Глава 18 Воспоминания

Чтобы не отвлекаться Шипиц поставил управление лодкой на "автопилот". Это оказалось не так уж и сложно.
— Выражаясь вашим языком, экономика Алака основывается на клауре. Это ягода такая. Растёт она на высокогорных болотах нашего Мира. Из неё-то и делают клауретту. Для нас клауретта это всё. И еда и питьё и валюта. Чем обширней и плодородней плантации клауры тем богаче клан. Собирают клауру мужчины, но клауретту готовят исключительно алак-вурдки.  У каждого рода свой, особый рецепт приготовления этого напитка. Сохраняется он в строжайшей тайне и передаётся из поколения в поколение. Владеют этим секретом только женщины.   Посвящают их в таинство при достижении определённого возраста. Существует целый обряд. Мужчины на него не допускаются. В жизни алакской женщины это самое знаменательное событие с которым по своей значимости не сравнится никакое другое.  В ночь посвящения молодая алак-вурдка закладывает свою первую бочку клауретты. Даже в самый засушливый и неурожайный год, даже для беднейших семей самых захудалых родов дело чести обеспечить молодую алак-вурдку необходимым количеством клауры. Эта бочка станет основой её приданого и вскроют её только в день свадьбы. Клауретта должна как следует выходиться чтобы стать настоящим алакским вином.
— Говорят, этот напиток употребляют  даже дети.
— Молодая клауретта не крепче морса но, по питательности превосходит любой  из земных продуктов.
— А кто закладывает клауретту для тебя? Для вашей семьи...
— Когда-то, давным-давно, когда я был ещё совсем ребёнком - прабабка, но её я почти не помню. Потом - бабушка, теперь- мать.
Мария удовлетворённо кивнула, но, всё- же уточнила:
— Почему именно она?
— Как старшая женщина рода.
— Значит, есть и младшие? А что входит в их обязанности?
— Она одна управляется со всем хозяйством. Отец погиб молодым. Она его единственная жена.
— Бедная женщина! — всплеснула руками Мария. — Ей некому передать  свой секрет. И что теперь, рецепт на котором выросло не одно поколение будет утрачен навсегда? Это несправедливо.
— Ничего страшного, рецепт невестки  бывает ни чуть не хуже.
— Ну конечно,  мужику лишь бы глаза залить!
— Странно, ты вроде и сама была невесткой, а встаёшь на сторону свекрови. Или в тебе сейчас говорит женская солидарность?
— Во-первых, она пока ещё мне не свекровь, а во-вторых, просто, мать твою жалко. Когда ты последний раз виделся с нею?
— Несколько дней назад. Ваши эмиссары сами нашли меня.
— В фамильном погребе?
— Ищешь повод для скандала?
— А что, не правда? Ну так вот что я тебе скажу! Вместо того чтобы глушить винище, лучше бы женился да привёл в дом помощницу для матери! Или ровню не найти? Чтобы с приданым в семь возов, с погребами в три яруса?
— Думаю, и в вашем мире браки по рассчёту не редкость.
— А такое чувство как любовь алак-вурдам ведомо?
— Где любовь там и предательство...
— Ожёгшись на молоке, на воду дуешь?
Шипиц недоуменно вскинул бровь. Ох уж эта манера землян выражаться иносказательно!
— Боишься дважды на одни грабли наступить? — попыталась пояснить Мария. Но получилось ещё хуже.
Шипиц насупился:
— Я не понимаю...
— Выражение такое. В смысле, не хочешь  повторить  ошибку...
— Не хочу...
— Она обманула тебя? Предала?
— Жаловаться на женщину другой женщине? — усмехнулся Шипиц. — Чтобы услышать в ответ, так вам мужикам-козлам и надо!
— Если только эта той не соперница.
— Не соперница...
— Что, по статусу не дотягиваю?
— Ты – землянинка.
— И, что с того? Или бабы у вас другим местом рожают?
— Тебе сколько лет?
— По вашим меркам я ещё дитё малое...
— И рассуждаешь как ребёнок.
— Зато ты, наверное...
Мария умолкла.
 Молчал и Шипиц. Были, были случаи, когда землянинок в жёны брали. И детей они рожали. Только, дети в смешанных браках рождались уродцами. Не могли они по стенам лазать. Коготков у них не было. В пропасть таких сбрасывали...
— Скажи, — обратился он к землянинке. — Вот, если на Земле ребёнок рождается с изъяном каким-нибудь, ну, там, я не знаю, в- общем, неполноценным, что с ним делают?
— Лечат. У нас медицина развита.  Но, даже, если врачи бессильны бывают, его всё равно не бросают. Он же родненький. Кровинушка, — землянинка даже прослезилась.
"Опять, слёзы! — поморщился Шипиц. — Но, провались я в бездонную пропасть если они не делают её ещё краше!" 
Он так и ляпнул:
— А ты – красивая!
— Так женись на мне! — рассмеялась Мария. — Мать твоя научит меня клауретту делать! Или наши тебе горы золотые посулили? За ради чего ты согласился участвовать во всём этом?
— Обещали, что я снова стану так-паном дворцовой стражи, — признался Шипиц. — Обманут, думаешь?
— Ну, раз обещали...
— Ты, как-будто, не очень-то в это веришь.
Шипиц призадумался. Собственно, с чего он взял, что комитетчики слово своё сдержат. Гарантий ему никто никаких не давал. Расписочки не выписывал. Да и можно ли верить землянам? Взять, хоть, эту землянинку, замуж просится, а сама замужем. Или, вдова? Если вдова, тогда, конечно, другое дело. Тогда, он не против. Эх, если бы ещё в так-паны вернуться!
— Расскажи лучше, как ты до этого самого так-панства дослужился, — предложила Мария, приметив как загрустил, вдруг, алак-вурд и, примерно догадываясь, о причинах его печали.