Angel Erro 0016

- «Понятно, сошлись два непримиримых характера. Я веду целый штат конторы и у меня всё получается как надо. А дело в том, что нельзя полагаться только на один режим. Это как у нас говорят про будущее – мёртвая зона. Именно ваш профессионализм, вас и погубил. Когда надо, тогда надо – действовать непрофессионально и даже вопреки режиму, чтобы его оздоравливать и укреплять. А вы решили просто, поставить свой профессионализм на конвейер и это вы именуете престижным бизнесом? Нет свободы – нет престижа. И если есть, то на пару лет. Как вы умудрились продержаться столько времени? У вас наверное были постоянные богатые клиенты и постоянные спонсоры, которые однако сами были консервативны. Да, пусть Мольер мальчишка, но он уже очень ценный работник и он смог вас обделать именно без всякого опыта. Эмоции порой сильнее любого режима, а вы сами дали ему повод, проявив свои амбиции. Вы же женщина, надо быть гибкой. Стоило появиться одной талантливой танцовщице и весь ваш автоматический конвейер пошёл на смарку. Таланты – не поддаются дрессировке, запомните это на будущее. Именно её непрофессионализм покорил сердца меценатов из света, она живая танцовщица, а не робот-автомат. Но этим вы убиваете и развитие таланта у ваших покорных учениц. Действительно шоу бизнес доводит людей до абсурда. Какой же у вас там престиж? Только рекламный, или дутый, как ещё называют в народе. Ну и ладно, есть согласные жить вашим обманом и то прибыль. Но вы не думаете, что именно Мольер дал вам шанс в развитие на будущее, сломав этот мёртвый автомат. Кстати, у него есть один талант, он потрошит игровые автоматы, обыгрывая их», - и Линда надменно улыбнувшись, подалась прочь.
Хуже нет ревнивых и упёртых женщин в деле. Второй раз Линда вызвала Мольера в кабинет босса и как оказалось тот отсутствовал. Он уже бывал в этом просторном кабинете, да и босс был демократичен. Но и Мольер подавал надежды конторы и потому босс был с ним снисходителен до панибратства. Но многие знали, каким он мог быть жёстким, всё же амбиции начальника у него имели реальную силу, и сюда любого в начальники бы не поставили. Она поболтала с ним о пустяках и спросила про Колли, рассказав историю с попыткой слежки за ним от Лютеции в этой конторе. Уж очень она злопамятная и мстительная. Видать своего рейтинга и положения она добилась, через большие грехи в сексе с выгодными мужами. И теперь она пытается оправдывать свою праведность, открестившись от бурной молодости. Молли мало интересовала эта танцорша и он знал к чему подводит его Линда и ждал.
- «Ты меня не ревнуешь к Колли? Это моя завсегдатая двоечница, которую я подтягивал после уроков в школе. Но романов у меня с ней так и не было. Только одна досада. До последних пор, когда я уже более по привычке решил её выручить. Я знаю её характер, потому и решился проверить на сколько способен в такой тяжбе и я, как мальчишка. Но я не обыгрывал Лютецию, она обыграла себя сама. Вернее переиграла. Да уж, у неё были какие-то боссы за спиной, но тайные, и тут блажить было нельзя. Но если она меня даже выследила при нашей конторе, ей не подвести дело под меня, так чтоб подмочить нашу контору за мой счёт. Я ей представился иным именем. Так же как она наверное и бесилась, когда Колли танцевала в рауте. Как же так, это её школа, это её труды, а слава идёт ни ей в руки, а против неё.  Колли тоже была под иным именем. Так что все концы закруглены, прямо уцепиться не за что. Я уже забыл про эту историю. У Колли хорошие перспективы», - высказался наконец Мольер, чтоб не затягивать долго эту пьесу.
- «А ты мой ценный кадр, подающий большие надежды. И потому, я тебя не балую, но дарю тебе привилегии, как зарок и веру в твой завтрашний успех. Как там поживают сплетни в конторе? Об нас с тобой ещё не говорят? Впрочем, я знаю, что ты не интересуешься этим товаром. Но я сама исправлю это положение. Люблю, знаешь ли, риск. А тебе нужны противоположные по натуре девицы. Такие как наверное и Колли, но такие как я. И я тебе буду иногда делать сюрпризы. Но чур, не всё сразу. У нас ведь такое дело в конторе, правда? Всё на будущее и ради будущего. Ты мой неопытный мальчик, и я тебя люблю», - и Линда, обняв лицо Мольера ладошками, вошла в глубокий поцелуй. Затем она пошла к  этажерке и вытащила из-за стеклянной дверцы роскошную бутыль «Бурже» и два бокала и поставила это на край приёмного стола. Наполнив бокалы, она один принесла Мольеру и отойдя к столу против него, опёрлась задом о столешницу и скрестила руки на груди, держа в одной бокал. Она задумчиво его осматривала, попивая вино. И затем поставив бокал на стол, она сняла с себя юбку и жилетку, оставшись в роскошной белой рубашке с кружевной оторочкой по подолу, не доходящему немного до шёлковых, прозрачных, чудесных трусиков. Из-под рубашки выступали резинки подтяжек не менее изящных чулков и Мольер понял, что она уже утром, перед работой, надевалась для него. Чем-то её всё-таки подцепила эта стерва Лютеция. Линда вернулась в исходную позу, немного скрестив стройные длинные ножки, помимо скрещенных на груди рук, и попивала вино, словно впитывая его дух и ощущая его расположение. И тогда Мольер просто расслабился, но это была как раз его защитная позиция. И Линда томно ему улыбнулась и расстегнула рубашку, сняла поясок подтяжек, отстегнув застёжки от чулок и довольно легко высвободила из-под распахнутой рубашки лифчик, видимо такой модели, что снимался спереди. И снова скрестила руки спереди, но так что они теперь поддерживали снизу стоящие пышные, но в меру груди, сосками вверх. Отпив ещё вина, она подошла к нему и склонившись, снова зашла в глубокий поцелуй, и когда она отошла от него, трусиков на ней уже не было и она мило улыбнувшись подняла руку, где с кончиков двух пальцев, свисали её изящные трусики. Линда протянула ему это чудо, видимо стоящее весьма дорого по отделке, чтоб он ощупал приятный нежный материал кружевного шёлка и хоть немного почуял запах её нектара промежности. Она не носила прокладок. А сама она тем временем попивая вино, так же облокотилась задом о столешницу, но теперь слегка расставив ножки и массируя пальцами одной руки, губки своей влагалицы. И это смотрелось перед Мольером весьма завораживающе, как девица себя раскрывает в откровенной прихоти для парня. Затем она подошла к Мольеру и взяла от него пустой бокал, допив и свой, поставив бокалы на стол, она повернулась к нему задом и выгнула спинку так, что ягодицы понялись, выступая перед Мольером во всей пышности. Притом она стояла в расслабленной позе, опираясь одной рукой в край столешницы, а другой наливала новую порцию вина, и слегка играла ягодицами. Ягодицы очень эффектно выступали из-под окантовки кружевной оторочки рубашки, выделяясь своим светлым пунцовым оттенком. Но на ножках играли и ляжки над слегка спущенными кантами чулков. Всё природой девицы гармонично и прекрасно в сексуальном плане, для соблазна мальчишки и цвета, и формы, и пышность, и сочность, и аромат вожделения. Линда похоже, очень строго следила за собой. Она обернулась и мило улыбнувшись поднесла ему бокал, немного изящно кривляясь перед ним, ей похоже доставляло удовольствие играть голым телом, перед мальчишкой... На этот раз Линда догнала акт до критической стадии и последнее что чувствовал Мольер - когда
по её телу прошла судорога, ножки задрожали и стали слабнуть и она с глухим стоном кончила. Она похоже, хотела этого. Но зачем, Мольер так и не стал гадать, оставив это загадкой. Только позже он подумал, что она всё-таки его хотела одолеть. Молли не думал о своей природе и не боролся за преимущество над девицами в сексе. Он просто хотел их самих понять через это, давая им фору. В тот день он вернулся за рабочий стол, а Линда в офисе конторы так и не появилась. В конторе пронюхали, что босса нету и некоторые сотрудники гуляли меж рабочими столами, обмениваясь шутками, репликами и последними мужскими сплетнями.
- «Ну, как у тебя приятель, дела на фронте?», - остановился, проходя мимо Молли, один любопытный программист Грег Войцкевич и хитро прищурился. Мольер подумал глядя, немного мимо более старшего коллеги и пожал плечами, сделав чуть потешный вид, -
- «На пару-тройку суток погулять времени отвоевал».
Войцкевич знатно поднял бровь, -
- «О чём я тебя и спросил! С кем погулять то, есть? Какой тут фронт в конторе? Тут всё просчитано на пятилетку вперёд. Я ведь, ты не поверишь, сам был молодой когда-то! Ух, крутил же, как вспомнишь - передёрнет! За такими кошечками приударял! Право и в нос получал порой, но не хныкал. А вот как женился, остепенился. А ведь знаешь, иногда так и прёт на подвиги...».
- «Ты к чему это клонишь, хитрый дядюшка Грег? Я честный труженник во благо конторы. А ты меня всяко намылился совратить с пути праведного, изменить политике босса? Я вот как раз сижу и скромность нарабатываю для столь солидной конторы. И кошкам порой сурово так пальчиком грожу, мол не смотри что я тюха, я в конторе секретные моторы для полётов на марс проектирую. И они креститься готовы, как уж мне верят! Тут спуску давать им нельзя, а то за билетами на марс без очереди полезут», - решил ретироваться Молли, догадываясь к чему тот клонит и Грег ещё выше умудрился бровь загнать, - «Ага, вон оно что! Значит ты тут билеты на марс рисуешь и на принтере штампуешь. Мне подгонишь пару штук по свойским расценкам? Я ж говорил не поверишь, что я и сам молодой был! Так вот я тебе и предлагаю честный обмен, за один билет на марс, я так и быть, тебе программку нарисую для марсианского мотора. А вот за второй билет, могу машину времени по-свойски предложить. Уж на что я гусь прожжённый, могу напророчить, ты тут на неделю станешь свободное время себе отрабатывать! Не поверишь?», и Грег подмигнул Мольеру.