Артист

Бывают такие удивительные встречи, когда с первых минут между собеседниками возникает притяжение. Разговор протекает непринужденно, желание общаться не ослабевает, а совсем наоборот, все усиливается и усиливается…
Примерно так я думала, когда на дне рождения своей подруги познакомилась с Федей – мы просто сидели рядом на балконе, курили, пили пиво прямо из горлышка и болтали – расслабленно и свободно, как будто знали друг друга уже целую вечность. Мы обсуждали с ним все возможные темы, наши мнения часто совпадали. С ним было не страшно говорить даже о политике или о религии – я просто высказывала свое мнение, не думая, а вдруг мой собеседник придерживается радикально иных взглядов? Тогда можно сразу расставаться. Правда, о политике и религии мы почти и не говорили – больше о книгах, фильмах, поездках и так, о всяких мелочах.
До того я о Федином существовании и не подозревала. Это Галя, моя подруга, постоянно расширяла круг своих знакомств, и я никогда не знала, кого  у нее можно будет встретить. Одно время Галя увлекалась спортом, и в прошлом году около нее вились исключительно спортсмены, разговоры шли о тренировках, о правильном питании и о здоровом образе жизни. Тогда Галя встречалась с молодым человеком, директором фитнесс-клуба. Потом Галя с ним рассталась, ее увлечение спортом тоже угасло, а с ним пропали и спортсмены. На смену им явился поэт Владислав. Друзей у него не было, что, вероятно, ускорило разочарование Гали в поэзии. Дело в том, что она любит шумные и веселые компании, а парень, задумчивый интроверт, писавший, может, и неплохие стихи, просто ей не подходил.
О ее актуальном друге я знала мало. Опять человек искусства – Галя держала подробности в секрете. Наверное, готовила меня к маленькой сенсации.
Вот и о Феде, о том, чем он занимался, я на дне рождения так и не выяснила, потому что на балкон вышли еще несколько ребят и окружили его, а я отправилась на поиски Гали. Однако и меня отвлекли, увлекли танцевать… И больше в этот вечер наши пути с Федей не пересекались.
Тем не менее, вернулась домой я с хорошим чувством. Это чувство подсказывало мне, что с Федей я еще встречусь. Откуда такая уверенность? Может, я путала свое желание его увидеть, с уверенностью, что это произойдет действительно? Сложно сказать. Но на душе было приятно.

В один из этих дней, пока еще было свежо впечатление от нового знакомства, очень кстати нарисовалась Анна, моя давнишняя знакомая, заядлая театралка. Почему «кстати»? Да потому, что все мои мысли были заняты Федей. Я все рассуждала, как он может меня найти – через Галю, наверное? И почему мы не обменялись координатами? Так мало зная друг о друге – даже и интернет не поможет! Спросить Галю? Самый простой вариант, но мне придется выслушать от нее лекцию на тему, кто мне подходит, а кто нет. Ее комментарии бывают иногда такими неожиданно ядовитыми.. Вот бы нам встретиться случайно! Москва – большой город, но и в нем бывают незапланированные встречи!
Анна пригласила меня в театр, а мне как раз очень хотелось отвлечься, развеяться…
Спектакль оказался авангардным, то есть непонятным, зато шумным. Шел он в каком-то полуподвале, публики было мало, артисты все молодые… Мне казалось, я никогда еще не видела такой бездарной игры. Особенно один, во фраке. И он был так похож на Федю! Я смотрела на него – и не могла поверить своим глазам. Несомненно, это был он. Его голос, его интонации.. Но до чего же безобразно он играл! Ни один его жест не был естественным, казалось, он вставал в позу и любовался собой, как он играет. Говорил он громко, почти кричал, да все на одной высокой ноте, так, что, трудно было разобрать слова. При этом руки его время от времени болтались, как плети, или как пустые рукава. Не может быть, чтобы этот ужас оказался задумкой режиссера.
В перерыве я спросила у своей театральной приятельницы, как же зовут «выдающегося» актера. Она моей иронии не поняла, и сказала, что это Слава Нефедов, молодой, подающий надежды артист.
Слава? Нефедов? Так может, это вовсе и не Федя? Мне так сильно захотелось, чтобы это оказался не он…

Сразу же после спектакля я позвонила Гале, пусть уж, переживу ее ехидство, но надо срочно выяснить, чем занимается Федя, а заодно и узнать, как бы с ним состыковаться. Но главное – я хотела убедиться, что Федя и Слава Нефедов – это не одно лицо.

Галя как будто только и ждала моего звонка.
- Федя! Его на самом деле Славой зовут, а Федей прозвали из-за фамилии. Он артист! Я тебе еще на дне рождения хотела сказать, чтобы ты присмотрелась! Говорят, он жутко талантливый! Друг моего Вадима, он режиссер, я же тебе рассказывала!
Я глубоко вздохнула. Значит, это был Федя. Как это печально. И ведь правда, Галя мне еще на дне рождения успела шепнуть, что ее новое завоевание – выдающийся деятель театрального искусства, режиссер, между прочим… Как я могла не придать значения этой информации? Ясно, что и прочие гости имели отношение к театру..

Мне даже как-то расхотелось видеть Федю. Как я могу встречаться с артистом, игра которого вызывает у меня чуть ли не отвращение?

Однако Галя уже имела наготове предложение:
- Он тобой интересовался. Знаешь, сказал, ему нужны переводы с японского. Какие-то технические тексты.
- С японского? – переспросила я. – А я-то тут при чем?
- Ну как. Ты же его знаешь?
- Галя! Два семестра я училась в Китае, но это же не Япония!
- Подумаешь, перепутала! Главное, вы встретитесь, а там сами разберетесь, где Китай, а где Япония! Твой телефон я ему уже дала, жди звонка.

Как теперь к этому отнестись? Встретиться? И как себя вести?
Спала я неспокойно. Мне снился этот мрачный спектакль, как будто я была режиссером, а Федя – артистом, и играл он в костюме медведя, а я требовала, чтобы на его костюм нашили листики от деревьев и, таким образом, превратили мишку в дерево, потому что он же коричневый, как ствол. В общем, бред полный.
Однако на следующий день, когда я встала, вспомнила о спектакле, о своем дурацком сне – и вдруг на меня накатило необъяснимое чувство тоски,  так захотелось увидеть Федю… Как будто речь шла о родном мне человеке, с которым я по недоразумению оказалась в разлуке.

Я решила, что если он действительно позвонит и предложит встретиться, я ни в коем случае не буду разговаривать с ним о театре. Я выработала себе целый план: во-первых, не спрашивать о его работе, не заговаривать ни о театре, ни даже о кино. (Вдруг он снимается в каком-нибудь дешевом сериале?  Играет там героя-любовника?) Если разговор выйдет все же на искусство Мельпомены, переводить стрелки на балет. Сестра одной моей подруги учится в балетной школе, от нее мне известна масса занимательных историй из жизни восходящих звезд. А если же он сам расскажет о своей профессии, то я буду делать большие глаза, хлопать ресницами от удивления, и восхищаться…

Для этого самой надо быть неплохой артисткой, подумала я. Чтобы убедительно восхищаться, когда на самом-то деле…

И ни за что, ни за что не признаваться, что уже видела его спектакль. А если будет приглашать – отказываться под любыми предлогами!

При этом вопрос о перепутанном иностранном языке волновал меня меньше всего. В принципе, это ведь лишь предлог встретиться. Можно было бы и проще, но раз уж так сложилось…

Его звонок, как водится, застал меня врасплох. Оказалось, ему действительно нужен был перевод с японского – один приятель привез ему из Японии компьютерную игру, где одни иероглифы. Я объяснила ему, в чем состояло недоразумение, и чувствовала себя при этом виноватой – как будто это я ввела его в заблуждение, злонамеренно..
Однако он не сильно расстроился. Компьютерные игры – не главное его увлечение. И спросил, что я делаю вечером. И, когда я сказала, что никаких планов у меня нет, он … пригласил меня в театр!

Я застыла с телефонной трубкой в руке. Сердце мое начало биться учащенно, дыхание затруднилось. Просто какое-то предынфарктное состояние.
Что я там намечала себе? Не заговаривать с ним о театре? Отказываться от просмотра его спектакля?
Но чтобы так сразу…

Наверное, на меня нашло затмение, временное помутнение рассудка, действие жары или холода, не знаю, чего, - но я честно рассказала ему, что была уже в театре, что я видела его спектакль и что – да, я и это сказала! – что мне не понравилось.

На том конце провода – молчание. Как я была права, что не хотела ему об этом говорить! Ну почему я забыла о своих приготовлениях? На что я рассчитывала?

Вдруг в трубке раздался смех.

- Так ты видела этот бред… Но я не артист! Просто Вадим, режиссер этого театра, ну тот, который теперь с Галей, решил из меня его сделать. Его теория – что любой человек может играть на сцене, и не надо для этого театральных училищ, жизненного опыта, связей и знакомств… Просто надо выйти на сцену и играть. Он даже книгу об этом собирается написать. Я и согласился-то только по дружбе, ради прикола. Надо будет ему рассказать о твоей реакции!

- И тебя не задело, что мне не понравилось?- осторожно спросила я. - Может, ты ему поверил и видел себя уже звездой сцены…

- Ну, звездой сцены я себя, конечно, не видел, но все же надеялся на более теплый прием со стороны некоторых поклонниц… Но если честно, ни радости, ни удовлетворения этот эксперимент мне не доставил. Учить огромные куски текста, потом произносить этот текст перед публикой.. Я все время боялся, что забуду свои слова. О какой игре может идти речь! Я, между прочим, вчера сам отказался от дальнейшего участия и вот сегодня хотел в первый раз оценить это зрелище со стороны. Но раз ты уже видела и говоришь, что не стоит… Может, просто в кино сходим? Там-то точно настоящие актеры играют!