Лепости жизни

                (юмористическая музыкальная пьеса)
Содержание:

Действие первое:
История первая: Гангстерский флэшмоб
История вторая: Папа болен
История третья: Секрет платочка

Действие второе:
История четвёртая: Претензия
История пятая: Яичница в носках
История последняя: Двое и шанс





 История первая:
                ГАНГСТЕРСКИЙ ФЛЭШМОБ.
Действующие лица:
Фил и Тихий – бандиты
Парень с серьгой
Парень с дрэдами
Старушка
Мужчина с кроссвордом.
Женщина с пустым ведром.
Человек с фотоаппаратом.
Другие люди в вагоне метро.

Двое зашли в метро, оживлённо беседуя. Оба в строгих костюмах. У Тихого бритая наголо голова и глуповатое лицо. Человек с фотоаппаратом постоянно снимает.

Тихий:
- Слушай, а нафига мы прёмся загород?
Фил:
- Дело есть. Сергеич послал на одну дачу, там кое-что не закончено. Сейчас на метро, а потом на машину пересядем.
Тихий:
- А чё сразу нельзя?
Фил:
- Вот сразу видно, что гангстер. Машина на другом конце города. Сразу – это как?
Тихий:
- Нууу…
Фил:
- Расслабься. Это был риторический вопрос.
Тихий:
- А чё тебе так нравится говорить «гангстер», а не бандит или боец хотя бы? Боец – это круто.
Фил:
- Потому что в этом слове есть красота. Оно отражает всю прелесть другого образа жизни.
Тихий:
- Не, я думаю, надо называть вещи своими именами.
Фил:
- Да без проблем. Вот смотри, слово «гангстер» произошло от английского «gang». Означает – шайка, банда. А «er» - это обозначение рода деятельности. Поэтому по-русски мы кто? Правильно – шайкеры.
Тихий:
- Чё-то как-то обидно звучит. На бутылку похоже, на этот… шейкер.
Фил:
- Ничего не поделаешь. Шайкер ты, хе-хе.
Фил (заглядывая в кроссворд мужчины, сидящего с газетой):
- Щит – не средство обороны, а дерьмо… по-английски.
Тихий:
- Говорил мне шеф: «Не разговаривай с ним ни о чём, кроме дела, иначе мозги вытекут». Одно слово – философ. Чёрт меня дёрнул спросить тебя о погоде… два часа назад.
Фил:
- Да, меня теперь не заткнёшь, но… эй, если ты хотя бы в мыслях допустил, что хочешь заткнуть меня – это уже оскорбление!
Тихий:
- Да нет, что ты, Фил? Наоборот. Мне очень интересно.
Фил:
- Точно?
Тихий:
- Да. Очень-очень. Только непонятно совсем.
Фил:
- Тогда дальше. Тебе не приходилось видеть сны о реальности? Ну, например, я просыпаюсь, выключаю будильник, иду на кухню и начинаю готовить завтрак. Потом я просыпаюсь, выключаю будильник, иду на кухню и начинаю готовить завтрак. И лишь в какой-то момент меня переклинивает от мысли, что я только что всё это делал. А как только понимаю, что это было во сне, я просыпаюсь, выключаю будильник и иду на кухню готовить завтрак. Понимаешь, о чём я?
Тихий:
- Ну, об игре воображения…
Фил:
- Нет, я о том, что повторений реальности может быть бесконечно много. Если считать всё происходящее сном, то жить намного проще и убивать, кстати, тоже. Намного.
Тихий:
- Никогда не верил в бредятину о всяких там реальностях.
Фил:
- Никогда не говори «никогда». Я вот в детстве клялся, что никогда не буду убивать людей, и что?
Тихий:
- Что?
Фил:
- Ничего, мать твою! Я убиваю людей! И нечего на меня так таращиться. Да, я делаю много плохого в этой жизни, но зато я всегда уступаю место в метро пожилым людям, и это внушает уверенность в том, что я ещё не законченная сволочь. А ты думал, что делают два крутых парня в метро?
Люди в вагоне втягивают головы в плечи.
Тихий:
- Что?
Фил:
- Ты поражаешь меня своей тупостью. Я здесь, чтобы сделать доброе дело. Это понятно?
Тихий:
- Я не понял, ты меня тупым сейчас назвал?
Фил:
- Я не называл тебя тупым, я сказал, что в тебе присутствует тупость, а это не одно и то же. У каждого есть определённый процент тупости, но твой меня поражает. Так ясно?
Тихий:
- Я понял, что ты как-то извернулся и всё-таки оскорбил меня.
Фил:
- Ну, если тебе обидно, можешь набить морду вон тому парню с дрэдами.
Тихий:
- А мне вот этот не нравится, с серьгой в ухе.
Парню:
Тихий:
- Э, слышь, ты чё баба? Волосы красишь, серьги нацепил. Мошт ты ещё и стринги носишь? Мужик должен быть мужиком. Или ты не совсем мужик? Чё молчишь? Так и скажи: я гомик и у меня большая жопа.
Фил (Тихому):
- Что, правда?
Тихий:
- Эй-эй, я не про себя…
Фил:
- Да шучу я.
Парню:
Фил:
- А ты что молчишь? Скажи ему, что ты мужик, чтоб отвалил, что у тебя такой стиль. Мужчина должен уметь отстаивать своё мнение.
Тихий (Филу):
- Ты чё впрягаешься за него?
Фил:
- Я его воспитываю.
Тихий:
- Это я воспитываю.
Фил:
- Нет, ты его «причёсываешь», а я воспитываю.
Парень с серьгой (зрителям, нервно сглатывая):
- Чувствую, я сегодня таким воспитанным и причёсанным буду, что по паспорту не угадаешь.
Фил:
- И вообще, я сюда не права качать пришёл.
Тихий:
- Не, а чё он в натуре?
Фил:
- Если бы он был посмелее и если бы он хотя бы иногда читал умные книги, он, конечно, ответил бы тебе, что в истории много примеров того, что в соответствии с изменчивостью моды женщины перенимали что-то у мужчин, а мужчины у женщин.
Фил (парню):
- Верно?
Парень с серьгой (нервно сглатывая):
- Да.
Парень с серьгой (зрителям):
- Мама!
Тихий:
- Кончай «лечить», у меня от твоих речей уже глаза друг на друга лезут.
Фил (Тихому, не обращая внимания на его возмущение):
- И он, конечно, сказал бы тебе, что серьги впервые появились где-то 3000 лет д.н.э. и изначально были украшением морских пиратов – корсаров, а уж позднее женщинам понравились эти побрякушки и они переняли их у мужчин.
Тихий:
- Чё, правда?
Фил:
- Я тебе когда-нибудь врал? Смешно, правда, что суровые мужики, такие же крутые, как мы с тобой… носили серьги в ушах? Ха-ха-ха!
Оба смеются. Вдруг, Фил замечает женщину с пустым ведром. Сразу становится хмур. Подходит к ней, заглядывает в ведро.
Фил:
- Ну, всё – день насмарку. Ты понимаешь, что сделала?
Женщина:
- Я? Что?
Фил:
- Ты только что испортила мне настроение. И не только мне. Ты что, не знаешь психологии русского народа, нашу извечную веру в приметы? Ты вышла из дома с пустым ведром и впёрлась в самую гущу людей. Специально?
Женщина:
- Да бросьте вы!
Тихий:
- Фил, оставь ты её.
Фил:
- Бросить? Да это элементарное неуважение не только к окружающим, но и к национальным традициям. Ты что, не могла хоть что-нибудь положить внутрь?
Женщина:
- Да я просто не подумала, что…
Фил:
- Мне сегодня предстоит очень сложное дело, а после встречи с тобой и мне, и всем остальным можно просто забыть о планах на день и идти домой.
Женщина:
- Не преувеличивайте так уж.
Станция.
Фил:
- Я сделаю проще.
Вырывает у неё ведро и выбрасывает из вагона в открывшиеся двери. Ведро пролетает над головами входящих.
Женщина:
- Что вы себе позволяете?
Фил расстёгивает пиджак, достаёт из внутреннего карман деньги, суёт в руку женщине.
Фил:
- Купишь себе новое. Потом.
Тихий:
- Красиво полетело.
Фил:
- Надо сказать, что самая сложная штука – это хорошие манеры. И при этом, в каждой профессии ценится человек, который умеет себя правильно вести в той или иной ситуации. Я ведь прав в этой ситуации?
Тихий:
- А какая разница?
Фил:
- Эй ты, с дрэдами, ты чё косишься? Разве это культурно сидеть и внаглую таращится на незнакомых людей? Что, я не слышу ответа?
Парень с дрэдами:
- Извините.
Фил:
- Вот так-то лучше. И не думай, что, если ты сделал из своей головы макаронную фабрику, то ты уже крут. Это я крут. А ты мне не нравишься. Ты мне совсем не нравишься.
Откидывает пиджак, там пистолет в кобуре.
Фил:
- Видишь этот ствол? Но даже не он делает меня крутым. А то, что в моей голове. В башке моей.
На станции среди прочих ходит пожилая женщина. Фил снова подходит к парню с серьгой. Свободных мест много.
Тихий:
- Давай уже, делай всех счастливыми, и валим.
Фил (парню с серьгой):
- Знаешь, в этой жизни нужно уважать возраст, ибо такие, как ты до пенсии рискуют не дожить.
Парень с серьгой:
- А что, что я такого сделал?
Парень с серьгой (зрителям):
- Мама!
Фил:
- Ты не понял меня? Я хочу, чтобы ты уступил место бабушке.
Бабка:
- Но я не хочу…, - пыталась сопротивляться женщина.
Фил:
- Сесть, я сказал! – и парню, - А ты пшёл отсюда, а то серьги выкручу.
Парень с серьгой:
- Ухожу-ухожу.
Встаёт, а бабка садится.
Бабка:
- Мне только две остановки ехать.
Тихий:
- Ну, что, ты доволен? Мы можем идти отсюда?
Фил:
- Нет, чёрт возьми, я не доволен! Я совсем не доволен! Я пришёл сюда, чтобы сделать что-то хорошее и поднять себе настроение, а в результате чувство такое, что я ведро помоев выпил. Нет, я всё-таки пристрелю этого… с дрэдами.
Фил выхватывает пистолет.
Тихий:
- Ну, Фил, ну хрош, успокойся. И так уже весь вагон таращится.
Фил:
- Да мне плевать! Ты понимаешь, что если я сейчас не сделаю что-то такое…, тогда я начну делать то же, что и всегда?
Бабка:
- А что ты делаешь всегда, милок?
Фил:
- Отстреливаю противных старух.
Бабка пытается встать, причитая: «Ой-ой-ой, батюшки рОдные!»
Фил:
- Сидеть!
Бабка:
- Но мне пора выходить.
Фил:
- Тебе ещё две остановки.
Мужчина с кроссвордом:
- Граждане! Что ж это такое делается? Ну, заступитесь же кто-нибудь?
Фил:
- Кто это?
Тихий:
- Это тот…, который щит.
Фил:
- А, дерьмо по-английски.
Парень с дрэдами недвузначно засучил рукава и ждал удобного момента. Женщина (без ведра) достала мобильный телефон.
Тихий:
- Работаем «спальный вагон»?
Фил:
- Ага. Достали они меня.
Тихий (выстрелив вверх несколько раз):
- Всем лечь на пол, руки на голову!
Фил:
- Быстро! Быстро!!! Стреляю без предупреждения!
Уложив всех, кого пинками, кого угрозой расстрела, сами садятся на скамейки.
Фил:
- Я же говорил, что хорошие манеры – штука сложная.
Тихий:
- Не, а чё они? Сами напросились.
Фил:
- А всё от недостатка воспитания. Вот я, бывало, придёшь домой, а батя таких отвесит «на орехи», что сразу воля к жизни просыпалась. А этим какие орехи? Пока ствол к виску не приставишь, ничего не понимают.
Тихий:
- Можно ещё мешок целлофановый на голову. Тоже хорошо помогает.
Фил:
- А ведь хотелось чего-то светлого, возвышенного, доброго...
Тихий:
- По бутылЮ и к проституткам.
Фил смотрит на него обречённо грустным взглядом. Парень с дрэдами начинает тихо смеяться.
Тихий (парню с дрэдами):
- Не дёргайся, сука! Пристрелю.
Фил:
- Пора, приехали.
Тихий:
-Граждане! Вы стали участниками сценки, отрепе… тьфу ты…сделанной для нового детективного сериала. Не волнуйтесь, мы не гангстеры…
Парень с Дрэдами:
- Ах, ты козёл!
Фил (выхватывая пистолет):
- Лежать, я сказал! Мордой вниз!
Тихий:
- Удачной всем поездки и хорошего начала дня!

(Двое выходят из вагона. Поют)

                Песня гангстеров:
Куплет:
                Мы - воплощенье злых идей.
                Мы прём сквозь стены как тараны.
                Чтоб жизнь не кончить слишком рано,
                Пред нами в страхе холодей.

                Как много радостных людей,
                Готовых вывернуть карманы.
                И пусть звучит немного странно,
                Но гангстер вовсе не злодей.
Припев:
                Люблю держать на мушке, если зол.
                Люблю, когда на улицах темно
                Люблю, когда вокруг все мордой в пол,
                Как в старом добром гангстерском кино.
Куплет:
                Давно отсохли от сохи.
                Текут рекою деньги в банки.
                Шуршат так сладко в пачках бланки,
                Добыты промыслом лихим.

                Мы не упустим и блохи.
                Вам не укрыться от разбоя.
                Мы не фанаты не мордобоя,
                Но гангстер должен быть плохим.
Припев: тот же.




История вторая:
                ПАПА БОЛЕН.
Действующие лица:
Папа Вадим лет сорока (он же человек с кроссвордом)
Жена его Маша
Алёна – подруга Маши.

Вадим в пижаме и дурацком колпаке лежит на диване, стонет. Подмышкой градусник.

- Маша. Маша! Ма…
(Встаёт, семенит к двери и громко кричит):
- Маша!!!
(Возвращается и ложится на диван снова. Входит жена.)
Маша:
- Что случилось?
Вадим:
- Ма…ша…
(Жена подбегает, испугавшись.)
Маша:
- Ох, что с тобой? Что?
Вадим:
- Мне плохо.
Маша:
- Что болит, что?
Вадим:
- У меня жар. И бред. Ничего не соображаю.
Маша:
- Дай градусник. Хм, 37 и 0.
Вадим:
- Он врёт.
Маша:
- Он?
Вадим:
- Он. Сядь, посиди со мной.

(Жена садиться на диван. Гладит его по голове.)
Вадим:
- Лапочка ты моя. Единственный светлый лучик.
Маша (целует в щёку и продолжает гладить):
- Ну, ну что случилось с моим пупсиком, с моим пингвином криволапеньким?
Вадим (зрителям, удивлённо):
- Не понял.
Маша:
- Карапузик ты мой…
Вадим:
- Знаешь, Маша, если со мной вдруг что-то случится, квартиру перепиши на себя и… завещание надо составить.
Маша:
- Ну, что ты такое говоришь?! Как только в голову такое приходит? – квартира и так моя.
Вадим:
- Да?! Тогда машину себе возьми.
Маша:
- Вообще-то она тоже моя.
Вадим:
- Как, а у меня что, ничего нет?
Маша:
- У тебя, вернее, у нас - дети. Вот их, в случае чего я, конечно, возьму себе. Ты не против?
Вадим:
- А где дети? Позовите детей. Давайте все вместе спасать папу – папа умирает.
Маша:
- Дети в школе.
Вадим:
- Как в школе? Почему в школе? Какое право…, когда здесь такое. Маша, позвони…давай, позвони в школу, скажи пусть отпустят ко мне моих маленьких. Я напоследок на них посмотреть хочу.
Маша:
- С твоим-то плюс пять?
Вадим:
- Да хоть плюс десять…я наощупь всех десятерых посмотрю или пятерых… Ой, ой, совсем папа плох, дитёв сосчитать не может. А ведь двое всего было, когда успели отпочковаться?
Маша:
- Их и есть двое.
Вадим:
- Мало. Это наша недоработка. Ой, смотри, кто-то не закрыл свет и не выключил дверь.
Маша:
- Наоборот.
Вадим:
- Что наоборот? Что наоборот? Темноту что ли кто-то не закрыл?
Маша:
- Успокойся, дорогой, успокойся.
Вадим:
- Папа болен. Спасайте меня все. Ох! Ох!
Маша:
- Да что болит-то у тебя?
Вадим:
- Всё!Прилёг я поспать в бреду, и приснилось мне, что у меня дрэды выросли на голове и в подмышках. Густые такие, толстые. А этот жлоб из метро тычет в мою сторону пистолетом и заявляет: я всё-таки пристрелю этого…с дрэдами. А я…я начинаю их состригать, а они снова растут ещё сильнее и на бороде начинают заплетаться. А потом чувствую, и по ногам поползли. Колосятся в брюках всё ниже и ниже. Ещё чуть-чуть и сквозь ботинки начнут пробиваться в пол, и врасту я как столб в вагон метро. Вот ведь бред какой. Точно заболел.
Маша:
- Так ведь это во сне было.
Вадим:
- В каком сне? В каком сне? В такой дикий переплёт попал сегодня, чуть дух не вышибли в метро. Чёрт меня дёрнул за эти дрэды заступиться.
Маша:
- За какие дрэды?
Вадим:
- Ну, ты что не знаешь, что ли? За какие – за какие… отбросы макаронной фабрики.
Маша:
- Правда, двинулся что ли? Пойду «скорую» вызову.
Вадим:
- Ой, нет! Нет! Не надо «скорой», даже медленной не надо. Лучше…лучше дай мне поесть, а?
Маша (зрителям):
- Ах вот как! Ну, ладно.
Маша (ему):
- Хорошо, я как раз картошку с курицей приготовила.
Вадим:
- Мою любимую, с яблоками?
Маша:
- Да.
Вадим:
- И знаешь, что было самое неприятное во всём этом?
Маша:
- Что?
Вадим:
- То, что у меня постоянно свербило в носу. Ужасно хотелось чихнуть во весь голос. Ааа-аапчхи!!! Вот, как сейчас.
Я понял, что определённо заболеваю. Ну, неси…неси курицу с картошкой.
Маша (зрителям):
- Хм, когда жена болеет, никто даже не знает. Как лошадь в упряжи. Но, если муж чихнул! Один раз…
(Уходит)
Вадим (вдогонку):
- Маша!
(Маша возвращается.)
Маша:
- Что?
Вадим:
- Маш, ещё свари мне полтора яйца всмятку.
Маша:
- Полтора?
Вадим:
- Да.
Маша:
- Полтора могу, только не всмятку, а вдрызг.
(Уходит.)
Вадим (зрителям):
- А что тут такого? Я мужчина, на мне вся тяжесть семейной жизни. Могу я заболеть, могу я сломаться от непосильной, так сказать, нагрузки? В конце концов, я глава семьи: захочу - заболею, а захочу – выздоровею. А, если копнуть глубже? Другие мужики, чтобы отдохнуть душой и расслабиться, пьют на работе, после работы и вместо работы. А я до чего себя довёл в своей праведности? Вот и лежи тут теперь. А разве мне релакс не нужен, отдушина хоть какая-нибудь? Но разве женщине это объяснишь? Она же сразу бодрить начнёт «Соберись, тряпка» или ещё хуже «Ты же мужик!». А меня не надо бодрить, меня не надо бодрить. Меня почувствовать надо.
Маша приносит тарелку.
Вадим (уплетая за обе щеки):
- Ой, у меня, совсем нет аппетита и, кажется, вкус пропал. Ничего не чувствую. Вкусно или нет – не понять. Такое бывает от стресса, я в кроссвордах читал.
Маша (забирая тарелку):
- Ну, раз так, то я приготовлю тебе геркулесовую кашу на воде без масла, без сахара и соли.
Вадим:
- Ой, нет, ты знаешь, вроде, возвращается вкус. Ну-ка дай мне ещё курочку, я проверю.
Жена возвращает ему тарелку. Он с аппетитом ест.
Маша:
- Ну, как?
Вадим:
- Хорошо! В смысле еда – хорошо, а мне плохо. Даже ещё хуже, чем было. После еды всегда температура повышается. И вот печень что-то... Посмотри. Пощупай.
Маша щупает.
Маша:
- Больно?
Вадим:
- Ой-ой, чувствуешь, как выпирает? Я же говорю, печень вылезла.
Маша:
- Это ребро.
Вадим:
- Тем более странно, что делает печень под ребром?
Маша:
- И это левый бок, а печень справа.
Вадим:
- А слева что?
Маша:
- Ничего.
Вадим:
- Какой кошмар! У меня слева – НИЧЕГО!
Маша:
- И ещё одно ничего немного выше, вон в той шишечке.
Вадим:
- Как, у меня ещё какая-то шишечка есть?
Маша:
- У других людей на этом месте голова.
Вадим, ощупывает лицо и голову.
Вадим:
- Ты знаешь, Маша, по-моему, у меня здесь тоже что-то растёт.
Маша (зрителям):
- Ну, держись! Я тоже бредить умею.
Маша (ему):
- А по-моему, ты здоров.
Вадим:
- Я?! Да ты просто определить не умеешь.
Маша:
- Открой рот.
Вадим:
- А-а-а-а.
Маша:
- Голос есть.
Вадим:
- Что?
Маша:
- Петь можешь, но только дома и то, когда один. Правда, лимфоузлы придётся удалить. Но это я мигом.
Вадим:
- Ты с ума сошла?!
Маша:
- Почему? Я по телевизору видела, смогу повторить. Я в себе уверена.
Вадим:
- А я нет.
Маша:
- Ты что, выздоравливать не хочешь?
Вадим:
- Хочу, но вырезать ничего не дам.
Маша:
- Тогда припарки. Есть хороший способ парить не только ноги, но и мозг.
Вадим:
- Чем?
Маша:
- Текстом. Сплошным.
Вадим:
- Может лучше, таблетки?
Маша:
- Есть микстура, но для котов. От глистов. Я тебе её в картошку подливала.
Вадим:
- Зачем?!
Маша:
- Потому что сам пить ты бы её не согласился.
Вадим:
- Тогда понятно, почему у меня всё так болит. Отравительница. А я так тебе верил.
Маша:
- Я себе тоже верила. А вон как всё вышло.
Вадим:
- Дети, где дети? Где мои…
Маша (перебивая):
- Детей не будет.
Вадим:
- Как? У нас ведь есть уже.
Маша:
- Детей придётся изолировать. Вдруг, ты заразный?
Вадим:
- О, я несчастный отец, лишённый своих детей!
Маша:
- О, ты несчастный, заразный лишенец!
Вадим:
- Ох, смотрю в зеркало – лицо арбузом, борода закрыта пузом. Глотаю снежинки радуги, ловлю зайчиков сварочных. Глупо ходить без слона.
Вот ведь что несу!
Маша:
- Дааа, ну что ж, раз болезнь у тебя такая необычная, лечить будем соответствующим способом.
Маша (звонит по телефону):
- Ало, Алёна, привет! Ты далеко сейчас? Слушай, подъезжай ко мне, помощь нужна. Ага, спасибо. Жду.
Вадим:
- Да как же ты меня вылечишь? Медицина бессильна.
Маша:
- Ничего, у меня свои методы. Меня в психушке научили.
Вадим:
- Где???!!!
Маша:
- Не удивляйся. Тебе вредно.
Вадим:
- И что ты делала в психушке?
Маша:
- Отдыхала, что ж ещё. Решила как-то в отпуск съездить, дали путёвку, я и поехала.
Вадим:
- Путёвку куда?
Маша:
- В заокеанские белые палаты. Там, говорят, счастье растёт.
Вадим:
- Как это, растёт?
Маша:
- Да вот прямо так сверху вниз, как все ненормальные. А когда созревает, прямо на макушку капает.
Вадим:
- Кто капает?
Маша:
- Счастье по белой путёвке, которое ненормальное, но только, если зубы растут.
Вадим:
- А что, ненормальных теперь выращивают?
Маша:
- Ещё как! Поливают синтетическими удобрениями, красочно упаковывают и отправляют посылками на северный полюс.
Вадим:
- Зачем?!
Маша:
- Деду Морозу в отделение подарков для детей.
Вадим:
- Хватит нести чушь! Папа болен, а ты ему Дедов Морозов упаковываешь!
Маша:
- Это не я. Я только отдыхала, а упаковками там целый цех занимался.
(Поют вместе)
                Песня про чушь
Куплет:
                Мелкая чушь называется чушкой.
                Чушка, взрослея, становится свинкой.
                Свинка наглеет до уровня тушки.
                Тушка в тушёнку роняет слезинки.
Припев:
                Всё это чушь! Конечно, чушь.
                Потекла от смеха тушь.
                Чтоб не дряхнуть и не киснуть,
                Несите чушь!
                Несите чушь!
Куплет:
                Крупная чушь называется бредом.
                Бред – это юмор, но несколько позже.
                Чушь как лекарство, что пьют до обеда
                Для излечения мыслей и дрожи.
Припев тот же.
Куплет:
                Чушь разукрасила мир интересом.
                Чушь – это двигатель знаний, прогресса.
                Не лишена она в обществе веса.
                Ей изобилуют люди и пресса.

                Чушь повсеместно уместна и лестна.
                (кланяемся, аплодисменты)
Припев тот же.

Вадим:
- Ну, хватит, ну, не смешно ведь. Если хотела поднять мне настроение…
Маша (перебивая):
- Даже и не думала.
Вадим:
- Дааа? Так-то ты к родному мужу, к кровиночке своей, к отцу твоих детей, можно сказать…
Маша:
- Можно сказать, к отцу – это как? Это что за намёки такие?
Вадим:
- Ой, ну не цепляйся. Папа болен. У него бред.
Маша:
- По-моему, этот бред я слышу все двенадцать лет нашей совместной жизни.
Вадим:
- Давай, давай добивай мужа. Лучше бы подумала, где градусник нормальный взять, чтобы правильно померить температуру. Хочется знать потом, отчего помер.
Маша:
- Есть способ более точного измерения. Я подумала, что градусник наверно, ни при чём. Если хочешь, сейчас всё точно измерим.
Вадим:
- Конечно, хочу. Что это за издевательство «37 и0»?
Маша:
- Дело в том, что кровь в теле постоянно циркулирует и переносит в себе тепло. Так вот в обычном положении температура стекает вниз в ноги. Да и вообще, попробуй поймать её в подмышке, когда она так пульсирует.
Вадим:
- Кто, подмышка?
Маша:
- Нет, температура.
Так вот для правильного измерения нужно левую ногу привязать выше плеча, а правую руку прикрепить локтем к подзатыльнику… то есть к затылку.
Вадим:
- Маша, ты издеваешься надо мной? Над больным человеком?
Маша:
- Не издеваюсь ни разу! Да, дело это нелёгкое, но у меня подруга есть, Алёна, она четыре дня йогой занималась. Она поможет. Мы не только измерим температуру, но и вообще вылечим.
Вадим:
- Я уже на всё согласен, лишь бы помогло.
Маша:
- Побежишь как молодой козлик.
Вадим:
- Не понял, она меня козлом назвала?
Маша (зрителям):
- Ну и хорошо, что не понял.

Мило ему улыбается, а он ей. Они практически дразнят друг друга. Отворачиваются в разные стороны. Звонок в дверь. Маша выходит, возвращается с Алёной.

Алёна (деловая, уверенная женщина с сильными руками):
- Так, где олень…то есть этот…больной? Да, кто болен?
Вадим:
- Я.
Маша:
- Он.
Алёна:
- Я так и думала. Что болит?
Вадим:
- Всё.
Алёна:
- Всё – это ничего. Откройте рот.
Вадим:
- А-а-а!
Алёна:
- Голос есть, но петь нельзя.
Вадим:
- Вы что, сговорились?
Алёна и Маша (хором):
- Да!
Вадим:
- Не понимаю. Вообще не понимаю, что здесь происходит.
Маша:
- Как же ты поймёшь? У тебя такая болезнь тяжёлая.
Алёна:
- Ничего, к утру будет скакать, как олень.
Вадим (зрителям):
- Не понял, и эта обзывается?
Алёна (зрителям):
- А то.
Маша (зрителям):
- Моя школа.
Вадим (Алёне):
- А вы точно справитесь?
Алёна:
- А как же! Я в психушке работала. Не таких лечила.
Вадим:
- Где?!!
Маша:
- Она пошутила.
Алёна:
- Спокойно. Главное, без нервов, а то потом гипсовать придётся. Здоровье – дело болезненное.
(Вадим нервно сглатывает слюну, а Алёна уже засучивает рукава)

Маша:
- А чем позу закреплять будем?
Алёна:
- У меня стальная проволока есть.
Маша:
- Мне кажется, это чересчур. Обойдёмся верёвками.
Алёна:
- Как хочешь.
Вадим:
- Нет. Не надо, я уже почти здоров…

(Женщины нависают над ним грозно и закручивают в непонятную телесную фигуру. После чего Маша КУДА-ТО в этой фигуре вставляет градусник. Кажется, под колено. Поднимают и ставят фигуру на ногу, вторая висит и до пола не достаёт)

Алёна:
- Ну всё, полчаса в этой позе и он готов.
Вадим:
- Что значит «готов», что значит «готов»???
Алёна:
- Полчаса и здоров, говорю.
Маша:
- Красиво получилось. Секундочку.

(Достаёт мобильник и фотографирует. Подруги смеются)
Маша:
- Выложу в интернет. Надо всем своим показать.
Вадим:
- Не смей! Маша, не смей!
Алёна:
- Всё-таки надо было его проволокой… Ладно, я больше не нужна, поеду.
Маша:
- Спасибо тебе, моя хорошая.

(Целуются и Алёна уходит)
Вадим:
- Аааа! Что… что там?
Маша:
- Там? Ну, как тебе сказать…
Вадим:
- Я про температуру.
Маша:
- Рано ещё, постой пять минут, я пойду на кухню…за микстурой.
(Уходит)
Вадим (кричит след):
- Возвращайся скорее. Ой-ой!
Вадим (зрителям):
- Нет, медицина гибнет. Это бесспорно. Это ж надо, до сих пор не научились точно температуру измерять без (смотрит назад)… без неудобств. А может быть, у меня давление? Что ж я сразу-то не догадался? Сейчас жена придёт, скажу, доставай тонометр.
Она, наверно, думает, что я капризничаю. Да. Да, папа капризничает. НО! Оттого, что болен. Это ж психология. Причинно-следственная связь. То ли дело женщины. Мы их холим, лелеем, балуем, подарками… мняяя… обвешиваем, цветами…утыкиваем. У них и повода-то покапризничать нет, не то, что желания. Вот поэтому и получается, что женщина болеет, не отходя от плиты, но какие там могут быть у них болезни, смех. А тут 37 и 0, плюс давление и печень вон под ребро залезла. А ещё этот стресс утром. Понимать надо.
Маша (возвращается одетой):
- Знаешь, говорят, что хорошие лекарства сейчас в кинотеатрах начали продавать. Я решила сходить. Всё для тебя, милый.
Вадим:
- Подожди! Постой. А как же я? Ты бросишь меня в таком состоянии?
Маша:
- Ах, да! Чуть не забыла.

(Подходит, смотрит внимательно, не вынимая градусника)
Маша:
- 36 и 7.
(Брезгливо морщит нос и отходит в сторону)
Маша:
- Ну, ты постой ещё часика два, вдруг температура поднимется? А меня Альберт давно в кино приглашал.
Вадим:
- Что?! Какой Альберт? Вынь, вынь его! Я не хочу Альберта! Я не хочу стоять тут так…
Маша:
- Извини, дорогой, я уже опаздываю.
Вадим:
- Стой! Подожди же ты, зараза!!! Он же торчит!
Маша:
- Кто я?
Вадим (спокойнее):
- Ну, лапочка, ну, родная…давай лучше вдвоём в кино сходим.
Маша:
- Ты же болеешь.
Вадим:
- Ну, когда поправлюсь, сходим. Вынь, а?
Маша:
- Вот, когда поправишься, тогда и выну.
Выходит за дверь.
Вадим:
- Кормильца! Кормильца на верную смерть оставляешь, неверная!
Зараза!!!
Вадим (зрителям):
- Папа болен. Как же вынуть? Как же раскрутиться-то? Может быть, соседа попросить, а? Если до двери допрыгаю…



История третья:
                СЕКРЕТ ПЛАТОЧКА.
Действующие лица:
Человек в плаще
Командированный
Проходящий
Ведро.

Снова метро. Двое мужчин сидят на скамейках напротив друг друга. Пустое ведро катается под ногами и гремит. Командированный, не спеша, жуёт гамбургер и запивает кофе из одноразового стаканчика. Справа и слева от него стоят два чемодана на колёсиках. Человек в плаще пристально рассматривает его.

Командированный (К):
- Что смотришь? Не нравлюсь?
Человек в плаще (ЧП):
- Напротив.
К:
- А что?
ЧП:
- Капюшонность.
К (удивлённо):
- Что?
ЧП:
- Посмотрите на людей, что проходят мимо. Многие из них спрятали лица в капюшоны, а у остальных весь вид таков, будто они надели целлофановые пакеты на головы.
К:
- Они поглощены своими мыслями.
ЧП:
- Просто им неуютно. Неуютно быть снаружи.
К:
- То есть?
ЧП:
- В открытом мире. Посмотрите, какие они серые и монотонные. Каждый пытается закрыть себя ещё больше и стать ещё более серым, лишь бы никто не догадался, что творится внутри.
К:
- Я не собираюсь обсуждать окружающих.
ЧП (будто не слыша возражений):
- Толстые капюшоны скрывают не только лица, но и чувства. Даже находясь в обществе, современный человек старается быть безучастным в жизни его. Мы обросли толстокожестью и перестали реагировать на боль вокруг нас.
К:
- Обычное преувеличение, свойственное пессимистам.
ЧП:
- Возможно. Но, думаю, если у Вас сегодня украдут чемоданы, никто даже пальцем не пошевелит, чтобы помочь поймать вора.
К:
- Если увидят, пошевелят. Я бы пошевелил.
ЧП:
- Я тоже.
К:
- Почему же о других Вы думаете так плохо?
ЧП:
- Потому что капюшонность. Капюшонность как эмблема толстокожести. Серые люди. Совсем серые.
К:
- По-моему, обыкновенные. Это вполне понятно, что, находясь в большом потоке незнакомых людей, нет никакого желания раскрываться. Но стоит кому-то из них встретить на улице, к примеру, друга… и он сразу расцветёт, поменяется до неузнаваемости. А Вы не любите людей, как я погляжу.
ЧП:
- Я и не скрываю. А Вы любите?
К:
- Люблю. Во всяком случае, я не вижу той серости, о которой Вы говорили. Люди как люди.
ЧП:
- Люди как люди. И Вы один из них. Вам просто страшно признать, что отличаетесь от них. А я это сразу заметил. Поэтому и решил заговорить.
К:
- Интересно, чем же?
ЧП:
- Цветом.
К (недоверчиво):
- Хм, цветом?
ЧП:
- Да. Вы…Вы какой-то живой. Сидите на чемоданах в пустынном метро и жуёте гамбургер. Чувствуется романтичная натура.
К:
- А ты…Вы …даже не знаю… какой-то нелепый пессимист.

                Песня человека в плаще:
Куплет:
                Родительский очаг
                Давно погас.
                Подкараулил враг.
                А я не спас.

                Я помню детский страх,
                Пустотность глаз.
                Душа моя в слезах
                Не первый раз.
Припев:
                Плач.
                Не смотри на мой помятый плащ,
                На мои потёртые ботинки.
                О нечистой коже не судачь.
                Я, конечно, не плейбой с картинки,
                Но обманчив вид -
                Прародитель кривд -
                Я – индивид!
Куплет:
                Я вышел из рабов,
                Из голытьбы.
                Я вырывал любовь
                Из лап судьбы.

                О множестве зубов
                Пришлось забыть.
                Сквозь тупость узких лбов
                Учился БЫТЬ!
Припев тот же.

К:
- Жуткая история.
ЧП:
- Обычная в наших краях. Фокусы судьбы непостижимы. Зато вот фиксы и хромота напоминают о том, что всё было и есть на самом деле.
К:
- Фокусы и фиксы. А чем Вы..ты..Вы занимаешься..тесь?
ЧП:
- Я разоблачитель фокусов.
К:
- Да??? Разве есть такая профессия?
ЧП:
- Представь себе.
К:
- Очень необычная. Интересно наверно…
ЧП:
- Только не проси раскрыть какой-нибудь секрет. Это банально и несколько раздражает.
К:
- Не собирался. Мне интересно другое. Кто готов платить за разоблачение фокусов?
ЧП:
- Многие. Очень многие. Сами фокусники, зрители, конкуренты. Особенно, если фокусник знаменит… Либо наоборот за то, чтобы разоблачения не было.
К:
- Шантаж?
ЧП:
- Сделка. Но это редкий случай. Чаще хочется самому произвести впечатление на публику. А самое прелестное – это, с помощью разрушения одной мистификации, создать другую.
К:
- А как ты..Вы..ты это делаешь…ете?
ЧП:
- Знание психологии плюс наблюдательность. Я благодарен своему нелёгкому взрослению именно за это. За то, что пришлось изучать психологию на практике и всегда быть начеку.
К:
- И что, много хитростей знаешь…ете…ешь, тьфу. Давай на ты?
ЧП:
- Давно бы так. Человек в плаще.
К:
- А имя?
ЧП:
- Это и есть моё имя.
К:
- Ну, тогда я для тебя буду командированным. Хе-хе.
ЧП:
- Да хоть чемоданом с ручками. Фокусник – это потенциальный медвежатник, но ни один из них не опустится до воровства. Но настоящий мастер мистификации способен взломать не только сейф, но и мозг.
К:
- Даже так? Преувеличиваешь. А что скажешь о хитростях?
ЧП:
- Хитрость фокусника не только в ловкости рук, но и в умении отвлекать внимание. Ты смотришь именно в ту точку, на которую он указывает. Ты следишь очень внимательно и при этом не замечаешь того, что происходит рядом, под самым носом. Вот, например, это ведро. Ты стараешься не замечать его, но оно постоянно приковывает к себе внимание, потому что гремит и катается под ногами. А, между прочим, оно многое может рассказать, это ведро.
К:
- Шерлок Холмс, да?

(ЧП, хромая, подходит к ведру, поднимает. Смотрит внутрь ведра)
ЧП:
- Например. Например, ещё недавно в него собирали яблоки. Оно абсолютно целое, хорошее ведро. Значит, его либо потеряли, либо отобрали. Первое маловероятно. Не здесь уж точно. С такими вёдрами ездят либо старики в пригород, либо женщины…
К:
- А ты занятный малый.
ЧП:
- Мне это часто говорили. Но, когда мы расстанемся, будет ещё занятнее.
К:
- Почему?
ЧП:
- Ну, потому что ты увидишь наш разговор совсем с другого ракурса. Так всегда бывает.
К:
- Возможно.
ЧП:
- Раз уж ты вспомнил Шерлока Холмса, вспомни ещё: его выводы всегда казались поразительными, чем-то из разряда фокусов. А он просто не показывал цепочку рассуждений.
К:
- Что ещё ты можешь сказать об этом ведре?
ЧП:
- Выбитая цена на дне подтверждает, что оно было сделано ещё при Советском Союзе. Кто будет хранить и использовать его? – пожилой человек. А теперь я опущу рассуждения и скажу просто, что это ведро было выброшено из дверей вагона метро на этой станции.
К:
- Ты и правда – Шерлок.
ЧП:
- Нет, я Коломбо, только хромой. И мне известен секрет платочка.
Мимо проходит Проходящий. Он делает еле заметный кивок головой человеку в плаще. Увлечённый ведром командированный, не видит этого.
К:
- Какой секрет?
ЧП:
- Секрет платочка – это отвлечение внимания. Вот мы сидим тут в дремоте и безразличии, а чудеса проходят мимо. Мы их не видим, потому что внимание всегда отвлечено чем-то несущественным, чем-то, чему мы по глупости своей придаём большую важность. Ссоре с начальником, влюблённости, разлитому кофе…
Он резко показывает на кофе собеседника, делая испуганное лицо. Тот, решив, что пролил, так же резко дёргается с места и, задев рукой стакан, действительно проливает.
К:
- Ой, блин!

(Быстро поднимает стакан и начинает салфетками вытирать скамейку)
К:
- Зачем ты это сделал? Ты же нарочно…
ЧП:
- Прости. Хотел проиллюстрировать… ты сам дёрнулся.
К:
- Что-то во всех твоих рассуждениях я не увидел веры в чудеса, один пессимизм сплошной.
ЧП:
- Это потому, что я такой же серый, как все… и на мне такой же толстый капюшон.
К:
- Так и скажи, что по себе судишь. Боров толстокожий.
ЧП:
- Хрю-хрю. Ха-ха-ха!
(Смеются)
ЧП:
- В правительстве у нас тоже фокусники сидят. Вот например, война. Разжигание общественного мнения. Вся страна прилипает к телевизорам и мониторам компьютеров, ужасаясь новым взрывам и убийствам. А в это время совершенно тихо и незаметно проводится какой-нибудь закон или реформа.
К:
- Не вяжется.
ЧП:
- Что не вяжется?
К:
- Капюшонность. Противоречие явное. Правительство манипулирует людьми, играя на их чувствах, значит, не так уж глубока толстокожесть.
ЧП:
- Да, неувязочка. Ты меня поймал. Но я хотел сказать об отвлечении внимания.
К:
- Тоже мне открытие сделал.
ЧП:
- Может и так. Но ведь даже зная, что перед нами фокусник, зная, что платочек, который якобы исчезает и якобы появляется ниоткуда, просто засунут в рукав или зажат между пальцами… мы всё равно восторгаемся и смотрим, открыв в изумлении рты, и думаем, где же этот платочек, в чём секрет?! А в жизни всё точно так же. Только вместо платочка в конце фокуса зачастую появляется большая, жирная фига!
К:
- Это потому, что ты веришь только в фокусы, но не веришь в чудеса.
ЧП:
- Ты прав, не верю.
К:
- Потому и пытаешься их разоблачать. Ищешь обман.
ЧП:
- И нахожу.
К:
- А я верю. Просто чудеса всегда происходят во времени. Но порой, если рассказать или показать постороннему человеку то, что произошло с тобой за период времени вкратце…он может расценить это, как нечто нереальное и фантастическое. Нужно просто уметь их видеть – чудеса. Как говорится, каждому по вере его. А вообще, интересная теория. О платочке.
ЧП:
- Это не теория. Это практика жизни. Через такое восприятие очень многое можно понять, увидеть манипуляции, обман и самому сыграть.
К:
- Ну, уж нет, я против манипуляций.
ЧП:
- Это твоё дело. В личной жизни тоже хорошо помогает. Женщины, они ведь фокусницы от природы. Они пользуются этим приёмом зачастую неосознанно, но практически с рождения. Захотела девочка куклу. Что она делает? Она ищет повод, что бы обидеться. В результате, она лишь слегка поцарапала палец, а вся улица слышит её надрывный плачь. «А-ааа! А-аааааа!!!». Успокаивая расстроенного ребёнка, родители, конечно, пообещают много чего. Но она-то уже точно знает, чего хочет. И вот у неё новая кукла. А всё внимание было на слегка пораненном пальце.
К:
- Да дети все такие. И мальчишки тоже. Так что не надо…
ЧП:
- Да многие и до пенсии так себя ведут, не взрослея.
К:
- Как просто. Вот бы нам так. Поорал и бац…
ЧП:
- А что, может попробовать?
К:
- Что? Поорать?
ЧП:
- Ага. Ты же сам говорил, что в чудеса веришь. Давай, я наступлю тебе на ногу, а ты будешь реветь и хныкать.
К:
- Нет, не стоит.
ЧП:
- Да ладно тебе. Вокруг ведь нет никого. А вдруг получится?
ЧП пытается наступить командированному на ногу. Тот уворачивается.
К:
- Хорош, слышишь? Ты что, как маленький?
ЧП:
- Иногда полезно побыть маленьким.
К:
- Тогда давай орать вместе. Один не буду.
ЧП:
- Давай.

(С силой наступает коммандированному на ногу. Тот орёт и наступает в ответ. Оба орут)
К:
- А-а-а-а-а!!!
ЧП:
- А-а-а-а-а!!!

(Потом начинают ухохатываться друг над другом)
ЧП:
- Вообще-то, сначала надо было загадать, чего хотим, а уж потом ноги давить. Ё-моё, теперь на обе ноги хромать буду.
К:
- А я загадал. Хочу найти 500 долларов.
ЧП:
- Ну и как?
К:
- Догадайся…, но день ещё не кончился. Вдруг.
ЧП:
- Глупо всё это, да?
К:
- Это.. это чУшно, брЕдно и смешнО.
ЧП:
- Ты женат?
К:
- Да, шесть лет уже.
ЧП:
- И ты ещё жив?!
К:
- И даже счастлив.
ЧП:
- Счастье в неведении.
К:
- Или в вере.
ЧП:
- От ситуации зависит.
К:
- Само собой. Тебе вот почему-то хочется верить, хотя сразу видно, что хитрец тот ещё. Наверное, располагаешь.
ЧП:
- С опытом женщины, конечно, хитрее становятся.
К:
- Но меня так просто не проведёшь. Я тот ещё хлыщ.
ЧП:
- Уверен?
К:
- Вполне.
ЧП:
- Ладно, сейчас узнаем, что ты за хлыщ. Слово-то какое выковырнул. Самое плохое – это когда жена ласковая и холодная одновременно. Это значит, что либо ты женился на хитрой ледышке, либо у неё есть кто-то ещё.
К:
- Чушь какая-то. Ты забываешь, что женщины сейчас стали практичными. Они занимаются бизнесом, юриспруденцией, налогами и тд. Бизнесвуменки короче. Моя, например, юрист. Без жёсткости и холодности здесь не обойтись.
ЧП:
- На работе, на людях – да.
К:
- Это игра. Я знаю свою жену и совсем другой. Я помню, какой она была, когда мы…
ЧП:
- А теперь подумай, на чём акцентировано твоё внимание в общении с ней?
К:
- Ни на чём.
ЧП:
- Такого не бывает, думай.
К:
- Нууу, на попке. У неё попка шикарная. И лицо тоже…
ЧП:
- Ладно, тогда подойдём с другого края. Ты понимаешь, что, когда ей нужно для дела, то она играет роль перед окружающими людьми. Но, если ты видишь, что дома она не снимает эту маску, то, может быть, она играет и для тебя?
К:
- Оставь свои намёки. У меня прекрасная жена, а ты… а тебя я вообще вижу первый раз в жизни.
ЧП:
- Я ни на что не намекаю, просто…
К:
- Никаких «просто»!
ЧП:
- Ты же постоянно посматриваешь на мой потёртый плащ.
К:
- И что?
ЧП:
- Ты акцентируешь на нём внимание, потому что он стар, потрёпан и совсем не вяжется с образом человека, рассуждающего на темы психологии личности. А ещё ты часто поглядываешь на пуговицу, что на плаще. Не потому, что она чем-то отличается от других, а потому что я время от времени тереблю её пальцами. Я делаю это специально, показывая тем самым, что могу управлять твоим вниманием. Так может быть, я и плащ этот надел намеренно? Ведь по этой примечательной детали у окружающих складывается мнение обо мне…
К:
- Я кажется понял, о чём ты говоришь. Моя жена…она…она последнее время стала постоянно красить губы помадой цвета фуксия. Она знает, как я тащюсь от этой помады на её губах. Часто, глядя ей в лицо, вижу только эти аппетитные, сочные губки, не могу оторваться. Я бы целовал и целовал их без остановок. И серьги тоже… Серьги с сапфирами. А она вроде мягкая, но такая…ты верно сказал – холодная. Холодная, будто лишний раз прикоснувшись, я разобью её витрину. Витрина – это же показной фасад. Я лишь сейчас увидел… этот ложный блеск для меня, а за витриной размалёванных губ холодные, как лёд, глаза! Как же я мог не замечать этого леденящего сердце взгляда? Давно ли он стал таким?
В волнении ходит из стороны в сторону
К:
- Точно! После моей командировки полгода назад. Я две недели проторчал в Уфе, а она… боже мой!
ЧП:
- Вот так-то. А ты говорил «меня не проведёшь»
К:
- Спасибо, друг. Ты открыл мне глаза. Нет, но как она могла? И с кем? И почему никто из друзей ни разу не обмолвился? Наверняка ведь...
ЧП:
- Это только чужие, незнакомые люди, вроде меня, могут натолкнуть на правду. Чужие не имеют личной заинтересованности, не боятся причинить боль. А друзья либо молчат, либо предают сами.
К:
- Нет, но почему?
ЧП:
- Зависть. Обыкновенная человеческая зависть. Ведь дело вовсе не в том, что жена друга красивее собственной.
К:
- Это может быть и незнакомец.
ЧП:
- Ты поймёшь это сейчас. Подсознание подскажет. Расслабься, подумай. Посмотри на лицо жены.

(Командированный задумчиво смотрит в пустоту)
ЧП:
- А теперь посмотри на лица друзей. Если это кто-то из них… Его взгляд, его речь тоже должны были измениться в тот период. Вспоминай. Он, наверняка, пытается сфокусировать твоё внимание на чём-то отвлечённом, несущественном.

(В это время появляется Проходящий гражданин. Он спокойно берёт один чемодан командированного и уходит.)
К:
- Артур! Точно он. Подлец! Последнее время постоянно отводит в сторону взгляд и при мне нарочно старается не пересекаться с ней… когда начинаю говорить с ним о личном, сразу переводит тему на машины, которые чинит. Артур.
ЧП:
- Разведёшься?
К:
- Что тебе надо?! Какого чёрта ты лезешь и копаешься своими грязными лапами в моей жизни?! Кто ты такой вообще?!
ЧП:
- Прости. Я не подумал, что разговор зайдёт так глубоко. Просто хотелось скрасить ожидание.

(Командированный снова садится на скамейку. Когда он видит, что одного чемодана не хватает, начинает кричать)
К:
- Где чемодан?! Украли чемодан!! Вон он! Я вижу спину и мой чемодан. Догони его, пожалуйста!!!
ЧП:
- Не могу. Я хромой, забыл? Беги сам.
К:
- Но второй… Слушай, будь другом, посторожи. Посторожи чемодан, я мигом!
Бежит.
К:
- Я сейчас вернусь!

(Убегает. Человек в плаще встаёт, подходит к чемодану без каких-либо признаков хромоты. Снимает плащ, вешает его себе на руку, берёт чемодан и, весело пнув ногой ведро, спокойно удаляется в противоположном направлении.
Командированный возвращается. Видит пустую скамью. Понимает, что произошло.)

К (с горечью):
- Я идиот!
(Он садится на пол перед ведром, начинает полуреветь, полусмеяться)
К:
- Разоблачитель фокусов! Идиот!!!

(Он засовывает голову в ведро и начинает стучать по нему)
К:
- Секрет платочка! 500 долларов!

(Снимает ведро. Переворачивая дном вверх, ставит перед собой между раскинутых ног)

К (уже спокойнее):
- Какой же я кретин.

(И тут он видит, что к днищу ведра снаружи прилипла какая-то бумажка. Присматривается)
К:
- Не может быть.

(Отрывает. Вскакивает, смотрит на просвет. Это купюра в 500 долларов США)
К:
- 500 долларов. 500 долларов! Неужели получилось? Я всегда говорил… получилось! Получилось!!!

АНТРАКТ.




 
История четвёртая:
                ПРЕТЕНЗИЯ.
Действующие лица:
Антон (он же парень с фотоаппаратом) – внештатный корреспондент газеты.
Акулова – репортёр.
Вика – репортёр криминальных новостей.
Сергей – главный редактор газеты.
Виктор Павлович – редактор рубрики художественных произведений.
Человек с претензией (художник).
Таракан

Редакция газеты. Идёт активное обсуждение текущего положения дел.

Сергей:
- Дела неважные, друзья мои. У меня к Вам целая куча претензий.
Вика:
- Да какие претензии? Газета пестрит заголовками статей.
Акулова:
- Работаем мы на совесть.
Виктор Павлович:
- И художественный уровень на высоте.
Сергей:
- Да, статьи интересные. Вот свежий номер. О чём мы пишем: погода, реклама, политические новости, криминальная хроника… Всё, как у всех. Изюминка где? Чем именно наша газета отличается от сотен других?
Виктор Павлович:
- Художественностью!
Вика:
- Сенсационностью. Мы же почти всегда успеваем первыми.
Сергей:
- Результатов не вижу.
Акулова:
- Каких?
Сергей:
- А никаких не вижу.
Виктор Павлович:
- И художественности?
Вика (Виктору Павловичу):
- Да отстань ты, надоел.
Сергей:
- Ты что не знаешь, что наша газета на самоокупаемости? И должен сказать, что положение плачевное. Очень плачевное. Если так дальше пойдёт, то нас отсюда выгонят и будут правы. Тираж падает.
Акулова:
- А что мы сделаем, если народ уже ко всему привык? Не удивишь ничем. Новости, так они у всех одни и те же. Вон, репортёр криминальных новостей каждому трупу радуется так, будто ей кольцо с бриллиантами подарили. Довели человека.
Сергей:
- Ничего. Для её рубрики – это нормально.

(Вбегает Антон. Он явно напряжён, но при этом весь сияет от удовольствия)
Аптон:
- Всем привет!
Вика:
- Ты что такой взъерошенный?
Аптон:
- У меня сенсация! Беспроигрышный вариант.
Вика:
- Опять?!
Аптон:
- Нет. На этот раз действительно! Мы станем богаты и обо мне, наконец, заговорят!
Вика:
- Неужели, ты ограбил банк?
Аптон:
- Нет, но у меня есть потрясающий репортаж. Эксклюзивный материал получасовой свежести о гангстерах в метро.
Вика:
- Они что, «обчистили» пассажиров?
Аптон:
- Нет.
Виктор Павлович:
- Скрывались от полиции?
Аптон:
- Нет.
Вика:
- Аааа, угнали состав?
Аптон:
- Нет.
Виктор Павлович:
- Тогда что?!
Аптон:
- Нууу, достали оружие и уложили всех на пол.
Вика:
- А дальше?
Аптон:
- Дальше ничего. Посидели, покурили и вышли.
Вика:
- И всё?
Виктор Павлович:
- И всё?
Аптон:
- Всё.
Вика:
- А в чём сенсация?
Аптон:
- Ты знаешь, когда шёл сюда, казалось…
Сергей:
- Я думаю, что нам придётся отказаться от услуг внештатных корреспондентов.
Аптон:
- Как, почему?
Сергей:
- По тиражу и по зарплате.
Вика (Антону):
- Продажи упали.
Аптон (деловито):
- Щас увеличим, нет проблем!
Акулова:
- Оптимистично.
Аптон:
- Я такой: сразу беру быка за рога, слона за хобот и…
Акулова:
- И главное не перепутать.
Аптон:
- Об олигархах писали?
Сергей:
- Писали.
Аптон:
- Концом Света пугали?
Акулова:
- Пугали.
Аптон:
- Карикатурами смешили?
Виктор Павлович:
- Смешили.
Аптон:
- Хм.
Вика:
- Вот и все мы здесь «Хм». Умник.
Аптон:
- Розыгрыши призов?
Вика:
- Постоянно.
Аптон:
- Я понимаю, что я всего лишь внештатник, но…послушайте. Этой новости про гангстеров нет ещё ни у кого, а до того, как поступит официальная версия происшествия от полиции, мы можем такое нафантазировать! Тем более что я реальный участник, свидетель и даже можно сказать – потерпевший.
Вика (Антону):
- Да ты от рождения – потерпевший.
Виктор Павлович:
- А что, может действительно повертеть эту идею?
Акулова:
- Как бы нас самих потом не повертели.
Виктор Павлович (мечтательно):
- А я представляю…представляю. Цветная фотография: человек прижат лицом к стеклу вагона (вид снаружи), очки съехали со лба, к затылку приставлен пистолет… Художественно. Художественно!
Сергей:
- И так уже претензиями замучили за нашу «художественность». Повестки в суд одна за другой. Думайте. Думайте, как увеличить продажи!
Виктор Павлович (продолжает мечтательно):
- И заголовок: «Ужас в метро!»
Акулова:
- Или «Страх и ненависть в вагоне!»
Аптон:
- А я..я…я дам интервью о том, как группа неизвестных в чёрных масках атаковала мирных граждан, заставляя их …заставляя их под страхом смерти …приносить присягу верности индийскому махарадже. И лишь сорванная мною маска с одного из них позволила узнать внешность преступника. И мои фотографии в доказательство.
Виктор Павлович:
- Нет-нет, махараджа – это скучно. Вот если бы они заставляли принять чужую веру, а граждане стойко отказывались…
Антон:
- Так и было. Неизвестные затаскивали всех в этот… в храм камасутры.
Вика:
- А бомба у них была?
Антон:
- Будет!
Вика:
- Ура!!!
Сергей:
- Да нет-нет-нет!!! Бред это всё. Ищите что-то серьёзное. Что-то, связанное с традициями, поверьями. Наши люди страсть как падки на всякие суеверные штуки.
Все замолкают. Пауза.
Виктор Павлович:
- Наступи на след шакала и получи проклятие в подарок! А?
Сергей:
- Нет.
Акулова:
- Статья про матрёшку.
Сергей:
- Какая?
Акулова:
- Матрёна – символ долголетия. Положи в самую маленькую матрёшку швейную иглу и обретёшь здоровье Кащея Бессмертного.
Вика:
- Фигня.
Вика визжит, завидев таракана. И залезает ногами на стул.
- АААААааааа!!!! Таракан!!!
Акулова:
- Где?!
Вика показывает пальцем. Акулова тоже визжит и запрыгивает на руки к Сергею.
Антон (склонившись над насекомым):
- Про тараканов тоже примета есть.
Виктор Павлович:
- Да?
Антон:
- Ага. Деньги в дом приносят.
Мужчины многозначительно переглядываются. Женщины подходят ближе.
Акулова:
- Деньги, говоришь?
Сергей:
- Золотоносные значит?
Вика (хитро подмигивая):
- А?
Виктор Павлович:
- Ультрасовременная генная разработка, основанная на передовых технологиях…
Антон:
- Сенсация: золотоносные тараканы теперь прямо у вас дома!
Вика:
- Нет, просто: народная мудрость гласит..
Акулова:
- Тараканы в доме – достаток в семье. Хотите сделать свой бизнес успешным, тогда без тараканов не обойтись. Популяции мелким и крупным оптом. Принимаются Госзаказы.
Антон:
- Особый вид - только у нас и только в этом сезоне.
Сергей:
- И главное – розыгрыш!
«Собери десять номеров газеты и выиграй бесплатную популяцию тараканов».
Вика:
- Ваши деньги в надёжных лапках!
Виктор Павлович:
- Золотонесение гарантировано!
Акулова:
- По таракану в каждый дом!
Акулова:
- Ура! Кажется, получилось.
Вика:
- Ёхоу!!
Антон:
- Йес!
Сергей:
- Чувствую, тираж пойдёт вверх.
(Потирает ладони)
                Песня про идею:
Куплет:
                Если в карманах лишь фига простая,
                И не раскрылась небесная длань,
                Если извилин слегка не хватает,
                Главное – это идея и план.

                Если хотите добиться успеха,
                И оседлать быстроногую лань.
                В деле не будет серьёзной помехи,
                Если созрела идея и план.
Припев:

                Идею поместим в стакан,
                Покормим бережно с ладошки,
                Научим танцевать канкан
                И водку пить из чайной ложки.

                Пусть липнут денежки к рукам.
                Идея наша – таракан!
Куплет:
                Если у Вас недостаток конфузный
                Или от лени натёрли изъян,
                Собственный локоть не кажется вкусным…
                Главное – это идея и план.

                Если хотите объездить Пегаса
                Или Орфея засунуть в чулан,
                Мыслей подобных не стоит пугаться.
                Главное – это идея и план.
Припев:
                Мы поместим его в стакан,
                Покормим бережно с ладошки.
                Научим танцевать канкан
                И золото носить в лукошке.

                Он словно денежный капкан –
                Большой, усатый таракан.

Виктор Павлович (таракану):
- У ты, рыженький!

(Входит художник. В руках газета. Вид недовольный)
Аптон:
- Опять он…Пойду-ка я в поля… на поиски сенсации.
Акулова:
- Ой, я пошла.

Все быстренько разбегаются по своим рабочим местам. Виктор Павлович бережно берёт таракана за ус, поднимает и продолжает рассматривать. Вика тоже смотрит, но с отвращением. Сергей видит художника, но делает вид, что очень сильно поглощён работой. Он хватает телефон, который не звонил и, делая умный вид, кивает головой, приговаривая «Да-да, разумеется. Конечно».

Художник:
- Я с претензией.
Он подходит к Вике, но та, молча, указывает ему на Сергея. У того от злости искривляется лицо.
Художник (Сергею):
- Я с претензией.
Сергей обречённо опускает телефон в карман.
Вика (Акуловой):
- А кто это?
Акулова:
- Я про него писала. Надоел уже.
Сергей (художнику):
- Я Вас внимательно слушаю.
Акулова (Вике):
- Что думаешь, как Сергей поступит?
Вика:
- Думаю, тут один выход.
Художник (Сергею):
- Я прихожу уже в четвёртый раз…
Акулова:
- Включить «дурака».
Вика:
- Именно.
Сергей:
- Да?! А Вы кто?
Художник:
- Я художник. Вы писали обо мне статью, интервью брали.
Сергей:
- Брали?
Художник:
- Брали.
Сергей:
- Хотите вернуть?
Художник:
- Что?
Сергей:
- Интервью.
Художник:
- Нет, то есть да… то есть… Послушайте… вы каждый раз морочите мне голову.
Сергей:
- Я?!
Художник:
- Вы! И вся Ваша компания.
Сергей:
- А вы кто?
Художник:
- Я художник.
Сергей:
- Фамилия?
Художник:
- Смердящев.
Сергей:
- Поздравляю! Люблю творческих людей.
Художник (раздражённо):
- Спасибо. Но я с претензией.
Сергей:
- Я Вас слушаю.
Художник:
- Я прихожу уже в четвёртый раз.
Сергей:
- Зачем?
Художник:
- Чтобы вы написали опровержение на это.
Показывает статью в газете.
Сергей:
- Что это?
Художник:
- Статья.
Сергей:
- Я вижу. Хорошая статья.
Художник:
- Не исправите, как положено, я на Вас в суд подам!
Сергей:
- Кто писал статью?
Художник:
- Некто Акулова.
Виктор Павлович (о таракане):
- Надо посадить его в коробочку.

(Начинает искать в ящике стола коробочку. Достаёт коробок от спичек, сажает в него таракана)
Сергей:
- Ах, Акулова! Эта акула пера. Но ведь она правда – акула. Перекусит любого, я Вам честно говорю. Перекусит и глазом не моргнёт. Я…я её сам боюсь. Ведь только что ей не по нраву, сразу бьёт… бьёт словом и не в бровь, и не в глаз, понимаешь, а по самому больному. И как ей что скажешь?
Вика (о таракане):
- Не его, а её. Это же девочка.
Виктор Павлович (Вике):
- Даааа?! И как ты отличила?

Вика презрительно фыркает
Художник:
- А Вы не говорите, Вы действуйте.
Сергей:
- Как? А давайте действовать вместе, сообща?
Художник:
- Я не могу. Я с претензией. Это Вы с ней сообща должны быть.
Звонит телефон. Сергей берёт трубку.
Сергей (по телефону):
- Алё. Да. Дааа. Приходите в редакцию, поговорим лично. Да. Досвидания.

Подходит Вика, протягивает листы
- На подпись.
(Сергей подписывает)
Акулова:
- Интересно, долго он выдержит?
Вика (ей):
- Делаем ставки?
Сергей (художнику):
- Вам что?
Художник:
- Как что? – претензия.

Вика и Виктор Павлович снова играются с тараканом.
Сергей:
- Ах да… претензия….а Вы кто?
Художник:
- Я художник!
Сергей:
- Поздравляю.
Художник:
- Не с чем! Кто? Кто эта ваша Акулова? Пера акулова кто?!
Сергей (указывая на Акулову):
- Акулова вот, а что?
Акулова:
- Я Акулова.
Художник (Сергею):
- А то!
Художник (Акуловой):
- Вы писали?

(Показывает статью)
Акулова:
- Я. А вы кто?
Художник:
- Художник!!!!
Акулова:
- Фамилия?
Художник:
- Смердящев.
Акулова:
- Поздравляю!
Сергей:
- Ах да! Мы собирались действовать сообща.
Художник:
- Не мы, а Вы!
Сергей:
- Акулова, мы ведь с тобой сообща?
Акулова:
- В чём?
Сергей:
- Вообще.
Акулова:
- А в частности?
Сергей (художнику):
- Вот видите, с ней совершенно невозможно разговаривать.
Сергей (Акуловой):
- Я тебя русским языком спрашиваю: мы с тобой сообщники?
Акулова:
- Нет.
Сергей:
- «Нет». А как же мы будем противостоять?
Художник:
- Послушайте, я с претензией…
Сергей (перебивая):
- Вот, человек с претензией. А мы что, все по углам, как эти, как тараканы?
(художнику):
- Вы посмотрите! Вы посмотрите только, с кем приходится работать! Они…знаете, что они делают?
Художник:
- Что?
Сергей:
- Они разглядывают тараканов. В рабочее время. И каких?
Художник:
- Каких?
Виктор Павлович:
- Высокохудожественных!
Сергей:
- Золотых! И это при живом-то начальстве. Им же на меня просто наплевать. А Вы говорите!
Художник:
- Меня не интересуют тараканы. Как с моим делом?
Сергей:
- С вашим? Вот все так: только о себе – только о себе, а на чужую беду тьфу! А Вы кто?
Художник:
- Я ху…Я на Вас в суд подам.
Разворачивается уходить. Сергей его останавливает.
Сергей:
- Акулова, а что, если он в суд подаст? Тогда ты признаешься, что мы сообщники?
Акулова:
- Сообщники – это преступники в сговоре, а мы с Вами почти не разговариваем.
Сергей:
- А она права. Мы ведь с ней неделю уже не разговариваем. Какие же мы сообщники? Так что простите…
Художник:
- Но я с претензией!
Сергей:
- С кем?
Художник:
- С ней…с претензией.
Сергей:
- А где она?
Сергей (Акуловой):
- Ты кого-нибудь видишь?
Акулова:
- Нет.
Сергей:
- И я нет.
Акулова (Сергею):
- По-моему, он один.
Сергей (художнику):
- Позвольте, а претензия-то кто?
Художник:
- Она у меня в голове. Я не пойму, Вы что, издеваетесь надо мной?
Вика:
- Он ещё и не поймёт?
Акулова:
- Ни в коем случае. А проблема в чём?
Художник:
- В статье, которую Вы напечатали, сказано, что у меня двое детей и что я ради обучения их в Гарварде обокрал картинную галерею.
Акулова:
- А чем Вы недовольны?
Сергей:
- Да, чем?
Художник:
- Во-первых, у меня нет детей.
Акулова:
- А где они?
Художник:
- Я холостой! Какие дети?
Пауза.
Сергей:
- Дааа, это скверно. Бесплодие лечить сложно.
Акулова:
- Но это не к нам, это в поликлинику.
Вика (зрителям):
- Поэтому и рисует. Всё понятно.
Художник:
- Какое бесплодие? Я не женат, понимаете?
Сергей:
- Счастиливец!
Вика:
- Сочувствую!
Акулова:
- А дети тут причём?
Художник:
- В Том-то и дело, что ни при чём.
Сергей:
- Ну, да – одно другому не мешает.
Художник:
- Да нет у меня детей и не было!
Акулова:
- А вот это спорный вопрос. Мало кто из холостяков может быть уверен наверняка.
Художник:
- Я уверен…хотя…
Сергей:
- Вот видите!
Возвращается Антон. Он вбегает возбуждённый и запыхавшийся.
Антон:
- Сенсация! В канализации обнаружена Рыба-Кит! Ой, я не вовремя…
Художник (обречённо):
- Я прихожу уже четвёртый раз. Сначала Вы собирались написать статью обо мне как о художнике.
Вика (надменно):
- И что?
Художник:
- Ничего. Вы написали, что я рисую при родах. А я рисую природу.
Сергей:
- Досадная опечатка.
Художник:
- Я потребовал написать опровержение и в следующем выпуске узнал, что оказывается я художник-природист и пишу с натуралов.
Акулова:
- Зато как звучит!
Художник:
- Я снова потребовал исправить и получил вот это.
Виктор Павлович (просматривая газету):
- Зато художественно. Про детей особенно.
Художник:
- Этого всего теперь даже не исправишь, и не объяснишь…
Акулова:
- Что же делать?
Художник (твёрдо, уверенно):
- Я требую опровержения.
Акулова:
- Да поймите, дорогой Вы наш, мы же к этой статье со всей душой подошли. Мы из Вас героя сделали! Весь город шумит и аплодирует.
Художник:
- Я требую…
Сергей:
- Хорошо! Хорошо. Но Вы пожалеете. Это лучше любой рекламы, а за рекламу люди деньги платят. У Вас же теперь картины нарасхват пойдут.
Художник:
- Думаете?
Сергей:
- Уверен.
Художник (с сомнением в голосе):
- Нет, всё равно…
Сергей:
- Акулова, пиши: детей гражданина Смердящева нет на свете.
Художник:
- Тогда все подумают, что их больше нет.
Сергей:
- А мы напишем, что их нет меньше.
Художник:
- Тогда эта эпопея никогда не кончится.
Акулова:
- Вот и хорошо.
Художник:
- Что?!
Сергей:
- Да. А картины Вы украли сами у себя, чтобы укрыться от налогов.
Художник:
- Я ничего не крал!
Вика:
- Докажите!
Сергей:
- Да, докажите.
Акулова:
- Докажите!
Виктор Павлович:
- Докажите!
Художник (в шоке):
- Я…я…я..подам на Вас в суд за клевету!
Акулова:
- За какую?
Сергей:
- Вы просили опровержение – Вы его получили и не одно, а целых три.
Художник:
- Но ни одно из них не соответствует истине.
Сергей:
- Ну, поймите же, что, если мы будем писать так, как есть на самом деле, нашу газету никто читать не будет. А это рейтинг, это тираж, деньги, рабочие места…
Акулова:
- Я не понимаю, неужели Вы не довольны своей популярностью?! Я Вашу фамилию каждый день на улицах слышу.
Художник:
- Да надо мной все соседи смеются!
Сергей:
- Завидуют.
Художник:
- Да?
Сергей:
- Однозначно.
Художник:
- Я об этом как-то не подумал.
Акулова:
- А когда Вы продадите все картины и разбогатеете…, вот тогда им будет не до смеха.
Сергей:
- Идите домой. Идите и рисуйте, и продавайте. И пусть они хоть лопнут от зависти. Идите!
(Даёт художнику газету.)
Сергей:
- А это…это Ваше будущее.
Выставляет художника за дверь. Облегчённо вздыхает. Но художник возвращается. Только открывает рот, чтобы что-то сказать…
Сергей:
- Вы мне ещё сто раз спасибо скажете!
Сергей снова выпроваживает художника за дверь, но тот снова возвращается. Сергей закрывает лицо ладонью руки.
Художник:
- Опять Вы мне весь ум вывернули.
Сергей:
- Я?
Художник:
- Нет, я!
Сергей:
- Вы? А Вы кто?

Художник начинает истерически хохотать. Потом хватает стул и двигается на Сергея, тот убегает от него.

Художник:
- Я кто?! Я кто?! Сейчас узнаешь, кто я!
Сергей:
- Спокойно, спокойно, я вспомнил!
Вика (художнику):
- Послушайте, а хотите побыть трупом? Недолго. Всего неделю, до следующего выпуска?
Художник:
- Нет!

Художник всё ещё порывается к Сергею со стулом. Вика его удерживает.
Вика:
- Почему? Это же так круто! Ажиотаж всеобщий. Колонка в газете, некролог. Звонки с соболезнованиями. Популярность.
Художник:
- Нет!!!
Сергей:
- А мы зачтём это в качестве Вашей реабилитации. После разоблачения все узнают, что Вы – артист.
Вика:
- Не спешите отказываться. Мы вам сделаем какую-нибудь страшную, мучительную смерть, о которой заговорит вся страна.
Художник:
- Нет!!!!!!
Вика:
- Нет, ну Вам ничем не угодишь. Я так не играю.
Художник (в иступлённой ярости):
- Как меня всё это достало! Вы просто кучка кретинов!!!

Художник ударяет ладонью по столу и случайно убивает таракана.
Виктор Павлович:
- Ааа, что Вы сделали?!
Вика:
- Нет!!!
Акулова:
- Только не это!!!
Художник:
- Что?
Виктор Павлович:
- Вы только что раздавили наше будущее!
Художник:
- Где?
Виктор Павлович:
- Несчастное существо!
Антон фотографирует размазанного таракана с разных ракурсов.
Сергей (художнику):
- Что Вы натворили!! Это был наш золотоносный тараканчик… таракашечка наш.
Художник:
- Простите, я не заметил…
Антон:
- Какая нелепая смерть.
Сергей (художнику):
- Я на вас в суд подам за нанесение материального ущерба!
Вика:
- А я за убийство!
Виктор Павлович:
- А я составлю некролог.
Художник:
- Да Вы что, издеваетесь?!
Сергей:
- Это Вы издеваетесь! Вы только что обрекли газету на банкротство, уничтожили идею, разработанную целой редакцией.
Художник:
- Но я же извинился.
Сергей:
- Вика, звони в полицию.
Вика:
- Уже!

(Набирает номер)
Сергей:
- А я прокурору. Акулова, возьми паспортные данные гражданина и НЕ ВЫПУСКАТЬ!!!
Художник:
- Мама!!!
Акулова:
- От меня не вырвется.

(Акулова достаёт наручники, ловким движением выворачивает художнику запястье. Антон фотографирует художника)
Антон:
- Для статьи.
Вика (по телефону):
- Ало, дежурного дайте пожалуйста!
Сергей (по телефону):
- Прокурора..
Виктор Павлович (по телефону):
- Похоронное бюро…

Художник вырывается от Акуловой и убегает с криком:
- Помогите!!!

Сергей облегчённо вздыхает, вытирает рукой пот со лба. Вика начинает хохотать. Остальные тоже.
Сергей:
- Ну и работёнка у нас!
Акулова:
- Сплошной ад!

                Закаливающая песня
Куплет:
                Принцип работы довольно не прост:
                В каждую щель свой засовывать нос,
                В каждом ответе предвидеть вопрос
                И охранять непреступный блокпост.

Припев:
                Стальным кинжалом закаляйся.
                К добыче коршуном спускайся.
                Хитри, кусайся и ласкайся.
                Крутись, вертись и изгаляйся!
Куплет:
                Нужно в гнездо заглянуть к соловью
                Нужно успеть, когда сплетни совьют.
                Мира картину увидеть свою
                И у чертей взять в аду интервью!
Припев: тот же.





История пятая:
                ЯИЧНИЦА В НОСКАХ
Действующие лица:
Иван – он же парень с серьгой
Аня – его девушка


Иван и Аня сидят вобнимку и молчат.

Аня:
- Ну, развлекай меня что ли, или так и будем сидеть?
Иван:
- Лучше давай целоваться.
Аня отстраняется.
Аня:
- Да сколько можно? – весь вечер уже целуемся, губы болят.
Иван:
- Ну и что.
Аня:
- Что-что, пошли погуляем или в кино сходим или…
Иван:
- Аня, мы так редко бываем наедине… сегодня впервые дома никого. Давай просто пообщаемся. Или тебе плохо со мной?
Аня:
- Хорошо, Вань. Хорошо. Только не с тобой, и не хорошо, и не всегда. И не мне.
Иван:
- А кому? Покажи пальцем, кому и не со мной, и не всегда?
Аня:
- Пальцем тыкать некультурно. В крайнем случае, если очень хочется, можно плюнуть в сторону человека, о котором говоришь.
Иван:
- Спасибо, буду знать.
Аня:
- Расскажи что-нибудь, а то скучно как-то.
Пауза.
Иван:
- Нуу, дождь был.
Аня:
- Когда?
Иван:
- Не знаю.
Аня:
- А зачем сказал?
Иван:
- «Что-нибудь».
Аня:
- Ой, ну какой ты…

Долгое молчание.
Иван:
- Давай подумаем о будущем.
Аня (сразу оживившись):
- Давай. Я вот, собираюсь с родителями на Юг съездить в следующем месяце.
Иван:
- Аня, я говорю о нашем будущем. О нашем с тобой.
Аня:
- Ты серьёзно? Ой, как приятно! Наконец, в тебе заговорил настоящий мужчина.
Иван:
- А раньше был кто?
Аня:
- Да не важно. Я не против твоих предложений.
Иван:
- Знаешь, обычно, я тоже не против своих предложений, но сами предложения, видимо, со мной не согласны.
Аня:
- Тогда о чём речь? Опять мне самой всё решать?
Иван:
- Что всё?
Аня:
- Всё, что ты предлагаешь о будущем.
Иван:
- Я ничего не предлагаю. Я просто хочу.
Аня:
- И что же ты хочешь?
Иван:
- Не что, а кого.
Аня (смущаясь):
- Хм, это приятно, конечно…
Иван:
- Я не о тебе.
Аня:
- Что??!!! А о ком, мерзавец?
Иван:
- Понимаешь, я хочу детей.
Аня:
- Аааа!
Иван:
- Я уже старый, жизнь почти прожита. Детей всё нет, а мне уже двадцать.
Аня:
- Это ты вовремя спохватился. А то ещё чуть-чуть и всё – каюк.
Иван:
- А ты? Разве ты сама не хочешь семьи?
Аня:
- Хочу, но я ещё не такая старая, как некоторые.
Иван:
- Иди ко мне, моя старушка. Будем создавать детей.

Притягивает девушку к себе с романическим сиянием на лице.
Аня:
- Пошляк!
Иван:
- Ещё какой!
Аня отстраняется
Аня:
- Нет, я ещё не уверена, что у тебя серьёзные намерения.
Иван:
- Серьёзней некуда. Сам пугаюсь своей серьёзности. И я вполне серьёзно решил, что хоть ты и не красавица, и не очень юна…
Аня:
- Что???!
Иван:
- Но зато у тебя хорошая квартира!
Аня:
- Мерзавец!
Уходит в другой конец комнаты, обиженно надув губы. Иван улыбается в сторону.
Аня:
- После таких слов я вообще должна была наговорить тебе пощёчин!
Пауза затягивается.
Иван:
- Ты знаешь, меня сегодня чуть не убили.
Аня:
- Жаль.
Иван:
- Что жаль? Жаль, что не убили или жаль, что чуть?
Аня:
- Ты никогда ничего не доводишь до конца. Бросаешь дела на полдороги. Вот и опять.
Иван:
- Так это не я – это они…бандиты. Я не понял, ты что, смерти моей хочешь?
Аня:
- Я хочу, чтобы ты, наконец, взялся за ум.
Иван:
- Как? Как я за него возьмусь, если он внутри черепа?
Аня:
- Тупо остришь или остро тупишь?
Иван:
- Юмор всегда острый, даже когда тупой.

Пауза.
Иван:
- Ну, не дуйся ты. Я взялся. Правда. Шёл из метро и думал: вот так умрёшь внезапно, а что успел сделать в жизни? Ничего. Паршиво так стало. Как же так, думаю? Нужно что-то менять.
Аня:
- Конечно, пора. Тебе самому не стыдно, что ты на свою зарплату даже цветов мне подарить не можешь?
Иван:
- Ну, почему же? – могу…один раз. Венок.
Аня:
- Траурный?
Иван:
- Ах так!!!

Встаёт и уходит.
Аня:
- Ваня! Ты куда? Остановись!
Аня (зрителям):
- Вот дура. Обидела. Ничего, вернётся. Он отходчивый.
Люблю его, оболтуса этого. Вот только… мы уже довольно долго встречаемся, целых пять дней. Но… он не знает меня в быту, в обыденности. А вдруг, не примет моих привычек, слабостей…вдруг, отступится? Нужно его проверить. Точно. И для начала, пойду-ка я переоденусь во что-нибудь эдакое.
Аня уходит. Иван возвращается с комнатным цветком в горшке. Осматривается. Слышит шорох в соседней комнате, успокаивается.
Иван (зрителям):
- Обожаю эту девушку. Даже готов жениться. Для современного мужчины – это почти что подвиг. Смущает только один вопрос: готова ли она принять меня со всеми чудачествами? А я ведь чудак тот ещё.
Входит Аня в майке до колен и валенках. На голове бигуди, в руке блюдце с пирожным. Иван в первый момент шарахается в сторону от неожиданности, чуть не падает, но уже через мгновение делает вид, что ничего особенного не замечает.
Аня:
- Ты вернулся? А я вот тут по-домашнему. Всё равно все свои.

Откусывает пирожное, нарочно сильно пачкая лицо.
Иван становится на одно колено.
Иван:
- Любимая! Прими этот скромный цветок в своё широкое сердце в знак моей преданности тебе.

Девушка с поклоном принимает цветок. Иван встаёт.
Иван:
- Аня, родная, выходи за меня замуж. Я не могу так больше. Каждый день разлуки с тобой отдаётся ужасной болью в груди… и в почках тоже.
Аня:
- Я люблю тебя.

Обнимает Ивана. Чмокает в щёку, пачкая пирожным. Он стирает сладость пальцем и облизывает палец.
Аня:
- Но прежде, чем ответить согласием, хочу признаться честно, что ты многих моих привычек просто не знаешь.
Иван:
- Я принимаю тебя любой.
Аня:
- Нет, всё равно, хочу, чтобы ты знал и принял решение сейчас, здесь.
Иван:
- Я его уже принял. А ты?
Аня:
- Ты послушай сначала. Ведь я очень люблю поесть. И, хоть постоянно занимаюсь спортом и танцами, не известно, как буду выглядеть в будущем и тем более после родов. Я ужасная сладкоежка.
Аня снова откусывает пирожное.
Иван:
- Значит, будем толстеть вместе.

Иван тоже откусывает её пирожное.
Аня:
- Ещё у меня постоянно мёрзнут ноги.

Показывает на валенки.
Иван:
- А я даже летом хожу в шерстяных носках.
Аня:
- Из всех блюд лучше всего я готовлю яичницу, правда, это занятие довольно громкое, потому что яйца в микроволновке постоянно взрываются.
Иван:
- Да ты подрывник!
Аня:
- Я девушка и поэтому способна на всё.
Иван:
- Я тоже способен… на всё-на всё!
Аня:
- А ты, часом, не волшебник?
Иван:
- Просто, я люблю тебя.

                Песня о способностях
Куплет:
                Из радуги снов
                Поймать вдохновенье,
                Из ржавых кранов
                Связать обновленье.
                Стереть суету
                Беспечным касаньем.
                Построить мечту
                Из мыслей исканий!
Припев:
                Волшебники в мире живут среди нас.
                Мы ищем чудес, утомлённые жаждой
                Наступит то время, придёт светлый час
                И ты почувствуешь однажды:
                В любви на всё способен каждый.
Куплет:
                Взлететь в небеса –
                Что может быть проще?
                Творить чудеса –
                Что может быть слаще?
                Любить всей душой
                С неведомой мощью!
                А в сердце большом
                Восторг настоящим!
Припев:тот же.


Иван:
- А ты? У меня самого очень много недостатков. Уверена ли ты, что хочешь жить с человеком вроде меня?
Аня:
- Да. Хотела бы и хочу! Но имей в виду, что я совсем не ангел. Вот прям совсем. Например, я люблю долго ходить по магазинам. Мужчин это всегда раздражает. По ночам я занимаюсь музыкой и психологией. А, если с утра у меня болит голова, то к вечеру головы болят у всех в доме. А ещё я истеричка. В порыве надрывного визга я достигаю уровня боевого орудия шумового действия.
Иван:
- А я шизофреник. Так что споёмся. Между прочим, что б это не стало новостью… я люблю есть по ночам в постели, смотреть телевизор и, что самое позорное – читать книги. А вещи из моего гардероба могут нечаянно оказаться… где угодно, даже на люстре. Однажды я нашёл в морозилке свой паспорт.
Аня:
- Это ничего, вылечим интернетом. А ты уверен, что не разлюбишь меня, если вдруг обнаружишь тушь для ресниц в микроволновке?
Иван:
- Нет, но я могу её разогреть. Ещё я невозможно ленивый.
Аня:
- А я стервозна.
Иван:
- Зато ты очень любвеобильна.
Аня:
- А ты надёжный и заботливый.
Иван:
- Да, но по утрам меня нельзя будить ничем иным, кроме поцелуев. Ибо я зверею и разбиваю будильник о стену. Однажды спросонья таким образом я выбросил в окно кота и чуть не зашвырнул на шкаф сестру…
Аня:
- А я, когда крашусь, вхожу в трансцендентное состояние и могу медитировать перед зеркалом до полной потери сознания.
Иван:
- А ещё… даже не знаю, как сказать…
Аня:
- Смелее.
Иван:
- Ну, понимаешь, я наверно очень скучный человек. Дело в том, что я не пью. Совсем.
Аня:
- А с сигаретами как?
Иван:
- Тоже нет.
Аня:
- Дааа, тяжёлый у тебя характер.
Иван:
- А я предупреждал. У меня вообще вредных привычек столько, что сразу все и не вспомнишь.
Аня:
- Попытайся.
Иван:
- Наркотики, карты, бега, мордобой…. Это лишь некоторые вещи, которыми я не занимаюсь.
Аня:
- И за что мне достался такой?
Иван (недовольно):
- Какой такой?
Аня:
- Такой…
Иван:
- Договаривай-договаривай, ну…
Аня:
- Нестандартный.
Иван:
- Нестандартным бывает костюм, у которого пиджак жмёт, а брюки падают.
Аня:
- А ты здоров?
Иван:
- Вроде.
Аня:
- И нормален?
Иван:
- Не уверен.
Аня:
- А ты… ужасная догадка… ты – мужчина?!
Иван:
- Да! Чёрт возьми, да!
Аня:
- Так в чём же подвох?!
Иван:
- Подвох в том, что любовь зла…
Аня:
- Ты про себя?
Иван:
- Неа!
(Поют басом)
                Любовь - зла!
Куплет:
(она)
                Любовь – ты зла!
                За что такие муки?
                Любить козла! Ха-ха-ха-ха-ха!
                И не желать разлуки.
(он)
                Не нужно слов.
                Не тронь ночное лихо.
                Ох, повезло! Хо-хо-хо-хо-хо!
                Любить козлу козлиху!
Припев:
                У жучихи муж – жучара,
                У баранихи – баран.
                Каждой твари будет пара.
                Каждой твари будет пара!
                И в подарок барабан.
Куплет:
(Она)
                Какая блажь!
                Судьба несправедлива.
                Ведь я была ж
(он)                Ха-ха-ха-ха-ха!
(она)                Немыслимо красива!
(он)

                Какой позор!
                Любовь – больная жила.
                Твой колок взор.
(она)                Ха-ха-ха-ха-ха!
(он)                Бери, что заслужила!
Припев:
                Казуару – казуара.
                Свиньям, стало быть, кабан.
                Каждой твари будет пара.
                Каждой твари будет пара!
                И в подарок барабан.

Аня:
- Да, как говорится, «два сапога – пара»
Иван:
- Ес-тес-твен-но!
Аня:
- Ежу – ежово, а БОМЖу – БОМЖово.
Иван:
- Но имей ввиду, дорогуша, что если…
Аня:
- «Дорогуша»?!
Иван:
- Именно. Дорогуша! Что если ты хочешь жить со мной, придётся многое изменить в своих привычках.
Аня:
- Тебе тоже. Или ты думаешь, что я собираюсь спокойно терпеть твой паршивый характер?
Иван:
- Ах, тааак! Значит, я уже и паршивый!
Аня:
- А ты думал какой?
Иван:
- А зачем тогда ты меня любишь?
Аня:
- Из вредности. А может быть, из жалости. Кому ещё нужен такой заморыш?
Иван:
- Себя пожалей, чувырла!
Аня:
- Мерзавец!!! Да я за тебя в жизни замуж не выйду!
Иван:
- Я так и знал. Я же тебя проверил!
Аня:
- А я тебя!
Иван:
- Так значит что? Женимся?
Аня:
- Женимся. Но обещай, что ты будешь носить только джинсы, никаких спортивных штанов и будешь регулярно выносить мусор.
Иван:
- Хорошо, но тебе придётся забыть о сериалах и тупых реалити-шоу.
Аня:
- А ты начнёшь заниматься спортом.
Иван:
- А ты научишься готовить. И пирожные покупай на двоих!
Аня:
- А ты будешь складывать свои носки в тумбочку.
Иван:
- Носки не тронь, носки – это святое.
Аня:
- Да? А яичницу в носках не хочешь? По новому рецепту.
Иван:
- Это жестоко. Это вообще – ниже пояса. Мы ещё даже жить вместе не начали, а ты уже…
Аня:
- Я предупреждала, что я стерва.
Иван:
- Нет, ты лапочка.
Аня:
- Кто я?! Ах ты… вот так меня ещё никто не оскорблял!
Иван:
- Я же искренне.
Аня:
- Оскорбления тоже должны быть искренними. Терпеть не могу всякие там муси-пуси. Фууу!
Иван:
- Об этом ты не говорила.
Аня:
- Что, передумал жениться на мне? Да, передумал?
Иван:
- Нет, что ты…
Аня (зрителям):
- Он передумал. Я так и знала.
Иван:
- Даже не надейся. Меня от тебя теперь разве что раскалёнными клещами можно оторвать.
Аня:
- Правда?
Иван:
- Конечно.
Аня:
- Тогда ладно. Ну, давай, делай мне предложение.
Иван:
- Дорогая Маша…
Аня:
- Что?! Ах ты…
Иван:
- Я пошутил! У меня своеобразный юмор.
Аня:
- Пошутил? Ври теперь! Что это за Маша, мерзавец? Кто она?!
Иван:
- Что, уже передумала жить со мной? Стоило один раз пошутить, и всё!
Аня:
- Я сейчас начну визжать!
Иван (зрителям):
- Она передумала.
Аня:
- Не дождёшься. Будешь мучиться со мной, как миленький!
Иван:
- А ты со мной!
Аня:
- А ты со мной!
Иван:
- А ты…
Аня:
- А ты…
Иван:
- На такую сладкую муку я согласен. А ты?
Аня:
- И я.
Обнимаются, целуются.
Аня:
- А где мы будем жить?
Иван:
- У тебя.
Аня:
- Что?!
Иван:
- Я снова шучу.
Аня:
- Мы таких шутников дустом выводим.
Иван:
- Какая же ты всё-таки лапочка.
Аня (ласково, даже нежно):
- Не смей говорить так, мерзавец. Я стер… хотя нет…
Иван:
- Стервозная лапочка. Редкий вид.

Занавес закрывается, а они всё продолжают разговаривать совершенно спокойно.

Аня:
- Да. А ты… а ты тогда… а ты…
Иван:
- Узнаешь, когда поженимся.
Аня:
- А когда мы поженимся?
Иван:
- Хм, поженимся?
Аня (почти нараспев):
- Мерзавец!







История последняя:
                ДВОЕ И ШАНС.

Действующие лица:
Фил и Тихий
Мышь

Выстрелы. Выходят бандиты, садятся на край сцены.

Тихий:
- Всё, кончился Чиполино! Папа Карло будет плакать.
Фил:
- Ну, что, скольких ты сегодня?
Тихий:
- Троих.
Фил:
- А я одного. Вернее, одну.
Пауза.
Фил:
- Она так пищала противно, что хотелось уши заткнуть.
Тихий:
- Ну, заткнул бы.
Фил (обречённо):
- Да нет. Просто выпустил в неё всю обойму, чтоб сама заткнулась.
Тихий:
- Помогло?

Пауза. Фил посмотрел на Тихого, как на идиота, но ничего не сказал.
Тихий:
- Дела.
Курят.
Фил:
- ДОжили. Два крутых парня целый день как два паршивых идиота...
Тихий (перебивая):
- Эй-эй…
Фил:
- А что, нет?
Тихий (поразмыслив):
- Вообще-то, да.
Фил:
- Сидим на этой даче и отстреливаем мышей.
Тихий:
- Не хочешь, не стреляй.
Фил:
- Так скучно ведь.
Тихий:
- Обмельчал народ. Из такой профессии чёрт те что сделали.
Фил:
- Не в этом дело. Романтика…романтика ушла из жизни, вот ведь где трагедия. Ты только вспомни старые добрые гангстерские фильмы.
Тихий:
- Ты опять? Не надо. Слушай, тут целый дипломат денег. Это чё?
Фил:
- Это за работу.
Тихий:
- За какую?
Фил:
- Сергеич приедет, узнаешь.
Тихий:
- Чё, сказать трудно?! Достало тут уже всё и ты тоже…
Фил:
- Не бесись. Поспешишь – людей напотрошишь.
Я тоже не люблю такие состояния. Быть в обиде не люблю.
Тихий:
- А чего обижаться, если можно дать в нос? И всё, и никаких обид.
Фил:
- Всегда есть те, кому ты не можешь дать в нос. Например шеф. А ты ведь обижаешься на шефа, когда тот оскорбляет или посылает на паршивые задания.
Тихий:
- Ну, бывает.
Фил:
- И что происходит дальше? Вот ты стоишь, «обтекаешь», чувствуешь, что обижаешься, а сделать ничего не можешь. И я так же. А поскольку, как я уже сказал, не люблю быть в обиде, то я начинаю обижаться на себя за то, что обиделся на шефа. Понимаешь, о чём я? – обида на обиду.
Тихий:
- Ничего не понимаю.
Фил:
- Но, если копнуть глубже, то выходит, что я и в первом случае обиделся на себя за то, что не могу дать шефу в нос. Итог: я обиделся на себя за то, что обиделся на себя.
Тихий:
- Бред…
Фил (делает театрально мрачный голос):
- Вот почему я так не люблю эти состояния. Потому что они порождают сами себя. Обида порождает обиду. Подобное порождает подобное. Этакая система само воспроизводства вируса шизофрении! Страшно? То-то же.

Где-то запищала мышь. Тихий вскочил и схватился за пистолет. Фил удержал его за рукав.
Фил:
- Не стоит. Оставь её. Пусть живёт.
Тихий (в сторону писка):
- Эй, ты там, слышишь? Живи. Дозволяю.
Смеётся.
Фил:
- Наверно, вот это и создаёт романтический розовый свет. Иллюзия того, что ты способен решать, кому жить, а кому умереть. Ты чувствуешь себя выше того человека, который лежит у твоих ног или ещё лучше умоляет о пощаде. Иллюзия того, что для него ты сам Господь Бог.
Тихий:
- Что-то тебя не туда занесло.
Фил:
- Совсем не туда.
Тихий:
- Романтика – это же… это же хоп-хоп. Погоня, драки, стрельба… Не успел оглянуться и ты богатый человек или труп. Вот в чём соль. Свобода, вседозволенность. И ещё чувство того, что ты крут, что ты настоящий мужик.
Фил:
- Чушь это всё. Синдром не повзрослевшего подростка, который по привычке напакостил…и в кусты. Напакостил и в кусты. Что не так?
Тихий:
- Нууу, не совсем. Когда менты подмазаны…
Фил:
- За всё приходится платить в этой жизни, дружище. За всё. И если не тюрьмой, так чем-то другим.
Тихий:
- Не понимаю, тебе что, плохо живётся?
Фил:
- Хуже некуда.
Тихий:
- Почему?
Фил:
- Ты счастлив?
Тихий:
- Да.
Фил:
- Поэтому ствол по ночам под подушку кладёшь?
Тихий:
- Ааа, вон ты куда клонишь. Не выйдет.
Фил:
- Понимаешь, те, кто живут обычной жизнью, конечно, слабее. Я не спорю. При столкновении лоб в лоб…,но мало кто из нас найдёт смелость признаться себе в собственных страхах. А у них этих страхов нет. Просто нет, потому, что они не видели столько мерзости, сколько мы, потому что у них нет таких лютых врагов, как у нас. Мы это знаем и поэтому душа где-то там в глубине дрожит. ДРОЖИТ.
Тихий:
- А как же романтика? Ты ведь сам постоянно вспоминаешь…
Фил:
- Фильмы – это фильмы. Их специально делают такими, иначе никто не будет их смотреть. А романтика – это просто пыль иллюзорности. Ты это понимаешь, поэтому и держишь ствол под подушкой.
Иногда так хочется пустить себе пулю в рот, чтобы начать всё сначала, с чистого листа. Потом думаю, нет – это бегство, это выход для слабого человека, не для меня.
Тихий:
- А другого выхода нет.
Фил:
- Почему? Вот нас здесь двое. Дача на краю леса. Куча денег. Я могу просто уйти, и меня никто не найдёт.
Тихий:
- Найдут.
Фил:
- Смотря, как всё обставить.
Тихий:
- Ладно. Давай закончим. Не нравится мне этот разговор.

(Тихий встаёт, поворачивается спиной.)
Фил:
- Что ж, давай. Я просто пристрелю тебя и закончим.

Достаёт пистолет.
Тихий:
- Что?
Фил:
- К стене.
Тихий:
- Перестань. Ты что, рехнулся?
Фил:
- Я твёрдо решил. Либо ты со мной, либо…
Тихий:
- Но…но если ты хочешь, уходи. Я-то тут причём?
Фил:
- Меня будут искать.
Тихий:
- Да тебя так и так будут искать! Не стреляй.
Фил:
- Что, расхотелось романтики? Я выстрелю. Я делал это столько раз, что даже лицо твоё не запомню надолго. Тебя наверно никогда не ставили в такое положение? Ты же привык быть крутым. А сейчас ты в таком же положении, как любой безоружный фраер, которому обычно сам совал пушку в лицо. Круто?
Тихий:
- Ладно, давай. Жми на курок, сволочь, и покончим с этим.
Фил:
- Безусловно. Но сначала я хочу знать, кто купил тебя?
Тихий:
- Что? Я не понимаю!
Фил:
- Кому ты сливаешь информацию? Колись.
Тихий:
- Да никому! Это ошибка какая-то!
Фил:
- Ты не понимаешь. Я не пытаюсь сейчас решить твою судьбу, ты в любом случае – труп. Рассказывай, как на духу. Давай.
Тихий:
- Да я отвечаю, Фил, я отвечаю, мамой клянусь! Я чист, Фил!
Фил:
- Верю. Я не хочу тебя убивать, но убью, если ты не пойдёшь со мной.
Тихий:
- Куда?
Фил:
- Не важно. Главное, откуда. Прочь из бандитской среды. Я хочу нормальной жизни, хочу семью, детей. Хочу нянчить младенца на руках и смотреть, как он растёт, не опасаясь, что ночью в окно влетит граната. И ради этого я готов на многое. На всё!
Тихий:
- Нет. Я не кину своих пацанов.
Фил:
- Тогда молись. Считаю до трёх: раз, два, три.

Фил нажимает на курок, тихий щелчок. Он начинает хохотать.
Фил:
- А я тебя проверил. Ха-ха-ха! Пули-то все на мышей ушли!
Тихий:
- А я, кажется, обделался.
Фил:
- Ну, что ж, бывает. Как тебе романтика?
Тихий:
- Какая же ты гнида! Я же тебя голыми руками поломаю!

Набрасывается на Фила, но тут же оказывается на полу.
Фил:
- Никогда больше не делай так. И пистолет я у тебя пока заберу, ради твоей же безопасности.

Разоружает Тихого. Тот встаёт.
Тихий:
- Я понимаю. Сам не раз провокациями занимался. Но обидно. За что?
Фил:
- Жив? – ну и не кипишуй. Всё равно ведь скучно было. А теперь на целую ночь адреналина хватит. Хе-хе.
Тихий:
- Пошёл ты…
Фил:
- Хотя, знаешь, если бы ты согласился или сказал, что сам давно хочешь оставить этот бизнес, я бы отпустил тебя.
Тихий:
- Правда?
Фил:
- Правда. У меня уже нет шансов. Я слишком погряз в этом болоте, а у тебя есть. Был.

Фил быстро заряжает новую обойму в свой пистолет. Стреляет в спину Тихого дважды. Тихий, не издав ни звука, падает.

Фил:
- Дурачок. Кидать ты не хотел. Либо ты, либо... Тебя ещё утром приговорили. Свои.
(поёт)
                Филблюз:
Куплет:
                Небо в банкнотах –
                Какой предательский набор.
                Жизнь идиота.
                Мечта рассыпана на вздор.

                Выстрелы в спину –
                Весьма оправданный финал.
                Мелочно сгинув,
                Ты встретил смерть, но не узнал.
Припев:
                Ты был к подсказкам глух,
                Доволен жизнью.
                Теперь ты лишний, друг,
                Теперь ты лишний!
Куплет:
                В жажде наживы
                С душой закончен разговор.
                Правила лживы.
                Твои надежды выпил вор.
                Демоны страсти
                Влекут в неистовый кураж.
                Символ несчастья -
                Твой бриллиантовый мираж.
Припев:
                А денег тьма вокруг,
                Манящих мыслей.
                Не в этой жизни, друг,
                Не в этой жизни!
Фил:
- Всегда мечтал спеть над трупом.

(Достаёт телефон.)
Фил (по телефону):
- Сергеич, всёслышал? Да, я его сделал. Сейчас тело сфотографирую и на мобилу пришлю. Не надо? Ну, да – ты меня знаешь. Деньги у меня.

Убирает телефон. Подходит к телу, садится рядом с ним на корточки и начинает говорить.
Фил:
- Мне сегодня предоставили очень убедительные доказательства того, что ты – «крыса», как те, которых мы отстреливали. Поэтому решено было отправить тебя к «родственникам». Вполне возможно, что это подстава, но это характерно для нашего маленького гангстерского мирка. Так что каждый получает, что заслуживает. Я дипломат с деньгами, а ты пулю в спину. Всё по фен Шую. Когда ты очнёшься, то возможно даже догадаешься, что пули были резиновыми и что я спас тебе жизнь, но даже в этом случае, сочтёшь меня садистом и сволочью. Конечно, я сволочь. Не без этого. Но я не издевался над тобой. Я дал тебе шанс. Я провёл тебя по самому краю околосмертных переживаний, чтобы ты захотел задуматься над текущим положением дел. Сначала страх и обидные обвинения, потом выстрел в спину. Всё это характерно для нас, для нашей «романтики». Когда ты откроешь глаза, то, несмотря на досаду и боль, будешь чувствовать себя счастливым человеком просто оттого, что жив. Попробуй понять это, когда придёшь в себя. Попробуй научится ценить то, что имеешь. У тебя есть шанс.
А я исчезаю, как и обещал.

(Уходит.)



                Общая финальная песня

Куплет:
                Уходит день, закончена игра,
                Меняются реальности ролями.
                Истории, что Вы прожили с нами,
                С улыбками отпустим до утра.

Припев:
                И будет так:
                Мы все опять вернёмся.
                До новой встречи, друг!
                До встречи, новый враг!
                Всё будет вдруг:
                Мы в радуге сольёмся!
                Ведь отступает мрак,
                Ведь отступает мрак,
                Когда легко и радостно смеёмся!
Куплет:
                Герои чуть наивны и смешны,
                Чему-то учат в чувственных сраженьях.
                Мы снова их увидим в отраженьях,
                Когда наскучат не цветные сны.
Припев тот же.