Сергей Николаевич, 16 лет

       Сережке 16.   На учете  он  с 13 лет и фтизиатр  хлебнул  с ним всякого горюшка.  У отца нашли туберкулез легких и мальчика взяли на учет по  семейному контакту. Семья у него какая-то особенная, каждый жил сам по себе,  не особенно переживая  о ближнем.  Серега жил улицей  и дома был только тогда, когда срочно нужны «бабка«. Мама у врача не была ни разу. Понятное дело принимать какие-то таблетки Сергей не стал. 
      От обследования он все же не отказался и сделал все, что было нужно. Туберкулеза у него не нашли, хотя по всем данным он был инфицирован туберкулезом. В 3-м классе он начал курить, а в 5 пристрастился к пиву, в 14 завершил образование и на 2 года загремел в специализированную школу по решению суда. К этому времени отец вылечился и был снят с учета. 
     У меня Сергей появился после освобождения из школы, решив  продолжить  образование в ШРМ. Оформляя документы в школу,  его  заставили пройти флюорографическое обследование. После флюорографии он и оказался у меня. Он не жаловался на здоровье. Рассказал, что в интернате пару месяцев назад у него была температура,  кашель и выраженная слабость. Однако врача в школе не было, ему дали какие-то таблетки, и вскоре все стало нормально.  Я его посмотрел и никаких изменений со стороны легких не нашел. Сергею выдали направления на общие анализы крови и мочи, микроскопическое исследование мокроты на КУМ и посев на МБТ. Рентгеновскую документацию послали  к рентгенологу на описание.
      Спустя два дня он пришел с мамой.  Рентгенолог выдал заключение: инфильтративный туберкулез верхней доли справа с распадом и 2-х сторонним обсеменением.  В мокроте найдены КУМ 3 (+) в большом количестве.  Диагноз туберкулеза подтвержден рентгенологически и бактериологически. 
      Я самым подробным образом рассказал маме и  сыну  перспективы  отказа от лечения, выдал на руки направление в стационар. Сергей обещал подумать и ушел в приемный покой.
Вскоре пришел результат посева мокроты: рост МБТ с устойчивостью к  противотуберкулезным препаратам, и его перевели в отделение для лечения больных с лекарственной устойчивостью.
      Но не долго музыка играла. Сергей Николаевич через 2 месяца из отделения сбежал.  Даже за это, очень краткое время, была достигнута положительная динамика: практически закрылся распад, уменьшилась инфильтрация и прекратилось бактериовыделение.
     Отделение прислало выписку с рекомендациями дальнейшего лечения. Однако продолжить лечение оказалось невозможно – мобильный телефон Сергея молчал,  частный дом был недоступен. Мы с медсестрой не раз были у дома парня, но ни разу не могли в него попасть.
      Удалось связаться с ним через полгода после выписки, и Сергей  пришел на прием с подружкой. Жалоб у него не было, и  чувствовал он себя вполне здоровым. Поговорили «за жизнь» и выдали направления на обследование. Рентгенологически определялось прогрессирование: на месте инфильтрата начала формироваться каверна. В мокроте  найдены КУМ (+).
     Я ему еще раз популярно рассказал, что формируется хронический фиброзно-кавернозный туберкулез и обратного хода уже не будет. Он обещал подумать и вновь исчез из поля зрения.
    Теоретически два варианта. Первый – Сергей  решит лечиться и, если прогрессирование удастся погасить, будет решаться вопрос о возможности  оперативного лечения. В этом случае прогноз может быть благоприятным. Второй вариант – Сергей исчезает. В этом случае неминуемо формируется фиброзно-кавернозный туберкулез, распространение туберкулеза на другое легкое и поезд ушел, клинического излечения достичь не удастся.
Я  уехал работать в другой город, и что с ним будет дальше, я уже не узнаю.  Как сложится его дальнейшая судьба известно только Богу.