11. Опять мерин

Ленка уселась на Люську. Тронулись. Ехали не спеша, шагом, по широкой лесной дороге. Мальчик и мерин впереди рядом, Люська на корпус сзади.
Это не из-за беспочвенной дискриминации женщин, а по необходимости. Если в группе верховых есть жеребец и кобыла, то жеребец всегда должен идти впереди, а кобыла сзади. Вызвано это жёсткой необходимостью, связанной с физиологией лошадей.
Дело в том, что жеребец - он и есть жеребец. И если ему вдруг вздумается продемонстрировать свои жеребячьи возможности, он обязательно это сделает.
Он может вспрыгнуть на кобылу, даже если на ней сидит человек. Наличие человека на спине предмета страсти, жеребца мало волнует. Что станет с человеком в таком случае, понятно без слов.
А жеребцу всё равно. Не будет он обращать внимания на мелкие помехи, если ему хочется. И вообще, лошадь в своих действиях, рассчитывает только на себя, на свои габариты.
Если вы едете по лесу и нужно проехать между двух близко стоящих деревьев, то свои коленки берегите сами, лошади до них нет дела.
Если вам нужно проехать под низко расположенной веткой дерева или балкой ворот, то ваша голова – это ваша забота.
Лошадь сама-то пройдёт, но не обратит ни малейшего внимания на то, что тот, кто сидит сверху, не вписывается в проём и легко может «вписаться» головой.
Именно поэтому на лошадь никогда не садятся верхом в конюшне. Не желательно это делать и в загоне. Выйдите сначала из тесноты загородки каждый своими ногами, ну а потом уж можно и садиться.
Так, за разговорами о лошадях и их привычках, в воспоминаниях о школьном прошлом, доехали до края леса.
Мерин был необычайно тих и послушен, шёл спокойно, косясь иногда на гарцующего и танцующего Мальчика, которого придерживала крепкая рука хозяина.
Гость совершенно осмелел. Он попросил прибавить скорости. Ему объяснили, что лошадь - это не машина. Что существует три основных аллюра и множество их разновидностей. И каждый из них требует особой подготовки.
Если немного прибавить, лошади перейдут со спокойного шага на тряскую рысь. Новичку будет трудно попасть в такт движений лошади, он может упасть. Лучше уж тогда сразу лёгкий галоп. Легче попасть в ритм движения.
Гость ударил пятками в бока мерина. Тот, немного порысив, перешёл в неторопкий лёгкий галоп. Ленка с хозяином приотстали, давая новичку насладиться скачкой.
А тот действительно наслаждался. Тело тренированного спортсмена почти сразу уловило простой ритм движения лошади.
Чуть привстав на стременах, он, как ему казалось, летел над дорогой по краю леса. Гость крепко сжал поводья одной рукой, прихватив прядку гривы, как учили, а другой размахивал счастливо и верещал «по-индейски».
Ленка радостно улыбалась, она любила доставлять удовольствие людям. А гость сразу ей понравился: высокий, с рыжинкой в волосах и бороде, с весёлыми чёртиками в глазах.
Хозяин вспомнил, что не предупредил гостя, что впереди, перед большой поляной, дорога раздваивается под прямым углом. И лошадь обязательно выберет одну из дорог, она не побежит по целине.
Зачем же, если есть дорога? Нужно притормозить немного, ибо поворот на девяносто градусов при галопе – непростой финт для даже опытного конника.
Пустив вперёд Мальчика, хозяин просто намеревался догнать друга и сказать ему, чтобы тот попридержал коня. Мальчик понял иначе.
Недавний чемпион, воспитанный на спортивной конюшне, как он мог допустить, что кто-то скачет впереди него? Жеребец выложился. Он действительно летел над землёй, едва касаясь её копытами. Для него это были просто соревнования.
Забеспокоилась и Люська. Как это так, началась скачка, а она не при делах? Ленка отдала кобыле повод. А чего? Пусть проскачется!
Люська понеслась. Она хоть и не чемпионка, но медаль за третье место на Всероссийских соревнованиях имеется. Тоже кровь взыграла.
Услышав частый и дробный топот копыт, мерин оглянулся. И понял всё по-своему. К нему, ощерив зубы, приближался Мальчик. Он столько раз гонял, бил и кусал мерина, что у того не было ни малейших сомнений в его намерениях. Мерин ужаснулся.
Резко, скачком, повернул влево, в сторону близкого леса, и понёсся в ужасе среди деревьев, ломая с треском ветки. Такой скачки с препятствиями, не выдержал бы ни один человек.
Но человека на нём уже не было. На секунду задержавшись после резкого и совершенно неожиданного манёвра лошади, он вылетел на полном галопе из седла.
Перевернувшись в воздухе вверх ногами, человек, со всего маху, врезался в дерево и сполз на землю. Он ударился о ствол старого дуба спиной, но лежал почему-то ничком.
Ленка и хозяин бросили своих лошадей, подбежали к упавшему, осторожно перевернули на спину. Лицо его было иссиня-багровым от прилившей к голове крови, он хрипел, закатывал глаза, но дышал. Говорить не мог. Пульс не просто прощупывался, вены на шее бились и пульсировали, будто готовые лопнуть.
Его товарищи не знали что делать. Кони, немного побегав, пришли и остановились рядом. Не было только мерина.
Через время, показавшееся вечностью, человек открыл глаза и пришёл в сознание. Говорить он не мог, только негромко стонал и грустно смотрел некогда весёлыми глазами на хозяина и Ленку.
Когда увидел лошадей, мирно пасущихся неподалёку, в глазах мелькнул страх. Можно сказать, даже ужас. Хозяин вскочил на жеребца и поскакал в недалёкое охотхозяйство за помощью.
Обратно на хутор Ленка добиралась одна, ведя Мальчика в поводу. Хозяин с другом уехали на машине охотхозяйства.
Мерин пришёл к вечеру сам. Седло сбилось под брюхо, он был весь в мыле. Андрюха поставил провинившегося в отдельный денник в ожидании дальнейшей участи. Перед мерином опять возникла возможность превратиться в колбасу.
Но гость через сутки отлыгал и укатил, грустно улыбаясь в своё далеко, где нет дурных лошадей. Никаких лошадей нет. И больше никогда не будет в его жизни.
Ленка с хозяином посовещались и решили вопрос о колбасе не поднимать, сами виноваты. Мерина пустили обратно в косяк. Жеребец немедленно задал ему очередную трёпку, отогнав от кобыл на приличное расстояние. На всякий случай.
Он хоть и мерин, но когда то был жеребцом. А жеребец - это возможный соперник. В лошадиной семье может быть только один жеребец. Самый сильный. Именно он оставит своё потомство.
Даже среди одичавших лошадей, живущих в заповеднике на острове посреди Дона, это правило незыблемо.
Биологи, наблюдающие за диким косяком, утверждают, что косячный жеребец, попросту кастрирует молодых жеребчиков, пытающихся ухаживать за кобылами.
Делает это он довольно просто – зубами. В драке выкусывает яички у потенциальных соперников, делая их абсолютно недееспособными в плане продолжения рода.