Пластмассовые птички

Недавно моя дочка, сама того не подозревая, совершила открытие, претендующее на Нобелевскую премию.
— Папа, — спросила она, — а пластмассовые птички бывают?
Была суббота, мы прогуливались в парке, вокруг нас чирикали воробьи и, глядя на них, дочка и задала этот вопрос из знаменитой серии «наивные детские вопросы, на которые нет ответа».
— Почему же пластмассовые? — улыбнулся я.
Тогда я еще не подозревал какой головной болью обернётся мне  этот разговор.
— Ну... — дочка запрыгала на одной ноге, чтобы сосредоточиться. — Вот деревья из дерева?
— Из дерева, — серьезно подтвердил я.
— А птички из мяса, — продолжала она развивать мысль. — А земля из земли, а камни каменные. Почему из пластмассы никого нет?
— Понимаешь... — начал было я и осёкся. Я хотел было рассказать о полимерных цепочках и о том что из них нельзя сложить живую клетку, но спохватился, что говорю с пятилетним ребенком. А кроме того я внезапно засомневался так ли уж невозможна живая клетка из полимеров?
Дочка с интересом ждала. Не ответить вопрос означало потерять свой авторитет.
— Ты сегодня яблоко ела? — спросил я. — Ела. А представь — съела бы ты его, если бы оно было пластмассовое?
— А-а-а, — понимающе протянула дочка, но упорно продолжала гнуть свою линию. — А птички?
— И птички так же. Вот смотри —  ты, если игрушка сломается, её выкидываешь. А у птичек птенчики выводятся, потом у них, когда они вырастают, тоже птенчики появляются, потом у этих птенчиков свои птенчики еще больше... — нагромоздив достаточное количество птичьих поколений я, сделав ораторскую паузу, которой позавидовал бы и Цицерон, подытожил, — и куда же старых птичек девать?
— На помойку!? — не задумываясь ни секунды, предположила дочурка.
— Их много, птичек. Помоек не хватит. — возразил я. — Поэтому и не может быть пластмассовых птичек, а то бы везде только пластмассовые птички и валялись!
— Понимаю, — ответила дочка, ничегошеньки из моих объяснений не поняв. — Пап, а давай завтра после парка на помойку сходим — вдруг там одна птичка осталась.
Вопрос о том могут ли быть пластмассовые птички остался, однако, открытым. По специальности я биохимик и, пока мы гуляли в парке, я решал эту задачу. К концу прогулки я запутался окончательно. Дело в том, что синтезировать пластмассу для живой материи — не проблема. Более того — она уже давно успешно этим занимается. Например смола хвойных деревьев ни что иное, как тот же полимер, только с более коротенькими молекулами. Или хитин. Или каучук. Даже наши волосы и ногти близкий аналог пластмасс.
— Ты не заболел? — с легкой тревогой спросила дома жена. — О чем ты всё время думаешь?
Удержаться было невозможно.
— О пластмассовых птичках.  — чистосердечно ответил я, чувствуя себя при этом последним идиотом.
Наутро меня осенило, как  Менделеева. Точнее — дошло. Я сам вчера объяснял дочке, что если бы вдруг появились пластмассовые птички, или рыбки, или деревья — неважно, то, в конце концов, они заполонили бы весь мир, завалив сушу и океаны своими неразлагающимися трупиками (или стволами, если бы то были пластмассовые деревья). По этой причине живые существа из пластмассы и не могли появиться.
Это было логично, но в то же время оставалось непонятным почему Природа, которая за миллиард лет эволюции перебрала бесчетное количество жизненных конструкций и подошла вплотную к синтезу пластмасс, так и не создала ничего пластмассового? К счастью для всех нас...
На следующее утро меня озарила новая гениальная мысль: почему я так сразу решил, что пластмассовых птичек не было раньше? Вполне могло быть и такое. Птички могли появиться, постепенно вытеснить остальную флору и фауну и наконец исчезнуть сами собой исчерпав все ресурсы пищи на планете. И лишь через сотни тысяч лет или даже через миллионы чудом уцелевшие остатки «непластмассовой» жизни возобновили свое развитие.
Я тешился своей гипотезой до вечера, пока не сообразил, что многометровый слой пластмассы покрывавший Землю даже за сотни миллионов лет не мог исчезнуть бесследно. Однако что-то я ни разу не слышал о находке слоев ископаемой пластмассы. Грустный, я улёгся спать, но ночью меня в третий раз посетил дух Менделеева и я проснулся с криком:
— Нефть!
До сих пор не существует убедительного объяснения о происхождении нефти. Существуют две гипотезы. Первая: нефть — это остатки каких-то живых организмов изменившихся под воздействием высоких температур и давлений. Правда остается неясным почему имеет совсем не то процентное соотношение химических элементов как живые организмы. Например, человеческое тело состоит на 65% из кислорода, на 18% из углерода, на 10% из водорода и еще немного прочих элементов. А нефть состоит из 86% углерода, 13% водорода и почти совсем не содержит кислорода, азота и фосфора. Вторая: нефть содержится в мантии Земли и постепенно выпаривается по разломам в коре и оседает во внутренних полостях.
Воспользовавшись записной книжкой я нашёл знакомого технолого с нефтеперерабатывающего завода и спросил его возможно ли получить нефть из пластмассы. Вопрос его развеселил.
— Обычно наоборот получают пластмассу из нефти. Обратный процесс никто не разрабатывал, да и почему именно нефть? Её же все равно придется разделять на фракции. Я знаю, что из различного пластикового мусора или резины пытаются добывать бензин и вроде бы это даже рентабельно. Но зачем нужна нефть?
Пришлось искать дальше. Через неделю времени и цепочку из пяти-шести знакомых я вышел на геолога. Чтобы он меня тоже не поднял на смех пришлось соврать, что я пишу кандидатскую диссертацию о природе происхождения нефти, но с точки зрения биохимика.После краткого вступления я попытался подсунуть ему свою теорию о том что нефть — продукт распада неких живых организмов чей состав близок по составу к нефти. И попытался выяснить что он об этом думает. Геолог растерялся.
— Ну, я не знаю — я же не теоретик, а практик, изыскатель. Ну учили, конечно, откуда нефть берется. Ну ведь это все знают...
— — —
Так у меня появилось новое увлечение. Всеми возможными способами я ищу людей имеющих отношение к нефти. Но никому из них никогда не попадалось что-либо похожее на пластмассовых птичек. Знакомые при встрече шутят: «ну как — ещё не нашёл птичек?» Я криво улыбаюсь.
 Но обиднее всего, что дочка больше ни разу так и не вспомнила про пластмассовых птичек.
— — —
Однажды ночью я проснулся от истошного телефонного звонка. Сонный и недовольный я взял трубку:
— Алло... кто это?
Кто-то в трубке кричал, надрываясь:
— Алло! Алло! Вы меня слышите? Алло!..
— Кто... кто это? — снова спросил я, пытаясь перекричать незнакомца. И тут же узнал его.
Как-то раз я разговорился с одним геологом. Звали его Аркадий. Я как обычно начал у него распрашивать про «пластмассовых птичек» и постепенно изложил свою теорию. Он очень заинтересовался ей, можно сказать загорелся. Перед прощанием Аркадий пообещал более пристально присматриваться ко всяческим неожиданностям в нефти.
И вот он позвонил. Мое сердце заколотилось, сна как не бывало.
— Аркадий? — крикнул я.
— Да... — отозвался он.
— Что?!  — закричал я как ненормальный. — ЧТО?! ЧТО?! ЧТО?!
Но он молчал. В трубке слышалось только его дыхание...