Преступление без наказания. Памяти Н. Манделы

Государственная Дума 15 октября 2013 года приняла закон, позволяющий уволить глав муниципальных и других местных чиновников, допустивших на своей территории межнациональные конфликты. Документ возлагает на чиновников ответственность за обеспечение госгарантий равенства прав, свобод и законных интересов граждан, независимо от социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности, защиту национальных меньшинств и профилактику межнациональных конфликтов. Эта ответственность будет персональной, и госслужащие, не справившиеся с этим, могут поплатиться за провал должностью.

ПХ. Леонид Сергеевич, как Вы считаете, принятие данного закона обеспечит мир и согласие между народами в Хабаровском крае, да и в России в целом? Своевременен ли такой закон, и как, по вашему мнению, он будет исполняться на местах?
Л.С. Для того чтобы понять зачем был принят закон нужно внимательно изучить ситуацию с национальной политикой у нас в стране. И как она реализуется на местах, если вообще такая политика проводится.  В последнее время напряженность растет, и это уже не возможно ни спрятать, ни умолчать. Как бы нас не убеждали, что нужно быть толерантным и культурным по отношению к другим, все это на практике вызывает открытое непонимание. Люди все чаще задают себе вопрос: «Зачем это надо? Ради каких таких интересов? Если  чиновники и власть всех уровней не желают  быть толерантными к собственному  народу?» Вот, наверно, поэтому  принимают закон, и президент России В.В. Путин его поддержал и подписал. Я всегда говорил, что любой закон должен исполняться, но мы с вами прекрасно понимаем, в какие времена мы живем, и как у нас относятся к законам и к их исполнению. Чиновник в любом случае, если он дорожит своим местом, должен задуматься, все ли хорошо в его ведомстве, не нарушаются ли права человека на его участке работы. Ну и, конечно  же, на мой взгляд, уже сейчас чиновник должен подумать, кого можно привлечь к совместной работе,  дабы обеспечить безопасность, как себя любимого, так и народа.
ПХ. Есть ли в Хабаровском крае беспокойство в рядах чиновников, и какие меры уже предприняты?
ЛС. Честно сказать, я лично не вижу, чтобы чиновники на местах вдруг забегали и стали спрашивать у народа, как, мол, живешь, человек? Может, что волнует, не собрался ли ты, уважаемый, выйти с вилами на площадь? Наши краевые  высокопоставленные чиновники считают, что Дальний Восток - это просто удивительное место. Нет у нас проблем, народ мирный, это, мол, у них в Бирюлево  черти что твориться, а у нас, как в Багдаде, все спокойно. Вот эта тупая уверенность, что все спокойно на практике приводит к тому, что потом, когда прольется кровь и полетят головы из разных кабинетов, мы в срочном порядке будем думать, где же прорвало, ведь всегда было так хорошо, еще со времен освоения Дальнего Востока. Более того я абсолютно уверен, что власти не нужны те, кто сейчас открыто говорит, что ситуация на Дальнем Востоке лишь немногим отличается  от той же Москвы, и у нас в крае есть свои межнациональные вопросы, которые уже сейчас нужно решить, чтобы завтра спать спокойно. Но на практике лично я вижу, что власть себя окружает такими людьми и организациями которые как и они поют оду радости всем жителям Хабаровского края, превознося до небес тех, кто хранит мир и спокойствие на берегах Амура. Создается этакая иллюзия гармонии и толерантности. Песни и пляски кухни народов Хабаровского края, хороводы дружбы, вечера толерантности посадки аллей дружбы и многое другое проводится в крае, а дружбы как не было, так и нет, народ все больше недоволен, достаточно просто почитать социальные сети, чтобы понять  те настроения, которые живут в нашем обществе. Чиновники должны спуститься с небес на грешную землю и если они и вправду желают народу добра и процветания, то пусть создадут такой механизм работы с людьми, чтобы у простого человека не возникало и малейшего желания проявлять насилие или призывать к смене режима. Но пока вместо этого мы отчетливо видим с одной стороны желание президента Путина изменить страну, сохранить ее целостность и традиции; и полное отсутствие интереса к этому на местах. Чтобы читатель правильно меня понял, почему лично я считаю, что у нас на Дальнем Востоке в решении национальных вопросов на данный момент кроме показухи ничего не делается я должен привести  несколько примеров  как власть на разных уровнях у нас в крае просто и открыто провоцирует меня на неадекватные действия, и, молча, наблюдает и ждет когда я прекращу свою правозащитную деятельность и перестану отстаивать свои права как аборигена и метиса Приамурья. С их молчаливого согласия в отношении меня уже не однократно высказывались угрозы физической расправы оказывалось давления, где открыто предлагали прекратить очернять власти в своих газетах и сообществах в социальных сетях. Нашим краевым властям, такие как я, только мешают жить, я все время чем-то не доволен многое меня не устраивает и я бы хотел, как коренной житель, участвовать в тех процессах, которые помогли бы моему краю. Опять же, напомню пожелание президента Путина чиновникам на местах прислушиваться к таким, как я, недовольным. Но вместо этого мы видим, что на местах к таким, как я, не то что прислушиваться не хотят, но и слушать тоже. Я делаю вывод, что сейчас в крае чиновники создали благоприятную почву для межнациональных конфликтов. Что человека заставляет выйти на площадь или брать оружие? Не средства массовой информации, не заграничные деньги или призывы отдельных личностей, а врожденное чувство справедливости. Если я вижу, что мои права нарушаются, я начинаю негодовать и требовать справедливости, требовать суда и наказания. Я бы сказал, что в первую очередь я требую гарантию моих конституционных прав гражданина РФ.  Но, как я убедился на практике, только стоит начать отстаивать свое право человека и гражданина, как все силы зла набрасываются на тебя. И в один прекрасный момент ты понимаешь, что система так устроена, она не ставит своей целью защиту прав и свобод, а, наоборот, именно эта система нарушает их с молчаливого согласия большинства, которое все еще верит в сказки. Мол, кто-то придет и все решит за нас. И придут, и решат, если мы вместе не захотим менять наше с вами отношение к жизни, если мы сами не начнем диалог с властью и обществом.
Первый пример  ярко показывает, как на муниципальном уровне нарушаются права человека, отнимая  незаконно у него частную собственность. В Мичуринском сельском поселении администрация крадет мою землю и вот уже на протяжении шести лет делает вид, что все хорошо, воровать им можно, все сходит с рук. Тема  землей, которую украли у аборигена, известна многим в крае, в том числе и губернатору Шпорту. Если верить анонимным источникам, у губернатора тоже есть дом и участок в селе Воронежское-3, как раз в том же самом селе, где Мичуринская администрация крадет земли у населения. Казалось бы губернатор, если он действительно заинтересован в справедливости и в том, чтобы возле его дома на Воронеже нанайцы не скандировали лозунги, взял бы да и помог по-соседски. Но даже если он там и не живет, помоги сейчас. Сколько еще терпеть произвол власти в отдельном селе? Но ничего не происходит. Все отправляют в суд, как на три буквы. А если у меня нет денег и сил бороться с произволом, если мне жить не на что, кто тогда поможет мне? Администрация отказывается, губернатору все равно, что там пишут аборигены в своих газетах, другим заинтересованным лицам в сохранении мира в крае тоже дела нет до моих бед, что остается мне, аборигену? А остается одно - выйти на площадь Ленина с плакатом «Верните украденную у меня землю!» и так в одиночном пикете стоять в национальном халате, пригласить СМИ и рассказать о своей беде. Власть на местном уровне сама нас толкает на протест, за такие вещи нужно снимать главу Мичуринского поселения, убирать главу Хабаровского района. Ведь, по сути, они нарушают мои права и продолжают провоцировать своими действиями и бездействием на национальный конфликт. «Так, где тут справедливость?-спросите вы, я вам скажу: «В Мичуринском поселении ее нет». И я там не один такой страдалец, нас там сотни, кого власть просто унизила и обокрала.
А вот и второй пример. Заботясь о том, чтобы в Хабаровске коренные малочисленные народы имели возможность заниматься и развивать национальные виды спорта и национальные забавы, я обратился к министру культуры Хабаровского края Федосову. Написал ему в твиттер на официальную страницу и спросил: «Будут ли развиваться национальные виды спорта?» На что Федосов мне ответил, что НИКОГДА, объяснив это тем, что в городе это невозможно сделать, так как все развитие национальной культуры КМНС и спорта, в том числе, возможно только в тех местах, где живут аборигены. Получается, что министр культуры единолично решает, где и чем нам, аборигенам, живущим в Хабаровске, заниматься, без учета наших интересов. При этом министр явно не осознает, что город Хабаровск с 2009 года признан местом традиционного проживания аборигенов. И я, чьи предки веками жили на земле, где сейчас стоит город Хабаровск, в котором родился я, мой сын и моя жена, не пригоден для того, чтобы мы, аборигены, могли заниматься спортом, сохраняя свои национальные традиции. И это происходит в год, когда вся страна готовится к Олимпийским играм в Сочи. Ни один абориген не был допущен к эстафете Олимпийского огня у нас в городе. О чем это говорит в то время, как в других регионах нашей Родины аборигены песнями и танцами приветствовали Олимпийский огонь? Я думаю, что это отражает политику краевых и городских властей в отношении аборигенов - простое неуважение к истории края и города. Но что удивительно, министр культуры Федосов был в списках тех, кому посчастливилось нести Олимпийский огонь. Наверно, как самый заслуженный миротвориц и спортсмен. И вот во второй раз я задаю вопрос:  «Подобные высказывания и действия министра способствуют миру у нас в крае и городе?» И делаю вывод, что нет, своими ответом НИКОГДА Федосов нарушил права аборигенов. И опять же скажу, что мы писали и говорили об этом с привлечением СМИ, но, как в случае с Мичуринской администрацией после выборов все остались на своих местах и дальше продолжают вести свою весьма сомнительную деятельность в отношении аборигенов. Что же делать мне? Конечно же, не молчать, высказывать свою точку зрения, обращаться в вышестоящие инстанции, если на местном уровне культура, спорт и туризм приказали долго жить. Ну и как вариант выйти одиночным пикетом и встать напротив  министерства культуры с плакатом «Вам НИКОГДА нас не уничтожить!»
ПХ. Леонид Сергеевич, многие спрашивают, чем закончилось дело по факту угроз в ваш адрес? Эта история тоже как-то связана с министром культуры Федосовым? Расскажите, на каком этапе дело.
- Что можно сказать по этому факту? Щукин открыто в социальной сети твиттер призывал уничтожать нанайцев напалмом, сыпал угрозами в мой адрес и остался невиновным. И это в то время, когда президент Путин призвал бороться с подобными проявлениями экстремизма. Удивляет другое,  Центр по противодействию экстремизму УМВД  России по Хабаровскому краю выявляет в действиях Е.В.Щукина признаки состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ «возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства», а старший следователь СО по Индустриальному району г. Хабаровска СУ СК России по Хабаровскому краю, старший лейтенант юстиции И.С.Коротков отказывает в возбуждении уголовного дела по факту размещения в сети Интернет Е.В.Щукиным по основанию, предусмотренному п. 2 части 1 ст.24 УПК РФ в связи с отсутствием события преступления.
Вот яркий пример того, как работает исполнительная власть. Читатель должен понять, что в Хабаровском крае у таких, как Щукин, полностью развязаны руки. Эти щукины и дальше могут призывать уничтожать аборигенов напалмом, угрожать общественным деятелям, защищающим права аборигенов, запугивать, и быть абсолютно уверенными в том, что и впредь эти деяния не подпадут под  ответственность.
У меня вопрос к тем, кто все-таки обязан пресекать подобные действия щукиных: «Не купили ли вас? Не запугали ли вас министры федосовы?» Раз вы так открыто укрываете преступления, связанные с разжиганием межнациональной розни. Почему власть Хабаровского края в лице губернатора не обращает внимания на то, что происходит у нас в крае? Почему укрывают преступников от справедливого суда следователи коротковы? Для себя я сделал один вывод, что в Хабаровском крае и в г. Хабаровске аборигены не могут рассчитывать на ничью защиту. Отдел по противодействию экстремизму в Хабаровске нужен лишь для того, чтобы бороться с чем угодно, только не с экстремизмом. А последнюю точку в их работе ставит ст. лейтенант следователь И.С.Коротков, который так и написал, что событие отсутствует, то есть ничего не было, ни напалма, ни нанайцев, ни отдела по борьбе с экстремизмом, ничего. И это при всем том, что дело по моему заявлению приняло большой общественный резонанс,  СМИ Хабаровска писали об этом, и это никак не действует отрезвляюще на тех, кто прикрывает Щукина.
ПХ. Так что же делать, чтобы отстаивать свое право, как защищаться от подобного произвола?
Л.С. Я был уверен, что правосудие восторжествует, хотя и были сомнения, что дело просто похерят, так как по нему проходит министр культуры  Хабаровского края. Многие мне еще на первом этапе говорили, что Щукин просто отмахнется, так как Федосов лично заинтересован в том, чтобы его фамилия в деле не фигурировала. Вы же понимаете, что это позор, когда по делу, связанному с экстремизмом, пусть и свидетелем проходит министр культуры Хабаровского края. Но именно отказ в возбуждении уголовного дела и доказывает всей общественности, что власть коррумпирована. И я, как правозащитник, считаю, что это яркий пример для тех, кто на собственном опыте убеждается в том, что у нас творится произвол, несмотря на все призывы президента России искоренять и вырывать с корнем любые ростки экстремизма. Сейчас я готовлю обращение в прокуратуру Хабаровского края, дождусь ответа, и если результат окажется прежним, буду обращаться выше, до тех пор, пока Щукина и Федосова не снимут с их должностей.
ПХ. Раз уж речь зашла о действиях полиции, то хотелось бы узнать, как отреагировала полиция Краснофлотского района по Вашему заявлению, которое Вы написали по факту избиения на остановке «39 магазин» лицами, как Вы их называете, не нанайцами, русского парня?
Л.С. Я все жду реакцию на мое заявление от 20 мая 2013 года, талон-уведомление №403 № по КУСП 7177 11ОП ул. Руднева, 87. Несложно посчитать, что прошло уже полгода. За это время меня никто не оповестил, что же  сделано по моему заявлению, ни разу со дня подачи заявления ни меня, ни свидетелей не вызывали на опрос. Одним словом, мое заявление просто похерили, или в очередной раз, как со Щукиным и напалмом, отказали за отсутствием события преступления. Действия полиции у меня, как у общественного деятеля, который не просто был свидетелем насилия в отношении беззащитного человека со стороны группы не нанайцев, вызывают чувство негодования. На глазах у людей, в общественном месте группа озверевших уродов чинит расправу на глазах у моей семьи: матери, сына, жены. И опять – ноль реакции. Я не хочу казаться героем-заступником, но гражданский долг я выполнил до конца. Я вступился за беззащитного человека, выслушал угрозы в свой адрес, но как сын, муж и отец, как местный житель, как человек, который прожил на Базе КАФ большую часть своей жизни, летописцем которой является мой дед Н.Ф. Сунгоркин, я не мог оставаться в стороне в то время, как все, кто стоял на остановке в тот момент, молча наблюдали, как на их глазах, и это без преувеличения, убивают человека, с особой жестокостью, толпой. Более того, я взял на себя ответственность сообщить о преступном деянии этих не нанайцев в органы МВД. Позвонил на 02, мой сигнал был зафиксирован, откуда меня направили в полицию по месту совершения преступления. Два дня я, как ответственный гражданин, мотался по полициям, и результат – ноль. У меня резонный вопрос к читателям и власти: когда у нас в крае прекратится беспредел? А, может быть, власть делает все для того, чтобы мы молчали, боялись даже пикнуть и молча наблюдали за тем, как на глазах у всей семьи не нанайцы убивают нас? Когда я говорю об этом, у меня сердце начинает учащенно биться, мне хочется взять дубину и пойти на остановку «39 магазин» и устроить самосуд. Но я понимаю, что, будучи членом совета политических партий и общественных объединений пи мэре г. Хабаровска, председателем ВКЭЖ в Хабаровском крае, членом Ассамблеи народов Хабаровского края, не могу поступать не по закону. И не могу призывать граждан, проживающих в районе остановки «39 магазин», давать отпор этим уродам. Но не могу я и молчать, глядя на то, как на моей родной земле кто-то позволяет чинить расправу, ссылаясь на то, что у них там, откуда они родом, за то, что совершил этот пьяненький русский, оскорбив их честь или честь жены, убивают. А то, что эти звери на глазах моей матери, сына и жены набрасываются на меня, доказывая, что такое поведение – это норма, ведь они прожили здесь пять лет и плюют на наши законы. Бездействие органов власти, скрывающих преступления на межнациональной основе - вот норма, которая хорошо укоренилась у нас в Хабаровском крае. Нормой стало плевать на мнение общественных деятелей, нормой стало безнравственное поведение всех тех, кто ставит на колени одних и заставляет выкрикивать лозунги, например, «Хабаровск для мусульман». И Вы прекрасно знаете, о чем я сейчас говорю. О том случае, который произошел в нашем городе. Все это результат безнравственности и бездействия власти, равнодушия общества к проблемам тех, кто остается беззащитен. На месте прокуратуры Хабаровского края я бы хорошо поработал с теми, кто скрыл преступление и возобновил бы процесс, невзирая на сроки. А людей, которые, как и я, не боятся противодействовать беспределу, нужно, просто необходимо всячески поддерживать и поощрять, делать из них не стукачей и доносчиков, чьи заявления можно выбросить в корзину. А рассказывать и писать о таких людях, чтобы жители города  и края знали, что есть сила, способная не только на словах, как это сейчас принято трубить о толерантности, а на деле не побояться и шагнуть в толпу разъяренных ублюдков и спасти жизнь человеку. Пожалуй, стоит добавить, что я решил уже не дожидаться ответа от полиции по этому заявлению, а написать еще одно по факту бездействия полиции и постараться установить – какова реакция на мое заявление. Жителей города и края призываю быть активными, защищать свои права, если нет других возможностей, и все силы и средства использованы, пишите в редакцию ПХ, буду публиковать ваши обращения.
ПХ. Почему это происходит именно с Вами?
Л.С. Ответ на поверхности. Я как журналист пытаюсь понять, в чем дело, почему кто-то где-то позволяет себе нарушать права человека? И чес глубже я пытаюсь это понять, тем все больше и больше система показывает свое истинное лицо. Вы так же должны понять, что у нас нет интереса со стороны власти к тем, кто ей не дает покоя, нет независимых СМИ, нет оппозиционных партий. Все, что мы имеем на данный момент, это видимость благополучия, подмена понятий и ценностей, и, как сказал Трутнев, «Дальний Восток до сих пор живет в 90-х». Такой подход к людям только усугубляет и без того взрывоопасную ситуацию. Пока я только могу предупредить власть, народ, на собственном примере показать, что все плохо. И поверьте, общаясь с простыми людьми, я слышу, что недовольство медленно, но верно растет. Те, кто решил уехать от греха подальше, наскоро рванули на запад, за лучшей долей, хотя сотню лет назад их предки ехали за лучшей жизнью сюда.
ПХ. Может быть,  коренные малочисленные народы находятся в лучшей ситуации? В августе в Платинум Арене был подписан договор между президентом АКМНС Ледковым и губернатором Хабаровского края Шпортом. Цель подписания – соглашение, как я поняла, это помощь коренным народам в нашем крае. Может быть, я ошибаюсь? Расскажите, как с Вашей общественной организацией «Объединение по защите культуры, прав и свобод коренных малочисленных народов Приамурья» сотрудничает власть. Что она делает для улучшения жизни аборигенов?
Л.С. Как тут не вспомнить годы службы в ВДВ, тем более момент подписания договора совпал с Днем ВДВ ( 2 августа). И я с возложения цветов у памятника Черный тюльпан (куда я пришел в национальном халате и десантном берете) в этом же наряде я отправился в Платинум Арену посмотреть, как весело проводится фестиваль коренных народов. На открытии фестиваля, посвященного Дню коренных народов, присутствовали высокопоставленные чиновники, губернатор Хабаровского края Шпорт, мэр г. Хабаровска Соколов, министр природных ресурсов Шихалев, президент АКМНС ДВ РФ Ледков и другие. Но странным образом, я, президент ХКОО, член Совета политических партий и общественных объединений при мэре г. Хабаровска, этножурналист, председатель Хабаровского отделения ВКЭЖ «Культура мира», не был приглашен на этот праздник жизни. Меня мои товарищи-десантники пригласили на тюльпан как, пожалуй, единственного городского аборигена, который служил в ВДВ, а на фестиваль национальной культуры, этакий праздник для аборигенов, который устроили краевые власти, министерство природных ресурсов, АКМНС и другие приближенные к национальной культуре коренных народов, меня не пригласили. Как не приглашали никогда. Ну не пригласили, и ладно. Я уже привык к такому «вниманию». Я человек не гордый, ноги в руки, берет на голову, халат на плечи и в бой. Но тогда я не пойму, зачем вообще нужны такие праздники? Если приглашают только тех, кого приглашают. А тех, кто всячески пытается обратить внимание на проблемы коренных малочисленных народов, кто издает этнические СМИ на свои деньги, кто активно участвует в общественной жизни города, для власти и по сей день остается персоной нон грата. Все хочу спросить у господ, которые устраивают подобные шоу для себя любимых в Платинум Аренах, сколько мне еще понадобится времени, сил и терпения, чтобы голос одного городского аборигена был всеми вами услышан? Если этот голос слышит уже Москва, мировая общественность, для них моя деятельность интересна и важна с точки зрения этнографии, сохранения культуры. Чего же боитесь вы? Помогите. Окажите поддержку нашей общественной организации. Что вы играете в прятки и жмурки? Это не красит вас. И все ваши договоры не стоят и выеденного яйца, так как в итоге ни к чему хорошему не приводят. Но для себя я выводы, конечно, делаю, провожу анализ сложившейся ситуации и, как Вы видите, стараюсь не молчать. Я открыто заявляю, что мне, как аборигену и президенту ХКОО, от их подписаний ни тепло, ни холодно. Я как бы задвинут в самый дальний угол, так там и остаюсь. Эти подписания нужны ни мне, ни Ваське Киле или Сереге Донкану, а власти и тем общественным институтам, которые ведут с ними диалоги на одной удобной только для них волне. На тот момент ВРИО губернатора Шпорт использовал национальную тему для предвыборной агитации, удобно и красиво. Мэр, я думаю, тоже. Ледковы и Пассары, как члены партии Единая Россия, показывают, как они горячо любят народы, о которых так переживают и днем, и ночью. Министерство природных ресурсов, управление по делам коренных малочисленных народов Хабаровского края тихо отмывают федеральные деньги, выделяемые на развитие коренных народов. Всем весело, картина полной гармонии и благополучия на лицо. Награждения и грамоты, хвалебные речи, все в лучших традициях КПСС. Остались недовольны участники фестиваля условиями проживания. Они считают, что на их проживании сэкономили. Вместо уютных гостиниц были предоставлены общежития, расположенные далеко от центра. Люди были лишены элементарного, нельзя было принять душ после 23 часов. С учетом того, что фестивальные дни заканчивались поздно. А это август, невыносимая жара, духота в самой Платинум Арене. Жаловались и на то, что не оплачивали дорогу в Хабаровск, приходилось на местах просить администрацию, искать спонсоров для того, чтобы поучаствовать в фестивале. А многие, не найдя средств для поездки, просто отказались от участия в фестивале «Живая нить времен».  Об этих проблемах, как правило, никто даже не хочет говорить. А недовольство аборигенов растет. И многие открыто заявляют, что фестиваль для них превратился в принудительную обязанность. В большинстве своем люди не понимают, для кого и для чего ни несут такие лишения уже не первый год. Такими фестивалями мы не сохраняем национальную культуру, а уничтожаем ее. Я могу сравнить первый фестиваль «Живая нить времен», который прошел в Хабаровске, то он по количеству участников был на порядок выше. Нельзя не отметить и мнение гостей фестиваля, которые недоумевали, почему так мало народа на этом празднике жизни. Очень плохо это мероприятие рекламировалось в СМИ. Мне так же непонятно, почему власть для пропаганды фестиваля, привлечения гостей, мастеров, заинтересованных лиц, общественности не использовала наши издания? Я соглашусь с  посетителями, фестиваль превратился в большую тусовку для коренных малочисленных народов. И большинство населения края не смогли увидеть и прикоснуться к культуре коренных малочисленных народов. На мой взгляд, затрачиваются огромные финансовые средства, которые можно было бы направить на строительство тех же этнокультурных центров, открытие мастерских, издательство книг, газет и журналов на языках коренных малочисленных народов.
У меня такой праздник вызывает раздражение. Я вижу, что отношение власти к аборигенам не меняется. Я стою в стороне в национальном халате, берете с фотоаппаратом в руках рядом с трибуной, где сидит губернатор, мэр и другие ценители и любители национальной культуры, и объясняю своему 15-летнему сыну, что мы, на чьей земле, проходит этот «замечательный» праздник, остаемся нежелательными гостями на этом празднике жизни. И мы, городские аборигены, как были забыты, так и остались невостребованными, несмотря на все наши усилия достучаться до власти и получить поддержку. И что нам, с того момента, как город Хабаровск признали местом традиционного проживания аборигенов, до сих пор ничего не упало с барского стола. Мы как были для них изгоями, так и остались ими. Ничего не изменилось за эти годы. Но наша задача и наша цель гораздо выше всех этих соглашений и показухи, которую устраивает власть, заявляя о своей заботе о малочисленных народах. Это пир во время чумы. И как я говорил неоднократно, что проводить фестиваль нужно после того, как в крае оканчивается путина, когда все, кому гарантирована нормовая рыба, смогли ее отловить и заготовить на зиму. Только после этого согласно национальным традициям можно радоваться жизни, петь, танцевать, приглашать гостей, угощать их рыбой и икрой.
Но у нас, к сожалению, происходит все с точностью до наоборот. Нас принуждают радоваться на голодный желудок перед началом катастрофы, именуемой «Паводок 2013 г. на Амуре», уходят под воду национальные села, тысячи взрослых и детей остаются без своей нормовой рыбы. И никто, ни губернатор, ни те гости, которые присутствовали в вип-ложе, уже и не вспоминают о проблемах аборигенов. И только я один еще 20 августа после возвращения с телегруппой Китайского центрального телевидения из Нанайского района, где снимался сюжет о традициях нанайского народа и наводнении,  посчитал своим долгом сообщить в московскую редакцию «Национального акцента» о том, что Нанайский район тонет, а власть в лице губернатора и АКМНС ДВ РФ ( невзирая на подписанный договор) не принимает никаких мер для спасения аборигенов. Только через месяц президент АКМНС Ледков обратил на ситуацию внимание. А власть в лице губернатора так и не посчитала своим долгом привлечь нашу общественную организацию к работе в чрезвычайной ситуации. Простые люди, за что им огромное спасибо, несли гуманитарную помощь для жителей Нанайского района и просили нас доставить вещи в район, потому как знали, что мы можем адресно оказать помощь тем людям, с которыми в этих селах мы дружим. Но власть, подписав договор только с АКМНС, по всей видимости, решила для себя, что наши усилия в общем деле, для них не важны. Такое поведение органов власти ярко демонстрирует наплевательское отношение к лидерам из числа аборигенов, а в целом, и ко всем аборигенам. Мне до сих пор непонятна деятельность управления по делам КМНС в Хабаровском крае. Как они в период паводка организовали работу по взаимодействию с общественными институтами? И почему так же, как губернатор и АКМНС не вспомнили о том, что у нас в крае есть еще одна общественная организация, которая защищает права, культуру и свободу коренных малочисленных народов Приамурья. Та организация, которая в моем лице, внесла не одно предложение для улучшения качества жизни аборигенов в городе и крае. Почему это управление не нашло в себе силы ответить мне на эти  предложения? И подобная практика работы с этим управлением, когда в ответ тишина, наводит меня на мысли, что г-жа Балезина Е.Э, начальник управления, просто сидит не на своем месте, а меня лично, как аборигена,  ненавидит. Потому как  Балезина далека от проблем коренных малочисленных народов, так как сама не является представителем КМНС, а, во-вторых, как управленец, не выполняет своих функциональных обязанностей, но неплохо устроилась. А в помощниках у нее Волкова. Шабельникова, Тынвина, Пассар и другие представители АКМНС, которые, по всей видимости, не могут объяснить г-же Балезиной, что ее задача работать со всеми аборигенами, вне зависимости от ее личных предпочтений.
Как общественный деятель, президент ХКОО, считаю, что данное управление, бесполезно. Более того, те деньги, которые выделяются на содержание этого управления, расходуются нецелесообразно, без учета мнения коренных малочисленных народов.
Я хочу вернуться к президенту Путину, к закону об ответственности чиновников за межнациональные конфликты и обратиться к нему: «Сколько еще нужно примеров, уважаемый президент? Что должна предпринять власть в отношении коренных малочисленных народов, аборигенов и метисов, чтобы они перестали чувствовать себя униженными и оскорбленными, чтобы терпение наше не лопнуло, и мы не вышли со своей нормовой рыбой в 50 кг на одну аборигенную душу, и не стали бросать ее в сторону белого дома? Почему у нас в крае нет управления по делам русских, татар, украинцев, белорусов, узбеков, армян, евреев, азербайджанцев, цыган и других народов, проживающих в Хабаровском крае? И чем отличились мы, коренные жители, что на нашу голову свалилось целое управление?»
Чем вызвана такая забота? Чем аборигены лучше других народов, проживающих у нас в крае? Или аборигены наоборот, хуже других народов, раз не могут без управления сами жить на своей земле, как тысячи и миллионы других граждан Российской Федерации? Почему при наличии управления до сих пор подписываются эти соглашения между властью и аборигенами? Мы что, повстанцы? Разве я против тех законов, которые существуют в Российском законодательстве и международном праве?
Я не могу объяснить сложившуюся ситуацию своему сыну. Может быть, найдется  специалист по делам КМНС, который получая деньги из федерального бюджета (гранты, субсидии от иностранных государств, а сейчас еще и от краевых властей), встанет из-за стола и объяснит мне и участникам нашей организации, что я не прав, когда хожу по земле моих предков, а они, специалисты разных мастей и национальностей, управляют мной, да так управляют, что я даже не чувствую их руки. Почему эти руководители, спецы, не защищают мои права и не слышат мой голос? Нанайцев хотят выжигать напалмом. И об том мы пишем. Сейчас подготовили письмо в краевую прокуратуру. Также отправим эту статью и президенту России.
Я хочу, чтобы президент знал, что Дальний Восток никогда не станет той территорией развития, о которой он говорит, если аборигенов будут и дальше загонять в угол и забивать русских на рынках. Прошу Вас, президент, не превращать мой дом в овощебазу в Бирюлево. Дайте возможность мне и моим соратникам прокатиться на том социальном лифте, о котором Вы говорили. И помочь моему краю избавиться от тех пороков, которые душат народ, а это коррупция, кумовство, беспредел, невнимание власти к людям.
ПХ. Как Вы думаете, услышит Вас Путин?
Л.С. Я неисправимый оптимист. Решил для себя вступить в Народный фронт. И, используя этот механизм, донести до президента все наболевшие вопросы. Я также хочу, чтобы меня услышали дальневосточники, хабаровчане, сын, которому жить на этой земле. Мне искренне жаль поколение 70-х, к которому я принадлежу, на нашу долю выпали всевозможные перемены, которые было трудно пережить. Но мы выросли, и, как, оказалось, остаемся не востребованными этой страной. Нас учили в детстве любить другую страну, быть честными, правдивыми, неравнодушными. И мы жили с верой в светлое будущее, мы были тем поколением детей, которым предстояло жить при коммунизме, а получилось так, что нам врали с рождения и врут до сих пор. Мне жаль времени, что уходит у меня на борьбу с ветряными мельницами. Вместо того, чтобы применять свои знания и силы на улучшение нашего общества.
Но я не жалею о главном, что родился на той земле. Так же как не жалею о том, что я абориген, метис, коренной житель Дальнего Востока, нани, местный человек.

Беседовала Вера Соловьева.