Роман Одинокие тополя Глава 3 Отчим

                Глава третья «Отчим»
               
                1

Резко зазвонил будильник, извещая его о наступлении нового дня. Тяжело заскрипел диван, словно жалуясь, что ему трудно каждый раз выдерживать такой вес.
«Скотина!» - прохрипел он, шаря по полу рукой в поисках тапок, чтобы запустить ими в будильник, наперёд зная, что Ольга отодвинула его подальше, что бы он встал сам и не проспал. Было восемь часов утра. Сегодня Ольга ушла в больницу пораньше, Катя в школе, а за ним заедут к девяти. Обозов Борис Николаевич, так звали отчима Кати, работал директором комиссионного магазина.

 В последнее время торговля шла бойко и весело, и они имели хорошую прибыль. Ему вспомнился наглый приёмщик, метивший на его место, который как-то открыто, заявил, что скоро он его займёт. Обозов давно уволил бы его, если бы отец приёмщика не был значительной фигурой в городе. Сам Обозов тоже когда-то начинал с приёмщика….

В последних классах учился он неохотно и плохо, рассчитывая, что хорошую дальнейшую жизнь ему обеспечит его мать. Но однажды его побил отец за двойку, которая была далеко не первой, но он дал себе слово, что она станет последней. Оскорбили его не побои отца, к которым он давно привык, а то, что об этом каким-то образом узнали в классе. Услышав смех одноклассников, и особенно девчонок, он испытал обиду и стыд. Масла в огонь подлил Славка, сосед по парте, громко заявив, чтобы его все слышали: «Твой отец был двоечником, и поэтому выше слесаря не поднялся, значит и ты – двоечник тоже будешь слесарем!»

Вот тогда он по-настоящему задумался: кто он, и что он есть на самом деле? Двоек больше не стало, и родители с удивлением наблюдали за притихшим, молчаливым сыном. После отец часто говорил матери: «Вот видишь, мой метод воспитания пошёл ему на пользу, а ты боялась! Это проверенный дедовский способ, который всегда давал результат». Перебрав все профессии, он выбрал торговлю, потому что считал, что это выгодное дело. Поступив в институт, он неожиданно для себя встретил там Славку, и решил, что обязательно окончит этот «проклятый, торговый».

 Не особенно способный от природы, но упрямый и расчётливый, - в то время, когда другие ребята отдыхали на свежем воздухе, или уже спали глубокой ночью, он сидел за столом с зажженной лампой и стопкой книг и заучивал, зубрил непонятные ему тексты и сложные формулы. И когда Славка не выдержал и бросил учёбу, Обозов, окончив институт, специально разыскал его, и, показав диплом, спросил: - Ну, так кто теперь слесарь, ты или я?

В дальнейшем, устроившись в комиссионный магазин приёмщиком, он не особенно высовывался наружу – с начальством был почтителен и услужлив, а с другими, равными себе, не особенно разговорчив. «Первый куш» не срывал, а вносил все деньги в кассу, даже свою прибыль, которую счастливые клиенты ему платили за качество товара и его «труды». Глядя на него, другие приёмщики считали его «перевёрнутым», непонимая, как можно существовать без своих денег. Поступал он так продуманно, так как к нему просто не за что было прицепиться. И когда один за другим все приёмщики «светились» и летели из магазина «вверх ногами», он всегда оставался на плаву.

Или, как говорил директор, «в обойме». Впрочем, директор его недолюбливал за вкрадчивый голос, неуверенный взгляд, и, как он сам признавался, «мягкотелость». Но если кто мог предположить, что в этом, на первый взгляд, неярком приёмщике столько ума и расчёта, вероятно, сам бы поразился своему открытию. Обозов тогда не был женат, не пил, не курил, и благодаря экономии и расчёту, купил себе квартиру. Проработав несколько лет, он освоился, почувствовал запах денег, стал держаться увереннее. Теперь директор больше ему доверял, выбрав его своим заместителем. Обозов знал, что пройдёт еще несколько лет и директором будет он, а потому не суетился и спокойно ждал…

Сейчас всё это ему казалось вымыслом, хотя с той поры прошло всего несколько лет. Тогда он был бодр и энергичен, вынашивал и скрывал ото всех свои планы и мысли, а сейчас, достигнув своей вершины – став директором комиссионного магазина, заимев в подчинение несколько десятков человек, женился, отрастил усы, обрюзг и рассыпался…


                2

Неожиданно хлопнула входная дверь и, вздрогнув, он очнулся от своих мыслей. Посмотрел на часы, которые показывали восемь тридцать. В комнату заглянула Ольга и, улыбнувшись, поздоровалась: Доброе утро, Боря, я отпросилась сегодня, что-то голова разболелась. Иди завтракать!

- Щасс… - наклонившись за носками, он почувствовал тяжёлую, пульсирующую боль в висках. Да, вчера он конечно несколько перебрал. Но деваться было некуда, - когда в гости приглашало начальство, он приходил всегда. А вчера был особый случай – у директора крупнейшего в городе ресторана был День рождения, и того неожиданно осенило пригласить Обозова. Только на вечере они вспомнили, что уже встречались несколько раз.…

Одевшись в тёмно – коричневый костюм, синюю рубашку, старательно расчесав голову и побрившись, он смотрелся теперь намного лучше, только крупный нос, переливаясь тёмно-фиолетовыми цветами, всем напоминал, что вчера он все же перебрал.
Садясь за стол, он с удовольствием потянул в себя приятный запах. Неторопливо начал есть, поглядывая на часы. Ольга села напротив, наблюдая за ним. Горько вздохнув, уронила на платье несколько слезинок. Нахмурившись, он сделал вид, что ничего не заметил, и, отодвинув тарелку, поднялся из-за стола.

- Тебе не понравился завтрак? – удручённо спросила Ольга, поднимая свои мокрые от слёз глаза.
- Понравился. Но мне уже пора, – ответил он, и будто в подтверждение его словам за окном просигналила машина. – Вот видишь! Ну, пока, до вечера.
Закрыв за собой дверь, он нажал на кнопку лифта. В груди что-то кольнуло и, выругавшись, он выплюнул сигарету. – «Курить нужно меньше», подумал он, заходя в лифт.
…Кивая направо и налево Обозов прошёл в свой кабинет, посмотрев на стол секретарши, которую все звали просто Ниночкой. Ее, конечно же, ещё не было на своём рабочем месте, и Обозов скроил недовольную мину. Сколько раз он разговаривал с ней серьёзно об её отношении к работе,
но она, кивая ему и во всём с ним соглашаясь, не отрывала от него своих красивых голубых глаз, вновь опаздывала. Глядя в её глаза, Обозов всегда смущался как мальчишка и краснел, будто не она, а он не приходит на работу вовремя.

Родители красивой секретарши не были большими фигурами в городе, и Обозов легко мог её уволить, но знал, что её везде примут на это место. И если говорить откровенно, ему было приятно иметь у себя в подчинении такую красивую девушку. Многие вопросы с представителями различных фирм решались гораздо быстрее, когда в процессе бесед, постучавшись, в кабинет с подносом в руках входила неотразимая Нина.

          Кабинет директора комиссионного магазина не отличался особым блеском от удачно подобранной мебели, роскошных штор и мягких паласов. Всё здесь было довольно посредственно: большой стол, накрытый красным сукном, несколько стульев, несколько картин, которые, казалось, были вывешены не для красоты, а для того чтобы заполнить пустоту большого кабинета, - так безвкусно и разносторонне они были подобраны. Магнитофон «Осака» был включён только тогда, когда Обозова не было в кабинете, но когда он был здесь, музыки не было.

День прошёл обыденно, без неожиданностей, коими полна была жизнь всех работников магазина. Капризный клиент, сдав вещь в магазин и получив за неё требуемую сумму, мог вернуться и потребовать её назад, когда она уже пролежав все сроки, была продана. Или сам покупатель, разочаровавшись в покупке, приносил её назад и требовал свои деньги, отчего в который раз приходилось перепроверять качество товара. Появлялись здесь и явные жулики, которые назад старались сдать подделку более низкого качества. Словом, приходилось держать ухо востро.

Остановившись возле светофора Обозов, увидел, как машет ему рукой знакомая девушка – Света, с которой он жил по соседству раньше, на старой квартире. Отрицательно покачав головой на вопросительный взгляд шофёра, Обозов указал на дорогу: «Поезжай, мол…». Ему не хотелось, чтобы Света узнала, где он живёт и что он женат. На это были причины.

Дверь ему открыла Катя и окинув презрительным взглядом, отвернулась и ушла в свою комнату.
-«Вот тварь!» - вспыхнув, разозлился Обозов, закрыв дверь за собой. -    Ничего!» - мысленно успокаивал он сам себя, - « со временем и эту зелёную обломаю…»
- Здравствуй, Боря! – шагнула ему навстречу Ольга.
- Привет! – буркнул он, неумело подставляя губы.

 Неожиданно в зеркале он обнаружил отражение Кати, которая стояла позади них, наблюдая за ними. Он протёр глаза, и отражение тут же исчезло. «Чёрт знает, что!» - проворчал он, снимая туфли и вешая на крючок вешалки плащ. – «Похоже, начинаются галлюцинации. Крепко же сидит у меня в голове ЕЁ протестующая дочка!» Пройдя в комнату, он включил телевизор и поудобнее устроился в кресле.

-«Сейчас экономическое положение страны, конечно же, оставляет желать лучшего, но мы не перестаём надеяться, что…» Нервно передёрнувшись, он вскочил с кресла и переключил канал:
-«Сейчас на подаче Беккер, и, конечно же, ему нужно её брать, чтобы вытянуть партию, которую он пока проигрывает два-четыре. Иванишевич спокоен и сосредоточен, так как первая партия за ним, он сам понимает, что превосходит в этом матче вторую ракетку мира и по игре и по счёту…»

Выключив телевизор Обозов, потянулся к стопке книг, лежащих на журнальном столике: «Подачи, положения, не могут хороший фильм показать!» - проворчал он, рассеянно перелистывая страницы книг. Затем отложил их в сторону – читать не хотелось.
- Боря, иди ужинать! – позвала Ольга. «Дождался всё же!» - недовольно пробубнил он, и тут совершенно неожиданно поймал себя на мысли, что у него испортилось настроение. А почему – не знает сам! Махнув рукой на все эти вопросы, он прошёл на кухню. Утренняя сцена повторилась: он молча ел, опустив глаза вниз, а Ольга, наблюдавшая за ним, украдкой вытирала платком влажные глаза.

- Ну что случилось? – спросил он, чтобы хоть как-то своим голосом нарушить эту гнетущую тишину. Ольга подняла глаза и виновато улыбнувшись, ответила:
- Завтра будет девять лет как нет Лёни, ты приди пораньше с работы… Нужно хоть немного отметить,… Облегчённо вздохнув и широко улыбаясь, он обнял Ольгу: - Ну ладно, ладно! Я уж думал, что что-то серьёзное произошло…

- Катя дома. Но сейчас она пойдёт к Зое  готовиться к экзаменам,- как-то невесело сообщила она, никак не реагируя на его объятия.
- Ну, это её дело!- ответил Обозов, дрожащей рукой смахивая хлебные крошки со штанов на пол. Встав из-за стола, он ощутил во всём теле приятное тепло и звучно зевнув, довольно произнёс: - Успокойся, всё будет хорошо, родная!

Последнее слово прозвенело в воздухе как разбитая чашка, он заметил, как вздрогнула Ольга и с изумлением посмотрела на него. Прикурив сигарету, он не спеша, вышел в коридор, погасив и бросив на дорожку спичку, и проходя в зал мимо Катиной комнаты, охнув, остановился возле открытой двери: собираясь к подруге, Катя переодевалась.

Сняв с себя всю одежду, она стояла к нему спиной, собираясь надеть первую вещь. Отшатнувшись, Обозов прислонился спиной к стене не в силах сделать и шагу. Да какая же она «зелёная»! Уже вполне сформировавшаяся, она была настоящей красавицей, и это в свои неполные шестнадцать лет! Словно почувствовав на себе его взгляд, Катя быстро обернулась назад, и, не говоря ни слова, с силой захлопнула дверь.
Только тогда он опомнился и поспешно прошёл в зал. Через минуту, одевшись, Катя прошла на кухню.

-Мама, дай мне денег, я хочу купить замок.- Заявила она решительным голосом.
Ольга только пожала плечами:
- Зачем? У нас на входной двери стоит хороший замок.
- Да нет, мам, ты не поняла. Я хочу поставить замок на свою дверь в комнате.
- А это ещё зачем? – удивилась Ольга.
- Ну, мам, как ты не понимаешь… - замялась Катя, смущённо поправляя чёлку, - я ведь уже не ребёнок. И … и вообще, в доме мужчина! – выпалила она на одном дыхании.
- Этот мужчина твой отец, а не какой-то там «вообще»! – резко осекла её мать, отворачиваясь и давая понять, что разговор окончен.

Волна слепой ярости и обиды захлестнувшая Катю не давала ей молчать, и слова сами вырвались наружу, непрерывным потоком горечи и детской боли:
- Он не мой отец, мама, и ты это прекрасно знаешь, хотя не перестаёшь повторять что он - «отец»! Какой же это отец! Только что он подглядывал за мной, когда я переодевалась в своей комнате. (Тут в зале послышался кашель Обозова, который курил сигареты одну за другой, гася и зажигая их дрожащими руками).

- Я уверена, что это произошло случайно.. – начала было, Ольга, но Катя прервала её: - Ну конечно, «чистая случайность»! Да он несколько минут стоял позади меня, и даже когда я обернулась, заметив его, он всё равно продолжал рассматривать меня как какую-то вещь!
- Ну, хорошо! – махнула рукой Ольга, - Замок, мы тебе поставим. Ответь мне лучше на такой вопрос: ты не хочешь принимать этого человека за отца, а если у меня от него родится ребёнок, ты и его не будешь считать своим братом или сестрой?
- Зачем ты так, мама! – улыбнулась Катя, подходя к ней поближе, - Зачем ты так шутишь?!
- Я и не думала шутить, - спокойно возразила мать Кате, - у меня действительно будет от него ребёнок!
- Да ты что, мама! – воскликнула Катя, широко раскрыв глаза, в которых заблестели слёзы, - Да как ты могла! А я? А папка? Ты нас предала, слышишь? – и громко, и как-то подавленно зарыдав, Катя вышла из кухни. Ольга села на стул и тяжело вздохнула. «Вот оно, кажется, и начинается» - подумала она, вспоминая, сколько боли и отчаяния слышалось в голосе дочки.

Обозов сидел на диване, молча, уставившись в одну точку, вспоминая весь этот разговор.- «Да, в этом доме я никогда не буду своим!» - думал он, откинув подальше от себя пачку сигарет, потому что чувствовал тошноту и не мог больше на них смотреть. – «…И какого чёрта, я вообще женился на ней и удочерил эту чокнутую девчонку? Неужели полюбил их?..» - Нет, ничего он к ним не испытывает: не то что любви, но даже дружеской симпатии нет. «Тогда почему?!» - продолжал он допытывать сам себя…

Нелегко признаваться, но приходится: - «Всё дело в этой паршивке – Светке!» Сколько лет она водила его за нос. Если бы не она, то ему не пришлось в 35 лет искать себе вторую половину не первой свежести. Обозов усмехнулся и, посмотрев на засыпающую Ольгу, тоже лёг в постель. Странно, спать почему-то не хотелось. «Завтра жена просила придти пораньше, - думал он, - будут поминки» - и недовольно поморщился. «Бывший муж…» - а что он о нём знал? – «…то, что был поэтом, писал стихи, и видимо неплохо писал, потому что прошло уже девять лет со дня его смерти, а его книги продолжают переиздаваться и выходить в свет…. 

«Бывший, не бывший, первый! – крутилось в голове Обозова, - Здесь до сих пор помнят его, и ОНА не забыла его!» - подумал он, посмотрев на Ольгу. «…Здесь его мебель, его книги, его дочь.… Ну а когда же будет МОЁ?! Когда родится МОЙ сын?!» Часы пробили полночь, и он снова удивился тому, что впервые в этом доме так долго он не может уснуть. – «А девчонка её с характером, уж не знаешь с какой стороны к ней подойти! Дурак! – обозлился он сам на себя, - Надо было раньше почаще с ними бывать, тогда бы знал, что к чему, а так… похоже девчонка меня просто ненавидит», - усмехнулся он, - « и поэтому с матерью ругается. Ну и пусть! Родится мой ребёнок, вот тогда я и поговорю с вами начистоту!» - пригрозил он, сверкая в темноте белками глаз. Вздохнув, заворочалась на кровати Ольга, и только сейчас Обозов понял, что она тоже не спит.