Мы любим и очень ценим жизнь

     Чтобы познакомиться с необходимой, но несколько пугающей профессией патологоанатома, я обратилась к заведующему Минским межрайонным патологоанатомическим отделением В. В.Бурмистрёнку и его коллегам.

-Василий Владимирович, ваша основная работа  - вскрытие умерших?
-Только около 25 процентов, а остальные 75 – работа с биопсийным и операционным материалом.
-А что значит это загадочно звучащее «биопсийный материал»?
-Биопсия – это изучение тканей и органов, удалённых из живого организма с диагностической целью. Оперирующие врачи берут несколько участков больной ткани, и мы их исследуем.
-К вам доставляют тех, кто покончил жизнь самоубийством, неожиданно скончался на улице, был убит?
-Нет. В этих случаях обращаются в судмедэкспертизу. К нам поступают те, кто лечился и умер в лечебном заведении. За редким исключением – умершие на дому без признаков насильственной смерти.
-Значит, к вам попадают умершие от различных заболеваний, и вы должны быть знакомы со всеми медицинскими дисциплинами?
-В нашей специальности иначе нельзя
-Из этого следует вывод, что когда происходит вскрытие тела, лечащий врач стоит рядом с вами и живо интересуется тем, что вы находите там?
-Хотя недаром говорят, что мёртвые учат живых, такое случается, к сожалению, крайне редко…
-У вас на столе стоит микроскоп – это ваше орудие труда?
- Причём основное. Без него немыслимо что-либо достоверно определить в нашей профессии. Большую часть своего рабочего времени мы проводим за ним.
-Скажите, а страшно было на первом вскрытии?
-Я где-то слышал, чтобы не бояться покойника, нужно ему посмотреть на ноги. Может, помогла эта примета, может, самообладание сыграло роль, но всё прошло нормально.
-Врачи вашей профессии получают надбавку за вредность?
-Да. Но это только за работу с реактивами.

-Как-то от профессора услышала, что думающему врачу дорога только в патологоанатомы. Вы согласны с этим? Данные профессиональное любопытство стало началом разговора с врачом-патологоанатомом Н.И.Русаком.
-Видимо, правильней сказать, что все врачи должны поработать патологоанатомами – это только расширит их врачебные познания.
-Николай Иосифович, вы стали врачом этой специальности, продолжая семейную династию?
-У нас в роду врачей никогда не было. В восьмом классе приснился сон, что стану врачом и стал. Считаю: я выбрал по себе дело и подходящее мне по характеру, так как люблю логику, а именно на ней и основана патологоанатомия. Кстати, я работал в судмедэкспертизе и разочаровался. Там каждый делает какую-то определённую часть работы, мы всё делаем сами от начала и до конца.
-В науку вы пошли с целью сделать открытие?
-Открытие сделать не могу, а цифры, которые никто не знал, дать могу, и уже дал.
-А что исследуете?
-Скрытую патологию щитовидной железы. Уже написал несколько статей и по приглашению профессора Эглофа побывал в Швейцарии. Он руководит институтом патологии, является экспертом по международной гистологической классификации опухоли щитовидной железы. К сожалению, приобретённым опытом здесь я воспользуюсь ещё не скоро, так как нет возможности купить всё необходимое для работы.
-Что дают вам исследования организма умершего человека?
-Проводя их, мы устанавливаем, чем умерший болел. Сколько в нём было болезней, роль каждого заболевания в наступлении смертельного исхода, их взаимосвязь, а также эффективность лечения или её отсутствие.
-Число каких заболеваний, по вашему мнению, увеличилось?
-Туберкулёз, пневмония, заболевания крови.
-Врачи вашей специальности обижены зарплатой?
-Даже с надбавкой – да. Знаете, как в своё время большевики определили врачам плату за труд?  Зарплата – формально, а народ прокормит.
-Вот, значит, откуда пошло выражение «врачи цветами не питаются»… А перебои с препаратами бывают?
-В последнее время, к сожалению, да. И это страшно, ведь ответа ждут не только люди в палатах, но и на операционном столе.

-У вас в кабинете изобилие вазонов с цветами. Кто занимается их разведением? С этим вопросом я подошла к рабочему месту врача-патологоанатома С.П. Левановича.
-Я. Сразу отмечу - это не отдушина от работы – любовь к цветам у меня от природы. Я ещё стихи люблю, романсы и вообще мир увлечений у меня разнообразный. Но при всём при этом работа у меня на первом плане.
-А когда вы определились с выбором именно этой специальности  и почему она?
-Уже на третьем курсе института я знал кем буду. Природа создала человека, и мы разбираемся в этом творении, чтобы помочь в лечении болезней. Это же интересно. Тут мёртвые помогают живым.
-Прямо как в стихах – «это нужно не мёртвым, это надо живым»… При таком подходе к делу вы не идёте в науку. Почему?
-Помощь в определении болезни я могу оказать, а чтобы заниматься научной работой, нужно что-либо найти, чего я ещё не сделал.

-Патологоанатомией занимались многие известные люди. Так, к примеру, художник Леонардо да Винчи, вскрывая трупы, установил, что корень всех вен сходится не в печени, а в «выпуклости сердца»… Почему же современные врачи не идут в ваше «царство»?
В.В. Бурмистрёнок – Считают её неперспективной. На сегодняшний день наш коллектив в области самый молодой, хотя стаж работы у всех немалый.
Н.И. Русак – В системе обучения с этим вопросом серьёзный пробел, который срочно нужно заполнять. За границей каждый врач считает за честь поработать патологоанатомом.
С.П. Леванович – Я лично никого в этом не упрекаю, хотя знаю твёрдо – не пройдя через патологоанатомию, трудно быть хорошим врачом. Однако в первую очередь к делу, которым решил заниматься, должна лежать душа.
-Раз зашла речь о душе – вы верите в её существование?
В.В. Бурмистрёнок – Скорее нет, но бывали такие моменты, что в её существование трудно не поверить. Однажды мне пришлось производить вскрытие друга. Всё время мерещилось, что он стоит рядом, и казалось, слышу его голос. Конечно, это иллюзия, но всё-таки, видимо, что-то есть.
Н.И. Русак – Верю. Но к нам поступают тела, души которых уже там, где их оплакивают.
С.П. Леванович – Я – реалист. Человек – существо биологическое и этим всё сказано.
- А что вы пожелаете людям?
В.В. Бурмистрёнок – Чтобы вовремя проводили обследования.
Н.И.Русак – Пусть поменьше доверяют рекламируемым лекарствам, даже если есть утверждение, что на них не нужен рецепт.
С.П.Леванович – Главное, чтобы берегли друг друга.
-Сергей Павлович, поэт Андрей Вознесенский сказал: «физики – лирики», а патологоанатомы кто?
-Жизнелюбы. Мы любим и ценим жизнь больше, чем кто. И хочется, чтобы люди не думали о загробной жизни, а ценили настоящую и ею жили. При этом я имею в виду не распоясанную жизнь.
-На основании вами сказанного, подвожу итог нашей встречи: даже если есть загробная жизнь, не надо реальную превращать в черновую, или, вспоминая Михаила Лермонтова, чтобы была «вера гордая в людей и жизнь иную».
     Всем спасибо!
                «ЗС», август, 1999 год

на аватаре: Австрия. Венский Музей патологоанатомии или Башня сумасшедших.

продолжение темы: http://www.proza.ru/2013/12/02/1058;
                http://www.proza.ru/2015/08/09/1180