Землетрясение

Когда Молдавию в семьдесят седьмом году тряхнуло Карпатское землетрясение, я как раз недели через две приехал к своим в отпуск, так что получил от них свеженькие воспоминания.
Землетрясение случилось в пятницу вечером, к тому же в спальном районе Кишинёва, где они жили, всю неделю не было горячей воды, и народ мылся! Сосед, дантист дядя Миша, только намылился, как почему-то из ванной начала выплёскиваться вода. Пока он соображал, к чему бы это, в дверь стала ломиться с воплями жена. Вытащив его оттуда, она надела на его мыльное тело самое дорогое - свои сапоги и норковую шубу, и потащила на улицу. На улице как всегда нашлись умники, которые сказали, что должен быть ещё второй толчок, и все хороводились до утра. Греясь у костров и почёсывая мыльные бока под женскими шубами. Сестричка моя тоже напялила на малолетнего сына свои сапоги (вот что у советской женщины было самое дорогое!) и выгуливалась до утра. Отец вовсе его нечувствительно превозмог. Сидит, смотрит телевизор, а тут экран замигал, и метровая китайская ваза спрыгивает с тумбочки. Отец её поймал, поставил, а она опять - так и землетрясение и прошло. А что, всего 55 секунд! Сразу после толчка ему позвонил старый боевой товарищ: - Миша, ты дома? - Дома! - старый боевой товарищ повернулся к жене: - Что я тебе говорил?! Нас, фронтовиков, такой хренью не испугаешь! - и налил стопарик из заначки.
А сколько было нечаянной радости! Вдруг на шею полуодетой женщине с двумя детьми бросается её муж в одних трусах, который вообще-то в командировке в Одессе: - Родненькие, вы живы!
Соседка сестры, весёлая девушка Фрида, вышла с подругой из ресторана, а навстречу им шёл пьяный мужичок. В смысле, ещё пьяней, чем они. Тут затрясло. Мужик закрепился. Затрясло ещё сильнее. Мужик стал на четыре кости, и, глядя на проходящих подруг, вопросил: - Вы что делаете?!!! - Это не мы, это землетрясение. - А-а...
А муж сестры вообще ничего не заметил. Они с другом ехали к его родителям в село, попить на выходных вина, так что тряски на рессорах не ощутили. И вот въезжают в очередное село, вроде спать все должны по сельской местности, а тут вся деревня по улице в исподнем бегает. Они: - Эй, вы что, у вас жок? - Что им ответили, писать не буду, так как не настолько хорошо владею молдавским матом.
Кишинёв крепко трясло перед войной, и всё, что можно, развалило ещё тогда, а в наше время строили дома уже с сейсмозащитой, так что разрушений вроде и не было. У моего приятеля Вовки в старой развалюхе, к его радости, треснула стена: теперь новую квартиру дадут. А в новых домах по стыкам перекрытий кое-где немного штукатурка высыпалась. Правда, на двенадцатом этаже раскачивало чувствительно. В сёлах кой-где трубы с домов снесло.
А Бухарест, который был примерно на таком же расстоянии от эпицентра и где были практически те же семь баллов, лежал в руинах. Полторы тысячи погибших.
В Кишинёве говорили, что Чаушеску пригласил западные фирмы, и те ему дёшево и быстро настроили домов - ну шик-модерн! Только при толчке они все сложились, как карточные домики. Наши тогда ещё с Чаушеску не разосрались, и первый секретарь КП Молдавии недели за две до того съездил в Румынию с визитом, а вернувшись, собрал местных архитекторов и дал им втык: - Вот, у румын учитесь, как строить надо!
Хорошо, не успели они воплотить "решения партии в жизнь". Я видел, когда главный архитектор города выступал по ТВ. Он рассказывал, на сколько больше арматуры и бетона идёт на здания с сейсмозащитой, при этом улыбался до ушей.
А через одиннадцать лет тряхнуло Спитак. Те же семь баллов - и двадцать пять тысяч погибших. Знакомый майор, разбиравший там завалы со своим стройбатом, рассказывал: в бетонных перекрытиях чего только не было: пустые бутылки, старые ботинки, палки. Цемента не было - арматура чистая была.
Так от чего жертвы, от землетрясения?