В царстве Плутона повесть для детей

Станислав Кабелев г. Находка
В царстве Плутона
Или приключения на Камчатке

повесть
               
    Предисловие


 Мечта попасть на Камчатку увидеть и взойти на действующие вулканы будоражит души многих мальчишек  и девчонок.  У школьников  из Находки эта мечта сбылась. Под руководством инструктора, подростки более  года  готовились к этому путешествию. Камчатка край суровый и непредсказуемый – не редкость для полуострова тайфуны, бесконечные дожди, а в горах, на вулканах,   минусовая температура, снег и, как следствие, метель, в долинах комары, мошка, медведи и красная рыба… Такова Камчатка.
 В повести рассказывается о тренировочном восхождении, перед походом на Камчатку, на сложную вершину у города Находка. Гора Сестра имеет множество легенд – одна из легенд  записана В.К.Арсеньевым в далекие двадцатые годы, По легенде, все события происходили у подножия гор Брат и Сестра. Владимир Клавдиевич проверил легенду на месте событий и все, о чем рассказывалось в древней легенде, подтвердилось.
Мечта школьников сбылась!   Наконец подростки достигли царства Плутона – Камчатки. Камчатка полна неожиданностей, о которых дети и не подозревали. Мальчишки поднялись на три вулкана: Вилючинский, Мутновский и Горелый. На радость подросткам во время их путешествия  начал извергаться вулкан Горелый, что  они испытали во время извержения, читатель узнает, прочитав повесть. Каждое восхождение полно приключений – это встреча с царством Плутона, это встречи и  познание необузданных сил природы. 
Повесть переполнена приключениями, но они не преувеличены, а  даже преуменьшены – Камчатка край,  где туристов  ожидают не надуманные экстремальные условия, и ребята достойно и успешно преодолели все препятствия.
Прочитав эту книгу,  Вам захочется испытать приключения, которые случились с мальчишками. Это возможно, если будете настойчиво и  упорно двигаться к достижению своей мечты!

                Станислав Кабелев



Глава первая
 Сестра.

Первая красавица города – Встреча с вершиной – Весна – Следы войны. Дот – У подножия скального утеса – Штурм – На вершине – Памятник партизанам – Возвращение.


Эта удивительная вершина видна со всех сторон в морском вольном городе Находке.
Здесь, в этом городе, начинается Россия. Почти на триста метров возвеличивается правильная пирамида из белого известняка над просторным морским заливом.
По берегам, в уютных бухточках, раскинулся город моряков, рыбаков, студентов, строителей, романтиков...
Вершина символ города и имя у неё  – Сестра... Её знают во всей необъятной России, добрым словом вспоминают моряки многих стран мира. Если выпущен альбом о Дальнем Востоке, о Приморском крае, о Находке – в них фотография притягательной вершины.
Сестра всегда в неповторимом наряде. То она под кокетливой белой шапочкой тумана, то словно покрылась скромным девичьим платочком, то очерчена контрастными резкими линиями на фоне невидимых в сизой дымке дальних гор хребта Тачин-Гуан, то словно нависает над городом, приблизившись на расстояние вытянутой руки...
Радушная хозяйка, она первой встречает, уставшие от длительных морских странствий, потрепанные штормами, суда. Она же их и провожает...
Когда вершина гневается – горожане чем-то провинились, она покрывается сердитыми изорванными клочьями тумана, туманный шлейф угрожающе простирается на многие сотни метров вверх по долине реки Сучан – готовься город к ненастью – тайфуну, шторму, бесконечным дождям...
А осенью! Она стоит вся в багряно – осеннем убранстве, в золоте клена, солнечности бархата, опутанная лианами виноградника. Осень – пора свадеб! В городе соединяют судьбы влюбленные невесты – украшенные сказочными нарядами, одна краше другой – впереди вся жизнь, переполненная семейной романтикой, с любимым!
Вершина предсказывает горожанам – какой у них сегодня будет день, настроение, здоровье... Безмолвно советует людям творить добро и не требовать взамен платы. Гора дарит  красоту городу, горожанам, каждое мгновение... Она стала барометром морского города. Какая сегодня Сестра, взгляни на нее внимательно, таков и будет у тебя день... Нет в городе ни одного человека, который хотя бы один раз в день не взглянул на свою красавицу.
Седые капитаны, морские волки, исходившие весь свет подтверждают – нет в мире города с таким творением природы!
Природа одарила город Находку памятником, о котором не может мечтать ни один город мира – строгая пирамида, устремленная ввысь на триста с лишним метров... Знаменитая пирамида Хеопса в Египте в два раза ниже... Мы, жители Находки, не осознаем подарка природы! Неповторимая громада пирамиды, словно немое послание нам  от далеких предков исчезнувшей  высокоразвитой цивилизации...
Город любит свою вершину. Нет дня, чтобы на вершине не было людей. Десятки, сотни горожан посещают вершину. Одни поднимаются по удобному восточному склону, другие по тропе с юга от бухты Ченьювай, третьи испытывают себя на полуразрушенном, с устрашающими “жандармами”, северо – восточном склоне.
Много загадок и тайн хранит недоступный северный склон, обрывающийся отвесными утесами в воды Сучана. Здесь имеются три – четыре маршрута, по которым поднимаются опытные скалолазы, а все остальное, обширный отвесный склон с террасами – полками, никем не посещался и не посещается. Потемневшие от морских ветров утесы неприступны... На опасном северном склоне требуется уметь работать с веревкой, использовать малейшие зацепы и неровности на скользких скалах, стоять на страховке друга и быть готовым прийти на помощь в ответственную минуту. Таков недоступный северный обрыв.
Вершина находится словно на  майдане, её видят  все! Но нет на Дальнем Востоке более загадочной и завораживающей вершины...
Удивительно, но в центре Находки,  на виду у всех, сохранился островок дикой природы, куда еще не ступала нога человека! Трудно в это поверить в начале третьего тысячелетия, но это так! Северный неприступный склон с террасами девственного леса, над бездонной пропастью никогда не посещался человеком. Никогда...
               

   ***
В программе подготовки к походу по Камчатке мы запланировали подняться  на вершину Сестры, по одному из наиболее сложных северных гребней. Нас двенадцать – десять учащихся восьмого класса одной из школ города и двое взрослых.
– Завтра восхождение на Сестру, собираемся в шесть тридцать на остановке “Рыбный порт»!
 Ребята жили в этом районе города и учились в одной школе.
–  Сколько брать веревок?
– На три связки. Каждому взять грудную обвязку и самостраховку. Не забудьте «схватывающий»! Взять каски, карабины, штормовки, теплые свитера.
– А мы? Мы идем? –  Вика и Татьяна  с надеждой смотрят на меня.
– Давайте не будем их... ползти с ними... слушать девчачий писк...– кто-то из ребят решил воздействовать на меня.
– Они будут сковывать нас при штурме!
– Посидите дома!– мальчишки галдят, пытаясь избавиться от девчат .
– Ага! Сщас!. Хотите, чтобы мы не пошли на Камчатку?
– Вам скалолазание знать не обязательно!
– Как не обязательно? Почему они такие вредные?– жалуются девушки .
– Идут все... Не спорить, Вика, завтра идешь в одной связке с Игорем и Сержем..
– А мы?
– Татьянка! Идешь в связке с Димой и Женей!
У нас в команде   Игорь и Игореша, Сергей и Серж по прозвищу «Сажик», Александр, Евгений и Дима и три девушки.
– Инна пойдет  в связке с Диной Владимировной и мной.
Дина Владимировна – мама Игоря.
– Ей хорошо, идет со взрослыми...
 Заворчали мальчишки, они не понимали, что мне придется сложнее, чем кому-либо, но такова доля тренера команды.
– Всем понятно? Постарайтесь одеться теплее, но легко. Инна, не надевай джинсовые брюки и сапоги на высоком каблуке.
– Я и не думала их одевать,– обиделась девушка.
***
Свежее весеннее утро. Солнце еще не взошло. Где-то прячется  за  фиолетовыми  сопками. Бледная полоска робко появляется над вершинами хребта Тачин–Гуан. На светлом небосводе прорисовываются далекие вершины урочища Черный Куст. Перед рассветом озябшая гора Сестра набрасывает на свои плечи пушисто-туманный платок. Прохладно. Мои ребята ежатся на платформе «Рыбный порт» в ожидании поезда. Приходят все, но Инны нет...
– Они «испужались», а может их мама не пустила? – шутят ребята, подражая героям Михаила Зощенко.
– Думаешь, «оне» вылезут из-под теплого одеяла? Это мы... Мы мо...гг...гём все...– продолжая подражать, подзадоривает себя дрожащий Игореша.
Послышался шум электропоезда. Толкаясь, помогая друг другу, впихиваемся в третий вагон электрички. Третий вагон в нашем городе туристский – это знают все...
В вагоне редкие пассажиры, но и те, склонив голову к спинке, дремлют– досматривают последние сны. Большая часть пассажиров едет в порт Восточный, к утренней смене. Мелькают станции, полустанки. Все больше и оживленнее в вагоне. На станции «Бархатная» вагон заполняют дачники, врывается шумная, галдящая стайка детей– первоклашек во главе с молодой учительницей. Каждый из детей занимает место для любимой учительницы. Дети щебечут, словно воробышки на лужайке. Отдельной группой держатся рыбаки – в брезентовых плащах, охотничьих сапогах с фанерными котомками за спиной и длинными удочкам в руках. Рыбаки молчат, боятся сказать лишнего слова --а вдруг  спугнут ожидающую их рыбу? От остановки “Угольбаза” хорошо просматривается силуэт огромной пирамиды Сестры. На вершине белоснежная шапочка из тумана увенчивает остроконечную вершину.
– Прихорашивается... ждет нас.
– Ага... А может она от стыда на глаза надвинула шапочку, чтобы не видеть твою...
– Чего... чего?
– Твое личико, удовлетворен?
Из окна вагона наблюдаем, как вершина, укрытая нежным туманом, начинает розоветь, её освещают первые лучи солнца, нежно касаясь ее головного убора. Просвечивая сквозь туман дневное светило создаёт вокруг вершины светящийся нимб. С расстояния почти пяти километров видны резко очерченные зубцы скал, поросшие хвойным лесом. С севера гора Сестра смотрится неприступным утесом, со стометровыми устрашающими  обрывами. Большая река бьется о скалы, пытаясь опрокинуть вершину в темные воды морского залива. Вершина возвышается над водной поверхностью на 317метров. Прижавшиеся к окнам вагонов ребята рассматривают гору.
– А она красивая...– признается вдруг Сергей.
– Кто?– удивленно взглянул на друга Игореша.
– Как кто! Вершина...
Ребята смотрят на Сестру и гадают – откуда будут штурмовать утес.
– Посмотрите внимательно!. В центральной части отвесные скалы... Видите?
– Это там, где нет ни одного дерева?
– Примерно так... Вот там-то мы и будем подниматься!
Электричка выехала из Находки и повернула в сторону Порта Восточного. На рейде огромного залива десятки морских судов под различными флагами.
– Гляньте, какие серые скалы... А почему у них такой цвет? Это гранит?
– Нет... Известняк, но геологи утверждают, что это рифовое образование древнего моря. Море ушло, а риф остался.
– А почему он такой правильной формы? Как египетская пирамида...
– Правильно подметила. Горы Сестра и Брат очень похожи на пирамиды. И некоторые свойства пирамид подтверждаются на наших вершинах.
– А может быть они искусственные?
– Сказала тоже... искусственные... А где блоки, из которых складываются пирамиды?
– Не знаю.
Стоя у полуоткрытого окна, ребята рассуждают о вершине. Не отрывая глаз, рассматривают надвигающуюся скальную громаду. Из окна хорошо просматриваются мрачные северные утесы.
– Думаю к обеду покорим!–оптимист Игореша делится с ребятами.
– Не загадывай...– урезонивают его Вика и Татьянка.
Невысокие, худенькие, смотрю на них и не могу представить, как же они понесут рюкзаки в походе по Камчатке?
– Вы  на нас так смотрите... Думаете, не выдюжим?
Их вопрос застает меня врасплох.
– Нет, почему же... вы сильны духом, а это главное...
***
Солнце заигрывает своими ласковыми лучами с вершиной, первые лучи прорываются в вагон. Стало веселее и уютнее. За окном грохочут огромные пролеты железнодорожного моста, под нами мутные воды Сучана. Взяв рюкзаки, начинаем продвигаться к выходу – скоро наша остановка – разъезд “Хмыловский”. На разъезде мы вываливаемся из вагона, высыпают несмолкающие дети во главе с учительницей, вытряхиваются многочисленные дачники с граблями, лопатами, лают собаки, щурятся коты на руках у детей, слышны обеспокоенные голоса родителей, собирающих разбежавшихся вмиг свои чадо... Начался дачный сезон!
– Мама предупредила – в следующий раз запряжет меня на огороде!
– А мне дала подзатыльник и обозвала бездельником!
– А моя мама ничего не сказала, только спросила: – “Доченька, тебе это нужно? ”.
После теплого, ставшего на время нашим домом, вагона на улице прохладно и, хотя светит яркое солнце, дети ёжатся. По привычке осматриваю горизонт – хочу иметь представление, какая предстоит погода на день. Сопки Черного куста укрыты плотными облаками. Над сгорбившимся хребтом Чандалаза задержались рваные облака. На вершине Пидана пока ясно, но из распадков коварно наступает хмарь. То, что увидел, мне не понравилось – во второй половине дня, а может и раньше, погода испортится, но ребятам ничего не сообщаю. Штурм Сестры состоится. В планах на сегодня подъем по одному из северных гребней, он неоднократно пройден мною, – знал на нем все сложные и опасные участки. Гребень не для слабых, не для “чайников”– так мы зовем туристов – новичков, впервые в жизни одевших рюкзак и идущих в однодневный поход выходного дня.

Лесная дорога петляет по редкому дубовому лесу. В придорожной канаве ивняк распушил свои вербочки, над ними суетятся первые пчелы, порхают бабочки. Ольха развесила свои коричневые с желтизной длинные серёжки. Почки дуба набухли и сбрасывают с себя старые, прошлогодние листья. На солнцепёке нам улыбаются глазастые желтые первоцветы – подснежники, цветет амурский горицвет.
Путь от разъезда Хмыловский до подножия горы занимает чуть меньше часа. Через небольшой увал спускаемся к реке. У самого подножия в сплошных зарослях бересклета, элеутерококка и аралии маньчжурской притаился угрюмый дот, зловеще зияя своими темными амбразурами. В тени кустарников продираемся к входу, ведущему внутрь дота... Дети испуганно жмутся друг к другу, в казематах бетонной крепости тихо и холодно. На полу наледь. У бойницы рассматриваем крепление для турели пулемета, у другой амбразуры станок и кронштейны для орудия. На стенах гнезда – крепления для снарядов. Валяются проржавевшие коробки пулемётных лент, разбитые ящики из-под снарядов. Зажигая спички осматриваем жилое помещение – в нем темно, но успеваем рассмотреть несколько деформированных двухъярусных кроватей. Сухо. Под ногами звенят пустые винтовочные гильзы...На стенах различные надписи – признания о любви, отметки обывателей. У изголовья одной из кроватей вижу процарапанную гвоздем какую-то схему. Всматриваюсь более внимательно – это план пещеры с множеством коридоров, ходов, возможно какой-нибудь красноармеец в тридцатых годах пытался оставить нам сообщение о пещере в пирамиде Сестры, на всякий случай срисовываю. При более внимательном осмотре замечаю крестик в одном из помещений схемы пещеры... Что он означает? Что?
–  Все осмотрели? Уходим...
– А когда построен этот дот?
– А для чего он здесь?
– А почему заброшен? Он ничейный?
Ребятам все интересно. В доте, в некоторых помещениях темно и тихо. Прохожу мимо затаившегося в нише Игорька. Приложив палец к губам, Игореша просит, чтобы я молча прошел мимо него. Подыгрываю мальчишке – шутить люблю и я...
– Отдай копеечку!– с душераздирающим криком мальчишка хватает Вику за бок.
–А! а!..– закричала испуганно Вика, – Спасите! Японцы! – но затем узнав Игорешу, – У... Негодник! Убью...
 Серж и Игорь присели от неожиданности, Женька от испуга упал на разбитый снарядный ящик, у Александра выпал из рук фонарик. Девушка была готова прикончить шутника.
– Огневые точки создавались для обороны побережья от возможного десанта японцев – из истории знаете, что страна готовилась к обороне, и в августе 1945 года воевали с Японией. Здесь был создан мощный Сучанский укрепрайон, в него входила огромная система береговых батарей, ПВО, дотов, окопов, противотанковых рвов, блиндажей, средств наблюдения и обнаружения...
– А бомба не пробьет крышу дота?
– Думаю, нет... Цель с воздуха мала, прикрыта склоном горы и взгляните-- сколько на крыше обломков скал!
Ребята заглядывают в бронированные амбразуры, стреляют в невидимого противника, плашмя бросаются на амбразуру.
– Ребята! Достаточно, идемте дальше.
 Бредем по кромке берега, с одной стороны плещется река, с другой мрачные скалы Сестры. Вскоре останавливаемся под нависающей над темными водами реки отвесной стеной. Здесь холодно, сумрачно, сыро. Перед нами скользкие, потемневшие от времени, скалы. Небольшой крутой кулуар уходит вверх, в нем остатки прошлогоднего снега, сейчас снег стал грязноватым, подтаявшим льдом. На северной стороне горы солнце никогда не бывает. Весна на эту сторону еще не пришла, безумие просыпающейся природы здесь не наблюдается.
– А вы поднимались по этому гребню?–интересуются ребята.
– А мы сможем здесь вскарабкаться?
– Что и на Камчатке так будет?
– Успокойтесь! – останавливаю поток вопросов,– присмотритесь внимательно к гребню. Он не так сложен, как представляется!
Начинаю объяснять ребятам, как выбирать путь движения, зацепы для рук, площадки для ног, организовывать страховку, двигаться по “живым” скалам. Ребята успокаиваются, вижу, у них появляется азарт восхождения.
– Чего ждем, побежали на вершину!– суетится Саша.
– Не спеши, ты увидел двадцать метров подъема, а дальше?
Мы стоим на самой кромке берега, у ног плещутся небольшие волны. Все одевают грудные обвязки, каски, позвякивают карабины, за плечами легкие рюкзаки с запасными вещами и продуктами. Ребята рассматривают друг друга.
– А я не знала для чего у тебя такие большие уши! – замечает Вика Игореше, рассматривая подростка в огромной каске..
– Какие,  какие? – от негодования мальчишка задохнулся.
–Мальчики, чего он возмущается? Посмотрите, у него же каска лежит на его огромных ушах...
Специальных касок для скалолазания у нас не было, поэтому для всех достали защитные каски, взятые у строителей. Головы подростков утопают в них,. торчат одни уши да блестят любопытные  глаза.
Подготовка окончена. Первая связка уходит вверх. Вначале движемся по крутопадающему кулуару. Учу ребят идти в распор. Использовать трение рук, ног. Маршрут уходит на правую сторону с выходом на скальный гребень. На гребне в ожидании выстроились коварные полуразрушенные “жандармы”, охраняющие путь на вершину.
Через полчаса группа движется по скальному гребню. Слышатся редкие команды,  шмелиные звуки камней, улетающих в пустоту под нами.
– Крепи верёвку!  Закрепил?  Встречай...
– Пошел...
Татьяна идет в связке за Игорем, он страхует девушку, наблюдая за веревкой. Девушка, сжав от напряжения губы, тщательно выбирает зацепы, проверяет выступы для постановки ног, движется медленно, но надежно. Она впервые поднимается по крутой скале. Боялась ли она? Думаю да, но девушка не показывает виду, зная, что и остальные на скалах чувствуют себя не лучше.
–Вот и я!– Татьяна поднялась на полку и встает на самостраховку рядом с Игорем.
Над пропастью, за выступ скалы уцепился старый можжевельник. Вся его верхушка была высохшей, но само дерево крепко, широко расправило свои корни по скале, запуская корни – щупальца в расщелины. Ветер шумит в хвойной кроне векового дерева. Высота свыше ста метров. Далеко внизу кучерявятся белые барашки волн. Отдыхаем на поросшей девственным лесом небольшой террасе. Над нами нависает двадцатиметровая скала, рядом пропасть. Ребята прижимаются к скале, испуганно рассматривают путь, который только что прошли.
– Здесь  неповторимо  богатая растительность. Сколько  здесь удивительных растений...– отвлекаю ребят от мрачных мыслей.
–Этом склон  не посещается человеком.
– Обратите  на черную акацию, аралию, на маньчжурский орех..
– А это что за дерево?  У! Какие колючки...
– Это редкое дерево каллопанакс или диморфант, оно растет только на юге нашего края, – показываю ребятам на красивое дерево с гладкой зеленоватой корой.
– А это что за дерево?
Ребята начинают гадать, но никто не дает правильного ответа.
– Не удивляйтесь – это береза...
– Береза, такая лохматая?
– Да, их на Дальнем Востоке двадцать четыре вида...
Ребята отдохнули, пора идти дальше. Подходим к сложному участку. Выхожу первым на гребень и поднимаюсь по скалам. Движение по полуразрушенным скалам требует внимания и сосредоточенности. Гребень с обеих сторон обрывается в узкие ущелья.
– Вниз не смотреть! Ставь ногу на выступ. Верёвку не перехлестывай! Игорь, выпускай веревку равномерно!
Подсказываю ребятам. Наблюдаю. Поправляю. Одно дело на тренировке, а здесь реальная опасность – ошибки на скалах обходятся дорого...
Сережа и Игорь опекают Татьянку, подсказывают, Вика молчит, работая в одной связке с Димой.
– Вика, спокойнее! Я на страховке!
Девушка сосредоточенно движется вверх по скалам. Заметно, как она боится, но старается не показывать своих чувств. На лбу пот. Руки прочно цепляются за выступы скал. В её движениях не вижу суеты и судорожности– на скалах необходим холодный и трезвый ум.
– Наша очередь, – приглашаю свою связку к подъему.
В моей связке строго выполняются указания, советы. Внешне все спокойны, но вижу, что это им дается нелегко.
Подходим к одному из опасных участков на гребне. Неоднократно проходил его с опытными туристами, через метров тридцать должны выйти к так называемому “зеркалу”. Порыв ветра упруго хлестнул по лицу. Увлеченные подъемом, на погоду мы как-то внимания не обращали, но когда участившиеся порывы ветра стали наотмашь бить нас по лицу, пытаясь сорвать с гребня, бросать нам в лицо прошлогодние листья, понимаю, что погода явно портится. Взглянул на горизонт. Дальние и ближние сопки в серых, насыщенных влагой, тяжелых сплошных облаках. Видимые сопки в сеточке осадков. Что это – дождь или снег? У ребят мерзнут руки. С погодой ситуация явно не в нашу пользу. Застревать на скалах во время снега или дождя чрезмерно опасно – скалы становятся предательски скользкими для восхождения. Опасения не высказываю, но увеличиваю темп движения.
– Ребята, подходим к “ зеркалу”, о нем предупреждал на тренировках!
Участок семь-восемь метров ровной скалы с небольшими зацепами. Мы, опытные туристы, проходим его обычным лазанием, но ребят пускать таким способом не рискую.
– Поднимусь наверх и буду страховать вас – быстрее и безопаснее!
– Хотим сами! – но, увидев мой взгляд, ребята затихли. Поняли – погода портится.
Вытаскиваю ребят одного за другим. Мальчишки помогают мне.
– Упирайтесь ногами в скалу, чтобы не болтались в воздухе!
– Не тяните так быстро, не успеваю!
– Терпите и шевелитесь!– в моих словах ребята не слышат привычных шуток, видят, что их руководитель чем-то встревожен.
– Игорь живее пристегивайся!– поторапливаю подростка.
Вижу, как Игорь заворачивает муфту карабина, он поднимается последним. Вскоре юноша наверху и становится, как и все, на самостраховку. От края обрыва наша площадка находится в метрах двадцати. Терраса была уютной и привлекательной.
У простого склона идущего к вершине мы останавливаемся под большим разлапистым кедром.. Дерево приземистое, ветви с густой хвоей растут от самой земли. На этой террасе дерево никто не тревожит, под деревом толстый слой многолетней хвои. Дальше до вершины простое лазание по крутому склону, поросшему деревьями. Ребята устали. Собираемся под деревом. Все валятся на хвою от усталости и напряжения. Через ветви вижу. как усиливается ветер. Он наотмашь, со злом хлещет вершину с юга. Вскоре первый плотный заряд снега залепил нам лица, ребята, отвернувшись прячутся под хвоей кедра. Плотная крона дерева снег не пропускает. Склон, скалы, деревья в липком холодном снегу. Тонкие ветви  под напором ветра покрываются снегом, он моментально замерзает. Необходимо срочно покидать вершину. Но нам еще нужно  на неё подняться...
– Что, скисли? Терпите... На Камчатке может быть и сложнее..
– Холодно. Конец апреля... Почему так холодно?
– На Камчатке также будет? – вопросительно смотрят на меня дети.
– Думаю надо быть готовым ко всему. Там же вулканы. Извержения. Ледники.
Непроходимые каньоны, медведи, тяжелый рюкзак! – стращаю ребят, а вернее просто говорю то, что их будет ожидать в краю вулканов.
–А... я... лю... блю приклю...чения!– дрожит от холода Дима.
–Оденьте свитера!– советую восходителям. Перед подъемом заставил ребят снять лишнюю одежду и положить в рюкзак. Снежный заряд прошел, стало немного тише, стуча зубами, ребята натягивают теплые свитера. Вижу повеселевшие лица с красными замерзшими носами.
– Впрочем, пусть погода терзается, а мы перекусим! Присаживайтесь под кедром, плотнее присаживайтесь! Не стесняйтесь!
– Обед это хорошо! «Мы согласные»...– вспоминают они известное выражение у сатирика Михаила Зощенко.
Под кедром относительно тихо и сухо, снег шапками свисает с хвойных лап дерева. Чай с лимонником, бутерброды вмиг разогревают ребят.
–Гляньте, а у Игореши рука отламывается от бутерброда!– Вика смеётся над Игорешой с большим бутербродом в руке. – Смотри, я нитки не взяла!
– А зачем нитки! – давится колбасой и булочкой мальчишка.
– Чтобы зашивать рот, когда его порвешь, откусывая такие громадные куски!
– А.... перестань! Через меня солнышко просвечивает! Первый раз за неделю сел перекусить...
Горячий, ободряющий напиток вмиг поднимает настроение ребят, они начинают смеяться, веселиться, шутить. Больше всех достается непоседе Игорьку и скромной тихой Вике. Под разлапистым деревом, на покатой скальной террасе, двенадцать человек чувствуют себя как дома. В двадцати метрах от нас начинался двухсотметровый скальный обрыв к реке...

А почему вершина названа “Сестрой”? Правда, говорят, что свои имена Брат и Сестра получили в память о расстрелянных брате и сестре? Её расстреляли на этой вершине, а его на Брате?
– Фантазия людей. Рассуждайте сами, кому вздумается вести на вершину для расстрела? Белогвардейцы расстреливали, не выбирая места, и героев они не хотели создавать. Просто эти вершины очень похожи друг на друга. Как брат и сестра...
– А почему “Брата” обезглавили – стали брать камень для строительства?
– В Москве сидят безграмотные люди, для которых ни история, ни природные памятники не являются препятствием для принятия решения. Они посчитали, что устроить на вершине карьер и добывать камень экономически выгодно...
– А я слышал, что В. К. Арсеньев писал о каком-то священном источнике, о золотых истуканах...
Ветер затих. Облачность начинает расходится, кое-где проглядывает солнышко. А ребята словно воробышки чирикают на излюбленную тему–тайны, клады, загадки...
– Про источник.... Он имеется.... И сейчас есть.. рядом... под горой Брат.
– А пойдемте к нему...
– Думаю, мы его не увидим. За девять веков он заилен, скрыт толщей почвы. Трудно указать его местонахождение, но он есть...
– А найти его можно?
– Если будете к этому стремиться и ставить своей целью, чтобы источник помогал людям, то найдете... А если для своего обогащения, тщеславия, то... поиски будут обречены. Это закон природы. А мы, люди, являемся высшей формой развития природы, её законам подчинены и мы. Сейчас, как говорят удегейцы, в обществе, однако, много худой люди.
– А золотые скульптуры? Где они могут быть?
– Спрашиваешь где? – ребята притихли, ожидая мой ответ.– А вон там... видите напротив Брата деревню Голубовку?
– Да, видим, мы там были неоднократно...
– Они схоронены поблизости деревни, там сейчас обнаружено древнее поселение...
–А пойдемте в следующее воскресенье... Я возьму саперную лопату...
– Вика! Сщас! Руководитель поведет тебя копать клад! В–первых, надо чтобы у тебя не было ни одной веснушки! Во-вторых, надо иметь светлые мысли... А в–третьих... Только мальчишкам таким, как мы, позволено искать древние клады! Скажи ей, Игореша!
– Раскукарекался, посиди, помолчи, ты даже не знаешь, где здесь север!
– А здесь севера нет, мы живем на юге!– вносит смуту в сознание девушки Сережа.
– А почему он говорит, что здесь нет севера? Это, правда?– удивленно смотрит на меня Вика
– Они шутят. Север....
Стало тепло. Снег быстро исчезает с веток дерева. На нас каплет тающий снег. Выглянуло солнце. Стало до неприличия жарко.
– Опять снимать свитера!– ворчит Женька
– Не... е... Жар костей не ломит... А у кого еще есть чего-нибудь пожевать?– интересуется Игореша, преданно вглядываясь в лицо Вике.
– Чего пристал, осталась одна плитка шоколада,– но затем смилостивилась и отломила кусочек, но его Игореша взять не успел, широкая ладонь Сереги быстро оприходовала лакомый кусочек.
– А... Ребенка обидели!– завопил обиженный подросток.
– Перестань жиреть на чужих харчах!
– Ребята, продолжаем подъем. Видите, природа сжалилась над нами?
Ребята разбирают спутанные веревки, нахлобучивают на головы огромные каски, одевают мокрые рюкзаки, собирают пожитки. Вскоре мы, продираясь сквозь колючие заросли можжевельника, элеутерококка, аралии, шиповника, поднимаемся по предвершинному склону. Здесь крутовато, но склон порос густым лесом и мы без усилий, метр за метром, продвигаемся к вершине.
На вершине хорошо. Над нами кружатся и верещат ласточки, внизу в бухте Ченьювай тоскливо кричат вечно голодные чайки, на солнечных пригорках розовой пушистой накипью цветет багульник. На огородах, на противоположной стороне Сучана, жгут дымные костры – люди избавляются от прошлогодней травы.
– Ребята, а сейчас сделаем доброе дело...
– Какое? – ребята смотрят на меня, я между тем вытащил из рюкзака мешочек с кедровыми орешками.
– О! Сейчас пощелкаем! – радостно потирает руки Дима и перескакивает с насиженного места поближе ко мне.
– Ты, Дима, сегодня жестоко ошибся! – мальчишка удивленно взглянул на меня.
– Эти орешки каждый получит по горсти и должен рассадить по всей вершине в почву... Пройдет десяток лет  вы, приведете сюда своих детей и можете с гордостью скажете – эти кедры посадил я!
– Ой, как здорово! А можно их посадить там, где мы шли?
– Можно, но на опасный участок не выходить.
Вскоре вижу, как  ребята сажают в землю семена кедра. Когда  еще вырастут лесные красавцы, но знал, что после этого они уже по иному будут смотреть на лес, на растущие кедры, на жизнь...
Ребята собрались на вершине после посадки,  все только и говорили, что его место, где он посадил кедры, лучшее на вершине. Руки у ребят были в земле,  но на это никто внимания не обращал.
–Мне теперь надо построить дом  и вырастить сына!
–И что потом? – ребята смотрят на Диму.
–И моя жизнь будет прожита не зря – так говорят древние философы.
Начинаем спускаться по простому южному гребню. Здесь протоптанная сотнями туристов тропа. Уходим с тропы и спускаемся по пологому склону к бухте. Чистый дубовый лес. Мы рассыпались по лесу и вдруг...
– А!.–  радостно визжит Вика,– смотрите, смотрите! Олень... Олень...!
Восторженная девушка увидела прыгающую через кусты косулю. Прыжки по несколько метров ей давались легко и свободно. Она словно парила над зарослями таволожки.
– Держи ее... Держи!
– Какая красивая и грациозная...
– Такая галдящая орава! С испугу не так будешь прыгать!
– Она одна. А где ее детеныш?
– А я впервые видела  косулю!
Пока мы обсуждали виденную косулю, Александр   умудрился свалиться в глубокую яму, прикрытую зарослями таволожки.
– Кто здесь накопал  глубокие ямы? – возмущается мальчишка, карабкаясь из неё.
– Это воронка от артиллерийского снаряда.
– Воронка? А что здесь была война?
– Они остались с апреля 1919 года... Интервенты спасали отряд атамана Смирнова, окруженного партизанами в селе Владимиро–Александровское. Отряд партизан Глазкова окружил село и не давал возможности белогвардейцам прорвать осаду. На помощь к ним пришла эскадра кораблей интервентов, во главе с английским крейсером “Кент”. Белогвардейцев возглавлял капитан первого ранга М.А Китицын. Артиллерия крейсера обстреляла позиции партизан, но вреда не принесла. Об этом инциденте написано много воспоминаний и партизан и белогвардейцев...
Вот и бухта Ченьювай. Мы идем по чистому песку, подходим к мысу, утопающему в цветущем багульнике. На мысу, на скальном выступе, скромный памятник. Ребята окружают обелиск, читают:
«Этих дней не смолкнет слава!
Не померкнет никогда!
Героям – партизанам,
Отдавшим жизнь за власть Советов,
за наше счастье».
                От молодежи города Находки, 1957 год
Вокруг памятника якорные цепи, цветущие заросли багульника. Белая русская береза распростерла свои ветви над обелиском, словно мать, оплакивающая своих сыновей. Молодые и старые, отцы и сыновья, лучшие из лучших, погибли в такие же дни, полные весеннего счастья жизни.  Из них никто не хотел умирать...
Минутой молчания почтили память героев, отдавших жизнь за светлое будущее народа. А внизу волны словно стонали, глухо разбиваясь о потемневшие скалы. Такие же волны были и в то далекое время, также невозмутимо и гордо возвышалась Сестра, в голубом небосводе ярко светило солнце, цвел багульник, тоскливо-горестно стонали чайки...



Глава вторая
 
В страну огнедышащих вулканов

 Путешествие на Камчатку – Морская болезнь–Переправа через Паратунку – Первая встреча с камчатским медведем. Шеломайник – Водопад – Вечер перед восхождением – Ночной визит или вторая встреча с медведем – Цветы Камчатки – Секреты восхождения – На вершине – Опасный спуск или как не надо поступать – Подходы к  Мутновскому вулкану.

Все заботы подготовки экспедиции на Камчатку позади. Холодное Охотское море. Наш красавец пассажирский теплоход, огромный и надежный у причала, сейчас в открытом море бессилен перед размеренными, пологими океанскими волнами. Они убаюкивая, спокойно поднимали махину океанского  лайнера на свои спины и играючи сбрасывали с себя, передавая следующей волне, она подхватывала и вновь к горлу походила тошнота, разламывалась голова, хотелось все бросить и…
Вспоминаю поведение ребят на теплоходе в первые дни.
      Владивосток. У морского красавца вокзала возвышался белоснежными надстройками, солидной трубой, с ослепительно красной полосой, как на детской картинке, огромный лайнер! От удивления и радости дети онемели – им предстояло на таком красавце идти до самой Камчатки!
 С нескрываемым восторгом ребята вступили на многопалубный теплоход! Все впервые собрались в многодневное плавание полное приключений. Что всех ждут удивительные приключения, никто из ребят не сомневался! Какое можно быть путешествие без приключения!
– А где будем жить?
– А как найдем наши каюты?
– Здесь заблудиться можно!
– А где здесь находится столовая?
 – Когда будем кушать?
       – А  где наша шлюпка, если будем тонуть?
Вопросы, вопросы, вопросы….
Дети, до отхода  теплохода от причала морского вокзала, оббежали все закоулки огромного лайнера.
Разузнали: где кинозал, какие будут фильмы, пробежали по всем  пассажирским палубам, нашли рестораны и столовые, попрыгали на волейбольной площадке, заглянули в спасательные шлюпки на спардеке.
Куда только они не совали свой любопытный нос! Изучили меню для пассажиров у дверей ресторана и активно обсуждали, как они будут объедаться и смаковать в ресторане!
– На завтрак подадут сметану!
– Ой! Мое любимое! – захлопала в ладоши Вика.
– Яичница–глазунья с ветчиной и компот!
– Ура морскому флоту!
– А что будет на ужин?  А…
– Неужели, не может быть!
– После ужина фильм детектив! Классный. А после его еще ночной сеанс, до часу ночи.
Теплоход еще принимал на борт пассажиров, стоял у причала, а ребята уже распланировали все дни плавания.
Нас двенадцать. Девять учеников девятого класса и трое взрослых  – учитель истории, и мама Игоря, она мой заместитель. Без учительского  и родительского глаза детей в дальний поход на Камчатку не отпускали.
Группа тщательно и долго готовилась к путешествию в страну вулканов. Прочитаны книги о вулканах, изучена до дыр карта путешествия, истоптана не одна пара кроссовок и кед в тренировочных походах по Приморскому краю.
 С нового года все только и говорили об увлекательном путешествии. Где только  можно дети  прожужжали всем уши о своем походе. Кажется, во всей округе Находке, во всех деревнях, знали о предстоящем  «героическом» походе к вулканам Камчатки. С упоением ребята встречались, мечтали об извергающихся вулканах, о лавовых потоках, которые они будут перепрыгивать, вулканических бомбах, медведях, о ходе лососевых…
 Сейчас предпоходная суматоха позади. Ребята разместились в трех каютах. В каютах двухъярусные кровати, накрахмаленное постельное белье. Тихо шумит невидимая вентиляция. В каждой каюте сверкающие медью огромные круглые иллюминаторы. В специальном гнезде графинчик с водой и тонкий стакан. Мягкое кресло. Пушистые коврики для ног, полотенце для лица, для ног, для душа. В сверкающей белизной и никелем душевой по четыре комплекта туалетных принадлежностей Из хромированных кранов в изобилии льется горячая и холодная вода!.
–Не каюта, а шик-модерн!
– А сколько будем плыть до Камчатки?– интересуется Татьянка, худенькая девочка с большими глазами.
– Не «плыть», а идти! Салага! – Игореша не смог промолчать, не сделав замечание.
– Как же здесь уютно и хорошо!
Вскоре по динамикам объявили, что пассажиры приглашаются на ужин в ресторан. За ужином только и было разговоров о завтрашнем дне, о планах на утро.
– Завтра примем душ, легкую зарядку и первыми побежим в  столовую! – планирует Игореша.
– Побежишь… А там уже мы!– перебила его Вика.
– Поначалу доживите до утра, – урезонила детей опытная Галина Николаевна, учитель истории.
Дети её предупреждение пропустили мимо ушей и поспешили подняться на палубу прощаться с Владивостоком. Лайнер под бодрые звуки марша «Прощание славянки» медленно отходит от причала. На причале стоят многочисленные провожающие и  прощально машут близким и родным, уходящим на далекую Камчатку.
–Все пришли провожать именно меня, смотрите, они машут мне! Я ухожу совершать подвиги на Камчатке! – как всегда шутит Игореша.
– Они пришли, чтобы лично удостовериться, что ты на несколько недель уходишь на теплоходе, и  не будешь тревожить их покой в Приморье. Глянь, как они радостно машут тебе рукой! Отплывай скорей! – подкусывает Игорешу Вика.
Вскоре, развернувшись с помощью трудяг-буксиров, лайнер с достоинством направляется к выходу из знаменитой бухты Золотой Рог.
Остров Скрыплева. Внешний рейд напротив Русского острова.  Стоящие на якорях многочисленные транспортные суда Дальневосточного морского пароходства,  несколько судов рыбной промышленности окрашенные в серый цвет. Через час на траверсе показывается остров Аскольд, от него рукой подать до нашего города Находки. Вскоре над сопками различаем городскую телевышку, видим остров Лисий, и многочисленные теплоходы на рейде залива Америка, острой правильной пирамидой над заливом вырисовывается  родная гора Сестра.
 Мыс Поворотный. Из-за мыса по скулам теплохода ударила крутая, тяжелая волна. Резко похолодало. Многочисленные пассажиры  попрятались  кто по своим каютам, кто в библиотеку, кто в кинозал. Мои мальчишки, посинев от холода, стойко стоят на верхней палубе и любуются панорамой берегов Приморья.
– Удивительно. Прошли сотни лет, века, а море, как и прежде, омывает наши берега…
– Море дало жизнь всему живому.
– Не уверен. Существует и иная версия. Огонь вулканов создал первые живые соединения.
Мы переговариваемся, рассматриваем  берег, узнаем знакомые силуэты на горизонте горных вершин хребта Сихотэ-Алинь.
– Смотрите, вы видите две вершины Белая и Лысая?– показываю ребятам две остроконечные  вершины в  сизой дымке горизонта.
– Где Беневские водопады?
– Да.
– А мы там были… – задумчиво говорит Татьяна.
– И не верится…
 Теплоход начинает удаляться от берегов Приморья и ложится на генеральный курс, к проливу Лаперуза. Медленно надвигается вечер, похолодало. Вскоре мы поспешили в тепло своих кают.
Сырое промозглое утро. Огромные, степенные волны, как детскую игрушку в ванне, раскачивают наш лайнер. Он тяжело вздымается на вершины волн, также тяжело сваливается в ложбину между волнами, раскачиваясь с борта на борт, позвякивают стаканы и графины, раскачиваются шторы над кроватями. Странное состояние в животе, «раскалывается» голова.
– Доброе утро, товарищи пассажиры! Рады приветствовать вас на борту нашего теплохода! Первая смена завтракает в 8.00 по местному времени. Просим перевести стрелки ваших часов на час вперед.  Прошли остров Сахалин, разница во времени с Москвой восемь часов.
– У нас украли один час! – заворчал за шторкой Серега.
– Что уже можно идти в столовую? На моих  семь часов утра.
– Это время Находки.
– Мужики, вставайте! Сегодня шикарный завтрак, вы не забыли?
За шторками зловещая тишина, никакого шевеления.
         – Не говори о еде! Ой, как мне плохо, я умираю!
Прохожу по нашим каютам. Повсюду вижу безрадостную картину.
– Не  вспоминайте о сметане! – бессильно шепчет позеленевшая Татьяна.
– Что со мной? –  жалобно  стонет Вика.
– Принесите обычную корочку хлеба, – шепчет Галина Николаевна, – какая же я глупая! К чему всё это,  куда я пошла?
– Какая подлость! Так меня подловить, любителя сметаны, на морской болезни! Ох! – слабым голосом стонет обессиливший Игореша.
Над ними на второй полке, на кровати, без признаков жизни, страдальчески сложив руки на груди, закрыв глаза, морщится Женя.
– Галина Николаевна, идете на завтрак?
– Вы что специально спрашиваете, хотите меня добить? Ой, умираю! – под её тяжестью панцирная сетка кровати, то опускается, то поднимается. Плавно колышется вода в графине, раскачиваются шторы, не перестают позвякивать стаканы в гнездах на полочке.
– Да закрепите же стаканы! Они ещё больше нагоняют тоску! Ой! Как мне нехорошо!
– Нам тоже! – шепчут посиневшими губами девчата. Вика встала и покачиваясь пошла возмущаться на раковину.
        – Ой! Где мой желудок?
– У мальчишек дела не лучше,
– Спасибо за приятную новость!– из последних сил шепчет Татьяна.
– А когда пройдет морская болезнь? Почему он раскачивается? Такой большой, ой!
– Выйди на свежий воздух, по трапу и наверх, там полегчает…
– Далеко идти? – безнадежным голосом дистрофика стонет Вика.
Захожу в каюту мальчишек, они пластом лежат в своих кроватях. Но Сережа, Дима и Александр  не укачиваются и они, напевая «мы рождены, чтобы сказку сделать былью», бодро устремились в ресторан. Огромный опустевший ресторан. Наши столы накрыты на всех двенадцать человек.
– А с остальными блюдами что делать?– Саша и Дима, облизываясь, жадно пожирают глазами запотевшие стаканы со сметаной, яичницу с беконом, сочный салат, полные стаканы  компота с черносливом.
– Не выбрасывать же! Отнесите корочки хлеба и сметану, но, полагаю, от неё они откажутся. На всякий случай прихватите компот…
– Можно мы помучаемся за ребят?
– Бесспорно!
 Мальчишки вернулись из ресторана ленивые, раздобревшие, ласковые. Готовые простить всем и всё!
– Предатели! Подловили меня! Видите, как умирает ваш друг и не помогаете! –  боялся пошевелиться Игореша.
– Зря ты так на нас. Мы помогаем! Пришлось, мучаясь, скрепя сердцем, откушать и твою сметану. А пончики с повидлом, так много и бы.. ы..ли, ох! такие духмяные. И… и…к…
– Перестаньте! Мне плохо! – Игореша встал с кровати, цепляясь за перегородку и леера, поплелся  в туалет, Оттуда до нас доносились его предсмертные звуки, когда он прощался с последними остатками пищи в своем желудке.
– Мучается подросток!– усмехнулся Сережа, утирая платком  довольное, сытое лицо.
Игореша вышел позеленевший и осунувшийся. Он с ненавистью взглянул на закадычного друга.
– Прошу зафиксировать и в походе отдать мне его пайку.
 Морская болезнь мучила наших ребят до тех пор, пока  теплоход не вышел в Тихий океан. Курильские острова прикрыли нас от  холодного штормового Охотского моря, от изматывающей качки. Западный ветер ослабел, заметно потеплело. Мои мальчишки и девчонки вмиг ожили, забыли о морской болезни, разыгрались на волейбольной площадке, бегали друг за другом, играя в пятнашки, А вечером стояли на открытой палубе и любовались панорамой Курильских островов.
– Гляньте, а это вулкан на острове Алаид.
– Над ним дымок…
– Алаид действующий вулкан и он недавно извергался.
 Мы вглядывались в далекий конус вулкана, в предвкушении встречи с ними на Камчатке. Завтра наш теплоход подходит к Камчатке, к стране вулканов.

***

– Ребята, обед организуем на другой стороне реки!
Сняв рюкзаки, мы остановились перед рекой. Грунтовая, разухабистая дорога перепрыгнув через поток горной реки, запетляла по склонам огромного вулкана. Мы остановились перед шипящим от злости потоком. Через реку геологами натянут трос- для переправы таких же непосед как и мы. Оцениваем ситуацию. Воды в реке предостаточно и переправа для детей далеко не простая. Заставляю всех одеть грудные обвязки. Пристегнувшись  к  тросу, переправляюсь сам. Сильный поток пытается сбить с ног, но трос помогает стоять на ногах. Мальчишкам и девчонкам  предстоит нешуточное испытание. На стрежне реки водный поток выше пояса. Упругие струи потока стремятся оторвать ноги от дна, опрокинуть, и если это произойдет, встать с рюкзаком за спиной  будет крайне сложно.
– При движении держаться  за трос обоими руками, лицом навстречу потоку, не поднимать ступни ног, приставляя их друг к другу! – наставляю ребят, проверил у каждого грудные обвязки, карабины, со страховкой вначале выпускаю мальчишек.
Всё было хорошо до тех пор, пока  не пошел Евгений. Он все делал так, как его учили, но когда до берега оставалось  метров пять, посчитал, что переправа преодолена и отпустил трос. Водный поток вмиг его сбил с ног, и Женька повис на тросе. Горный поток трепал худенькое тело подростка вместе с рюкзаком, стремясь укрыть его с головой. Вмешательство Дмитрия и Игоря быстро остудило горячую голову .
– Моя очередь.
Дина Владимировна, мама Игоря бесстрашно бросилась на переправу, прицепив к тросу карабин. Сделав не более четырех шагов по всем правилам, поток мгновенно оторвал её хрупкое тело. Река не была глубокой и она, уцепившись руками за трос, пыталась преодолеть силу потока, но безуспешно.
– Держись!
 Не раздумывая, её сын Игорь, быстро сообразил, пристегнувшись к тросу, встав спиной к горному потоку, лицом к матери, своим телом принял на себя удары реки. Побледнев от напряжения, сжав губы, Дина Владимировна с помощью сына благополучно переправилась через  непокорную реку
– Поздравляю вас с первым крещением на Камчатке, Предполагаю и знаю далеко не последнее. Это Камчатка. Здесь возможно всё…
– О! Если бы знала, что будут такие опасности! – сетует учительница после переправы.
Женщина невысокого роста, а потому как никто из нас, почувствовала обжигающий холод леденящей реки.
– А вы обратили внимание на мой героизм на переправе?
– Игореша! Без слез нельзя было смотреть на тебя, когда ты болтался на канате. Какой же ты неуклюжий!
– Ты никогда не хочешь видеть и замечать мои подвиги!
– Вижу, ты уже ожил, До сих пор не могу забыть твое зеленое лицо и выпученные глаза на лайнере.
– Нет! С тобой не буду делиться пайкой.
 Ребята стоят у костра и вспоминают первую переправу. Рядом катит свои мутные воды горный поток, стремящийся к Авачинскому заливу. Дежурные готовят обед, На окружающих лагерь кустах развешены вымокшие вещи, Изучаю растительность вокруг бивуака..
– Ребята, обед! –  стучат ложкой по алюминиевому ковшику дежурные повара Татьянка и Сережа.
        – Ой, гляньте, петрушка. Кто её  здесь посеял?
         – На Камчатке она растет в диком состоянии.
– Так много!–  удивляется  Вика.– Здесь и черемша, целая лужайка.
После скромного обеда даю час отдыха. Дети расползлись по берегу реки, восхищаются обилию грибов, красной смородины, зарослями голубики, черемши.
– Ух ,ты! Тише… – наклонившись над протокой, Дима подзывает мальчишек.
– Что ты увидел?
– Тише…  Там рыба… Во.... от такая!– Дима разводит руки шире плеч.
– Перестань вешать лапшу. Не маленькие уже!
Но, подойдя к своему другу, подростки увидели застывших на небольшом перекате огромных рыб. Они стояли против течения, чуть пошевеливая плавниками. Некоторые, набрав скорость, стремительно уходили вверх по перекату, их тотчас сменяли подходившие новые стаи рыб.
– Это кета…
– А она с икрой?
– Безусловно, Она же идет на нерест.
– Как интересно…
Мальчишки затаив дыхание наблюдают за косяками кеты. Насмотревшись мальчишки и девчонки разбрелись по берегу. Продираются сквозь густые заросли шеломайника и выходят на хорошо утоптанную тропу вдоль реки.
Дети впервые видят огромное растение.
– А что это за растение?
– Шеломайник. Оно очень хрупкое, высота более двух-трех метров. На берегу реки среди зарослей шеломайника, вы, вероятно, обратили внимание на  тропы? А знаете, кто их протоптал?
– Вы угадали, местные рыбаки, но лохматые и на четвереньках!
– Не поняли…
– А вы внимательно вглядитесь в следы на тропинках!
Дети наклонились над тропинкой, перед ними отпечатки огромных  медвежьих следов.
– Ой! А чей перед нами след?
– Мы находимся на медвежьей тропе. Сейчас они все время пропадают на реках– ловят рыбу!
– Медвежья тропа? Их так много? Мне плохо…
Вижу как Вика, закатив глаза, оседает на землю.
– Воды, воды…
–  Подождите! Сейчас дадим понюхать ей нашатырного спирта. У меня есть в аптечке.
Вскоре Игореша подносит ватку, смоченное нашатырным спиртом. Вика медленно открывает глаза, ничего не может понять. Нашатырь едко бьет в нос. Над собой она видит лукавое лицо Игореши.
Дети держатся группой, постоянно испуганно озираются, смотрят на заросли шеломайника. Вздрагивают при его малейшем шевелении от порывов ветра. Им кажется, что через заросли продираются медведи.
– Нет! Что это такое? От тебя никуда не скроешься! Убери эту пакость от моего носа!–возмущается ожившая Вика.
– Неблагодарная! Я тебя от смерти спас! А ты…– мальчишка обиженно отходит от девушки.
 Одев рюкзаки,  движемся от переправы вверх по реке. Слева от   нас, все ближе и ближе к нам приближается огромный конус Вилючинского вулкана. Уставшие и изможденные к вечеру выбираем место ночевки на берегу реки. Возле нашего лагеря в глубоком каньоне,  покрытая сплошной пеной, беснуется река. Лагерь окружен густыми зарослями ольхового стланика, рядом с палатками журчит небольшой ключик.
                ***
Два километра застывших лавовых потоков, сверкающих ледников, каменных осыпей вздыбились над нами. Мы стоим в облаке водной пыли, в цвете радуги сорокаметрового водопада и  любуемся исполином. Высоко над нами плывут редкие облака, некоторые из них, зацепившись за ледяную вершину вулкана, подолгу ведут с ним задушевные разговоры. Облака любят вулканы и зачастую ласково обволакивают их своими влажными крыльями.
– И мы…– запинается  Дина Владимировна, – мы будем  делать восхождение на эту неприступную вершину?
В ее взгляде и вопросе было столько неверия в свои силы и возможности. Она с опаской рассматривает крутые барранкосы, на голубеющие, сверкающие на солнце, многочисленные ледники, на белоснежные языки снежников.
– Я никогда не смогу подняться на эту вершину!–  бессильно опускает руки Дина Владимировна.
– Подниметесь!– успокаиваю женщину.
– А чего бояться. Раз и на вершине…– неугомонный Игореша пытается развеять сомнения.
– Смотри, как бы не пришлось тянуть тебя  на аркане на вершину вулкана! – урезонивает мальчишку Татьянка.
Мальчишки и девчонки завороженные водопадом,  размышляют о предстоящем восхождении. Это будет мое второе восхождение на Вилючик. Не зная  особенностей вулкана, покорить его удается далеко не каждому. Не имея горной  подготовки, навыков восхождения на вулканы, даже для хорошо подготовленной группы вершина может не покориться. Попыток неудачного штурма Вилючинского вулкана было предостаточно.
Наша группа выглядела новичком, как говорят, «зелеными» для покорения вершины такой сложности. Ребята занимались при городском клубе туристов «Сихотэ-Алинь».  Ими совершены  многодневные тренировочные походы на Беневские водопады, восхождение на гору Сестра по скальному маршруту. Они умели вязать узлы, пользоваться веревками при восхождении, как идти в связках. Но одно дело тренировки и совершенно иное состояние,  когда они находишься в реальном сложном походе. Здесь, на Камчатке, всё оказалось иначе,  ответственнее и опаснее. На подобную вершину, как Вилючинский вулкан, ребята еще не поднимались.
Вилючинский вулкан. Высота 2173 метра. Считается потухшим. По альпинистской классификации категория сложности – 1«а». Предвершинная часть требует альпинистских навыков: передвигаться  по льду и уметь ходить в связках. Для тех, кто впервые в жизни поднимается на вулкан, вершина кажется сложной и значительной.
Весь вечер ребята сидят у костра. Не слышно веселья. Ребята проверяют свои грудные –обвязки, перематывают альпинистские веревки, перепроверяют подгонку касок. Женщины просушивают обувь ребят, носки, верхнюю одежду. Галина Николаевна сидит у костра и сетует:
– А что мне обуть?
– Не понял, а вы что не взяли обувь для восхождения?
– Взяла, но она оказалось малой и жмет мне пальцы.
Учитель начала примерять то кеды, то туристские ботинки Вики, попробовала обувь Татьяны, но ничья обувь ей не подходила. Оставалось одно.
– Обувайте резиновые сапоги!
– А мои ноги не замерзнут?
– Наденьте шерстяные носки, а поверх капроновые, чтобы не было мозолей.
На том  и порешили.  Проверяю, как смотана верёвка.
– Так нельзя, смотрите, как необходимо делать.
Разбрасываю веревку, сажусь на валун и начинаю правильно сматывать веревку на полусогнутую ногу, слежу чтобы она не перекручивалась, и не было «колы;шек». Заставляю по нескольку раз мальчишек перематывать четыре связки веревок. Татьянка с Диной Владимировной просматривают аптечку. Последние указания на завтра.
– Подъем в шесть утра. Дежурным – в пять тридцать.
– У… Не хотим рано вставать!– заскулили ребята.
– Поздно выйдем не успеем спуститься засветло с вершины. Подъем и спуск займет весь световой день. Таня!– обращаюсь к девушке.
– Слушаю вас!
– Приготовь аптечку. Обязательно возьми: бинты, вату, жгут, йод, лекарства…
– А жгут зачем? – любопытствует Вика.
– Должна знать. Для остановки кровотечения…
– Ой, мама!
–Что с тобой?
– И у кого будет кровотечение?– всплеснула руками наивная Вика.
– Как у кого? У тебя, конечно!– вмешался в диалог Серега.
– Ой! А почему у меня?
– Предлагаю больше девчат в поход не брать! Они не дают нам героически готовиться к покорению заоблачной вершины Камчатки!- с пафосом высказывается Игореша.
Быстро темнеет. Появились первые звезды. С наступлением ночной прохлады исчезают комары. У небольшого костра продолжают возиться ребята, готовя свое личное снаряжение. Внизу, в каньоне, шумит беспокойная река. Вершина Вилючинского вулкана на ночь накинула облачную накидку, а возможно облака расположились  на ночной отдых – утомились целый день носиться над Камчаткой. В лагере наступает долгожданная тишина, ребята расползлись по  своим палаткам. В центре бивуака находится палатка с девчатами, наши палатки стоят по  краям.
– А если ночью к нашим палаткам придет медведь?– до меня доносится шепот Вики из соседней палатки.
–Побоится, нас много! – успокаивает Татьянка.
Где-то  со склона вулкана сорвался  камень, далекий грохот горного обвала доносится до палаток. Подрагивает почва под палатками. Не удивляемся—в тридцати километрах от нас продолжает извергаться вулкан Горелый. Всё тише и тише в палатках, легкий ветерок ворошит листья  ольхового стланика,  волнами до нашего слуха доносится шум с перекатов реки, в дальней палатке мальчишек уже слышится беззаботное похрапывание. Где-то вдалеке тоскливо плачет ночная птица. Закрываю глаза. Засыпаю. Неожиданно просыпаюсь от взволнованного шепота . Кто-то в соседней палатке настойчиво зовет меня.
–Что случилось?
– Кто-то топчется у костра… Нам страшно. Никто не спит…- испуганный шепот из женской палатки.
– Успокойтесь и… спите!
– Не можем. Вы прислушайтесь! – шепчут мне.
Прислушиваюсь… Поначалу ничего, кроме шума реки в каньоне и шороха от ветра листвы, не слышу, но затем…
Удовлетворенное чавканье, глухой звук разгрызаемых металлических банок, грохот переворачиваемых ковшиков. Наш костер расположен в небольшой ложбинке возле ключика, звук от костра относился ветром и достигал до нашего бивуака приглушенным и непонятным. Нет ничего удивительного в том, что я не слышал – палатка девушек находилась намного ближе к кострищу. Понимаю – к нам в гости притопал Михаил Потапыч, учуял в банках сгущенное молоко. Нужно отогнать зверя. Тихо бужу всех ребят в палатке. Объясняю.
– Саша, бери ковшик и ложку. Сережа, возле палатки находится пустое ведро, бей по нему. Девчатам как можно сильнее кричать, размахивать руками. Выскакиваем из палаток, и всем по команде кричать! Всем понятно?
Расстегнув широко входы, одновременно выскакиваем из палаток. С невообразимым шумом и грохотом прыгаем перед палатками. Девчата, с огромными от страха глазами, помогают  нам.
. Наступает рассвет, и мы смогли рассмотреть неожиданного гостя – любителя сгущенки. Огромный, лохматый, жирный камчатский медведь присел на задние лапы, удивленно взглянул на нас, словно вопрошая:
– А… Уходи, Мишка!
Медведь, прихватив банку сгущенки в огромную пасть, смешно переваливаясь, исчезает  в ольховнике.
– А… Банку сгущенки упер! Держи вора! Ну, Потапыч, держись.
 На часах пять часов утра. Полураздетые ребята столпились у палаток. Возбужденные, нервный смех, каждый спешит поделиться своими  впечатлениями от неожиданной встречи с медведем.
– Я уже не засну…
– Какой может быть сон после визита Топтыгина. Нет, надо же – уволок банку сгущенки!
– Сгущенки ему жалко! Пусть полакомится. Это ему подарок из Находки!
– Я два часа слушала, как мохнатый бандит бродил вокруг палаток, но никого не будила, боялась… – тихо проговорила мама Игоря – С двух часов ночи он ходил вокруг палаток. Не спала ни одной минуты.
И вдруг все с удивлением видят, как  из мальчишеской палатки выползает  Игореша.
– Что, уже подъем? Почему шумите? Завтрак готов? – протирает глаза сонный подросток.– А что вы  стоите с ковшиками и ложками? На завтрак уже позвали?
– Эх ты, соня… Медведь пришел в гости к нашим  палаткам, за сгущенкой!
– А… – окончательно проснулся  мальчишка и стремглав понесся к кострищу, – он слопал мою сгущенку!
У костра он поднимает несколько  смятых, прокушенных крепкими зубами зверя, пустых банок,  еще вчера  полных  походного деликатеса.
– Сожрал сгущенку!– возмущается Сергей, Александр молча рассматривает следы медвежьего погрома.
– Ну, попадись нам! – грозят щуплыми кулачками девчата в сторону густых зарослей шеломайника.
Раннее камчатское утро. На густой траве крупные капли росы. Над далеким Толмачевским долом, над вулканом Горелый встает огромное красное камчатское солнце. Оно осветило строгую вершину классически правильного вулкана Опала на западе, на севере заиграло на многочисленных ледниках Корякского вулкана. Вершина Вилючинского отсвечивает притягивающими красками  льда. Сегодня нам предстояло стоять на вершине красавца вулкана…
Нашу иллюзию утреннего спокойствия, радости от созерцания горной красоты прервали вопли:
– А! Поганец! Подлый мишка! Как тебе не стыдно? –  возмущался, топал ногами Игореша, –  Я к тебе всей душой, не пугал тебя, спал, а ты?
– Что с тобой? Что случилось?
– А вы гляньте! Полюбуйтесь на произведение медвежьего искусства! – указывает пальцем подросток на свой ковшик.
Перед походом для всех туристов нашей группы  приобрели одинаковые алюминиевые литровые ковшики с длинными ручками. Легкие и удобные. Ковшик для нас и чашка, и кружка, и емкость для сбора ягод, для приготовления красной икры. Естественно, такой ковшик был и у Игоря. Еще на теплоходе любовно выцарапал на дне ковшика выразительную надпись «Спасибо! Хочу добавки!»
– Гляньте!– слезливым голосом подзывает нас  подросток.
Мы взглянули. Ничего необычного – валяется ковшик в траве и больше ничего.
– Чего возмущаешься? Целый твой ковшик!
– Протрите глаза! А что в ковшике? Ну, я тебе попомню! – грозит кулаком в сторону зарослей ольховника Игорь.
Из любопытства мы подошли  поближе и заглянули в ковшик и…не могли сдержать взрыва смеха и веселья! Испуганный Мишка, когда присел на задние лапы  не выдержал шокового потрясения и неожиданно облегчился в ковшик Игоря. Медвежьего «добра» полный ковшик. Нарочно не придумаешь, кошмар! Ну, где и когда такое можно испытать!
– Странно! Как же он узнал твой ковшик?
– А на дне его ковшика написано – «Хочу добавки». Он прочитал и …
– Вы его напугали! Живодеры! Мишка пришел в гости, а они… Чего пугали, не видели, что он над моим ковшиком стоял?
– Далеко он стоял,  да и боялись мы его!
– Как же я теперь буду жить? Умру с голода!
Но ничего не оставалось делать, как, отвернувшись от ковшика, взять его за ручку  и отставив руку отнести отмывать  в ручей. Девчата и мальчишки зажали носы и покатывались со смеху, наблюдая за уморительной сценой Игоря с ковшиком. Через полчаса он возвращается со сверкающим ковшиком.
– Гляньте, впервые ковшик у него сверкает как начищенный пятак.
– Молодец. Подходи, мы тебе нальем холодненького компота.
Бандитский налет медведя на наш лагерь, воровство сгущенки,  наш выход на вершину не задержал, напротив, вышли раньше намеченного времени. Растянувшись цепочкой, начали медленный и утомительный подъем.
Уже далеко внизу остался грохочущий сорокаметровый водопад. Возле него мы не стали задерживаться – время не теряли. У водопада склоны сложены из мелкого шлака, под нашими ногами глыбы туфа и шлака отваливались и, падая вниз, поднимали клубы пыли. Вскоре группа уже находилась среди альпийских лугов
 Видели ли вы цветущие, в разгар короткого камчатского лета, высокогорные луга на склонах вулкана?
Разноцветный ковер простирается под нашими ногами. Ярко красные рододендроны, нежные василькового цвета камнеломки, розовые лепестки шиповника, шелковистые метелки пушицы, светло-малиновые  цветы брусники. Белые, красные, синие, желтые – каких только цветов нет перед нами!
– В такую красоту невозможно поверить!– охали и ахали ребята.
– Настоящий камчатский ковер! – мама Игоря присела возле цветущего рододендрона. Огромные яркие цветы будоражили сознание. В городах у цветоводов подобные цветы редкость, а здесь…
– Так цветет камчатский рододендрон.
Игорь сфотографировал свою маму, к ней присели девчата,  к ним пристроился Александр, Евгений успел лечь у ног группы. Дина Владимировна, Вика, Таня утопают в цветах. Они не могут поверить в реальность камчатских красок. Весь склон альпийских лугов   в цветущем рододендроне.
– Нет слов, рай! Неужели это возможно?
– А здесь какие-то ягоды. Как их много? – наклонившись над ними, Саша рассматривает незнакомые ягоды.
Ягоды чуть мельче гороха, ими усеян весь склон. Ребята не знают – можно ли их есть? Они боязливо рассматривают черные блестящие ягоды, но вездесущий Игореша, шамкает полным ртом:
– Очень вкусно! А её можно откушивать?
–Шикша. Утоляет жажду. Съедобная, но совершенно безвкусная.
–А что за ягода, красненькая с одного бока?
– Брусника, но  она ещё зеленая. Её собирают совками после первых заморозков, в конце августа. Хранят в бочках. Спасает северные народы цинги. Не портится, не скисает, заливают холодной водой и закрывают  и так хранят.
Ребята слушают в пол уха – увлечены поеданием ягоды. Понимаю, что если будем останавливаться из-за ягод, то до вершины не дойдем.
– Давайте договоримся, ягодами занимаемся только во время пятиминутного привала для отдыха.
– А можно подниматься на четвереньках и есть ягоду? – шутит Александр.
Мы идем все выше и выше по крутому склону вулкана. Смотрю на обувку ребят, она в ягодном соке. Через час подходим к нижним языкам застывшей черной глянцевитой лаве.
Если снизу они смотрелись как черные скалы, то вблизи оказались корявыми, колючими с острыми режущими гранями, нагромождениями окаменевших лавовых потоков. Мы спешим пройти эти трудные участки. Ноги выворачиваются каменными ловушками. На лавовом потоке нет ровной поверхности. Лавовый поток столь необычен, что ребята застывают от удивления.
– Это лава?
– Да, это застывшая лава.
– А когда случилось извержение? А вдруг оно снова начнется?
– А куда будем убегать?– заволновалась Вика.
– Как же я рада, что пошла с детьми в поход! Сейчас в Находке сидела бы над планами, лекциями, а здесь…– радуется Галина Николаевна, высвобождая в очередной раз ступню ноги из каменной ловушки.
– Неужели все это раскаленное, расплавленное каменное месиво кипело, сползало по склонам вниз, сжигая всё на своём пути, летели бомбы?- удивляются дети.
Пересекаем огромный застывший лавовый поток. Стараемся выбрать путь вдоль потока по старому склону вулкана – всё-таки проще, чем мучиться, прыгать по базальтовой терке для великанов. За этим лавовым потоком просматриваются первые снежники.
Откровенно жарко. Вокруг нас кружат стаи злых и назойливых комаров, перед глазами мельтешит бесчисленная мошка-мокрец. Для отпугивания комаров и мошки используем репудин, он помогает, но при дыхании они все-таки попадают в рот.
Поднявшись выше по склону, замечаем, что исчезла растительность, исчезают и  комары с мошкой.
Шаг за шагом поднимаемся всё выше и выше. Окружающие вулкан сопки остаются далеко внизу, а мы не прошли и половину пути к вершине. Ветер сносит облака с юга Камчатки  и перед нами открывается величественная картина царства Плутона!
Для ребят видеть многочисленные вулканы – захватывающее, ни с чем не сравнимое зрелище.
-Смотрите, над далеким вулканом поднимается столб дыма и пепла!
– Это извергается вулкан Горелый! А чуть в стороне, с белым облачком над вершиной- это вулкан Мутновский.
– Это настоящее извержение?- интересуется Вика.
– Самое настоящее. Горелый  и Мутновский находятся на нашем маршруте.
Дина Владимировна со своим сыном стоят на склоне одного из самых высоких вулканов на  юге Камчатки и любуется извержением вулкана Горелый. На севере возвышаются классические конусы вулканов Корякского, Авачинского, Козельского. Далеко на севере в голубой дымке угадывается конус Кроноцкого вулкана. В южном направлении возвышается вулкан Ходутка, далее известный своим взрывом вулкан Ксудач, чуть ближе потухший вулкан Асача и на западе прекрасная вершина вулкана Опала.
– Как же прекрасен мир, о котором ничего не знала!- восклицает Дина Владимировна.
Понимаю состояние ребят, завороженные огромным царством Плутона,
– Передохнули, полюбовались и дальше, наверх!
Никто не ропщет не возмущается сложностью восхождения. Всем интересно покорить вулкан, подняться на сверкающую льдом вершину. По крутому, камнеопасному склону поднимаемся к нависающим над нами вертикальным скалам. Скалы, это застывший лавовый поток, высотой более  десяти метров. Базальтовые скалы нависли над нами, имея отрицательный наклон. От постоянных морозов, дождя, ветра и времени скалы потрескались, они громоздились над нами  столь угрожающе, что ребята невольно оторопели. Наиболее опасные участки покрыты белым натечным льдом.
– И мы должны преодолеть эти бастионы? Возможно ли нам подняться по таким скалам?- тихо переговариваются ребята между собой.
– В этом месте надо уметь хорошо лазать по скалам и уметь ходить в связках.
– И я полезу?– испуганно интересуется Галина Николаевна.
– Аптечку приготовить? –  деловито спрашивает Татьянка.
– Спокойно. Не волноваться! Мы с вами подошли к ключевому месту на вулкане. Это наиболее сложный участок, который не смогли преодолеть и туристы из Риги и туристы из Челябинска..
Ребята помнят неожиданную встречу с группой из Латвии. Белокурые, высокие спортивные парни, в отличной походной амуниции, беседуя с нами, уныло поглядывали на не покорившуюся вершину вулкана. Им вулкан не покорился. Пройти предвершинные скалы с натечным льдом для них оказалось непреодолимым препятствием.
– И с этими детьми вы хотите покорить вершину?- с сарказмом и сожалением латыши смотрели на нашу группу. Мы и сами понимали, что внешне проигрывали им.
– Вилючик неприступен!-  заявил руководитель туристов с Урала, им также вершина не покорилась.
Эти встречи с туристами из Риги и Урала оптимизма нам не добавили, напротив, было видно, как сникли мои мальчишки и девчонки.
Все это видели и слышали все ребята. Мальчишки и девчонки не расспрашивали меня: неужели после рассказов латышей и уральцев, мы рискнем и пойдем на восхождение по опасному льду? Мы упорно продолжали свой путь и подошли к участку, которые не могли три дня назад преодолеть две группы восходителей.
– Ребята мы с вами у ключевого места. Восхождения на вулканы требуют знаний  их  особенностей. В этом случае горы будут вашими союзниками.
– Все это верно, но перед нами отвесная базальтовая стена, покрытая натечным льдом. Как её преодолеть?
– А её и не надо преодолевать. Идите за мной.
Ребята недоверчиво идут за мной вдоль стены лавового потока.
– Мы поднялись к сложному обледеневшему скальному участку, а теперь давайте немного спустимся вдоль стены.
Я повел группу, спускаясь вдоль стены. Спускаясь, наблюдаем, что скала становится все выше и выше. Она угрожающе нависала над нами. И вдруг… Огромный лавовый поток  разорван и мы видим узкую поперечную трещину в скале шириной не более двух метров. Она пересекает весь лавовый поток! Через десять – пятнадцать метров, продираясь через расщелину, мы выходим на пологий склон, ведущий к вершине!
Хорошо виден тригоном, путь к вершине открыт!
– И… Мы что, на вершине?– не веря в случившееся, проговорила Дина Владимировна. – И я на той самой вершине, которая снизу кажется такой недосягаемой и неприступной? А как же туристы из Прибалтики, Урала? Они же не смогли подняться…
– Мы вышли к вершине из полуразрушенного пологого кратера. Мало кто знает об этой трещине и этот выходе на вершину.
– Ребята! Ребята! Ура… ура… ура!
– Мы покорили тебя, Вилюча!
– Вулкан! Ого…го…о… Это мы…
Ребята, обнявшись, стоят на вершине вулкана.
– Я не верил, что смогу покорить вулкан – радуется Дима – Гляньте, сколько вокруг простора! Как на самолете!
Игорь подходит к матери.
– А ты уверяла меня, что у тебя не хватит сил!
– С тобой, сынок, я куда угодно поднимусь.
– А я свою маму не смог убедить пойти с нами! – сожалеет Игореша.
– Жаль. Необходимо быть настойчивее…
Мы все стоим на вершине вулкана, завороженные красотой открывшейся панорамы. Перед нами простирается необозримая вулканическая страна Камчатка.
– Смотрите! А там видно море! – показывает на запад Татьянка.
– Это мы видим Охотское море!
– А это Тихий океан!
Ребята  любуются необозримыми просторами Великого океана. Перед нами, словно создана талантливым художником четкие контуры сверкающего голубыми красками огромного Авачинского залива. С северной стороны залива возвышаются красавцы вулканы: Корякский, Авачинский, Козельский, Аник… Но более всего наш взгляд притягивал  гигантский столб пепла, дыма и вулканической пыли над  извергающимся вулканом Горелый.  Столб пепла возвышается на кратером вулкана на 4-5 километров, и ветер развернул его в сторону Охотского моря.
– А мы будем подниматься на вулкан Горелый?- опережает события Дмитрий.
– Он же извергается!
– Это нас и привлекает! Представляете, как это удивительно!
А сейчас тепло, безветренно. Располагаемся на вершине вулкана, под  тригонометрическим знаком. Какое наслаждение пить крепко заваренный чай со сгущенным молоком. Ребята возбуждены и восторгаются  победой над вулканом.
На какое-то время устанавливается удивительная тишина. Внезапно, словно ниоткуда, появляются полчища мошки. Она облепила нас, лезла в глаза, с дыханием попадала в горло, липла к запотевшим рукам, шее.
– Кыш, негодная мошкара! Кыш, отсюда! – отмахиваются ребята от надоедливой мошкары.
– Мы  покорили вершину, и какая-то мошкара не дает нам насладиться победой!
Кто-то из ребят неосторожно задевает фляжку и она с жалобным  глухим звоном и стуком устремляется в пропасть на восточном склоне вершины. Мы долго вслушивались в тоскливые звуки от падения фляжки, пока он не исчезает далеко внизу.
– Плакала наша фляжка.
– Победа покорения вершины ослепляет, теряется  бдительность! Помните об этом!
Через час после нашего пребывания на вершине, спускаемся по пути подъема.
– Предупреждаю. Спуск сложнее и во много раз опаснее подъема. Травмы случаются, как правило, на спусках. Притупляется сознание, бдительность, участников охватывает эйфория победы над вершиной.
 Спускаемся вдоль отвесных стен лавового потока, продираемся через «драконовую» щель, выходим на снежники. Запрещаю ребятам идти по снежникам, требую, заставляю идти по скалам и  застывшему хаосу лавы. Идти сложно и трудно.  По снежникам проще, но они опасны и коварны. Под рыхлым снегом часто находится натечный лед и если ты по нему начал скользить, то остановиться, задержаться практически невозможно. Мои наставления, требования Галина Николаевна  не приняла во внимание. Она решила съехать по снежнику на «пятой точке». Так проще и быстрее…
– А! – до меня доносятся крики ребят, резко оборачиваюсь.
Первое, что вижу, это счастливое раскрасневшееся, довольное лицо учительницы, рассекающей на «пятой точке» по снежнику. Я находился на склоне ниже её, и понял всю трагичность создавшейся ситуации. Время на раздумья не оставалось. Бросившись наперерез, успеваю схватить за капюшон и резко вырвать её со снежника, с опасного спуска на корявый, с острыми камнями, застывший лавовый поток. Через несколько метров снежник заканчивался опасным обрывом. Что случилось бы дальше с женщиной, не хотелось думать. Говорю нарочито тихо и спокойно:
– Понимаете, что вы сейчас совершили? Осознаете, что могло случиться с вами?
Разбор восхождения в этот вечер не проводил. Знал, что дети и без моего  разбора всё  поняли. Несчастье прошло мимо нашей группы, и мы были благодарны за это судьбе.

 


Глава третья
 В гостях у царя Плутона.

В кальдере Горелого – Бивуак на склоне Мутновского – Тарбаган  и Женька – Снова дождь – Пробуждение, или как хочется спать – Кратер вулкана Мутновский –- Фумаролы,, гейзеры, термальные поля – Активный кратер вулкана – Грязевые котлы –  Фиолетовый снег – Снегопад в кратере.
 
– И  это всё пепел?
Мы идем по безжизненной пустыне огромной кальдеры вулкана Горелый. Мелкий серый песок-пепел, бесформенные нагромождения лавового потока, пепел засыпал все неровности на лаве, легко и приятно идти.
– Как на Луне…
– Лунохода нет…
Наша группа, словно первооткрыватели, пересекает  безжизненную поверхности кальдеры. Часто на вулканическом пепле встречаем бесформенные каменные лепешки вулканических бомб.
– Почему они такие…
– Какие?
– Словно они были  жидкие, как тесто…
–Так оно и есть. При извержении  расплавленная магма в воздухе разрывалась на вот эти самые лепешки, которые мы сейчас и наблюдаем. Падая на землю, лепешка принимала такой вид. Их называют – вулканические бомбы.
– И сюда долетали? – интересуется Татьяна, спотыкаясь об очередную бомбу.
– А они настоящие?– пугливо спрашивает Вика.
– Смотри не наступи – взорвется!
– Ой, не пугайте меня!
– Какие же они странные и необычные. Как застывшее тесто…
– Ага! Как коровья лепешка…– добавляет Сережа.
Мы пересекаем исполинскую десятикилометровую кальдеру и стремимся выйти в верховья оврага Опасный. В  его верховьях находится домик вулканологов
На размещение в домике вулканологов мы не рассчитывали, но именно от домика начинается хорошо проложенная вулканологами тропа в кратер  Мутновского. Пересекая огромную кальдеру Горелого, рассказываю ребятам о происхождении огромной воронки- кальдеры, что такое кальдера, механизм её образования, о наиболее известных кальдерах  Камчатки.
– Кальдера образуется после того, как из под вулкана изливается магма, и он проваливается в образовавшееся пустое пространство под землей. Я правильно понял? –  уточняет Дмитрий
– Принципиально правильно, но процесс намного сложнее. Обратите внимание на небольшие обрывистые сопки вокруг огромного конуса вулкана Горелый?
–  Видим, а что это ?
– Это стены старого кратера. Сейчас внутри растет новый конус вулкана Горелый.
– А овраг Опасный? Мы сможем пройти по нему?
– Думаю, что нет. Глубина его свыше ста метров, а ширина в некоторых местах не более пятидесяти метров. В овраге много больших и малых водопадов. Проходить его никто не пытался – с отвесных стен оврага постоянно срываются камни, частые камнепады.
 Ребята, вытянувшись цепочкой, идут по обширной кальдере, оставляют после себя хорошую тропу.
– И на Марсе останутся наши следы! – поет фальцетом Игореша..
Мы пересекаем вулканическую пустыню у подножия Горелого. Огромный шлейф дыма и пепла поднимается из жерла вулкана в трех километрах от нас.
Ребята притихли, девушки испуганно озираются на извергающийся вулкан. Вскоре солнце сменяется низким обложным дождем. Мы моментально промокаем. Холодный нудный дождь с ветром вынуждает всех одеть штормовки, женщины вытаскивают зонты. А из просторов Тихого океана накатывают и накатывают эшелоны холодного дождя.
Перенасыщенные влагой  низкие облака затянули все вокруг: вулкан Горелый, вершину Мутновского вулкана, облака заполнили до краев кальдеру и свели видимость до двадцати, тридцати метров. Идем по компасу и рельефу. Вскоре зацепились за истоки реки Мутновки. Держась левого берега реки, вскоре упираемся в домик вулканологов. Как и ожидали, домик вулканологов забит до отказа. Чтобы нам никто не мешал и не отвлекал, поодаль  устанавливаем  свои палатки под проливным дождем.
Как устанавливать палатки во время сильного дождя рассказать и описать сложно. Занятие незавидное!  Порывы сильного ветра, режущие лицо и руки холодные струи дождя, тяжелые промокшие брезентовые палатки ветром вырываются из рук. В наспех поставленные палатки быстро прячем рюкзаки, вещи.  В мокрых штормовках, резиновых сапогах, мальчишки и девчонки расползлись по зарослям ольхового  и кедрового стланика в поисках сушняка.
Вскоре первые охапки сухого стланика разгорелись. Мы промерзли и настоящий костер  немного поднял нам настроение.  От штормовок идет пар, но то, что начинает сохнуть моментально намокает, когда поворачиваешься другим боком к костру. Натягиваем тент. Это сразу же нас спасает от нудного, бесконечного дождя. Видим что все вокруг покрывается серой грязью – вулканический пепел извергающегося вулкана вместе  с дождем   показывает нам все прелести Камчатки. Сама по себе промозглая погода уже испытание, а здесь еще и пепел!
Чуть поодаль от нашего лагеря замечаем палатку, стоящую на небольшой полянке среди ольхового стланика, но никаких признаков жизни в ней не замечаем.
Уставшие от утомительного дневного перехода, после ужина каждый прячется в свою палатку – сухие  теплые спальники,  отдыхают ноги, руки, уставшие плечи от тяжести рюкзака. Само собой закрываются глаза, проваливаемся в сон.
 Ночь у подножия извергающегося вулкана. Три маленькие палатки приютились среди зарослей стланика. По тенту палаток барабанят струи дождя. Подрагивает и иногда ощутимо сотрясается земля под нашими палатками. Но ничего  этого из наших ребят не слышат и не ощущают. Человек быстро ко всему привыкает, привыкли и наши ребята к  частым подземным толчкам. Мечта ребят осуществилась – идет нудный бесконечный дождь, вздрагивает земля под палатками, извергается вулкан Горелый, палатки трепещут от резких порывов ветра… Весь «букет» прелестей Камчатки наваливается на наших ребят в полном  наборе. А в сухом спальнике по-домашнему тепло и даже уютно. Ну что еще нужно желать путешественнику-романтику после трудного перехода!

***
– А нас не завалит пеплом? – Вика с ужасом обнаружила, что все вокруг нас покрыто значительным слоем пепла.
Под тяжестью пепла тенты палаток обвисли, если их не освободить от него – они порвутся. Отряхиваем, счищаем килограммы пепла с палаток, с тента над костром. Все, что вчера оставили у костра, покрыто серым пеплом. В сером мертвящем цвете все окружающие нас заросли. Дождь прекратился ночью, поэтому пепел сухой и, стряхивая его с вещей, в нашем лагере поднимаются столбы пыли. Пепел повсюду: на зубах, на теле, на руках. А он все сыплет и сыплет с низкого облачного неба. Необычайно тихо, бесшумно подрагивает земля.
– Нет! Ну надо же! Шли на Камчатку, чтобы любоваться вулканами, а здесь они решили засыпать нас пеплом! Мне кажется он уже у меня в печенках! – возмущается Галина Николаевна.
– А мы пойдем в кратер?– интересуется Евгений.
– К какому кратеру?
– Несомненно,  на вулкан Горелый.
– А если  на нас свалится «бомба»?– спрашиваю у подростка.
– А мы будем увертываться.
Облачность с наступлением дня поднялась настолько, что мы смогли наблюдать за извержением Горелого. От нас он располагается в пяти километрах. Огромный столб дыма и пепла вырывается  из одного кратера Горелого на высоту в три километра, и облако медленно расползается по серому небосводу. Уже два месяца извергается вулкан, но лавовый поток из жерла не вырывается. Пеплом  покрыта огромная территория вокруг вулкана. Им покрыт домик вулканологов, вулкан Асача, Толмачевский дол. Помутнели обилия пепла  реки Мутновка, Карымчина, Паратунка, Вилюча, Ходутка. Извержение видно в радиусе более ста километров .
 У палатки, неподалеку от нашего лагеря, видим плотного, спортивного вида мужчину, разбирающего фотоаппаратуру. Знакомимся. Это известный фотохудожник Вадим Гиппенрейтер. Его фотографии  часто встречаем во многих журналах. Он автор знаменитых съемок извержения вулкана Толбачик, долины гейзеров.
В жизни он оказался малоразговорчивым, замкнутым человеком. В разговоре посетовал на то что сидит на одном месте  десятые сутки, а огненного извержения с лавовым потоком из кратера вулкана Горелый все нет и нет… Ворчит на пасмурную погоду – снимать нельзя. 
– Обед! – раздается у нашего костра.
Приглашаем журналиста, но он отказывается. Мы не настаиваем. В тайге не принято быть назойливо-надоедливым.
Овраг Опасный. Длина несколько километров. Тектоническая трещина на склоне вулкана. В овраге  постоянный полусумрак. Отвесные стены оврага состоят из обломочного материала продуктов извержения. Трижды я любовался оврагом Опасный и каждый раз он производил на меня неизгладимое впечатление.
– К краю оврага близко не подходить! Здесь повсюду «живая» осыпь, можно  вместе с ней свалиться в пропасть оврага!– предупреждаю ребят.
–Дети, остановитесь!– беспокоится наш учитель.
Она волнуется и не напрасно. Ребята, забыв про все наставления, пытаются подойти как можно ближе к краю, чтобы увидеть реку на дне оврага. До нас доносится  гул и шум бешеного потока реки, берущей свое начало в кратере вулкана Мутновский.
– Мальчишки, девчонки! Все ко мне! – созываю ребят.
Сожалея, что их оторвали от созерцания оврага, ребята нехотя собираются возле меня на безопасном месте.
– Я же предупреждал!
– Но, должны же мы испытать себя!
– Вика, могу понять мальчишек, они лезут туда, где опасность, но ты зачем рискуешь?
– Там интересно…– оправдывается девушка.
– Кстати, а куда пропал Женя?
Все осматриваются вокруг, но его нигде нет.
– Эге…ге…ге!– доносится до нас крик Евгения со склонов Тарбаганьих сопок. Тарбаганьими их прозвали из-за большой колонии тарбаганов, живущих  в многочисленных норах этих сопок.
– Ребята! Я ловлю тарбаганов! Они такие жирные! Идите ко мне, поможете их  ловить!– подзывает он ребят.
 Мальчишки стоят и наблюдают, что дальше будет делать охотник за тарбаганами.
– А тарбаганы, они кто?– любопытствует Александр.
– Они из семейства сурковых. Живут в полупустынных местностях по всей территории страны. Длина тела не более шестидесяти сантиметров. Живут в норах со сложной системой ходов. На зиму впадают в спячку.
Ребята внимательно слушают меня и видят, как невдалеке от Евгения, из норы вылез тарбаган и застыл в  стойке. Свесив передние лапки, черными глазами бусинками изучает вокруг себя обстановку.
 Видим, как из соседней норы  озираясь, выполз еще один толстячок. Не замечая опасности, один из них, смешно переваливаясь своим жирным  и упитанным телом, потрусил от своей норы.
Все это происходит за косогором. Евгений зверька не видит. Он увлечен норой тарбагана. Выбежавший тарбаган из норы спешил в другой вход в подземное жилище. Зачем ему вздумалось бежать от норы, мы не поняли, но стали свидетелями удивительного приключения случившегося с Евгением.
У Евгения  в руках  альпеншток, которым он шуровал в норе тарбагана. Я знал, что все потуги подростка напрасны. Норы у тарбаганов глубокие, с множеством поворотов и имеют несколько выходов. Между тем тарбаган, чье убежище тревожил Евгений, возвращался домой, видимо засиделся в гостях. Со склона тарбаган увидел нас, стоящих у подошвы тарбаганьей сопки. Тарбаган сразу понял, что это двуногие существа-люди, а от них добра не жди! От греха подальше! Тарбаган поспешил в свой дом! Евгений стоял на коленях перед входом в его жилище и ничего, кроме зияющего темного входа, не видел:
– Вылазь, говорю! Кыш оттуда!.
 Между тем, истинный тарбаган–хозяин приближался к своей норе, оббегая многочисленные вулканические бомбы. За валунами он не смог видеть подростка у входа в свою нору.
Между тем жирный сурок спешил в нору и рассуждал:
– Какой раз пошел в гости, так нет! Пришли, нарисовались! Скорее, скорее в  уютный защищенный дом!
– Ты решил не вылезать? Хорошо… Я сам пойду к тебе в гости!
И Евгений сунул свою голову в нору, но плечи его не пускали в узкое отверстие. Впереди себя он совал альпеншток.  Между тем сурок приближался к  норе.
– Вот и моё убежище! Добежал! О… о! Но, что это у моей норы?
Тарбаган на какое-то мгновение остановился, раздумывая, что же ему делать? Может быть, он и не рискнул бы бежать в свою нору, но:
– Ага! Держите толстячка! Держите его!– закричали стоящие возле меня мальчишки.
Тарбаган испуганно взглянул на нас:
– Сейчас поймают и, как пить дать, слопают! Нет, в гости ходить больше не буду. Сколько раз зарекался! Лучше стоять  возле родной норы и пересвистываться. Убежище рядом и вежливость проявил! Скорее, скорее спасаться от этих двуногих суркоедов! – и зверек,  уже не раздумывая, ничего не замечая, несся к своей норе!
– О! Что это? Что за странный валун возле моей норы? И подпорки какие-то у валуна…
Раздумывать некогда, и тарбаган стремительно проскакивает между подпорок и, увидев свободное пространство между валуном и полом норы, с верещанием и свистом влетает в родное жилище.
От страха успевает выпустить под нос подростку остро-пахучую струю газа. Вход необычно тесноват из-за головы подростка, но сурок, изворачиваясь, протискивается    через оставшееся пространство и со страху забивается в дальнее,  наиболее защищенное место родной норы.
– Здесь не достанут! – тарбаган тяжело дышал, чутко присушиваясь, – спасся!
Так, вероятно, рассуждал тарбаган. Но что случилось с Женей? Испуганный, ошарашенный, он с истошным воплем отскочил от норы и, безумно вращая глазами, неожиданно сел на землю. Он ничего не мог понять. Затем его лицо странно сморщилось и он, забыв про всё, начал беспрерывно чихать. Мы подбежали к нему и, задыхаясь от душившего нас смеха, рассказали о том, что видели со стороны.
– А я ожидал, что он выскочит из  норы, которую я беспокою. Он обязан был выскочить из этой норы. Я всё предусмотрел!
–Да, он ходил в гости и навеселе возвращался в свою нору!
– Мы видели, как тарбаган приостановился, видели, как ты вертишь перед норой своей «пятой точкой». Он не мог  понять, что же это?
– Мы взяли и закричали. От испуга он не сообразил, что ты лезешь в его нору, и метнулся опередить тебя и занять нору.
– Хотел встретить хлебом-солью.
Ребята от души смеялись, подшучивая над подростком. Женька смеялся вместе с нами.
– А я жду и вдруг что-то свистящее, пушисто-лохматое проскакивает между моими коленями, бьется о мою грудь, интуитивно я приподнялся над полом норы, а он  своей шерстью вытирает мое лицо, да так, что моя верхняя губа завернулась, а затем он выпустил мне под нос струю газа… Видимо от испуга!
– Газа… Газа? А…  Держите меня!– Игореша катается по земле, держась от смеха за живот.– Ой, умру!. Ой!
– Женя, встань по ветру. Фу! – зажимали носы девчата.
– Смеётесь? А если бы я умер от разрыва сердца!
– А ты зачем в чужую нору лез без спросу?
– Женя, сколько раз тебе твержу, держись поближе ко мне, – Галина Николаевна гладит по головке страдальца Евгения.
После этого случая Евгений уже не подходил к норам, а увидев стоящего в тундре тарбагана, шутливо грозил ему кулаком:
– У, вражина! Хотел съесть меня!
Мы посматривали на него и посмеивались.
Трое  суток проскочили, как одно мгновение с тех пор, как мы разбили лагерь на склоне Мутновского.
– Завтра идем в кратер действующего вулкана!– объявляю ребятам на ужине. Вижу как Галина Николаевна поперхнулась, у Вики открывается рот и она вопросительно смотрит- на меня, Дина Владимировна не донесла полную ложку до рта, Таня, разливая компот  черпак вылила мимо ковшика Сережи, мальчишки чуть ли не подскочили от радости!
– Какого! Горелого или Мутновского? – вносит смуту Игореша.
– Мутновского. Моему заместителю продумать питание на целый день. Вернемся поздно вечером…
– Все? – почему  Вика задала такой вопрос – для всех осталось загадкой.
– Нет, ты останешься хозяйкой в кратере вулкана, а по вечерам будешь купаться в грязевом котле и возлежать на фумарольных полях!
– Почему одна? Почему Игореша говорит, что я останусь в кратере на ночь?– на глазах Вики появляются слезы. Вика шуток не понимает, и всё воспринимает всерьез.
– Вика, Игореша шутит. К вечеру  все вернемся в лагерь!
– Хорошо… – чуть слышно шепчет Вика.
Мне несколько раз посчастливилось в предыдущих походах на Камчатку побывать в удивительном кратере вулкана. И каждый раз я отмечал появление новых грязевых котлов, шипящие газами фумаролы,  обширные термальные поля.
Активная воронка, это кратер в кратере, как  и  в прошлые года, как и пять и десять и двадцать лет назад выбрасывает в атмосферу огромные  шлейфы сернистого газа. И горе тем, кто попадет  даже в малый шлейф ядовитого газа. Начинает резать глаза, появляется удушливый  кашель, приходится скатываться с кромки активной воронки на огромный  заснеженный ледник, на дно южного кратера. Мутновский полон природных  загадок и достопримечательностей. Приключения, как правило, в кратере вулкана ожидают каждого. Итак, завтра мы идем в кратер Мутновского.
Поздний вечер на склоне вулкана. Нудно и противно по тенту палатки барабанит бесконечный камчатский холодный дождь.  Неярко горит костер. Под тентом  укрылась от дождя наша небольшая группа. В палатки прятаться не хочется. Поем песни, рассказываем были и небылицы,  Дина Владимировна читает стихи, а их она знает бесчисленное множество.
– А в Приморье сейчас на пляже загорают и купаются  в нашем теплом море!– поправляет дрова в костре посиневший от холода Игорь
– Как вернусь, сразу же побегу на море! Эх, и покупаюсь…– ежится под тентом Александр.
– А я… Я пойду в библиотеку и возьму книги о вулканах. Узнаю подробно об извержениях, лаве, вулканических бомбах.
Подрагивает мелкой дрожью почва под ногами. Доносится глухой грохот извергающегося вулкана Горелый. Легкий  пепел бесшумно выпадает вместе с дождем на наши головы. Вода от обилия пепла кисловатая, но мы  с этим свыклись и не обращаем внимания.
– А если вулкан Горелый взорвется?– это вновь  Вика
– Как Везувий, засыпавший Помпеи в августе 79 года?– уточняет Татьяна
– И через тысячу лет археологи найдут мое окаменевшее тело и скажут: какой красивый юноша жил в конце двадцатого века – трагическим голосом вещает Игореша
– Красавец! Да ты взгляни на себя! Девчата, дайте ему зеркало, пусть полюбуется…
Мы взглянули на Игорешу и невольно рассмеялись. Вулканический пепел вместе с дождем разукрасил худенькое лицо мальчишки, сверкают зубы да белки глаз. И все остальное как у африканского туземца.
– Да! Ты действительно красавец… – протянула Татьянка,– Вика, полюбуйся на этого Аполлона! Ты полюбишь такого?
– Ну, вот ещё!– фыркнула девушка.
– Саша, не обращай на них внимания!
– А я и не обращаю!- и уже обращаясь ко мне.– Завтра во сколько подъем?
– В восемь должны выйти из лагеря…
– Утра? – вновь невпопад интересуется Вика.
Раннее утро. Пасмурно. Над вершинами вулканов Мутновского, Горелого, Вилючинского, далекой Ходутки, красавицы Опалы пелена серых облаков. Накрапывает дождь.
У костра возятся дежурные – Дина Владимировна и Сергей. Помогаю дежурным. Дети спят. В палатках полнейшая тишина, хотя догадываюсь, что ребята лежат в спальниках и ждут команды на завтрак. Между тем костер Сергей сложил безграмотно, дрова горят плохо, ветер кидается на нас  клочьями въедливого дыма, ест глаза, маемся от неудобств, невольно плачем. Сергей ворчит на ветер, на дождь, на судьбу дежурного.
– Ну, чего тебе надобно?– сгорбился он над костром, пытаясь «раскочегарить» дымящийся костер. Сергей вымок, спина мокрая от беспрерывного дождя. Осматриваю горизонт, размышляю и оцениваю погоду на день. Далеко на юге на самом горизонте за вулканом Ходутка, просматривается светлая полоска- понимаю днем погода будет хорошей. Смотрю на термометр в металлическом футляре, отметка плюс три градуса тепла.
Не жарко. Но сейчас всего семь часов утра. Дождь усиливается. Я же настроен оптимистично.
– Вы предлагаете  все же идти в кратер? – обращается ко мне Дина Владимировна. Молчу, не спешу с ответом, раздумываю. Подсчитываю, сколько дней в резерве - нельзя опаздывать на теплоход: он ходит через пять суток, билеты на обратный рейс взяты на конкретную дату.
– Да, через час выходим. Идем в кратер. Погода к обеду установится, сегодня будет солнце. Сергей и Дина Владимировна смотрят на меня, как на человека, не понимающего, что говорит: идет мелкий дождь, влагой пронизано все, нет ни малейших намеков на прекращение дождя!
– Будет солнце?– Сергей ёжится под холодной промокшей, одеревеневшей штормовкой.
– Да! Сегодня будет тепло и солнечно! Впрочем, это уже детали! Помните, я вам внушал и внушаю – нет для человека плохой погоды – он живет один раз и должен радоваться каждому дарованному ему дня жизни, какой бы не случилось быть погоде.
Сергей и Дина Владимировна недоверчиво слушают меня, едкий дым продолжает разъедать глаза, они отворачиваются от дыма, подставляя свои промокшие под непрекращающийся дождь, спины, возятся с завтраком.
– Сережа, поднимай ребят! Они, вероятно, все бока отлежали.
– Подъем! – басовито кричит на весь лагерь Сергей.
С особенным удовольствием он надрывается у палатки  девушек. Между тем  в палатках никаких признаков жизни!
– Поднимай, поднимай!– заставляю Сережу.
– Мужики, вставайте! Кто первый подойдет, тому дам добавку!– уговаривает он мальчишек, – девчата, гляньте, какое яркое солнце встает над вулканом Ходутка!
– Серж! Не старайся нас выманить под дождь! К чему нам мокнуть, в спальнике так тепло и уютно… – доносится с одной из палаток.
– Серега, тащи еду в нашу палатку!– требуют из другой.
– Бегу… Сщас! Разуюсь и поглажу шнурки.
 Сереге надоело уговаривать, и он подходит к одной из палаток мальчишек и бесцеремонно выволакивает  за спальники безуспешно сопротивляющихся ребят.
–А! Ты чего? Спальники намокнут…
– А вы вставайте!
– Ребята, подъем! Через сорок минут выходим в кратер действующего вулкана!– моя команда быстро выгоняет ребят из палаток. Сонные, с заплывшими от неправильного обмена веществ, глазами, с всклоченными волосами, ребята, поеживаясь, нехотя  выползают из палаток. Набросив штормовки на плечи, сгорбившись, ребята топчутся вокруг костра.
– Геть от костра! Всем умываться, чистить зубы! Не умытым, к костру не подходить – Дина Владимировна гонит ребят умываться и чистить зубы, причесываться.
Недовольно ворча, ребята нехотя отходят от костра и начинают свой утренний туалет.
– Гляньте, какой  же я смелый!
 Игорь, раздевшись по пояс, обтирается у речки ледяной водой. Галина Николаевна от ужаса закатывает глаза, Вика счастливо визжит, когда Игорь шутя брызгает на неё водой.
– «Если хочешь быть здоров, закаляйся как сталь!» – напевает он слова  из известной песни.
– Взгляни на свои мослы. Разделся… Не пугай тарбаганов своим видом!
– Были бы кости, а мясо нарастет! – отшучивается подросток.
После завтрака, собрав необходимое снаряжение, выходим по направлению к кратеру вулкана. Над вулканом Мутновский из его кратера простирается шлейф белого облака. Это сернистые газы активной воронки. Через полчаса дождь, словно по мановению, прекращается, а через час на небе ни одного облачка!
– Нет, не поверю! Час назад лил дождь,  словно разверзлись хляби небесные и мы не надеялись видеть солнце, а сейчас…
Девушки сняли шапочки, распушили свои волосы для просушки.
– Наши красавицы идут на покорение вулкана! – шутит Серж.
Через час подходим к вулканическому прорыву в стенке кратера. В далекие времена через него изливалась лава, сейчас же из мрачного прорыва с шумом и грохотом вырывается бурный поток – в  огромном кратере вулкана рождалась река Мутнвка.
Вокруг нас высятся демонические, невообразимых раскрасок скалы. Ребята переговариваются шепотом. Наша группа, пугливо озираясь, проходит узкое мрачное ущелье-прорыв. Дно ущелья укрыто ледником-снежником. Под толщиной снежника глухо беснуется горный поток. Словно песчинки в необозримых просторах космоса такими мы выглядели, когда  вошли в огромный, исполинских размеров двойной кратер вулкана Мутновский. Высокие, хаотично зазубренные отвесные скалы упираются в бездонный небосвод. В глубоком кратере  царит полусумрак, солнце пока скрывается где-то там за пределами кратера.
-Ах!
От неожиданности увиденной картины ребята теряют дар речи. После моих рассказов, они ждали всё, но увидеть кратер во всей его красе, они явно не ожидали. У северо-восточного склона, под отвесными стенами кратера распластался огромный, с фиолетовым оттенком, горбатый ледник с многочисленными трещинами. Бездонные трещины зияют пугающей зловещей чернильной пустотой. Кромки трещин ярко синего цвета. Край ледника под своей тяжестью отломился и огромные обломки сиреневого льда громоздятся вокруг фумарольных полей.
– Это настоящий кратер?– прыгают от восторга девушки.
– Неужели всё что я вижу – действительность?– онемела от увиденного Дина Владимировна.
– Такого просто не может быть! – повторяет Галина Николаевна,  не веря своим глазам.
– Такая силища! Только здесь начинаешь осознавать силу природы! – притихший Игореша поражен величием  увиденной картины.
А перед нами открылась, удивительная по красоте, величию и мощи панорама жерла вулкана Мутновский.
Засверкали под лучами солнца покрытые льдом южные обрывы кратера вулкана. Солнце, наконец, преодолело высокий гребень и заглянуло в глубину кратера. Ребята затаив дыхание, увидели первозданную красоту действующего вулкана, вокруг нас вздыбились отвесные километровые стены кратера.
– А что за струи пара у ледника?
– Ой, ребята, а от этого бугра исходит жар!
Широко открытыми глазами ребята пытаются раствориться в увиденной красоте.  А рядом с нами из небольшого отверстия в буро-красной земле с шипением вырывается  тоненькая струйка пара. Края отверстия покрыты желтыми, сверкающими под лучами солнца кристаллами.
– Так рождается самородная сера!
– А можно к ним прикоснуться?
– Будьте осторожны, пар очень горячий – можете  ошпарить руки.
В это время Дина Владимировна подошла к невысокому глиняному бугру, прикоснулась к его поверхности  и, почувствовав, что он теплый,  присела на него. Блаженная улыбка радости от ощущения тепла появилась на её посиневшем от холода лице.  В кратере минус 4-5 градусов мороза, несмотря на начало августа, сказывалась высота кратера над уровнем моря и близость ледника. Все откровенно замерзли. Увидев радостную улыбку на лице Дины Владимировны, к ней моментально присоединилась вся группа – подземная печка обогрела всех наших ребят. Ребята от радости начали шутить, веселиться, любоваться красотой кратера. Вижу, как  к потерявшим бдительность девчатам подкрадывается Игореша, догадываюсь, что он задумал очередную каверзу.
-А! Спасайтесь! Полундра! – закричал, затопал ногами за спинами пригревшихся на термальном поле, девчат. Будто метелкой их сметает с теплой  площадки, с визгом они разбегаются, но, увидев смеющихся ребят, которые заняли их место, всё поняли.
– Ну, Игореша! Держись! Сейчас искупаем тебя в грязевом котле!
 Девушки с визгом и смехом гоняются за мальчишкой  на дне исполинского кратера действующего вулкана. Столбы пара над многочисленными фумаролами, кипящие грязевые котлы, разноголосое бульканье  и шипение газов из многочисленных водоемов, бегающие ребята между этого первозданного хаоса действующего вулкана.
Смех, веселье, радостные возгласы возбужденных ребят и стихия вулкана соединились в одно целое!
– Хватит бегать, собирайтесь!
– А куда мы пойдем?
 Мы находимся в  исполинском кратере вулкана Мутновский. Вокруг нас на сотни метров возвышаются отвесные стены  кратера. Южная сторона кратера, покрытая льдом, возвышается над нами на восемьсот метров.
Кратер Мутновского двойной, северный и южный после взрыва слились, и образовалась огромная воронка–кратер в форме  восьмерки, его диаметр более пяти километров. На бугристом дне кратера  вулкана кипят, сопят, клокочут, булькают в многочисленных водоемах, шипят  вулканические газы. Мы подходим к сольфатарному полю. Температура на поле в иных местах свыше ста градусов, жжет подошвы обуви, ногам жарко, а носы  и руки замерзают. У всех ребят покрасневшие от холода носы, ребята пританцовывают, но не от холода,  а от нестерпимого жара ногам. Такое возможно испытать только на Камчатке. В северном кратере  у нижнего края ледника небольшое ярко – голубое озеро. На берегу обильные выходы пара – фумаролы   шипят, клокочут, бурлят в водах озера. Над нами яркое солнце. Оно освещает разноцветные, красочные скалы кратера вулкана, их можно рассматривать часами. Выделяются светло желтые пласты самородной серы, оранжевые, бордовые, белые, голубые – все цвета радуги, продукты предыдущих извержений, спрессовались в красочные, завораживающие слои. Даже с  очень богатой фантазией невозможно создать то, что создала природа в кратере вулкана. По стенам видно как извергался вулкан… Неподалеку от нас глубокомысленно  вздыхает грязевой котел.
– А можно подойти к нему поближе?
– Подойти можно, но не забывайте – в котле высокая температура.
– А почему озера на дне кратера небесного цвета и прозрачные? В них чистая вода? Пить можно?
– Это не пресная вода, а раствор щелочного раствора…
– А нам не опасно находиться здесь? – беспокоится учитель.
– Если будете меня слушаться, ничего не случится. А сейчас идемте в самое жерло вулкана!
– А что, мы разве не в самом логове?
– Сейчас поднимемся на кромку активного кратера, откуда недавно извергалась лава. Из него идет  сернистый газ. Активная воронка  постоянно дышит, внутри его высокая температура. Впрочем, вы  в этом сейчас убедитесь.
– А где активная воронка?
– А почему мы ничего не видим?
Веду ребят по леднику в южную часть огромного кратера. Обрывистый склон все ближе и ближе. Исполинские скалы устрашающе нависают над нами, мы кажемся такими маленькими и беззащитными.
– Не ожидала видеть здесь необычайно яркие, контрастные краски. Здесь неповторимая первозданная красота. Ожидала, что здесь всё серое, как шлак в котельной, но действительность превзошла мои ожидания.
Дина Владимировна медленно осматривает пятисотметровые скальные бастионы южного кратера.
– Обратите внимание, как хорошо видны слои извержений. Верхние молодые, ниже более древние и самые нижние уходит в далекое прошлое нашей планеты. Гляньте!– ребята смотрят по направлению моей руки, – видите осыпной склон? Он желтого цвета, это самородная сера. Скоро она покроется вулканическим пеплом и получится  ископаемая самородная сера. Сейчас по этому склону мы поднимемся наверх. Этот склон и является  одной из стенок активной воронки.
  С различными предосторожностями поднимаюсь по крутому склону, старательно навешиваю перила, заставляю ребят одеть  грудные обвязки и со «схватывающим узлом» и они поднимаются на разрушенную кромку жерла активной воронки. Все собираемся на опасном гребне. Если мы удивлялись грандиозностью панорамы кратера Мутновского, то, взглянув внутрь активной воронки, ребята поражены мощью природы. Перед нами огромный дымящийся кратер. Из отвесных стен жерла шипят, свистят, дымят многочисленные струи сернистого газа. На его дне огромное раскаленное поле с выходящими облаками удушливого  сернистого газа. Ребята смотрят во все глаза в кратер настоящего действующего вулкана.
Ребята созерцают еще не остывший кратер, из которого недавно излился поток лавы. Сильные струи газа вырываются из отвесных стен, поднимаются вверх. Это облако газа постоянно  висит над вулканом Мутновский, его мы наблюдали и с борта теплохода, и из Петропавловска-на-Камчатке, и из нашего лагеря, а сейчас являемся свидетелями зарождения облака в активной воронке. Мы наблюдаем дыхание Мутновского вулкана.
– Неповторимая картина!
– Оглянитесь вокруг! Это необходимо видеть и впитать в себя все ощущения. Никакие слова, краски не восполнят те чувства, которые мы сейчас испытываем, находясь на этой полуразрушенной кромке кратера в действующем вулкане!
Евгений не может сдержать радости, улыбается Вика, Татьянка заворожено смотрит на клубы газа, вырывающихся из  отвесных обрывов стен кратера.
– То, что сейчас видим, доступно далеко не каждому…
– Как же я рада, что нашла в себе силы и пошла в поход, – восторгается Галина Николаевна, – разве у меня была бы когда-нибудь возможность наблюдать такое зрелище!
– Только здесь  осознаешь неповторимость красоты природы. Нет слов, чтобы выразить чувства.
Ребята стоят на кромке над кратером, камешки из под ног улетают в бесконечную пропасть. Легкий порыв ветра повернул в нашу сторону  газовый шлейф  и дохнул на нас удушливым сернистым газом. Ребята закашлялись, у всех стало резать глаза. Медлить нельзя!
– Все вниз!
Подростки, схватив в руки свои схватывающие узлы, «посыпались» по страховочной веревке вниз, на  спасительное дно южного  кратера. На дне кратера  замерзшее огромное озеро, искрещённое многочисленными трещинами. Мы остановились, когда достигли центра озера. Невольно плакали, кашляли от незначительных паров сернистого газа.
– Мы покорили тебя, вулкан!
– Вика, ты так проворно скатилась  вниз, торопилась в лагерь?
– Игореша, ты можешь эмоции оставить при себе?
– Я же просто спросил тебя…– обиделся подросток.
– А можно взять с собой кусочек серы со склона активной воронки?
– Конечно,  но не забывайте: все ваши сувениры придется нести в собственном рюкзаке.
Между тем  солнце перевалило за полдень и  стремительно покатилось за зубчатые скалы кратера. Заметно похолодало. Откуда-то появился и подул всё пронизывающий холодный ветер, ожесточившись видимо на нас, непрошенных гостей в его владениях. У всех ребят вновь  покраснели от холода носы.  Ребята съежились, девушки одели перчатки.
– Зябко…
– Идемте, согреемся на нашем термальном поле!
Ребят не нужно упрашивать. Обгоняя друг друга, поспешили  в северный кратер, на берег щелочного озера, к спасительному теплу вулкана. Ребята, словно цыплята  у наседки, облепили теплые бугры термального поля. Снизу припекает, но замерзают носы, спины, руки. Рядом с термальным полем, на плоской площадке поблескивают  бесчисленные озерца, фонтанируют небольшие гейзеры.
– Ощущение такое, словно находишься в сказке!– восклицает Дина Владимировна.
 Она стоит у огромного грязевого котла. Серо-бурая тягучая глиняная масса медленно, но неотвратимо вспучивается в центре огромного котла. Пузырь растет до полуметрового размера и глухо лопается. Рядом возле него   небольшие, мелкие глиняные пузыри тужатся, но сил явно недостаточно и от возмущения они звонко лопаются, стараясь перещеголять друг друга в оригинальности своего появления. В другом котле природное месиво  жидкое и оно  бьет ключом, словно картофельная похлебка с чесноком в кастрюле. Вокруг нас ухает, ворчит, сопит, свистит, безнадежно вздыхает, бурлит, глухо взрываются огромные глиняные пузыри. Сюрреалистическая картина. Вся наша группа находится,  словно в центре огненного ада. От запаха серы невозможно избавиться. Вулкан жил, терпел наше присутствие!
Мы, словно песчинка в бескрайней пустыне,  посиневшие от холода и пронизывающего ветра, с покрасневшими от холода носами, облепили  небольшой холмик на термальном поле, наслаждаемся созерцанием кратера вулкана.
– И какие же мы здесь маленькие и беззащитные среди этой стихии! – замечает Дина Владимировна.
– А мы считаем себя творцами, покорителями! Как же это нелепо выглядит, когда видишь истинную силы природы! – дополняет Галина Николаевна.
– Я словно переродилась, для меня открылись истины, о которых и не подозревала!– рассуждает Татьянка.
– Мы пыжимся, пытаемся убедить окружающий нас мир в своей значимости, а в действительности. Сейчас, находясь здесь, начинаешь понимать суетность и незначительность своего бытия. Сравните себя и кратер, – произнес целую тираду  обычно молчаливый Игорь. Мать удивленно взглянула на своего сына.
Мы осмотрелись и сопоставили себя и гору. Действительно, сравнивать было с чем: исполинский, колоссальный кратер; устрашающие, отвесные скалы, готовые в любое мгновение обрушиться вниз;  бурлящая газами активная воронка; многочисленные, как на картинах ада, грязевые котлы. Чуть поодаль от нас, синеющий, с фиолетовыми трещинами, пугающие мрачной бездонностью, огромный ледник  под  огромной стеной  кратера.
– Ребята! Хотите увидеть очередное чудо? – приглашаю ребят к кромке ледника, покрытой слоем свежего снега, - смотрите!
 Штычком ледоруба протыкаю слой снега и приглашаю ребят взглянуть в проделанное отверстие. В белоснежном снегу появляется  светящееся ярко-темно-сиреневое отверстие и чем оно уходило глубже, тем насыщенней становился ультрамариновый цвет.
– Ой! А… Почему?– повисает вопрос у ребят. Они теряют дар речи, немеют от восторга, не ожидая такого чуда.
– Первозданно чистый снег, примесь серы, солнце  и совершается чудо!
– Нет! Это невозможно! Это какое-то волшебство!
Татьяна восторгается вулканом, пытается все запомнить и ощутить.
– А хотите оставить себе память  о вулкане?
– Хотим!
– Видите озеро? Подойдите к нему и опустите руки в воду!
– А это не опасно?
– Нет…
Ребята спешат к озеру, закатывают обшлага рукавов и опускают руки в воду. Вытаскивают. Кисти рук окрашены в яркий голубой цвет.
– Что это?
– Это слабый раствор щелочи. Он не смывается… пять лет…
– Не смывается?
Вика стоит с окрашенными руками, такие же руки и у остальных.
– А что мы будем делать в школе?
– Так и будете ходить пять лет с синими руками!
– Ты у нас в классе будешь королевной!
Вика и Татьянка, да и мальчишки, вопросительно смотрят на меня.
– Пошутил… Завтра будете с  чистыми руками. Смывается быстро!
Ребята  согреваются на теплом конусе фумарольных отложений, на термальном поле.
– Не поверите, но я слышу, как бьется сердце вулкана!– постелив штормовку, Дина Владимировна прилегла и, прислонив ухо, слушала подземный гул, – слышите?
Ребята следуют её примеру, прислушиваются к дыханию вулкана.
– Он говорит, что любит нас!
– А я знаю, он нам говорит, что скоро пойдет снег!– вмешиваюсь в мечты ребят.
Из-за острых гребней скал кромки кратера быстро несутся низкие облака. Они появились со стороны Тихого океана и ничего хорошего нам не несли. Облака укутали главную вершину вулкана высотой 2324 метра и постепенно сползали, заполняли северный кратер. Незаметно облака затянули весь кратер. В нём становится необычайно холодно. Пошел густой пушистый снег. Температура упала до минус пяти.
– Снег... и это в августе!
– Ребята, это Камчатка. Идемте в лагерь, скоро здесь, в кратере,  будет пурга!
– Какая пурга?
– Обратите внимание на снежные свежие сугробы на леднике. Они вчерашние. Мы были у подножия в вулкане под дождем, а здесь властвовала  метель.
Мои доводы убедили ребят, и мы поспешили из кратера. Собрав нехитрые пожитки, одев рюкзаки, уходим из ставшего таким неуютным кратера вулкана. Вскоре подходим к ущелью-выходу лавового потока из кратера.
В спину нас подталкивает возмущенный, ледяной ветер, Он, как и мы, стремительно вырывается из холодного кратера, порывы пытаются сбросить нас в бурлящий поток реки, срывает с вертикальных стен ущелья мелкие камешки и катит их перед нами по обледеневшему снежному насту. Наши утренние следы на снегу обледенели и нам приходится подстраховывая друг друга спешно покидать неприветливый кратер.
Вижу, как замерзли мальчишки и девчонки, снег облепил щуплые спины ребят, залепил их капюшоны,  шапочки и штормовые брюки обледенели. Ситуация неприятная и критическая, спешим выйти из кратера. В наиболее узком месте ущелья опасное место, здесь снежник обвалился и, злобный, бушующий поток реки прорывается через узкую теснину ущелья. Для прохода нам оставлен узкий снежный карниз над потоком. Навожу страховку, требую максимального внимания  при движении по ледяной полке. Все понимают сложность прохождения и …  Наконец, мы вырываемся из ледяных объятий вулкана. Выходим из кратера на пологие склоны вулкана. Здесь нет никакого снега. Тепло, даже оскорбительно душно. На наших спинах вмиг тает ледяная корка.
– Почему в кратере такой холод, а здесь жара!
Ребята ничего не могут понять и хотят получить ответ на капризы, загадки природы. По дороге рассказываю ребятам основы термодинамики, о причинах разницы температур, об аэродинамической трубе, об условиях, когда возникают такие явления, как те, которые  только что испытали в кратере вулкана Мутновский.
Мы вернулись в лагерь уже в сумерках. Неподалеку от нас Вадим Гиппенрейтер возится со своей аппаратурой, по его недовольному виду понимаю, что он недоволен вулканом Горелый. Над кратером вулкана продолжает подниматься исполинских размеров столб пепла и дыма. Расплавленного потока лавы пока нет…
Фотомастера эта ситуация сильно расстраивала. Он хотел получить яркие эффектные снимки, какие им были получены при известном извержении вулкана Толбачик. Вечером у костра, ребята обсуждают пережитое в кратере, слушают стихи о вулканах, о  необузданной стихии природы.
 Мы вулкана сыны.
Кратер гремит маня,
Выведать мы должны
Тайны Бога огня…
– Мы вулкана дети…– прошептала Татьянка.
Как прекрасно слушать стихи, когда под ногами сотрясается почва от извергающегося рядом вулкана, видеть сполохи многочисленных молний на черном бархате огромного столба над вулканом, чувствовать липкий пот на своих лицах.
– Выведать должны тайны бога огня. Прекрасно и сильно сказано!
–А мы и выведаем, правда же? – обращается к ребятам Сережа, обнимая за плечи Игоря,– с ним всё узнаем!
Вулкан грохотал, разойдясь
Во всю прыть,
А в туче пепла над ним
Когда то впервые возникла нить,
ведущая к мыслям моим.
– А знаете ли вы, что белок впервые появился в вулкане? Ученые получили интересные данные: в горячих пепловых вулканических тучах они обнаружили первые признаки зарождения жизни. Это не укладывается  в наше сознание, но это так…
– Чьи это строки?– дети обращаются к Дине Владимировне.
– Это стихи известного исследователя вулканов Евгения Мархинина, им написано много книг о вулканах.
–А они у вас в библиотеке есть?
– Да, конечно!
– А можно после похода взять их в вашей библиотеке?
– Буду только рада видеть вас в библиотеке.
– А о Приморье вы знаете стихи? – интересуются дети у мамы Игоря.
… Корень жизни- счастье молодое-
     Ты не раз отыскал в лесу…
Дина Владимировна читает известное стихотворение Петра Комарова. Ребята, притихнув, сидят у затухающего позднего костра.
Сполохи молний, грохот грома над разбушевавшимся  вулканом – вулканическая жизнь продолжается. А мы сидим и поем песни, и никто не замечает, что у одного совершенно нет слуха, второй не знает половины слов, третий явно фальшивит, а у другого, напротив, чистый, звонкий голос. Поют о том, о чем мечтают, что чувствуют, чему поклоняются.
– Ребята! – Дина Владимировна обратилась к группе сидящей вокруг  у  костра, – обратите внимание на  эту неповторимую живописную картину. Мы  находимся на склоне действующего вулкана, чуть подальше извергается  еще один вулкан, сотни тонн пепла вырываются из его  жерла на нас, на  окружающую местность. Взгляните, как сверкают молнии и грохочет гром, как сотрясается почва под нами. Рядом низвергается и грохочет огромный водопад в овраге Опасный, вокруг нас в ольховнике бродят лохматые сытые медведи. Постарайтесь осознать необычайную красоту окружающего нас мира. Пройдут годы.  Мгновением пролетят десятки лет, у вас будут свои семьи,  появятся дети… Но этот вечер, этот поход останется ярким, светлым событием  в вашей жизни и никогда  вами не забудется.
– А мне сегодня не досталась добавка компота!
– Замолчи! И когда ты наешься!– зашипела Вика на Евгения.
– Чего пихаешься! Ты думаешь,  я смогу забыть об этом? – смеётся  подросток.
– Ну ты и… – не понимает Вика  шутки одноклассника.
– Десятки лет… Это очень много, они будут  так медленно  тянуться. В этом году мы пойдем только в девятый класс…
– Татьянка, не успеешь оглянуться, как эта дата останется за твоей спиной. Годы пролетят как одно мгновение!
– А давайте встретимся через тридцать  лет после нашего похода,– предлагает Игорь, – мне через тридцать лет будет. Ого, так много ?
– Когда это еще будет! – протягивает Игореша.
Мы взрослые молчим, молчим, знаем, сколько будет лет нашим ребятам, но сколько будет нам в это время! Об этом не хотелось даже размышлять.
Ребята делятся своими впечатлениями о  прошедшем дне, а я раздумываю о дне  завтрашнем. Вести ли мне ребят на вершину извергающегося вулкана Горелый или нет?
Наблюдая за вулканом Горелый в течение всех дней пребывания на Камчатке, видел, что извержение направлено в западную сторону и если к кратеру вулкана подойти с юго-востока, то можно максимально приблизиться к жерлу.
Принимаю нелегкое и ответственное решение – дать ребятам прикоснуться к святая святых природы. Знаю, что такого приключения им больше никогда не придется испытать. Хочу, чтобы ребята получили яркое впечатление на всю жизнь. Итак, завтра восхождение на извергающейся вулкан Горелый.
 

Глава  четвертая
Плутон разбушевался

Вулкан Горелый – В кальдере– Извержение вулкана – Взрыв в кратере, – Плутон разбушевался – Вулканические бомбы – Мы удираем – После восхождения– Вечерний визит – Горный орел и Белая чайка – Бродячий одинокий олень – У водопада на реке Жировская.

 – Завтра подъем в семь утра!
– Опять?
– Да. В восемь часов выходим на вулкан… Горелый!
– На Горелый? – от неожиданного известия Галина Николаевна присела,– мамоньки мои! Но там же… извержение!
– Потому и идем!
– Вы не шутите?
– А если мы погибнем?
– А нас не  зашибет вулканическими бомбами, не засыплет  пеплом, как Помпеи?
– Вы не ослышались. Утром выходим на вулкан – взглянуть на извержение вблизи.
– Но это же опасно! Нет…–  это уже Галина Николаевна.
Рассказываю ребятам о своих наблюдениях, о направлении пепловых выбросов, делюсь выводами, привожу аргументы в пользу восхождения, Убеждаю, но…
– Нет! Я не пойду. Останусь в лагере, буду готовить вам еду!
– Хорошо! Вы, Галина Николаевна, останетесь в лагере, и будете ждать нас здесь.
– Вы все продумали?– беспокоится Дина Владимировна.
– Обратите внимание. С этой стороны вулкана Горелого нет даже малейших намеков на пеплопад. Извержение направлено в сторону Толмачевского дола. И все предыдущие извержения были направлены на запад. Многокилометровые лавовые потоки идут от Горелого в бассейн рек Асача и Карымшиной, а в нашу сторону, за всю  историю существования вулкана Горелого, не случилось ни одного выброса лавы. Взгляните на склоны вулкана!– убеждаю взволнованную женщину.
– Вы меня убедили, но думаю, что это очень опасно!
– Во время восхождения при малейшей опасности сразу же возвращаемся.
На том и решили.
День для дежурных начинается в шесть часов утра. В семь поднимаю детей. Веселья среди ребят не наблюдаю. Они молча выпивают горячее какао с молоком, собирают рюкзаки, берем аптечку, марлевые повязки, горные очки, защитные каски. Внимательно проверяю каждого. Со слезами на глазах нас провожает Галина Николаевна.
– Выходим.
Спускаемся в глубокий распадок, разделяющий два вулкана – Мутновский и Горелый и выходим на заросшие ольховником пологие склоны кальдеры вулкана Горелый. Переваливаем через острый скальный гребень и по шлаковому осыпному склону скатываемся на ровное плато кальдеры. Вновь, как и в начале похода, идем по пустыне вулкана. Всё вокруг покрыто толстым слоем вулканического пепла. За плоской равниной кальдеры через три километра от нас возвышаются. потемневшие от пепла склона вулкана Горелый.
Вулкан Горелый необычный и сложного строения. У него пять конусов, со временем они слились. На конусах имеется пять кратеров. Два года назад во время моего предыдущего восхождения в одном из кратеров мы увидели красивое озеро. Есть ли оно сейчас – неизвестно.
Из среднего кратера и происходит извержение. Вулкан возник на широтном разломе и считается одним из самых активных вулканов вблизи Петропавловска-на-Камчатке. В прошлом девятнадцатом  веке он неоднократно извергался огромными потоками лавы на многие десятки километров. Лава вулкана Горелого была жидкой и стекала огненной рекой по Толмачевскому долу. Мы стоим у вулкана и наблюдаем вблизи извержение. Перед нами огромный столб пепла и дыма, рассекаемый молниями, слышится громкий характерный треск электрических разрядов. Под ногами у нас дрожит земля.
Лица у всех ребят непривычно сосредоточены, притихшие, молчаливые, веселья не наблюдаю. Активный Игореша, весельчак Евгений, рассудительная Татьянка, и остальные – все молчат.
– Чего притихли?
– А мы не притихли…– почему-то шепотом отвечает Игореша, – мы просто опасаемся…
– Чего?
– А вдруг он рассердится, бросит на нас  вулканические бомбы и начнет засыпать  пеплом?– поясняет Вика.
Провожу короткий инструктаж при подъеме на вулкан. На склоне вулкана лежит толстый слой пепла, в котором  наши  ноги вязнут по щиколотку. Начали медленное восхождение. Ровный сильный гул вулкана всё явственнее и чувствительнее..
 Через два часа утомительного подъема выходим на ровную площадку у одного из кратеров. Мы на вершине вулкана. Перед нами кратер с озером внутри. За этим кратером находится огнедышащий кратер, из которого вырываются столбы пепла и дыма, вылетают осколки скал и камней. Даже здесь в километре от кратера говорить невозможно – все заглушает грохот извергающегося вулкана. Огибая кратер с озером, стараемся максимально подойти на безопасное расстояние к жерлу. Впереди, перед нами ревущий столб пепла, дыма, выбросы газов. Если издалека выбросы пепла и газов не внушали нам никакой опасности, то вблизи все оказалось далеко не так, как предполагали. Мы остановились в пятидесяти метрах от кромки кратера с озером. В озере частые всплески – из соседнего кратера за озером падают многочисленные вулканические бомбы и обломки скал. Огромные осколки  беспрестанно вылетают из жерла вулкана на двести, триста метров и с характерным свистом, описав огромную дугу, вначале медленно, а затем, ускоряя свое падение, падают вокруг кратера, на склоны вулкана, в бурлящее газом озеро. Отдельные обломки выбрасываются из кратера на значительное расстояние. На площадке, где мы находимся, на сером пепле наблюдаем свежие  упавшие вулканические бомбы. Некоторые бомбы еще теплые. Вулканические бомбы со свистом рассекают воздух.  и их осколки падают далеко в стороне от нас.
Созерцание извержения завораживает, приковывает наше внимание, мы забываем обо всем. Извержение вулкана! Видеть необузданную стихию природы мечтает каждый подросток. Огромный столб клубящихся газов, пепла, дыма, всплески молний над тобой,  вспышки и треск электрических разрядов. Неповторимое зрелище. Невольно немеем от разгула стихии.
Ребята не сводят  глаз, пытаются запомнить, впитать впечатления, раствориться в буйстве вулкана. Словно в замедленном кино на нас сыпется пепел.
– Фантастика! – пытается сказать Дина Владимировна, но её голос глушится ревом вулкана.
– Плутон разбушевался!– стараюсь перекричать рев вулкана
–А кто это?– по движению губ понимаю вопрос Татьянки
– Это бог подземного царства!
– А он добрый?
– Гостеприимный, но никого от себя не отпускает!
–А нас… он отпустит?
Я не стал объяснять, грохот извержения заглушал все слова. От бесконечной череды сильных взрывов внутри вулкана беспрестанно  дрожит под нашими ногами земля.
Осознаю опасность нашего нахождения вблизи кратера извергающегося  вулкана. Приказываю срочно покинуть опасную зону, отойти на безопасное расстояние, на противоположную сторону кратера с озером. Отсюда видим – там относительно тихо и спокойно. Это чуть более километра от извергающегося кратера.
Между тем по глубоким долинам рек Карымчина, Асача, Мутновки, Вилючи, словно крадучись, к вулканам подползает, всё обволакивающая, плотная облачность. Над нами повисло беспристрастное солнце. Зная коварство камчатской погоды, понимаю; необходимо  срочно спускаться с вершины вулкана.
В тумане сложно пересечь кальдеру вулкана, легко и заблудиться и «накрутить» лишние километры. Это нам совершенно не нужно! На всякий случай по компасу засекаю генеральный курс к нашему лагерю, к домику вулканологов, запоминаю.
 – Ребята! Плутон разбушевался! Бежим! – кричу я, стараясь перекричать грохот извергающегося вулкана. Но они ничего не слышат, заколдованно, неотрывно смотрят на стихию извержения. Клубы дыма и пепла, разряды молний, беспрерывные подземные взрывы, вылетающие обломки скал – разве от этого можно оторваться? Грохот и сотрясание почвы под нами усиливается. Увидев мои сигналы, ребята вместе со мной бегут от кратера с озером по  площадке к крайнему кратеру. Вижу, ребята  напуганы. Как только можно успокаиваю девчат, Дину Владимировну, требую от ребят никуда от меня не отходить и беспрекословно слушаться. Убегаем  еще дальше на добрые пятьсот метров.
 Видим, как в озеро за нами все чаще и чаще падают вулканические бомбы. Поднимаются огромные столбы дыма, вода словно кипит от многочисленных падений осколков камней, скал. С поверхности озера поднимаются столбы пара, раньше мы этого не наблюдали, Понимаю, что вулкан меняет направление извержения в нашу сторону. Какое-то мгновение мы остановились и обернулись на извергающейся вулкан. Лучше бы мы не оглядывались. Сильный  подземный толчок сотрясает всю вершину вулкана. От толчка на колени падают Дина Владимировна, Вика и Татьянка, Сережа и Игорь  от неожиданности садятся на «пятые точки», ребята размахивают руками, стараясь удержаться на ногах, неподалеку от нас  со склона рушится скала и с грохотом скатывается на дно кратера.
– Смотрите…
– О!  Господи! Что же это?.
– Мама! –  испуганно кричит Евгений.
Все это происходит буквально в течение нескольких секунд, которые для нас растянулись в бесконечность. Онемев от ужаса, видим, как в километре от нас  в воздух взлетает та часть бугра, откуда полчаса назад любовались извержением. Огромные осколки  медленно взлетают, словно нехотя зависают  в верхней точке, и с грохотом устремляются вниз. Несколько крупных обломков скал, взлетев выше всех, по пологой траектории, в быстром падении летят в нашу сторону.
– Стоять! – приказываю ребятам, суетиться в подобных случаях крайне опасно,– слушать команду… наблюдаю за траекторией падения обломков скал. Вижу, что они упадут в пустой кратер перед нами, в метрах трехстах от нас. Падение огромных обломков скал глушится толстым слоем пепла.
Направление взрывов в кратере вулкана изменилось и осколки скал, отдельные камни, густой пепел начал падать  на те места, где мы недавно находились. Увожу ребят в сторону от мест падения вулканических бомб, и начинаем стремительный спуск, насколько это позволяло, с вершины вулкана. Вскоре мы  внизу у подошвы вулкана. Разноцветье трав. Бездонное чистое небо  и мы, без пепла и осколков камней. Зеленые лужайки в кальдере, непривычная тишина, черные испуганные лица ребят, Дина Владимировна не может поверить, что она только что была в пекле вулкана. Внизу ребята медленно отходят от вулканического стресса, они ожили. Нервно делятся впечатлениями. Неестественно громко смеются, восклицают, показывают друг на друга, на свои черные от пепла лица. Уставшие, обессилевшие сидим среди зелени кустарников, и смотрим на вулкан.
– А бугра, где мы стояли, уже нет!
– А он был высотой не менее десяти метров!
– Гляньте! Плутон обстреливает нас! Бомбы и осколки падают на косогор склона, по которому только что спускались!
Действительно, на склоне, по которому мы час назад спешно покидали  вершину вулкана, видим пыльные облачка, это падают вулканические бомбы. Мы ничего не слышим, чувствуем легкое дрожание почвы под нами.
– Ребята! А мне Плутон пробил капюшон штормовки! – сконфуженно сообщает Дина Владимировна.
– Ой! И правда!– восклицает Вика.
– Выделить  пострадавшей кружку чая с лимонником!– распоряжаюсь и киваю Игорю, у него фляжка с чаем. Он вытаскивает фляжку и вскоре кружка с  чаем и лимонником  идет по кругу. После нескольких глотков  освежающего напитка дети оживают. Время далеко послеобеденное. Приключения на вулкане отвлекли нас от обеда. Не до того было!  А сейчас все вдруг, мгновенно почувствовали, что они проголодались и вспомнили, что рюкзаки полны еды.
– Какие мы смелые! Герои!– отхлебнув чая, радуется Игореша.
–Да! Ты смелый! Твой панический вопль на вулкане «мама!» слышали все медведи в окрестностях вулкана. Ты переорал грохот извержения! Кстати, а почему ты прятался за спину Дины Владимировны? Испугался Плутона? – донимает Татьяна Игорешу.
– Не терзайте мальчишку! Я очень испугалась!– защищает мальчишку мама Игоря.
–  Мне тоже было страшно! – сознается Сажик.
– А у меня ненароком мелькнула мысль, что мы уже никогда не увидим Находку.
– А я прощалась с жизнью, когда увидела, как взорвался бугор, и обломки скал полетели в нашу сторону.
– Вы думаете, что Плутон принял вас за Персефону, и захотел похитить вас!
Галина Николаевна удивленно взглянула на меня.  Кратко объясняю:
– В мифологии Плутон похищает  земную красавицу Персефону и она становится повелительницей подземного царства.
Все начинают вспоминать, как на наших глазах взорвался и взлетел на воздух громадный бугор. И у всех было такое чувство,  что обломок падает именно на тебя! Зрелище не для слабых.
– А передо мной в эти мгновения пролетела вся моя жизнь, вспомнил маму, её глаза…– делится с нами Евгений.
– А что если бы мы…– он не договаривает, понимая , что не уйди  мы с бугра,– сейчас бы не сидели на зеленой траве в кальдере и не обсуждали свои приключения.
Ребята облизали ложки, выпили из фляжек чай с лимонником, съели положенные три галеты, по шоколадной конфете. И здесь все вдруг обратили внимание друг на друга. Какие же они  грязные, чумазые, чёрные, покрытые смесью высохшего пепла!
– Ой ! Не могу! Смотрите! Приморская негритянка!
– Взгляни на себя! Курчавый негритенок!
– Объясните, пожалуйста, почтеннейшему племени приморских негритят, как вы добились золотистого цвета волос? – обратились ребята к Дине Владимировне. Увидев как мама Игоря сняла шапочку с головы и все увидели её чумазое лицо и золотистые длинные волосы. Голова, скрытая под шапочкой сохранила чистоту волос.
– Такой цвет волос могут иметь только избранные – включается в шутки Дина Владимировна.
– А наш вождь! Нет, это не он! Наш вождь белокожий! А это… Нет, это проходимец из соседнего племени! Сейчас проведем совет племени! Кого сегодня будем откушивать? – развеселился Игореша
 Лица  у ребят были у всех одинаковыми – черные, с  белками глаз и сверкающими белизной зубами. Картина – нарочно не придумаешь!
Улюлюкая и прыгая в бесовском танце, Игореша увлек за собой своих товарищей – Игоря, Диму, Женьку и Александра,  девушки, Сергей и Серж, по прозвищу Сажик, стояли в стороне,  и аккомпанировали ребятам  на своих алюминиевых ковшиках. Ребята прыгали, устрашающе вращали белками глаз, все черные, как орава чертей из ада, от вулканического пепла, с жадными взглядами, от предвкушения трапезы, сверкая зубами, плясали вокруг Вики и Татьянки.
– Сейчас мы их откушаем!
– Поджарить  пленных девушек, поджарить!
– Отдать Плутону! – прокричал Серж по прозвищу Сажик, но увидел, что его предложение почему-то ребята не восприняли. Мальчишки и девчонки одновременно взглянули на вершину, где продолжал буйствовать Плутон. Подняться  вновь к кратеру и изжарить там пленниц у них явно исчезло.
– Нет, только здесь!– настаивал Саша.
–А! …  радостно кричали девчата, бегая вокруг нашего костра.
– Держи их, держи! Какие теряем скальпы!
Но здесь случилось неожиданное, Татьянка схватила альпеншток и огрела поначалу одного, второго, а затем погналась за третьим индейским воином! «Индейцы» от страха вмиг разбежались.
–А! – орал Женька, получив несколько ударов альпенштоком по своей худой спине.- Не буду откушивать мясо!
–А ты будешь? – принялась за Сашу девушка.
– А что я… Нужны мне эти кости! Там и мяса то нет!
– Как нет? Ты что ослеп?- возмутилась Вика,– ты чего обзываешься?
– Мы же играем.
–Игра есть игра, но он сказал, что не будет меня откушивать – видите ли, ему мясо подавай! У!– и Вика добавила альпенштоком по покатой спине Александра.
Ребята веселятся и радуются, что восхождение, переполненное опасностями, уже позади. Видеть, как рядом с тобой в поднебесье взлетает скальный бугор, на котором ты несколько минут назад стоял, дано не каждому. Поистине  нам сопутствовала  удача.
Мы смотрим уже на далекий, но близкий для всех нас, вулкан Горелый. Гиппенрейтер, услышав в красках наш рассказ, сожалел, что не пошел с нами. Он не ожидал, что на вершине, в кратере происходят такие природные катаклизмы.
Всю ночь в наших палатках ребята беспокойно ворочались, слышались вздохи, нечленораздельные возгласы во сне, нервный смех. Из-за сильного нервного напряжения, стресса, при восхождении на извергающийся вулкан, ночь тянулась бесконечно долго и утомительно. Под утро слышу, как по тенту палатки вновь нудно и раздражительно забарабанил камчатский дождь. В спальнике тепло, спокойно. Не хочется ничего делать. Легкое дрожание почвы под нами не прекращаются.

***
        Он появился в то  время, когда мы готовились ко сну. Ребята сидели у вечернего костра. Наш лагерь расположен чуть ниже грохочущего водопада на реке Жировской. Стиснутая отвесными берегами  река Жировская падала с высоты более пяти метров. Река бурлила, клокотала в огромном водяном котле. Перед водопадом, над узким ущельем, перекинулся снежный мост.
       Жарко, но в глубине ущелья постоянно темно и сумрачно – ледяной мост не таял. Вначале мы хотели его использовать как мост и перейти на другой берег реки, но затем поняли всю опасность этой затеи. Мы были вынуждены карабкаться по крутому скалистому обрыву из каньона реки на высоту более пятидесяти метров. На подъем затратили более часа.
Над  каньоном стланик настолько густой и непроходимый, что мы  проклинали его всеми словами  черной благодарности. На берег реки Жировской мы вышли ниже водопада.  Солнце скатывалось за горизонт. Время выбора  удобного места  для бивуака не оставалось. Разместились на небольшой площадке. невдалеке от водопада. Лазание по ольховому  стланику, по глубоким каньонам и крутым скалам всех нас измотало. Поэтому, когда дал команду на обустройство лагеря, все с удовольствием избавились от измотавших их неподъемных рюкзаков  и начались обычные работы по обустройству бивуака.
После ужина обессилившие ребята начали  расползаться по палаткам. И в это время появился он. Позднему гостю далеко за шестьдесят. Трудно определить возраст при свете костра. Редкие сполохи  огня освещают его побелевшую от времени густую бороду. Внимательные глаза рассматривают нас. Мы пригласили его присесть к костру. Гость не отказался, а просто присел к костру. Молча набил  табаком небольшую трубку, затем спокойно взял ярко красный уголек из костра, поднес его к трубке, прикурил и аккуратно положил уголек на место.
– Вы видели?– прошептала Вика,– он голыми руками брал горящий уголек.
– Я читала, что охотники, бывалые таежники не обращают внимания на жар огня и спокойно берут горящие угли в руки.
Мы предложили охотнику покушать, поставили перед ним ковшик гречневой каши с тушенкой, поджаренные куски кеты, чай с лимонником. Гость молча всё съел, перекрестился, вновь раскурил трубку и после глубокой затяжки начал неторопливый разговор.
– Откуда будете?– обратился он ко мне, почувствовав во мне старшего.
– Туристы, путешественники из Находки. Город на юге Приморского края. А ребята – учащиеся девятого класса.– я кратко рассказал  о группе, о цели маршрута, о дальнейших планах.
– Из Находки, говорите?
Одет вечерний посетитель несколько странно. Халат, какой носят охотники орочи, нанайцы, коряки, чукчи. На голове круглая шапочка с беличьим хвостом, расшитая мелким бисером, на ногах мягкие сапоги.
      Халат гостя  заинтересовал меня своим непривычным для этих мест рисунком. На полы халата нашиты  огромные белые  цветы лотоса, а чуть пониже плеча, там где располагается сердце,  голубым бисером вышита  миниатюрная  фигурка девушки.
– Никогда не был в Находке, в глубоком детстве мне отец рассказывал о Находке…
– Почему? – осмелился я задать вопрос гостю.
– Молодым он жил там… У него  в Приморье оставался брат, возможно его уже и нет… Ушел в Верхний мир, как и мой отец…
Старик затянулся, долго молчал. Мы не осмеливались нарушить его молчание. Густая  борода, покуренные пожелтевшие усы, под халатом  выцветшие, побелевшие от времени полотняные штаны, небольшой рюкзачок из солдатского вещмешка, рядом  с ним видавшая виды винтовка, неизвестной модели.
– Американский винчестер. Достался от отца, – пояснил старик, увидев наш взгляд на оружие.
Ребята один за другим расходятся по палаткам. У костра остаются Игорь с мамой, но вскоре Игорь, положив голову на колени матери, сладко засыпает. Мы продолжаем неспешную беседу у костра.
– Значит, вы из Находки…– повторил охотник.
– Из Находки.
– Часто ходите по тайге в Приморье?
– Не могу сказать, что ежедневно, но свободное от основной работы время проводим в лесу, в горах, сплавляемся по рекам уссурийского края.
Старик курил трубку и молчал, затем, внимательно взглянув  на нас, начал рассказывать:
…– Мой отец и его брат родились  до революции, в Приморье. В одной из деревень Сучанской долины. Затем отец подался на заработки во Владивосток. В морском городе он устроился работать на китобоец, к вольному шкиперу Фридольфу Геку. Опытный капитан с моим отцом избороздили дальневосточные моря. Отец много вспоминал  о Фридольфе Геке. Они были друзьями. Но однажды, на восточном берегу Камчатки  в одной из  бухт, отец встретился с молодой ительменкой. Приглянулись  молодые друг другу. Поженились. И случилось так, что мой отец всю жизнь прожил среди ительменов.
– Это интересно…
– Я родился в лесу там, где сейчас раскинулся поселок Мильково. Кочевал с ительменами и я. Мой отец умер давно. Я был молодым охотником, когда отец рассказал мне о своем брате в Приморье. Я  не знал, что у него есть брат. О нем он никогда не упоминал. Умирая, поведал мне странную историю. Просил запомнить и не забывать. «Сынок, помни то, что я тебе поведал. Это очень важно! Сынок, запомни…» После этих слов отец ушел в Верхний мир. Что означал его рассказ, не знаю и до сих пор…
Я молчал, понимая, что расспрашивать людей тайги, старых охотников крайне нежелательно, если посчитают  необходимым, то расскажут сами. Расспросы считаются верхом неприличия!
 Мы сидели у костра пили душистый чай. Внимательно слушали умудренного жизнью охотника, одетого в красивый расшитый халат из рыбьей кожи.
 А старик начал рассказывать о вещах, о которых я ничего не знал и не догадывался. Искрят и потрескивают сухие ветки кедрового стланика в небольшом костре. Иногда отдельные сучья вспыхивают в костре  ярким пламенем, и сполохи огня играют на бронзовом от загара лице охотника.
… Анана, анана… Оло баса… Наш род по линии Матери ведет свое начало от богатыря Томгиргина. Мы гордились этим родством. Нашей прародительницей является красавица Итатель. Итатель слыла умной  женщиной. Дети в нашем древнем роду рождались высокие, статные, сильные и смелые. Мужчины охотились на оленей, ловили рыбу, женщины на зиму собирали  черемшу, затем из кедровых орешек, черемши и берёзовой коры готовили на зиму салаты…
Старик глотнул из ковшика чай и продолжал рассказывать.
… Анана, анана… Когда горы были высокими, а в реках полно рыбы… Среди детей Итатель рос смелый и ловкий сын. Имя ему дали – Горный орел. Как же его любили сестры и братья! Но однажды Горный орел исчез, и пролетело несколько зим, прежде чем его увидело племя Итатель. Он приехал в стойбище  на упряжке из белых оленей, а на его нартах сидела девушка несказанной красоты. У неё были светлые, длинные шелковистые волосы. В нашем роду никто не имел  небесной красоты волос. Когда оленей из упряжки  выпрягли и накормили, когда Горного орла  и его девушку усадили на почетное место в юрте, все из племени Итатель с ожиданием вопросительно смотрели на Горного Орла, ждали рассказа:
– Она дочь небесного огня Бога Кутхи…
– Что? Она внучка дочки самого бога Сидумкамшиана?
Счастливо жил Горный Орел и Белая Чайка – такое имя она получила в нашем роду- племени Томгиргина. Но недолго длилось их счастье. Однажды, когда они сидели в своей юрте, во время великой весенней пурги прибыл посланец от Бога Кутхи, и приказал им собираться в дальний путь. К далекому Южному морю. Там ждали Белую чайку и Горного орла.
В далекий путь их провожало все племя, в стойбище огорчились известию об отъезде Горного орла и Белой Чайки. В пыль превратились камни, реки изменили своё русло. На месте  кальдеры Горелого возвышался огромный вулкан,  а те вулканы, которые сегодня задумались и молчат, в далекие времена извергались и дышали огнем.
Прошло много, очень много лет! Горы стали ниже, скалы обрушились. Однажды на совете старейшин древний шаман рассказал о народе, живущим на далеком теплом юге. Народ на юге – родные братья нашего рода-племени. Об этом поведали старые шаманы, живущие на шаманской реке Энгдекит.
Мой отец заинтересовался рассказом шамана и вспомнил о брате. Он рассказал шаману о нём. Долго камлал шаман, всю ночь гремел его бубен. Я был неразумным молодым олененком-пыжиком, но и сейчас помню ту далекую ночь…
Мы заслушались рассказом старого охотника из племени ительменов. Дина Владимировна и Игорь, её сын, сидели у костра и внимательно слушали ночного гостя.
 Игорь принес из палатки спальник, расстегнул его и накинул на плечи матери, подбросил сухих сучьев в костер,  подал свежего чаю охотнику.
На чистом ночном небе ярко светились многочисленные звезды. К холоду. У костра холод камчатской ночи не замечался. Старик вновь глотнул горячего чая, надкусил галетину, тщательно пережевывал, думая о чем-то своём. На продубленном ветрами, холодами лице царило невозмутимое спокойствие. Бросив на нас внимательный взгляд, старик продолжал:
… Великий, сильный потомок Кутхи великан Гаеч поселился в подземном мире и знал всех, кто приходил к нему с земли. Шаманы обращались к Гаечу с просьбой, но он требовал жертвы. Мы убивали оленей и обильно смазывали тело Гаеча кровью, бросали куски мяса в огонь. Но Гаеч молчал, он не хотел рассказывать о брате отца, но вот однажды…
Это случилось в тот день, когда полнолицая луна исчезла на несколько часов с нашего небосвода – её проглотили злые духи.
Выли многочисленные собаки, женщины рвали на голове волосы, плакали от испуга дети, устрашающе и жутко рокотал бубен шамана. Отец привел трех оленей в жертву и вновь обратился с просьбой к шаману найти его брата. И когда над вулканом Ходутка появилось заспанное солнце и оно осветило вулкан Опалу, со священным очагом на вершине, шаман услышал слова Гаеча – хозяина подземного мира:
– Брат твой, Радомысл, умер много лет тому назад на реке Вангоу, тело его покоится под большим, в три обхвата, тополем, на берегу ключа неподалеку от огромного креста. Тайну он доверил молодому охотнику. Имя его Родион… Он хранитель тайны небес! Но он давно ушел  в Верхний мир
Отец сжал мне руку взглянул на меня и с последним дыханием проговорил «… тайна неба…» с этими словами отец ушел в верхний мир.
Через несколько лет после смерти отца я ушел в тундру и с тех пор брожу по Камчатке. Живу тем, что дает лес, река. В лесах полно зверя, в реках - рыбы. В племени меня прозвали – Одинокий олень. Я уже состарился…
– А вы хотите побывать в Приморье?
– Возраст… Мне уже не добраться.
– Но вы же знаете, что там живет у вас родной дядя? Вернее жил. У него, возможно, остались дети внуки.
– Никого у него не было. Отец сообщил, что брат всю жизнь прожил один. Они расстались на реке Вангоу, которая впадает в Судзухэ. Где это мне неизвестно, но отец попросил, чтобы я обязательно запомнил эти названия.
– Я много раз рыбачил, отдыхал на этих реках, они неподалеку от города Находки. Свое начало они берут с хребта Тачин Гуан… На реке Вангоу было несколько деревень корейцев. От деревень ничего не осталось, густые заросли бурьяна да молодого ольховника растут на тех местах .где  еще недавно была жизнь. Сейчас там одни развалины – деревни умерла. А на реке Вангоу…
– Вы знаете реку Вангоу?– нарушив все правила обычаев народов Севера, перебил меня Одинокий олень.
– Да… Я там был не один раз.– удивился я горячности вечернего гостя.
Охотник как-то странно посмотрел на меня, на Дину Владимировну, на уснувшего Игоря.
– Мне несколько дней назад, ночью во сне, явился ко мне мой отец и приказал идти на речку Жировскую к водопаду, там состоится твоя встреча. Передай …
Одинокий олень не спешил продолжать разговор. Он, задумавшись, курил свою трубку, глубокая морщина пересекала его лоб, седая прядь густых волос выбилась из-под  его меховой шапочки. Скорбные складки у губ подчеркивали его переживания – воспоминания  об отце, давно ушедшем в верхний мир.
 «Скажи  им! На реке Вангоу развалины города предков. Тайна человечества. Крест и трон..» Отец наказал, кому можно доверить тайну. Там.  Через три дня на Жировской…» Я в то время охотился на Карымчиной, у подножия вулкана Опала. Отсюда три дня быстрого хода. Я спешил. Встретил вас. Я должен передать вам просьбу отца. Вам суждено стать хранителем этой тайны.
 Костер вдруг необъяснимо задымил, да так что мы закашлялись, зачихали, дым начал разъедать глаза. Вскоре костер перестал дымить также внезапно, как и начал.
Мы сидели у костра и осматривались, в надежде увидеть ночного гостя, но его у костра не было, не оказалось его и поблизости!
Над нами распростерлось звездное небо. Среди сверкающих звезд мы увидели удаляющуюся яркую точку. С удивлением всматривались в загадочное явление на звездном небе Камчатки, думали о старике, смотрели на угасающую звездочку, исчезающую в далеких космических далях.
– Старик… Он оттуда?
– Не знаю. Какая-то мистика – отвечаю на вопрос Дины Владимировны.
– Необходимо успеть  записать всё сказанное им.
 При свете костра заношу все в общую тетрадь дневника похода, все подробности рассказа старого охотника.
Дина Владимировна подсказывала некоторые детали рассказа, память у неё отменная. Она помнила наизусть не один десяток стихов. Имела редкое качество для людей – уметь слушать.
– А где и что это такое – Вангоу?
– Это река. Сейчас называется Кривая, на юге Приморского края, Лазовский район, впадает в реку Судзухе, сейчас река Киевка. Истоки реки Вангоу  находятся в отрогах  урочища Черный куст. Эти вершины прекрасно видны из Находки, на них находятся огромные белые купола  радиолокаторов. Проще всего в верховья реки Вангоу попасть через Соломенный перевал река начинается под перевалом. А на перевал необходимо ехать по очень плохой дороге через село Унаши. До верховьев реки Вангоу не более пятнадцати километров от трассы Находка-Партизанск.
– На перевал есть дорога?
– Да, но её сложно назвать дорогой, это направление…
Я рассказывал о реке Вангоу, о девственной тайге в её долине, о стадах диких кабанов, о полосатых тиграх, скрывающихся в зарослях долины.
–Там где есть кабаны и изюбри – там всегда есть тигр.
– А тигр нападает на человека?
– Случается, но очень редко.
Время далеко за полночь, когда мы разошлись по палаткам. долго не мог уснуть, вспоминая в подробностях рассказ Радогара – таким именем назвался неожиданный гость. По национальности он назвался ительменом, но у него ярко выраженное лицо славянина, васильковые глаза, пшеничного цвета усы, густая борода, шапка волос на голове. Местные национальности имеют другие этнические особенности. По рассказу выходит, что  корни его народа находятся в Приморье, но какого? Его отец Настас много рассказывал о своем народе-хранителе. Но хранителем чего? Они оставались последними в древнем роду. Все женщины умерли от какой-то болезни. Радомысл и Настас остались живыми, потому что жили вдали от всех, не общались со своим родом.
Я лежал в спальнике и прислушивался к шуму большого Жировского водопада. Подземные толчки от вулкана Горелый мы уже не ощущали, но обильный пепел на листьях говорил, что вулкан продолжает извергаться.
Ночь закончилась. Под утро забылся в коротком сне. Утро наступило серое, хмурое. Дождь нам изрядно надоел, но его пока, к счастью, нет. В моём теле необъяснимая разбитость, усталость. Хотелось спать. Вчерашняя встреча оставила много вопросов, но меньше ответов.


Глава пятая
 
Опасный перевал.
 Рыболовы – Горячие Жировские источники – Дневка на реке – Подъем на перевал – Опасный спуск – Дюльфер – В домике  дорожников.– Снежная буря – Женьку утащил о– Прощание с Камчаткой – Лайнер «Советский Союз»

–Заходи сверху!
– Не шевелись! Не пугай!
–А! Отпусти мою ногу?
– Держи её! Смотрите, она на перекате!
– Сажик, возьми дрючок!
– Игореша! Серж, подходите потише!
– Не топайте по воде как слоны!
– А… Держи её, держи! Хватай за жабры! За жабры её! Выскользнет!
– Эх! Ускользнула…
– Раззява! А!  Вон она! Держи её!
На реке плеск, визг, шум, гам, радостные вопли, огорченные крики- наши мальчишки уже полчаса, как гоняются за кетой.
Кета длиной около семидесяти сантиметров мечется на мелководье перекатов. Её горб с плавниками выступают над водой, она усиленно, виляя широкими плавниками  хвоста, пытается уйти на глубину, но мальчишки её не пускают.
– Падай на неё! Падай!
–А! Держу… дер… Ушла! Она склизкая!
– Дети, не склизкая, а скользкая!– поправляет с берега Галина Николаевна, но мальчишки ничего не слышат.
–Уходит! Уходит… Перекрывай!
–Эх, ты… сельпо, упустил!
– Она больше меня!– оправдывается Сажик, и вновь мальчишки носятся по мелководью протоки реки.
– Наши мужики на охоте. Скоро вернутся с добычей!
– Жди! Они сейчас набегаются и, голодные, как галчата в гнезде, начнут просить еду.
 На радость нам сегодня удивительный солнечный теплый день. Нет ветра. Рядом с палатками заросли красной смородины, голубики. Сегодня дневка. Мы отдыхаем на удивительной приветливой речке Жировская. В двадцати метрах от нас горячие источники.
– А! А!
До лагеря доносится  восторженный вопль Женьки.
– Поймал! А! Поймал!
–Держите меня! Тащите меня за ноги! Крепче держите! Скорее! Я держу её!
Мы смотрим на реку и наблюдаем, как мальчишки вытаскивают за ноги Женьку из реки на берег, а в руках у него бьется большая рыбина!
Кета была огромной. Она несколько раз, от всей души, ей терять нечего, наотмашь, хлещет щуплого Женьку скользким хвостом по лицу. Женька отчаянно орёт, но рыбину не отпускает. Подбежали мальчишки, девчонки, и, схватив Женьку  за ноги, быстро выволокли его на берег и оттащили от кромки берега на добрых пять метров, после этого Женька встал. Но рыбину не выпускает!
– Кричу, вытаскивайте меня за ноги! Она же сильнее меня и не давала мне встать!
Рыбья слизь после удара хвостом стекает с лица довольного Женьки. Он ничего не замечает. Он весь в азарте охоты, в нем проснулся инстинкт  охоты на зверя, на рыбу. Ребята рассматривают огромного самца кеты. Он большой, упругий, со сверкающей на солнце чешуей.
Детвора прыгает вокруг огромной кеты, от радости захлебываются смехом, заикаются от восторга, перебивают друг друга, глотают окончания слов, делятся впечатлениями бурной  рыбной ловли.
– Распугали всех птиц и животных в долине Жировской!
Утихомиривает мальчишек Татьянка.
– Нет!. Девчата! Взгляните на нас! Какие мы ловкие!
– С нами вы не пропадете от голода!
– Мы добытчики!
–Приготовьте нам рыбу на ланч!–  по-барски смотря поверх голов девчат, приказывает Игореша.
– Чего! Чего? Ланч захотел? Сщас будет тебе ланч! Обжоры…
 Вика половником огрела по спине, не ожидавшего такого поворота событий, Игорешу, а затем начала  отгонять мальчишек от кострища. Мальчишки ходили героями.
 Наш лагерь находится на месте старого бивуака геологов. От них остались побелевшие от времени, солнца, ветра, снега, дождей остовы  больших каркасных палаток, оборудованное кострище, столики, веревки для просушки одежды и белья.
Поблизости, в метрах ста от лагеря сохранился добротно сделанный бассейн. Если вода казалась слишком горячей, то, открыв деревянную задвижку, из реки можно добавить холодную воду, а кипяток бил ключом из-под земли.
Живописную  поляну вокруг источника окружают кудрявые камчатские березы. Бесконечно искривленные, лохматые от шелушащейся коры, они стояли, крепко схватившись своими корнями за каменистую почву Камчатки.
Березам приходится переносить суровые снежные зимы, а какие они здесь... Это надо прочувствовать!
Камчатская зима. Мы в одном из сложных зимних походов. Нас двенадцать. Две недели далеко в горах. Середина февраля. Дважды попадали в ураганный ветер и невообразимый снегопад. Трое суток безвылазно сидели в разрываемой шквалистым ветром палатке. В тот памятный день с  девяти часов утра до одиннадцати дня сразу выпало более метра снега… Эти два часа мы находились в каком-то сказочном снегопаде, но после одиннадцати… После одиннадцати весь выпавший снег ураганным ветром поднялся вверх. Что творилось в горах, вспоминать не хочется. Зимой глубина снега в лесу два-три метра. Костер, разведенный вечером на утоптанном снегу, к утру оказывается в снежном колодце глубиной полтора-два метра. В таких условиях растут камчатские березы.
Сейчас лето и только многочисленные снежники на  склонах камчатских сопок напоминают нам, что мы  находимся на суровой Камчатке.
Светит солнце. Березы одеты в кудрявый зеленый наряд. Мы радуемся отдыху, горячему источнику, пойманной рыбе. Долина реки Жировской с обеих сторон стиснута крутолобыми сопками, поросшие густым, непроходимым ольховым и кедровым стлаником.
Девчата наслаждаются обилием горячей воды, купаясь в бассейне. Они лежат в огромной деревянной ванне и, прикрыв глаза, блаженствовали. Уходила накопившаяся за много дней усталость, смылся пот, девушки помыли головы и сейчас нежились в горячей  ванне.
– Какое неповторимое счастье – горячая вода в походе!
– Ах! Не буду выходить из бассейна!
– Мы уже млеем в ванне более двух часов…
– Скоро мальчишки придут!
– Когда оденемся, мы их позовем!
С девушками мылась и Галина Николаевна. Девчата стеснялись  перед учителем своей наготы, поэтому сидели в воде по шею и лишний раз не спешили подниматься во весь рост.
– А если придут мальчишки?- испуганно спросила Вика, из воды у ней торчал один нос.
– Чего они здесь не видели?- Галина Николаевна лежала в воде и прикрыв глаза, подставив лицо солнцу, улыбалась охватившему её счастью, примеру учительницы поступили и девушки. Сколько они лежали в воде они не знали, но…
– А вот и мы подходим!– пугая девчат, с очередной каверзой, Игорь нарочито громко топает по тропинке, задевает кусты, создаёт шум приближающихся мальчишек.
–А! – завизжали девчата, ныряя с головой в воду.
– Я вам подойду! – учительница погрозила подростку кулаком, и  успокоила девушек,– не бойтесь, я им… Ух!  Видите, как они испугались моего окрика!
А Игореша уже на реке, вместе с мальчишками, охотится за очередной добычей. Рыбы в реке много и азарт ловли захватил ребят. Они с шумом и визгом носятся за рыбой, из воды торчат рыбьи горбы и плавники, кета с шумом и брызгами проскакивает мелководье и уже на глубине успокаивается, настороженно поглядывая за сорванцами. Мальчишки улюлюкают, визжат, кричат, радостно вопят, поднимают фонтаны брызг над рекой.
Между тем девушки, накупавшись, взялись за стирку. Они, кажется, перестирали все что только можно: штормовки, брюки, футболки, трико, носки, белье, полотенца – от пепла, грязи, пота, сажи вода в бассейне мигом почернела, но открыв задвижку и выпустив грязную воду вновь полоскали, полоскали, полоскали. Все перестиранное развесили на кустах, на верёвках для сушки, на остовах для  палаток, на чем только можно было.
Развешанные многочисленные вещи двенадцати человек создали неповторимую картину – мы и не знали, что это все количество несем на своих плечах!
Возле кострища осанилась кудрявая красная рябина. Ребята расползлись по берегу реки – красная смородина так и просилась в рот. Вокруг нас  многочисленные кусты голубики с сизым налетом, её откровенно много: ребята в течение часа  набрали целое ведро. Завхозу пришлось дополнительно выделять сахар для компота.
Этот день ребятам запомнился теплом, купанием  в горячем источнике, вкусным компотом. Сегодня не нужно продираться через непроходимые заросли  ольхового стланика, прокладывать тропы по густым зарослям шеломайника, вдыхать опьяняющий запах рододендрона, опасаться встречи с медведем.
Солнце пряталось за горный  гребень с отвесными стенами, во многих местах горбатого отрога мрачные отвесные скальные выходы, они нависли над долиной реки Жировская, словно ожидая своей жертвы.
– Завтра будем штурмовать этот гребень, – сообщаю ребятам.   
– С рюкзаками? – всплеснула руками Вика,
– Нет… Гималайские шерпы будут нести твой рюкзак и тебя! – успел вставить реплику Игореша.
– А… Мы сможем подняться наверх?
– Если внимательно  присмотреться, то увидите заросли кустарников на склоне, а если растет дерево, то проблем восхождения не будет.
Ребята, успокоившись, рассматривают горный отрог, который необходимо преодолеть.
– Выход утром в восемь часов. А сейчас прошу завхозу и девушкам провести полную ревизию продуктов, результаты доложите мне. Мы должны знать, какие продукты у нас в наличии.
Ревизия заняла всё послеобеденное время. Девушки перевесили, перемеряли, пересчитали продукты, учли каждую галетину. По расчетам продуктов хватит на семь дней. Всё рассчитано до последнего грамма. За одиннадцать дней похода продукты выдавали строго по раскладке, но видим – соли нам явно не хватит. На жестком режиме экономии и сахар. Рыба и ягода вызвали этот неучтенный перерасход. Всем наказываю – на своих дежурствах продукты  использовать строго по раскладке.

***
– Ох, не могу! – кряхтит в зарослях стланика Галина Николаевна, запутавшись в сплетении веток.
–Ау! Где вы? – где-то внизу потерялся Сажик.
– Ах! Кто там?
Вика обеспокоено всматривается на шевелящийся стланик чуть в стороне. В ответ кусты перестали шевелиться.
– Мне кажется там… медведь!
– Медведь? Сщас проверим.
Сережа берет небольшой камешек и бросает в кусты.
– Чего бросаетесь? А… Ребенка прибили! – обиженно вопит в зарослях стланика Александр.
– Ну, вот! А ты думала медведь…
 Девушки, облегченно вздохнув, продолжают продираться под упругими хвойными ветками кедрового стланика.
Второй час как мы карабкаемся по крутому склону горного кряжа. В некоторых местах приходится проползать на четвереньках под смолистыми ветками кедрового стланика и тянуть за собой тяжеленный рюкзак. Ветки цепляются за штормовку, за лямки рюкзака, не тпускают ребят. Медленно, но упрямо поднимаемся на гребень.
– А скоро мы поднимемся? – вытирает со лба пот Игорь, вся спина у него мокрая, смотрю на ребят измотанные, уставшие, идут на пределе.
– Успокойтесь! Прошли половину пути. Взгляните сверху на место нашего бивуака у реки. Его почти не видно, он отсюда смотрится маленьким, словно игрушечный. Скоро поднимемся. А сейчас привал – пять минут!
Потные лица, разгоряченные, уставшие ребята пластом валятся там, где их застала команда. Подросткам трудно. Даю отдых группе через каждые десять минут подъема. Подъем действительно крутой и сложный. Сплошные заросли кедрового стланика усложняют восхождение. Выпирающие навстречу нам упругие ветки кедрового стланика пытаются нас опрокинуть вместе с тяжелым рюкзаком. Отломить, сломать ветку невозможно – она вся в пахучей липкой смоле, с  крепкими зелеными кедровыми шишками, лохматые ветки хлещут по лицам, царапаются, заставляют отворачиваться.
– Я же к тебе всей душой! – уговаривает ветку Сажик.
– Ага! Уговаривай! У… Бисова ветка! – прорывается через заросли, похожий на медведя, огромный увалистый Сережа.
– Когда же вы перестанете царапать меня? – в изнеможении снимает рюкзак и садится на выступ скалы Дина Владимировна.
Уставшая, лицо всё раскраснелось, спина мокрая от пота. Ей, как и всем нам, нелегко даются крутые метры подъема. Все выше и выше   поднимаемся по бесконечному, крутому подъему.
 Скоро должны подняться.
– И зачем я только кусок серы из кратера Мутновского взял! – сетует Женя.
– А я прихватил вулканическую бомбу во время извержения на Горелом.
– О чем  ты говоришь! Она же у тебя меньше спичечного коробка!
– Это ты так считаешь. А  попробуй, подними мой рюкзак и пронеси хотя бы метров сто наверх!
На вершину гребня вышли как-то вдруг и сразу! Никто уже не  ожидал, что этот бесконечный подъем когда-нибудь закончится. Так измотались, что  у нас нет ни восторга, ни радости. На вершине ребята повалились в изнеможении, отключились от всего. Сил осталось у каждого только для того, чтобы вот так лежать, лежать и… лежать!
– Привал. Отдых двадцать минут, – устало отдаю приказ. У ребят никаких эмоций. Они  молчаливо равнодушно восприняли команду.
С высоты горного хребта,  на востоке просматриваются  огромные окна голубого неба, оно отражается в фиордах рек Вилючи и Жировской. В далекой бухте, в устье реки Вилючи, на рейде стоит белоснежный теплоход – он бункеруется пресной водой.
Отсюда, с горного кряжа, на другой стороне долины над рекой громоздится исполинский конус Вилючинского вулкана. Мы его видим с юго-востока. С этой стороны он впечатляюще грозен и неприступен.
Ребята не могут поверить, что они совершили такой подвиг – покорили отвесные стены горного кряжа. На западе от нас упирается в небо столб пепла и дыма – вулкан Горелый продолжал извергаться.
– У…– грозит кулаком вулкану Игореша.– Хотел зашибить меня своими бомбами!
На юго-западе, в верховьях реки Жировской возвышается двухкилометровая громада вулкана Мутновский, с белой шапочкой облачка над его вершиной.
-Сейчас мы знаем и понимаем, почему над вершиной Мутновского постоянно висит  облако дыма и пара1
Ребята отдышались, сели, прислонившись к своим рюкзакам, некоторые, обнаружив шикшу, ползают и губами собирают сочную ягоду. Я оставляю ребят отдыхать и подхожу к спуску. Разглядываю открывшийся передо мной склон и думаю, что будут говорить ребята, увидев на всем протяжении бесконечного гребня устрашающий отвесный обрыв,  высотой тридцать–сорок метров. Совершенно отвесный. Нет и малейшего намека на спуск.  Не имея специальной подготовки спуститься с отвесных скал  невозможно.
Налегке пробегаю метров четыреста вдоль обрыва в надежде обнаружить хотя бы малейшую возможность спуститься с учетом нашей скальной  подготовки. Но тщетно. Чем дальше я бежал, тем обрыв становился выше и опаснее. Возвращаюсь и пробегаю в обратную сторону  по гребню. Ребята отдыхают за изломом гребня и не видят, как я ношусь в поисках спуска.
Метров через триста обнаруживаю крутой кулуар с почти отвесными стенками. От вершины кулуара необходимо пройти по узкой скальной полке шириной двадцать-сорок сантиметров и если навесить основную верёвку, то можно применяя «схватывающий» узел спуститься. Оценив ситуацию со всех сторон понимаю, что лучшего места не найду, принимаю решение организовать спуск по тридцатиметровой скале здесь…
Подвожу группу к отвесному кулуару.
–А...
– А где спуск?
– И здесь спускаться?
– Чему удивляетесь?
Вторая половина дня. Солнце бронзой растеклось по отвесным базальтовым скалам. Обрыв простирается в обе стороны на сотни метров. В этом месте он наиболее низкий. В иных местах скалы имели отрицательный наклон.
– Но это же убийственно  для меня! Нет… Говорила же директору ! Так нет! Не послушалась внутреннего голоса! – причитала, стоя над обрывом Галина Николаевна.
– А мы сможем?
– Конечно, но выполняйте все мои указания. Приготовьте веревки! Всем вязать грудные обвязки. Игорь, проверь у всех правильность обвязки. Помоги маме. Всем приготовить схватывающие узлы. Карабины у кого?
– У меня. Вытаскивать?
Сергей готовит карабины, Сажик с Игорешой расправляют веревки, девушки показывают свои грудные обвязки. Все надевают каски. Вижу, как Галина Николаевна прикрыв глаза что-то шепчет. Прислушиваться нет времени. На многочисленных тренировках мы отрабатывали приемы спуска, учились спускаться с «прусиком» на «схватывающем» узле, учились страховке и действию каждого по обеспечению безопасности спуска. На тренировках вспоминаю, как некоторые из ребят возмущались – зачем это, не пригодится. Но… Сейчас мы стоим перед фактом, когда это уже не тренировка, а суровая реальность.
Беру веревку, закрепляю перила на полке. Прохождение участка над отвесным обрывом для ребят суровое испытание. Прохожу дальше, навешиваю основную веревку, верхний конец креплю за вертикальный выступ скалы, дополнительно дублирую веревкой со страховкой за поодаль стоящее дерево. Сбрасываю основную веревку вниз. Вижу,  что тридцатиметровая веревка повисает в метре над склоном,  под обрывом. Автоматически фиксирую, что обрыв  высотой более тридцати метров.
– Игорь, идешь первым!
Игорь подготовлен больше чем кто-либо, он участник многочисленных походов. В дальнейшем  Игорь будет участвовать в чемпионате СССР, где завоюет бронзовую медаль чемпионата.
– Вниз не смотреть. Работай с веревкой, закручивай муфту карабина на самостраховке, грамотно обвязывай «прусик». Внимательно работай на перестежке.
Игорь спокойно проходит скальную полку, становится на страховку и на прусике спускается вниз на склон под обрывом. Сверху мы видим его фигуру под нами.
– Готово! Следующий! – еле слышно доносится до нас возглас Игоря.
Одним за другим спускаются Сережа, Серж-Сажик, Дима. Доходит очередь до женщин. Первой отправляю Дину Владимировну. Она явно волнуется, но не показывает вида. Тщательно проверяю  грудную обвязку, крепление каски, схватывающий. На скальной полке страхую её с верхней страховкой.
– Я сама… бесстрашно ставит ногу на «живой камень», с грохотом он улетает в зияющую пропасть, успеваю успокоить, поддержав её за локоть.
– Не спешите! Обратите внимание на работу ног!
Сверху подсказываю, как и что необходимо делать на скале. Без страха и каких-либо возгласов, сжав губы, женщина остается один на один со скалой, над леденящей бездной. Расставив и упираясь ногами в отвесную скалу женщина медленно спускается прямо в заботливые руки сына.
–Ура! Я спустилась! Девчата! Ничуть не страшно! – прыгает Дина Владимировна от переполняющего её счастья.
– Ой! Неужели и я спущусь? – учительница, перекрестившись, начинает свой путь по опасной узкой скальной полке.
Она сосредоточенно ставит ногу на полку, очищая место для постановки  другой стопы.
–Кто бы мне сказал, что я буду на Камчатке висеть над пропастью! – Галина Николаевна зажмурив глаза, болтается на страховочной веревке, я осторожно спускаю её вниз. Наконец внизу ребята ловят свою учительницу и ставят на землю. Не веря случившемуся, она, не открывая глаз, спрашивает:
– Я уже внизу? Не может быть!
 Она открывает глаза, видит вокруг себя родных учеников. От нахлынувшего счастья хлопает в ладоши и подпрыгивает на крутом склоне, но подскальзнувшись, падает, скатывается метров пять вниз по склону, пока её не задерживают густые заросли кедрового стланика.
– Не спешите идти дальше, мы еще не все спустились!– шутят ребята.
Вика спускается быстро и грамотно пользуется  страховочными верёвками. Без страха проходит полку, перестегивается на основную верёвку и, ловко работая руками и ногами, оказывается у подножия скал.
– Ты прыгаешь по скалам как горная коза…
– А я горная козочка и есть!
 Последней спускалась Татьянка. Она попросила меня, чтобы без подсказок пройти все участки. Я выполнил просьбу девушки. Татьянка на зависть мальчишкам, технично и красиво проходит спуск. Дошла очередь до рюкзаков, затем на двойной веревке дюльфером скатываюсь – вниз к ребятам. Спустились все. Снизу рассматриваем нависающий над нами уже не столь устрашающий обрыв.
– Кому скажи, никто мне и не поверит, что я прошла этот опасный обрыв!- учительница не скрывает восторга, что смогла покорить эти скалы.
– За покорение камчатских бастионов полагается по кружке компота!
– Без сахара…– уточняет Дина Владимировна
– Мама, но ты же совершила такой подвиг! Выдели сахар на компот!
– Игорь не используй родственные связи. Перестань клянчить сахар!
– Но я же для общего дела!.
Как не уговаривали ребята, но мама Игоря оставалась непреклонной. Хрупкая, худенькая, она имела твердый характер и никогда не отступала от своих принципов. За разговорами не заметили, как спустились со склонов, вышли на светлую речку Вилючу. Солнце как-то быстро опускалось за громаду исполина  вулкана. В лучах заходящего солнца золотом отсвечивали многочисленные ледники. Ребята любуются  скалами  устрашающего обрыва, не отводили глаз от сверкающих ледников вершины, которая покорена тобой.
– Где-то под обрывом, на вулкане лежит наша фляжка.
– И наша записка на вершине.
Довольные, уставшие, мы разбили лагерь на берегу реки Вилючи. Вечером у костра  звучали песни, стихи. Мальчишки рассказывали страшные истории. Девчата радостно визжали и бегали за мальчишками. Мы считали, что поход заканчивается; осталось четыре дня маршрута  по несложным местам, которые не представляли для нас никаких трудностей и испытаний.  Так думали мы…

***
Шквал налетел внезапно и стремительно. Наше временное пристанище – домик дорожников в виде хрупкого дощатого вагончика, содрогнулся и  со скрипом зашатался. В домике мы оказались, когда поднялись на обширное плато вулкана Горелый из верховьев реки Вилючи. В домике периодически останавливались водители, дорожники, которые обслуживают дорогу на поселок Дачный, под вулканом Мутновский.
От неожиданного грохота ребята разом проснулись. В помещении ночная темнота.
– Что это?
– Землетрясение?
– Ураган?
– Наш домик не унесет?
Между тем порывы ветра сотрясают дощатое сооружение. Мы не можем понять, что творится на улице. Мы лежим в спальниках, а порывы ветра все сильнее и настойчивее сотрясают наше временное укрытие. Вчера вечером мы подошли к нему и приняли решение в нем заночевать, понимая, что лучшего варианта нам не придумать, тем более до ближайших зарослей ольхового стланика до наступления темноты нам не дойти. Первым к домику подбежал Женька.
– Ребята, домик пустой!
– Ура, спим в домике!
– Чур, места у окон не занимать!
– В домике печка и запас дров! Ура! Здесь сухари… А?
– Наконец-то, первый раз отдохнем в тепле и уюте, – радуется Галина Николаевна.
– Это нам подарок за все лишения!
– Какие лишения?
– А тарбаган?
 В  домике оказались двухъярусные нары и кровати.
–Чур, я сплю на нижней кровати, у окна! Буду любоваться Камчаткой!
– А я… я буду спать в углу подальше от окон, в него может заглянуть медведь!
– Медведь… Правда?
– А ты что думаешь !
– Ой! Я буду спать подальше от окна!
– Ну, как? Нравится? Останавливаемся здесь!
– Ура!
Мы поужинали, разместились у горячей печурки, вспоминая свои приключения. Все возбуждены: поход заканчивался, через трое суток возвращаемся в Петропавловск-на-Камчатке. Поздним вечером выходим на улицу. Огромные яркие звезды мерцают, совсем рядом, казалось, протяни только руку и вот она бери её, звезду! Буквально над нашими головами, по просторам Вселенной, несся Большой Олень- так называют северные народности созвездие Большой Медведицы. Над горизонтом, на юге, там где находилось наше Приморье, раскинулся, сверкая своим одеянием, красавец северного полушария – созвездие Ориона.
Звезды мерцали, посылая нам дальние сигналы. Необозримость, необъятность вселенной завораживала, гипнотизировала
– До свидания, Камчатка!
– Мы можем гордиться – нами совершен интересный поход по Камчатке, мы покорили три вулкана.
– А мне было страшно во время извержения!
– Думаешь, одна ты боялась?
– Мы порядком струсили, когда в воздух взлетела гора, где мы стояли…
– И мне…
Ребята смотрели удивленным взглядом на меня.
– Тревожился за вашу безопасность, за возможные травмы.
– Но всё обошлось!
– Руководитель обязан всё предугадать, если отнестись серьезно, то  восхождение на извергающийся вулкан было опасной затеей… В душе ругал себя, что повел вас на вулкан.
Наша беседа, воспоминания закончились далеко за полночь. И вот сейчас, среди ночи!
На улице творится что-то невообразимое. Поначалу штормовые шквалы сотрясали дощатый домик так, что мы опасались, как бы он не развалился и не рассыпался. Но затем ветер окреп и мы уже не чувствовали ударов шквалистого ветра, но понимали, что сила ветра возросла во много крат—домик дрожал от напряжения. Я понимал, что усилься ветер еще на несколько баллов и наш домик улетит. Куда? Об этом не хотелось думать. Ветер дул с северо-востока, он словно наотмашь бил в глухую северную стенку. В вагончике резко похолодало. Вижу, как Игорь встал и подложил дрова в печурку.
– Игорь, много не подкладывай! – предупредила своего сына Дина Владимировна – дров осталось мало, необходимо оставить на утро.
–А сколько сейчас времени?
– Половина седьмого.
– Скоро вставать дежурным…
– Мы не спим!– глухо из-под спальника доносится голос Сержа.
– Почему?
– Боимся!
– Чего? Прошли такой маршрут по Камчатке и боитесь!
– Мы боимся, что наш домик унесет в холодные воды Охотского моря! – за всех отвечает Игорь.
Он говорит без тени шутки, дети действительно обеспокоены.
– Успокойтесь! Штормовые ветра на Камчатке не редкость, а вагончик сделан с учетом силы ветра. Зимой они еще сильнее и суровее. А сейчас лето! Не волнуйтесь!
Но веселья в группе нет, все молчат и прислушиваются к завыванию, свисту, грохоту бури за тонкими стенами дощатого вагончика, стоящего на продуваемом всеми ветрами Толмачевском доле.
От наступившего в домике холода, женщины начали натягивать на себя свитера, куртки, теплые носки.
– Ну и дубак!– это наконец-то проснулся Сережа,– почему так холодно?
– Ты на Камчатке! Здесь возможно всё!
Ветер усиливался. За глухой северной стенкой слышим какой-то грохот. Словно многотысячные куры клюют по тазику.
–Что это?
Испуганная Вика смотрит на меня.
– Ничего удивительного. Сейчас скорость ветра свыше тридцати метров в секунду – он поднимает в воздух мелкие камешки, и они стучат по стенам домика.
– А домик выдержит?
– Я уже объяснял – выдержит. Он тяжелый и прочный.
– А помните, как по телеку показывали ураганы. Они опрокидывали вагоны, срывали крыши, разваливали дома.
– Будем надеяться, что нас это не ожидает.
– А вы не скажете, что сейчас творится на улице?
– Думаю, с Тихого океана холодные массы воздуха несутся на просторы Охотского моря. Ветер может достигнуть силы урагана. Ураганы  на Камчатке случаются в конце зимы. Мы ранее попадали в подобную ситуацию,  и уже дважды зимой пережидали бурю в тесной палатке по три дня, на склонах вулканов Асача и Опала.
 В застекленные небольшие окна медленно вползает тусклое грохочущее тревожное утро. Время около семи. Дежурным пора готовить завтрак,  но прежде, чем отдать команду, решаю проверить погоду на улице.
С трудом отворяю дверь. Сильные порывы швыряют  мокрые заряды ветра. Видимость пять – семь метров. Все вокруг покрыто толстым слоем снега. Понимаю, что  выходить и затем идти  во время такой пурги – наверняка попасть в неприятную историю. Рисковать жизнью детей не имею права, нужно переждать. У всех ребят летняя одежда, в такую погоду запросто обморозиться на, продуваемом всеми ветрами, вулканическом плато.
Нет… и еще раз нет. Со стороны Тихого океана над землей несутся плотные переполненные снегом облака. Моё лицо вскоре оказывается покрытым коркой липкого снега.
Выпавший снег на земле не тает. Мороз минус два-три градуса, В такую ненастную погоду группе придется отсиживаться в домике. Вынужденная дневка. Сколько же продлится такая погода? По предыдущим путешествиям по Камчатке, знаю, что она может продлиться до трех суток. У нас резерва времени нет.
С трудом, весь облепленный снегом, втискиваюсь в домик.  Вместе со мной ветер успел забросить  приличную охапку  снега. Игореша лежит у окна поблизости от двери, и часть снега осела на его сонном лице.
– А! Хотят заморозить подростка!
– Это вместо утреннего моциона.
– Вставать?
Интересуются Игорь и Сергей, они лежат в своих спальниках, вижу, что им совершенно не хочется вылезать из них.
– На улице снежная буря. Видимость пять-семь метров. Температура минус два градуса. Сегодня дневка. На улицу без разрешения никому не выходить!
– Почему? – интересуется Дина Владимировна. Галина Николаевна ждет ответа.
– Сила ветра такова, что запросто унесет человека в тундру и не сможет вернуться в домик. Найти его в снежной буре будет невозможно, а это уже чрезвычайная ситуация. Случаи гибели людей во время снежной бури на Камчатке, Курилах более чем достаточно. Там передвигаются по натянутым веревкам.
Дети слушают мои наставления. Они не спешат покинуть теплые спальники.
Вика протирает рукой замерзшее оконце, но ничего не видит.Встает и идет к двери, пытается её открыть.
Сильный порыв ветра вырывает из её рук дверь, раскрывает настежь и сильно хлопает по дощатой стенке домика. Небольшое помещение домика наполняется клубами морозного воздуха, снегом, холодом.
– Закрой двери! Не лето!– возмущается Татьянка, но потом смущенно  добавила, – вообще-то сегодня… Расцвет лета!
– Ага! Лето! Взгляни, какая пурга!
– Я не могу закрыть дверь!
Вика пытается закрыть дверь, но тщетно. Подбегает Дмитрий и помогает  ей закрыть дверь. Вика, облепленная снегом, ошеломленная, стоит посреди вагончика. Она ничего не может понять!
– Снег! И это в середине августа!
– Это каверзы Камчатки! В середине августа, когда цветут рододендроны, снежная буря! Кто бы сказал – не поверила!
– Ой, что будем делать!– учительница с отчаянием смотрит на меня.
–Будем отсиживаться, пережидать непогоду.
–А нам надо выйти!– мнутся девчата, вижу, и мальчишки разделяют их мнение.
– Прежде чем выходить, необходимо понять, что это буря, очень сильная… Сила ветра способна повалить вас и унести в молчаливую неизвестность.
– В нижний мир?
– Вот именно, в нижний мир. В страну Буни…
– А как же нам быть! Мы скоро закипим!
– Игорь, где наша основная веревка?
– У меня под спальником!
– Кто первый пойдет на улицу?
– Я! – пританцовывает Вика у двери.
–И я с ней! Буду её страховать…
Татьянка быстро выскочила из спальника и, отбивая чечетку, встала возле подружки.
Делаю грудные обвязки для приплясывающих Вики и Татьянки,  пристегиваю их карабинами к основной страховочной верёвке. Открываю дверь. В  помещение  врывается снег, доносится грохот и завывание ветра, барабанят мелкие камешки по глухой стене.
–Держитесь за верёвку и быстренько за домик, с подветренной стороны.
– А там окно!
– Ой, кому вы нужны!– Игореша нарочито отворачивается спиной к окну.
– А кто на горячих Жировских источниках хотел нас увидеть в бассейне?
– Лучше бы не подходил…– бурчит мальчишка.
 С визгом и воплями, девчата выскакивают на улицу. Как же они визжали! Их визг, вероятно, слышали в далеком Питере. Своими воплями и визгом они заглушили грохот снежной бури.
Не успели осесть клубы пара морозного воздуха, как девчата начали карабкаться в двери.
– Что ручку на двери не можете обнаружить?
– Откройте! Мальчишки!
Я открываю и всматриваюсь. Девушки стоят в стороне от двери и шарят руками по дощатой стенке домика.
– Сюда! Скорее!
Заснеженные фигуры девушек вваливаются в помещение. Красные руки, лица мокрые  от тающего снега.
– Мальчишки! Там творится…  Нет… Всё, что случилось раньше с нами, так это детская забава, по сравнению с этой бурей! – пугает мальчишек Вика. Татьянка ей поддакивает. Они восторженно делятся своими впечатлениями. Чувствуют себя победителями полюса холода.
– Ой, ой! Героини нашлись! А делов-то! По нужде вышли из домика.
– А мы посмотрим, каким ты вернешься! Нас чуть не снесло. Не знаю, что было бы с нами, если бы не веревка, она нас  и удержала.
– Игореша, если вдруг пойдешь на улицу, одевай все теплые вещи, какие только есть у ребят!– советует Вика, – там такой холод !
Процесс выхода на улицу неожиданно затянулся. Все готовились к выходу по нужде, как на высокогорное восхождение. Грудная обвязка, теплый свитер, шапочка, перчатки, штормовые штаны. Игорь с Сергеем стоят на страховке. Ребята пристегиваются карабином к проводнику и с воплями выскакивают из домика. Возвращение с улицы у всех настолько разное и индивидуальное, что невозможно описать взрывы эмоций и восторга.
–Только выскочил, меня как шваркнет снегом в лицо, всё залепило: ничего не вижу!
– А я только примостился, порыв ветра взял и опрокинул меня!
– Что «пятой точкой» в снег?
– Нет, я успел натянуть штормовые штаны…
– А я вышел! Тишина! Снежочек… Вижу покрытые снегом цветущие рододендроны…
– Перестань фантазировать! Прислушайся, что творится на улице!
 А за дощатыми стенками вагончика снежная буря достигла своего апогея. Ветер свистел во всех щелях, он находил мелкие щелочки, и снежная пыль оседала на спальниках, на   наших обеспокоенных лицах.
 Хуже всего доставалось Игорю у окна, снежная пудра покрывала  его спальник, он не успевал стряхивать её на пол.
– Игорь, готовь веревку!
– Внимание, «царевна Будур идет в баню»! – Вика вспомнила фрагмент из сказки «Волшебная лампа Аладдина».
– Вика, я тебе этого не прощу!
– Иди, иди! Не забудь подтянуть помочи от штормовых штанов, а то получится, как прошлый раз…
– Сажик, проверь как завязано!– он повернулся к Сереже, тот потрогал, проверяя узлы .
– Иди, будь спокоен, я на страховке!
– Ну, прощевайте! – шутливо машет подросток и исчезает в клубах морозного воздуха.
Снег вновь врывается в остывший вагончик. Веревка медленно ползет сквозь дверную щель, остановилась. Затем верёвка стала стремительно убегать из помещения, кольца веревки быстро разматываются и с ускорением исчезают в дверной щели. Сажик пытается её удержать, но куда там. В голове моментально сработало:
– Шквал сорвал мальчишку!
Верёвка кончилась и с силой дёрнула за ножку  двухъярусной кровати. Сергей, лежавший на верхней кровати, чуть не упал на сидящую на нижней кровати Татьянку.
Набрасываю штормовку, держась за веревку, выскакиваю на улицу. В просветах пурги вижу в метрах тридцати отчаянно барахтающегося мальчишку. Порывы ветра опрокидывали его легкое тело, не давая встать. Лежа на снегу, пригнув голову к земле, подросток подтягивается по веревке.
Подбежав к Игореше, поднимаю его и сопротивляясь опрокидывающему ветру, отворачиваясь от царапающего мелкого песка и камней, мы с неимоверными усилиями пробираемся к домику.
Открываем дверь и втискиваемся в домик. У мальчишки испуганно – взъерошенный вид. Как у воробышка. Он вертит головой, непонимающим взглядом смотрит на ребят, не осознавая где и что с ним. Он не верит в свое спасение…
 Отдышавшись, отогревшись, радостно выдыхает:
–Ну, ребята…
Выпив три кружки горячего чая, вероятно от испуга, он ожил и начал рассказывать свои приключения.
– Я уже возвращался и захотел проверить, что будет со мной, если отойду на несколько метров от домика. Не успел выйти из-за домика, как ветер подхватил меня и я, кажется, полетел по воздуху!
– Как камчатская ворона! – съязвила Вика.
–Как белый лебедь! – не остался в долгу подросток.
– Вика, не отвлекай слушать геройский рассказ.
–Про то, как он ходил по ветру и совершил при этом геройский подвиг! – помогает своей подруге Татьянка.
– Чего  они не дают мне насладиться совершенным подвигом! – жалуется  взъерошенный мальчишка.
 А ветер не  прекращает бешеной какофонии. Небольшой дорожный домик дрожит под напором ураганного камчатского ветра. Словно тысячи реактивных турбин натужно ревут, рвут, распарывают камчатский воздух. Сотни тонн снега перемещаются над нашим домиком. Горбатый сугроб вырос с подветренной стороны.
Мы жгли дрова в печурке. Она дымила, когда порывы ветра врывались в небольшую металлическую трубу. В помещении сразу становилось дымно, дым начинал резать глаза, ребята кашляли, возмущались.
После обеда ветер внезапно стих. Наступила оглушающая тишина. Мы не могли поверить своим ушам. ребята открыли дверь, отодвинув сугроб от двери. выглянуло солнце. сразу же потеплело.
– Сколько градусов ?
– Плюс девятнадцать…
Все вокруг таяло, да так, что вскоре услышали вокруг себя урчание ручьев, капель с крыши домов.
– Камчатка удивительная страна!
– Сегодня выходим?
– Нет. Завтра!
 Облачность, закрывавшая вулканы, исчезла. Вершины вулканов сверкают первозданной белизной. Мы смотрим на ярко-красные цветы рододендронов, укрытые снегом, на сахарно-белые вершины вулканов, на  серо-голубоватый столб пепла и дыма, возвышающимся над побелевшим вулканом Горелый.
Через два дня мы шумной стайкой бродим по Петропавловску-на-Камчатке, любовались Авачинской бухтой, за бухтой мы видим  правильный конус Вилючинского вулкана.
А у причала морского вокзала Петропавловска – на – Камчатке возвышался огромный белоснежный  океанский лайнер «Советский Союз». Это самый большой пассажирский теплоход в нашей стране и он ждал нас.

***

– Смотрите! Смотрите! Это же Вилючинский вулкан!
– А над Мутновским облачко…
– Сейчас мы знаем какое оно, мы стояли в его кратере…
– Мутновский прощается с нами… Машет нам своим платочком.
– А над Горелым все также стоит огромный столб пепла и дыма.
Ребята стоят на палубе лайнера любуются величественной панорамой Страны вулканов – Камчаткой.
У борта, облокотившись на леера, стоят Дина Владимировна и Галина Николаевна. Они вполголоса делятся впечатлениями, вспоминают прошедший поход.
– Никогда не ожидала, что у меня хватит сил и воли, чтобы осилить маршрут.
– А я, когда директор школы предложил мне, как учителю истории, пойти с ребятами, долго сомневалась, но пошла. Я не имела ни малейшего представления о тех трудностях, которые нам предстояло преодолеть.
– Для меня самыми напряженными днями были не подъем на вулкан. Нет, не это! Мне было неспокойно ночью, когда за тонкими парусиновыми стенками палатки, под порывами ветра тревожно шелестели густые заросли шеломайника. Думала, что он шумит под лапами медведя. Все время дрожала от страха и ожидала, что косолапый вот-вот подойдет к палатке и наступит мне на голову. Представляю. Большой, лохматый, опустив нос к земле, идет принюхивается м вдруг наталкивается на наши палатки! Ну, думаю, это всё. Конец! Как  вспомню эти ночи, у меня и сейчас холодок по спине…
А я то, глупая, как радовалась когда скользила по снежнику вниз, да так быстро! Всех  обогнала. И вдруг вижу возмущенного руководителя! Думала он похвалит за находчивость, а он своей сильной рукой схватил меня за штормовку и выдернул, сорвал меня со снежника. Я ничего не понимала, но потом увидев обрыв, куда неминуемо должна была свалиться, мне стало дурно… Он спас меня от верной гибели.
– Для меня этот поход останется в памяти на всю жизнь! Восхождение на вулкан. У меня от его величия, при виде вершины, помутилось в глазах, но затем… А встреча с медведем!
Какой он важный, большой и совершенно не страшный!
Вспомните извержение Горелого. Громадный столб пепла над горой, молнии, треск электрических разрядов, грохот грома, землетрясение,  дрожание земли, падающие вулканические бомбы, спуск в кратер действующего вулкана.
– Как же все это нереально и удивительно!
– А фумаролы то! Фумаролы! Шипящие, клокочущие, темные жерла отверстий, то обрамленные, как бы кружевами ручной вязки, откуда с шипеньем и бульканьем вырываются струи пара с запахом серы. Все они настолько разные и неповторимые, что у меня разбежались глаза. А когда сейчас вспоминаю грязевые котлы… Об этом невозможно ни рассказать, ни передать! Если бы мне рассказали о них, я бы не поверила. Воронки пятиметрового диаметра с жидкой глинистой массой пускают огромные, горячие, шипящие пузыри, которые с дьявольским звуком лопаются. Даже в сказках в это трудно верится, а здесь собственными глазами увидела то, во что невозможно поверить! А вы знаете Галина Николаевна, когда мы отдыхали уставшие на теплых термальных буграх, ко мне в голову  так и лезли шальные мысли: а вдруг вот сейчас все это взорвется и вырвется на поверхность, только подумать – такая силища и энергия. Вообще мы с вами побывали словно в сказке. Сколько удивительного и необычного мы увидели, испытали в этом походе в страну вулканов. Все уже позади и не верится, что всё это произошло с нами. Неповторимая страна Камчатка. Этих впечатлений хватит на всю жизнь. Голубые ледники, горячие источники, ловля рыбы, спуск по отвесным скалам, переправы, буря, яркие цветы Камчатки.
– Сейчас, когда мы на палубе огромного океанского лайнера, когда поход позади, все кажется таким интересным и необычным.
–Чем дальше будет уходить время, тем значительней для нас будут прошедшие события.
–Я счастлива, что прошла этот маршрут.
– А я не ожидала от себя, что выдержу такой сложный насыщенный приключениями, маршрут.
– О таком походе можно только мечтать!
– А вы взгляните на наших ребят!
Дина Владимировна оторвалась от созерцания берегов Камчатки, взглянула на веселящихся ребят. На спортивной площадке мальчишки и девчонки играли в волейбол, слышался радостный смех счастливых людей, забывших про комаров, про усталость и  неподъемные рюкзаки, про все тяготы и бремя походной жизни.
А вокруг нашего лайнера необычайно спокойный океан.
– Вероятно, свое имя Тихий океан получил именно в такую погоду. И не верится, что на восток и на юг бескрайние тысячи и тысячи миль моря… А на юге океан упирается в Антарктиду…
Беседу женщин прерывает приглашение ребят:
–  Идемте к нам, Дина Владимировна, поиграем…
– А почему бы и нет! В школьные годы играла за сборную школу и, что скрывать, играла неплохо! Она с удовольствием взяла в руки  кожаный мяч и сильным привычным ударом послала мяч в дальний угол соперников. Игорь пытался принять, но подача была неожиданно сильной,  и мяч  от рук  Игоря ушел в  аут, запутавшись в сетку ограждения волейбольной площадки.
– Знай наших!– улыбнулась мать сыну.
А вечером, после ужина, до поздней ночи ребята делились воспоминаниями:
– А помните?
– А я…
– Нет, ну надо же!
– Неужели всё это было с нами?
– Игореша, ты  про свой ковшик?
– Вика, что больше нечего вспомнить?
– Всё-таки путешествия, приключения – это прекрасно! – Дина Владимировна взглянула на ребят и добавила, – а еще жизнь прекрасна потому, что можно путешествовать!
–А мы знаем, знаем! – загалдели ребята, – это слова Николая Михайловича Пржевальского!
Ребятам не верится, что  неповторимо счастливые, необыкновенные  дни  похода остались позади.
 Закат солнца на Тихом океане.
Огромное раскаленное небесное светило величаво снижается к  четкой линии горизонта. Мы стоим на палубе  исполинского лайнера и упиваемся  незабываемым зрелищем- закатом солнца в океане.  Насколько хватало глаз вокруг нас бесконечные просторы океана.
Солнце скатывалось к горизонту…
– Сейчас оно коснется моря и оно закипит!
– Нет, море проглотит солнце!
– А мне, кажется, море прогнется и не пустит солнце!
– Нет! Оно сейчас улыбнется и скажет: «До новой встречи!»
Все наши ребята  стоят на верхней палубе  и наблюдают, как солнце в последний раз, послав нам прощальный зеленый луч, исчезает за горизонтом.
За теплоходом пенится кильватерный след, вода за кормой бурлит, вскипает огромными буграми. Над нами парят белоснежные чайки, как бы сопровождая нас, покорителей Камчатки!

.