Часть вторая Еще не мажор

Фото автора

Местный житель, с которым Михалыч успел подружиться и дом которого находился ближе всех к морю, но значительно левее от того место, где был злосчастный сток, чуть ли не обиделся и настаивал, что море у них чистейшее. А там, где Михалыч обнаружил сточные воды – есть родник. 

Действительно, поблизости были и родник, и артезианская скважина. Воду качали в верхний бассейн, откуда она, побывав в кранах, душевых и смывных бочках, спускалась – куда? Конечно вниз, в море, но уже потеряв родниковую прелесть.

Наличие живности в море – лучший показатель чистоты моря. Но ее не было не только вблизи дома знакомого, но также за километр от него, потому что вдоль берега было сильное течение. Забавно: раздеваешься и заходишь в море в одном месте, а выходишь в другом, потом ищешь свои вещи (куда они запропастились, окаянные?). Сносит, будто это река, а не море. А течение было с той стороны, где в отдалении были заметны дома большого города...

Море самоочищается благодаря своим флоре и фауне: если их нет, происходит заиление и гниение остатков. Михалыч это прекрасно понимал. Но ведь худой мир лучше доброй ссоры? Его слова могли быть восприняты хозяином как покушение на его бизнес, тем более, что он брал с отдыхающих выше средней цены (300 против 250), видимо, в качестве ренты за близость дома к морю.

Во избежание обид, Михалыч не стал спорить со знакомым. Просто купил у него полторашку красного вина, который тот уступил ему за 100 рэ вместо 150 и, попрощавшись, побрел к себе. Любование морем из окна – тоже занятие, к тому же, весьма благотворно влияющее на нервы. Особенно, в сопровождении добротного вина.

Вино было хорошее, но всё-таки он решил в будущем купаться не здесь, а там, где отдыхал раньше – где черная глина, сероводородный источник, нет течения и народу так мало, что можно на пальцах сосчитать.
17 авг. 13 г.