Родные души

     Как облегчить состояние души человека, пропитанного горем, терзающим сознание. Сколько понадобиться для это-го времени, чтобы беда позабылась и стёрлась из под-сознания?
     Утрата близких – это понятно, а потеря любимой кошки? – Разные мнения у людей на этот счёт. Очень часто хазяева всем сердцем привязываются к своему животному, считая его, даже, членом семьи.
      А, если речь пойдёт о двух одиноких душах, нашедших друг
друга?
      Кошка Соня для Нины восполняла ту близость, которой пре-старелая женщина не имела от родных для неё людей, забывших  о её существовании в этом мире.
      Хозяйка кошки была пенсионного возраста (за 70 лет), всё  душевное тепло расточала на свою любимицу: кормила  как сво-его ребёнка, лечила, не жалея средств, на дорогостоящие препа-раты.
      Теперь кошки не стало. Одиночество и тоска гложат Нину,
Плачет душа от горечи одиночества. Не с кем даже поговорить. Соня была для женщины собеседницей: чутко реагировала на ин-тонацию голоса, выражение лица, отмечала заботу о ней – и пла-тила хозяйке взаимностью.
      Вот уже 10 лет они живут вместе, как «мать»  и «дочь». Нина, часто ущемляя себя в мясных продуктах, никогда не отказывала кошке, приговаривая: «Соня любит мясо». Соня была персидской породы, её густая, пушистая шерсть отливала пепелистым бле-ском, с шоколадным переливом, подчёркивая благородное про-исхождение. Соня, в благодарность за нежную материнскую за-боту, мурлыкала песенку, помогая заснуть, грела пожилой подру-ге зябнувшие во сне ноги. Взаимные чувства питали их благодар-ность друг  другу. Кошка понимающе смотрела подруге в глаза и ластилась. Нина звала: «Соня, Сонечка!» – и сердце отходило от накопленной боли обид, причиняемой сыном и внучкой.
      После переселения внучки в бабушкину квартиру, Соня пере-стала чувствовать себя полноправной хозяйкой, нарочито важно, грациозно ступая, на мягких лапках – «подушечках». Поведение внучки настораживало и отталкивало кошку от общения с ней. Да и голос у молодой хозяйки оказался  грубым. И Сонину «маму» молодая хозяйка постоянно обижала   безразличием.    « Буду преданна только «маме» – твёрдо решила Соня.  И отдавала Ни-не всю кошачью ласку.
      Соня была домашней кошкой, хозяйка держала «дочку» в строгости, изолируя от общения с котами, зовущий инстинкт за-глушала таблетками. Сейчас кошка в преклонном возрасте, а дар материнства так и не познала. За последний год здоровье её рез-ко ухудшилось: развился нефрит, следствие постоянного пичка-ния таблетками. А об этих болючих уколах не хочет и вспоминать, переносила с трудом, нередко царапая «маму». Соня понимала, что поступает неразумно, но нервы сдавали. В такие моменты вспоминала, что когда «мамочка» болела, приходила женщина, делала такое же «мамочке», и какое было кислое выражение лю-бимого  лица. Летом Соня стала ощущать тянущую боль в молоч-ных железах. Соски увеличились и надулись, как шарики. Нина носила больную в больницу, назначили серьёзным лечение: хо-зяйка разжимала кошке рот, закидывала туда таблетку и залива-ла приторно-сладкую жидкость, как и надоевшую  овсянку. Это было насилием над волей животного, но для его же блага. Пас-мурная осень несла тревогу, на сердце ложилась тень от плохого предчувствия. Солнце играло в прятки, понуро выплёскивая лучи. Соня любила, когда ласковое Солнце, широко распластавшись в небе, протягивало к ней огромные руки, обнимало и согревало, нежно поглаживая по шёрстке. Лёжа на подоконнике, ленивица принимала воздушные ванны. Соня посмотрела вверх на угрю-мую гряду серых туч и загадала желание: «Если появится сол-нечный луч, – всё будет хорошо».  Но луч угас, и исчезла надеж-да, силы тоже покидали угасающее тело.   
      «Мама», обеспокоенная критическим состоянием здоровья «дочери», не могла смириться с несчастьем. Безвыходность ощущало и кошачье сердечко. Болезнь прогрессировала: откры-лись кровоточащие гнойные раны. Бедному животному стало трудней передвигаться; движения скованы, туловище  перемота-но бинтами, которые нужно было часто менять. Соня и сама не хотела мириться с таким положением, развязывая бинты и сли-зывая мазь. Нина ругала её. Выслушав, как послушная, пример-ная дочь отправлялась отлеживаться в тёплой постели. Есть не хотелось, но регулярно, два раза в день, страдалицу кормили: за-талкивая еду в рот ложкой. Приходилось подчиняться.
      Сегодня целый день льёт дождь. Обильные слёзы природы, растекаясь по щёкам окна, казались последними каплями ко-шачьей жизни. Затрепетало, забилось громко сердечко, заплака-ла и Соня: «Завтра меня не станет, «мама» уж чересчур печаль-на, тоже плачет. Да, всё правильно, операция бесполезна, сердце у меня слабое – рассуждала больная. – Сегодня последняя наша ночь, моя прощальная песня тебе. Она будет очень жалобной и тихой. Ты можешь даже её и не услышать, если уснёшь крепко. Спи, а то совсем вымоталась, бедняжка, тоскливо тебе будет без меня», – пела сквозь слёзы на кошачьем языке своей любимой «мамочке» преданная Сонечка».
      Утро нового дня дарило яркий солнечный свет, который нежил Соню забытым летним теплом. «Мама», горько рыдая, причитала: «Соня, Сонечка, моя девочка, прости, прости…!»
      В дверь позвонили, и вошла женщина. Сейчас она сделает укол – и всё…. Засыпая, и всё понимая, Соня слабо мяукнула, прощаясь с «Мамой» навсегда. И, далее, безучастная ко всему земному, увидела уже с той стороны, как хозяйка упала в обмо-рок, и какие-то люди в белом хлопочут над не выдержавшей горя.
      Что будет в нашем мире без доброты её подружки!? Успоко-енная душа ещё одного незаменимого земного существа взлете-ла к вечному Свету, где улыбчивое Солнышко махало ладошкой и звало: «Иди ко мне скорей, я  согрею и утешу в кошачьем Рае!»