очень важную вещь. Иногда она может быть настолько нежной, что к ней страшно прикоснуться.
- Ты будешь спать как убитый, и думать о том, как вести себя, когда я вернусь. Через двое суток ты начнешь бояться моего возвращения и стараться не думать о нем – ласково прошептала она ему в лицо – до встречи.
Она развернулась и преспокойно вышла из комнаты.
Это было подло. Мелкая гадина затеяла очередную игру и эта игра ему не по зубам. Она любит своего психопата и убийцу и все остальные ей безразличны. Она поступила верно, дав ему очень серьезный и неприятный повод для размышлений. Хочет он этого или нет, теперь он не сможет переживать о том, что с ней происходит в данный момент. Теперь, думая о ней, он постоянно будет думать об этом проклятом поцелуе, и бояться полюбить эту бездушную сволочь. Уже сейчас он очень сильно хотел злиться на нее, ненавидеть, презирать, но не мог. Он стоял как полный идиот посреди женского туалета и улыбался, чувствуя себя счастливым.
* * *
- Что с тобой? – Таня ждала его у машины. – Ты странно выглядишь.
- Значит так – Андрей устал от ее подозрительности и домыслов – давай поговорим честно, но учти, поговорим один раз и закроем эту тему навсегда. Ты больше никогда не будешь смотреть на меня с этим скорбным выражением, как будто у меня топор в спине и я этого не замечаю. Это меня бесит, понимаешь? Если тебе скучно в твоей безупречной и полной взаимной любви личной жизни, смотри сериалы и не лезь ко мне!
- Андрей, ты не понимаешь… она… Андрей она не человек – шепнула Таня испуганно.
Андрей вышел из себя окончательно. Он подошел к Тане и схватил ее за локоть.
- НИГКОГДА. Слышишь меня, никогда и НИКОМУ не говори этого. Поняла? Я уважаю тебя, но если ты не будешь молчать… Ты не представляешь, что я с тобой сделаю.
- Ты знал?
- Я тебя предупредил – прошипел он сквозь зубы.
- Подожди – она взяла его за руку. – Я никому этого не собиралась говорить, я не такая дура, но ты… так смотришь на нее.
- Это касается только меня. Не тебя, не ее, только меня. Ясно?
- Прости, я никогда больше ничего не спрошу, обещаю – шепнула она виновато. – Но если тебе захочется поговорить…
- Не захочется – отрезал Андрей. – Тебе домой пора, до встречи послезавтра.
Андрей вернулся в здание и нашел Мишу. Он все еще уламывал Костика, умоляя и предлагая ему деньги.
- Я чего-то не понял, Костя, или ты решил вытянуть деньги из человека, чей ребенок при смерти?! – разговор с Таней уже довел его до кипения, так что данная ситуация как нельзя лучше подходила для срыва. – Ты что, вообще ОХРЕНЕЛ?!
- Мне кажется, или это не твое дело – холодно ответил Костя.
В таких ситуациях можно испугать или шокировать, можно давить логикой или убеждать, но Кира была права, зачем тратить время и заморачиваться? Что толку объяснять этой самовлюбленной сволочи, что он не прав и что Глеб и Кира уже уехали и съемка уже сорвалась? Иногда причинить боль – самый честный и, как ни странно, самый безболезненный для всех выход. Андрей никогда этого не делал, но помнил, как это делала с ним Кира. Немного «зацепиться» за его сознание, немного надавить и самую малость возненавидеть. Первый блин всегда комом и Андрей «немного переборщил». Костик рухнул на пол и начал биться в конвульсиях.
- Ну, ну тише, дружок – весело сказал Андрей, прекратив причинять боль и помогая ему встать на ноги. – Понравилось? Еще хочешь? Если тебе мало, только скажи, я еще Киру позову, она такое любит.
- Ты! – выдохнул перепуганный Костик.
- Ну конечно я, кто же еще? Тебе объяснить, как надо поступить, или ты сам все понял?
Костик, казалось, потерял дар речи. Его можно было понять. Столько лет он ведет это шоу и до сих пор относится к экстрасенсам не очень серьезно и тут такое.
- Я рад, что смог перевернуть твой убогий мирок, дружище. Полагаю, твое молчание означает «до встречи послезавтра». Не напрягайся с ответом, просто кивни.
Костик судорожно кивнул. Его била мелкая дрожь и Андрею было противно на него смотреть.
- Идем, Миша, у нас мало времени.
Они вышли на стоянку и сели к Мише в машину.
- Не ожидал, что ты так его приложишь. – Миша смотрел на него с восхищением. – Когда смотрел на тебя по телевизору, думал что ты и мухи не обидишь.
- Внешность обманчива, Миша – усмехнулся Андрей, вспомнив, как Кира избила Макса и, разумеется, подумав о том, как здорово она целуется. Началось, здравствуйте глупые и навязчивые мысли, спасибо Кира. – Ты хорошо знаешь город?
- Средне.
- Нам нужно найти одно место. Это гостиница и она в центре.
- Будем кататься и искать. Та кроха так и сказала.
- Что еще сказала «та кроха».
- Что найдем мы завтра, но искать нужно уже сегодня. Еще она сказала, чтобы в десять я завез тебя в больницу и показал сына, а потом отвез домой и переночевал у тебя в спальне.
- Интересная перспектива. Где должен ночевать я?
- Она сказала, там же, где и сегодня. Еще она сказала, чтобы я проследил за тем, чтобы ты не забывал есть. – Миша скромно и нерешительно улыбнулся. – Заботится?
- ОНА? – рассмеялся Андрей. - Точно нет. Поехали.
Глава 26.
Арбреша.
Он ошибался насчет того, что будет постоянно думать о Кире и прочих глупостях. Миша сидел рядом, его боль и отчаянье быстро помогли Андрею настроиться и выбросить из головы все ненужное и неважное. Они объехали большую часть города и значительно сузили территорию поиска. Андрей понимал, что найти нужное место в первый же день не получится, но к вечеру все равно начал немного паниковать. Он искал иголку в стогу сена, причем делал это первый раз в жизни, и советоваться было не с кем.
Вечером все стало еще хуже. Они с Мишей заехали в больницу, навестить его сына. Малышу оставалось всего несколько дней, и не нужно было смотреть его больничную карту или говорить с врачом, проклятье висело над ним черным облаком, изредка мелькая в пределах видимости. При взгляде на этот комочек, медленно но верно теряющий жизнь, у Андрея сжалось сердце и выступили слезы.
- Андрей, у нее получится? – Миша не мог оторвать взгляд от сына. – Есть хоть какой-нибудь шанс?
- Я не знаю, но она единственная, кто может хоть что-нибудь сделать. Ты главное, верь в нее, это важно, это поможет.
После больницы Миша был не в состоянии вести машину и Андрей сел за руль вместо него. Паника и отчаянье начинали душить. Они доехали до дома в полной тишине, ужинали тоже не проронив ни слова. Казалось, что мальчик уже умер. Андрей заварил Мише чайник успокоительного сбора и отправил его спать.
В доме было трудно дышать, Андрей вышел на улицу и сел на первую ступеньку крыльца. Без Киры дом казался пустым. Неожиданно послышался топот маленьких лапок и протяжное «мяяу».
- Привет, Арбреша – Андрей погладил ее по пушистой и странно приплюснутой голове. – Я положил тебе еды и воду проверил, так что не ори.
Котяра начала урчать и лезть на руки, причем ее совершенно не волновало, хочет этого Андрей или нет.
- Похоже, мне в последнее время везет на наглых зверьков, совершенно не считающихся с моим мнением – проворчал он и сдался, взяв ее на руки.
У него никогда не было кошек, он их не любил. Слишком уж гордые и своенравные создания, эта их манера держать дистанцию и шипеть, прямо как… не важно. Кира наверно уже на месте, она тоже ищет и ей гораздо сложнее, чем ему. Ее небольшая подлость в конечном итоге почти не помогала, он по-прежнему волновался за нее. Арбреша никак не могла успокоиться, топталась и урчала как трактор. Через полчаса кототерапии Андрея начало клонить в сон, оказывается, не смотря на все свои вредности, кошки действительно могут быть полезны.
- Ладно, уговорила, пошли спать, котейка.
Это была больше не гостевая спальня, а спальня Киры. Ее запах впитался в стены, мебель, подушки и простыни. Как ни странно, запах отдельно от его источника очень расслаблял и успокаивал. Андрей заснул сразу же, как только голова коснулась подушки, и проснулся только утром. Всю ночь ему снилось место, которое ему еще предстоит найти. Проснувшись утром Андрей заметил, что образ стал значительно четче и паника исчезла. Кира знает, что он найдет эту площадку, значит так и будет. Арбреша спала у него на груди, сложив свои не совсем чистые передние лапы ему на лицо.
- Котяра, ты в курсе, что это отвратительно? – проворчал он – ты этими лапами по земле ходишь и в песке роешься. Они у тебя воняют, кстати.
Кошка потянулась и села, уставившись на него.
- А ты действительно особенная, Арбреша.
С кошкой что-то определенно не так и это сильно настораживало. Дело было не только в странно приплюснутой голове, длинных лапах и синих глазах. Кошки так не смотрят.
- Я сейчас глупость скажу, но ты не хотела бы с нами поехать?
Дожились, он разговаривает с кошкой. Кошка, однако, отнеслась к предложению серьезно, по крайней мере, она кивнула и начала урчать.
- Все, приехали. Я схожу с ума – проворчал Андрей и поплелся на кухню.
После успокоительного Миша спал как убитый, и Андрею пришлось будить и звать его завтракать.
- Так любишь кошек? – удивился он, рассматривая Арбрешу, решившую что завтракать ей надо со всеми, причем сидя на столе.
- Терпеть не могу – признался Андрей. – Ее Арбреша зовут.
Позавтракав, они быстро собрались и вышли к машине. Арбреша сидела на капоте и жала их. По крайней мере, как только Андрей подошел к машине, она запрыгнула ему на плечо.
- Не знал, что твоя фамилия Куклачев – попытался улыбнуться Миша – она едет с нами?
- По всей видимости, да – удивленно ответил Андрей.
* * *
Гостиницу нашли только вечером. Номер был свободен и они без проблем сняли его на несколько дней.
Арбреша весь день просидела у Андрея на плече. Самым удивительным было то, что как только он начинал хоть немного паниковать, кошка начинала громко и успокоительно изображать трактор. Она даже умудрилась сопровождать их в больнице. Заходить туда с животным было верхом наглости, но у Андрея было странное предчувствие, и он не стал прогонять ее с плеча. Казалось, что кроме Андрея и Миши, кошку никто не замечал. Крупная и наглая полосатая котяра вела себя очень тихо. В палате она перепрыгнула на плечо Мише и влезла к нему на руки.
- Твоя кошка лечебная что ли? – Удивленно спросил он уже в машине.
- Понятия не имею – ответил Андрей, почесывая вернувшуюся на его плечо котейку. – Она у меня всего несколько дней, может и лечебная.
Уже засыпая Андрей вспомнил, что завтра возвращается Кира. Он очень надеялся на то, что у нее все получилось, но боялся этого. Она никогда себя не жалеет и бросается в самое пекло. Если даже ей удастся спасти Мишиного малыша, чем вся эта история закончится для нее? Чудовищная, злобная, справедливая, хрупкая и наивная. Неужели она серьезно думала сбить его с толку? Смешно.
Арбреша прокралась в спальню.
- Ну наконец-то – проворчал Андрей – всех мышей выловила?
Кошка запрыгнула на кровать и уставилась на него.
- Значит… ты не совсем кошка – сказал он серьезно, смирившись с тем, что ведет себя как ненормальный. – Не хочешь, не говори, но учти, я тебя раскусил.
Утро выдалось очень солнечным. Арбреша спала на подушке Киры, и Андрей около получаса рассматривал ее. Что-то было не так в ее расцветке и форме головы. Шерсть странно переливалась в утреннем солнце, образуя еле заметные глазу узоры и линии, похожие на те, что Кира умеет доставать из воздуха, когда читает чью-нибудь судьбу. Луч света падал на кошку, но и сама кошка излучала еле заметный и мерцающий свет, точнее на нее падал странный свет из непонятного источника. Как будто над ней висел невидимый прожектор, который светит почти незаметным, дрожащим и вибрирующим светом. Самым необычным было то, что Андрея это не удивляло.
- Кто же ты такая? – шепнул он кошке, но она не проснулась, продолжая сопеть Кире в подушку.
Сегодня Миша проснулся первым. Он уже завтракал, когда Андрей зашел на кухню.
- Решил тебя не будить.
- Правильно. На стоянке нужно быть в одиннадцать, но лучше опоздать минут на пятнадцать.
- Она может опоздать?
- Она опоздает, и мы с Таней будем тянуть время.
* * *
Андрей был прав, Кира и Глеб опоздали на целый час. Костик злился и не мог найти себе места, но молчал как рыба, прекрасно понимая, чем для него может закончиться скандал. Андрей был доволен собой. Он все успел и со всем справился. Номер в гостинице снят и Миша ждет их там, Костик запуган дальше не куда и готов на все, лишь бы не получить новую дозу боли. Таня усердно делала вид, что позавчерашнего разговора не было, и болтала с ним как ни в чем, ни бывало.
Наконец-то послышался визг тормозов и пошло-голубой мини въехал на стоянку. Кира вылезла из машины и помогла вылезти Глебу. Андрей подбежал к ним.
- Как он?
- Нормально. Перенервничал и мало спал. Заснул по дороге.
- Можно я никуда не поеду – простонал Глеб, борясь со сном.
- Нет, приятель, я очень хочу с тобой побороться, так что отставка не принимается – поддел его Андрей, подменяя Киру. – Вы грязные как свиньи!
- Нееет мы грязные как черти! – усмехнулся сонный поганец. – Странно, но я даже тебя рад видеть, Ангелок.
- Взаимно - усмехнулся Андрей, запихивая его в автобус.
Не нужно было обладать даром детектива или видеть вещие сны, чтобы понять, чем занималась эта парочка. Они были с ног до головы в кладбищенской земле. Помыться и переодеться у них просто не было времени и они приехали как есть. У Киры был большой опыт в осквернении могил своих родственников, да и Глеб любил гулять по ночным кладбищам, так что все было нормально, но только с точки зрения Андрея. Таня, как оказалось, не очень догадывалась, что затеяла Кира и была возмущена ее бесшабашностью и вероломством. Как только автобус тронулся с места, она набросилась на нее с обвинениями.
- Что ты вытворяешь? Я все правильно поняла, вы раскопали проклятую могилу, потревожили мертвого? Ты в своем уме?
- Не всегда – рассмеялась она, подмигнув смеющемуся Андрею. – Не кипятись, ничего страшного еще не случилось.
- Кира, это нельзя делать, ты понимаешь? Ты конечно молодец, что нашла эту могилу и достала от туда вещи, но что ты будешь делать с проклятьем?! На себя его повесишь? На Глеба?
- Успокойся Таня – прервал ее Андрей, продолжая улыбаться – она никогда не ищет легких путей.
- Что значит легких?! Это смертельное проклятье, его нельзя взять и отбросить в сторону.
- Вот именно – сказала Кира, оскалившись от предвкушения.
- Андрей, я одна не понимаю, что происходит? – растерянно спросила Таня.
- Похоже на то – согласился он – Это очевидно Таня. Ты не просчитала этот вариант только потому, что у тебя нет такого количества силы, и тебе есть, что терять… Она хочет вернуть проклятье той, что заказала его.
- Той цыганке?
- Нееет, это слишком просто – усмехнулся он – она договорилась с цыганкой. Конечно, сначала она нашла ее и навесила проклятье, не оставив ей и ее семье выбора. Сегодня ночью мы все исправим, мы поможем этой старухе перебросить его на того, кто этого заслуживает.
- Кира? – у Тани были круглые глаза.
- Все верно – устало кивнула она – ты же отпросилась на эту ночь? Я бы лучше Глеба попросила, но он как видишь, не в форме. Что скажешь? Все еще команда?
- Да… я помогу тебе, если… это вообще реально.
- Проще простого. Так что успокойся – подмигнула она, усаживаясь на свое любимое заднее сиденье.
Таня в полном ступоре села впереди. Глеб спал на своём любимом боковом кресле, и Андрей решил занять свободное место рядом с Кирой.
- Проще простого?
- Хочешь поболтать? – спросила она, приоткрыв левый глаз.
- Если только нет ни малейшего шанса, что ты сможешь поспать.
- Ни малейшего – вздохнула она.
- Адреналин?
- Да. Ты хорошо справился.
- Ты ведь не о поиске места – хитро улыбнулся он.
- Нет. Я даже… разочарована.
- Признаюсь, ты меня немного отвлекла, но я знал, что для тебя это ничего не значит. Глупо воспринимать в серьез настолько неопытную женщину.
- Неопытную?
- Опыт измеряется не количеством, а качеством. Ты была замужем?
- Причем здесь это? – рассмеялась она.
- Не была. Ни в этой, ни в других твоих жизнях. Ты ни разу не пыталась создать семью. У тебя нет этого опыта. Не смейся, жить с тем, кого ты выбрал это большой труд. Жить, а не убегать среди ночи, чтобы утром не перегрызть горло. Общаться, находить компромиссы, хотя бы прислушиваться и не игнорировать. Для меня, например, эта задача оказалась невыполнимой.
- Все еще не понимаю, какое это имеет отношение ко мне… неужели опять твоя манера все усложнять?
- Я усложняю, а ты слишком упрощаешь – пожал плечами Андрей. – Люди… они для того и созданы разными, чтобы… Все не так примитивно, как ты считаешь. Мы любим эти сложности. Нам так интереснее, понимаешь?
- Хочешь сказать, что вы любите играть в игры и причинять друг другу боль?
- Да. Мы играем в игры, а ты из другой лиги зла и не очень понимаешь, зачем нам это нужно, но для нас это того стоит… мы живем ради этого.
- Ты прав, меня другие приоритеты.
- Вот и я о том же. Ты поцеловала меня, но с таким же успехом могла ударить, покалечить или даже убить, так зачем мне изводить себя?
- Боюсь, что убить тебя я не смогу, даже если очень понадобится – вздохнула она – это как-то странно, но я к тебе привыкла и даже… привязалась… немного.
- Если бы ты сказала мне это перед отъездом, то эффект от этой простой, не очень теплой, но очень важной для меня фразы был бы гораздо большим, чем от твоего фальшивого, хотя и безумно приятного поцелуя.
- Тогда я так не думала – призналась она. – Я подумала об этом на кладбище… Раньше я никогда не доверила бы часть своих обязанностей кому-либо, кроме Бени. Я не сомневалась в тебе ни минуты. Это странно и неприятно. Я боюсь, что за это мне придется дорого заплатить.
- Я не собираюсь подставлять тебя.
- Знаю, но мне все равно неуютно.
- Тебе непривычно, только и всего, так что успокойся и прекрати трепать себе нервы.
- Ты…
- Да. Я снял номер. Миша ждет нас там. И я начертил схему, чтобы она напиталась солнцем.
- Как ты догадался насчет солнца? – она была сильно удивлена.
- Звериное чутье.
- Я серьезно! – она слегка ударила его кулаком по плечу.
- Понятия не имею – рассмеялся Андрей, попав в плен теплых оранжево-карих глаз. – Сильно устала?
- Потерплю. Глеба надо как-то реанимировать.
- Я взял ему водки. Не делай глаза как у Тани! Я же помню, как он себя чувствовал в моем сне. Что будет, если подмешать туда немного твоей крови?
- Еще немного и я могу взять отпуск – проворчала она. – Ты меня пугаешь, я лучше сделаю вид, что сплю, а ты сделай вид, что поверил.
- Договорились.
Вскоре приехали на место. После всех пережитых Андреем событий, испытание казалось насмешкой. Костик и его команда не придумали ничего интереснее, как построить деревянный домик на дереве и посадить туда многострадального Тараса. Когда он рассказывал суть задания, слушала его только Таня. Андрей придерживал перепачканного землей Глеба, который плохо держался на ногах и открывал бутылку, а Кира набирала свою кровь в шприц. Костик старался смотреть только на Таню, и его можно было понять. Таня пошла первой. Съемочная группа вернулась через сорок минут, и к испытанию приступил бодрый и немного пьяный Глеб.
- Интересно, какой вкус у твоей крови.
- Будет сильно странно, если я опять спящей прикинусь?
- Только не ври, что испугал – отмахнулся Андрей – твоя кровь действует как очень сильное стимулирующее средство. Ты сама не прочь выпить пару капель, я же заметил.
- На вкус… почти как на запах. Пробовать не предлагаю.
- Да, спасибо, мне одного запаха вполне достаточно – усмехнулся Андрей – До сих пор не могу стол отмыть. Миша за завтраком так прибалдел, что чуть сознание не потерял. Какой план на эту ночь и что я должен буду делать, когда тебя вырубит?
- План ты примерно просчитал. Нужны только мертвые, ты с Таней больше на подстраховке. У меня в рюкзаке кровь семерых цыган. Я перегоню силу через кровь и помогу ведьме навесить проклятье на заказчицу.
- Если все получится…
- Эта стерва не доживет до утра, но тебя не это не волнует, как я вижу – она внимательно его рассматривала. - Что случилось, и куда делся тот румяный и тупой идеалист, которого я когда-то подводила к зеркалу в коридоре гостиницы?
- Не перескакивай – Андрей не собирался давать ей возможность сменить тему - что будет с тобой? Что если Беня опять придет только утром и всего на пару часов? Кто тебя восстановит?
- Не переживай, это мелочи – отмахнулась она. - Я буду очень ослаблена и без сознания, так что боли почти не будет. Если он не успеет сегодня, закончит завтра. Какая разница? Подержишь меня сутки в горячей воде, это не сложно.
- Мне это…
- Как обычно не нравится – отмахнулась она, как обычно скривившись и не дав договорить. – Хочешь сказать, что я напрасно это затеяла? Еще не поздно все отменить. У цыган большие семьи, если ты не в курсе. Хочешь знать, сколько человек погибнет, если я включу заднюю?
- Вариантов у нас нет – она завела его в очередной тупик, и Андрей очень старался не разозлиться и не наорать. – Спасибо, что во время сказала.
- Что бы изменилось, если бы я сказала раньше?
- Молчи. Просто закрой рот и молчи – Андрей увидел приближающуюся к ним съемочную группу. – Я следующий… не хочу тебя видеть, пока не успокоюсь.
Найти несчастного Тараса не составило большого труда, гораздо сложнее было не думать об этой ненормальной и успокоиться. Когда она вернулась со своего испытания и все стали собираться, он все еще был на взводе.
- Ты и с Беней такое вытворяла? – он взял ее за локоть и отвел в сторону.
- Ты о чем? – нахмурилась она. Ей явно не понравилось начало разговора. – Ты ведь еще не успокоился, зачем подошел?
- Мне всего лишь интересно, как он боролся с твоим самодурством.
- Ну, хорошо – она закатила глаза. – По поводу помощи людям, мы крепко поспорили только один раз, и я тогда действительно поступила по-своему. Один человек. Очень плохая судьба, из-за него могли погибнуть сотни, но он был не виноват. Чудовищное стечение обстоятельств, глупость, и был шанс предотвратить все, не убивая его. Беня не хотел рисковать. Я попыталась спасти этому парню жизнь, но Беня был очень… настойчив. Ты действительно хочешь знать, что он сделал, чтобы я начала с ним считаться?
- Убил его – прошептал Андрей, отпустив ее.
- На моих глазах… разрубил на куски… как свинью – Киру передернуло, на лице читались ужас и отрешенность. Она посмотрела на него с презрением. - Знаешь, меня это убедило. Так что… теплокровный, можешь взять на вооружение, если не слабо.
Андрей не мог с ней больше разговаривать. Он молча залез в автобус, сев рядом с водителем. Парочка, которую даже из ада выгнали бы, побоявшись за свою безопасность. Одну, дуру, постоянно бросает во все тяжкие, в то время как второй зверски убивает все, что шевелится. Самым нелепым во всей этой ситуации было то, что они, хоть и по-скотски, но служат добру. Жесть, бред сумасшедшего, не поддающийся нормальной логике.
Глава 26.
Проводник.
Номер действительно был в шикарной и дорогой гостинице, около пятисот квадратов, считая открытую площадку на крыше.
- Роскошно – Кира внимательно осматривала хоромы, то и дело касаясь стен.
- Почему именно здесь? – удивленно прошептала Таня – стоит небось целое состояние.
Кира хитро посмотрела на Андрея. Разумеется, ей было интересно, догадался он или нет.
- Если тебе интересно, спроси – поддел он ее.
- Это Тане интересно, я-то знаю.
- Тут место плохое, Танюша - проворчал Андрей. – Под зданием разлом и старое кладбище. Ничего воинственного или страшного, просто нестабильно. Этот номер чист. Здесь никого не убивали или… не важно, но у этого помещения большой потенциал. Номера здесь дорогие, нижний этаж полностью пустой. Стены толстые, окна закрыты наглухо. Ори, включай музыку, занимайся черной магией, никто даже знать не будет. Я все сказал?
- Почти – довольно кивнула Кира. – Площадка на крыше открыта на все четыре стороны света и полностью освещена Солнцем и Луной.
- Ну, об этом тупой и обидчивый теплокровный не подумал – не удержался Андрей. – До заката еще три часа и лично я собираюсь поспать.
- Намекаешь?
- ПРЕДЛАГАЮ.
- Типа уже не злишься?
- Что толку злиться? – пожал он плечами, швырнув в нее пакетом с вещами. – Только помойся и переоденься, а то от тебя кладбищем несет.
Она внимательно себя обнюхала и пожала плечами. Видимо запах земли и гнили ей нравился, но она не стала пререкаться, и потопала в ванную.
- Это не мое дело – отмахнулась Таня и пошла смотреть телевизор.
- Ты не любишь кошек, но они едят твой завтрак, сидя на твоем обеденном столе. Вы с этой крохой не ладите, но ты за нее любому горло перегрызешь. Ты странный человек. – Миша стоял возле колонны и пытался улыбаться. – Моему сыну значительно лучше. Это все она? У нее получилось?
- Да, так что добро пожаловать в мой клуб защитников мелкой гадины.
- Как она это сделала?
- Не важно. Эта… женщина, та, что устроила тебе этот ад…
- Я отомщу ей – в его глазах уже начал тлеть огонек ненависти. Если это не остановить, он разрастется, и будет жечь его изнутри.
- Не глупи, у тебя сын. Тем более… она не доживет до утра.
- Почему?
- Кира… она не добрая фея.
- Ясно – шепнул Миша. – Я оставил ей то, что она просила, в баре… Я еще нужен?
- Нет, можешь ехать к сыну.
- Я хотел поблагодарить...
- Я передам. Ей надо отдохнуть. Вечером будет много работы.
- Я заеду утром. Вы будете здесь?
- Нет, скорее всего, у меня дома. Сначала позвони.
- До завтра.
Грязная одежда и ботинки были свалены в углу спальни. Андрей отнес их Тане и попросил отстирать все во второй ванной. Когда он вернулся в комнату, Кира уже ждала его, рассматривая вид в окне.
- Нравится город?
- Нет. Очень не нравится. Не люблю большие здания и открытые пространства… и людей не люблю, особенно когда их много…
- У вас с Глебом много общего.
- Да, с тобой тоже. Две ноги, две руки и голова на шее болтается, а в ней мозг полный тараканов, мертвецов и прочего…
- Не хандри, ты устала – Андрей потрепал ее по плечу. – Таня постирает твою одежду и обувь вымоет, сейчас ты поспишь и тебе станет немножечко легче. Не раскисай, мы не можем этого себе позволить. Даже я не злюсь и не ворчу, а тебе, как командиру, тем более не положено.
* * *
Андрей проснулся на минуту раньше будильника и успел его выключить. Кира еще спала на соседней подушке, держа его за руку. Через несколько минут она поймет, что его сон окончен, смотреть больше нечего и проснется. Солнце уже давно село за горизонт, а сумерки сгустились почти до черноты. Пора начинать.
Он пристально рассматривал ее. Теперь он знал, как примерно выглядят ее череп и кости и утратил к этим «патологиям» интерес. Он смотрел на нее так, как совсем недавно смотрел на Арбрешу, пытаясь рассмотреть свет и линии. В комнате было темно, но это не мешало ему найти то, что нужно. В отличии от кошки, Кира была «подсвечена» не только сверху, но и снизу. Теплый, мерцающий свет лился на нее откуда-то сверху, образуя линии и узоры на коже, в то время как темные, иссиня черные линии тянулись к ней снизу как щупальца, дополняя и подчеркивая узор. Он знал, что это означает. Кира не только может видеть все три языческих мира, о которых говорит, она живет сразу в трех этих мирах, соединяя их. Вот зачем она нужна, она мост. Хрупкий, шаткий мост, несовершенный и ненадежный проводник, который может перегореть в любой момент. Что если она ошибается насчет своего страшного проклятья? Что если так и задумано и его невозможно снять? Сколько она протянет? Сколько еще лет или веков будет длиться ее бесконечная и кошмарная жизнь, наполненная чередой смертей и рождений, лишенная снов и любви? Зачем ее создали такой несовершенной и уязвимой, дав при этом такие широкие возможности?
- Прекрати так громко и плохо думать – прохрипела она. – Раздражает.
- Есть хочешь?
- Еду заказал, номер снял, даже грязные вещи пристроить умудрился – усмехнулась она – мечта, а не помощник. Если бы ты еще…
- Молчал и глупости не думал?
- Ты думаешь не глупости, а «непонятности» какие-то – проворчала она, потягиваясь и зевая. – Не люблю разгадывать твои мысли, постоянно не те выводы делаю. Где моя еда?
- Привезут через три минуты – Андрей посмотрел на часы. – Там Миша тебе что-то в баре оставил.
- Виски – поморщилась она.
Таня уже ужинала. Она не была тем человеком, которого легко запугать. Разумеется, она серьезно отнеслась к его угрозам, но старалась вести себя тихо по какой-то другой причине. Скорее всего, дело было в жалости и жалела она не Киру, а Андрея. Это было неприятно и он старался не думать об этом.
- Ты хоть немного отдохнула? – спросила она, внимательно рассматривая ее синяки под глазами.
- Не волнуйся – бодро улыбнулась Кира – все будет хорошо, я так уже делала.
- Только не с такими сильными проклятьями – уточнил Андрей.
- Еще пара таких замечаний и ужинать будешь в туалете – прорычала она.
После ужина они вышли на площадку. Луна светила ярко, но недостаточно, чтобы Таня могла хорошо рассмотреть схему или Киру. Андрей видел все. Может Кира права, и он быстро учится или все дело в той силе, которую он уже из нее вытянул, но он прекрасно видел мерцающий свет, излучаемый схемой и ее кожей.
- Присаживайся, Таня – он указал ей на борт крыши – Сейчас ей нужны зрители и восхищение. Мы действительно понадобимся только после полуночи, когда ее вырубит.
- Это настолько опасно для нее?
- Для нее все опасно. Она очень… не здорова – попытался объяснить он, наблюдая, как Кира расставляет и поджигает свечи. – Но, как видишь, ее это не очень останавливает.
- Кира говорила со мной насчет тебя, но…
- Я уже сильнее тебя. Не переживай, меня есть кому учить, по крайней мере скоро будет, я это чувствую.
- Кира?
- Нет, только не этот чудик-самоубийца, разрывающий мне сердце и мозг – рассмеялся Андрей. – Предпочитаю более молчаливых и понятных собеседников.
- По-прежнему не хочешь поговорить об этом?
- О том, что я чувствую? Не о чем говорить.
- Чувства нельзя победить разумом.
- Дело не в этом. Я не знаю, что я чувствую, все как-то иначе, как-то неправильно, и в то же время... Я действительно изменился, стал другим. Я совершенно уверен в том, как поступил бы в такой ситуации всего год назад, но сейчас… Понимаешь, я сам не знаю, чего хочу и где могу оказаться уже завтра, но я разберусь. Мне нужно время.
- У тебя его нет. Я бросила вчера карты. Она уедет. Уже завтра уедет.
- Почему?
- Смерть… кто-то близкий, сложно сказать.
- Не сложно, у нее только один близкий. Она вернется?
- Что-то произойдет. Очень и очень плохое. Карты путаются, я никогда такого не видела. Я знаю, я обещала не лезть, но…
- Я понял, спасибо, что сказала.
Кира расставила свечи и достала из рюкзака один из шприцев, наполненный кровью и бутылку виски. В схеме было семь небольших печатей, расположенных по периметру круга и она подошла к одной из них. Она не читала заклинаний и не произносила смешных и нелепых формул, она разговаривала с мертвыми на их языке своим мелодичным и хрипловатым голосом. Печать ожила, наполнившись светом и тьмой. Кира вылила на нее немного крови, и от туда скользнуло несколько неясных теней. У цыган большие и дружные семьи. Кира почтительно кивнула мертвым и выпила оставшуюся кровь, запив ее виски. Она не любила спиртное, а этот благородный напиток особенно. Пить кровь она тоже не любила, так что клин клином. К полуночи она открыла все семь печатей, выпив и разлив всю кровь и допив литровую бутылку виски. Печати мерцали и переливались, «подпитывая» светом линии круговой схемы. Мертвые стояли по периметру ровным кольцом. Зрелище было необыкновенным. Кира вышла в центр круга и осмотрелась по сторонам. Она искала глазами Беню, но его не было. Если Таня не ошиблась, он уже при смерти. Андрей с ужасом подумал о том, что будет, если он сегодня вообще не придет, но вовремя успокоил себя. Если Таня действительно права, то завтра Кира уедет, у нее будут на это силы.
Кира закрыла глаза и развела руки в стороны. Все что ей было нужно, это открыть себе доступ к двум мирам и вытянуть оттуда силу, сбросив ее на печати. Она начала петь. Сначала очень тихо, потом резче и надрывней. От ее пения волосы на затылке встали дыбом. В прошлый раз она сдерживала свой голос, сейчас казаться человеком не имело смысла. Андрей никогда не слышал ничего более прекрасного и в то же время ужасающего. В ней, в ее голосе сочеталось несовместимое. Свет и тьма, падающие на нее, с каждой минутой становились как будто гуще. По сдавленному и судорожному вздоху, Андрей догадался, что теперь даже Таня заметила их. Киру начало трясти, а потом, в одно мгновенье из нее полились слабые мерцающие лучи. Они медленно «подползли» к печатям и стали лить в них свет. Киру оторвало от земли, и она зависла в воздухе в нескольких метрах над схемой. Андрей все еще чувствовал ее. Сдерживать поток силы и не сломаться было очень тяжело, почти невозможно, но пока что у нее все получалось. Краем сознания она чувствовала ведьму, которой помогает. Оставалось совсем немного и у цыганки получится, совсем чуть-чуть. Поток энергии продирался сквозь нее, оставляя внутри раны, разрывая ее силовые линии, но она держалась. Смотреть на Киру и знать, что с ней происходит, было пыткой. Андрей вскочил на ноги и стал наворачивать круги вокруг схемы. Он не мог пробраться в круг, не навредив ей. Мертвые сдерживают силу в пределах круга, не давая ей хлынуть наружу мощным потоком, сжигая Киру дотла. Все что Андрей мог, это ждать. Боковым зрением он уловил неясную тень. Андрей резко повернулся и увидел Беню.
- Даже не представляешь, насколько я рад тебя видеть – рассмеялся он.
Беня внимательно на него посмотрел, затем повернул голову в сторону парящей Киры и предостерегающе поднял руку.
- Я понял, ждем – прошептал Андрей.
Сначала он почувствовал слабый укол радости и облегчения. Все получилось и больше не надо терпеть. Кира из последних сил пыталась плавно остановить процесс, но сорвалась. Свет и тьма исчезли, и она рухнула на пол с трехметровой высоты. Тени растаяли, стало нереально тихо.
Они с Беней оказались возле нее почти одновременно. Андрей прощупал пульс.
- Пульса почти нет.
Беня отмахнулся от него, «доставая» ее силовые линии. Андрею показалось, что он теряет сознание, по крайней мере, это было бы выходом. Он был бы рад потерять сознание или даже умереть. Все что угодно, лишь бы не видеть этот раскуроченный остов. Беня сидел рядом, раскачиваясь вперед и назад, и скорее всего, думал о том же.
- Беня!
Он поднял голову. Светящиеся зеленые глаза горели от отчаянья.
- Даже не думай! Слышишь меня?! Не смей отчаиваться! Мне плевать, сколько у тебя осталось времени и что у тебя на душе! Слышишь?! Она будет жить, не смотря ни на что! Я помогу тебе.
Он вытащил из себя две нити и протянул их Андрею. Одна нить была светом, вторая состояла из мрака. Андрей протянул руки, и попробовал взять их. Черная нить скользнула сквозь пальцы, но светлая осталась в руке. Он держал ее, чувствовал ее пульс.
- Показывай!
Это было похоже на операцию, по крайней мере, гораздо легче было думать именно так. Беня показал ему, что надо делать и Андрей довольно быстро освоился. Линии легко растягивались и соединялись между собой. Беня «чинил» линии тьмы, а Андрей света. Иногда, когда ему нужен был небольшой кусок, он просил Беню и тот вырывал его из себя. Время убегало от них, но шанс был и они держались.
Темных линий было значительно меньше, вскоре Беня освободился и стал помогать ему со светлыми. Теперь, когда Андрей не наблюдал, а участвовал в процессе, отсутствие значительного куска силовых линий было очень заметно. Фактически они не стремились полностью все «починить», а просто латали, убирая наиболее значительные повреждения.
- Не понимаю, почему так – не выдержал Андрей. – Почему она такая и где недостающий кусок? Что произошло?
Беня покачал головой, не отрываясь от линий света. Через несколько минут они соединили все линии, но Кира все еще была без сознания. Еле заметное свечение сверху и тень снизу вернулись, но процесс восстановления шел пока слишком медленно.
- Если бы у нее были все линии, она уже пришла бы в себя – с досадой сказал Андрей.
Беня слегка дернул плечом.
- Может, все-таки скажешь мне, почему у нее не хватает трети светлых линий, и так мало темных?
Беня опустил голову, думая о чем-то своем, потом снова посмотрел на Андрея. Очень медленно он коснулся своими черными, полупрозрачными пальцами того места, где когда-то было его шестикамерное сердце. Место соприкосновения осветилось, и от него поползли линии. Почти все они были темными и лишь некоторые излучали свет.
- Когда она говорила, что вы родились неполноценными… что именно она имела ввиду? Тебе досталась часть ее света, а ей часть твоей тьмы, то есть, она должна была родиться полностью светлой, а ты темным? Почему? Как такое могло произойти? Я не понимаю… подожди, если снять проклятье, ей вернется ее свет, а ты заберешь с собой весь мрак?
Он снова покачал головой, на этот раз весело. У Андрея было стойкое чувство, что он сказал глупость. Все сходилось, он должен быть прав и его слова казались логичными, но Беня так не считал. Он умирал где-то за сотни километров от этого места в то время, как его тень сидела рядом и смеялась.
- Объясни, пожалуйста. Если ты умрешь... Пойми, единственное, в чем я уверен, так это в том, что я должен помочь ей. Мне нужно знать, иначе я как слепой и могу сделать еще хуже.
Он на минуту задумался, потом поднял голову и оценивающе посмотрел на Андрея, затем снова дернул плечами. По-видимому, очередная правда была не самой приятной или он не был уверен, можно ли ему доверить ее.
- Она не хочет говорить со мной об этом. Я не могу настаивать, так как расспросы о тебе и твоей смерти причиняют ей боль, но мне очень важно… знать.
Он склонил голову на бок. Андрей был уверен, что Кира была бы против этого «разговора». Беня протянул к нему руку и легко «коснулся» виска. Андрей старался не сопротивляться ему и через мгновенье стал слышать голоса. Это было воспоминание, один из голосов принадлежал Кире, она говорила сквозь слезы.
- Я передумала. Я не могу, прости, но я передумала. Должен быть другой выход.
- Я не спрашиваю и не советуюсь. Выхода нет, я ищу его семнадцать лет, с меня хватит. Я принимаю все твои омерзительные условия и соглашаюсь на все, что ты предлагаешь. Теперь ты меня отпустишь, иначе у тебя ничего не выйдет. Время советов и споров прошло, это уже факт. Смирись.
- Я не могу тебя отпустить, лучше убей меня. Твое решение… я не могу, понимаешь, я не могу позволить тебе сделать это с собой. Я НЕ МОГУ.
- Не будь тряпкой! Держи удар! Все пройдет, когда я умру, у тебя получится, я вижу это.
- Я люблю тебя. Если тебя не станет, у меня получится только умереть.
- Тогда умри, только не оставайся такой! Умереть по настоящему, я даже на это согласен. Этот бред должен закончиться и остановить его можешь только ты. Не я, ты!
- Ты же от рождения сильнее меня. Тебе досталась почти вся сила, в тебе почти нет света. Почему это не можешь быть ты? Я слабая, я не смогу выжить, зная, что тебя нет, а ты сможешь.
- Ты тоже сможешь. Как только я умру, как только ты сделаешь то, что задумала и вся моя сила перельется в тебя, как только ты снимешь проклятье, твоя одержимость пройдет.
- Я не справлюсь с твоей силой.
- Справишься, сила мелочи, главное ее баланс со светом, двойственность. У тебя они будут. Теперь слушай меня очень внимательно и перестань рыдать! Прекрати, запрещаю плакать и горевать обо мне это глупо и бесполезно, мы оба знаем, что я не стою этого! Ты сама мне об этом говорила, помнишь?
- Да. Глупо горевать по отрезанной руке, если знаешь, что ее тебе пришьют обратно.
- Вот именно. Когда мой мозг умрет…
- Ты хотел сказать, когда тебе его убьют и забыл, что я не согласна!!!
- Пообещай мне, что не сорвешься и не станешь убивать. Пообещай, что не станешь замыкаться в себе и будешь доверять людям, будешь рядом с ними. Пообещай попытаться выжить.
- Я обещаю тебе, что не сорвусь.
- Этого мне мало! Я жду.
- Лучше ударь.
- Я прошу тебя, я никогда и никого не просил… ни о чем, ты знаешь это. Я умоляю, и мне плевать на гордость.
- Я не могу.
- Сможешь. Ты способна на невозможное. Твоя жизнь еще даже не началась, у тебя все еще впереди. Милая, ты еще будешь очень счастлива, у тебя будет семья и дети. У тебя будут здоровые и полноценные дети.
- Не говори глупостей, у уродов так не бывает…
- Ты не урод. Даже сейчас ты не урод и никогда им не была. Это я жалкий довесок, нелепый и чудовищный осколок, украденный у тебя, чтобы ослабить. Теперь уходи.
- Не могу.
- Сомневаешься? Думаешь, что у меня не хватит дури, вышвырнуть тебя за дверь, переломав перед этим ноги?
- У меня с собой нож, так что дури может и хватит, но мастерства вряд ли. Может, хватит пустых угроз?
- Я люблю тебя.
- Я знаю.
- Не мучай меня, уходи. Это решение единственно возможное мы ничего не изменим. Завтра меня уже не будет. Не ищи меня, я не хочу, чтобы ты это видела. Пообещай мне, что все выполнишь.
- Обещаю…
Беня убрал руку и внимательно смотрел на Андрея. Мысли путались.
- Да, как обычно, не самая приятная история. Я не могу сейчас во всем этом разобраться. Спасибо, что рассказал. Ей можно сейчас как-нибудь помочь? Кроме горячей воды?
Беня покачал головой.
- Мне жаль, что ты не можешь с ней попрощаться.
Он казалось, снова рассмеялся над очередным глупым предположением и растаял.
- Если ты не заметил, я смыла схему с пола и собрала вещи, – прошептала Таня откуда-то из-за спины. – Я вызвала мужа, на всякий случай.
- Ты все правильно сделала. Сейчас для нее здесь слишком нестабильно. Он уже внизу?
- Да.
- Я вынесу ее, а ты неси вещи. Пойдем через черный ход.
Глава 27.
Отъезд.
Тяжелое утро никак не хотело начинаться. Тяжелое утро после тяжелой ночи и перед еще более тяжелым вечером. Андрей не хотел открывать глаза, он хотел остановить время, заклинить ломом его безжалостный механизм, навсегда… Еще он не хотел думать о ней, видеть ее. Чужая, потусторонняя, она спала на соседней подушке, досматривая его тревожный сон. Сегодня она уедет навсегда. Даже если она выживет и вернется, она уже не будет собой. Что произойдет, когда все ее линии восстановятся и кем она станет?
- Я не вернусь, - шепнула она.
- Ты о чем?
- Я не выживу, - она открыла глаза и улыбалась своей дикой улыбкой. – Я не планирую выжить, так что не парься. Я устала. Моя жизнь была слишком несправедливым наказанием, чтобы продлять ее. Я больше не хочу и не могу.
- Ты разлюбишь его…
- Совершенно верно. Это единственное, что еще держит меня здесь любовь и данное слово. Как только все прекратится, я смогу нарушить обещание и умереть, большего мне и не надо.
- Нет.
- Брось, я здесь чужая. Как только найдут его тело, меня начнут загонять как зверя.
- Я увезу тебя. Ты прекрасно умеешь выживать в любых условиях. Прямо сейчас мы даже вещи собирать не будем. Спрячемся и будем жить где-нибудь в глуши, в лесу.
- Бежать? – рассмеялась она. – Убегать от этой своры? Нееет, это Беня родился в клетке и мечтал о побеге все свои искалеченные жизни. Убегал, его находили, и он снова убегал. Я родилась свободной и это единственное, что у меня есть. Если выбирать между смертью в бою и пожизненным бегством, я всегда выберу первое и попытаюсь убить если не всех, то почти всех, прежде чем они убьют меня.
- Ты станешь сильной, и они не посмеют…
- Это верно. Но выжить будет очень сложно, тем более то, что я сделаю не просто «не совсем нормально» или «отвратительно», это противоречит всем законам. Я завершу то, что пытались остановить всеми силами, я выверну их правила наизнанку, сделаю реальным их самый страшный кошмар. Тьму нельзя объединять со светом, такое не прощают. Я стану сильнее, но снова буду одна против всех. Мои теперешние враги будут мне не страшны, но у меня появятся новые. Мне снова придется бороться, но бороться будет уже не за что.
- Врешь. Я понял суть плана. Ты хочешь объединить все линии в одном теле и для этого есть только один способ. Ты можешь сделать переливание крови или даже пересадку костного мозга, если и он есть в твоем хваленом холодильнике, но это ничего не даст. Только один способ поможет и только его можно назвать словом «омерзительный», хоть я его таким не считаю. Это логично, правильно и не противоречит законам генетики, так что к черту все остальное. Если у тебя все получится, у тебя будет сын. Убив себя, ты не дашь ему возможности родиться.
- Снова отдать этому неблагодарному миру самое дорогое? Прости, но я так не играю.
- Хочешь умереть и гореть в аду?
- Чем плох ад? Не вижу особой разницы, где мне гореть. Надеюсь, там будет не так скучно, как здесь.
Она вылезла из-под одеяла и вышла из комнаты.
- Круто, а кто меня переодел? – крикнула она из ванной.
- Таня.
- Даже усы зеленкой не нарисовал?
- Нет, настроенья не было.
У него всего день на то, чтобы убедить эту упрямую и уставшую от жизни гадину не сдаваться. Какая разница кем или чем она станет, если она сможет выжить? Она уже не человек, ну станет она чуточку более ненормальной или агрессивной, какое это имеет для него значение? Нельзя опускать руки, нельзя смириться с тем, что ее больше не будет. Он ей не позволит, только не ей.
Он заставил себя встать и одеться. Он протаскал ее на себе пол ночи и почти не спал. Все тело ныло как будто вчера его кто-то долго и упорно бил ногами. Ванная была одна, так что мечтать о горячем душе не было смысла. Андрей дополз до кухни и включил чайник, когда услышал звонок. От всей души матюкая звонившего, и занявший ванную шестидесяти килограммовый мешок с костями, превозмогая боль во всех мышцах, он поплелся искать телефон.
- Да.
- Привет, Андрей, это Миша. Как дела?
- Не уверен, что не здох, но пока не воняю – проворчал он, вернувшись на кухню и наливая себе чай.
- Ты дома? Можно я заеду?
- Не знаю… это не лучшая идея.
- Я у тебя под воротами. Я понимаю, что вы устали, я ненадолго, обещаю.
- Ладно, у тебя пятнадцать минут.
- Миша? - Кира стояла в дверном проеме.
- Чего голова мокрая, простудиться решила? Иди, высуши, он пождет.
- …простудиться?
Она была права. Какая разница, простудится она или нет, если через несколько дней ее не станет. Он со всей дури швырнул в стену только что заваренную чашку чая и пошел открывать ворота.
- Какого черта, Миша?
- Извини. У тебя все нормально?
- Неважно. Что-то случилось? Только не ври, я не в настроении притворяться, что верю в визит вежливости.
- Анжела умерла… этой ночью.
- Та баба ненормальная? – безразлично поинтересовался он, напоминая самому себе бездушную Киру.
- Да. Я не верил, что такое возможно. Она сгорела заживо… говорят молния.
- Со всяким может произойти - пожал он плечами и пошел в дом.
- Но ты же сказал…
- Я помню, что я сказал, а ты забудь – сказал Андрей не оборачиваясь.
- Да, ты прав.
Кира сидела на кухне с мокрой головой и жадно ела все, что попадалось ей на глаза. Позавчера Андрей забил холодильник до отказа, так что мелкому монстру было где разгуляться.
- Доброе утро Кира.
- Привет, Миша – просияла она – у тебя сыр в пакете?
- Да, я пообещал тому пареньку, темненькому.
- Мелкий шантажист – рассмеялась она, забирая у Миши пакет. – Ни фига себе с плесенью?
- Да. Он сказал, что если девушка, которая зайдет после него поможет мне, я буду должен ему килограмм сыра.
- Тут больше, так что я поделюсь по-братски, если ты не против.
Она отрезала большой кусок сыра и положила себе в тарелку.
- Я могу чем-нибудь помочь тебе… отблагодарить? – несмело начал Миша, рассматривая мокрое пятно на стене и осколки чашки, разбросанные по всей кухне.
- Навел справки? – усмехнулась она, жуя конфискованный сыр. – Неужели настолько крут?
- Ну, у меня есть деньги, даже по твоим меркам у меня их достаточно и я должен тебе три жизни… я могу что-нибудь сделать для тебя?
- Мне не нужна твоя жизнь, – безразлично сказала она – а вот сыну твоему она очень нужна. Береги его и знаешь, продай все и уезжай.
- Куда?
- Я бы советовала Испанию, но у тебя, кажется другие мечты. Самое время осуществить их. Продай все и купи небольшую гостиницу на берегу океана.
- Хорошо.
- Не грусти. Что-то еще?
- Я слышал, что у тебя скоро могут быть проблемы. Я еще месяц пробуду в стране, пока все продам. Позвони мне, если передумаешь, если хоть что-нибудь понадобится, все что угодно… до встречи.
Он развернулся и вышел из кухни. Андрей решил его не провожать, а заварить себе кофе.
- Ага, мне тоже завари.
- Не лезь в мою голову – прошипел он.
- Я и не лезу – обиженно пробубнила она. – Ты турку в руках держишь, если не заметил.
- Извини, я не знаю, как тебя убедить, вот и психую.
- Напрасные надежды – неожиданно повеселев, сказала она. - Ночью у тебя был шанс мне помешать, но ты никогда бы им не воспользовался. Порядочный и честный.
- Уверена?
Он забыл о кофе и сел напротив нее. Врать самому себе бесполезно, он думал об этом. Эта мысль возникла сразу же, как только до него дошло, как она собирается снять проклятье. Именно поэтому он так долго не отпускал Таню и попросил ее переодеть Киру. Он боялся к ней прикасаться и не хотел давать этой мерзкой мысли ни одного шанса. Поступить с ней так подло – никогда. Остановить ее, чтобы спасти – заманчиво, хоть и глупо. Она все равно умрет, а возродившись в новом теле, однажды ночью вспомнит, кто остановил ее, не дав возможность быть свободной. Разумеется, он не поступил бы так, но то, что у него эта мысль возникла, уже было неправильным. Как он вообще мог о таком подумать?
- Ты в отчаянии, а это одна из бредовых мыслей, возникающих в голове просто так. Это не стыдно – слегка улыбнувшись, сказала она. – Маленький червячок безумия, живущий в каждом и нашептывающий себе под нос глупости. Это как мысль прыгнуть, когда смотришь вниз с края обрыва или желание сбить человека, когда едешь за рулем. Крохотная мысль «а что если…» и тихий шепот над ухом «…ну, давай, не стесняйся, пустим все под откос».
Она встала из-за стола и забрав у него турку, как ни в чем ни бывало, принялась варить кофе.
- Я хотел совершить преступление, грех.
- Да, чтобы спасти меня… на время.
- Ты не понимаешь, я остановился не по тому, что это не правильно…
- А потому, что это не помогло бы. Жаль, было бы забавно перед смертью отдать тебе на воспитание твою дочь. Она выпустила бы тебе кишки, вспомнив, кто она и как появилась на свет. Ей было бы семь или восемь, а ты бы даже не сопротивлялся, - рассмеялась она как ненормальная. - Не льсти себе, я просматривала вероятности, не было ни единого шанса, ты слишком правильный и умный.
- Когда ты читала меня на первой съемке, шансов, что я полюблю тебя, тоже не было.
- Ты о чем?
- ХВАТИТ МНЕ ВРАТЬ!
- Тысячная доля процента – шепнула она.
- Ты делала все, чтобы исключить даже ее?
- Да, но…
- Ты не понимаешь, как это произошло – кивнул он.
- Я не совсем уверена, что это уже произошло…
- Значит, ты не только меня обманываешь – горько усмехнувшись, сказал он. – Не думал, что ты настолько труслива, или это совесть? Подожди… неужели она? Почему тебе совестно, ты честно портила мне жизнь и искренне бесила по любому поводу. Когда ты поняла, что процесс необратим?
- Когда ты перестал думать о Дане и начал рыться в медицинских справочниках. Я начала опасаться, но клянусь и подумать не могла, что это будет так… важно для тебя, пока не посмотрела через Правь, и не увидела этот ужас.
- «Важно» это очень полное определение.
- Прости, я не хотела… мне очень жаль – шепнула она сквозь слезы. – Тебе так больно. Это ужасно, но я ничем не могу помочь тебе. Я даже понять тебя не могу.
- Сможешь, когда вернешься.
- Я не вернусь, прости, что делаю больно. Тебе так будет даже лучше…
- Каким это образом?
- Со временем это у тебя пройдет. У вас всегда это проходит рано или поздно.
- «Это». Откуда такие познания? Книжек начиталась, дипломированный психиатр?
- Я давно живу и часто умирала…
- Все вписывается в стандартную схему? И какого черта ты постоянно извиняешься?
- Я сломала тебе жизнь…
- Не обольщайся – рассмеялся он. – Все с точностью до наоборот, ты дала мне ее, заставила ее начать. Что за перепуганные глаза? Опять не понимаешь ничего?
- Нет.
Все было легко и понятно, все встало на свои места. Решение было всегда и просто ждало его на поверхности. Жаль, что она ничего не поймет.
- У моей жизни теперь есть смысл.
- Какой смысл? Боль?
- Свет и тепло. Ты ничего не можешь дать мне взамен и скорее всего послезавтра умрешь, но это ничего не изменит. Любовь не обмен, она свет, наполняющий тебя и придающий силы, дающий непрошибаемую защиту от зла ненависти и отчаянья. Все еще не понимаешь?
- Никакого кофе, заварю тебе успокоительное – сказала она с паникой в голосе.
- Хочешь, объясню на понятном тебе языке?
- Зачем? Я и так поняла, что ты повредился рассудком.
- Это ты повредилась рассудком, надеясь, что я дам тебе умереть.
- Ляжешь поперек взлетной полосы или начнешь собирать подписи?
- Нет, я даже спорить с тобой не стану, езжай куда хочешь и делай все что надумала.
- В чем подвох?
- В том, что ты меня не понимаешь и не воспринимаешь серьезно. Не комплексуй, это распространенная ошибка всех злодеев – поддел он, с огромным удовольствием наблюдая, как она злится от непонимания. - Я устал и ничерта не выспался, так что я пойду спать. Будет скучно, навести Глеба или Таню. Захочешь праздника, соверши парочку массовых убийств или побейся головой о стенку, короче можешь делать все что хочешь, хоть дом спали, только не буди.
Ему всегда нравилась эта шутка, когда в споре с близким человеком начинают вести счет. До этого самого важного в его жизни утра в его пользу всегда был ноль. Полный ноль везде и со всеми. Он не понимал этого мира и боролся с ним. Это как у Туве Янссон, когда муми-тролль боролся со вьюгой, пока не поддался ей и не понял, что бороться бессмысленно. Кира все еще боролась, а он уже радовался попутному ветру.
Арбреша была в спальне. Она опять сидела на кровати и довольно щурилась, тщательно изображая кошку. Андрей приложил палец к губам и подмигнул ей.
* * *
Он проснулся без будильника и сразу понял, почему ему так неприятно спать.
- Я же просил не будить – проворчал он, открывая глаза. – Только не говори, что решила напоследок перегрызть мне горло?
- Извини, я весь день пыталась понять и не могу. Я чувствую, что ты что-то задумал, что-то опасное… поговори со мной.
- Я не такой идиот, чтобы строить против тебя коварные планы пока ты под боком и тем более обсуждать их. Что? Опять удивил? Ты, как я посмотрю, уже и вещички собрала?
- Ну да – она пропустила его слова мимо ушей, продолжая пристально смотреть. – Ты не закрываешься, но не думаешь о том, что нужно. Как тебе это удается?
- Ответ прост, но объяснить его тебе я пока не могу.
- Я УЖЕ СКАЗАЛА, ЧТО НЕ ВЕРНУСЬ!
Она выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Сложно сказать, сколько очков в ее пользу было раньше, но он только что отыграл у нее второе. Он не спеша вышел из комнаты, принял душ и поужинал в гордом одиночестве. Решив, что пора бы уже и выезжать, он переоделся и пошел к машине.
Кира сидела на пассажирском сидении и резала ножницами его куртку.
- Неужели настолько достал? Мне ее жена кстати подарила.
- В курсе – проворчала она – только поэтому ты еще на ногах. Не хотела случайно порчу навести.
- Спасибо за заботу. Тебе легче?
- Теперь да – сказала она, печатая каждое слово от раздражения. - Меня бесит то, что ты стал непредсказуемым.
- Я рад, что вызвал у тебя хоть какие-то чувства. Готова ехать?
- Да!
Она молчала всю дорогу, уставившись в окно, и судорожно пыталась понять, что у него на уме. Она никуда не ездила днем, а бесцельно шаталась по дому с кошкой на руках и думала о том, что ее ждет и как он сможет ей помешать. От нечего делать она даже сделала прическу и накрасилась. Жалеть ее, надеяться, что она хоть что-нибудь поймет, подсказывать или объяснять, чтобы перестала ломать себе голову, не имело смысла. Что толку жалеть бесчувственное существо, даже если любишь его больше, чем это вообще представляется возможным?
Агония длилась не долго. Удивленное и разочарованное лицо Костика, узнавшего, что уходит самая сильная и перспективная участница. Понимающее и полное боли лицо Тани и как обычно отмороженное лицо Глеба, что-то про себя вычисляющего. Кира ушла красиво, не сказав ничего лишнего. За всю съемку она ни разу на него не посмотрела.
Потом они вместе пошли на стоянку, чтобы перегрузить вещи.
- Я не…
- Не любишь и не умеешь прощаться. Хочешь убежать?
- Немного.
Ей было неуютно. Кира понимала, что сейчас все ждут от нее объяснений, признаний, объятий и прочих человеческих мелочей, на которые она не способна, если не притворяется. Она не хотела врать и лицемерить. Андрей вдохнул и подошел к ней.
- Не мучайся – спокойно сказал он, взяв ее за лицо и заглянув в глаза. – Это не твое.
- Они ждут…
- Забей. Они поймут, а если не поймут, я объясню. Выживи. Я знаю, что просить тебя глупо, но все-таки прошу. Ничего не говори и не злись, просто помни о моей просьбе.
- Прощай – сказала она и быстро нырнула в свою машину.
Пошло-голубая машинка взвизгнула и на огромной скорости выехала со стоянки. Через несколько минут подошли Таня и Глеб.
- Не думала, что ты так легко ее отпустишь – сказала Таня из-за спины.
- А он ее и не отпустил – прошипел Глеб со злобой в голосе и плюнул на асфальт. – Я прав, Ангелок? Задумал очередную добрую гадость?
- Всем до понедельника – бесцветно сказал Андрей, решив не поддаваться на провокацию.
Он как можно скорее выехал со стоянки, стараясь ни о чем не думать.
Глава 28.
Удар в спину.
Выспаться было необходимо, не думать ни о чем тоже. Выпив на ночь целый заварник успокоительного, Андрей спал как убитый.
Утро выдалось солнечным. Подниматься не хотелось, и он долго рассматривал пылинки, танцующие в утренних лучах. Послышался неуклюжий «плюх» и Арбреша приземлилась на кровать.
- У меня никогда не было кошек, но даже я знаю, что они не бывают настолько неуклюжими.
Она уставилась на него, раздраженно прищурив глаза.
- Слушай, я не жду помощи, но может хватит придуриваться? Вы ведь не зря меня силой накачивали, значит, на что-то рассчитываете?
Наглый зверек демонстративно отвернулся и вышел из комнаты.
День тянулся долго. Спешить было некуда, он уже знал, что будет делать, и теперь ждал, пока сознание прояснится, и всплывут последние детали. Решив, что потом будет некогда, он съездил за продуктами и приготовил еды на неделю. Без Киры в доме было неуютно и пусто. Стараться этого не замечать бессмысленно, лучше начинать привыкать.
Арбреша ходила за ним по пятам с недовольным видом. Заговорить с ней снова он не пытался. Навалив ей полную миску еды, он занимался своими делами и даже не смотрел в ее сторону.
Решив, что кухня подходит больше всего, он вынес из нее всю технику и мебель и расставил их на улице. Линолеум на полу был почти белым и он решил рисовать на нем не мелом, а углем. Получалось неплохо. Он не знал значения символов и поэтому, начертив четыре концентрические окружности, решил, что этого должно хватить.
- Грубая работа. Если ты считаешь, что этого хватит, то девчонка права, и ты повредился умом – послышался ехидный голос со стороны коридора.
- Я всего лишь ждал, пока тебя прорвет, и ты наконец-то мне поможешь – рассмеялся он.
- Надо же, она научила тебя быть хитрым – проворчала Арбреша.
- Ты ангел?
- Терпеть не могу, когда вы так нас называете.
- А как надо?
- Понятия не имею, нашего языка тебе не освоить. Зови меня Арбреша, мне нравится. Ты в курсе, что она никогда тебе этого не простит? Кстати, говоря «никогда», я именно это и имею в виду, «вечность», понимаешь?
- Это мы еще посмотрим.
- Все еще спесивый и самоуверенный эгоист – проворчала она, закатив глаза.
- Сами такого выбрали.
- Мнения разделились. Лично я до сих пор считаю, что надо было выбрать того, темненького, сына ведьмы. Воспитанный парень, но ты первый ее полюбил, причем искренне и бескорыстно. Хлопот с тобой тоже меньше, только вот гордыня твоя… и с чувством юмора проблемы.
- Думаешь, ему бы она простила?
- Она никому не простит, даже когда поймет, что в аду ей не место, а на верху, было бы скучно. Не страшно, все так и задумано, ей не нужно принимать чью-либо сторону.
- Зачем она вам?
- Еще не понял?
- Нет, догадываюсь, конечно…
- Продолжай догадываться, не смею мешать. Ты уверен, что хочешь это сделать? Не сильно разбираюсь в ваших искаженных моральных принципах, но, кажется, это называется «подлость» и «предательство».
- А ты отличный помощник!
- Мое дело предупредить. Конечно, мы очень рассчитываем на тебя и готовы на все, чтобы не выпустить ее из этого мира, как говорится оставить в живых, но промолчать я не могу. Затащить назад мебель пара пустяков, а вот вызвать ненависть у бессмертного и очень сильного существа, которое к тому же ты любишь до безумия… назад дороги не будет.
- Ее уже нет и не было никогда.
* * *
Он решил все еще ночью, когда Кира была без сознания, а Таня переодевала ее в ванной. На что он готов, чтобы спасти ее? Раньше он думал о спасении как о героическом поступке, но героические методы не подходили. Она не хочет жить. Кира пообещала выжить единственному любимому существу, но разлюбит Беню, как только снимет проклятье. Она запуталась и устала от жизни, она не станет разбираться и думать, она умрет. Как именно? Очень просто. Как только все ее линии восстановятся, тело изменится. У нее будет другая кровь и другие инстинкты, двойная память и двойная душа. Такие изменения не проходят безболезненно, если она не будет держаться за этот мир, ее выбросит наверх или затянет вниз. Ее будут перетягивать как канат и в любом случае заберут. Заберут как вещь, мертвую и безразличную. Она не станет сопротивляться, потому что ей все равно. Разумеется, он будет пытаться убедить ее, но это бессмысленно. Остается помогать ей без ее согласия. Предать, подставить, нанести удар в спину. Способен ли он на это? Сможет ли он поступить так с той, которую любит? Несомненно! И пусть потом ненавидит его хоть целую вечность, избегает или будет мстить, плевать, главное она выживет. Он принял решение и не сомневался в нем, хоть и понимал, что поступает неправильно и в каком-то смысле даже эгоистично. Ну и пусть, иначе он не может, не выдержит, не перенесет…
Он еще не знал, что нужно для этого сделать, но верил, что эта ситуация имеет решение. Верил и все тут! Это как та его назойливая и необъяснимая уверенность в том, что именно он должен помочь ей. Дело не в том, что она особенная и даже не в том, что он к ней чувствует. Было что-то еще. Сила. Она лилась в него даже сейчас, когда Кира почти ее не проводила. Свет лился на него сверху так же как раньше. Люди не умеют тянуть силу из верхнего мира с такой интенсивностью, если… если им ее не дают. Если их не пичкают силой, если в верхнем мире над ними не висит целое море. Ну и самое, казалось бы незначительное, если их кошки не подсвечиваются из верхнего мира и не умеют становиться невидимыми для целой толпы медицинских работников. Идти на контакт с этим существом при Кире или думать над решением было опасно. Кира читает его, как открытую книгу и запросто может перехитрить. Тогда он решил забыть обо всем до ее отъезда и вести себя так, как будто надежды у него нет. Убеждать, умолять, путать. Все что он действительно сейчас мог сделать это простая предосторожность...
* * *
Андрей достал из кармана небольшую коробочку. В ней лежала прядь ее волос и шприц с кровью.
- Хорошо, что додумался, это значительно облегчит нам задачу – радостно кивнула Арбреша, рассматривая содержимое. – Чего смеешься?
- Извини, но то, как ты открыла коробку кошачьими лапками, смешно до жути. Почему ты вообще в теле кошки?
- Удобно. Кормят, на руках носят, да и поблизости с твоим домом других животных не было. Собаки не в счет. Слюни, блохи, еще на цепь посадить могут.
- А где настоящая кошка?
- Наверху. У нас их любят.
- Я думал, их в аду любят.
- Очередной шаблон и нелепый стереотип. Кошек любят везде.
- Поможешь с символами?
- Разумеется, только над лапами не смейся. Советую начинать ко мне привыкать, иначе дела не будет.
- Хочешь сказать, ты со мной надолго?
- Если ты доживешь до утра, то скорее всего.
- Доживу?
- Твое упрямство делает тебя хоть и немного, но предсказуемым. Ты принял решение и скорее умрешь, чем отпустишь ее.
- Верно.
Вместе они быстро справились со схемой. Арбреша объясняла ему значения наиболее простых символов. Теперь он понимал, что имела в виду Кира, говоря о том, что люди извратили ритуалы и используют их неправильно. Каждый небольшой штрих или буква имели особое и очень широкое значение, явно не сводившееся к банальным «огонь», «вода», «земля». Все было гораздо сложнее и в то же время понятнее.
- Откуда ты знаешь язык нижнего мира? – спросил он, рассматривая уже готовую схему.
- Его все знают, даже ты. Вы, люди забываете его, и вспоминаете только после смерти. Если ты сильно постараешься, то сможешь его вспомнить и даже воспринимать на слух.
Андрей выключил свет и сел на пол в центре круга. Кира сейчас в помещении, в своей спальне, больше напоминающей сейф. Каменный пол и четыре кольца. Этот образ постоянно мелькал в ее сознании, теперь он знал, почему. Она была очень далеко. Если бы ему сказали всего полгода назад, что он сможет «достать» ее на таком расстоянии… но сейчас это было не сложно. Он обвел некоторые из символов ее кровью, то, что осталось положил рядом. Ему предстояла долгая ночь и без допинга ему не обойтись.
- Держи – Арбреша приволокла из спальни ее подушку. – Не спеши, настраивайся потихоньку. Она не начнет, пока его сердце не перестанет биться, не трать зря силы. Слушай.
Сначала было тихо. Подушка в его руках казалась теплой, ее запах постепенно заполнил все его сознание состоянием теплоты и покоя, которые способна была излучать только Кира. Сначала он услышал четыре щелчка. Это были самые четыре металлических кольца, торчащие из пола в его видениях. Только что они защелкнулись на ее запястьях и щиколотках. Потом он стал слышать еле заметные, слабые удары ее сердца. Постепенно, звук становился четче. Ей было страшно. Она не боялась умирать, она боялась выжить. Кира ждала и прислушивалась. Ожидание причиняло ей боль. Когда Беня умрет, он почувствует ее боль и отчаянье. Андрей ждал вместе с ней.
Он открыл глаза и посмотрел на пол. Символы, наведенные ее кровью слабо мерцали и это он их подсвечивал. Слабые лучи тянулись от него к печатям. Пока он не тратил на это свою силу, пока… потом будет гораздо веселее.
Боль пришла резко. Все рухнуло. Ее мир уничтожен. Кира держала себя в руках, отгоняя боль и отчаянье, но она не догадывалась, она все еще его донор и Андрей помогает ей. Он тянул ее отчаянье, топил его в себе и был счастлив тем, что теперь ей будет легче. Темные щупальца ее боли тянулись от печатей к его сердцу и сталкиваясь с ним, возвращались в печати светом. Процесс шел, набирая обороты.
Через час характер ее боли стал меняться. Боль покинула ее сердце, но начала выкручивать ее тело. Она значительно усилилась, но как ни странно, была приятна Кире. Боль приносила облегчение и Кира больше не хотела ей «делиться», она ей упивалась. Она ждала эту боль и хотела позволить ей забрать себя. Самоубийство началось, но она зря его недооценивала. Андрей начал тянуть ее боль с удвоенной силой, отдавая ей свой свет и все что было в его сердце. Арбреша права, он скорее умрет сам, чем разрешит ей это безумие. Один раз они уже «бодались» и он знал ее главный секрет. Кира не накопитель, а проводник, главное задать силе направление движения и не идти в лобовую. Физическая боль была страшной. Казалось, что его кости горят, плавятся, а кожа и жилы вот-вот лопнут. Это длилось бесконечно долго, но он был в сознании и держал ее.
Неожиданно все изменилось. Кухня, стены, белый линолеум – все исчезло. Он сидел посреди огромной каменной площадки. Небо над головой было черно-серым, понизанным кроваво-красными облаками. Со всех сторон была пустота. Лучи, тянувшиеся от него к печатям, напоминали веревки, жилы приросшие к нему. Он посмотрел вниз. Площадка, на которой он сидел, больше не была полом его кухни, она даже каменной не была. Он сидел на круглом и прозрачном куске толстого стекла, вмонтированного в пол и изрезанного витражами. Веревки проходили сквозь него. На других концах веревок, под стеклом висела Кира. Внизу была пропасть, и только он не давал ей упасть. Она выглядела так, как всегда бывало в его ночных кошмарах. Светящиеся и слегка прикрытые оранжевые глаза, золотистая кожа, покрытая линиями и глубокими ранами и черные безжизненные крылья за спиной. Она открыла глаза и с удивлением посмотрела на него.
- Отпусти – сказала она одними губами.
- Никогда – шепнул он.
Она начала вырываться, но он слишком крепко держал ее. Веревки натягивались и причиняли адскую боль, но оставались целыми и все еще соединяли их. Она снова на него посмотрела, на этот раз с интересом.
- Я не меняю решений – сказал он со злобой.
Она рассмеялась, прикрыв глаза. У нее не было сил и желания бороться с ним. Она не хотела жить, но и умирать ей было уже не интересно. Кира слегка дернула плечами, схватилась рукой за одну из веревок и начала медленно подтягиваться наверх. Это было еще больнее, чем раньше, но силы держать ее еще хватало. Она взбиралась очень медленно, целую вечность, пока не добралась до стекла и приложила к нему ладонь. Андрей дотронулся до стекла в том же месте, но рука скользнула сквозь него. Он схватил ее за руку и начал вытягивать наружу. Она протянула ему вторую руку, все еще удивленно его рассматривая. Как только он схватил ее за вторую, он понял, что они здесь не одни. Киру тянули вниз. Из пропасти к ней тянулись черные тени. Руки, лица, щупальца, безобразное и чудовищное черное месиво. Кира смотрела вверх, куда-то за его спину. Ее зрачки снова исчезли, и он увидел в ее глазах отражение того, что она видит. Над ним действительно висело море. Свет был настолько ярким, что казалось, будто ее глаза светятся сами по себе. Перетягивание каната началось и силы были равны. Она перестала смотреть на свет и снова взглянула на него.
- Останови это безумие! – крикнул он. – Просто живи. Попробуй!
- Не хочу - шепнула она.
- Я не отпущу тебя!
- Пожалуйста, отпусти. У тебя не хватит сил…
- Это мы еще посмотрим!
Он начал вытягивать ее из последних сил. Ему было плевать на то, что это невозможно и он ничто по сравнению с теми силами, что тянут ее в разные стороны. Пускай, он никому ее не отдаст. Пусть все они ждали и боялись ее появления сотни лет, пусть их жизни лишь разменная монета в их играх. Она никому так не нужна, как нужна ему, и поэтому он сильнее их вместе взятых! Свет больше не был у него за спиной. Теперь он был светом. Его руки состояли из света, из линий и эти линии опутывали Киру. Тьма отступала. Неожиданно ее отпустили и он с легкостью затащил ее на каменную площадку. Теперь она была рядом. Он крепко обнял ее.
- Зачем ты так со мной? – прошептала она с горечью и исчезла.
Глава 30.
Начало.
Пол был холодный и как-то по-особенному твердый. Сверху Андрей чувствовал небольшой источник тепла. Пахло сажей. Потом он услышал голоса и странное шипение.
- Да отвали ты от него, котяра полоумная! – послышался недовольный голос Глеба. – Я только проверю, издох он или еще нет.
- Глеб, как ты можешь так говорить – послышался возмущенный голос Тани и щелчок подзатыльника. – Андрей, Ты меня слышишь?
- Я тебя даже вижу – еле слышно прошептал он, с огромным трудом открывая глаза.
Судя по солнцу, пробивающемуся в окно кухни, было около десяти утра. Рисунков на полу больше не было. Арбреша стерла их, как только все закончилось, и сидела на нем, восстанавливая силы. Теперь она еще охраняла от Глеба, пытавшегося прощупать пульс. Таня была напугана, а Глеб сильно разочарован.
- Надеялся, что я умру… – прохрипел он ему.
- До сих пор надеюсь – прошипел Глеб, отворачиваясь к окну и закуривая. – Только вякни что-нибудь про курение в доме, и я с удовольствием добью тебя ногами.
- Глеб, прекрати немедленно! – прикрикнула Таня, осматривая Андрея. – Откуда у тебя эти раны и синяки?
- Это ты прекрати ныть и задавать ему глупые вопросы – резко оборвал ее Глеб – И вообще, женщина, иди лучше на улицу погуляй, нам поговорить надо.
Он вытолкал ее из кухни, затем присел рядом с Андреем и поднял с пола шприц.
- Это ее кровь?
- А ты угадай…
- Ты омерзителен – прошептал Глеб скривившись. – Ты… почему ты не издох?
- Слушай, либо добей, либо заткнись – прорычал Андрей, теряя терпение.
Он окончательно пришел в себя, но был настолько ослаблен, что не мог даже пошевелиться, чтобы осмотреть раны и синяки, о которых говорила Таня. Судя по ощущениям, они были у него по всему телу.
- Ладно, враг, придется тебе помочь. Пусть сама тебя добивает, если захочет марать руки о предателя.
Глеб достал из сумки флягу и добавил туда кровь.
- В чистом виде не предлагаю, хотя ты, наверное, не отказался бы – хмыкнул он, придерживая Андрею голову, чтобы он смог сделать глоток.
После нескольких глотков Андрей почувствовал, как тепло и сила разливаются по его телу. Синяки и раны стали болеть значительно сильнее. У него хватило сил подняться и сесть на пол. Андрей забрал у Глеба флягу и допил остальное. Через несколько минут он окреп настолько, что смог встать и не шатаясь дойти до ванной. Он бегло осмотрел себя в зеркало и увидел то, что ожидал. Все тело было покрыто черно-багровыми синяками и глубокими ссадинами.
- Паршиво выглядишь – весело поддел его Глеб с порога ванной. – Надеюсь, очень болит.
- Терпимо, так что не радуйся.
- На, держи свою аптечку, попробуй до завтра привести себя в порядок.
- До завтра? Погоди, съемка же сегодня, она уже должна начаться.
- У них небольшая накладка с ведущими – отмахнулся Глеб. – Неважно.
- Хотелось бы знать подробности – у Андрея было не очень приятное предчувствие относительно «небольшой накладки» и причастности к ней озлобленного и неожиданно повзрослевшего Глеба.
- Ты уверен? – спросил он, рассматривая Андрея с пренебрежением.
- Уверен.
- Ну ладно. Та, высокая, спит у меня дома, а парниша, кажется, ногу сломал – он достал из сумки восковую куклу и внимательно ее осмотрел. – Да, точно, левую ногу. Еще вопросы или мне уже можно свалить и не смотреть на твою мерзкую праведную рожу?
- Только один. Мы теперь враги?
- Разумеется, без вариантов. Не говори, что сам так не считаешь.
- Это из-за того…
- Да! Это из-за того, что ты, скотина тупая, сделал сегодня ночью! Только не вздумай отпираться и пищать мне о том, что ты ради нее это сделал. Все, что ты делаешь, ты делаешь только ради себя. Если бы ты думал о ней, она была бы уже наверху… или внизу.
- Ты сам не хотел, чтобы она умерла!
- Не хотел и помешал, разные вещи. Она сделала выбор, кто дал тебе право в нем сомневаться? Перед кем я здесь распинаюсь? – брезгливо шепнул он. – Ты же продал ее, как вещь. Обрек на очередное вечное рабство.
- Когда-нибудь ты поймешь, что я не мог поступить иначе.
- Ну, разумеется, пойму! Когда в голове у меня взорвется граната, и мозги разлетятся по всей округе, тогда и пойму, иначе никак.
Неожиданно Андрея прожгла новая боль. Кожа на левой лопатке горела так, как будто он засунул спину в костер. Ноги подогнулись и он со стоном рухнул на колени. Жжение прошло быстро, но ноющая боль в плече осталась.
- Что за утро такое замечательное! Радость за радостью – усмехнулся Глеб.
- Какого хрена? Что это было – прошипел Андрей.
- Дай гляну.
Он подошел к Андрею и разрезав ему футболку осмотрел лопатку.
- Еле заметное покраснение. В оригинале должно быть очень красиво, надеюсь ей не так больно, как тебе. Хотя у нее-то ожог настоящий.
- Ожог?
- Родовое клеймо. Традиция. Она заняла место брата, по крайней мере, ее признали правопреемницей.
- Зачем ей этот маскарад, у нее же все получилось, она может их всех послать подальше?
- Ей нужен этот символ на теле и некоторая часть собственности, так почему бы и нет. Ты как?
- Жить буду – проворчал Андрей, поднимаясь на ноги.
- Тогда до завтра, враг.
Глеб уехал и увез Таню. Андрей позвонил на студию и уточнил по поводу съемки. Глеб неплохо сработал и ее перенесли на послезавтра, так что у Андрея было два дня на то, чтобы привести себя хоть в какой-нибудь удобоваримый вид. Это была не услуга, он не хотел привлекать внимания к тому, что произошло. Почему Арбреша считала, что этот парень был бы лучшей кандидатурой, чем Андрей? Неужели его безоглядная, собачья преданность лучше любви, и каким образом она собирались прокачать светом этого темного? То, как он «перенес» съемку было жестоко и цинично, а он об этом даже не задумывался.
- Тебе надо поесть – сказала Арбреша, запрыгнув на подоконник.
- Мне или тебе?
- НАМ! И перестань раскисать, ты все правильно сделал… по большому счету.
- Почему ты думала, что Глеб больше подойдет?
- А вот ты о чем. Не забивай себе голову глупостями и моими личными симпатиями. Все уже произошло и теперь нас ждет большая работа.
- Нас?
- Ну да, ты же говорил, что тебя учить некому, я буду тебя учить… пока.
- Пока? Пока она меня простит или убьет, причем насчет второго ты почти уверена?
- «Я», «Меня», «Со мной», «Мне». Не надоело? Если хочешь знать ответы, советую почаще прибегать к местоимению «она». Ты спас ее, против воли и теперь ей придется жить среди людей. Она тоже человек, но только на половину, причем на худшую. Ее предки по линии людей были выдающимися по силе чернокнижниками, выродками и каннибалами. Второй компонент ее теперь уже сбалансированной и полностью смешанной крови даже в Нави запрещено обсуждать, впрочем, так же, как и называть лишний раз ее прозвище.
- Почему?
- Она «та, что ходит между мирами». В нижнем мире ее появления не только не хотели, его боялись до судорог. Для них создать подобное существо есть самое страшное преступление из всех возможных, а точнее невозможных, так как создать ее НЕРЕАЛЬНО. Она свет, рожденный тьмой.
- Как такое произошло?
- Никто не знает… может быть только она. Было пророчество в нижнем мире. Всего лишь страшилка для слабаков, но мы в нее верили и ждали. Когда она появилась, они пытались остановить это, разорвать ее на куски еще в утробе, но не вышло.
- Почему вы сразу ей не помогли?
- Мы видели только парня. Девчонку кто-то постоянно прятал, а ведь именно она должна была снять проклятье.
- Что теперь будет с ней?
- Понятия не имею. Сегодня ночью она наконец-то родилась. Теперь ей надо повзрослеть и научиться быть той, кем она является. Это сложно, так как она этого не очень хочет. Она никогда не простит тебя, и в лучшем случае будет избегать, но ваши судьбы по-прежнему связанны и мы не можем понять, что все это значит.
- Она будет меня избегать, но мы все равно столкнемся?
- Вы встретитесь в конце недели, а потом… решать тебе.
- МНЕ?
- Да, решение, как ни странно, будет за тобой. Я не знаю, что все это значит. Твои решения ставят в тупик даже нас. Я только знаю, что ты и дальше будешь влиять на ее судьбу и проживешь долгую жизнь. Поэтому в наших интересах, помогать и учить тебя.
- Вы не можете влиять на нее…
- Ты все правильно понял, мы тебя использовали, чтобы добиться от нее того, что нам надо и будем продолжать это делать. Ты ведь не против?
- У меня нет выбора.
- Ну почему же, он был у тебя сегодня ночью, и ты выбрал. Наши интересы совпадают, так что все честно.
- Если все честно, почему мне тогда так гадко? – поморщился Андрей и ушел на кухню.
- Потому что ты не Глеб, и тебе больно, а я понятия не имею, как тебе помочь – глубоко вздохнув, шепнула себе под нос Арбреша.
* * *
Новая съемочная неделя началась с двухдневным опозданием. Костик передвигался на костылях, а его длинноногая напарница Натали постоянно пыталась поймать взгляд безразличного Глеба и глупо улыбалась. Таня придерживалась нейтралитета и общалась как с Андреем, так и с его новым молчаливым врагом. С того самого утра, Глеб не сказал ему ни слова, а только сильно сжимал челюсти, когда тот пытался с ним заговорить. Андрей знал, что виноват, но не считал, что парень вправе осуждать его. Он даже подумывал поскандалить с ним, но времени на скандал не было.
Синяки и раны заживали плохо. Несмотря на жару, он был вынужден надевать одежду с длинным рукавом, чтобы скрывать их хоть немного. Ему было тяжело. Дело было не только в том, что передвигаться было очень болезненно, а силы, казалось навсегда оставили его, он тосковал. По идее, Кира могла приехать в конце следующей недели на объявление результатов, но гарантий этого не было. Какое для нее имеет значение, кто из них победит или что ему невыносимо без нее? Он знал, что так должно быть, но не мог заставить себя начать отвыкать от нее. От ее забавной манеры перебирать своими маленькими ручонками или от ее дикой, чудовищной и такой заразительной улыбки. Ему было необходимо увидеть ее, знать, что она жива. Убедиться в том, что у него все получилось и отпустить наконец-то Киру на все четыре стороны.
Андрей знал, что победа в этом бесполезном и абсурдном конкурсе достанется ему. Он с улыбкой вспоминал о тех глупостях, крутившихся в его голове полгода назад. Он хотел доказать всем, что он лучший. Доказал, теперь он действительно… запутавшийся в себе идиот, продавшийся свету, предатель одним словом. Теперь он знает свою силу и у него есть достойный учитель и что дальше? Ради чего все это, зачем?
Из-за сдвинутого графика испытания проводили каждый день. Они по-прежнему были несложными, даже не смотря на то, что силы восстанавливались еще медленнее, чем кожа. Все было привычным, но стало иначе так как изменился он сам. Он ничего не хотел знать о всех этих… людях. Внутри было пусто и неуютно, и Андрей перестал сопереживать чужому горю.
Вернувшись с последней съемки он долго не хотел заходить в дом, пока не заметил одну странность. Кухонная мебель и техника, все еще стоявшие на улице исчезли. У него не было сил занести их назад, тем более теперь он спал на полу в кухне и старался как можно меньше ходить по дому. Неужели его ограбили? Точно нет. Возле дома стоял небольшой мотоцикл. На таких не ездят по городу, он гоночный. Крупные рифленые колеса с шипами, черный корпус с красным отливом. Ничего лишнего и очень отталкивающее ощущение.
Кира стояла у плиты.
- Кира, какого черта?
- Давай разберемся – не оборачиваясь сказала она. – Ты ничего не жрешь, спишь на полу и, судя по запасу спиртного, собираешься медленно, но верно спиться. Тебя подменили?
Она обернулась и очень внимательно на него посмотрела. Она изменилась, сильно, но закономерно. Если раньше она старалась не выделяться, то сейчас, когда она обрела полную силу и с большим трудом ее сдерживала, терпения на уже привычный маскарад просто не оставалось. Она была дьявольски красива. Смотреть на нее было так же тяжело, как смотреть на яркий свет. Черты лица стали немного выразительнее, а контуры глаз очерчены темным и это была не косметика. Радужки были еще ярче и теперь откровенно горели оранжевым. Тяжелые золотые с черными нитями волосы уже не держались в спутанном пучке. Судя по неряшливой прическе, она пыталась их обрезать, но у нее это плохо получилось. Она была одета в черный костюм под стать своему мотоциклу и готовила не снимая кожаных перчаток.
- Зачем тебе перчатки, пришла убивать? Детективов насмотрелась?
- Проблемы с руками – поморщилась она. – Неважно, мы сейчас о тебе говорим.
- Я не знаю что сказать… Я думал, что ты будешь орать или прибьешь меня… Почему ты такая… спокойная?
- Орать мне будет проблематично.
Она расстегнула ворот кожаной куртки и показала шею. Он уже видел ее браслеты, сдерживающие силу, но не знал, что в комплект к ним входит еще и ошейник. Широкая золотая лента плотно сидела на шее. Он примерно знал, как она действует, и это было неправильно.
- Сними этот ужас…
- Этот ужас спасет тебе жизнь, если ты достанешь меня, и я передумаю прощать твою очередную тупость.
- Тупость?
- А вот и наш светлый спонсор! – рассмеялась она, махая заходящей на кухню Арбреше. – Надоело подслушивать из коридора? Не вижу радости и цветов, только не говори, что вы не просчитали меня. Подумать только, какая низость! Использовать такого чистого и наивного человека. Не только использовать, а покалечить, и потом молча смотреть, как он мучается! Надеялись, что я приду поговорить с ним? Почему Глеба не завербовали, его ведь вам не так жалко? Он бы так себя потом не терзал.
Арбреша сидела на пороге и смотрела в пол.
- ОТВЕЧАЙ МНЕ СЕРАФИМ! – рявкнула она и осеклась от боли.
Ошейник впился ей в кожу шипами, расположенными на внутренней стороне. Тонкая струйка крови вытекла из-под металла.
- Кира!
- Стой на месте – прошептала она.
- У парнишки могло не хватить сил… он не способен на такие сильные чувства. Мы никогда с таким не сталкивались и не знаем, как ему помочь. Я надеялась, что ты… – шепнула Арбреша. – И мне не очень нравится, когда меня так называют.
- В нижнем мире мое имя вообще является самым гнусным и отвратительным ругательством, но я, как видишь, не жалуюсь – холодно сказала она. – Я пришла одна и хочу поговорить с ним наедине, так что вали на улицу. Только напоследок хорошо запомни одну вещь. Я еще не в том состоянии, чтобы разбираться в ваших идиотских играх, но поверь, я разберусь. Для меня нет разницы кто светлый, а кто темный, вы все мне чужие. Если вы надеетесь и дальше манипулировать этим теплокровным, я так вас выверну, мало не покажется.
- Мы всего лишь его поддержали…
- Это я уже поняла, как и то, что у вас не все получилось. Вы понятия не имеете, что делать с его гордыней и нечеловеческим упрямством – она еле заметно улыбнулась. – Я кстати тоже не знала и получила по заслугам. Так что… желаю удачи.
Арбреша вышла из кухни. Андрей был в растерянности и не знал о чем говорить. Кира тем временем навалила полную тарелку еды и поставила ее на стол.
- Это тебе – спокойно сказала она, слегка наклонив в бок голову.
Тарелка медленно пододвинулась к нему.
- Впечатляет.
- Учусь новым финтам – мрачно сказала она. – Мне лучше к тебе не подходить.
-Злишься?
- Сложно сказать, все как обычно. Злюсь, брезгую, обижаюсь, не понимаю, жалею, стыжусь, хочу помочь, беспокоюсь, желаю смерти, хочу отомстить, не хочу видеть, пытаюсь разобраться, хочу защитить и куча всего прочего, не поддающегося переводу на человеческий язык.
- Действительно как обычно – согласился он, принявшись за ужин. – Хорошо, что заехала, я ждал. Почему не ешь?
- Сейчас. Я… задумалась.
Она положила себе немного еды и села за стол. Разумеется, теперь она не должна есть как лошадь, чтобы чувствовать себя нормально, она здорова. Кира о чем-то размышляла, но Андрей не стал лезть в ее голову. Раньше это было сложно и практически бесполезно, теперь все еще сложнее. Да и какой смысл, если она все равно скажет ему, о чем сейчас думает.
- Я могу спросить, как ты, или после того, что я сделал, это будет хамством?
- Я не виню тебя, если ты еще не понял. Так должно было произойти, и твоей вины в этом нет. Я стала значительно сильнее, но понятия не имею, что со всем этим делать. У меня теперь есть книги, оружие, целая куча врагов и море желающих мной манипулировать. Я думала, что перестану быть уродом, но все оказалось совсем по-другому, стало значительно хуже. Меня презирают и боятся, никто не знает, чего ожидать от меня и на что я способна. Ах да! У меня не будет сына от собственного брата, так как Беня и я были фактически одним человеком. Извини, что говорю об этом во время еды – ее передернуло.
- Я не считаю это отвратительным.
- Ты такой один.
- Неправда. У тебя не было выбора. Ты права, так должно было произойти. Ты все поймешь, когда успокоишься и освоишься в новом теле и с обновленной душой. Так что не паникуй.
Она глубоко вздохнула и уткнулась в тарелку. Ей было тяжело и она была одна. Ей не с кем поговорить. Раньше, ей это не было нужно, раньше у нее была цель. Теперь все по-другому и она другая. Если бы она была человеком, ее нужно было обнять и удержать рядом. Навсегда. Если бы… но она не человек. Ей несколько дней от роду и на ней надет ошейник.
- Поговори со мной, Кира.
- О чем? – еле слышно шепнула она.
- О чем хочешь. О погоде, о футболе, о глобальном потеплении, о том, что тебя беспокоит или радует, о том, что ты планируешь делать. Главное говори, не молчи. Для меня все важно. Хочешь, я приму у тебя роды?
- Нет… это плохая идея – отмахнулась она, пытаясь найти слова, чтобы сказать что-то важное. - Меня беспокоит… что мне нигде нет места. Я…
- Ты не ошибка! Не смей так думать! Они ждали тебя сотни лет, может тысячи. Ты чудо, ты свет. Не спеши жить, у тебя много времени, ты все успеешь. Просто теперь все немного иначе. Есть во всем этом что-нибудь, что тебе нравится?
- Хорошее?
- Разное – усмехнулся он, понимая, что не все из сказанного будет милым и приятным.
- Во мне больше нет ненависти. Совсем, но я не чувствую себя мертвой. Я хотела отомстить… все эти люди, травившие Беню, теперь даже смешно… я сказала им, что если они будут доставать, я попрошу их перестать дышать или сотру память. Я могу это сделать, но не могу убить… это странно… Когда я хоронила его… это было похоже на то как сжигаешь старую одежду. Пустая оболочка, он был прав, или я… по идее, он теперь снова часть меня, но я этого не чувствую. Иногда мне кажется, что все как прежде, но это не так. Наверно мне действительно нужно неспеша во всем разобраться…
- У тебя все получится.
- Еще я очень рада, что ты сам все понял. Знаешь, по дороге я долго думала, как тебе объяснить, что все это манипуляция. Я чувствовала твою боль и думала, что ты все еще думаешь, что любишь меня и не понимаешь, что это было частью их плана. Они ведь специально тебя накачивали, чтобы ты захотел вытащить меня, но ты мог заупрямиться и не поверить мне.
- Мне нужно было увидеть тебя живой, чтобы разобраться. Теперь я все понял… в отличие от тебя.
- Подожди…
- Они выбрали меня, не потому, что мной легко манипулировать и накачивать светом, хотя это тоже правда. Они выбрали меня потому, что я люблю тебя… просто люблю такой вот неправильной, чокнутой и опасной.
- Но… тебе не больно. Прямо сейчас, ты… счастлив.
- Разумеется. Теперь я все понял, и знаю, что будет дальше. Не забивай сейчас этим голову. Хорошо?
- Объясни…
- Не буду. Не проси. Ты еще не готова понять это. Ты родилась всего неделю назад и тебе сейчас есть о чем думать.
- Но…
- Ты же видишь, мне не больно. Все хорошо.
- Что здесь хорошего?
- То, что ты уедешь, и мы очень долго не увидимся, а потом я все тебе объясню. Хотя, возможно ты сама все поймешь, ты ведь изменишься, уже изменилась.
- На что ты надеешься?
- А я надеюсь?
- Нет, но… ты что-то знаешь…
- Не думай об этом. Тебе пора?
- Да, но… ты меня запутал.
- На то и расчет – усмехнулся он. – До встречи.
Эпилог.
Дорога была знакомой. Он ездил сюда уже дважды и искренне надеялся, что сегодняшний раз будет последним. Яркая и красочная осень медленно затухала, уступая место зиме с ее тоской и холодом. Арбреша дрыхла на пассажирском сидении. Сегодня она захотела составить ему компанию, а это было верным признаком того, что поездка будет не напрасной.
Настя ждала его у ворот. Глупая, жадная и упрямая. Ее жалкие потуги казаться милой и напуганной уже даже не веселили. Как можно упрямиться и рисковать жизнью своего ребенка? Он заезжал в больницу и видел мальчика. Врачи говорили, что ему осталось всего пара месяцев, но Андрей прекрасно видел небольшой жит, тянущийся к ребенку из верхнего мира. Значит, Кира тоже была в больнице, причем довольно давно. Опасности для жизни ребенка уже не было, но Настя этого не знала.
- Привет – сказала она, просияв очередной наигранной улыбкой. – Я…
- Знаю, вызвала мне помощника, позвонив по тому телефону, что записан на замусоленной бумажке в твоем кармане.
- Я…
- Хватит. Мне это не интересно. Иди в дом.
- У меня нет выбора – прошептала она, изображая тревогу.
Он мог наговорить ей гадостей, он зачем? Какая разница? Андрей обошел дом и увидел того, с кем давно хотел поговорить. Глеб стоял возле забора и курил, что-то рассказывая тени старой ведьмы.
- Только давай без долгих и ядовитых приветствий в твоем стиле – проворчал Андрей, не дав Глебу возможности открыть рот. – Предлагаю сразу приступить к торгу.
- Как скажешь, Ангелок – сказал он, даже не пытаясь сдержать зобу. – Я хочу честных ответов на вопросы.
- В обмен?
- Я привез Тихоновну, но она…
- Согласится отдать дар по наследству и спасет свой род при любом раскладе. Это блеф.
- Уверен?
- Нет, но мне плевать.
- То есть? Это ведь ты заварил эту кашу!
- Эту кашу заварила дура по имени Настя и мне плевать на то, что будет с этой темной. Шантажировать меня ее несчастным ребенком я не советую. Я был в больнице вторым.
- Кира?
- Да, ее работа. Думал, она тебе скажет, раз сюда отправила. Хотя… это и есть твоя услуга по усмотрению? Я прав, она не знает?
- Не твое дело!
- От чего же? Как раз мое.
- Ребенок у нее внутри… твой?
- Мы все чьи-то дети. Чего ты хочешь?
- Я хочу знать правду. Почему ты с ней так поступил, что произошло?
- Ты грубо и наивно блефуешь. Тебе нечем расплатиться со мной за правду. Не расстраивайся, правда ничего тебе не даст, так что не трать силы. Я сильнее тебя, мы оба это знаем, так что пытаться меня перехитрить глупо и наивно. Говори, что ты от меня хочешь, только честно.
- Оставь ее.
- Нет.
- Я прошу тебя.
Глеб сдался, он понимал, что его шантаж не пройдет, давно понимал, но был в отчаянии от того и упрямился. Слабый и озлобленный, но преданный и честный, такой он человек и ничего с этим не поделаешь. Он не любил Киру, но был безоговорочно предан ей, и у него было плохое предчувствие, очень плохое. Можно не воспринимать этого мальчишку всерьез, но у него действительно очень сильная интуиция. Интуиция на грани дара предвидения, бесконтрольного дара. Именно поэтому Андрей так ждал с ним встречи. Его волновал один вопрос, и только Глеб мог на него ответить… главное не спешить.
- Что за глупости, Глеб, кто дал тебе право решать за нее?
- Я боюсь за нее… ты опасен, это трудно объяснить, но ты… принесешь ей… беду, горе, слабость, возможно даже смерть. Это не дает мне покоя. Ей сейчас сложно, очень сложно. Она не выдержит, если ты снова появишься рядом и будешь давить на нее. Как мне уговорить тебя?
- Я не оставлю ее, но ты прав, ей сейчас не до меня. Ты был честным и я не стану тебе врать. Я дам ей время, чтобы прийти в себя. Столько, сколько ты скажешь.
- Я потребую вечность.
- Глупо. Меня не волнуют твои подростковые мечты и фантазии, мне нужен реальный отрезок времени, за который, по твоему мнению, она сможет придти в себя и приобрести иммунитет от моего «давления». Если ты честно мне его назовешь, я соглашусь. Я даже приму на себя часть ее обязанностей. Точнее я буду выполнять то, о чем просили бы ее те, кому я ее продал.
- В обмен.
- Разумеется.
- Как ты можешь так поступать? Ты же типа светлый, типа любишь ее. Что же ты за скотина такая? Она не хотела жить, но ты заставил ее. Теперь она ждет ребенка. Неужели тебе мало того вреда, который…
- Хватит! Не надо давить на жалость, у меня ее нет. Ты поклянешься мне, дашь слово, не говорить с ней обо мне. За все время, что меня не будет рядом, ты ни разу не произнесешь моего имени, ты даже думать обо мне не будешь. Я не буду ставить условия и шантажировать тем, что появлюсь, как только ты нарушишь слово. Это не шутки и не игры. Ты сделаешь то, что мне надо, и мы оба это знаем.
- Пятнадцать лет.
- Хорошо. Ты сам здесь справишься?
- Да. Надеюсь, ты не придешь. За это время ты сдохнешь или передумаешь.
- Зря, через пятнадцать лет я приду, даже если передумаю… и даже если сдохну. Когда я вернусь за ней, ты и слова мне не скажешь, понял? За это я даю ей время, и она может потратить его на свое усмотрение, может даже передумать и первой достать меня, но ты не будешь ей ничего советовать. Ты прав, мы враги, поэтому давай вести себя соответственно и достойно. До встречи.
* * *
Арбреша проснулась и нервно топталась на сидении.
- Выспалась?
- Сколько?
- Неужели со мной настолько скучно.
- Не томи, сколько лет я еще проторчу в теле семилетней стерилизованной кошки?
- А помнишь, как ты не хотела со мной разговаривать?
- Если ты немедленно не скажешь, сколько лет ты намерен ей дать, я… блох наберусь и тебе их всех принесу.
- Пятнадцать.
- СКОЛЬКО?
- Не ворчи, я вообще двадцать планировал, но парнишка пятнадцать сказал.
- Ты ненормальный?
- Да.
- У меня нет слов – она отвернулась к окну.
- Послушай, у меня уже есть лишние годы. Двадцать.
- Хочу тебя разочаровать, если учесть все твои заслуги, то уже все тридцать, но это бессмысленно. На что ты рассчитываешь? У нее и через триста лет мозги на место не встанут.
- Встанут, ей нужно разобраться в себе… давить и менять ее бесполезно. Для того чтобы она стала собой, ей нужно поддаться, она сама должна этого захотеть. Кстати, это еще не все.
- Ну, давай, добей меня.
- Вы оставите ее в покое. Никаких контактов. Пусть гуляет, где хочет и делает все, что ей нравится.
- На пятнадцать лет или навсегда? Темные ее не оставят.
- С темными она сама разберется. Ей сейчас не до драк.
- Тоже правильно, тем более что если доставать, она и психануть может. Пусть лучше их тиранит. Я правильно поняла, ты вместо нее впрягаешься?
- Да, если я потяну, конечно.
- С таким учителем как я? Разумеется! Пятнадцать лет…
- Брось, будет весело.
- Этого я боюсь.
Конец первой книги.
Ничья автор Игнатьева Ольга
© Copyright: Ольга Игнатьева2, 2013
Свидетельство о публикации №213120301928
Свидетельство о публикации №213120301928
Рецензии