Отрывок из книги Записки секретаря гадалки

      ДИНА КАЛУГИНА  АЛЕКСАНДР ШАХОРКИН   


             

       Записки   секретаря    гадалки

            


       ПУСТЬ  ПОМОЖЕТ ТОТ, КТО СМОЖЕТ               

 
               
               Оглавление
 
  Вступление
  Мой первый рабочий день
  Зелёная рубашка
  Украденная Смерть
  Перекрёсток судьбы
  Женщина в шляпе               
  Горький итог               
  Случай на базаре               
  Дети-проглоты               
  Справедливость
  Случай в супермаркете
  Скептик
  Разве это гадание? Это – не гадание!
  Жизнь после смерти               
  Верните мужа               
  Призрак надежды               
  А тётя сказала               
  Судьба - Злодейка
  Эммануэль из Максимовки
  Кофточка
  Пердун - Барабашка               
  Про торговлю и не только
  Нищета в наследство               
  Душ людских ассенизатор   
  Ромалэ               
  Пусть поможет тот, кто сможет    
  Интервью               
  Эпилог.               
               
               
               

               
               
                ВСТУПЛЕНИЕ

Несмотря на то, что я давно считал себя «тёртым калачом», жизнь повернулась так, что я вынужден был оставить семью, друзей, работу и, сменив место жительства начинать всё сначала на новом месте. 

Покрутившись там и сям, решил разыскать старого институтского товарища, с которым когда-то мы были очень дружны. Я слышал, он неплохо поднялся в последнее время, и при встрече поведал ему о своём положении, сказав, что готов взяться за любое дело. Он обещал чего-то придумать и вправду позвонил через неделю, сообщив, что его знакомой нужен надёжный человек. На мои вопросы – что там и как? – уклончиво отвечал, что сказать ничего не может, пока она на меня не посмотрит. Я был на всё согласен,  и мы договорились встретиться через несколько дней.

Ни на что особо не надеясь, сидя в крохотной, ободранной, съёмной конуре я продолжал просматривать объявления о работе, отчаянно пытаясь зацепиться в чужом городе. Друг не звонил, и я уже и забыл про него, как он появился на пороге и сказал:

 – Поехали.

  По пути к месту мне удалось выведать, что речь шла о работе в офисе, кажется что-то вроде секретаря, причём рабочий день длился до обеда. Меня это немного вдохновило, и я готовился произвести хорошее впечатление.

Позвонив в дверь, обычной квартиры он буркнул: – Всё, пока, – махнул  рукой и неожиданно быстро стал спускаться по лестнице. Я только успел промычать: – Э, ты куда? – как дверь открылась, и я увидел женщину средних лет. Представившись, скомкано объяснил, что всё мол, так-то и так. Она окинула меня беглым  взглядом и сказала:

 – Входите, я вас ждала.

Я видел, как она подошла к окну и кому-то – (конечно же, моему приятелю) махнула рукой. Всё это мне совершенно не понравилось. Я чувствовал себя неловко.

На вид ей можно было дать, как тридцать, так и сорок лет, русые волосы, улыбчивая. На какой-то краткий миг мне показалось, что мы уже встречались или я просто где-то её видел, но потом  решил, что вряд ли.

В длинном, просторном, без особого ремонта коридоре стояла вешалка у дверей да небольшой кожаный диванчик. В квадратной комнате, куда мы прошли, на стене висело зеркало, окно – почти полностью зашторено, и более менее освещался только, посреди стоящий стол с тремя стульями. Над столом тускло светила плетёная люстра, отбрасывая причудливые, шевелящиеся тени. 

В голосе хозяйки была какая-то успокаивающая медлительность. В полумраке, после дневного света я долго не мог, как следует разглядеть её глаза – они оказались серо зелёными. Женщину звали Диной. Не могу назвать её красивой, но сонно-ленивая манера разговора в сочетании с тёплой улыбкой делали её очень привлекательной.

Поначалу речь зашла о моём друге, который нас познакомил, введя меня в лёгкое замешательство своим чудаческим исчезновением – мне даже пришла мысль о дурацком розыгрыше. Но потом, через несколько минут, неожиданно для самого себя я уже что-то рассказывал ей о своей жизни. Она  слушала с интересом. Я всё ждал, когда мы, как говорится, перейдём ближе к теме, но вскоре полностью расслабился и через полчаса мы вовсю шутили и смеялись.    

Дина сказала, что здесь она принимает людей, и хочет сделать небольшой ремонт. Я тут же похвастался, что являюсь мастером на все руки, и поинтересовался, чем она собственно занимается. Она сказала, что гадает на картах. Решив, что это шутка, я переспросил:
 – Я имею в виду работу?
  – Это и есть моя работа.
 – А…, – только и сумел я ответить, ещё раз оглядывая комнату, – никогда бы не подумал. На гадалку вы не очень похожи.

Она засмеялась, а я стал внимательнее на неё посматривать, но из-за её прямого лучистого, взгляда, то и дело опускал глаза.

Она сказала, что ей нужно, чтобы кто-то здесь жил,  убирал, записывал людей и охранял её во время приёма. Сказала, что считает меня вполне пригодным для такого дела. Видя моё удивление, добавила, что неплохо разбирается в людях и говорит вполне серьёзно. Я кивал, не зная, как реагировать. Деньги предлагала не большие, но бесплатное жильё и полдня
свободного времени развеяли мои сомнения. Я решил посмотреть, что будет дальше и согласился.
 
 В соседней комнате было всё, что нужно для жизни. Я присел на диван и заметил что-то блестящее под невзрачным гобеленчиком на стене. Приподняв полотно, я с изумлением обнаружил такое же зеркало, как и в комнате для приёма, только с этой стороны через него, хоть и не очень отчётливо, но было видно практически всё, что находилось за стеной, где мы только что сидели. Это двойное, прозрачное с одной стороны зеркало было надёжно вмуровано в стену.

Я повернулся к Дине, и она сказала, что отсюда я должен  присматривать за людьми, которые покажутся мне подозрительными. В первую очередь это касается мужчин.

Рассказав, как записывать людей на приём и договорившись, что уже завтра я начинаю работать, она отдала мне ключи и уехала.
               
 
                МОЙ   ПЕРВЫЙ    РАБОЧИЙ   ДЕНЬ

Дина появилась за пятнадцать минут до прихода первого клиента, объяснила, что я должен встречать и провожать каждого человека, сказала, что ей надо настроиться и попросила, сделать ей зелёного чая. 

Потом в дверь позвонили.

Передо мной стояла женщина обычной внешности, с высокой причёской, немного полная, лет сорока пяти. Её  «здравствуйте» было очень тихим. Так же тихо и осторожно она прошла по коридору и села на самый краешек дивана, подобрав ноги, сложив руки на коленях и опустив глаза. Я подумал, что при её комплекции она могла бы расположиться намного удобнее иным образом, но видимо она была внутренне слишком напряжена. Ещё мне бросился в глаза клочковатый, пунцовый румянец на бледном лице. Уставившись в пол, женщина ожидала приёма.

Дина пила чай, до назначенного времени было минут семь, и я тоже удобно расположившись, попивал кофеёк в своей комнате. Настроение было прекрасным. Я робко наслаждался чувством, что моё шаткое положение в этой жизни каким-то странным образом становилось более прочным. Меня волновало новое, необычное ощущение, что моё время куда-то двинулось, будто я попал в какую-то сказку или стал персонажем необычной истории.  А ещё было острое чувство нереальности происходящего. Вскоре оно усилилось.

Я услышал, как Дина пригласила женщину войти. Прямо с порога, не поздоровавшись, не прикрыв за собой дверь, та выдала:
 – Я хочу «сделать» человеку на смерть! Вы можете мне помочь?

Непроизвольно, отхлебнув слишком большой глоток, я чуть не подавился кофейной гущей. Вот уж не ожидал услышать такое от приятной, хорошо одетой и по виду воспитанной женщины. Я почему-то был уверен, что Дина немедленно выгонит прочь эту даму. Каково же было моё удивление, когда ровным, мягким голосом она ответила:
 – Может, для начала погадаем? Присаживайтесь, пожалуйста.

Женщина осторожно села напротив. Неторопливо разложив карты, Дина произнесла:
 – Выпадает вам  сильная ненависть на мужчину, который рядом с вами, с которым вы много прожили, кажется больше десяти лет. – Быстро взглянув на женщину, более уверенно продолжила: – Вы с ним уже двенадцать лет, а недавно произошёл разрыв. Он ушёл к другой, и она намного моложе вас.

Женщина подтвердила:
 – Да всё правильно.

Я видел, как её глаза наполнились слезами. Моментально расплакавшись, она повторяла:
 – Он просто использовал меня двенадцать лет, просто использовал. Как он только мог!? Я ненавижу его! Я хочу  «сделать» ему на смерть! Он бросил меня, понимаете. Я не представляю, как можно было так со мной поступить. Что мне теперь? Я жила с ним целых двенадцать лет! Двенадцать лет!

Видя, как она страдает, я почувствовал, что у меня тоже ком в горле, и я уже не испытывал  к ней тех неприятных чувств, что были пятью минутами раньше. А Дина сказала:
 – Давайте положим на причину.

Женщина разложила девять карт. Посмотрев на них, Дина произнесла в некотором замешательстве:
 – Странно, ни первый, ни второй раз он не выпал вам мужем. Вы были замужем официально?
 – Нет, мы жили в гражданском браке.
 – Тут ещё сильные скандалы из-за денег, причём в самом начале отношений, где-то год-два.

Я видел, как, прекратив плакать, женщина глубоко вздохнула и снова подтвердила, (её голос звучал потерянно и глухо):
 – Да, весь первый год мы ругались из-за того, что он не хотел отдавать мне зарплату, а вместо этого складывал большую часть на банковский счёт – всё время, сволочь, копил. Работал на большом предприятии в начальстве и получал прилично. А сейчас купил хорошую квартиру, машину, (снова плачет) бросил меня и сошёлся с молодой сучкой.
  – Понимаете, – сказала Дина, – в  этой ситуации есть и ваша вина, вы ведь тоже виноваты. – Та вздохнула. Я видел, что она не могла отмахнуться от этой фразы, ведь Дина угадала то, что её мучило, вызвав определённое доверие, а Дина продолжила:
 – Если бы в самом начале вы не позволили ему так себя вести, а полностью выяснили отношения – тогда бы это не привело вас к такому результату. Человек собирался вас использовать – это было видно сразу. Вы жили семьёй, хоть и в гражданском браке, но семья – это общие расходы. Вы сами подавили в себе правду, закопав её так глубоко, чтобы самой было не заметно, то есть просто закрыли на это глаза. А ведь это не та вещь, на которую можно закрыть глаза. В совместной жизни можно не замечать многое, но только не это. Вы же смирились, отдались глупой надежде на то, что, несмотря на такое явное пренебрежение к вам, – иначе  ведь это и не назовёшь – так  ведь? – всё  как-то уладится и будет хорошо. Только мне, например, непонятно – как? Если сразу – уже никак – дальше будет ещё хуже. Не знаю, как вы на такое пошли. А теперь вы пришли, чтобы «сделать» ему на смерть?! Но вы, же  понимаете, что половина вины лежит на вас. Мне кажется, что его просто надо вычеркнуть из своей жизни и забыть, запомнить этот тяжкий урок и впредь не допускать подобных ошибок. Тогда и грех на душу брать не придётся. Если б выгнали его в первый же год – нашёлся бы кто-то другой. Чего боялись?
  – Одиночества, – проронила женщина.
Дина развела руками:
 – Но ведь ясно, же было, что он изначально искал, где можно, пересидеть, чтобы у вас всем пользоваться, чтобы вы его кормили, заботились….  И для него это были всего лишь временные удобства. А когда он добился, чё хотел – тут, же сыскал себе молодую девочку и поминай, как звали. Но это просто человек такой и он всегда был таким и другим не будет, и вряд ли теперь, с ним что-то надо делать, понимаете, наверное, делать надо что-то с вами, причём вам, же самой.

Женщина перестала плакать, только вздыхала глубоко. После небольшой паузы Дина продолжила:
 – Вы ведь всё знали с самого начала, и пошли на это только из-за страха одиночества. Прикрылись глупой надеждой, сказали себе: – да нет же, всё  будет нормально, всё как-нибудь наладится,  я  буду ему хорошей женой….

В этот момент я увидел, как женщина пронзительно посмотрела Дине в глаза, и понял, что та просто читает её мысли, а Дина закончила:
 – Вы пошли на сделку с собой, малодушно скрыв от себя горькую правду, всё из-за пустой надежды.
 
Посидев ещё какое-то время молча, с печально-рассеянным взглядом, клиентка встала, положила на стол деньги и ушла. Мне показалось, что она смогла принять нелёгкую правду. Может потому, что услышала её от человека, который впервые её видел и ничего о ней не знал.

Поражённый этим случаем, я больше ни на кого в тот день не смотрел, задёрнув своё тайное окошко. Не скажу, что отличался особой деликатностью и в детстве, да и, чёрт возьми, немного позже я, например, обожал подсматривать в женских банях, но это было что-то другое. Я остро почувствовал себя не вправе становиться свидетелем подобных откровений.

 – Правильно, – сказала потом Дина, – всё это не для твоих ушей, иначе они попросту завянут.

В отличие от меня, её не смущало то, что я мог всё видеть и слышать. Сказав, что мне как-то неловко в такой ситуации, я получил ответ, что это часть и условие моей работы. Что из этических соображений и не только, я ничего никому не должен рассказывать, проявляя уважение к людям, которые приходят за помощью, и все тайны которых должны остаться тайнами, как на исповеди у священника. – С другой стороны, – продолжила Дина, – никто не называет ни имён, ни фамилий, ни конкретных мест и адресов. Люди сами стараются не оставлять за собой следов. Что касается чувств, каких-то важных событий – здесь всё очень точно и конкретно, остальное же произносится в максимально абстрактной, обезличенной форме. Это безопасно, ненавязчиво и помогает расслабиться.

В последующие дни, недели и месяцы из-за нескончаемого потока человеческих трагедий, я попросту старался всё это не замечать. Да и случаи, честно говоря, были такими тягомотными, что мне как-то не особо хотелось вникать в эту рутину. Иногда говорили громко, так, что было слышно почти каждое слово, иногда шёпотом, но чаще всего, когда двери плотно прикрывались, я слышал только монотонное, неразборчивое бормотание за стенкой. 

Я быстро освоился, был вежлив и приветлив, я наслаждался каким-то особым покоем, когда находился рядом с Диной, и не переставал удивляться и радоваться тому, как мне, наконец, повезло. Пусть впереди не было никаких   перспектив, но я так устал и намыкался до этого, что воспринимал происходящее, как комфортную передышку. Дина, казалось, была мной довольна, только просила не донимать её разными вопросами. 

Не кривя душой, скажу, что иной раз мне было жутко интересно то, что происходило рядом, особенно, когда я видел, какие люди приходили к Дине: во многом состоявшиеся, с хорошими манерами, одетые с иголочки, короче – далеко не простые.  Несмотря на то, что она говорила, что это не для моих ушей и что я должен «включаться», как она выразилась, только когда услышу повышенные тона, я всё же неоднократно прислушивался к разговору, пытаясь понять, о чём идёт речь. К сожалению, чаще всего это была такая негативная «загрузка», что выслушать все эти нескончаемые стенания и жалобы, я был не в силах. Даже когда я специально настраивался, меня едва хватало на пару человек, потом просто начинала болеть голова. Мало того – я был уверен, что, если буду слишком усердно ко всему прислушиваться, то непременно чем-то заболею. Ведь люди приходили сюда, чтобы щедро поделиться своими проблемами, бедами и горестями, иногда совершенно неразрешимыми. 


                ЗЕЛЁНАЯ  РУБАШКА

Статная, ухоженная, брюнетка, с хорошей не смотря на свои сорок – сорок пять, фигурой, посмотрев на меня, насмешливо улыбнулась. Жёсткие черты  лица и уверенная манера держаться, выдавали в ней образ бывалой начальницы. 
 
Разговор не задался с самого начала. Она придиралась ко всему и несколько раз пыталась «наехать» на Дину, когда что-то не совпадало. Было видно, что она хорошо умеет держать людей и руководить. Дина мягко отвечала, игнорируя её властные выходки, и сосредоточившись на картах, пыталась что-то нащупать. Наконец она стала угадывать и женщина несколько раз утвердительно кивнула. Потом Дина сказала что-то на счёт покупки квартиры её дочерью в другом городе, после чего женщина заметно расслабилась и смягчилась. Наверное, этого никто не знал, и Дина стала вызывать у неё некоторое доверие. Совершенно другим голосом клиентка сообщила, что она во всё это не верит, но ей сказали, что здесь, непонятно каким образом, можно многое прояснить.

 – Меня мучит один вопрос, – сказала она.
Дина подняла руку в прерывающем жесте:
 – Подождите. Сейчас положим карты ещё раз. Оно выпадет.

Разложили карты.
 
– Вы вроде хорошо выглядите, – продолжила Дина – а падает что-то со здоровьем, пробитое сердце… какие-то приступы.
 – Да, вы угадали – необъяснимые приступы высокого давления. Притом, что я веду умеренный во всех отношениях образ жизни. Врачи причину не находят. Проверили всё: почки, щитовидку, сердце и всё на свете, а давление скачет и двести и двести двадцать и никто не может понять почему. Что интересно – это происходит всегда на работе.
 – А где вы работаете?
Женщина указывает место работы: – Но поверьте, у меня там практически не бывает каких-то стрессовых ситуаций, которые могли бы такое спровоцировать.

Дина долго смотрела на карты. Не знаю, что она там увидела, но произнесла довольно странную фразу:
– Одежда, одежда… зелёная рубашка, всё сходится на этом.
 – На чём? – переспросила женщина.
 – Не пойму, – ответила Дина.
Пожав плечами, клиентка сказала, что ей это абсолютно ни о чём не говорит, просто ерунда какая-то.

Дальше разговор вновь зашёл о её дочери, так как после своего здоровья это интересовало её больше всего, потом говорили ещё о чём-то, к теме её давления больше не возвращались, и вскоре она ушла.
 
Через три или четыре недели, открыв дверь, я снова увидел эту женщину. На этот раз она была заметно оживлённее. Мне даже показалось, что она приветливо улыбалась. Сразу стала рассказывать:
 – Вы знаете, теперь я начинаю в это верить. Сначала я не придала  никакого значения нашему разговору, а потом сидела на работе в своём кабинете, прекрасно себя, чувствуя, как вдруг заходит мой помощник, приносит документы на подпись, я всё подписываю, он выходит, а через десять-пятнадцать минут у меня начинает свинцом наливаться голова. Меряю давление – 220 на 100. И тут я понимаю, что на моём сотруднике рубашка тёмно-зелёного цвета! Зелёная рубашка! Как вы сказали!
Округлив глаза, женщина многозначительно добавляет:
 – Вы были абсолютно правы, теперь я полностью вам верю. Думаю, он  хочет занять моё место, скорее всего, делая мне порчу.

И дальше она продолжала развивать эту тему в духе «поделано» и «наведено». Внимательно всё, выслушав, Дина предложила:
 – Раз уж у нас наметился такой выход, давайте снова положим на причину.
Женщина выбирает девять карт и Дина произносит:
– Читаю дословно: прошлое, муж, первый брак, три карты страха, убийство… петля.

Дина говорила медленно, будто вытягивая слова откуда-то с усилием, а женщина после каждого слова всё больше непроизвольно подавалась вперёд к столу. Когда Дина произнесла слово «петля», клиентку, словно током ударило – она  дёрнулась всем телом. Я видел, что Дина это заметила и поняла, что угадала что-то очень важное.

Женщина медленно побелела, закрыв глаза рукой, несколько раз вздохнула, и её плечи начали вздрагивать, она неслышно плакала.
  – Вы знаете, – сказала она, вытирая слёзы – это давно уже куда-то ушло из моей памяти, и я никогда не думала, что оно где-то всплывёт, но, как оказалось, оно крепко в меня впечатано. Теперь я вам верю, (всхлипывает) простите.
 – Ничего.
 
– Эту историю не знал никто, даже моя мать. Ещё в институте я первый раз была замужем. Недолго, всего три месяца. Мой избранник оказался патологически ревнив, но я не представляла, насколько это может быть опасно. Как-то во время ссоры в припадке ревности, когда я сидела за столом, он накинул мне на шею петлю из галстука и стал душить. Всё, что я видела – это его перекошенное от гнева лицо в зеркале перед собой. На нём была действительно (глубоко вздыхает) зелёная рубашка и он тоже, кстати, как и мой сотрудник был чёрненьким, то есть брюнетом. Я стала вырываться – куда там! Он придушил меня так, что в глазах потемнело. Я почувствовала, как вываливается язык, стала терять сознание от всего этого ужаса, уписалась, поняла, что всё – конец, и до сих пор не знаю, почему в последний момент он меня бросил, хлопнул дверью и ушёл. На нём была зелёная рубашка. Как вы это угадали?

Женщина неуловимо, но как-то очень сильно внешне изменилась. На её вопрос Дина пожала плечами и сделала такое комичное выражение лица, что та тоже улыбнулась тепло и расслабленно.

Она приходила ещё несколько раз для устранения эмоционального зажима. Дина выливала её страхи на воск, читала какие-то молитвы и заговоры, после чего давление у неё полностью нормализовалось.

Напоследок она спросила, как ей быть с парнем, который с ней работает? На что Дина ответила:
 – Попросить его не ходить в течение трёх месяцев на работу в зелёной рубашке и приближаться к вам, когда вы сидите. Или тут же вставайте и идите ему навстречу. Клеточная память хоть и крепкая штука, но чувство страха, лежащее в её основе, – как живое существо, – если  его не кормить и не подпитывать – оно умирает.

До этого момента я ни в какую мистику не верил, искренне считая, что к ворожкам, прорицателям и экстрасенсам обращаются исключительно убогие, неуравновешенные, закомплексованные и неуверенные в себе люди, которых, в общем-то, не так много. Теперь я понял, что всё оказалось, чуть ли не с точностью наоборот. Контингент гадающих был настолько разным, что казалось, будто этими услугами пользовались практически все, а исключение составляла, может быть как раз та категория людей, которую я поначалу считал основной клиентурой.

Приём длился полчаса, иногда меньше, иногда больше. Люди заранее записывались на своё время. Дина работала только в утренние часы и принимала по несколько человек в день.  Процентов двадцать от общего числа посетителей были постоянными клиентами. Особенно меня удивляло то, что Дина так же спокойно гадала и по телефону. Люди звонили из разных городов и стран присылали фотографии и получали интересующую их информацию. Она говорила, что расстояние в этом деле не имеет никакого значения. 


                ПРИЗРАК   НАДЕЖДЫ


Есть люди, на которых смотреть приятно, а есть такие – от которых взгляд оторвать невозможно. Фигура очередной клиентки, несмотря на её, где-то полтинник, была ну, очень аппетитной. Она не шла, а плыла, колыхаясь, и, должен отметить – там было чему колыхаться. Это был тот редкий тип женщин, внешностью которых, наверное, любуется само время, ничего не желая с ними делать. Я уверен, что она так же очаровательно выглядела и в детстве, и в юности, и в зрелые годы. И сейчас, она оставалась безумно привлекательной и жутко мне понравилась. Природа наградила её тёплой и влекущей красотой настоящей женщины; ухоженная, исключительно красиво накрашенная, с завораживающими зелёными глазами, пропорции – ну, просто, как я уже сказал – ложись и умирай, потому что нельзя быть на свете красивой такой!

Тихое, но с достоинством – «здравствуйте», молча с улыбкой села и стала мешать карты. Я сразу подумал, что для неё это рядовой, чисто из любопытства, визит к гадалке, или что она пришла гадать на какого-то любовника, на её лице, во всяком случае, не было и тени беспокойства.

Дина внимательно за ней наблюдала, потом сказала:
 – Подождите, подождите, надо подержаться за карту. Так, где же она…? Ага, вот за эту, пожалуйста.
Женщина, всё так же улыбаясь, несколько секунд подержала в руке карту, не скрывая, что происходящее доставляет ей немалое удовольствие.
Дина не спеша  разложила карты:
 – Муж, развод, ребёнок – это взрослая дочь….
–  Да, да, да, – оживлённо подтвердила клиентка, – всё верно. Я была замужем, развелась   
 – Подождите. – Перебивает Дина. – Тут  падает ещё какой-то мужчина, карта судьбы, обман, обида, всё по два раза, (тихо) всё по два раза, усиление, странно, и ещё карта смерти….

После этих обычных, ничего не значащих слов лицо клиентки стало настолько печальным, что казалось, она вот-вот заплачет. Меня всегда поражало, что какие-то несвязные слова Дины, производили такое действие. Только что женщина улыбалась, как богиня, а минутой позже её так и хотелось погладить по голове, как зарёванного ребёнка. И она таки расплакалась. Вот чёрт!

Женщина усмехнулась сквозь слёзы:
 – Да, вы абсолютно правы. Не стоит притворяться (блин, снова плачет). У меня большая обида на судьбу, она обманула меня дважды… дважды!

Она медленно успокаивалась, а потом сказала, что хоть кому-то надо это рассказать и рассказала:
  – В своё время я была молодёжным лидером, комсомольским работником и на одной из конференций меня привлёк мужчина. Такого раньше со мной не было, в основном внимание обращали на меня. Он сразу мне понравился, можно даже сказать – я немного влюбилась. Моё советское воспитание никаких физических отношений до свадьбы не предусматривало, да и молодая была, сейчас, понимаю, это звучит довольно глупо, но в то время в 19 лет – только высокие чувства.

В течение целого года мы переглядывались, встречаясь на партийных собраниях и ничего, кроме лёгкого флирта у нас не происходило, хотя я  видела, что тоже ему не безразлична. Я чувствовала, что его сильно влекло ко мне, но на какие-то серьёзные шаги он не решался. Меня же останавливало ещё и то, что он был слишком красив и мне казалось, что от такого мужчины надо держаться подальше, потому что, если я выйду за него – вокруг всё время будут виться женщины, и придётся это терпеть и ревновать – зачем мне такое?

В тот момент у меня была цель – работа и карьера. Я стремилась к независимости, а потом уже годам к двадцати семи-тридцати, когда  состоишься в профессии, можно будет подумать о замужестве и семье. То есть, личная жизнь меня тогда совершенно не интересовала. Я не позволяла себе с ним сблизиться, и всё ограничивалось томными взглядами. Мне этого как-то хватало, я жила спокойно и меня всё устраивало.

Однажды я приехала в город на очередной слёт, и он тоже был там, потому что работал освобождённым комсомольским работником на одном из заводов. Мы столкнулись, он взял меня за руки и сказал, что хочет поговорить наедине, что ему есть что сказать – в общем, договорились о встрече. Я волновалась, долго сомневалась – идти или нет, но всё-таки пошла. Он ждал  при полном параде с цветами, всё как положено. Сразу сказал, что я ему очень интересна, что он долго присматривался и всё про меня знает, и уверен, что тоже мне нравится, что привык добиваться своей цели, поэтому к чему эти переглядки и хождения вокруг да около. Я предполагала…, но всё равно это было для меня как с бухты-барахты и, когда он  предложил мне выйти за него – я тут, же отказалась, наговорив какой-то чепухи.
 
– Не знаю, почему я тогда сказала – «нет»,  – произнесла женщина задумчиво. – Я до сих пор не могу понять, почему я ему отказала.  Представляете, какая дура?! Он мне очень нравился, а я сказала, что он не в моём вкусе, как, будто кто-то на выходе изо рта подменил все мои слова. Но, знаете, (вздыхает) что сделано, то сделано, может, я просто испугалась серьёзных отношений в тот момент. Я развернулась и ушла в полной уверенности, что он будет за мной ухаживать и что всё у нас продолжится, а это – только начало. Будет ещё время с ним нормально поговорить.  Думала – он позвонит и, как все – станет меня добиваться,  короче, себе я в тот миг сказала, что просто была не готова.

Через две недели узнаю, что он улетел в Афганистан – как-то перевёлся, напросился и ушёл в армию. После разговора со мной отправился прямиком в горячую точку. Я была в таком шоке! Плакала, переживала, но вестей от него не поступало, наша связь оборвалась, и ничего с этим нельзя было поделать.

Через какое-то время я стала его забывать, познакомилась с совершенно, мягко говоря, противоположным по внешности мужчиной. Знаю, что нехорошо так говорить, но это была сама неказистость мужского рода. Тем не менее, он проявил такую настойчивость в ухаживании за мной, что когда, в конце концов, сделал  мне предложение – я сама не знаю, как и почему, сказала – «Да».

Я никогда его не любила, мало того – он всегда вызывал у меня   отталкивающие чувства. Я даже думала, что фригидна – настолько  неприятными были наши отношения. Как только дело доходило до близости – у меня тут же заболевала голова и я избегала этого под любым предлогом.

Со временем семейная жизнь превратилась в полный, как сейчас говорят – отстой, – плохое слово, но именно оно на ум первое приходит. Я всегда хорошо зарабатывала, а когда началась перестройка, и стал возможен частный бизнес – полностью  ушла в работу. Со своими навыками и связями быстро сколотила приличное состояние, но впервые тогда поняла, что в жизни по-настоящему не любила, что любовь, как говорят, прошла мимо меня. Я себе этого не позволила, и появилось чувство какой-то ущербности, зажатости, как, будто мне не хватало чего-то. Чего-то остро не хватало. И это навалилось в один миг. Муж – как чемодан без ручки, вообще не понятно, зачем мне был нужен этот человек и как он только оказался рядом? Зачем его надо было обманывать, он же ни в чём не виноват? Зачем себя обманывать, ведь жизнь и так пролетает – оглянуться  не успеваешь? Он к тому времени превратился в   алкоголика, и только большой достаток позволял это скрывать: я его хорошо одевала, он ездил на дорогой машине, хотя сам совершенно ничего не добился и, по сути, ни чем уже давно не занимался, плыл по течению.

Всё это я  осознала в один момент, не знаю, почему именно тогда, а не раньше. Я поняла, что живу неправильно. Моментально развелась с мужем, купив ему квартиру, оставив машину и счёт в банке. Я, как подводная лодка, сбросила  лишний балласт и поплыла дальше.

Четыре года…, нет, почти пять у меня был бурный период, коротких и очень коротких романов. Среди моих мужчин были и молодые, почти мальчишки, и ровесники, и старше меня по возрасту, за мной очень многие пытались ухаживать, и некоторым я не отказывала. Я перепробовала разные отношения, но всегда чувствовала, что всё это – не по-настоящему. В сердце была пустота. Не попадался человек, который был бы мне действительно дорог. И вдруг мне приснился сон, в котором тот мужчина –  комсомольская любовь моей юности, молодой и весёлый разговаривал со мной: «Я жив». – Говорил он. – «Я тебя не забыл. Найди меня».
 
Я проснулась и поняла,  что только его и любила, что это был тот самый, единственный человек – моя половинка на Земле! Я поняла, что надо всё срочно, любой ценой исправить и найти его и что это совсем не поздно. И вправду с моими  возможностями это не составило большого труда. Уже через неделю у меня был, что называется полный отчёт по моему вопросу, и я всё о нём знала. Он хорошо продвинулся по службе. Дослужился до полковника, прошёл две войны, имел героический послужной список. Я получила даже номер его мобильного телефона. Он жил в России и, к моему счастью, был разведён. Когда я всё это узнала – ни о чём другом думать уже не могла. Правда, позвонить решилась далеко не сразу. Но, в какой-то момент – коньячку для храбрости и набираю номер. В общем, я  позвонила, назвала себя…

Женщина замолчала, глядя куда-то, сквозь Дину, потом продолжила:
 – Он так долго молчал, я думала – не хочет говорить со мной, а он сказал: «Какая ж ты дура. Я любил тебя всю свою жизнь»!
Я расплакалась, он тоже, (снова начинает плакать, вытирая слёзы двумя руками) он сказал, что хочет меня увидеть, и мы проговорили несколько часов. Начались наши бесконечные телефонные разговоры. Мы говорили постоянно, звонили друг другу чуть ли не по десять раз в день. Не было дня, чтобы он не позвонил, и не спросил утром, как я спала, что мне снилось, потом на работу – что я делаю, во что одета. Это был такой телефонный роман, такие чувства! Мы договорились, что он приедет ко мне, и ни разу в жизни я не была так счастлива, как в те дни. Один такой день стоит….

Но потом он стал почему-то тянуть и откладывать свой приезд. Я не понимала, в чём дело, была, конечно, уязвлена этим. Я женщина гордая (иронично) ой, будь она проклята, эта гордость! Сама к нему ехать, дура, не решалась, мало ли – может у него кто-то есть. Подняла  у себя снова все связи, поставила всех н; уши и мне ещё раз уточнили, что нет у него никого, что живёт один….

Я не знала, что думать, комплексовала, ведь прошло столько лет, я изменилась. Послала ему своё фото. Да, вот именно, когда я послала ему свою фотографию, он ещё больше охладел, стал отнекиваться и переносить свой приезд ко мне. Я понимала, что здесь что-то не то. Я не могу сейчас передать вам, что я чувствовала. Однажды потеряв его, я никак не могла допустить, чтобы это повторилось, но ехать самой, навязываться….

В конце концов, поняла, что мне всё равно, кто там ещё у него может быть – мне надо было его увидеть, а дальше – будь, что будет! Понимаете, вся остальная моя жизнь, кроме этих наших с ним разговоров, превратилась в ничто.

Я решила ехать. Купила билет на поезд, позвонила ему и сказала прямо, что сегодня ночью собираюсь…. После гробового молчания он каким-то чужим голосом произнёс: «Я смотрю сейчас на твою фотографию…. ты стала ещё красивее. А я, знаешь… теперь совсем не тот, каким ты меня помнишь. У меня было осколочное в голову, одни шрамы  вместо лица».

Я хотела что-то вставить, но он закричал, что у него вся морда побита – так и сказал! И стал нести такой бред! Типа – зачем мне нужен старый никчемный, больной мужик и так далее. Сказал:  «Ты  можешь найти себе, кого захочешь. Ты хорошо живёшь, у тебя всё в порядке, (конечно, он тоже обо мне всё разузнал), я не вижу нашего будущего». Я не верила своим ушам! Как парализованная только и могла, что слушать весь этот  бред!

Женщина закрыла лицо рукой:
 – Можно я закурю?
 – Да, пожалуйста (Дина подаёт пепельницу).
 – Хоть я и не курю вовсе, так… (делает одну затяжку и тут же гасит) Он, испугался…, испугался,  как я когда-то, и говорил те же глупости, что и я тогда много лет назад. Боже! (снова начинает плакать) Вы не представляете, что я чувствовала! Слёзы ручьём! Что-то мычу ему, слова не выговариваются, сердце где-то под горлом стучит, разрывается, не знаю, что делать: бежать куда-то, волосы рвать, или биться головой о стену? Господи, – думаю – зачем я только послала ему эту фотографию – сейчас трубку бросит, и я умру! У меня началась такая истерика, рыдаю так, что дышать не могу! – Замолчи! – кричу ему, – что ты несёшь?! – Я орала, сорвала голос, он – тоже. Мы долго не могли успокоиться. Я сказала, что только теперь поняла, как он мне дорог, что мне всё равно, как он выглядит,  больной ли он, здоровый, чем занимается – всё это не важно! Я развеяла все его сомнения. Я  сказала, что хочу его видеть и просто быть рядом.
 
Потом долго не могла прийти в себя. Спиртное не помогало, накидалась таблеток, не помню, как отключилась.

 Проснулась от звонка – на мобильнике лежала. Смотрю – его номер. И  женщина называет моё имя, говорит: «Я мама Анатолия, ничего не могу понять, он стёр все номера в своём телефоне, всех друзей и знакомых, оставил только мой и этот ваш. Наверное, вы его близкий друг не знаю, кому теперь звонить, надо сообщить, а он стёр все номера, у нас такое горе. У Толи ночью  был инфаркт, не успели….

Я не сразу поняла, думала, что сплю. Несколько часов повыла, как собака и на поезд в тумане.

Мать его рыдала, а я нет. Я с ним не жила, но хоронила самого близкого мне человека. Поэтому у меня, обида на судьбу имеется. На кой мне приснился  тот сон? Лучше б я его не нашла. Счастье мелькнуло, а моя любовь, как какой-то призрак, призрак надежды… на это счастье. Зачем нужен был весь этот кошмар?! Я ведь не знаю, как мне теперь жить. Чувствую, что распадаюсь на части, никак не могу остановить это сползание в пустоту. У меня много чего в жизни есть, да можно сказать, что у меня есть всё, но я чувствую, как никогда, что ничего у меня нет, и не было.
 
– Давайте ещё раз положим на причину. Задайте вопрос – Почему так? – предложила Дина.
 – Вслух или мысленно?
 – Лучше вслух.
 – Почему же всё так!?

Сделали расклад и Дина сказала:
 – Вокруг вашей матери выпали плохие карты. Она страдала. Тут: слёзы, любовь – обман, всё вокруг личной жизни.
 – Да, я это знала. Я чувствовала, что всё может быть с этим связано, мама тихо промучилась всю свою жизнь.
 – А вы это видели и ещё в детстве, у вас сформировался негативный образ женской доли, и ваше детское подсознание запретило вам любить. А вместо этого на передний край вашей неслабой натуры со временем были выдвинуты другие цели: всего в жизни добиться, получить независимость, достичь материального благополучия, чтобы не плакать всю жизнь, как ваша мама. И когда пришла любовь – между вами встал этот запрет, вы не пустили её, хотя она стучалась в ваши двери. И вы отложили свою настоящую жизнь: печали и радости, смех и слёзы, всё, чего заслуживает судьба человека. 

По щекам клиентки снова покатились слёзы. Я знал, что она не жалела, что пришла к Дине. Знал, что она всё и сама понимала, просто до конца не осознавала, не могла выразить, и может, ей не с кем было разделить эту ношу.
 
– Поэтому, – продолжала Дина, – тому, кого вы полюбили вы сказали – «нет», а тому, кто был вам безразличен – «да». Когда же все цели были достигнуты, и вы добились всего, чего только могли пожелать, любовь снова  постучалась в ваше сердце, ведь её дом всегда был пуст. А вопросы: зачем мне приснился этот сон? зачем был нужен весь этот кошмар? – показывают, что вы недолго находились в настоящем и снова уходите в свою придуманную жизнь. А у человека нет ничего, кроме этого самого настоящего момента и только этим настоящим надо жить. И надо спешить чувствовать, любить и действовать, потому, что «завтра» всегда будет завтра, а жизнь может оборваться в любой момент.