Сотрите, пожалуйста, кровь. Глава 16

Наступила зима, всё шло своим чередом, Гурам так же бегал в самоволки, а Буянов его потом лупастил в моём кабинете. Мы с Виталиком, когда оставались одни, болтали обо всём и разном. Ненахов ещё пару раз намекал на походы в кино, или расслабиться в сауне, на что получал вежливый отказ. С Витей Цинкаловым мы ещё пару раз пили у него на складе, когда я получала паёк, за Лёню, за ребят, что лежат рядом и за броню БТРов. Но пили стоя и быстро, потому, что склад плохо отапливался, было холодно. Погибло в нашей части ещё двое солдат, они где – то грелись ночью, в какой–то каптерке, пили водку, от всех спрятались, топили, чем попало и развели костерок, прям на полу. Хотели подлить бензин, так получилось, что вспыхнули сами. Живьём сгорели. Их часть не хоронила, отвезли домой, у одного была мама одна, другого воспитывала с детства бабушка, увезли бабушке.

Погибло в степи от зубов волков два солдата из других частей, наших Бог миловал. Каждый раз, вставали в цепь поисков прапорщик Буянов, рядом он ставил Гурама и они стояли возле растерзанного трупа до тех пор, пока его не увозили. Потом Буянов Гураму говорил, что это мог бы быть он, как бы было тяжело матери такого сына получить. Гурам соглашался, благодарил Буянова за науку и в удобный ближайший случай, убегал в самоволку. Его ведь тоже понять можно: разве Гурам виноват, что он такой красивый мужчина, с таким неотразимым носом - рубильником.

Мы, три подружки, делали свои походы в рестораны и устраивали там оргии, а в десять нас оттуда забирал Иван и развозил по домам. На Новый год, в эту ночь исчез из роты опять Гурам Бакерия, офицеры нашли у него записную книжку, где было указанно девять адресов женщин. Шесть офицеров и четыре прапорщика ездили всю ночь, искали Гурама, вместо того, чтоб встречать Новый год с семьёю. Не нашли. Он был у десятой. Они ездили всю ночь туда-сюда возле степи по дороге и по степи на БТРе, боялись, что его задерут на обратном пути волки. Гурама подвезла, прям ко вторым воротам женщина на москвиче, и он спокойно вошёл в часть со стороны степи. Нет, мамочки солдатские, укор, за сынков – разгильдяев, будет потом.

Там, где я буду описывать лето. Летом я поеду в отпуск, и буду жить в комнате Гурама. Мама его, меня будет возить по многочисленным родственникам по всей Грузии гордая, просить, чтоб я везде рассказывала, какой её сын послушный, умный и хороший солдат. Как его уважают не только солдаты, но и офицеры, прапорщики, а прапорщик Буянов, прям, сыном родным считает. Такого солдата, как Гурам Бакерия армия ещё не видела и как он – Гурам Бакерия советскую армию осчастливил. Вы думаете, что только Гурам был такой неотразимый и красивый? Нет, у нас в части их было достаточно. В кабинете моём довольно часто шло воспитание таких «вундеркиндов», которых на «губу» жалко отправлять, оттуда–то точно инвалида получите, и не наказать нельзя, для его же пользы.

Продолжение: http://www.proza.ru/2013/12/06/44