Последний роман

В четвертом часу утра наконец прекратился непрерывный стук  пальцев по клавиатуре. Темную комнату освещал лишь неяркий свет монитора, да фонарь за окном.  На столе стоял давно остывший кофе и лежал недоеденный  бутерброд.

Наспех настрочив пару строчек редактору, молодой человек прикрепил свой законченный роман с просьбой не менять в нём ни строчки. Судорожно нажав на кнопку «Отправить» на информационном поле экрана, Роман, наконец, выдохнул.  Теперь можно отдохнуть. Не мешало бы покурить… В темном бардаке комнаты Роман судорожно нашарил почти пустую пачку дешевых сигарет и старую зажигалку. Выходя из комнаты, он обернулся и через плечо осмотрел комнату. Полупустая, со слоем пыли на всех вещах, с остатками брошенной здесь же еды.  «Должно быть, я несколько недель не покидал квартиры».  Эта мысль нисколько не смутила молодого человека. Он прошел через тесную кухню на балкон.

Медленно вдыхая дешевый табак в легкие, Роман смог унять дрожь в руках. Он не ел и нормально не спал уже давно. Все свои силы, как духовные, так и физические – все, он посвятил своему роману. Уж его – то точно напечатают. Теперь он мог оценить масштабы его работы. Его роман – это детище всей его жизни. Можете смеяться, но так оно и было. Не имея возможности выразить себя как – то по – другому, он только и делал, что долго и кропотливо вынашивал идею в себе, пока не смог, наконец, обличить её в форму слов, доступную читателю. Теперь он был уверен в том, что его книга выйдет. О нём услышат. О нем заговорят. Возможно, даже напишут в учебниках, и дети будут изучать её как образец литературы. От этой собственной тщеславной мысли Роман усмехнулся… Обнаружив в руке вместо сигареты лишь окурок, Роман бросил его в снег и пошёл обратно в комнату.
Он, не выключая компьютера, нашарил в темноте стола чуть выпирающий деревянный выступ, нажал на него. Тут же выскочила широкая узкая полочка, находившаяся внутри стола, но она, судя по цвету и материалу, была сделана много позже. Дерево было неровное, с сучками, пальцы цеплялись за неровности и выступы. Дрожащими руками Роман достал револьвер. Открыл барабан. Всё так же, как и было тогда, когда он положил туда одну пулю. Теперь о нём заговорят. Защелкнув его обратно, Роман медленно, но без тени сомнения поднес его ко рту. Помедлив с секунду, он открыл рот и до упора засунул туда дуло. Холод железо неприятно обжигал губы, язык, весь рот. Кончиком  языка он почувствовал, что револьвер грязный. Писатель закрыл глаза. Медленно досчитал до пяти. Вдох. Выстрел. Тишина.