СЫН

Это моя сестра. Саша. Или Александра по паспорту. Не красавица. Точнее не не красавица. Невысокая, коренастая уже в молодости, с широконьким и плоским лицом.
Милая, наверное, так ее можно было назвать. Со временем разъедется, станет такой вот тумбочкой. Но в молодости вполне ничего.
- Папа, - она ткнулась носом в щеку нашего отца, - хорошо, что вы приехали.


Это было давно. Между моими второй и третьей женами. От которых не осталось ни семейных фотографий, ни имен.
Александра работала в большом городе успешных по телесериалам людей. Долго она просила отца приехать. Он не хотел. Смущал большой город, успешность младшего ребенка, которого он не любил детства. Или тяготился ее сравнением со мной – роскошным неудачником. Как и он сам.
Наверное, что-то из этого. А может второй инфаркт не давал ему сил выбраться  к Сашке.
Но весной какого-то года отец позвонил мне. Непререкаемым голосом подполковника он просипел:
- Через неделю еду к твоей сестре.  Можешь ехать со мной. Не поедешь. Сам доберусь.
- Хорошо, - ответил я, - взять пару дней отпуска мне не помешает.
- Билеты я взял, - отец подумал и добавил, - от Сашки поедем за твой счет. А туда плачу я. Жильем она обещала обеспечить. Но сам знаешь...
- Знаю, но сейчас автобусы почти круглосуточно ходят. Выберемся.
- Ладно, - отец, решил закруглить беседу, - семнадцатого в восемь – ноль-ноль на ж/д вокзале.



Приехали. По схеме в метро быстро нашли сашкин офис. Какое-то пафосное знание. Истукан победившего капитализма. Мило улыбающиеся секретарша проводила к ее дверям.
Саша увидев нас выскочила из-за стола:
- Папа.
Она ткнулась носом в щеку нашего отца:
 - хорошо, что вы приехали.
Отец легонько приобнял ее за плечи. 
К этому слезоточивому моменту я уже сидел в кресле и вращаясь осматривал сашкин кабинет.  Неужели Александра действительно, чего-то добилась?

Отец, вяло отвечая на сашкины вопросы, сел рядом со мной.
Дверь тихо отъехала и в кабинет вошла… Влетела отличная такая дама. Высокая.  Ухоженная. У нее в руках был букет роскошных белых роз.
Впрочем, ей так и полагалось.
Она не посмотрела на нас.   Быстро пересекла комнату. Подошла к Сашке и поцеловала ее в губы.
- Зайчонок, - голос у нее был обворожительный, - это тебе.
Изящным жестом она подала Сашке букет.
- А твоему папе я купила милые часы, - она протянула Сашке  очень красиво упакованную коробку.
- До вечера, зайчонок, - она опять поцеловала Сашку.
И вылетела из кабинета.
Отец медленно поднялся. Тяжело.
- Нам пора, - обернулся он ко мне и пошел к выходу.
- Папа, - тихо всхлипнула Сашка.
- Рядом, - проскрипел мне отец, уже выходя из дверей.

Он молчал всю дорогу. Только вечером в поезде отец сказал рассматривая мутное окно:
- Мы можем себе быть неудачниками. Но не можем быть подлыми. Это не гордость бедных людей. У бедных ее не бывает. 
Отец поправил волосы, серебром оттенявшие глубокие морщины.


Александра долго не звонила. Не писала. Появилась неожиданно. Как чертенок из-под земли.  Приехала то ли утором, то ли вечером. Автобусом, поездом, такси?
Я не знаю. Меня тогда не было в нашем городе.
Давно не было в городе.
Она пришла к нашему дому и позвонила в дверь. Отец не открыл. Он позвонила еще. И еще. Бесполезно.
Это видели соседи. Они потом и рассказали. Отец никогда не рассказывал. И не вспоминал о ней.
Александра простояла несколько часов под окнами нашего дома.
Дом молчал, дверь, и окна его не открывались. Он походил на крепость мертвого короля Лир. Старый рассыпающийся семейный очаг. Строенный из дикого камня и кирпича – сырца. 
Она стояла, желая перестоять, перетерпеть, пережить  этот мертвый дом?
Не знаю. Меня тогда не было с ними. Давно не было.   
К вечеру пошел сильный дождь. Александра продолжала стоять перед домом. В сумраке ее было плохо видно.

В нашем доме загорелся свет. Он пробежал веселой змейкой включающихся лампочек до коридора.
Отец открыл  уже тяжелую для него дверь.
Он пустил ее в дом. Но никогда не пустил обратно.

В свое сердце.