Нелегалка Глава 16

 


 
  Вот как порой складывается судьба! Весь год Людмила ежедневно вывозила бабушку гулять, катила коляску по проезжей части улицы, и ни разу не возникло опасной ситуации на дороге.
А тут на пешеходном переходе ранним утром на пустынном шоссе она чуть не рассталась с жизнью.
Людмила вдруг вспомнила свои стихи, написанные на корабле по пути на Крит.
А ведь так и вышло: ее хотел забрать к себе Посейдон, а спасли боги-врачеватели: Асклепий и Аполлон! И теперь надо было запастись терпением, до выздоровления еще очень далеко.
 Люди! Как вы счастливы, что можете ходить на двух ногах, видите, слышите, не замечаете, как бьется сердце и дышат лёгкие!
Не замечаете, а значит, и не цените, не бережете свое здоровье.
А уже когда организм начинает сдавать позиции, вините врачей: лечить не умеют!
А что вы сами-то сделали, чтобы не заболеть, сохранить данное вам природой богатство? Много раз думала об этом Людмила, а теперь сама страстно желала поскорее встать на ноги и заново научиться ходить. А пока что не могла обойтись без посторонней помощи. Ухаживала за ней скромная и миловидная девушка из Молдавии по имени Роксана, по образованию медсестра.
Она неотлучно находилась при Людмиле, кормила, поила, делала перевязки, инъекции. Они быстро нашли общий язык и подружились.
Через несколько дней после возвращения из больницы Людмила спросила у Элефтерии: «Как чувствует себя бабушка Анна? Когда ее выпишут?»
Элефтерия изменилась в лице, отвела взгляд, а потом посмотрела на Людмилу глазами, полными слез, и ничего не сказала. И тут только до Людмилы дошло: - Не может быть!! Неужели?
– Да, мы ее похоронили. Я тебя не хотела расстраивать. Она очень любила тебя, -  печально ответила Элефтерия на ее немой вопрос, и они обе заплакали.
Потом Элефтерия достала из сумочки конверт с деньгами и протянула его Людмиле:- Возьми, это мои родственники собрали для тебя в память о бабушке.
Людмила была бесконечно благодарна всем этим людям. Выходит, Элефтерия потеряла мать, и фактически  Людмила лишилась работы. И при этом для нее содержали в доме женщину по уходу, относились, как к родной. И впоследствии Элефтерия возила ее на приемы к хирургу, на повторные рентгеновские снимки, оплачивала работу врачей, покупала все необходимые лекарства и перевязочный материал, пригласила на дом физиотерапевта, чтобы быстрее поставить Людмилу на ноги. На удивление не только русским, но и самим грекам, Элефтерия не считалась с расходами, хотя сама после похорон матери испытывала материальные затруднения. Благодаря ей у Людмилы были кров и пища, уход и забота. Воистину, доброта и милосердие не знают национальностей и границ! На этом и мир держится. Прошел месяц. Время медленно, но верно делало свое дело. И хотя до выздоровления было еще ой как далеко, Людмила уже могла выезжать с инвалидной коляской на балкон, любоваться солнцем и небом, синеющим вдали морем. Она была пока слишком слаба и беспомощна, похудела, побледнела, осунулась.
Травма здорово ее подкосила. Она как-то разом постарела. Лицо обезобразил шрам, явственнее проступили морщины в области швов, на голове образовалась проплешина. Гипс с руки сняли, но играть на гитаре Людмила уже не могла.
Нога требовала еще двух-трех месяцев неподвижности. Дни тянулись невыносимо медленно. Людмила пыталась читать русскую и греческую литературу, но быстро уставала и подолгу лежала в постели, с трудом находя более удобное положение. Ей очень хотелось поскорее одолеть свалившуюся на нее беду, и она каждый день упорно делала доступные физические упражнения, но это, конечно, не компенсировало отсутствия обычной ходьбы. Мышцы стали дряблыми, малейшее напряжение вызывало учащенное сердцебиение и головокружение. Болела спина, немели руки.
Единственной радостью была теперь музыка, которую она слушала весь день – греческая и русская.
Роксана ушла на другую работу, едва Людмила научилась самостоятельно со стулом передвигаться до туалета. И Людмила целыми днями оставалась дома одна наедине со своими нерадостными мыслями.
Однажды зазвонил телефон. Людмила сняла трубку и услышала голос Димитриса.
- Здравствуй, Лукия! Как дела? Я вернулся из поездки и сразу звоню тебе. Когда встретимся? – Людмила грустно  улыбнулась. Полиции она уже не боялась: в таком состоянии никто ее не тронет.
Пожалуй, в данном случае именно она своим видом могла напугать полицию.
- Знаешь, встречаться нам не стоит, да и невозможно это, - ответила она, стараясь говорить в бодром тоне, однако, он все-таки уловил ее настроение.
- А что случилось? Где твой замечательный смех?
- Случилось многое, и мне теперь не до смеха. Одним словом, месяц назад меня сбила машина, водитель скрылся, а я теперь после хирургической клиники лежу дома с переломом ноги.
- Боже мой, что ты говоришь?! Стоило мне ненадолго уехать, и ты чуть не погибла! Не переживай,  все будет хорошо! Могу я чем-нибудь помочь?
- Да уж вряд ли. Хотя, может быть, как-то удастся найти того водителя?
- Не обещаю, ведь прошло больше месяца. Обычно в таких случаях машину не находят. Ты крепись, со временем поправишься, и мы снова увидимся.
- Я долго еще не смогу ходить. И на лице у меня шрам. Так что прощай и больше не звони, - Людмила положила трубку. Она была уверена, что теперь-то Димитрис исчезнет. И снова ошиблась. Он звонил каждую неделю, справлялся о её здоровье, старался ободрить, но при этом ни разу не высказал желания навестить Людмилу, оказать какую-либо практическую помощь. Впрочем, она в ней и не нуждалась.
- Странный человек! И чего звонит? Ведь и поговорить нам с ним не о чем, - думала Людмила, тем не менее, ей была приятна его моральная поддержка.
Димитрис рассказал ей, что о происшедшей аварии в полиции единодушно говорят, будто это настоящее чудо.
Как правило, на скоростном шоссе Посейдона подобные происшествия заканчиваются смертельным исходом.
Поэтому она обязательно будет жить долго и счастливо. Хорошо бы так!
 Но Людмиле не давали покоя мысли о том, как жить сегодня и  в ближайшее время. Ведь она оказалась безработной и нетрудоспособной по крайней мере еще на несколько месяцев. И что будет дальше? Сможет ли она вернуться к физическому труду в Греции? И кто ее, хромую, возьмет на работу? Или лучше уехать в Россию и работать по специальности? А будут ли ей по силам прежние нагрузки? Конечно, нет. А работа в медицине на ставку - это копейки, нищета. Да сейчас нереально возвращаться в Россию, пока она заново не научится ходить. К тому же пришла поздняя осень, а в России это слякоть и снег с дождем. Вот-вот затрещат морозы, закружат метели, обледенеют дороги. Идеальные условия для повторной травмы. Не говоря  уже о том, что на этот случай у нее нет соответствующей одежды и обуви. Остается ждать выздоровления и молиться на Элефтерию за ее доброту и заботу. Людмила старалась, как могла, помогать ей по хозяйству: сидя гладила белье, стоя на одной ноге, мыла посуду и даже готовила еду.
Как странно! Никто здесь не сделал для Людмилы больше, чем эта гречанка, фактически чужой ей человек.
Вот и разберись тут, кто чужой, а кто родной!
Впрочем, в России родственники сделали для нее не меньше, взяв на себя все хлопоты за ее сына на свои плечи, и Людмила была им  благодарна и признательна. Да и сын как-то сразу повзрослел, с гордостью сообщил ей, что нашел работу и скоро сам без отрыва от учебы сможет зарабатывать деньги, пусть мама за это не беспокоится. Ну, вот и вырос мой Сергей! Ее постоянная тревога за него несколько ослабла. Зато все больше тревожило молчание дочери. Она давно уже окончила университет, работала по специальности, жила самостоятельно. Складывалось впечатление, будто она недопоняла, что случилось с ее мамой. Людмила терялась в догадках: «В чем дело?» Неужели даже в такой ситуации у дочери не нашлось для нее  тёплых слов?
Но ведь писала же она хорошие письма и, единственная, звонила Людмиле из России, не считаясь с затратами, хотя получала небольшую зарплату. На что она могла обидеться? И разве перед лицом таких тяжелых испытаний есть место мелким обидам?
Однажды Элефтерия сообщила: «Тут один мужчина хочет тебя навестить»
- Какой мужчина?- удивилась Людмила. К ней каждый выходной приходили ее русские подруги, приносили фрукты и сладости. Они вместе пили чай, беседовали, шутили, смеялись. После этих посещений у Людмилы поднималось настроение и прибавлялось оптимизма.
Но мужчина?..
-А это наш сосед, Янис, он говорит, вы знакомы – ответила Элефтерия.
  Я знаю его давно, очень хороший человек. У него полгода назад умерла жена от рака.
- Ах, да! Я вспомнила, он еще советовался со мной по поводу ее болезни. Как жаль, что он все-таки потерял жену! Он так за нее волновался! – сочувственно откликнулась Людмила. Ей показалось естественным, что человек, переживший несчастье, хочет поддержать ее в беде.
Янис пришел после полудня при костюме и галстуке, с коробкой сладостей.
Людмила поблагодарила его и принесла свои соболезнования по поводу смерти жены, а затем рассказала о том, что с ней произошло. Выслушав ее печальную историю, Янис помолчал, а потом вдруг сказал: «Я пришел сделать вам предложение. Жизнь продолжается. Выходите за меня замуж».
Людмила решила, что ослышалась.
- Извините, повторите, пожалуйста, я не поняла, что вы сказали.
- Я предлагаю вам стать моей женой. Вы ни в чем не будете нуждаться. У меня есть квартира, машина и неплохая пенсия. Дети уже взрослые и живут отдельно, - объяснил Янис.
Людмила опешила:
- Как вы можете делать предложение, когда совсем меня не знаете?! Ведь мы едва знакомы!
- Ошибаетесь. О вас прекрасно отзывается Элефтерия, кроме того, я видел сам, как вы ухаживали за госпожой Анной. Поверьте, я немного разбираюсь в людях. И я хотел бы помочь вам поскорее поправиться, и все для этого сделаю. Если вы согласны, я мог бы забрать вас к себе хоть сегодня.
Вот как! Ирония судьбы! Такого даже нарочно не придумаешь. Её, еще не поднявшуюся после травмы, всерьез зовут замуж! Это ли не чудеса? Жених, правда, в возрасте, но выглядит бодро, хоть седой, но стройный, симпатичный.
- Простите, но вы не все обо мне знаете. У меня есть семья: дети, муж. Я оказалась в Греции, чтобы помочь сыну получить высшее образование.
- Про сына я знаю. Это не проблема. Пока он учится, я в состоянии ежемесячно посылать ему деньги в размере вашей зарплаты. А муж… Я считаю, что из крепкой семьи женщина никогда не уедет. Вам решать.
- Но помимо этого я ценю свободу, общение с друзьями, поездки, путешествия. Вероятно, и в Россию поеду.
- Что же, поедем вместе. Я не собираюсь ограничивать вас в общении.
- Но я хочу работать!
- А вот это лишнее. Я - против. Если мужчина может обеспечить женщину, работать ей совсем ни к чему. Тем более, после такой травмы.
Да, у этого грека на все вопросы находились разумные ответы. Людмила представила на минуту, что она дала согласие. Какая жизнь ее ждет? Золотая клетка. Она знала много примеров, когда русские женщины годами жили с греками, становились экономически зависимыми и без соизволения своих половин шагу не могли ступить, то есть были закабалены не меньше, чем в России, если не больше.
А Людмила своей свободой ни за что не хотела жертвовать, даже ради самого распрекрасного мужчины. Она сполна сумела оценить это обретённое ею в Греции богатство. И вообще, предложение Яниса смахивало на деловую сделку, так как ни о каких чувствах речь не шла. Правда, ей предлагали не просто содержание, но и официальное заключение брака, что практически означало для нее греческое гражданство. Многие из ее соотечественниц специально искали подобные варианты. Они бы точно не поняли отказа Людмилы от столь выгодного предложения. Что же, каждому свое.
- Простите меня, Янис. Я не могу согласиться. Спасибо, что хотите мне помочь, я ценю вашу доброту, однако, ни в чем не нуждаюсь. И если вы хотите знать мое мнение, лучше вам найти гречанку, - Людмила действительно так считала. Женщины из бывшего СССР  признавались ей, что даже через 8-10 лет совместного проживания с греками в их отношениях сказывался различный менталитет, и привыкнуть к этому невозможно. Надо или родиться в Греции, или искать грека из России.
Услышав ответ Людмилы, Янис нахмурился. Видимо, не ожидал такого скоропалительного отказа.
- А вы ведь даже не подумали над моим предложением. Это ваше окончательное решение?
-Да.
- Ну, что же, извините. Но если передумаете, вот мой телефон, - он оставил свою визитку. Оба чувствовали себя неловко.
Когда Янис ушел, Людмила рассмеялась. И кто поймет этих женщин?
То они обижаются, что им приходится пахать за троих вместо мужчин, а тут предлагают спокойную, обеспеченную жизнь, ан, нет! Ей больше по душе работа и независимость. Наверное, истина где-то посередине.