Не потерять себя-15

             (Продолжение)

                За суетой, за сауной с последующим застольем,
за воскресными шашлыками Сергей проворонил резкую перемену в настроении деда и заметил её только на обратном пути.
 — Дед, ты чего скуксился? А? Устал? Нет? Прихворнул, что ли?
 — Да не, не хворый я. Я внука нашёл. Никитой зовуть. Про его тепер усё думаю.
 — Где нашёл-то?  —  удивился Сергей. — Вроде, раньше в нашей компании родственников не находилось.
 — А ён з другой кумпании буде. Ён жа не бизнесмен, чтобы у саунах плюхаться да, надевши барский халат, у креслах качаться. Ён работяга, —  с вызовом ответил дед.
 — Ну, ты даёшь! Сначала бандюка Коляна почти усыновил, теперь вот внука-пролетария откопал. Этак и до внучатых племянниц с нашей Тверской недалеко, —  развеселился внук. —  Может, заедем по пути, чтоб времени зря не терять? Видишь, смеркается? Значит, как раз на раздачу успеем.
 — Трепло! Ботало коровье!
 
     Дед обиделся, насупился и отвернулся к окну: про эту Тверскую он уже от своих подруг по лавочке наслышан был.
  — Ладно, не сердись, — Сергей шутливо толкнул его плечом. Дед демонстративно отодвинулся подальше.
  — Понял, —  серьёзно произнёс внук и добавил озабоченно:
  — Сегодня на Тверскую рулить не будем. Хоть ты, может, и не против, да я устал. Едем сразу ко мне, а завтра я тебя к усыновлённому тобой Коляну закину. Идёт?

    Всегда спокойный Силантий вдруг неожиданно вспылил и перешел на почти чистый русский язык. Это ему давалось с трудом, но старику казалось, что так лучше дойдёт до собеседника то, что он скажет:
  — Что вы все заладили: "Колян бандит, Колян бандит..." Что вы знаете о нём? Татуировки видите? А жизнь его вы знаете? Вот ты при батьке и матке рос. Одетый, обутый и сытый. А ён?

    Мать Коляна мужиков насобирала по всему городу больше, чем твоя исторических костей на раскопках! На сына той гулящей было  наплевать! А батька яго, кобелюка облезлый, так тот и вочэй ни разочку сыну не показал!
    Кто хлопца уму-разуму учил? Улица. А улица чему научить можа? Ничему доброму. Зато дорогу  у тюрьму покажет.
 
    А вот сердце Колян имеет доброе. Не хуже твоего. Тольки ты ж его за человека не личышь и рядом с собой за стол не посадишь, бо тебе стыдно это буде сделать! И ён это чувствуе, потому и идёт не к нам, а туды, где его принимают. Мы ж усе чистые такие, безгрешные! А я вот сел з им рядом, не постеснялся! Тольки на лавке сел, бо стола своего в городе не имею. А однажды пригласил я его у Хведькину квартиру чаю попить, так ён не пошёл.
А знаешь, почему?

   Сергей не знал, почему Колян отказался от чаепития в квартире соседей, и Силантий ответил сам:
  — Потому, что испугался: пропадёт какая цацка, брошка или браслет, —  на яго подумають. Цацка та не пропадет, просто не туды положуть яе. Тольки покуль знайдуть, ён буде под подозрэннем.
   Вот если у тебя Артём гостюет, а назавтра Алёнка ошейник, ну, которы кольём называють, не найдёт на тумбочке, ты ж не подумаешь, что друг твой его украл? Не. А если б Колян гостил? То-то и оно!
   Колян никого не убивал, ён по малолетству загремел за воровство и несёт тепер эты свой грех усю свою жизнь.  Шьют теперь ему менты дела усякия. Разве то правильно?
   Да, друзья у него блатные. Так одному у свете тоже неможно прожить.. А нам же, хорошим, с ним якшаться "западло"!


   Услышав из уст деда эти  слова, Сергей от удивления едва не проехал на красный свет и резко затормозил перед самой "зеброй". Он даже не словами был поражён, а той интонацией, с которой дед их произнёс. Здесь была и боль за всех колянов, и презрение к тем, кому "западло" с ними якшаться, и злость на "кобелюк", которые бросили детей на произвол судьбы и такими колянами их сделали.

    Сергей невольно поёжился, ведь последнее так или иначе и к нему сейчас отнести можно. Вполне. Ведь кто, если не он, Сергей, будет повинен в том, если мир пополнится ещё одним Коляном или Тверская увеличится на одну единицу товара?
  — Ты, дед, как всегда, прав,—  грустно произнёс Сергей, — что-то не то происходит сегодня с нами. Мельчаем как-то и ответственностью, и душами. Прежде чем родить дитё, надо подумать, а смогу ли я его воспитать? Смогу ли дать ему всё необходимое? Если нет, тогда лучше убить в зародыше.

(Нет, не о себе сейчас Сергей говорил, а об Алёнке. Это ведь она, безответственная, не задалась вопросами о воспитании и о будущем ребёнка. Он-то, в отличие от неё, как раз очень серьёзно к этому подходит.)

  — Ты чего несёшь, поганец! — взвился дед, враз смешав два языка, не изменив только акценту. —  Як это "убить"? Да як у тебя язык-то не отсох, такое ляпнуть? Твоя прабабка семерых родила, я последним был. Ни одного не убила. Война моих братов на тот свет отправила, так то война. Из всех только я  и остался живым. Сестру у Неметчыну угнали, про братов я уже сказал.
А тебе чего не хватает? Детоубивства? Во-во! А еще Коляна бандитом крестишь. Сам ты бандюга! Ишь! Анделов нероженых он убивать собрался, анчихристово племя!
  — Дед, прервём ненадолго нашу дискуссию. Продолжим дома. Вылезай. Приехали. Но запомни: по классике жанра следующая реплика должна быть моей.
  — Давай, давай! Побачым, якую ты трэплику мне задашь, —  дерзко парировал старик.
   Он вылез из машины и назло внуку со всей силы хлопнул дверцей иномарки.
  — Прошу не хулиганить и не наносить вред моему имуществу, —  погрозил пальцем Сергей.
  — Можа, твоему иносРанцу и тебе, русскому заср...цу, мало, — продолжал грубить Силантий, ехидно прищурив левый глаз и ткнув пальцем сначала в машину, а затем  в Сергея, — так я мОжу и на "бис" зробить!
 Смерив их обоих презрительным взглядом, старик гордо и независимо пошаркал к подъезду.

    Да, подумал Сергей, еле сдерживая смех, с дедом от скуки не загнёшься. Факт! Прямо на глазах матереет. Верна поговорка: скажи, кто твой друг, и я скажу, чему он тебя научит. "Менты дело шьют", "западло"... Держись, город, Колян номер два уже на подходе!
   Он погладил блестящий бок своего внедорожника, будто хотел сказать: "Что, брат, и тебе перепало? Хотя тебе-то что, ты сейчас отдыхать будешь, а меня ждёт такая экзекуция, что мама не горюй!" — и включил сигнализацию.

    Воинствующего деда Сергей догнал у самого подъезда и с угодливостью лакея распахнул перед ним дверь. Тот, не глядя на внука, с высоко понятой головой прошествовал в лифт и нажал на нужную кнопку. Сергей удивленно проследил за движением кабины, почесал затылок и, прыгая через ступеньку, поскакал вверх.

   Ну, надо же! А ведь, честно признаться, не поверил он тогда отцу, когда тот, вытирая выступившие от смеха слёзы, рассказал, какой трюк проделал с ним дед, обиженный за нелестное высказывание в адрес Коляна. Теперь дед повторил акцию протеста против дискриминации своего кореша. Сделал, так сказать, дубль номер два.
   Однако в истории с отцом только за Коляна дед разгневан был, а тут ещё и "анделы нероженые", которых Сергей, видите ли, чуть ли не табунами на небеса каждый Божий день загоняет! Ох, и вечерок  же ему предстоит!

   Перегнувшись через перила, дед зорко следил за скачками внука и только тогда, когда тому оставалось преодолеть последний пролёт, отмщённый сполна, довольный собой Силантий дал лифту полную свободу.
.

Продолжение  http://www.proza.ru/2013/12/08/2375