Стрекоза...

Она сидела в саду на скамейке. Удивительно тихо было вокруг. Но тишина никогда не бывает беззвучной. Она живая. Это пение птиц, стрекотание кузнечиков, жужжание шмеля, а еще легкий шелест дождя и как будто легкий звон радуги после него. Такая тишина – самая лучшая музыка на свете. В ней даже собственное состояние слышится четче.
Думать ни о чем не хотелось, только наслаждаться этой удивительной тишиной и созерцанием того, что видишь. Прострекотала стрекоза и уселась прямо на подол цветастого платья. Удивительные создания эти стрекозы, и удивительно-трогательным было её отношение к ним. Она много знала о стрекозах: и что хищники они, и что сила удара у них знатная, для насекомых, конечно, и что челюсти у них мощные, а зрение такое, что за десять метров увидят комара, охотясь на него. Но как стрекоза красива и даже элегантна! В ней столько грации, изящества и еще какой-то уверенности в себе, как будто это существо из другого мира, прилетевшее сюда своими пытливыми глазами посмотреть на нас. Глаза – это, пожалуй, самое удивительное, что есть в ней. Огромные, словно скованные невидимой цепью, миллион зеркал, и в каждом отражается маленькая часть нашего мира. А жажда жизни, в ней какая. Она, как птица Феникс, возрождается вновь, небрежно сбросив старую шкурку, как поднадоевшую одежду, и становится еще ярче, и еще привлекательнее. Безупречное, удивительное, живое творение создателя. Стрекозы очень пугливы, но если не делать резких движений, то она может подарить свое нежное прикосновение.
Вот и сейчас, облюбовав подол её платья, стрекоза грелась на солнышке, а она смотрела на неё, любуясь и боясь спугнуть, окунувшись в грустные воспоминания, в те времена, из которых она и вынесла то удивительно-трогательное отношение к этим существам.
В тот год она потеряла своего ребенка. Потеря, с которой нельзя смириться. Это было состояние беспрерывной боли и отчаяния. Никого не хотелось ни видеть, ни слышать. Из неё словно вынули душу и где она, пока было непонятно. Все дни она проводила, заперевшись в своей комнате, отключив телефон и оборвав провода в дверном звонке. Она все задавала и задавала себе вопрос: за что? Почему это невинное дитя забрал Господь, и что делать ей теперь? Как могло случиться, что нет уже на земле её маленького голубоглазого мальчишки, который вот только недавно сделал свой первый шаг? Вопросы были. Ответов на них не было. И однажды ей приснился сон. Мальчишки ловили сачками стрекоз и весело обсуждали, как они будут их сушить и сколько их уже у них в коллекции. Какую-то злую шутку сыграло с ней её сознание. Показалось ей, что душа её мальчика заключена сейчас в этой маленькой беспомощной стрекозе, которая только что угодила в сачок к мальчишке. Она попросила отпустить стрекозу, слезы рекой лились из глаз, а сердце знало, что если она не освободит сейчас стрекозу, то и душа малыша, и её собственная душа, навсегда покинут этот мир. Мальчишки гоготали и разбегались, но ей удалось поймать того, в сачке у которого билось бессловесное создание. Она освободила стрекозу и... проснулась.
Не только стрекоза была выпущена на свободу – боль ушла. Она не покинула её, нет, но она свернулась и спряталась. Вдруг пришло понимание, что жизнь циклична: рождение, смерть, перерождение и рождение вновь. И так бесконечно. А значит, есть вероятность того, что душа малыша вернется к ней вместе с её следующим ребенком, просто какое-то время она будет находиться в тельце этой маленькой стрекозы. Через некоторое время у неё появился еще один сын. Вспомнив, о сыне, она улыбнулась. Много лет уже прошло с тех пор, но стрекозы и сейчас для неё, как маленькие мужественные хранители душ...
И жизнь продолжается: после грозы появляется радуга, над мраком торжествует свет, а над смертью торжествует жизнь…