Русский Апокриф

Жил на свете Китоврас.
Чудо зверь, не без прикрас.
С человечьей головой,
Хвост, с большою булавой.
Попадёшь коль под удар,
Будь ты молод или стар,
Ожидает тебя лихо –
Богу душу отдашь тихо.
А по виду – истый лев.
Обольщать он любит дев.
Хоть зверюга страхолюд,
А большой мастак на блуд.
Не пропустит ни девицы,
Ни хорошенькой вдовицы.
Обаяет без труда,
От того мужьям беда.
А ещё он, не дурак,
Обойдёт его не всяк.
У него ума палата,
Много серебра и злата.
Да нет счастия в деньгах,
Как нет радости в врагах.
Китоврас наш – прорецатель,
Безучастный предсказатель.
Скажет всё, о всех, всегда.
Да одна только беда –
Он своей судьбы не знает,
О других же, много бает,
Как завзятая цыганка –
Перед ним – судьбы изнанка.
Он расскажет всё, что будет,
Ничего не позабудет.
А забудет, не беда,
Очень древние года
За плечами у зверюги.
Всё бывает от натуги,
Всё случается вперой;
Позабудешь адрес свой.
Коли хватишь ты с устатку,
Четверть мёду для порядку.
И ктому же он не Бог,
Он для этой роли плох.
Он не Бог, он Асторот
И возьмёт вас в оборот,
Коль отринетесь от веры,
И милей вам запах серы.
А пока же Китоврас,
Издавая трубный глас,
Известь хочет Соломона:
Мудреца, творца закона,
Сына старого Давида.
И вражда та не для вида.
Был меж них старинный счёт,
Длиться он который год.
Досаждал тот Китоврас
Соломону много раз.
Тот в долгу не оставался
И как мог, то ж издевался.
Только мог он не ахти,
А коль так, то не бухти.
Вот таков был Китоврас:
Вор, охальник, безобраз.
Надоел он хуже редьки,
Ведь набеги то нередки.
И решил тут Соломон
Китовраса выгнать вон,
И подальше – к фараону,
Поживать, чтоб без урону.
Иль забрать в полон холеру,
Не расшатывал, чтоб веру
В многомудрого царя.
Да затея та вся зря.
Китоврас вельми учён
План коварный обречён
Извести того злодея,
Даже ум большой имея
Многоумного владыки.
Закусали б его бзыки!
Невозможно, видит Бог!
Сам свернёт в бараний рог
Китоврас врага любого,
Он не девка недотрога.
Но какой с царей брат спрос,
Задаю себе вопрос?
Коль втемяшилось в башку
Царь не спустит и дружку.
Созывает он бояр –
Китоврас уж больно яр!
Держит с ними он совет,
Хочет получить ответ:
Как известь свою напасть
И самим нам не пропасть?
А боярам невдомёк,
Отлежать им надо бок.
Лень мечом им всем махать,
Меж собою б побрехать.
Да видать, не отвертеться,
Некуда беднягам деться.
Коли царь желает знать,
Как со зверем совладать.
Вот и кроют Китовраса,
Отхлебнув по чарке кваса.
Костерят и в хвост и в гриву,
Сам Господь даётся диву:
Разошлись как самовар,
Из под шапок бьёт уж пар.
Ну а те, всё дальше в лес:
Ах он дьявол, ах он бес!
Да он чистый Асмодей,
Кровопийца и злодей!
Да что толку то от свары?
Китоврас далёк от кары.
Ведь него – вода как с гуся:
Я де, братцы, не уймуся,
Я пройму вас до печёнок,
Допеку до селезёнок!
Чудо-Юдо как уймёшь?
Сам скорей с ума сойдёшь.
Тут Господь решил помочь,
Коль боярам уж невмочь.
Он шепнул царю совет,
Чтоб пролить на дело свет:
Любит выпить Китоврас,
По простецки, без прикрас.
Пьёт совсем он, как сапожник,
Сей антихрист и безбожник,
И не чтит меня совсем,
Хоть обязан он мне всем.
Вы на том его берите.
А возьмёте – укорите,
За разбои и разврат,
Что творил у райских врат.
За хулу и за поклёп,
Плачет по нему ослоп.
Да закуйте его в цепи,
Посадите в прочны крепи.
Пусть сидит он в них до веку,
В назиданье человеку.
Соломон смекнул тот час,
Что свести он может враз
С Китоврасом все счета,
За все прошлые лета.
И тот час велит боярам,
Приниматься со всем жаром
За секретные дела,
Голова пока цела.
Соломон, хоть мудрый царь,
Может поступить как встарь –
Отсекёт башку от тела
И за дело и без дела.
Расстарались тут бояре,
Как в бою иль на пожаре.
На пути, где пройдёт зверь,
Хочешь верь, а хошь не верь,
Рыть колодези велят –
Царь велел так, говорят.
Семь потов сошло со слуг,
Все работают в упруг.
Не жалея живота.
Не работа – красота!
Коль смотреть со стороны,
Коль имеешь ты чины
И заслуги пред царём.
Мы, пока же вам соврём.
Для красивого словца,
Нам ни мамки ни отца
Ни чуть-чуть, совсем не жалко,
Тут нужна своя смекалка.
Не в новинку это дело,
Поступают все так смело.
А коль нет – пойдёшь капать,
Нечего ворон считать.
Три колодца уж готово,
Так бояре держат слово.
Хоть они и не копали,
А чины исхлопотали.
В два колодца льют вино,
Ох, и крепкое оно!
Свалит с ног оно быка,
Как дубы валит река.
Потирает руки царь,
Открывает он сой ларь,
С зельем сонным из дурмана,
Чтобы было без обмана,
Чтоб заснул сам Везельвул
И подвоха не почул.
Ну, а в третий царь велит,
Лить медок, что веселит.
Наливают до краёв,
Не жалеют – мёд царёв.
И засев в кусты, что сбочь,
Подремать они не прочь,
Да боятся Китовраса,
Его рыка, его гласа.
И от страха там дрожат,
В землю вжавшись там лежат.
Ждут набега Китовраса,
Ожидают слуги часа,
Чтоб зверюгу обуздать
И царю добычу сдать.
Китоврас же тут как тут,
Он мудрец, герой и плут.
Но одна беда – вино.
А ему то невдомёк,
Не извлёк ещё урок
Из процесса пития,
Сей надменный вития.
Был зверюга тот с похмелья,
Он хлебнул немало зелья.
Хочет он опохмелиться,
На колодцы те дивиться:
Не водиться в них – вино.
Из Газера знать оно.
Тонкий вкус и аромат,
На закуску б, сала шмат.
И припал к вину герой,
Будто тот колодезь свой,
Из владений Китовраса.
Мол дождался сваво часа.
Вылакав до дна винище,
Наш герой и в ус не свище.
За второй колодец взялся,
Выпить и его собрался.
И прикончил до конца –
Покачнуло молодца.
Ну а так на вид – тверёз,
Закусил кустом он роз.
И давай горланить песни,
Ведь без песни, ты хоть тресни.
Призадумались бояре,
Быть иль не быть царской каре.
Крут бывает Соломон,
За раз душу вынет вон.
Но однако ж обошлось,
Разбегаться не пришлось.
Китоврас тот облизнулся
И в пустой колодезь ткнулся:
А он вылакан до дна…
Эх, ты мать моя родна!
Что за жизнь, одни печали,
Наши деды то не знали.
А бояре с под кустов,
С под осиновых листов,
На него шипят тихонько,
Ножками сучат легонько:
Ах холера, обормот,
Даже зелье не берёт.
Ну не зверь, а чудо-юдо,
Как бы нам не стало худо.
Всё ему, зверюге мало!
Тут царю уж дурно стало:
Ну а вдруг, сей Китоврас
На меня пойдёт сейчас?
Вся надежда на медА,
Коль не свалят, так беда.
Ну а зверь, вошёл во вкус:
Дыбом встал уж правый ус.
Он пошёл плясать в присядку
И кричать: Медку б мне кадку!
На закуску, так сказать.
Весел бес, ни дать не взять –
Охломон, пьянчуга, тать!
Говорили так бояре,
Уж готовясь к царской каре.
Но однако ж,  ппронесло:
Три  - заветное число.
Приступил зверюга к мёду
Не пивал как бадто сроду.
До анчутков нализался,
Уколодца и остался.
Растянулся во весь рост:
У меня теперь мол – пост,
Подремлю минут шестьсот,
Будто я не спал весь год.
И заснул, сомлел с устатка,
Нализался, ох как сладко.
Тут бояре спохватились
И всем скопом навалились.
Погеройствовали лихо,
Китоврас ведь спал то тихо.
Тащат цепи, железа,
На лоб вылезли глаза.
Железа те не простые,
Железа не золотые.
Их ковал сам Иегова,
И на них нанёс он Слово.
Начертал он имя Бога,
Что не мало и не много.
Слова крепче нет заклятья.
Будет зверь кричать проклятья,
Коль очнётся в железах –
Китоврасу быть в слезах
И в великом огорченье;
Вот цепей тех назначенье.
Соломону то – потеха,
А зверюге не до смеха.
Вот и скован Китоврас,
Он попался в этот раз.
Тут мораль проста до боли:
Не умеешь пить – нет воли.
И тебе в цепях тех жить,
По ночам на месяц выть.
Царь велит его привесть,
Чтоб исполнить свою месть.
Слуги тащат свой полон,
От цепей в округе звон.
Соломон его поносит
И грозит: в огонь де бросит,
И зажарит на шашлык –
Слышен всей округе крик.
Китоврасу ж трын-трава,
Он не слышит те слова.
Так анчибал тот храпит,
Что царёв дворец дрожит.
Видя то, сказал наш царь:
Много видел пьяных харь.
Но такого молодца
Не забуду до конца.
Пусть проспится этот скот.
Взять в тюремный оборот
В клеть железную заприте
И на страже вы не спите.
Коль очнётся зверь – призвать,
Я хочу пред ним предстать
Повелителем земным,
Словом облечить срамным.
Исполняйте сей же час,
Я ж пойду откушать квас.
Как сказал, так сотворили,
Разве что, чуть не убили.
Китоврас спит как байбак,
Не проймёшь, ни чем, ни как.
Через день он лишь проснулся.
Потянулся, оглянулся.
Видит, что дела труба,
Его сила здесь слаба
Супротив цепей булатных
И царя людишек ратных:
Вишь, попал как кур в ощип,
Видно я, совсем погиб.
Но не буду вешать нос,
Есть сейчас другой вопрос:
Обмануть как Соломона
И избавиться от звона
Тех, уклад-цепей железа.
Не престала мне аскеза
И таскание вериг,
Я к такому не привык.
Не в обычай быть в полоне,
Ни вчера, да и не ноне.
Стража, видя сей момент
И поправив пазумент,
Известила Соломона.
Он в то время пел с амвона
Религиозные псалмы,
Ждал вестей он из тюрьмы.
Как услышал – побежал,
Истомился пока ждал.
Налетел как буйный кочет,
Будто клюнуть зверя хочет.
Тычет в морду он мечом,
Всё ему, брат, ни почём.
И пыхтит как самовар.
Слуги в руки ему взвар:
Охладись надёжа царь,
Остуди свою ты ярь.
Дело всё не терпит жара,
Плохо коли застит Мара
Разум и глаза владыки.
Ни к чему в сём деле крики.
Соломон тут с горяча
Рубануть хотел с плеча:
Обнаглели эти слуги,
Присеку их все потуги!
И велел точить топор,
На расправу был он скор.
Но подумав на досуге,
Об оказанной услуге,
Всё ж решил повременить,
Смерть плетями заменить.
Ну а тут, совсем не кстати
Китоврас стал изрекати:
Соломон, великий царь,
Ты с чела, согнал бы хмарь.
Отчего ты так бранишся,
Отчего на слуг ты злишся,
Коль в руках твоих удача,
Только так, ане иначе.
Закатил бы мне пирушку,
Подарил бы мне подружку.
Мы б отметили с тобой,
Неудачный мой запой.
Каюсь, грешен, оплошал,
Я задачку ведь решал:
Сколько выпьет Китоврас,
За один всего лишь раз.
Не учёл я крепость мёда,
А цена сего – свобода.
Ведь бывает в жизни так,
Сеял хлеб, а вышел мак.
Ты не дюже разоряйся,
И по совести признайся,
Что хотел, как было встарь,
Погулять со мной, а царь?
Позабудем старый счет
И вражды растопим лёд.
Соломон тут возмутился
И на зверя напустился.
Отчихвостил в хвост и гриву,
Так что все давались диву.
Вспомнил матушку, отца,
Задел деда слегонца.
А когда спустил весь пар,
Выпил из лохани взвар,
Он сказал понизив тон,
Чтобы шёл тот умник вон:
Много чести Китоврас,
Распивать с тобою квас,
Иль газерское вино,
Не про честь твою оно.
Ты уж выжрал три колодца,
Будто в прорву в тебя льётся.
Китоврас ему в ответ:
Охолонь владыка-свет.
Те колодцы, царь, не в счёт,
Как вино то, так и мёд.
Поминать, что в прошлый раз
Приключилося меж нас,
Не совсем тебе прилично.
Да ещё средь слуг – публично.
Что ты сваришся как баба,
И раздулся – жабой -  жаба.            
Так творит моя кума,
Да у ней нету ума.
Коль сойдётся с кумом в сваре,
Тут сам чёрт родня той паре.
Нет для мудреца в том чести;
Говорю то не для лести.
Коли я попал в полон,
Отобью тебе поклон.
Видит Бог, не из подвоха.
Мне и без того, брат, плохо.
Знать, не сломиться спина,
Ноне мир, а не война.
Говорил так Китоврас,
Но смеялся его глаз.
Он считал, нет в том греха,
Коль обманешь дурака.
Продолжал он дале речь,
Он в ударе, не перечь:
Я смирился, Бог свидетель.
Пред тобой, он мой радетель.
От того смирён мой слог,
Я, поверь, не так уж плох!
Я гоов тебе служить,
Чтоб вину свою избыть.
Лесть бальзам на нашу душу.
Так заставить можно клушу,
Возомнить себя царицей,
А не глупою девицей.
Падок на лесть человек,
Было так из века в век.
И растаял Соломон:
Пусть живёт сей охломон,
Потрясая железами,
Умываяся слезами.
С моего стола кормить,
Без указу, чтоб не бить.
Пусть имеет вид товарный,
А не сумрачный и хмарный.
Чтоб не стыдно сей трофей,
Показать среди друзей.
Ну на том и порешили,
По домам все поспешили.
Стали жить да поживать
И богатства наживать.
Строить храмы и дворцы,
Посылать во все концы
Быстрых как стрела гонцов,
С грамотами, молодцов.
Созывать владык окрестных,
Да челядинцев их честных.
Поглядеть на чудо зверя,
Похлебать пивка из хмеля.
Но одна только беда
Дорогие господа.
Спать царю мешает стук;
Соломону много мук
Доставляют камнетёсы,
Что не голы и не босы,
А в хламидах и онучах
Рубят камень в горных кручах,
И под окнами дворца.
Стоит грохот без конца.
Хоть для храма камень тот,
Соломону круглый год,
Надоело грохот слушать –
Не дают спокойно кушать
И дремать после пиров.
Как же будешь тут здоров!
Собирает он бояр,
Тех кто молод и кто стар.
И велит решить задачу:
А не то в тюрьму упрячу.
Как построить божий храм
И не слышать тот бедлам?
Вот такая моя речь,
Иль башку срублю я с плечь.
Тут бояре затужились,
Страсти больно накалились.
Соломон, хоть мудрый царь,
А поступит как тот псарь.
Голова же, знать одна,
И уж больно та родна.
Без неё, ну как без рук,
Ну и с ней немало мук.
Всякий норовить отсечь
Отдлить её от плечь.
Без неё же несподручно,
Голова – товарец штучный.
Изадумались все вместе,
Благо, голова на месте.
Но бояре, все с похмелья,
Выпили хмельного зелья.
Долго думали – гадали
И медали примеряли.
Вдруг владыка наградит:
Он за этим строго бдит.
Но хорошая мысля,
Знать приходит опосля.
Ни чего в башку не лезет;
Младший правду матку режет:
Думать братцы, нам без толку,
На поклон иди хоть к волку.
В голове гуляет ветер,
Это, братцы, я заметил.
Да у нас же Китоврас,
Он в таких делах указ.
У него ума палата,
Ну а с нас, посильна плата
За разумнейший совет,
Не случилось пока бед.
Ну на том и порешили,
И к зверюге поспешили:
Будим бить ему челом,
Всем боярским кагалом.
Посулим ему мы льготу,
Везельвулу, Астароту.
Не подскажет, мы ему,
Враз отвернем голову.
Все пошли бояре скопом,
Понеслись в тюрьму голопом.
Китоврас скучает там –
Платит долг свой по счетам.
В меланхолии наш зверь –
Не сломаешь крепку дверь.
А бояре, тут как тут,
И челом ему все бьют:
Сударь, мудрый Китоврас,
Помоги ты там сейчас.
Мы отплатим, честь по чести.
Говорим мы то без лести,
Помня старые заслуги,
И великие заслуги,
Хоть они и не пред нами.
Мы решить не можем сами
Государственный вопрос.
Нас же ждёт суровый спрос.
В гневе мудрый Соломон;
Нарушает царский сон
Шум работ каменотёсов.
Вот вопросец из вопросов.
Камень тешут для церквей,
Их хоть иродов убей.
А убьёшь, не будет храма,
Вот такая братец драма.   
Разреши ты сей вопрос,
Ты ж, в учёности возрос.
Коль поможешь, мы в долгу –
Говорили так врагу
Соломоновы бояре:
Иль подвергнемся мы каре.
Что ж – вещает Китоврас, -
Не оставлю так я вас.
Так и быть, я помогу,
Как сумею и смогу.
Чудо камень есть шамир.
Он известен на весь мир.
Камень тот у фараона,
Прячет он его у трона.
Недай Бог кто украдёт,
Аль мошенник украдёт.
День и ночь при нём охрана,
То жрецы большого сана.
Стерегут его как псы,
Каждые в свои часы.
Строят камнем пирамиды
По велению Изиды
И державного супруга.
Камень этот их услуга,
За почтение к Богам
И за ненависть к врагам
Их божественных персон.
Это явь, не бред, не сон.
Видел я те пирамиды –
Восхитительные виды
Представали предо мной,
Хоть ты падай, хоть ты стой.
Их я в Гизе соззерцал;
Я бы камень сей достал.
Только ноне я в полоне,
Не видать конца препоне.
Но бояре говорят:
То обсудим вдругоряд.
Коль попался на крючок,
Свой ты знай шесток сверчок.
Разговор не о полоне
Происходит у нас ноне.
Хорошо -  сказал вещун –
Тайна стоит многих кун.
Но сейчас мне серебро,
Как кобыле кол в ребро.
Я же добрый Китоврас,
Жалко мне, тут стало вас.
Я открою вам секрет,
Что храню уж тыщу лет.
И возьму я с вас немного,
В чём клянусь вам словом Бога.
Скучно мне в железной клетке,
Развлечения тут редки.
Мне по сердцу славный пир,
Да такой, чтоб знал весь мир.
Дайте мне бояре слово,
Что придёте ко мне снова
И устроим мы пирушку.
Съесть мне хочется ватрушку
И запить ведром вина,
А потом, хоть и война.
Коль согласны – по рукам,
А коль нет, вам, дуракам,
На отчёт идти к царю.
Он не скажет вам – хвалю!
Он прикажет бошки сечь
И достанет вострый мечь.
Призадумались вельможи,
Им, хоть вылези из кожи,
Не добыть заветный камень.
Разгорится гнева пламень
В сердце мудрого владыки.
Будут там не только крики,
А вселенская резня.
Так то, братия князья,
Нету времени для торга –
На распашку двери морга.
И бояре, дружно, хором,
Не впервой им брать всё ором,
Обращаются к зверюге
С просьбой малой, об услуге:
Будь по твоему наш враг,
Поднимаем белый флаг.
Будь сегодня ты нам друг,
Без твоих не жить услуг.
Клятвой страшной мы клянёмся,
Что к тебе, милок, вернёмся
И закатим пир горой,
Доблестный, ты наш герой.
Если нас ты не обманешь
И лукавить ты не станешь.
А коль так, то по рукам,
Чтоб не вышел у нас срам.
Почесал зверюга брюхо
И шепнул что то на ухо,
Самым знатным из бояр,
Чтоб не было боле свар:
Принесёт пусть тот шамир
В отношения их мир.
Те на рысях к Соломону:
Надоть ехать к фараону,
И шамир добыть как есть,
Чтобы нам ни встать, ни сесть.
Соломон то одобряет,
К фараону посылает
Самых верных из бояр.
Сам же ставит самовар
И пирует до ночи,
Съев все сдобны калачи.
Китоврас не спит в то время,
Бдит зверюга и не дремя.
Хочет обмануть царя
И видать совсем не зря,
Коли то самоуверен,
И своим привычкам верен.
Нужен тонкий тут подход,
А без женщин ты хоть год
Городи сей огород,
Не найдёшь в реке той брод.
Китоврас наводит морок,
Поживавши хлебных корок.
Соломоновой жене,
Он уж видится во сне.
И ведёт срамные речи.
И ласкает белы плечи,
И кружится голова,
Так пьянят его слова.
А проснётся – пьяный царь,
Что храпит как пономарь,
Обожравшись чеснока
И напившись молока.
Ну не жизнь – одна Голгофа,
А она, что птица дрофа,
В поле, в зимний гололёд;
От царя уж не уйдёт.
Будто птица она в клетке,
На златой уселась ветке.
Хоть красавец Соломог,
Хочется бежать ей вон.
Да хоть к чёрту на рога,
Так печаль её многа.
Ну, а тут ещё гарем,
Куча бабьих в нём проблем.
Каждой хочется быть первой,
А становится лишь стервой.
Вот и мается мадам,
Глядя на такой бедлам.
Но пока ещё не время
И не клюнул кочет в темя.
Замолчал зверь Китоврас,
Не пришёл его, знать, час.
А бояре той порой,
Как сказал им зверь герой,
Добывают чудо камень.
Испускает он не пламень,
А неведомые токи.
Усмиряют те пороки
И без звука тешут блоки,
И кладёт их будто строки.
Как писец пером слова,
Коли ясна голова.
Помня крепко наставленья
И царёвы повеленья,
Те, обманом, камень тот,
Утащили, так то вот.
Был шамир, да нету ноне,
Фараон в печали стоне.
В гости царь зовёт соседа:
Пусть подивится скареда,
Как возводит он собор.
Тирский царь был поражён,
Чуть не на смерть он сражён.
Стал дивиться весь народ,
Как строительство идёт,

Коль не ви дно камнетёсов.
Много тут у них вопросов
Враз возникло к Соломону:
Не понёс ли тут урону
Государственный престиж?
Хорошо ль его ты бдишь?
И не бесы ль строят храм,
Не то выйдет, братцы срам.
Может продал душу царь,
Как бывало уже встарь.
Взволновался весь народ,
Городить стал огород,
Призывать царя к ответу,
Сжить грозил его со свету.
Соломон всем дал ответ:
Тут от беса силы нет.
Храм Господь благословил
И меня он научил,
Как построить храм без шума,
То моя давнишня дума.
Пусть стоит во славу Бога,
Мы ж, молиться будим много.
Тут воспел народ осану.
Я же, делать то не стану.
Ни к чему пустой галдйж,
Дураков лишь сим проймёшь.
Царь бояр всех наградил
И за службу похвалил
Молодцы, едрёна вошь,
Где других таких найдёшь!
Государю услужили
И тоску мою избыли.
Мне без вас, ну ни куда,
Ни туда и ни сюда.
Погуляйте, братцы, с Богом,
Только не упейтесь грогом.
А бояре тому рады –
Очень падки до услады
Их лужённые желудки.
Могут пить они хоть сутки.
А коль так, айда к зверюге,
Надоть помнить об услуге.
Долг ведь красен платежом,
Мы пойдём к нему гужом
И поставим магарыч –
Пусть упьётся старый хрыч!
Ну на том и порешили,
К Китоврасу поспешили,
Взяв вина с собою бочку –
Авось выжрут за всю ночку.
Китоврас визиту рад,
В бочке чай вино, не яд.
И велит наполнить чары,
И забыть давнишни свары.
Пьют за дружбу и любовь,
Говорят не в глаз, а бровь:
Что делить нам господа!
Замиримся навсегда.
Проливать не будим кровь,
Побратаемся мы вновь.
А коль так, поднимем тост,
Встанем, братцы, во весь рост,
Выпьем чарочку вина –
Мир у нас, а не война.
Пили крепко, от души,
Как в какой нибудь глуши
Записные забулдыги,
Не читающие книги
И забыв про политес,
Видно их попутал бес.
И упилися с устатку,
Потеряв былую хватку.
Повалились, кто где был,
А где был, и я забыл.
На ногах лишь Китоврас,
Обманул на сей он раз
Соломона и бояр –
Глупых и надменных бар.
Он к царице вновь взывает
И на помощь призывает:
Ты приди моя богиня,
Моё солнце, берегиня.
Без тебя погибель мне,
Ты есть свет в моём окне.
Не оставь меня в беде,
Ни на суше, ни в воде.
То услышала царица,
И как юная девица,
Понеслась к нему стремглав,
Слуг по далее услав.
Вот заветная темница,
Китоврас в ней, тут, томиться.
А вокруг же тех палат,
Будто мёртвые лежат.
То бояре спят с устатку,
Сказку видят они складку
И бесчисленны пиры,
В те счастливые поры,
Когда были молоды,
И охочи до беды.
Те прошли однако годы,
Пьянки вышли уж из моды.
А боярам, хоть бы хны,
Не за нами, мол, вины.
Китоврас же продожал,
Он на жалость дюже жал:
О царица, дева ночи,
Выплакал свои я очи,
Ожидаючи тебя.
Как я мучаюсь любя!
Ты приди моя богиня,
Моё солнце, берегиня.
На тебя одна надежда,
Держит тут меня невежда;
Глупый муж твой – Соломон.
Выпусти меня же вон.
Заковал меня он в цепи,
Заточил меня он в крепи,
Морит голодом и жаждой.
Камень бросит в меня каждый.
Я ж, хочу с тобой, на волю,
Погулять по чисту полю.
Мне в цепях сидеть до коле,
Плачась о несчастной доле,
Заключённого в темницу.
Выпусти меня как птицу!
Внемля слову, та царица,
Ключ найти, скорей стремиться.
Тот в одеждах у бояр.
Обуяет даму жар
При осмотре их хламид.
Жалок у царицы вид.
Но вот ключ она находит
И к замку с ключём подходит:
Поворот, один, другой
И дверь выбита ногой.
Тут царица цепь снимает,
Зверь царицу обнимает.
Но в крови его вино,
Бродит в жилушках оно.
Китоврас, большой шутник,
Всех бояр он, как в цветник,
В клетку крепкую сажает
И ключом тем запирает.
Потешается над стражей,
Лица мажет он им сажей.
Для острастки и примера,
Не бояре, а химера.
А закончив свою месть,
Китоврас, забыв про лесть,
Подхватил царицу дуру,
И спасая свою шкуру,
Устремился вдаль стрелой,
Будто ураган шальной,
Разметав дорогой стражу –
Совершил лихую кражу.
Поднялась тут суматоха.
Соломону стало плохо,
Как узнал он о пропаже,
О лихой и наглой краже
Своей собственной жены.
Тут не быть уж без войны.
Оскорблён наш царь жестоко,
Не избегнет вор тот рока:
Покусился на святое,
Соломон от горя вое.
А тут слуги прибежали,
О боярах рассказали;
Что сидят в темнице скопом,
Не разбудишь их потопом.
Тех бояр велел царь сечь,
Им бы головы всем с плечь,
Но кто будет при дворе
И при батюшке царе?
Хоть умом они не блещут,
А враги от них трепещут.
Собирает царь дружину
На проклятого вражину.
На последний, смертный бой,
Чтоб присечь звериный вой
Над страною иудеев,
Ханаан, да и халдеев.
Сам берёт он острый меч,
Сечи видно не избечь.
Накопилось по счетам –
Получи, иначе срам.
Позабудешь, так напомнят,
Подноготную всю вспомнят.
Патриоты везде есть,
Их порою трудно счесть,
Когда ехать за добычей,
Вот такой у нас обычай.
К Китоврасу шлют гонца,
Удалого молодца.
Из первейшего разбора –
Подлеца, лжеца и вора.
Коли сгинет, не беда
Дорогие господа.
Вызывают на дуэль,
Разводить чего кисель?
Чтобы биться смертным боем;
Кто убит – того зароем.
Тризну справим и поминки,
Без затяжки и заминки.
Как обычай нам велит,
Коли братец ты убит.
Прискакал тот к Китоврасу,
Выпивши со страху квасу.
Вызывает на дуэль,
Чтобы кончить канитель:
Чё за хвост тянуть кота,
Он и так уж без хвоста.
Вам сойтись бы, чин по чину,
И решить вопрос-кручину
И пустить друг дружке кровь,
Чтоб не кончилось всё вновь
Бесполезной перепалкой,
Кончить нужно доброй свалкой.
Согласился Китоврас,
Что сойтись на этот раз
Нужно им всенепременно,
На мечах, обыкновенно.
Только я, брат, погожу,
Выпью я для куражу
Хананейского винца,
Весь кувшин сей, до конца.
Китоврас тут отвернулся –
Молодец же усмехнулся.
Он давно задумал лихо,
Дело провернёт он тихо.
Он из перстня сыплет яд
И бросает злобный взгляд
На соперника царя,
Дело чёрное творя.
Соломону, то отрада,
Ведь на смерть идти не надо;
Китоврасу – острый нож,
Как боец он не пригож
Для лихого поединка.
А бойцов уж не уймёшь:
Я за правду, он – за ложь.
Будем драться до конца,
Нам нельзя терять лица.
А раз так, сошлись во поле,
По своей, священной воле.
И облаяли друг дружку,
Выпив для острастки кружку.
Взялись разом за мечи –
То не печь вам калачи.
И рубились целый день,
Знать рубиться им не лень.
Но под вечер Китоврас
Оступился первый раз.
В голове всё помутилось,
Сила, ловкость притупилась,
Пред глазами будто хмарь
И троится в глазах царь.
Видя это Соломон,
Нанести решил урон
Окаянному зверюге:
Даром, что ли все потуги?
Быстрый он нанёс удар –
Зверя бросило тут в жар:
То булат, пробив доспех,
Взял на душу тяжкий грех.
Жизни нить он разрубил,
Китовраса тем убил.
Нет заслуги в том царя,
Скажем мы его коря.
Яд подействовал на зверя
От того и та потеря.
Яда б не было в вине,
Зверь остался б в той стране,
Где война, обман и склоки.
А царю б, пришёл конец,
Испустил бы дух шельмец.
Но всё это лишь мечты,
От докучной суеты.
Как сказал один мудрец,
Всё имеет свой конец,
Всё имеет и начало.
Только радости нам мало,
Коль в конце одна печаль:
Очень, очень, очень жаль.