Деревянный человек

От автора: Никогда раньше не пробовал писать страшилки, да и это нельзя назвать откровенным ужасом, всё таки опираюсь я на мистику и загадочность, чем на запугивание. Может быть потом напишу сиквел или приквел с историей возникновения этих существ...

Деревянный человек

Самый словоохотливый человек на земле однажды замолчал. А как жил раньше-то! Тараторил без умолку, спасу от него не было - и вещи обсуждал немаловажные, и трепетно и тактично относился к неуместным темам, и голосом приятен был, как и слогом, но кому другому в свой изрыгаемый мысленный ряд и слова вставить не давал - с кем болтал? Сам себя спрашивал, сам себе отвечал, всегда с собой носил бутылочку воды с дырой, проделанной в пробке, в которую была вставлена соломинка - даже утоляя жажду он продолжал вести свой сказ, тем самым угнетая окружающих, которым, в такие моменты, приходилось не только уповать на спасение от мигрени, но и стараться не быть забрызганными брызжущими слюнями. Только он входил в комнату или зал, как перехватывал инициативу в любом обсуждении и, бывало, объединял только что яростно спорящих против себя одного. Что страшно, так и умом он был не обделён и советы были его и заметки дельными, но суть интересных фраз закапывалась под кучей совершенно ненужных. Но в один день утром, встретившись с почтальоном, он лишь махнул утреннему доставщику газет рукой и в угрюмом молчании прошёл мимо, у всех, прослышавших о этом, а слух разошёлся быстро, были сразу и вопрос и восклицание: "Ну неужели?" и "Наконец -то!", но, отвлечённые на самую явную его перемену, люди и не подумали - а отчего же любитель поспать в эдакую рань решил прогуляться? Как и почтальон не заприметил, что болтун, в разрез со своим обычным видом, сгорбился, голову опустил, под глазами у него были мешки, а зрачки налились красным цветом, будто он вот уже несколько суток не спал, щёки покрывала щетина, а руки, протянутые вдоль туловища и сгибающиеся в локтях во время ходьбы на манер марширования солдат, била дрожь. Раньше он был назойливый и приставучий, но тут вдруг стал сторониться общества, а слова из него нельзя было и клещами вытянуть - приветствия он заменял резкими, быстрыми, будто спешными кивками, а если кто пытался с ним говорить, то он натянуто улыбался, смотрел собеседнику через плечо отсутствующим взглядом и постукивал носком ботинка по земле покуда к нему, наконец, не терялся интерес. Никто не любил отчаянного болтуна, но к тому уже привыкли и принять отчуждённого затворника было для умов людей непосильной задачей - куда лучшим решением, нежели примирение, им казалось расследования столь таинственной перемены и начались домыслы, строились теории, несколько мальчишек подрядились следить за молчуном и у них славно выходило - молодые, юркие - им труда не составляло мигом прятаться за углами и взбираться на крыши, чтобы проводить свою разведку оттуда. Они сутками следили за перемещениями ставшего странным мужчины, но тот не придерживался ни маршрута, не времени в прогулке - он просто ходил всюду, иногда заглядывал в подворачивающуюся лавочку и покупал там немного пищи, чтобы перекусить в пути. Но было несколько особенностей - с каждым днём волос на его голове становилось всё меньше, будто он в порыве какого-то чувства рвал их на себе, лицо его всё мрачнее, а взгляд тоскливее, на рукавах тёмного пиджака, который сутки за сутками не сменялся, явственно вырисовывались таинственные белые пятна, словно от мела. В один день мальчишки не выдержали и подбежали к мужчине, засыпав того вопросами и преследуя на протяжении нескольких улиц и, в конце концов, стена молчания пала, он поманил ребят к себе пальцем и начал говорить, слова его хорошо слышал случайно оказавшийся неподалёку таксист, выкуривающий заслуженную сигарету между заказами: "С неделю назад я взял в библиотеке небольшой томик стихотворений Блейка," - заговорчески начал было тихоня, как обратил внимание на присутствие лишних ушей и потому весь последующий рассказ был произнесён шёпотом. Длился он от силы две минуты, после которых мальчики, широко раскрыв глаза, как от ужаса, повернулись к стоящему поодаль, у бульвара, фонарному столбу, возле которого, едва с ним не соприкасаясь, росло низенькое деревце с широким мощным стволом и всего двумя ветвями. После этого дети напрочь отказались признаваться - что же такое им наговорил мужчина, а через несколько дней и сами пополнили полк молчунов города. Тогда уже о бывшем тараторе все забыли - родители обеспокоились своими чадами, в попытке их развеселить они повели ребят на представление только-только прибывшего в город бродячего цирка. Когда во время одного из выступлений под куполом приглушили свет и представили факира, один из детей не выдержал и вскричал, тыча пальцем в дальний угол: "Там! Там!". Вспышка пламени на миг озарила всё помещение и те, кто проследили за направлением перста мальчика, увидели неуместно растущее деревце, неизвестно как попавшее внутрь, когда, после номера, свет зажёгся во всю свою мощь место, где только что видели странное растение, пустовало. На следующий день молчаливого мужчину нашли мёртвым на пороге собственного дома, его тело лежало под вырванной с петель входной дверью, в руке он сжимал записку: "Если вы о нём не знаете, то и оно не знает о вас, но стоит хоть раз обратить на него внимание, внимательно приглядеться, как сразу станет ясно - вы в чудовищной опасности. Я имел неосторожность прочесть на форзаце взятой в библиотеке книжки страшный секрет и оттого больше не мог не спать, не есть. Столько дней я был в ужасе от нависшей надо мной угрозы, я очертил все подоконники и пороги мелом, от страха даже тело стало подводить меня - волосы начали седеть и выпадать. Оно преследовало меня, после заката становясь всё ближе и вот я только что видел его под окнами собственного дома. Не думаю, что мел поможет и вероятно вы уже нашли меня мёртвым. Детей оно не обидит и за годы их взросления забудет, поэтому только им я и мог во всём признаться, не выпытывайте у них - что я сказал, ради своей же безопасности. Книгу я давно уже сжёг, так что с её страниц вам уже ничто не угрожает."
В печи этого дома действительно нашли почти дотла сгоревшие страницы сборника стихотворений Уильяма Блейка. Не поверившие в угрозу люди основательно проверили всё, что сохранилось от книги, но, по видимому, мужчина приложил особые усилия, чтобы самая злосчастная часть оставила от себя только чёрный-чёрный пепел и осевшую на стенки трубы сажу. Причину смерти так и не выяснили - то ли это сердце остановилось, то ли почки отказали, то ли кровь излилась в мозг - дело, за неясностью и полным отсутствием улик, за исключением невразумительного письма, закрыли.

Много лет спустя общество было потрясёно ужасающим событием - лесник, зимой обходящий лес, выискивая незаконных браконьеров, что моги начать отстрел волков, наткнулся на юношу, залитого кровью, на заснеженной поляне, где кровью была забрызгана и земля и все окружающие деревья и кустарники. В нос бил резкий запах бензина и гари, молодой человек, держа в руке канистру, стоял возле полыхающего костра, сложенного из свежих поленьев и, размазывая по лицу алые капли  и слёзы, страшно смеялся, недалеко от него лежал окровавленный топор. Кровь, как после выяснилось, принадлежала человеку (но с некоторыми отклонениями, что эксперт посчитал за возможную генетическую мутацию), но личность его так и не была выяснена, никто не заявлял о пропаже, а тело жертвы найдено не было. Убийцу определили в сумасшедший дом ввиду его совершенно невменяемого истерического состояния и там, во время одной из сотен бесед с психиатром, он вдруг посветлел лицом, безумная гримаса сменилась на печальную вдумчивость: "Доктор, разум мой помутился и я больше не друг своей голове, но сейчас, в редкие минуты моего душевного здравия, я хотел бы рассказать вам о том: что же произошло в том лесу, но начало истории будет задолго до тех событий. Я был ещё мальчишкой, когда один мужчина, за которым я и мой друг следили, играли так, рассказал мне о... Ох, много лет я не смел никому это говорить, так как подверг бы слушающего невероятному риску... Рассказал мне о деревянном человеке. Я отчётливо помню, как он начал свою историю с того, что взял в библиотеке том стихов Уильяма Блейка. В этом томе один из предыдущих читателей ручкой на второй странице, поверх напечатанного текста биографии поэта, написал: "Каждый день я видел это дерево. Оно появлялось в самых неожиданных и необычных для растения местах. А потом я к нему пригляделся. Это вовсе не дерево. Это человек. И он понял, что я его раскрыл". Наш с другом собеседник поначалу не придал этому никакого значения, пока сам не встретил это дерево. Оно было низким, с толстым стволом и странным образом изогнутыми ветками, которых было всего две. Это я уже вам описываю то, что видел своими глазами. Но если неотрывно смотреть на него несколько секунд, причём не просто так уставиться, а искать в нём именно что-то необычное, в уме держать мысль о том, что это человек, то его ты и находил. В мгновение ока ствол становился телом, а ветки руками. Человек был одет во что-то чёрное, он постоянно к чему-то прислонялся, обхватив руками плечи, будто его связывала смирительная рубашка, головой касаясь стены, забора, столба, чего угодно. И если ты его видел, то понимал - эта тварь и близко к людскому роду не стояла. Есть руки, ноги, голова, но нет души и ты это просто понимаешь. Когда мужчина рассказал нам с другом об этом, мы обернулись и увидели монстра, а он отвернулся от столба, о который опирался своим лбом, и повернулся к нам, оскалившись - глаз у него не было, как и глазниц - гладкая кожа на месте, где мы привыкли их видеть, рот как у нас с вами, но зубы... Клыки, только клыки и, кажется, что в несколько рядов, без языка. Всё лицо будто неуклюже распаханное поле было покрыто линиями пульсирующих синих вен, а там, где должен быть нос, они образовывали налитый кровью узел. И после того, как ты раз его увидишь оно тебя не отпустит, оно будет преследовать тебя, пока не убьёт. И оно в конце концов добралось до того мужчины, прикончило на пороге его собственного дома. Не знаем почему и не знаем - откуда это было известно нашему просветителю, но чудовище не трогало детей, а потом и вовсе забывало, но моя память иначе устроена - я его не забыл. Прошло много лет с тех пор, как я впервые взглянул на эту отвратительную тварь и всё это время я провёл в путешествиях, в чтении книг, к каким только шарлатанам я не обращался, чтобы хоть смутно выяснить о природе возникновения этого кровожадного создания. Честно скажу - не узнал ничего, поэтому и имя у него всё прежнее, заурядное - деревянный человек. В конце концов я начал действовать решительно - я выследил его, я проследил за ним до леса. Я нашёл место, где оно спало. Разумеется в лесу - для вас оно там всего лишь дерево, одно из сотен, лучшая маскировка. Я взял топор, спички, канистру бензина и ранним утром застиг его врасплох - изрубил в мелкие куски, а потом спалил. Ух и сколько же крови из этой гадины вылилось, она вообще будто только из кожи и крови состояла, только кровь эта была плотной желеобразной консистенции. Каждый удар будто вяз в плоти. Деревянный человек свёл меня с ума, но такова была плата за спасение, быть может, тысяч жизней. Я сделал то, что должен и теперь о нём может знать каждый, не опасаясь стать очередной жертвой."

Молодой человек закончил говорить и в считанные мгновения вся его наружность и намёка не давала на недавнее не приближённое к сумасшествию состояние. Доктор всё это время изображал из себя внимательного слушателя, но, на самом деле, едва ли верил в слова пациента, разве что только в то, что в детстве мальчик подвергся сильному влиянию со стороны взрослого товарища, которое переросло в манию преследования, шизофрению, паранойю. Оставив его санитарам психиатр покинул приёмный кабинет и прогулялся до кофейного автомата, стоящего в коридоре, пригубив горячий напиток он посмотрел в окно. Там, через дорогу, было кладбище, вокруг которого когда-то давно энтузиасты высадили контур из сосен. Сделав ещё несколько глотков он, вдруг опрокинул стакан на пол и, с перекошенным от ужаса лицом, стал пятиться к стене. Его ноги тряслись и не держали тело, губы были плотно сжаты, он сел прямо на пол. Из окна было видно, как за каждой из кладбищенских сосен, возле ларька с сигаретами, рядом с припаркованной машиной и напротив стен близ стоящего жилого дома стояли, опираясь о вертикальную поверхность, низкие деревья с мощными стволами и всего двумя ветвями, походящими на руки, обхватывающие тело.