Поезд в Чикаго

 Восьмого августа, 1922е годы, эпоха «Великого переселения». Железнодорожный вокзал Нового Орлеана был заполнен по большей части чернокожими людьми до отказа. Казалось, если подняться чуть выше над перроном, то можно было наблюдать, как поле из шляп, зонтов и кепок импровизированно колышется в такт какой-то своей особенной музыке. Это музыка свободы, перспективы, оптимизма и веры в будущее. Эти люди были не порознь, они не были чужие, их объединяла надежда. Надежда, что сделал первый шаг на ступень своего заветного вагона, за спиной останется гнетущая нищета, подлые и ужасные законы «Джима Кроу» с его жестокими репрессиями.

   В придорожной суете наемные грузчики сновали в поиске заслуженного цента, мелкие воришки искали в толпе рассеянных чудаков, а полисмены следили, чтобы они особо не увлекались. В шуме свободы можно было различить голоса торговцев, они зазывали купить, что-то съестное  или газеты в дорогу, на полосах которых красовались и так всем понятные статистики резкого спада жителей города. Если присмотреться, то из всей этой картины только стоявшие у первого пирона вагоны чикагского экспресса «Иллинойс – Централ» выделялись своей безмятежностью и готовностью, по команде вокзального гудка, «поглотить» пассажиров и отправиться в путь.

   Прозвучал первый сигнал, контроллеры объявляют о посадке, толпа неспешно показывает билеты и занимает свои места. Молодой полноватый парень, на вид которому лет 20, опустил похожий на чехол предмет на землю, чтобы проверить номер своего вагона. Зазевавшись, он не заметил, как его пожитки уже готовился прикарманить маленький воришка с вокзала, в одно мгновение и он бы растерялся в толпе. Но парень был быстрее, и поймав вора за руку произнес хриповатым голосом: "Сегодня не твой день, мальчик. Разве отец тебе не говорил, что воровать не хорошо?" “У меня нет отца, мистер“ - ответил тот, - "И матери тоже нет, мы с сестрой одни, отпустите меня, не вызывайте легавого, мистер" "Вот что, парниша я ..." - не успел договорить парень, как к нему подошел полицейский. -  "Такс, я вижу вас пытался вас обокрасть этот сирота, не первый день он здесь ошивается, гаденыш, теперь отправится в колонию, уж я прослежу". "Эм, господин полицейский вы ошиблись, мой племянник находится под таким надзором своей матери, что я иногда с ней ругаюсь по этому поводу. А уж о том, чтобы гулять ему одному, она скорее себя съест!" "Но, но я видел, как он взял ваш чехол, и вы схватили его за руку" - возмутился полицейский. "Я, часто доверяю ему носить мой инструмент, господин полицейский, а руку схватил, потому что нам нужно идти к последнему вагону, он меня провожает, все Просто. А теперь, извините, нам нужно идти!" "Да, сэр, простите, всего доброго" -  сказал раздосоданный страж закона, повернулся и ушел"
"Спасибо, мистер."
"Мальчик, я тоже рос без отца, нам с мамой и сестрой едва хватало на еду, и я зарабатывал честным трудом  как мог, и только раз по шалости попал в колонию. Подумай о сестре. А теперь пока, мне нужно на поезд"
   Наш герой доходит до своего вагона протягивает билет с напечатанным именем Louis Daniel Armstrong, садится в поезд и едет в город, который сделал его знаменитым.
Это был великий человек, он один из тех чью биографию можно перечитвать снова и снова. Как и сам джаз, он родился в беднейшем черном районе Нового Орлеана, среди алкоголя, преступности, проституции и криминала, словно с самого рождения ему сулило быть пророком этой музыки, но до конца жизни он был благодарен за свое умение одному важному в его жизни человеку, своему учителю.
   Льюис однажды зарекся, что никогда не покинет свой Новый Орлеан, и только его кумир и наставник Кинг Оливер сможет его убедить. Так и вышло, Льюи расстался со своей женой, и после получения телеграммы «Приезжай ко мне в «Линкольн Гарденс», мама готовит ему бутерброд с треской и отправляет его на вокзал. Имея при себе только чехол с корнетом и старый чемодан с залатанным поношенным фраком, Армстронг принимает приглашение Кинга стать вторым корнетистом в его оркестре «Creole Jazz Band», и уезжает в Чикаго.

   Когда мы говорим о Луи Аромстронге, мы говорим о человеке глубокой духовной глубины, о величайшем уровне музыкального совершенства, и  это редкий случай в истории музыки. Он был избран, что бы показать ощущение, смыл, понимание джаза. Он донес это до всех музыкантов, он объяснил это всему миру. Он – воплощение джазовой музыки»  Уинтон Марсалис, трубач

   «Я не верю что, Луи Аромстрон был обычным человеком. Мне и сейчас кажется что, Бог послал его на землю с особой миссией, что бы дать людям счастье. Понимаете, мне кажется что музыка лечит. Меня музыка всегда пьянела, как алкоголь, травака или любой наркотик. Звуки музыки вызывали во мне любовь, творческие способности. Я думаю что Луи Аромстронг - посланник господа, призванный дарить людям счастье и этому он посвятил свою жизнь» Фиби Джекобс, обозреватель

   «Аромстронг своего рода Бах американской музыки, Данте американской музыки, Шекспир американской музыки, почему? Да потому что он веха в истории музыки. Не он придумал этот стиль. Он уже существовал уже 30 лет до него, но благодаря ему эта музыка стала искусством. Он объединил, вобрал все, что было происходило до него, и  в каком направлении все должно развиваться» Гери Гиддинс, музыкальный критик

Комментарии:
К какому жанру из предоставленных принадлежит произведение я не смог выбрать, так как содержит в себе одновременно поиск и синтез достоверной информации, а так же немного выдумки :)

  Опубликовано в журнале Lampa (2 номер, Таганрог 2013)