Последний старец Сталинградский снег... не
Он выразительно взглянул на грудь Ленски, где дополнительно ко всем реалиям красовался Германский крест в золоте, пряжки к Железным крестами 1-го и 2-го класса.
На лице командира 24-й панцердивизии сменились одна за другой брезгливая и веселая гримаса:
-Что же, мы в армии... Приказ есть приказ. Ценой жизней наших солдат, заживо гниющих в котле, мы позволим группе армий "В" выгодно закрепиться на новых позициях. Что же это благородно. Мы как солдаты... рейха и фюрера, нам всё равно, где умирать... Осмелюсь спросить, генерал-полковник, не слишком ли дорогая цена уже заплачено? Этот стратегической манер - он на крови наших людей... Какими мы войдет в историю? Что мы скажем отцам и матерям погибших?
-Мы служит не истории... Оставьте этот тон, - на плохо выбритые складе Паулюса заиграли желваки. - Мы присягали на верность фюреру и Великой Германии. Вы правильно заметили: мы солдаты и наши солдатский долг - повиноваться и ещё раз повиноваться. То, что я вам приказываю... Я пока ещё командующий 6-й армии, а не частное лицо. Надеюсь, вы это не станете оспаривать?
- Конечно нет, генерал-полковник. Ваш авторитет в армии непререкаем. Даже умирающие от ран проклинают всех - только не вас...
Паулюс сделал вид, что пропустил это мимо ушей:
-Тогда прошу вас подчиняться моим приказам.Отвечайте, вы верно поняли поставленную задачу?
-Будет исполнено, генерал-полковник! - Ленски от то прилагались локти и выставил грудь, хотя глаза его выражали всё что угодно, кроме послушания. - Однако я прошу вас данной вам властью... проинформировать ставку фюрера и верховного командовании о катастрофическом положении дел... С ранеными, с боеприпасами, медикаментами и продовольствием. Потери от обморожений и голода уже превысили боевые - люди замерзают во сне целыми группами, прижавшись друг к другу. Как армия Наполеона при отступлении... За последние сутки кроме самоубийств много солдат сошло с ума из-за нервного и физического истощения. Они ходят бессмысленно; в поисках смерти идут с протянутыми руками на русские пули с снаряды... Дизентерия и тиф - температура в 40 градусов, тоже стали обычным явлением. А ещё свирепствует русская артиллерия и авиация...
Лицо Паулюса исказили страдальческая гримаса. Оно осунулось и посерело.
-Довольно, - сказал он устало; под глазами его набрякли тёмным мешки. - Я всё это знаю, фон Ленски. И постоянно докладывают об этом - туда... Никто об этом не желает слушать. Никто, вы слышите? Я устал повторять, что сражаться... то же, что и вы. Сопротивление бессмысленно и это установленный факт. Для спасения ещё оставшихся в живых людей необходима Капитуляция. На любых условиях... А русские предлагают всем сдавшимся жизнь и личную неприкосновенность их вещей, питание, медицинскую помощь; господам офицерам - оставить холодное оружие... Вам известно, какие условия выдвинул генерал Рокоссовский. Фюрер не желает даже слышать, Кейтель и Йодель вторят ему... Но в конечном итоге они там, наверху, правы - необходимо держаться! Дело не в скрижалях Истории; в них мы войдет как многострадальная 6-я армия. Дело в славном имени...
-В славном имени?! - не выдержал Ленски, по давшим вперед. - Оно может быть сохранено, если мы сбережем солдатский жизни! Сохраним для наших отцов и матерей...
Свидетельство о публикации №213120800770